Юлия Эльм
Крылатые
– И где мы будем его ночью искать?
– Найдём, – она резко махнула крылом в сторону.
Запал необычной погони всё не проходил. Ей постоянно казалось, что она катастрофически не успевает… И каждая секунда промедления отделяет её от победы всё больше и больше. Нельзя было медлить. Но сейчас, она ещё и чувствовала, что её ничто не остановит. Никакие неприятности.
Таксофон действительно нашёлся. Вмонтированный в глухую, бетонной стену одного из заводов, он тускло светился старомодной вывеской и маленьким козырьком.
Лия опустилась на небольшое крыльцо, схватила трубку. И стала набирать номер с бумажки Макса, запоздало вспоминая, что вроде бы для таксофонов нужна какая-то карта. Но нет… В трубке послышался длинный гудок.
– Ну что?
Крыльцо было рассчитано на одного, и стоящий за её спиной парень, дышал ей в затылок.
– Сейчас… Он пока не отвеча… Мейд Йович! – крикнула она вдруг, – Мейд Йович, Вы меня слышите? Это Лия Скорент!
– Лия? – послышалось с той стороны.
Голос в трубке был достаточно громким, но Макс всё равно неуклюже передвинулся, чтобы тоже приложить ухо к динамику.
– Да, это я. То есть, мы.
– Откуда вы звоните? – по ту сторону звук был как от взмахов крыльев.
Похоже, министр куда-то летел.
– С таксофона на шестом уровне. Рядом с заводом… – Лия сощурилась, резко отклонившись назад, что парень едва смог удержать равновесие, и попыталась прочитать название в темноте, – Цех сборки вагонов эвея. Вроде, что-то такое.
– Да, я знаю это место, – ответил министр, – Я на третьем уровне, но могу спуститься к Вам, если нужно.
– Да, очень! Вы даже не представляете, что мы нашли! – девушка тараторила, задыхалась, и в этот самый момент чувствовала себя совершенно живой. Азарт погони поглотил её с головой, – Пока Вы летите, я Вам всё расскажу. Мы всё узнали… АЛЬВИ-вирус разрабатывался для Сире Вейнэ. Там должна была быть поставка, но она сорвалась.
– Из-за действий Света Уоррена, – вставил Макс, и министр, кажется, его тоже услышал.
– Ага, – Лия развернулась к парню лицом, чтобы он тоже мог говорить в трубку, и сбивчиво продолжила, – Сире строил город на земле, и готовил лабораторию, чтобы размножить вирус. Но сам вирус должны были привезти из заграницы. До Сире эта поставка не дошла, но кто-то её всё-таки принял.
– Поставка… От кого?
– Сире был связан с террористами. Это большая организация, и она помогла ему стать председателем. А Рока Сандеро в его штаб подослал генерал… Генерал…
– Дэв Мартис, – Макс напомнил ей имя.
– Да, точно.
– Отец Эда… – ребята не поняли, что именно значили эти слова, но были слишком возбуждены, чтобы вдаваться в подробности, – Так поставка всё же состоялась?
– Вирус дошел до нашей страны, просто к Сире не попал. Но кто-то использовал его единицу… – теперь начинал тараторить уже Макс, – …чтобы отравить Рока Сандеро. У него крылья поэтому не восстановились.
– Угу, а потом этот кто-то спрятал всю поставку в лабораторию, что была в заброшенном городе. К тому моменту её уже обыскали, и туда никто не возвращался.
– За тринадцать лет они не хило так оборудовали там всё, но мы смогли туда пробраться!
– Что?! – так непривычно слышать столько удивления в голосе министра, – Как вы?.. Так вот, почему вас обоих так долго не было.
– Да. Были и другие причины нашей задержки, но не суть, – Лия сделала паузу, чтобы хоть немного отдышаться, – Мы… Добыли документы. А ещё… Мы смогли вынести оттуда образец АЛЬВИ-вируса! Нас чуть не поймали, но мы… Мы…
Девушка замолчала на полуслове. Макс, стоящий спиной к улице, сообразил, что случилось, не сразу. А суть была в том, что увлёкшиеся разговором, ребята даже не заметили… Как их окружили люди в белых костюмах химзащиты, с приведёнными в боевую готовность пистолетами.
Девушка шепнула в трубку упавшим голосом:
– Нас всё-таки поймали, – и тут же поторопилась сказать, – Лаборатория в заброшенном городе, в центральном здании со стеклянными стенами, и…
Тут её резко ударили по лицу прикладом пистолета. Она даже не запомнила, как пальцы слабо разжались, роняя трубку таксофона.
***
Мейд лишь на пару минут опоздал. Когда он резко остановился чуть выше по зданию завода, то увидел… Как его драгоценных агентов с ценнейшей информацией под дулами пистолетов уводят люди в белых костюмах. Девушку, что только что кричала ему в трубку, они вырубили прикладом, и теперь один из похитителей тащил её на руках. На голову парня надели мешок, на запястья наручники с длинной цепью, и поволокли за собой, как на поводке. Тот неуклюже перебирал крыльями… Трудно летать вслепую.
Чёрт… Чёрт! Как же… Всё это не вовремя! Как они смогли их найти? И даже быстрее Мейда! Стоило только забрезжить на горизонте свету надежды, как министр снова не успел.
С другой стороны, он вновь оказался на волосок от поимки. Прям дежавю.
Что ж, корить себя за нерасторопность было бесполезно, и Мейд лихорадочно соображал, что делать. Лететь сейчас за ними – слишком заметно. Если он тоже попадётся, проку в этом никакого не будет. Но что же тогда?..
Его в момент ударило озарение. Если Эмма – продолжатель идей Сире Вейнэ, то она обязательно захочет поговорить с теми, кто вломился в её лабораторию. Хотя бы для того, чтобы понять, что они знают. В противном случае их бы убили сразу. А если приказ был – взять живыми, значит для чего-то эти двое Эмме ещё нужны.
Додумывал министр уже налету. Стремительно поднимаясь вверх по пустому городу, он торопливо составлял план. Проследить за Эммой на втором уровне будет проще. Да и похитители потащили Макса и Лию вверх, а значит, куда-то в те места. Нужно всего лишь застать уход Эммы из дома… Она на карантине вместе с отцом, и Мейд надеялся, что у него есть немного времени. Что женщина не сможет выбраться из дома сразу.
Пятый уровень… Четвёртый, третий… Красные отметки на зданиях мелькали в сознании с удивительной скоростью. Время было не на его стороне, и он летел со всех крыльев.
Второй уровень… Тихий и спокойный. Здесь куда тише, чем в основном городе. Конечно, также гудят лёгкие капсулы, и шелестят деревья, но всё же будто приглушенно.
Сердце колотилось от быстрого полёта. Ещё лет десять, пятнадцать назад такая дистанция далась бы ему намного легче. Но жизнь берёт за мудрость прожитых лет слишком дорогую плату.
Дом Лима Ланге находился в самом центре политического квартала. Пролетев пост охраны, Мейд нырнул в холодный ночной воздух улиц, давно уже ставших родными. Где-то здесь и его дом. И Эна, и дети… Как жаль, что даже думать о них сейчас нет времени.
Подлетев к дому председателя, Мейд устроился чуть поодаль на тротуаре, что соединял несколько участков между собой. Наблюдательный пункт был идеальным. За стволом в тени дерева его было совершенно не видно, а он в то же время мог видеть угол дома председателя, и оба выхода – главный и запасной.
Спустя какое-то время дверь главного входа открылась. Что-то шумно обсуждая, оттуда вышла бригада скорой помощи, и сам Лим Ланге с улыбкой закрыл за ними дверь. Вот это было удивительно. Зачем они вызывали скорую?
Прошло ещё минут двадцать. В доме стали постепенно гаснуть окна, и когда потухло последнее, Мейд насторожился. Самое время для побега.
И точно… Дверь запасного выхода опасливо отварилась. Из неё украдкой выскочила тёмная фигура в медицинской маске и мешковатой кофте с капюшоном. Воровато оглядевшись, она аккуратно прикрыла дверь и быстро полетела прочь. Мейд помчался за ней.
Преследовать кого-то в пустом ночном городе – задача не самая лёгкая. Но он прекрасно помнил всё, чему научился за службу в полиции, и потому без проблем выдерживал нужную дистанцию.
Фигура впереди… а это точно была Эмма, Мейд узнал её по пепельному канту на коричневых перьях… несколько раз оглядывалась назад и по сторонам, но скорее для собственного спокойствия. Она не чувствовала слежки. Умело лавируя по ночным, пустынным улицам, она летела в сторону поста охраны политического корпуса, но в самый последний момент свернула. Пролетела через чужие участки и резко нырнула вниз, в основной город.
Как странно… Мейд-то предполагал, что для базы отдельные дома второго уровня подходят идеально. Неужели она прячет и вирус, и ребят где-то в квартире на третьем? Это же не удобно… Но тут Мейд вспомнил о тех ошибках, что допускали организаторы эпидемии, и решил, что всё может быть.
На третьем уровне Эмма почувствовала себя свободнее. Разогналась, и даже окинула капюшон, из-под которого выбились забранные в хвост светлые волосы. Она устремилась куда-то ещё более целенаправленно, перестала петлять. И наконец, остановившись рядом с одним из домов, опустилась на широкое крыльцо перед дверью квартиры. Не самой богатой, судя по окнам.
Здесь, на третьем уровне, в большинстве частных квартир были огромные окна во всю стену, тяжелые металлические двери и кодовые замки. А эта квартира… Такой не выглядела. Её словно занесло сюда по ошибке, уровня с пятого, и она казалась несуразным пятном, окруженным фешенебельным пейзажем.
Эмма открыла своими ключами. Быстро вошла, и тут же в окне рядом зажегся свет. Мейд выждал несколько минут за стеной соседнего здания. И что теперь? Если это – база террористов, то как-то не похоже. Да и охраны не видно. Он был один, а значит в меньшинстве, но… Если там реально держат ребят, то с несколькими людьми он справится.
Пока он думал, что предпринять, свет в окне удалился вглубь квартиры. Идеальный шанс, чтобы пробраться незаметно. Дальше думать было некогда… Перелетев улицу, Мейд опустился на крыльцо, глянул в замочную скважину. Но не успел даже решить, что делать с дверью, как услышал… Что по ту сторону резко стихли звуки. Но если это база террористов, разве они должны бояться непрошенных гостей?
Кто-то прокрался к дверному глазку. Мейд не слышал, но ощутил это нутром. Наконец, дверь открыла… Сама Эмма. В домашней футболке и фартуке, без своих неизменных красных туфель она казалась совершенно другим человеком.
– Мейд Йович? – на секунду он увидел страх в её остром, угловатом лице, – Что Вы… Как Вы тут… Как Вы меня нашли?!
– У меня не так много времени, Эмма, – отозвался министр сурово, – Ты одна?
– Э… Да, – с перепугу она соврала крайне неумело, – Вы… Где вообще пропадаете?! Вы видели, что творится в Совете?
– Видел, – он бесцеремонно подвинул её в дверях и прошел в тёмную комнату, – Эмма… Где они?
– Кто? – она опешила, но тут же накинулась на мужчину в новом приступе негодования, – Какого чёрта Вы вообще творите?! Вы не имеете права так врываться ко мне…
Не обращая на неё внимания, он двинулся дальше. На кухне в глубине квартиры горел свет.
– Ты совсем выжил из ума! Остановись сейчас же! Я не позволю! – она кричала, бушевала, пыталась схватить его за локоть и оттащить к выходу, но всё было бесполезно.
Даже её обычная вежливая манера дала основательную трещину.
Мейд с силой вырвал руку и торопливо ворвался в кухню. Он ожидал увидеть там ребят, привязанных к стулу, и хотя бы пару человек охраны, но… На кухне сидела лишь миленькая девочка лет тринадцати, с такими же угловатыми чертами лица и жиденькими светлыми волосами, как у самой Эммы. Она спросила:
– Мам, а кто это?
Бушевавшая женщина резко успокоилась. Бешеная ярость сменилась бессильной злобой, она опустила руки и спросила раздражённо:
– Ну что, доволен? Это – моя дочь, Мия. Только напугал ребёнка.
Мейд застыл на месте. Картина в его сознании так резко перевернулась, что мозг отказывался обрабатывать новую информацию. Неужели он… Ошибся?
– Мия, детка, – Эмма обошла мужчину, так и застывшего в проёме кухни, и погладила девочку по голове, – Пойди в комнату пока. Я поговорю с дядей и вернусь к тебе, хорошо?
– Ладно, – девочка переводила опасливый взгляд с Мейда на маму.
Она оставила на тарелке недоеденный оладушек и встала со стула.
Министр запоздало сообразил, что её нужно бы пропустить, и отступил на шаг. Девочка ушла, а Эмма бессильно опустилась на стул там, где её дочь только что сидела.
– Это мой отец послал тебя следить за мной, да? Он давно уже что-то подозревает.
С досады женщина потрепала в руках полотенце, а потом с силой бросила его на пол.
– Ну что молчишь? Доволен? Выполнил работу, да?
– Эмма… – мысли роились так хаотично, что собрать их в кучку было той ещё задачей, – Это… Твоя дочь?
– Да! Ты чем слушал? – вспыхнула она ещё раз, но быстро утихла.
Ей было сорок лет, она никогда не была замужем. Всегда прекрасная, худая и с безупречным макияжем, в Совете она была другой. Словно здесь, в тапочках и домашней футболке сидел перед ним совершенно незнакомый человек. Мешки под глазами от недосыпа, мимические морщины, маленький прыщик в уголке губ, и острые, угловатые черты её лица делали её такой удивительно живой и настоящей. Тогда как в Совете она всегда казалась Мейду лишь бледной тенью своего отца.
– Но… Почему она живёт здесь, а не у вас дома? – спросил он некстати, и Эмма начала что-то подозревать.
– Подожди… Так тебя послал мой отец или нет?
– Нет, – он отрицательно покачал головой и тоже опустился на свободный стул, – Я здесь по совершенно другой причине.
Женщина косилась на него недоверчиво и раздражённо, но по позе её стало ясно, что она немного расслабилась.
– Она не живёт со мной, потому что о ней никто не знает. Ну, кроме меня, её няни и пары частных учителей. Мне приходится прятать её. Но я жутко скучаю, и потому стараюсь прилететь, как только появляется любая возможность.
– Но… Ты же на карантине.
– Я специально вызвала бригаду скорой помощи, чтобы они взяли у меня и Лима анализы. На какой-то там специфический белок. Эти врачи сидели у нас дома со своей лабораторией два с лишним часа, но в итоге сказали, что мы оба здоровы. Ты что думаешь, я полетела бы к дочери, если б знала, что могу её заразить?
– Но почему? То есть… Почему ты вообще её прячешь?
– Ну, потому что… Я родила её не в браке, и от человека, которого… Мягко говоря, ненавидел мой отец.
Во взгляде Мейда отчётливо виделся вопрос, и Эмма с вызовом отозвалась:
– Слушай, мне уже куча людей говорили: «Ну зачем так изводить себя? Расскажи всё отцу, он поймёт». Так вот – нет! Мой отец до сих пор думает, что я тупая курица, способная только подавать ему бумажки на подпись. И что я… – она поставила воздушные кавычки, – … «в Совете лишь с его величайшей милости, потому что я его преданная и исполнительная дочка и ни на что другое не гожусь». Он даже не подозревает, что у меня давно уже свой бизнес, дом в экономическом квартале. И дочь, и…
– Но, если у тебя всё это есть. Деньги, дом, семья, – Мейд кивнул головой в сторону, куда ушла девочка, – Почему ты не уйдёшь от отца? Почему ты до сих пор остаёшься в Совете, и живёшь с ним в одном доме.
– Ну… – она сконфузилась так очаровательно.
Куда-то пропала вся её злость. Вызов в глазах потух, она отвела глаза смущённо, и проговорила чуть тише:
– Всё-таки он – мой отец. И пропадёт без меня. Одному в большом доме очень трудно… А мне не хочется, чтобы его съедало одиночество, потому что я всё-таки люблю этого чёрствого сухаря, но… Мне бы хотелось, чтобы он увидел во мне не только… Ну… То, что видит сейчас.
– Потому ты и подумала, что меня прислал Лим? Надеялась, что он начал что-то подозревать?
Она вздохнула:
– Да… Но теперь вижу, что ошиблась.
На пару секунд повисло молчание. Эмма думала о своём, Мейд оглядывал кухню. Недожаренные оладьи в остывающей сковороде, закипевший чайник. Открытая банка сгущенки. Да, такая квартира незаметно смотрелась бы уровне на пятом или четвёртом. Но никак не на третьем.
– Почему ты прячешь дочь именно здесь?
– Ну, так незаметнее… Мне кажется. Если не выделяться особой роскошью, то…
Мейд даже рассмеялся, и Эмма вскинула на него удивлённые глаза.
– Незаметнее? Эмма, да один вид твоей квартиры кричит о том, какая она подозрительная. Кто же живёт скромненько на третьем уровне? Мой тебе совет, если действительно хочешь спрятать дочь – пересели её в свой дом в экономическом квартале. И тебе будет легче, и её будет сложнее найти.
Женщина ещё пару минут буравила Мейда глазами, но потом отступила. Усмехнулась, и словно что-то для себя решив, добавила туманно:
– Ну да, пожалуй.
А министр только вспомнил, ради чего вообще он за ней следил. Что ж, теперь время было безвозвратно упущено, и можно спросить не торопясь.
– Эмма… Перед самым арестом Сире Вейнэ перечислил тебе большую сумму денег. За что она была?
Женщина вскинула на него глаза, но потом снова опустила голову.
– Ну да, когда-нибудь это должно было всплыть, – вздохнула она, – Только обещай мне, что эта информация не попадёт к моему отцу.
– Я сделаю, что смогу.
– Ответ прямо в твоём духе, – усмехнулась она, – «Я постараюсь, но ничего не обещаю». Ладно, слушай… Эти деньги Сире перечислил мне за… Неё.
Она кивнула в сторону дверного проёма, но кажется, и сама не удовлетворилась таким ответом:
– За Мию. Мы с Сире… Встречались. Не сказать, чтобы я его любила, да и он меня тоже, но… Понимаешь, мне перевалило за двадцать пять, а я до сих пор не вышла замуж. В ту пору, каждая новая свадьба подруги становится настоящим испытанием, да и семью уже хочется. Короче, я от отчаяния с ним сошлась. Мы скрывали ото всех свои отношения два года, а тут я ещё и узнаю, что мой отец копает под Сире. Я тогда хотела ему сказать, но вдруг узнала, что… Беременна. Знаешь, как две новости – хорошая и плохая. Хорошая – у нас будет ребёнок, плохая – мой отец хочет сместить тебя с поста председателя. Сказать в тот вечер я успела только хорошую…
Мейд не торопился заполнить образовавшуюся паузу. Эмма тяжело вздохнула, снова проживая тот момент.
– Я сказала, что беременна, а он испугался. Ответил, что с него хватит, и что деньги на аборт и за молчание он мне переведёт. Ты знаешь, у него ведь уже были к тому моменту и жена, и ребёнок.
– Я читал в личном деле.
– Да, только вот жена его сбежала с любовником за пару месяцев до этого, и я… Ну, понимаешь, думала, что мы станем семьёй. И я буду воспитывать и своего ребёнка, и его. Я была готова. А он… В общем, получилось, как получилось.
– И о планах своего отца ты ему не сказала.
– Я решила, что если он отказался от меня, то гореть ему в аду. Я и сейчас так думаю. Он успел перечислить мне деньги до ареста, и я уже намеревалась сделать аборт, но… Знаешь, с одной стороны это глупо, а с другой… В общем, я узнала, что его арестовали, когда уже была в больнице. На следующий день у меня была назначена операция, и в эту ночь мне приснился… Луч света. Как будто я в тёмном тоннеле, а ко мне тянется лучик солнца и говорит мне: «Мама!». Короче, на утро меня разбудили, повезли в операционную, и прямо перед началом я сказала врачу, что отказываюсь. Они, конечно, все сильно удивились, но… В общем… Знаешь, Мия и стала для меня тем лучиком надежды. Без неё в моей жизни был бы совсем мрак. И мне наплевать на то, что она от мужчины, который так обманул меня.
Эмма говорила что-то ещё, но Мейд её почти не слышал. Да, всё это было хорошо, даже трогательно, но сейчас он осознавал только одну единственную мысль… Он ошибся.
Теперь, улетая из квартиры Эммы, министр думал лишь о том, что время упущено. Он понятия не имеет, где искать Макса и Лию, что случилось с доказательствами, которые они добыли, и что делать дальше.
Глава 18. 21 сентября. 05:48.
Лия очнулась… В больнице. Она сразу это поняла, даже не открывая глаз. Что это? Как? Почему? Неужели ей всё приснилось? И её побег, и полёт на землю, и министр с заключённым… Почему она снова оказалась в больнице, если всё это был не сон?
Открыв глаза, она всё-таки поняла, что не в той же самой больнице. Она лежала на новенькой кровати в таком же стерильном боксе, но на этот раз вид из-за стеклянной стены был совершенно другим. Сумрачный коридор без света, очертания которого можно было разглядеть только благодаря дальнему окну. Да и рядом стояла такая же кровать, на которой, обхватив голову руками сидел Макс.
Лия хотела, было, его позвать, но тело совсем не слушалось. Губы не двигались. Она смогла только неуклюже махнуть рукой, но парень заметил это боковым зрением.
– Лия? Ты очнулась, – он развернулся на кровати и свесил с неё ноги.
Девушка не сразу заметила, что у парня были завязаны крылья на магнитные ремни. А позже запоздало сообразила, что она в таком же положении.
– Какого… Что здесь… Происходит? – она попыталась подняться, но сил не хватило.
Макс взял её за запястье, потянул на себя, и только так она смогла сесть.
– Ты брыкалась по дороге, и тебя накачали транквилизаторами. Помнишь?
Лия обхватила руками раскалывающуюся голову:
– Не помню… Помню, как получила прикладом. И всё.
– Ну, это отрубило тебя ненадолго, – Макс поднял на кровать одну ногу и обхватил руками колено, – Я не видел через мешок, но слышал. Они по тебе палили даже. Кажется, в крыло попали, потому и смогли поймать.
Девушка с удивлением посмотрела на свои крылья. Да, действительно, пусть правое крыло и было зажато ремнями, в нём виднелось наскоро обработанное пулевое ранение.
– А почему я… – ощущения так резко рознились с увиденным, – Ничего не чувствую? Ни боли, ни…
– Ещё почувствуешь. Они вкололи в тебя такой коктейль из обезболивающего с транквилизаторами, что я удивлён, как ты вообще можешь разговаривать.
– Ладно, – она снова откинулась на подушке, потому что позвоночник больше не мог держать её спину.
Ей стала резко безразлична судьба её крыльев. Да и её судьба тоже… Какой смысл переживать о ране, когда ты всё равно умрёшь со дня на день. А может с минуты на минуту.
– Макс, – спросила она, просто чтобы заполнить образовавшуюся паузу, – А почему мы… Снова в больнице?
– Не знаю, – она не видела его, но почувствовала, что парень пожал плечами, – Те, кто нас похитил, принесли нас сюда. С меня мешок-то сняли только в палате.
– Какие-то странные террористы… Выбирать своей базой – больницу. Как ты думаешь, здесь есть ещё пациенты кроме нас?
– М-м-м… Не думаю. Мне кажется, это новый корпус. Совсем новый, тут и персонала-то почти нет.
– Думаешь, это просто прикрытие? – с каждой новой фразой всё тяжелее давались слова.
– Не знаю… Для прикрытия уж слишком тут всё… Хорошо сделано что ли.
Она немного помолчала, потом с немалым усилием притянула руку к голове и взъерошила волосы:
– Я ничего не понимаю… Почему они нас не убили?
Парень нервно рассмеялся:
– А тебе бы хотелось?
– Мне… – логично было сказать «нет», но девушка промолчала.
Может, ей стало бы намного легче, если б жизнь оборвалась быстро, от выстрела, чем вот так, каждую минуту ожидать неминуемой смерти.
– Они должны были нас убить. Мы вломились в их лабораторию, вынесли вирус. Мы слишком много знаем.
– Как они вообще нас нашли, я не понимаю!
– Да это уже не важно… – от холодного, острого света глаза заболели, и Лия закрыла их, – Если они нас не убили, то мы им для чего-то нужны. Вопрос, для чего?
– Тоже не понимаю, – Макс встал, и судя по звукам, стал ходить по комнате, – Вирус и документы они у нас забрали. От свидетелей лучше избавляться. Какой смысл им держать нас здесь? И что они собираются с нами делать?
Словно обрывая их разговор, дверь стерильного бокса отворилась. Макс резко шарахнулся к своей кровати, Лия с большим усилием повернула голову ко входу. В белом, защитном костюме, вошел врач. И ребята, с немалым удивлением узнали в нём… Доктора Гести.
***
– Астар Претович? – с недоверием сощурился Макс.
– Ма…Максат… Лия, – доктор Гести от удивления не смог связать двух слов.
Ему сказали, что ранним утром в больницу поступят два очень важных пациента, и надо сделать всё, чтобы их вылечить, но… Макса и Лию врач ожидал увидеть в последнюю очередь.
Когда дар речи вернулся, Астар только и сумел невпопад спросить:
– Вы… Что здесь делаете?
Лия слабо усмехнулась:
– Мы хотели задать Вам тот же вопрос.
– Доктор, – Макс смотрел на него как-то странно. Как будто собирался врезать, – Вы что… Всё это время были… С ними?
– С кем? – врач даже отступил на шаг назад.
– С теми, кто нас похитил.
– Что? – лицо его так вытянулось, что медицинская маска соскочила с носа.
Пришлось поправлять экипировку снова, и в эти секунды лихорадочно думать. Что вообще парень несёт?
– Ребят, вы… Хоть знаете, где находитесь?
Макс хотел что-то яростно крикнуть, даже набрал воздуха в лёгкие, но Лия его опередила:
– Может, это Вы нам скажете.
Доктор только пожал плечами:
– Вы находитесь в новом корпусе Первой городской больницы, на втором уровне. Это здание пристроили к основному недавно, и сейчас его определили под красную зону. Правда, здесь только один пациент, кроме вас двоих.
Парень с девушкой озадаченно переглянулись. Кажется, что-то в картине их мира явно не складывалось.
– А кто… – Макс тоже спросил, как будто для галочки, – Кто этот пациент?
– Эстен Рим – министр здравоохранения. Он заразился АЛЬВИ-вирусом, и как-то поздно его принесли сюда. Мне пришлось вытаскивать его с того света. Сейчас он на аппарате ИВЛ.
– А разве… – начала Лия, но доктор понял, о чём она хотела спросить.
– На втором уровне АЛЬВИ-вирус ещё на распространился. Эстен Рим – первый случай заражения. И то, чтобы пресечь распространение, весь Совет Двенадцати крыльев посадили на карантин. Правда, по домам пока. Ни у кого больше признаков болезни не выявлено, но кто знает.
– А Вы тогда… – Макс устало опустился на край кровати Лии и вскинул взгляд на доктора, – Вы тогда что здесь делаете?
– Я… – Астар почему-то смутился, – Это долгая история.
– Так мы и не торопимся.
– Умереть всегда успеем, – буркнула девушка.
Доктор уже глубоко вдохнул, чтобы начать рассказ, но… Резко остановился. Воздух застрял в горле вместе со словами.
Когда ему предложили работу на втором уровне, он согласился – не раздумывая. Ни минуты. Но уходя и прощаясь со всеми, чувствовал себя тем самым последним предателем. Ему казалось, что он бросает товарищей на поле боя ради тёпленького, безопасного местечка. И всё-таки… Всё-таки… Желание выбраться из этого ада победило.
В новом корпусе он был один. Отделение собирались открывать в начале сентября, но мероприятие отложилось из-за эпидемии. А сейчас, когда срочно понадобилось здание для красной зоны, новый корпус оказался как нельзя кстати. Правда, персонала здесь всё ещё работало по минимуму, едва дотягивая до необходимой нормы. А врач вообще был один.
Астару позавчера самому пришлось проводить ампутацию крыльев. Да, когда-то он увлекался хирургией, и маломальский опыт в этом есть, но это же было так давно. Правда, всё прошло хорошо. И в тот момент, сидя в ординаторской с трясущимися от напряжения руками, Астар Претович вдруг подумал, какой же он всё-таки многопрофильный специалист… И терапевт, и вирусолог, и хирург. Хоть ампутация крыльев и считалась во врачебном мире одной из самых лёгких операций, и он проводил её не первый раз, всё-таки было страшно.
К тому же ему пришлось отрезать крылья самому министру здравоохранения. Если бы он сделал что-то не так, на его врачебной карьере можно было ставить крест. Красный и жирный.
Пауза затянулась… Пытливые взгляды ребят заставляли что-то сказать.
– Я… Короче, меня пригласили сюда работать.
– И Вы так легко согласились?
Лия, кажется, не поняла, о чём разговор, а вот Макс, задавший этот вопрос, в полной мере осознал его чувства. Ну если ты понимаешь, зачем ещё больше давить на совесть?
– Да, – доктор выдохнул, и так хотелось сжать пальцами уголки глаз у переносицы, но очки не дали ему этого сделать, – Согласился. Я знаю, что ты сейчас обо мне думаешь.
– О-о-о нет… – зло и раздражённо протянул Макс, – Вы даже не представляете, что я о Вас думаю.
– Ладно-ладно, не ссорьтесь, – девушка смогла слабо приподняться на локтях, – Возможно, это даже удача, что мы встретились. Астар Претович, понимаете ли… Нас похитили.
Ах да, доктор уже и забыл.
– О чём Вы вообще?
– Это такая же долгая история, – она снова попыталась сесть, но на этот раз ей это удалось, – Вся эта эпидемия АЛЬВИ-вируса – один большой биологический теракт. Мы нашли лабораторию, где его разрабатывали. Макс даже сумел вынести оттуда образец вируса, но мы не успели донести его Мейду Йовичу.
– Министру? Он всё-таки…
Ну да, было бы странно сомневаться в том, что министр внутренней безопасности не добьётся своего. Просто до Астара доходили лишь смутные слухи об очередном побеге этих ребят, и он вообще надеялся, что они на этот раз уж точно далеко от столицы.
– Да. Нас поймали до того, как мы встретились. Поймали люди, причастные к организации этого теракта. И принесли сюда.
– Возможно, мы им ещё нужны для чего-то, – буркнул Макс, сидя уже на своей кровати и скрестив руки на груди, – Но как только надобность в нас отпадёт, они убьют нас.
Астар Претович с шумом выдохнул. Потёр висок за защитным капюшоном.
– Ребят, вы сами себя слышите? Ну какой теракт, какое убийство? Вас доставили сюда, как очень важных пациентов, и…
– И приказали связать крылья магнитными ремнями, чтобы мы уж точно никуда не улетели, – саркастически прыснул парень, – У вас вот есть ключик от этих ремней? Бьюсь об заклад, что нету.
– Макс, – доктор прошел чуть вперёд и встал напротив его кровати, – Почему ты так… Злишься на меня? Я же…
– Почему я злюсь?! Почему злюсь?! – от нахлынувших чувств, парень вскочил с кровати, – Я верил Вам! Думал, что мы делаем одно общее, великое дело – хотим добыть лекарство от вируса, который убил и искалечил кучу людей! Я жизнь Лии поставил под угрозу!
Он резким движением указал на неё, и девушка обернулась. Она всё ещё плохо соображала, но сейчас смотрела на Макса во все глаза.
– Может, если бы не Вы со своим дурацким экспериментом, её ещё можно было спасти! Может, если бы не Вы, ей отрубили бы крылья, и она не была бы обречена! А из-за Вас я стал невольным соучастником её убийства!
– Но…
– Нет, это именно убийство! Вы не дали другим врачам оказать ей своевременную помощь ради своей чертовой науки! А теперь она умирает! И даже не представляет, когда именно умрёт! А Вы взяли, и вот так легко отказались от всего. Ушли… В тёпленькое место! Конечно, здесь и платят получше, я уверен! Да Вы… Да Вы хоть представляете какого это – каждый день просыпаться и бояться найти в кровати уже остывший труп?! Я всё это время сидел как на пороховой бочке, и уже тысячу раз успел с ней проститься! А Вы просто решили прикрыть всё это и свалить в самый ответственный момент?! – в следующую секунду парень резко замолчал.
Его запал как будто выключили, и он в бессилии упал на кровать, закрыв голову руками:
– Я не хотел… Лия… Я не хотел, чтобы ты… Умирала. Если бы была возможность всё исправить, я отдал бы за неё всё…
– Макс, – а девушка… Вдруг улыбнулась. Так мягко и всепрощающе.
