Юрий Винокуров
Я стану императором
– Где выход наружу?
– Заплутаете, господин курсант. – сержант повернулся к молодому солдату. – Олег, проводи господина курсанта в штаб.
Я благодарно кивнул.
– Спасибо, сержант. Как вас зовут?
– Казанцев, сэр. Григорий Казанцев.
– Спасибо, Григорий. – я отступил на шаг, пропустил мимо себя нашего проводника и двинулся за ним. Мои бойцы пошли следом.
Через двенадцать минут хождения по лабиринту коридоров мы выбрались наверх, попав в просторное помещение с узкой щелью амбразуры, обустроенное под штаб третьего батальона.
– Грёбанные уроды, пожри вас Хаос! «Дельта-Два», говорит «Дельта». Вас обходят с фланга. Оттягивайтесь на резервные позиции. Как поняли? Приём!
Савельев без шлема и с красным лицом орал в эфир, напряжённо наблюдая за полем боя.
– Господин прайм-лейтенант, сэр! – окликнул я его.
Прайм повернул ко мне своё злющее лицо, но, опознав, неожиданно улыбнулся.
– Ноунейм? Не сдох?
Как-то слишком часто он меня об этом в последнее время спрашивает. Не к добру это.
– Не дождётесь, господин прайм-лейтенант.
– Да ладно тебе, курсант. – здоровенный комбат подошёл ко мне и протянул руку. Я только сейчас заметил, что Савельев ненамного меньше Эрика и только за счёт роста. В плечах прайм не то, что не уступал, а похоже, даже превосходил мою Тень.
Я пожал протянутую руку, с недоумением смотря на ставшего внезапно дружелюбным прайм-лейтенанта.
– Слышал, про ребят из второго, чьи задницы ты недавно спас. Молодец. Мужик!
– Служу Империи! – автоматически рявкнул я.
– Молодец. – ещё раз похвалил меня Савельев и стукнул по плечу, отчего у меня чуть не подогнулись ноги. – Отдохните немного.
– Нет времени отдыхать. – покачал головой я. – Как обстановка, вообще?
– Лучше, чем могло быть. Эти долбанные укрепления неизвестный гений сделал двухсторонними. – хмыкнул прайм. – Какой-то долбанный параноик реально спас наши задницы. Амбразур в сторону космопорта, правда, поменьше, чем наружу, но достаточно, чтобы отстреливаться, не сильно подставляясь самим. Пушки «Соколов» бетон не пробивают, а пехота входов найти не может и топчется снаружи. А арту и тяжёлую технику они почему-то не торопятся сгружать на планету.
Савельев ухмыльнулся.
– Чудо, что мы захватили этот космопорт с такими малыми потерями. И всё благодаря барону, да пребудет в мире его душа. Вот, что значит влияние авторитета Одарённого на неокрепшие мятежные умы. Можно сказать, повезло, слава Императору.
– Господин прайм-лейтенант, сэр. – позвал Савельева сержант, наблюдающий за полем боя с помощью бинокля. – Мятежники отступают.
– Что за чёрт?
Лейтенант подошёл к амбразуре, я последовал за ним и посмотрел вниз.
Вражеские солдаты поспешно оттягивались к десантным ботам и грузились внутрь. Вот стартанул один «Сокол», за ним другой, а вот уже в воздух поднимаются несколько десятков десантных кораблей.
А ведь настоящая битва ещё и не начиналась. Как правильно заметил Савельев, на планету ещё не была спущена техника, которая не оставила бы от нашего укрепления камня на камне. Да и немного прореженные нашим огнём войска противника всё равно численно превосходили нас примерно в два-три раза.
– Внимание всем! Говорит командир полка. «Мак Кой» уничтожил один фрегат противника и повредил другой. Сейчас эсминец идёт к нам на помощь, а враг эвакуируется на грузовик, не дожидаясь подхода нашего корабля. Поздравляю, господа, похоже, мы победили.
Рядом облегчённо вздохнул кто-то из моих бойцов. С нездоровым энтузиазмом в глазах Эрик постучал меня по спине. Ноги сами собой подкосились, внезапно навалилась сильнейшая усталость и я сел на пол. Непонятно, как сумел продержаться до сих пор.
– Опять в обморок собираешься? Что-то ты зачастил. – участливо поинтересовался Тень, присаживаясь рядом на корточки.
– Иди в жопу. – с чувством ответил я и, опёршись о стену, закрыл глаза. – Лучше бы пожрать что-нибудь сообразил.
– Жрать не срать-можно подождать. – заржал Эрик.
Я открыл один глаз и постарался добавить во взгляд немой укор.
– Дождёшься, Картер, я тебя точно поменяю на другую Тень. Молодую. И с сиськами!
Первый сержант обиженно хрюкнул, но я его уже не слышал. И нет, я не упал в обморок, а просто заснул крепким сном здорового человека с чистой совестью. И с чувством выполненного долга.
Глава 13
Я проснулся в обычной палатке, что удивительно, а не в палатке медсанчасти. Причем лежал прямо на земле, точнее, на разложенной стопке новых комбинезонов.
Обычно сплю я очень чутко, эта привычка осталась ещё из приюта, когда под подушкой лежала «заначенная» краюха хлеба с ужина. Потому что еще тогда своим детским умишком пришёл к заключению, что ночью всё равно спишь и есть не хочется. Так что старался не есть на ночь, а запасал на утро, ведь скудных порций не хватало даже маленьким детям для полноценного функционирования в течение дня.
И многие сверстники знали об этой моей привычке. А голодные дети – это страшно. Не обременённые моралью и нормальным воспитанием, вечно недоедающие они были готовы на всё, чтобы добраться до лишнего куска.
Прямая агрессия с целью отобрать кусок у «товарища» не прошла бы. Я всегда был здоровым ребёнком и не стеснялся применять кулаки. И они пытались делать это тихо, с помощью воровства. Получилось у них ровно один раз. Потом часто ловил их «на горячем», нещадно бил, но попытки не прекращались. Потому что «голод – не тётка», как говаривала воспитательница Мария Васильевна, добрая бабушка, которая, по возможности, старалась подкармливать нас из своего тоже очень скудного рациона.
А тут меня вырубило полностью. И нет, это не было «отключкой». Это был именно сон. Я чувствовал себя отдохнувшим и даже немного «наполненным».
«Наполненный». Это новое для меня чувство ощущалось пустотой или, наоборот, наполненностью где-то в районе солнечного сплетения. Ближе всего «пустота» ощущалась, как выражение «живот подвело от голода», это кроме нереальной усталости и абсолютно ничего не соображающего мозга.
А «наполненность», в свою очередь, была похожа на сытость. Только более общую, а не только желудка. «Сытость» растекалась по всему телу тёплыми волнами, тонизируя мышцы и проясняя мозг.
Если уж сравнивать «наполненность» с обычным пищевым насыщением, то по шкале от «зверски голодный» до «обожравшийся» я сейчас чувствовал что-то вроде лёгкого голода, не мешающего жить и функционировать. Даже наоборот, позволяющего ощущать в теле приятную лёгкость.
Для проверки кратко вызвал «чёрно-белый мир». Всё работало, вокруг никакой Энергии Подпространства не было. Хотя…
Я внимательно посмотрел на свой меч и ещё раз включил «третий глаз». Клинок и навершие рукояти еле заметно светились тёмно-багровым, почти чёрным оттенком, практически незаметным при быстром взгляде. Значит, это не простой меч. В чём именно удерживается Энергия Подпространства: в вязи на клинке или белом камне, я не имел никакого понятия. И снова спросить было абсолютно не у кого.
Я сокрушённо вздохнул.
И ещё нужно не забыть никому не рассказывать про мой «пузырь», «чёрно-белый мир» и «третий глаз». Умрут со смеху. Наверняка, у всего этого есть свои названия, одобренные Инквизицией. Ну, надеюсь, я когда-нибудь выберусь с этой планеты и доберусь до цивилизации, где мне всё объяснят.
С другой стороны, если следовать указаниям Хокуса, а не доверять ему у меня нет оснований, то придётся скрывать свой пробудившийся Дар. А открыться с моей спонтанной Инициацией можно только перед инквизитором Ордена Войны. Только сначала его нужно найти.
Меня немного смущали бойцы 134-го гвардейского, которые кое-что видели и о чём-то могли подозревать. Но, во-первых, у них нет доказательств, а, во-вторых, кто же поверит простолюдинам, если я все буду отрицать?
Я встал с импровизированного ложа и разгладил помявшуюся во сне одежду. Рядом лежала моя вычищенная винтовка. Меч, который я чуть ранее уже взял в руки, также сиял чистотой. Полезная вещь в хозяйстве – Тень. Ха-ха.
А чуть в стороне новый комплект брони. Странно, вроде последнюю не убил, хотя броник немного запачкался. Я секунду подождал, раздумывая, а потом вздохнул и облачился в полную снарягу. Прав Эрик, что-то в последнее время постоянно куда-то «встреваю». Нет, я всю свою короткую жизнь куда-то встреваю, но сейчас это происходит как-то особенно по-крупному!
Я надел ремень с ножнами, перекинул ремень от винтовки через плечо, пристегнул сбоку каску и вышел наружу.
Стоящий сбоку солдат из моего батальона поприветствовал меня, расплывшись в улыбке.
– Здравия желаю, командир!
Я кинул в ответ и тоже не сдержал улыбки. Уже не курсант, уже командир. Ну, надо же! Вспомнил, что Эрик поначалу тоже меня всё время «командиром» кликал, правда, по другой причине: «Может, когда и Человек получится». Очень смешно. «Стремительная карьера», – как сказал бы Тарнавский. Тоже, между прочим, нехилый карьерист. Кстати, надо бы к нему заглянуть.
– Господин курсант, сэр! – окликнул меня дневальный.
Повернулся.
– Да, боец?
– Первый сержант Картер просил передать, чтобы вы, когда проснётесь, шли на камбуз. Он будет ждать вас там.
– Спасибо. Свободен.
Солдат ещё раз отдал честь и удалился.
Я почувствовал, как заурчал живот. Оказывается, я проголодался. Вообще-то, я проголодался ещё до сна, но на время забыл про это. Ну что ж, прайм подождёт, если бы я был срочно нужен, поспать бы мне не дали.
С этими мыслями я и направился к походной кухне, ориентируясь на лёгкий дымок. Дождь прошёл, земля высохла, очаги пожаров потушили. Но к запаху сухой травы и пыльного бетона, нет-нет, да и примешивался запах гари, тем более что так или иначе пострадали практически все здания и сооружения.
Идущие мне навстречу немногочисленные солдаты с улыбкой приветствовали меня и о чём-то перешёптывались вполголоса. Похоже, я стал местной знаменитостью.
Смех Эрика я услышал ещё на подходе. Тень имел большое тело и большие лёгкие, и когда он смеялся, то звучало это очень громко и иногда выглядело даже устрашающе.
– Господин курсант! – радостно поприветствовал меня он.
Несколько солдат сидящих вокруг Тени на ящиках, подорвались, не выпуская котелков из рук.
– Вы чего подпрыгнули, бойцы? Приятного аппетита. – я кивнул, усаживаясь рядом.
– Господин курсант, а чего это вы в полной снаряге? Опять демонов гонять собираетесь? – поинтересовался Картер.
– Не демонов, а только тебя, первый сержант. – я сурово посмотрел на Эрика. – Если ты меня сейчас не накормишь.
Солдаты заулыбались и вернулись к прерванной еде.
– Чего изволите, комбат? – Эрик подошёл к походной кухне и крикнул мне оттуда.
– А что есть?
– Та-а-а-ак… – он открыл одну крышку. – Рацион походный разогреваемый со вкусом «гречневая каша с курицей».
Открыл вторую крышку.
– Что тут у нас? Рацион походный разогреваемый со вкусом «вермишель с говядиной».
Он потянулся к третьей, последней ёмкости.
– И тут у нас. Рацион походный разогреваемый со вкусом «пюре картофельное с кроликом».
– Даже не знаю, всё такое вкусное. Эй, бойцы, что из этого меньше всего похоже на пластилин под соусом?
– Возьмите «гречку», командир. – посоветовал капрал из моего батальона. – Её хоть прожевать можно.
– Спасибо. Эрик, тащи «гречку с курицей». Поменьше гречки и побольше курицы, пожалуйста.
– Это так не работает. – заржал сержант, наполняя мой котелок.
– А галет нет?
– Нет. Закончились.
– Беда, – вздохнул я, принимая из рук Тени еду.
Только проглотив первую ложку, я понял, насколько голоден. Я умял первый котелок и даже не почувствовал вкуса.
– Можно добавки? – протянул я тару Эрику.
– Не вопрос. – Эрик сделал серьезное лицо. – Может, кролика?
– Да всё равно. – махнул я рукой.
Он положил мне порцию из другой емкости и вернул котелок.
Это серое полужидкое варево я употреблял уже более вдумчиво. Никогда не ел кролика, но почему-то мне кажется, что создатели рациона тоже его никогда не ели. Он был горячий и сытный. И этого было достаточно. Ещё там было море белков, жиров, углеводов, микроэлементов, витаминов и минералов, в общем, сплошная химия, как раз для полноценного функционирования бравого гвардейца Империи.
Нормальную еду гвардеец сможет себе позволить лишь на отдыхе. Если доживёт до этого отдыха. Ну а коль не доживёт, то всё отправится семье. Империя всегда выплачивала долги. В том числе и поэтому, недостатка в рекрутах никогда не было.
– Господин курсант, сэр, можно вопрос? – спросил молодой капрал, сидящий напротив меня.
Я неторопливо прожевал, больше по привычке, чем из-за необходимости, это варево в пережёвывании не нуждалось, рявкнул:
– «Можно» Машку за ляжку! Или козу на лозу! А в армии «Разрешите обратиться». Слушаю, боец.
– А это правда, что вы на «МакКое» улетаете?
– Правда. – кивнул я, зачёрпывая очередную ложку и отправляя в рот.
– Жаль. – вздохнул боец, задумчиво ковыряясь в остывшей еде.
– Почему это? – уточнил я после того, как проглотил пищу.
– С вами как-то спокойнее.
– В смысле?
– Симпсон имеет в виду, что он немного переживает, как они без вас с демонами воевать будут. Верно, Симпсон? – подсказал Эрик.
– Так точно, первый сержант.
Я поскрёб по стенкам котелка, собрал жуткую с виду, но очень сытную бурду и отправил её в желудок.
– Так нет же больше демонов на планете. – успокоил я его и ткнул в Эрика ложкой. – Вон, Картер последнему башку снёс.
– Оно-то вроде так, но как-то мы к вам уже привыкли. – продолжал капрал.
– Да и я к вам тоже. Но дела Империи превыше всего. А мне реально нужно вернуться в академию, чтобы доучиться и стать настоящим офицером. – я посмотрел на своего Тень. – Личинка должна стать бабочкой.
– Если позволите, сэр. – встрял другой солдат. – Вы – отличный офицер.
– Да, точно. – подхватил третий. – Видали и похуже.
– Но реже? – улыбнулся я.
– Что? – нахмурился солдат пытаясь понять суть моих слов, но когда понял, что я шучу, то тоже улыбнулся. – Честно говоря, сэр, нет, я не встречал офицеров лучше вас. Разве что полковник, да пребудет его душа в мире, и прайм-лейтенант Тарнавский. Но с полковником я лично не общался. А господина прайм-лейтенанта трудно понять. А с вами общаюсь и вас легко понять! Вы…
Он внезапно смутился.
– Свой парень? – помог ему Эрик.
– Да, точно! – подхватил боец, но опять оробел. – Извините, сэр.
– Ничего, боец. – кивнул я.
По телу разлилась тёплая истома. Желудок радовался, что ему подкинули хоть и невкусную, но высококалорийную пищу, а мозг, что ему подкинули хоть каких-то по-настоящему добрых эмоций.
Это было так непривычно для меня. Всю жизнь я ожидал от всех подвоха. Исключениями были, разве что Эрик и Хокус, а теперь остался только Эрик. Да, с Алексеем было легко и просто, но я его знал совсем недолго.
А тут услышать такое от нескольких людей. Пусть от солдат, простолюдинов, но они говорили это искренне. Они реально восхищались мной и видели во мне опору и защиту, несмотря на мой юный возраст.
Остаться, что ли, в полку? Уверен, Тарнавский будет не против, и бойцы счастливы. Я хмыкнул. Секундное малодушие? Не дождётесь. Как приговаривал инквизитор Хокус, в моменты, когда у меня что-то не получалось и возникало желание всё бросить: «У настоящего Одарённого есть только два пути: либо вверх, либо – за борт.» И он был прав.
В ухе ожил наушник.
– Всем командирам батальонов срочно явиться в штаб.
Я встал одновременно с Эриком, который положил перед бойцами наши грязные котелки.
– Спасибо за компанию, ребята. – поблагодарил я напоследок.
– Господин курсант, сэр.
– Парни, не в службу, а в дружбу. Сдайте тару, пожалуйста. – склонился Тень над солдатами.
– Конечно, первый сержант. О чём речь.
– Спасибо, бойцы. – он хлопнул ближайшего по плечу, подхватил винтовку и направился за мной.
– Как обстановка? – решил воспользоваться я временем, необходимым на путь до штаба.
– Да всё путём, настроение боевое. – хмыкнул Эрик. – Правда, народу много выкосило. Второй батальон этот «энергетик» нехило проредил, чтобы его Хаос на том свете вечно пережёвывал. Полтысячи человек погибло. Так что у нас сейчас более-менее только 3-й батальон укомплектован. И то, четверть и он потерял.
Около самой палатки я столкнулся с командирами второго и третьего батальонов, Дагором и Савельевым.
– О, наш герой. – пробасил Савельев и протянул мне свою медвежью лапищу.
– Господин прайм-лейтенант, сэр. – я осторожно пожал ему руку.
– Заканчивай, Ноунейм. —сказал лейтенант. – Меня зовут Сергей. Для друзей – Серёга. Можешь так меня и называть, без чинов.
– Я – Антон.
– Да знаю. – прогудел здоровяк. – Хотел тебя спросить. А как так получилось, что у тебя наше, русское имя, а фамилия на английский лад?
– Не знаю. – пожал я плечами. – Имя было в письме, вместе с которым меня подкинули под двери приюта ещё грудным младенцем. А Ноунеймами мы там все в приюте были.
– Так ты детдомовский? – удивился Савельев. – Ну, это многое объясняет.
– Что именно? – нахмурился я.
– Что ты свой пацан оказался, а мы гадали, к какой Линии ты с таким странным именем относишься?
– Нет у меня Линии, – ответил я. – Пока нет.
– Ну вот и славно. – хлопнул меня по спине Сергей.
– Я – Марк. – протянул руку Дагор. – Можно долго говорить, но ты реально вчера спас полтысячи хороших парней.
– И твою худую задницу, Дагор. – встрял Савельев.
– И мою худую задницу. – согласился прайм. – Так что за мной должок.
– Проси коньяком отдать. У него отличный коньяк. – подсказал Савельев.
– Был. – посмурнел Марк. – Сейчас его рыбы на дне океана распивают.
– Ах да, всё забываю. – расстроился Сергей.
Из палатки показалась голова Алексея.
– Ну и какого Хаоса вы тут стоите такие нарядные на свежем воздухе? А я вас, как дурак, жду?
– Виноваты, командир. – хмыкнул Савельев, совсем не выглядя виноватым, а даже наоборот – довольным.
– Быстро внутрь. – скомандовала голова и исчезла.
– Покури пока. – сказал я Эрику и зашёл вслед за праймами внутрь.
Мы зашли и остановились перед столом, за которым стоял очень угрюмый Тарнавский. Нет, командование полком определённо не пошло ему на пользу. Он стал каким-то недовольным и злым. Куда подевались его жизнерадостность и беззаветная любовь к жизни. Хотя я его не виню в этом и прекрасно понимаю. Командовать потрёпанным полком, постепенно уменьшающимся в размерах, то ещё удовольствие.
Одарённые гораздо проще воспринимали гибель простых солдат. Для них простолюдины были просто пушечным мясом, которое можно было легко восполнить и снова послать в атаку. Алексей же сам вышел из солдат, и гибель бойцов была для него стрессом.
– У нас проблема. – с ходу взял «быка за рога» прайм. – От полка осталось чуть больше четверти, но мы всё равно не влезем все на «МакКой». А если запихать всех, кого можно и куда нельзя, то оставшихся на планете прибьёт палкой любая обезьяна. Значит, нужно оставаться всем.
– И в чём проблема, я не понял? – удивился Сергей.
– В том, что из-за двухсот человек не может улететь полторы тысячи.
– Тоже мне проблема. – высказался Савельев. – Остаёмся все. Климат здесь хороший, а ещё я слышал, что местные фермерством промышляют. Мятежники все вчера сами к нам пришли, и все полегли. Так что нужно фуражиров отправить да поесть нормально. А может, и выпить, правда, Марк?
– Тебе бы всё пожрать, Сергей. – скривился Дагор. – А по сути вопроса, я поддерживаю Савельева. Нужно оставаться всем и ждать эвакуации.
Тарнавский повернулся ко мне.
– А ты, курсант, чего молчишь?
Я пожал плечами.
– Ну, я-то улетаю. Зачем вам моё мнение?
– Затем, что я так сказал! – вспылил комполка, но тут же успокоился. – А ещё потому, что у тебя рождаются умные мысли. Иногда.
– Прайм-лейтенанты Дагор и Савельев абсолютно правы. Нельзя катастрофически понижать и так уже далеко не полную боеспособность полка. Оставить здесь двести человек – это, возможно, обречь их на верную гибель. А тысяча семьсот обученных гвардейцев – это реальная сила, что и показал вчерашний бой.
– Красава, курсант. – Савельев был в абсолютном восторге и хлопнул меня по плечу. Ещё пара таких дружеских похлопываний, и у меня плечо отвалится, не может этот медведь никак свою силу соизмерять.
– Вот видишь? – Алексей наставительно поднял палец. – Можешь, когда хочешь.
– Жаль, что ты остаться не можешь. С тобой эти тысяча семьсот бойцов заиграли бы новыми красками. – невесело улыбнулся Дагор.
Тонкий намёк на толстые обстоятельства. Всё-таки опытные командиры понимают, что справиться с тремя пусть и не Одарёнными, но на Эссенсе – обычный человек вряд ли бы смог.
Я сделал морду кирпичом.
– Не понимаю, о чём ты, Марк. И мне в любом случае нужно в академию.
– Да понимаю я, Антон, всё я понимаю. Но это не мешает мне сожалеть. – покачал головой Дагор.
Откинулся полог палатки, и внутрь заглянул Эрик.
– Тут местные пришли, просят «самого главного командира».
Тарнавский хмыкнул и направился к выходу. Но мы стояли ближе, поэтому вышли первыми.
Между двумя патрульными стояли два человека. Молодой парень и девочка-подросток, почти ребёнок. Руки у них тряслись, в глазах притаился ужас. Одежда была подранная и грязная.
– Чего надо? – недружелюбно спросил Алексей у пришлых.
У девочки затрясся подбородок, она еле сдерживала рыдания.
– Дяденька, помогите, пожалуйста! К нам в посёлок какие-то страшные чудовища пришли, они наших родителей убива-а-а-а-а-а-ют!
