Юрий Винокуров
Я стану императором
Устроившись внутри на простых раскладных стульях, мы продолжили разговор. Он длился довольно долго и затронул много больных тем.
– Антон, ты не понимаешь. – Инквизитор Хокус сокрушённо покачал головой. – Не будет никакого завтра. Не будет Инициации. Ничего не будет! Добычи Эссенса больше нет. А без него нет ни межзвёздных перелётов в прежнем количестве и по расписанию, ни сверх возможностей, к которым так привыкли знатные и богатые неодарённые.
– Не будет Инициации? Но почему? – я не мог в это поверить. Все эти годы учёбы, все унижения, которые я стерпел от высокорожденных снобов – всё это зря? Мир рухнул в один момент, и я просто не понимал, что мне делать дальше.
– Да, Антон, никакой Инициации. – старый инквизитор неловко похлопал меня по плечу, пытаясь успокоить. – Сейчас все запасы Эссенса посчитаны. Все Одарённые так или иначе известны. Думаю, никто сейчас не захочет вносить дополнительный раздражающий фактор в существующую картину мира. А новый инициированный Одарённый – это вполне себе неучтённый раздражающий фактор, уж поверь старому инквизитору. Нет, я уверен, что дети богатых семей известных Линий пройдут Инициацию втайне от Имперского Контроля, но ты сам понимаешь – это не твой вариант.
– А как же… – сказать, что я был сейчас в шоке, это ничего не сказать. Кто виноват и что делать? Примерно такой вопрос, если без крепких словечек, крутился сейчас у меня в голове.
Инквизитор потянулся ко мне и успокаивающе похлопал по плечу.
– Есть один вариант, но мне нужно его хорошо обдумать. Хотя это не самая большая твоя проблема именно сейчас. Да не только твоя, если честно. Эта наша общая проблема. Эсминец вот-вот улетит и как убраться с этой проклятой планеты, пока не понимает никто из командования.
– Ну, барон что-нибудь придумает, – уверенно сказал я, всё-таки вера в Одарённого была впитана с детдомовской бурдой, которая заменила молоко матери.
– Барон, – старый Хокус вздохнул, – у него сейчас голова забита совсем другим. Кончился Эссенс, а значит, Хаос уже где-то рядом.
– Но он же Одарённый! – возразил я осторожно. – Ему же не нужен Эссенс.
Инквизитор тяжело вздохнул.
– Ты многого не знаешь, мальчик мой. Всем Одарённым рано или поздно Эссенс становится необходим. Он продлевает им жизнь и восполняет силы. Организм стареет, и скорость восстановления Жизненных Сил падает так же, как и обмен веществ у любого возрастного человека. Барон уже долго находится на грани. По-хорошему, ему уже лет десять, как пора в отставку, но этот старый упрямец не хочет бросать свой полк. Он уже несколько лет не использовал Дар. Разум тоже стареет, малыш. И ему всё сложнее защитить себя, даже работая со знакомой Сущностью.
Он поднял на меня пронзительный взгляд своих голубых как небо глаз.
– Ты знаешь, почему Инициацию производят в восемнадцать лет?
– Душа достаточно окрепнет для сопротивления соблазнам Хаоса, и Одарённый будет готов принять Энергию Подпространства и соединить разум с Эфирным Двойником! – я выпалил, даже не задумываясь, аксиому с общего курса по управлению Энергиями.
– Молодец! – улыбнулся инквизитор. – А что случается с Одарённым в старости?
Я покопался в памяти, но ничего не нашёл. Мы такое не проходили.
– Не знаю! – честно ответил.
– Ты и не должен знать. – кивнул Хокус. – Это не то, чтобы тайна, но об этом не принято говорить. Наступает момент, когда Одарённый уже не может существовать без Эссенса. Всё зависит от всего, но это примерно наступает после ста-ста пятидесяти лет жизни. Ещё ранее пропускная способность Энергии Подпространства и запас Жизненной Силы также резко идут на спад. И вот тут наступает первая дилемма. Использовать сверхспособности в своём обычном режиме Одарённый уже не может, и он может либо сократить, иногда резко, активную деятельность, либо «подсесть» на Эссенс, чтобы держать себя в прежнем тонусе. Эссенс – штука дорогая, как ты знаешь, не многие себе могут это позволить, а к своему Дару человек со временем привыкает. Ведь он, как правило, слаб. Если Одарённый находится на службе Императора и, соответственно, на полном довольствии, то он тянет до последнего. Как наш барон. Но рано или поздно, даже при использовании Эссенса, наступает точка «невозврата». Сущность всё неохотней контактирует с человеком, его Жизненная Сила уже не устраивает в качестве платы, и тут может случиться, что угодно. Сущность может стать враждебной сама, либо пожилой Одарённый ошибётся со связью и впустит в себя чужую враждебную Сущность. Выход один – перестраховаться и полностью отказаться от применения сверхспособностей.
Он замолк и замер, уставившись в пол.
– А когда у барона наступила точка «невозврата»? – тихо спросил я.
Инквизитор снова на меня посмотрел.
– Всегда знал, что ты – смышлёный малый. Примерно три года назад.
– И что это значит? – попытался получить ещё информации.
– Что любое использование Дара может привезти к катастрофе.
– Мы поэтому и прибыли в этот полк? Чтобы вы могли за ним следить?
– Ещё одно очко в твою пользу. – кивнул Хокус. – Я кое-что должен барону, поэтому согласился на этот контракт.
– Но, если это всё так опасно, почему его просто принудительно не отправили в отставку? – я всё пытался нащупать логику поступков.
– Потому что он – хороший командир! И даже без своих сверхспособностей он очень эффективно руководит полком! И формально подписал официальный отказ от использования Дара. Так что сейчас, малыш, у меня дилемма. Мне придётся отдать полковника под трибунал, как нарушившего Присягу.
– Но он же помогал нам! И спас кучу народу! – у меня от возмущения перехватило дыхание. – Без него мы бы все там полегли!
Перешёл на крик, и инквизитор поднял руку, что заставило меня заткнуться.
– Вот поэтому я и назвал это «дилемма». С одной стороны, друг, с другой-долг. Хотя, как такового, выбора у меня, к сожалению, нет.
Внезапно, снаружи раздался дикий рёв, засвистели лазганы, взорвалась граната. Полог палатки откинулся, и внутрь ввалился личный охранник полковника. Правая рука отсутствовала, из разорванной плоти хлестала кровь.
– Барон… – прохрипел солдат, падая навзничь и теряя сознание. – Он изменяется…
Глава 4
– Солдат! – Инквизитор прыжком оказался возле упавшего в обморок телохранителя и жёстко ударил его по лицу. – Что конкретно произошло?
Глаза бойца снова стали осмысленными, он закашлялся, изо рта потекла кровь, но ответил, запинаясь:
– Полковник не приходил в сознание, бредил, говорил что-то на чужом языке… Иногда проскальзывали знакомые слова. Что-то про свет и голоса, которые зовут… А потом он начал меняться. Зубы выпали, выросли новые, нечеловеческие, кости искривились, конечности поменялись на что-то странное. А потом он начал убивать… Кернел послал меня за вами.
Рядовой всхлипнул и затих.
– Это всё-таки случилось! – Хокус быстро подошёл к стоящему в углу тяжёлому ящику и откинул крышку. Достал оттуда мощную цепь со знаком Ордена и надел на шею.
– Антон, оставайся здесь! – и быстро вышел наружу.
Ну уж нет. Я не мог назвать себя чересчур смелым, за свою недолгую жизнь научился быть… гибким, но труса не праздновал никогда. Барон являлся моим командиром, а инквизитор почти что другом, поэтому я пошёл за ним следом. Хокус не оборачивался, сосредоточенно сжимая обнажённый меч. Клинок в эпоху энергетического оружия смотрелся диковато, если только этот меч не был в руках у Одарённого. Тем более, инквизитора Ордена Войны. Я видел, как Хокус владеет оружием, более того, при хорошем расположении духа инквизитор устраивал спарринги и со мной. Так вот, несмотря на высший бал по фехтованию в академии, по сравнению с Инквизитором я был как ребёнок. Хотя, в последнее время, уже как подросток. Всё-таки быстро учусь.
Чёрный вихрь, кружащийся над палаткой барона, был виден отчётливо. Он уже унёс флагшток с фамильным флагом и разорвал саму палатку. Поднятая пыль и неестественная мгла, окутавшая вершину холма, мешали рассмотреть, что там происходит. Эрик молча присоединился ко мне, скользнув вперёд-вбок, частично прикрывая меня телом, но не перекрывая обзора и вероятного сектора стрельбы.
В этом облаке раздавались крики и мелькали вспышки выстрелов. Оттуда вылетело переломанное тело и рухнуло прямо передо мной. Бросив взгляд, я узнал старого Кернела, Тень барона. Несмотря на свой преклонный возраст, а шёл ему уже шестой десяток, – Кернел был крепким стариканом, обладающим огромной физической силой и колоссальным опытом. Сейчас некогда крепкое тело выглядело так, будто его выкрутили гигантские руки, отжав из тела кровь и кишки. Собственно, я узнал его только по залитому кровью, чудом сохранившемуся лицу, которое смотрело мёртвыми глазами в серое небо.
Эрик чертыхнулся и оглянулся на меня. Ничего не сказал, но в глазах было явное неодобрение. Он явно не хотел, чтобы я в это ввязывался. Но, увидев решимость у меня в глазах, промолчал, только осуждающе покачал головой.
Краем глаза увидел, как майор Кортес кричит, и башня штабной БМП разворачивается в сторону холма. Он, что, реально собирается стрелять? Там же полковник и инквизитор. Не верю!
Из облака донеслись странное рычание и громкий голос инквизитора, читавшего какую-то молитву. Вспышки молний на миг разорвали черноту, на секунду открыв взору две сцепившиеся фигуры, одна из которых уже потеряла человеческие очертания. И мгла схлопнулась обратно.
– Эрик, быстрей! – я перешёл на бег, Тень кивнул и также ускорился.
– Ноунейм! Ноунейм, твою мать! Куда ты лезешь?! – Прайм-лейтенант Тарнавский, конечно же, был тут как тут. С его нюхом на неприятности это было неудивительно. Я бросил взгляд на размахивающего руками Алексея и зашёл вслед за сержантом в полосу мрака.
На удивление, видимость внутри была отличной от нуля. Примерно, как в подступающих осенних сумерках. Я увидел, как из руки инквизитора вылетел энергетический разряд, Хокус пытался остановить врага. Однажды мне пришлось стать свидетелем, когда такая же молния взорвала человеческое тело как бурдюк, наполненный кровью. И я был готов увидеть это снова. Но странная фигура лишь пошатнулась и сделала следующий шаг, а я смог, наконец, разглядеть, во что превратился командир 134-го гвардейского Императорского полка.
Это было странное рослое существо, выше прежнего барона почти на голову, при том, что полковник был крупным мужчиной. Ноги вывернулись коленями назад, руки удлинились, ладони увеличились, пальцы заканчивались теперь длинными когтями, напоминающими полуметровые ножи. А ещё у него был хвост. И этим хвостом он подсёк инквизитора, заставив того споткнуться. Благо, Хокус в последний момент сменил опорную ногу и поэтому удержался на ногах, хотя было видно, что далось ему это с трудом.
– Огонь! – рявкнул Эрик, мы одновременно вскинули винтовки и открыли прицельный огонь. Промахнуться с такого расстояния было невозможно. И мы не промахнулись.
Вместо того, чтобы отрезать конечности и прожигать в теле уродца дыры, лазерные лучи оставляли лишь неглубокие борозды на серо-стальной плоти существа, которые тут же бесследно затягивались. Да что это за хрен с горы?!!
Мурашки пробежали по спине, когда существо резко дёрнуло головой в мою сторону, и я встретился взглядом с двумя кроваво-красными огнями, горящими в глубине глазниц врага.
– Антон, уходи! – инквизитор тоже увидел нас. – Эрик, какого Хаоса, уводи его!
Я повернул винтовку и включил режим усиленных выстрелов. На стрельбище я выбиваю десять из десяти мишеней на расстоянии 50 метров. Существо стояло от меня в десяти. Выстрел точно в глазницу пришёлся тому явно не по вкусу, а энергии осталось всего на пять мощных импульсов. Один глаз демона погас, чудовище заревело и одним прыжком с места прыгнуло в мою сторону, сокращая расстояние на половину. Второй прыжок должен был накрыть меня, но этого не произошло, Эрик просто отшвырнул моё тело в сторону и без разговоров вломил прикладом по морде приземлившемуся существу. Демон рыкнул и взмахнул лапой, затрещали пластины брони, вспарываемые длинными когтями, и Тень отлетел метра на три, упав навзничь. Он попытался тут же подняться, но рухнул на землю, держась за распоротый живот.
– Эрик!!! – заорал я, почувствовав физическую боль своего друга. Не так как он, но достаточно ощутимо, чтобы понимать, что Тень серьёзно ранен.
Донёсся выкрик инквизитора, и белые молнии ударили существо в спину, отвлекая от меня. Оно с рыком повернулось к Хокусу, на секунду застыло, но опять развернулось ко мне. Взмахнуло хвостом, и я еле успел перекатиться вбок. В землю, где только что была моя голова, вонзился острый шип на конце хвоста. Чудовище топнуло ногой, собираясь прижать меня к земле лапой, но я кувырком опять ушёл от опасности и вскочил на ноги. Винтовка валялась за спиной у существа, а из оружия у меня оставался только стандартный боевой нож, который я и выхватил, держа обратным хватом. Не уверен, что он мне как-то поможет, но шершавая рукоятка в ладони придавала некоторую иррациональную уверенность. От взмаха когтистой лапы я ушёл вбок и полоснул по ней ножом. Даже звук был такой, как будто я скребу лезвием по металлу, и результат соответствующий, то есть – нулевой. А вот удар ногой я пропустил, отлетев метра на два, благо, броня выдержала и немного компенсировала энергию удара.
Судорожно я попытался вдохнуть, в груди болело, похоже, пара рёбер сломана, но тут между мной и демоном стал Хокус. В одной руке он держал цепь с эмблемой, во второй меч. И цепь, и меч светились белым светом. Существо бросилось на инквизитора, тот пропустил его мимо и всадил меч уродцу в спину. Высокотемпературный лазерный луч не смог нанести вреда этому телу, а светящийся меч пробил его насквозь. Чёрная кровь выплеснулась наружу мощным потоком, попав мне прямо в лицо, заливая глаза и оказываясь во рту. Несмотря на цвет, вкус у неё был вполне обычной человеческой крови.
Мир замер. Я увидел Изнанку Мироздания. Понимание того, что это и как это называется пришло мне само собой. Множество Миров мгновенно пронеслись у меня перед глазами. Они плавали в каком-то сером киселе, в котором были видны их реальные отражения, а также множество возможных. Мозг заработал с немыслимой скоростью, пытаясь осознать и запомнить увиденное, но он явно не справлялся, и я буквально унюхал подступающее безумие. Оно пахло тленом и мятным чаем. Безумие обволакивало меня, как поток тёплого воздуха, убаюкивая и успокаивая, уговаривая отпустить сознание. Доказывая, что без него мне будет лучше, а недолгая жизнь беспомощным овощем стоит того счастья, которое оно может мне подарить. Краем ускользающего сознания я вспомнил весь путь, который прошёл, поднявшись с низов. Брюзгливых и вороватых воспитателей детдома, высокомерных потомков высокородных Одарённых в школе, унижения, оскорбления и мой девиз. «Я СТАНУ ИМПЕРАТОРОМ!» Так я говорил сам себе все эти годы, подбадривая в самые тяжёлые моменты жизни. И не было ни одного раза, когда бы мне это не помогло. И это вонючее безумие, пожри его Хаос, также не заставит меня сдаться!
Мысленно я создал вокруг себя подобие пузыря, внутри которого отсёк сначала звуки, потом запахи, а затем и само окружающее пространство, которое как бы смазалось и отошло на задний план. Я видел безумие, тщетно пытающееся найти слабое место в пузыре, но оно не могло это сделать. Эрик! Хокус! Внезапно я вспомнил, что у меня прямо сейчас ещё остались незаконченные дела на далёкой планете Фаида. Там остались люди, которые мне дороги и которым нужна помощь. Пузырь, словно услышав мои мысли, устремился прямо как настоящий воздушный пузырь к поверхности. Опять замелькали Миры, и после последней яркой вспышки я смог открыть глаза и ощутил себя в своём теле. За время отсутствия моего сознания здесь не прошло и секунды реального времени.
Существо завизжало неестественно высоким голосом и, крутанувшись с торчащим внутри мечом, вырвало его из рук инквизитора. Сразу после этого атаковало длинными когтями. Хокус выставил вперёд руку с горящей цепью, и существо отпрыгнуло, шипя как рассерженная кошка. Инквизитор с трудом держался на ногах, казалось, он постарел лет на сто, несомненно было, что бой даётся ему очень нелегко. Однако Хокус стоял, широко расставив ноги и высоко подняв голову.
Инквизитор прочёл молитву и поднял руку с цепью, из которой ударила белая молния. Существо взвыло, молния ударила ещё раз. И ещё. Казалось, победа была уже близка, когда в яркой вспышке цепь в руке у Хокуса вдруг разлетелась на мелкие кусочки. Инквизитор, не веря своим глазам, уставился на пустую руку, а существо незамедлительно атаковало, сбило его с ног и, навалившись сверху, начало наносить ужасные удары своими огромными лапами.
Я сжал зубы и рывком вскочил на ноги, не выпуская из рук ножа, поэтому в два прыжка запрыгнул существу на спину и коротко замахнулся. Перед тем, как вонзить клинок, я почему-то почувствовал свой пузырь, который как будто возник сейчас вокруг нас, невидимый, но тем не менее осязаемый каким-то «шестым чувством». Краем глаза заметил, что торчащий в Существе клинок инквизитора внезапно погас. Нож, обычный армейский нож, с хрустом вошёл демону в шею, перерезая позвонки.
Чудовище зашипело и попыталось сбросить меня с себя, но я, обхватив его локтем, яростно орудовал клинком до тех пор, пока голова существа не отделилась от тела. Я мгновенно потерял опору и рухнул на землю, наблюдая, как серая голова, как мячик покатилась прочь от меня по сухой траве, разбрызгивая чёрную кровь из открытой раны. Больше всего на свете мне хотелось сейчас закрыть глаза и отключиться. Но я со стоном опёрся на локоть и с усилием поднялся.
Пытаясь оторвать меня от себя, демон несколько раз меня зацепил: нога кровоточила, сбоку из-под брони тоже выступила кровь. С трудом я откинул безголовое тело прочь и уставился на инквизитора, точнее, на то, что от него осталось. Это было чудом, но Хокус ещё был жив. Оторванные руки, торчащие рёбра, вытекший глаз и наполовину снятый скальп представляли собой ужасное зрелище. Однако уцелевший глаз смотрел на меня со знакомым весельем, ни на секунду не впуская в себя боль. Окровавленные губы дрогнули в усмешке.
– Ну надо же! – прохрипел Хокус. Было видно, что слова давались ему неимоверно тяжело, но старый инквизитор не сдавался. – Я всегда в тебя верил, мальчик мой. Как ты, Хаос тебя подери, это сделал?
– Инквизитор, вам нельзя говорить, берегите силы. – я упал перед ним на колени и судорожно пытался вытащить пакет первой помощи, застрявшего в кармане. – Сейчас медики окажут вам помощь.
– Хах, всё, отгулял своё старик Хокус! Слушай и не перебивай. – он увидел, что я пытаюсь его прервать и опередил меня. – Я не знаю, как ты это сделал, но обычный человек не может убить демона. Это я знаю точно. Где ты взял Эссенс и, главное, когда?
– О чём вы говорите, инквизитор? Я нигде не брал и, тем более, не употреблял никакого Эссенса.
– А ну-ка, наклонись ко мне. – он закашлялся кровью, и я приблизил своё лицо к нему. – Ближе.
Я наклонился вплотную к нему и увидел, как в единственном оставшемся глазу инквизитора сначала проступает понимание, а затем его сменяет ужас.
– Кровь демона! Ты проглотил кровь демона? – прохрипел Хокус.
– Ну… наверное! – я пожал плечами. – Она мне в рот попала, и я рефлекторно проглотил. Чуть-чуть.
– Защити нас Император. – прошептал Хокус ошеломлённо. – Планы меняются. Делай что хочешь, но тебе нужно отсюда улететь, ты в большой опасности.
– В опасности? Но почему?
– Бесконтрольная Инициация кровью демона! В ней… в ней есть Эссенс!
Я почувствовал себя нехорошо, меня стало даже немного подташнивать.
Инквизитор закашлялся, потом попытался вдохнуть раз, другой, но силы покидали его на глазах.
– Сними жетоны. Сейчас же!
Я дёрнул за цепочку и оторвал идентификационную бирку, висящую у инквизитора на шее. Такая же висела у меня и всех солдат. В ней хранилась основная информация по владельцу, если ему необходимо оказать экстренную помощь, а он – без сознания. Ну, или сообщить родным и командованию о его смерти. Только у инквизитора было два жетона. Один обычный, серебристый, а второй – угольно-чёрный с эмблемой Ордена Войны.
– Инквизиторский спрячь и никому не показывай! Ты слышишь?! – он повысил голос и даже попытался приподняться, но без рук этого сделать не смог. – Покажи её любому брату из Ордена Войны. Исключительно брату Ордена Войны. Это важно! И никому не рассказывай про инициацию, кроме этих братьев.
Он откинулся, переводя дух.
– Не подведи себя, мальчик мой! У тебя всё получится, я всегда в тебя верил! И забери меч – пусть это будет мой прощальный подарок. Не говори никому пока про Парадайз. Мне очень жаль, мы так много не успе…
Губы последний раз растянулись в улыбке, которая через секунду превратилась в посмертный оскал. Мёртвые глаза были направлены в небо, как будто Хокус видел там что-то мне недоступное.
Влага побежала по моим щекам. Странно, дождь ведь уже закончился. Как же трудно думать, в голове какой-то туман. Машинально я убрал чёрную бирку во внутренний карман, а серебристую положил мёртвому инквизитору на грудь. Осторожно отстегнул ножны вместе с ремнём и похромал к лежащему трупу демона. Приложив немалое усилие, выдернул меч. Усевшись на землю, выдрал пучок сухой травы и протёр лезвие от чёрной крови. Простое с виду оружие, созданное для инквизитора. Из украшений только мутный белый камень, врезанный в эфес, да вязь молитв на стальном лезвии. Чернёные буквы придавали оружию некую загадочность. Это был хороший клинок. И это был прощальный подарок от… друга.
Я засунул меч в ножны и поковылял к Тени. Эрик скалился, лёжа на земле и держась за живот.
– Извини, Антоха, но что-то я встать не могу. Да и кишки наружу просятся.
Я упал перед ним на колени и осторожно приподнял руку. Действительно, живот был вспорот, и внутренности Тень реально придерживал руками. Я достал аптечку и вколол обезболивающее, взял бинт и начал перематывать раненого друга, который закусил губу, но при этом продолжал тихо материться. Сосредоточившись на оказании первой помощи, я не заметил, как мгла рассеялась.
– Сожри меня Хаос, Ноунейм! Живой! – Тарнавский в полном боевом снаряжении опустился рядом на колено, бойцы его подразделения осторожно окружили два трупа, держа винтовки наготове. – Какого чёрта здесь произошло?
Устало перевалившись на задницу, я посмотрел в ту же сторону, что и прайм-лейтенант. Разорванное тело в красном доспехе сверху как будто обнимал безголовый серый труп демона из Подпространства.
– Жопа здесь произошла, прайм, сэр! Натуральная жопа! – меня окончательно оставили силы, и я бухнулся в глубокий обморок.
