Юрий Винокуров
Я стану императором
Просканировав развалины, я увидел несколько очагов слабой активности.
Позвал на помощь солдат, которые под моим присмотром разобрали завалы. Мне были нужны ещё две твари, которых Катрин называла «Торчок», и я их нашёл. Одна была дохлой, а вот вторая только без сознания.
Меня посетила гениальная идея допросить тварь, но как только она пришла в себя, без разговоров попыталась залезть в голову присутствующим. Вытирая лезвие меча, после того как отрубил ей голову, я задумался: а каким таким образом Инквизиция допрашивает еретиков и демонов? И ещё подумал, что неплохо было бы этому научиться.
Я поискал под развалинами прорыв, из которого в мёртвые тела Торчки вселили Сущности. Но его не было. Либо он закрылся сам по себе, либо я не всё ещё понимаю в этом мире, и сущности для «зомби» были взяты каким-то другим способом откуда-то ещё. Скорее, второй вариант. Мне ещё учиться и учиться. Хаос! Хорошо бы, а то в свете последних событий я так и останусь самоучкой с большим самомнением и ещё большим пузырём.
Некоторое время ушло на то, чтобы отловить всех разбежавшихся по округе «зомби» и зачистить пещеру. В пещере, которую мы прошли до конца, я увидел алтарь, похожий на тот, что был в космопорте. Но, к счастью, это была обычная статуя, правда, вымазанная в застарелой крови, но тем не менее абсолютно «нейтральная».
Катрин показала комнату, где жили они с Кевином почти два года. Забрала грязную засаленную куклу, которую она хранила ещё со времён «садика» и пару безделушек, имеющих для неё какую-то ценность.
А потом в пещеру зашли огнемётчики и выжгли всё внутри дотла. А затем сапёры обвалили оба входа. Кстати, именно из второго входа и ускользнули три Торчка к лесопилке, как я понял уже после.
Дагора и раненных отправили в Лагерь. Из 427-и бойцов второго батальона осталось 243, из которых полностью боеспособных – 203! Половина батальона, 184 гвардейца пали в борьбе с Хаосом. Чтобы защитить людей мятежной планеты, которая отказалась от протектората Империи. Правильно ли это? Ведь есть множество лояльных Империи миров, жителям которых также нужна помощь? Не знаю. Зато знаю, что и сегодня буду спать спокойно, потому что совесть моя чиста и угрызения оной отсутствуют.
* * *
«МакКой» удалялся от негостеприимной планеты. Фаида постепенно уменьшалась в размерах, единственный материк, название которого я так и не запомнил, постепенно уходил из поля зрения, так как мы улетали от планеты по параболе.
Две недели в пути, если навигатор не накосячит, потом пересадка в центральные миры. Ещё, если повезёт неделя-две, и я прибуду в Академию. А вот что будет там, не имею ни малейшего представления.
Согласно обычной учебной программе, в восемнадцать лет, которые у меня наступят через два месяца, должна была пройти Инициация. Ещё год должен был быть потрачен на первичное овладение Даром, и в девятнадцать мы все должны были получить производство в офицеры и своё первое назначение.
А как оно всё произойдёт сейчас, не имею ни малейшего представления. Ну, не убьют же нас, в конце концов? Хаос меня задери, что за идиотские мысли в голову лезут?
– Дяденька Антон, а у вас какой ангел? – дёрнула меня за руку Катюха.
– Так это же ты, солнышко. Ты – мой ангел-хранитель.
– Нет, я про другого, который помогает. – серьёзно покачала головой девочка.
– Пока никакого, милая, я ещё не выбрал.
– Знаете что? – заговорщицки спросила девочка.
– Что?
– Мой ангел сказал, что если вы очень захотите, то он может с вами подружиться. Он вас уже не боится и может вам помочь.
– Скажи своему ангелу спасибо за предложение, но я пока подумаю. – я потрепал малую по голове. – А как, кстати, его зовут? У него имя есть?
– Есть, конечною – Катрин почему-то засмущалась.
Я терпеливо ждал, продолжая улыбаться.
– Я зову его Бусинка!
Сбоку хрюкнул Тень, попытавшись сохранить серьёзное лицо.
– Отличное имя, очень… миленькое.– Я тоже давил покерфейс из-за всех сил.
– Правда-правда? – обрадовалась Катя. – А вы можете это сказать Кевину? А то он считает его дурацким и девчачьим.
– Конечно, я ему скажу. А как он назвал своего, кстати?
– Ногебатор!
Дикий ржач Эрика разнёсся по коридорам старого боевого корабля.
Глава 18
Я зашёл в медотсек и немного ошалел. Офицерам выделялась отдельная каюта в лазарете, и была она очень небольшого размера. Так вот, дыма здесь было столько, что впору топор вешать.
– Господин прайм-лейтенант, прошу разрешения. – я постарался разглядеть что-то в этом мареве.
– Заходи, Антон, и дверь задрай на кремальеру. Док ругается, что мы здесь курим.
Я пошёл на его голос, кашляя и вытирая выступившие слезы.
– А чего вентиляцию не включите? Сигареты экономите?
– Ха, а ты, молодец. Но нет. Тогда уже не док, а кэп ругается, причём матом. И не будь Дагор офицером, старшим по должности, давно бы в карцере оказались, предварительно получив по морде от всего экипажа. На борту смолить только в «курилках» можно, а вентиляция тут общая. Корабельные правила ещё никто не отменял.
Я наконец, дошёл до говорящих. Трудно поверить, но всё это задымление устроили всего два человека.
Господа прайм-лейтенанты Дагор и Тарнавский оживлённо болтали, не выпуская изо рта дымящихся сигарет. Судя по огромной куче «бычков» перед ними, заседали они тут уже долго.
– Присаживайся, Ноунейм. – кивнул Алексей, потом окинул взглядом каюту в поисках ещё одной баночки[1], но её не было. – Куда-нибудь…
Я пожал протянутые руки и попытался подтащить одинокую банку, но она, конечно же, была прикручена к палубе. Так что уселся я чуть в отдалении. Не на койку же мне садиться, в самом деле.
– Сигарету? – предложил мне Тарнавский.
– Спасибо. – я обвёл рукой задымленное помещение. – Думаю, мне пару раз вдохнуть поглубже, и нормально будет. А как вы прикуриваете, кстати? Тут же спички будут только шипеть, но не загораться, кислорода нет почти.
– Дык одну от другой и прикуриваем. Не хочешь, как хочешь! – хмыкнул прайм и бросил пачку обратно на рундук[2].
– Марк, как ты? – собственно, раз уж я пришёл, то нужно проявить заботу о здоровье Дагора.
Тот лежал на подушке, перемотанный бинтами на манер мумии. Бинты были свежие и белые. На лицо вернулся лёгкий румянец и выглядел раненный вполне сносно.
– В порядке, Антон. – улыбнулся прайм. – Спасибо, что сберёг батальон.
– Это не только моя заслуга, парни тоже постарались. – смутился я.
– Да, ладно, не прибедняйся. – сказал Тарнавский. – Инициированный Одарённый, который не признаёт себя таковым, нам нехило так помог.
– Господин прайм-лейтенант, я вас попрошу!
Но Алексей продолжал веселиться. Я присмотрелся. На столике стояли два стакана с прозрачной жидкостью, и это вряд ли была вода. Похоже, они здесь не просто курили. То-то они такие веселые.
– Моя бабушка рассказывала старую пословицу. Звучит она так. Если что-то выглядит как утка, плавает как утка и крякает как утка, то это, скорее всего, и есть утка.
Он засмеялся и к нему присоединился Дагор, который тут же схватился за бок, но смеяться не перестал. Я тоже позволил себе улыбнуться.
– Выражаю официальный протест, господа, я не утка.
– Вот теперь верю, – продолжал смеяться прайм. Он наклонился и достал из-под койки бутылку с той самой прозрачной жидкостью, что плескалась у них в стакане и продемонстрировал мне. – Будешь?
– Спасибо, но не пью. – покачал я головой.
– Так мы тоже! – возмутился Алексей. – Мы, вон, Марка дезинфицируем.
– Отстань от парня, Лёха. – остановил друга Дагор, посмотрел на меня и всё же не удержался. – Он до недавнего времени и не курил, так что всему своё время.
– Наше дело предложить. – пожал плечами Тарнавский и «освежил» стаканы.
Они выпили, не чокаясь, и я понял, что попал не на праздник.
После нашего рейда в посёлок от полка осталось 1548 бойцов, которые со скрипом, но разместились на «МакКое». Несколько дней на планете мы потратили на общение с местными властями, которые резко поменяли своё мнение на полностью противоположное и уверяли нас в беззаветной преданности Императору и Империи. И просили нас задержаться до прибытия имперского гарнизона.
А гарнизон непременно должен был прибыть. В ближайшие месяцы. Ментал-связист передал рапорт Тарнавского по поводу ситуации на Фаиде и агрессии против Империи со стороны Пирдоса.
Но у нас были другие планы и, сдав на ответственное хранение оставшуюся немногочисленную технику, которая не влезла на эсминец, мы погрузились на «МакКой» и отбыли прочь.
Так что теперь на Фаиду летел планетарный гарнизон, а на Пирдос – бригада виконта Байрона. А мы возвращались на доукомплектование. Точнее, это 134-й гвардейский имперский полк следовал на доукомплектование, а меня просто подвозили до большого транспортного хаба, коим являлась планета Нобель.
Мы уже находились несколько суток в Подпространстве, и большую часть времени я тупо отсыпался. Организм требовал отдыха, как никогда. Я физически ощущал, как во мне происходит «перестроение», причём не физическое, а что-то вроде «энергетического». Не очень понимал, как это, но интуитивно чувствовал, что это так.
И да, на понятие «интуиция» я теперь взглянул несколько по-другому. Если раньше я считал это какой-то сверхъестественной «чуйкой», то теперь это было вполне объяснимой физической подсказкой из Подпространства.
В крохотной кладовке, куда поселили нас, было место ровно для трёх матрацев. Кают и кубриков не хватало, гвардейцы были рассованы как сельди в бочке. Но, в тесноте, да не в обиде, так что я был рад просто тихому углу и не очень мягкому матрацу.
На одном матраце спал я, на втором Эрик, а на третьем приютились «найдёныши», которые почему-то отказывались отходить от меня дальше, чем на метр. Впрочем, я не возражал. Ребята многое пережили и, скорее всего, не очень доверяли окружающему миру и людям.
А ещё мне было, чему у них поучится. В отличие от меня, здоровенного почти восемнадцатилетнего дылды, эти восьмилетки знали о Сущностях и Подпространстве гораздо больше моего. Не знаю, кем был этот пастырь, подозреваю, что фанатиком-самоучкой, но кое-что он ребятам передал.
Пусть на уровне инстинктов и лютого бреда, заложенного им в голову безумным еретиком, но дети могли функционировать, как Одарённые, взаимодействовать с Сущностями и оставаться при этом живыми и в своём уме. Учитывая, во что превратился в итоге пастырь, ребят ждало не самое радужное будущее, поэтому я был очень за них рад. А за себя горд. Горд тем, что не дал случиться непоправимому.
Кевин оказался молчаливым серьёзным пацаном, по уровню развития намного опережающим свой реальный возраст. Ну, с таким я встречался. В суровых условиях, где постоянно нужно выживать, дети взрослеют очень быстро. Или умирают. Up or overboard. Вверх или за борт. Именно так.
Кевин демонстрировал мне возможности «физика». После объединения с Астральным Двойником или, как он называл его, ангелом, тело мальчика существенно менялось. Как рассказывал Хокус, сущность «физиков» приходит из Подпространства с частью инородной материи, за счёт чего масса и объём физического тела Одарённого существенно меняется. И приобретает уникальные свойства.
При «обычном» росте Кевина в 126 сантиметров и массе в полтора пуда, после объединения с Сущностью он «подрастал» до метра пятидесяти и увеличивал массу втрое. Прочность кожи и костей достигала неимоверных значений. Я отказывался проводить опыты, но он сам взял боевой нож и попытался порезать себе руку. Ничего не вышло, при том, что силу он прилагал достаточную, чтобы перерезать не только руку, а какую-нибудь металлическую трубу.
Эрика так впечатлила демонстрация силы на Фаиде, где Кевин погнул ствол пушки, что он как-то раз с удовольствием произвёл эксперименты в спортзале. Вернулись они довольные, но подозрительно тихие. А вот мне позже главный боцман выговаривал за порчу спортинвентаря и продемонстрировал в качестве доказательства гриф от штанги, завязанный двойным узлом.
Тень ещё хотел сразиться с мелким в армрестлинг, но потом резко передумал, и я его за это совсем не виню.
Соединялся с Двойником или, как он говорил, «оборачивался» Кевин достаточно быстро. Причём, по его словам, с каждым разом время, затраченное на слияние, всё уменьшалось, а безопасное пребывание в слиянии всё увеличивалась. Если начинал он с пяти минут на объединение и пяти минут в «форме», то сейчас ему доступны были пятнадцать секунд на «перекинуться» и примерно тридцать минут безопасного функционирования.
Восстанавливался он также достаточно быстро, если не работать на пределе в слиянии, то «откат» до следующего безопасного применения наступал примерно через час-два. Правда, сна ему нужно было больше, чем обычному человеку, в среднем, если его не трогать, то он спал примерно 12 часов, видимо, основные силы он восстанавливал именно во сне.
С Катрин была другая история. Свой Дар она могла кратковременно использовать практически в режиме «нон-стоп» с малюсенькими перерывами. При применении Дара «по площади» возникал небольшой «откат», но он также был кратковременным. Если Кевину отдыхать между слиянием нужно было больше часа, то периоды восстановления Катюхи составляли считанные минуты.
Условий для проверки её Дара на корабле не было вообще. Решив выступить в качестве подопытного кролика, я попросил вжарить по мне узконаправленным лучом, постепенно повышая мощность.
К слову сказать, это не было «звуковой волной» в полном смысле этого слова, согласно физическим законам нашей Вселенной. Это был удар Энергией Подпространства, просто нашими органами чувств воздействие воспринималось именно как крик. Катюха кричала от переизбытка чувств, страха или эйфории, но всё то же самое она могла проделать с закрытым ртом, что благополучно и продемонстрировала.
Она просто молча посмотрела на подушку, и та взорвалось облаком наполнителя-волокна. К слову, это была моя подушка.
Так вот, воздействуя на меня, Катюша заметила, что я могу практически без последствий выдержать воздействие, вырубающее сознание обычному человеку. А мой пузырь всё так же безотказно разрывал связь Кати с Бусинкой, что не нравилось ни одной из них.
К слову сказать, пузырь на Кевина действовал немного по-другому. Если Сущность «энергетика» работала со своим человеческим «партнёром» с той стороны Подпространства, оперируя потоками Энергии, то в «физика» Сущность вселялась буквально физически. И при воздействии пузыря Сущность всё так же оставалась внутри человека, она просто «теряла силы». А если ещё точнее, энергетический канал с Подпространством. Становилась слабее, медленнее и, что было самым главным для меня – уязвимей.
А вот я никак не мог снова поймать тот момент «выбора Сущностей», чтобы хотя бы на них посмотреть, а лучше тщательно их все изучить. В пещере мне было тупо не до этого, а сейчас просто не получалось. Был вариант попробовать снова с Эссенсом, но у меня оставалось всего две таблетки. А учитывая тот эффект, которые они приносят, лучше их оставить на непредвиденные случаи.
В любом случае, Инициация проводится под надзором опытного Инквизитора, а я и так напортачил уже достаточно. А ещё не совсем был уверен в своём статусе. Если я инициированный Одарённый, то где моя Сущность? А если нет, то откуда взялись пузырь и моё «чёрно-белое» зрение?
Про пузырь дети ничего не знали, а вот видеть мир в «негативе» и определять точки выброса или использования Энергии они тоже могли, так что это был весомый аргумент на весы моей «инициированности».
Праймы выпили и синхронно хекнули, видимо, жидкость в стаканах была сильно высокоградусная даже для гвардейских лужёных глоток.
– Я тебя чего позвал, Тоха, – сказал Алексей, когда отдышался. – Разговор есть. Серьёзный. А здесь лишних ушей нет.
– И побухать можно со старым другом, – вставил Марк.
– И это тоже, да, – Тарнавский кивнул. – Но вот что меня волнует.
Он задумался, подбирая слова. Я молчал. Недолгая, но насыщенная жизнь научила меня меньше болтать и больше слушать. Пока эта стратегия не подводила, поэтому я решил следовать ей и дальше.
– Во-первых, – наконец, «собрал в кучку» мысли прайм. – Мне не хочется с тобой прощаться. Гвардейцы – очень суеверные люди, Марк не даст мне соврать, правда, Марк?
– Правда, – подтвердил Дагор. – Хуже нас только космодесант, но у них и служба более нервная.
– Так вот, – продолжил Алексей. – Моя интуиция мне подсказывает, что рядом с тобой безопасней, чем без тебя.
– Интуиция? – уточнил я. Это было интересно в свете моих недавних размышлений про природу интуиции.
– Ну да. – кивнул прайм. – Ты же знаешь, что я никогда не праздновал труса, первая рота первого батальона всегда была на острие атаки, а на острие роты всегда шёл ваш покорный слуга. И уже более четырнадцати лет меня смерть обходила стороной. Но вот последняя Кампания меня морально подкосила. Я часто сталкивался с людьми, но первый раз с Хаосом.
Он вздохнул и машинально отхлебнул из стакана.
– Дьявол! – ругнулся он, когда там оказался спирт вместо воды. Очень неожиданно. – Так вот, я стремился в космодесант, чтобы воевать с Хаосом. Я с детства хотел в космодесант, и всё у меня шло по плану. Пока не случилась эта вселенская жопа. А ещё я встретил тебя.
Он замолчал и начал рассматривать меня блестящими глазами. Я пожал плечами, но снова промолчал.
– Так вот. Я человек здравомыслящий, хотя иногда это и не очевидно. И я прекрасно понимаю, что у обычного человека против «одержимого» или, не дай Император, демона нет практически ни одного шанса. И это меня расстраивает. Нет, не так. Это приводит меня в ярость! Я чувствую в себе решимость и смелость биться на передовой великой битвы, но я рискую погибнуть в первые секунды этой битвы. А вот ты нет. Ты вырулишь оттуда верхом на рогатом демоне, загорелым, отдохнувшим, размахивая сувенирчиками: оторванными хвостами и вырванными клыками.
Он снова замолчал, уставившись в палубу пустым взглядом. Зубы были стиснуты, желваки играли на худощавом лице, пальцы то сжимались в кулаки, то разжимались. Я хотел возразить и сказать, что он несколько преувеличивает, но всё же решил дослушать до самого конца.
– Мне нужно как-то привести моё тело в форму. И нет, речь идёт не про спортзал. Эссенса нет и не предвидится, космодесант для меня закрыт, но я всегда верил в Одарённых. Если слухи не врут, то среди вас. Извини, Тоха. среди них есть специалисты, которые могут помочь мне с изменением структуры моего тела без всякого Эссенса, просто за счёт своей собственной Энергии.
Тут я кивнул и заметил:
– Да, я тоже слышал про «скульпторов», но никогда их не видел.
– Он никогда не видел, слышишь, Марк? – позвал прайм. – Я в ещё худшем положении, я простолюдин. Да ты четвёртый Одарённый, которого я вообще вижу в жизни.
– Всё ещё не понимаю, чем могу помочь.
– Зато я знаю, чем я смогу помочь тебе, – серьёзно посмотрел на меня Алексей. – И тут мы переходим ко второму вопросу. Наши «найдёныши».
– А что с ними не так? – насторожился я.
– С ними все не так. – убежденно заявил Алексей. – Дети, украденные из инкубатора известной Линии, «дико» инициированные в пять лет. И, главное, инициированные кем? Еретиком-Одарённым, орудием Хаоса. Как ты думаешь, какая их ждёт судьба?
– Не думал об этом. – я немного слукавил. Конечно же, думал. Но ничего не придумал.
– А я тебе скажу. Их заберёт Инквизиция. И хорошо, если это будет Орден Надзора. А если Орден Очищения? Они же фанатики похуже еретиков, да защити меня Император.
Меня внутренне передёрнуло. Если Орден Надзора следил за «законностью» использования Дара среди Одарённых, то Орден Очищения занимался выявлением еретиков среди Одарённых. Братья Ордена были уверены, что нет ничего хуже на этом свете, чем Одарённый, поддавшийся Хаосу. Они выжигали ересь калёным железом. И нет, сейчас это была не фигура речи.
Эти люди не вызывали уважения, они вызывали исключительно страх и очень этим гордились, всячески поддерживая свой имидж. Для них было пустым звуком словосочетание «презумпция невиновности». Для них любой Одарённый был виновен априори. А вот доказать, что это не так, он должен был самостоятельно. Иногда через пытки. Белоснежные робы братьев наводили ужас даже на самых лояльных и преданных сыновей Императора. отдавать детей в руки этих фанатиков я решительно отказывался.
– Что ты предлагаешь? – угрюмо спросил я прайма.
Алексей открыл рот для ответа, но тут по ушам ударили колокола громкого боя. На эсминце только что объявили боевую тревогу.
Тарнавский схватил лежащую рацию, выданную ему для того, чтобы всегда быть на связи с капитаном «МакКоя». На ней как раз горел сигнал вызова.
– Тарнавский, слушаю.
– Поднимай гвардейцев в ружьё, прайм. – донёсся голос лейтенант-коммандера Даккара Наутилуса, командира нашего эсминца. – Мы потеряли Навигатора и застряли где-то в Подпространстве. Кажется, его захватила Враждебная Сущность. И что-то снаружи очень хочет зайти к нам в гости. Предполагаю, что не с дружеским визитом.
[1] «банка», «баночка» – на флоте табуретка, лавка или иное не имеющее спинки место для сидения
[2] «рундук» – на флоте хранилище для личных вещей, обычно в виде сундучка или чемодана, тут – тумбочка или небольшой шкафчик
