Евгений Каган
Третья смена
Мальчик, воспитанный лесом
Ксения Суетова @gorod_naberezhnih
Глава 1
Михей неуклюже обнял маму. Тоненькая и хрупкая она казалась больше похожей на старшую сестру. Анна ласково взъерошила его косматую густую шевелюру.
– Хорошей смены, сынок! Будь осторожнее!
– Да, мам, что может случиться?
Михей ехал в этот лагерь уже пятое лето и знал его наизусть. Простые деревянные домики на берегу реки, умывальники на улице, баня раз в неделю. Многие дети возмущались, увидев чересчур скромные условия, но Михею всё было по душе – в городе он задыхался.
Часто он старался держаться в стороне от сверстников. Отличался от них и внешне – выше на голову и гораздо крупнее. Отряд, в котором оказывался Михей, всегда выигрывал соревнования по спортивному ориентированию. Ведь никто не знал лес так, как он!
Михей сбегал в рощу, когда заканчивались обязательные занятия. Среди деревьев чувствовал себя дома. Принюхивался, по-звериному шевеля ноздрями, вдыхал аромат прелой листвы и сосновой хвои. Лес будто доверял ему и открывал черничные места и земляничные полянки. Михей любил развалиться на ковре изо мха или прислониться спиной к тёплому стволу дерева. С азартом охотника смотрел, как плещется в реке рыба. Часто ему хотелось остаться в лесу – не возвращаться в лагерь. Но знал, что вожатые сразу позвонят маме. А волновать её он не любил.
Михей отодвинулся от мамы:
– Да что может случиться? Только… – начал он и замолчал.
– Что сынок? – с тревогой спросила Анна.
– Нет-нет, ничего!
– Электричка отправляется через десять минут! – прокричали вожатые.
Михей чмокнул маму в щеку. Анна заметила, каким лёгким для двенадцатилетнего мальчишки движением он подхватил свою сумку и чемодан рядом стоящей девочки и закинул их в вагон.
На перроне гудела привычная суета. Дети махали из вагона родителям, родители с перрона – детям, мама Михея – сыну. Только Михей не махал. Спрятав руки в карманы, он тепло и немного взволнованно улыбался.
Когда электричка тронулась, он посмотрел на свои потемневшие ладони.
– Надо было спросить, – подумал Михей.
– Надо было рассказать, – подумала мама, глядя вслед удаляющемуся поезду.
Глава 2
Мерное постукивание колёс убаюкивало Михея.
Дети в вагоне галдели, обсуждая предстоящую смену. Кто-то ехал в лагерь впервые, кто-то был уже опытным.
Михей погрузился в воспоминания. Каждое лето в лагере приносило в его жизнь новые навыки.
В первый год однажды утром раздался звук подъёма.
– Ещё минутку полежу, – подумал Михей и перевернулся на другой бок. Голова нещадно болела, глаза не хотели открываться. – Только заболеть не хватало!
Кое-как встал, когда рядом зашебуршились другие ребята. Почти все ещё валялись, несколько человек слонялись по палате. Вид у мальчишек был весьма невыспавшийся.
В комнату, потирая пальцами виски, вошла вожатая.
– Шевелитесь, копуши! На зарядку опоздаем! – скомандовала она, зевая и морщась.
Мальчики вышли на улицу, но не ощутили ожидаемой утренней прохлады. Вслед за ними спустились девочки. Они выглядели ещё более невыспавшимися.
Солнце палило нещадно. Кое-как доковыляли до стадиона.
Навстречу им, по направлению к столовой, шли другие отряды.
– А вот и наши сони! Все проспали: и зарядку, и перекличку. Между прочим, начальник лагеря приходил.
Дети в недоумении переглянулись, вожатая покраснела.
Оставив почти нетронутым завтрак, ребята вернулись в домик и увидели огромный букет красных цветов, которые девчонки вчера принесли с прогулки в поле. Вот и ответ. Маки! Как в книге про Волшебника Изумрудного города. На жаре их аромат превратился в опасный наркотик.
После этого случая Михей занялся изучением растений. Полдня он пропадал в библиотеке, полдня в лесу – искал травы и деревья из книг. Ребята пытались дразнить его ботаником. Но однажды старшие мальчишки сбежали из лагеря в магазин и поранились, перелезая через забор. Втихаря от вожатых Михей обработал раны кашицей из листьев и коры. С тех пор обзывать его перестали и заглядывали к нему чаще, чем в медпункт.
Во второй год мальчиков разбудил дикий вопль из соседней палаты. Вместе с вожатой они поспешили туда. Девочки забрались с ногами на кровати и визжали.
Виной переполоха стала мохнатая гусеница. Она сидела в центре комнаты и изгибалась всеми сочленениями. Не могла определиться, в какую сторону ей ползти, чем повергала девчонок в ужас. Вожатая побледнела и предпочла удалиться за подмогой. Мальчишки спорили и наперебой раздавали советы. Самым популярным был – наступить и раздавить насекомое. Но смельчаков это сделать не нашлось.
Пока шёл спор, Михей высунулся в окно, сорвал с клёна листок и положил на пути у гусеницы. Она с благодарностью заползла на него, и мальчик вынес членистоногого монстра во двор.
Тем летом он заинтересовался насекомыми. Читал, чем полезны или опасны разные букашки. Мог часами наблюдать за вереницей муравьёв, копошащимися жучками и разрезающими воздух стрекозами. Любовался божьими коровками, а однажды даже увидел, как из кокона вылезает и расправляет крылья бабочка. Только вот ос опасался. Когда видел чёрно-желтое брюшко, инстинктивно закрывал руками нос.
На третий год он решил изучать мир птиц и зверей. Записывал на телефон голоса и пытался найти их звучание в интернете. Сначала до боли в глазах, а потом уже с лёгкостью, разглядывал пернатых в листве деревьев. Рассматривал следы животных. В основном это были зайцы и другие грызуны. А Михею так хотелось увидеть животное покрупнее!
На четвёртый год Михей занялся спортом. Утро с удовольствием начинал с пробежки. С нетерпением ждал, когда отряд поведут плавать, а иногда украдкой уходил на реку сам. Но больше всего любил лазать по деревьям. В городе мама водила сына на скалодром. Но одно дело со страховкой под присмотром тренера, а другое – в лесу на свой риск. Напрягая мышцы, нащупывая ногами незначительные выступы на стволе, хватаясь руками за ветки и подтягиваясь, Михей любил залезть повыше, спрятаться в кроне и разглядывать лагерь.
Рост и мускулы Михея были больше, чем у среднестатистического мальчишки его возраста. На кареглазого спортивного и весьма загадочного брюнета заглядывались девочки и из старших отрядов. Присылали записочки, звали на танцы, но он чувствовал себя там чужим. Шорохи леса и голоса птиц были ему приятнее любой музыки. Даже петь песни у костра не ходил. Огонь с детства вызывал у него необъяснимый страх. Михей стеснялся этой слабости, ругал себя, но ничего не мог поделать.
Что же готовит ему пятый год?
В раздумьях Михей уснул. Ему снилась дорога из маминых рассказов. Дорога среди высоких гор. Там, где даже летом не тает снег, а рядом цветут диковинные цветы. Где глубокие голубые озёра и быстрые реки, полные рыбы. Дорога, по которой можно проехать только на вездеходе. Михей видел вездеход будто со стороны, через стволы деревьев настоящего дремучего леса. Знал, что люди в машине скоро остановятся на привал, разобьют лагерь, разведут костёр. Будут готовить что-то вкусное. А утром отправятся дальше. Но подходить к ним нельзя. Опасно.
***
– Выходим! – голоса вожатых выдернули Михея из сна.
Электричка остановилась. Дети высыпали на перрон. Стоя возле дороги, ждали автобус, который довезёт их до лагеря.
Ожидание затягивалось. Через полчаса вожатым стало сложно удерживать ребят на месте. Мальчишки постарше убежали курить. Михей прогуливался неподалёку от них.
– Шухер! – Они заметили приближающихся вожатых и побросали в траву тлеющие окурки.
Михей увидел это, его глаза налились кровью.
– Немедленно поднимите! – сказал он, преградив им путь.
– Что ты пропищал, малыш?
– Быстро поднимите, – спокойно повторил Михей, сжимая кулаки.
Тут подоспели вожатые.
– Минус десять баллов первому и второму отряду. Ещё раз увидим с сигаретой, отправитесь домой.
– Ты об этом ещё пожалеешь! – прошипели мальчишки, зло глядя в сторону Михея.
Глава 3
Самолёт уносил Анну прочь, прочь от большого города, несбывшихся надежд и разрушившего всё мужчины. Нет, измену, она не простит.
Аня ехала в лагерь геологов, поваром. Да хоть чёртом в ступе, лишь бы подальше, на другой конец страны, туда, где нет знакомых, нет связи. Нет его.
Самолёт приземлился в маленьком аэропорту. На КамАЗе, переделанном в пассажирский, она и десяток туристов двинулись в путь. Асфальт быстро сменился грунтовой дорогой. Машину нещадно трясло на ухабах. Утомившись от долгой дороги, Аня задремала.
– Выходим!
Голос водителя выдернул её из сна. В машине уже оставалась только она, ребята вышли раньше. Лагерь геологов располагался там, куда редко ступает нога туриста.
Аня спрыгнула с высокой ступеньки, потянулась, разминая затёкшие конечности и ахнула от красоты. Справа, несмотря на середину августа, лежали белоснежные сугробы выше её роста. Слева раскинулся ковёр неведомых цветов. А на горизонте возвышались величественные вулканы. Впервые за последний месяц она улыбнулась.
– Привет! Теперь ты нас будешь вкусно кормить? – Её окружили улыбчивые бородатые мужчины.
– А что сама такая худенькая? – прозвучал ироничный вопрос.
– Постараюсь! – засмущалась Аня.
Ребята помогли ей поставить палатку, дали спальник.
– Здесь кухня, – показали на большой шатёр, – плита, посуда. Продукты всегда убирай внутрь, – предостерегли они её, – иначе приманишь медведей.
– Далеко от лагеря одна не отходи. И бери с собой медвежий баллон! – сказал местный связист Томаш. – Это специальный перцовый баллон, который поможет отпугнуть зверя. Распылять его надо на близком расстоянии. Надеюсь, он тебе не понадобится…
Анна кивала, но слушала вполуха. Медведей она обожала! С детства зачитывалась сказками и историями об этих опасных и в то же время милых животных и мечтала стать героиней одной из них.
На следующее утро геологи ушли на работу. Аня осталась в лагере готовить. Динамичное постукивание ножа, помешивание теста, бульканье супа успокаивали и отвлекали от грустных мыслей.
Ребята вернулись в обед и за считаные минуты, нахваливая, уплели всё, что она приготовила.
– Вот так повариха! Вот так радость!
Анна улыбнулась второй раз.
После обеда геологи разошлись по палаткам. Работа работой, а тихий час по расписанию. Через пару мгновений по лагерю разнёсся громоподобный храп. Только Ане не спалось. Она решила немного пройтись вокруг лагеря. На секунду задумавшись, кинула в рюкзак медвежий баллон. Прогулявшись по опушке леса, вернулась, пока мужчины ещё дремали, и начала готовить ужин.
Так потекли дни. Анна готовила, геологи стучали ложками и радовались женскому теплу в их мужском царстве. По вечерам все вместе сидели у костра, пели песни под гитару и, конечно, травили байки про медведей и незадачливых туристов.
В тихий час она ходила в лес. Ребята узнали про её прогулки, ругались, но скоро поняли, что спорить бесполезно. Выдали ещё один баллон, рацию и какое-то GPS устройство, которое придумал Томаш.
– Включи его, если заблудишься, и оно тебя в лагерь приведёт. И еду с собой не бери! Медведей приманишь.
Анна ценила их заботу и осознавала опасность, но ей очень нравилось в лесу. Она слушала пение птиц, любовалась диковинными цветами и вековыми деревьями, собирала грибы и ягоды к ужину. Иногда ей казалось, что из-за плотной листвы за ней наблюдают. А как-то в кустах мелькнул чёрный влажный нос. Или почудилось?
Однажды солнечным тёплым днём Анна отправилась на прогулку. Повинуясь странному желанию, взяла из лагеря несколько кусочков сахара и оставила их на пенёчке на лужайке. Назавтра сахар исчез, вместо него лежала горсть земляники. Аня ягоды съела и снова положила сахар. Но на следующий день сахар оказался нетронутым, а рядом лежала кучка сухих жучков. Аня рассмеялась. Поняла! И оставила припасённый блинчик с мясом. Ещё через день на пенёчке ждала горсть голубики. Так она и загадочный лесной незнакомец стали обмениваться вкусностями.
Однажды ответного угощения не оказалось. Аня оглянулась по сторонам. Из-за деревьев, не спеша, внимательно наблюдая за её реакцией и слегка прихрамывая, вышел огромный бурый медведь. Анна охнула и протянула навстречу руку. Медведь ткнулся мокрым носом в её ладонь. Она робко, а потом смелее погладила его по косматой голове. Густой мех приятно пружинил от прикосновений. Медведь сел, обнажив треугольник белой, будто седой, шерсти на груди. Поднял лапу, на которую хромал. В ней бережно были зажаты ягоды малины.
– Спасибо! – рассмеялась Аня.
Медведь довольно зарычал, обнажив удивительно белые клыки.
Так началась их странная дружба.
Аня сбегала из лагеря в тихий час, приносила пирожки и блинчики. Медведь открывал ей укромные полянки с ягодами. Она рассказывала ему о своей жизни. Он был внимателен, но иногда показывал лапой: «Помолчи, послушай лес». И она слушала – как самую красивую в мире музыку.
Они валялись на ковре изо мха, смотрели на пушистые облака. Анна клала голову на белый треугольник на груди Медведя или садилась рядом и расчёсывала длинную мягкую шерсть. Мех пах сухой травой и ягодами.
Они ходили к горной реке и наблюдали, как плещется в воде рыба. Медведь ловил её одним взмахом лапы. Иногда Аня приносила улов в лагерь. Ребята удивлялись загадочной поварихе – ещё и рыбачит!
Как-то Анна стояла на камне, смотрела, как Медведь охотится за форелью. Внезапно оступившись, поскользнулась и рухнула в реку. Медведь молниеносно нырнул за ней и как котёнка, вытащил на берег. Аня дрожала от испуга и ледяной воды. Медведь обнял её мохнатыми лапами. А потом, хрюкнув, толкнул на песок. Как дети или медвежата, они начали визжать и кататься по земле. В лагерь Аня возвращалась чумазая, но счастливая. Можно ли влюбиться в медведя?
Однажды ночью Анна проснулась. В окошко палатки светила полная луна, по земле стелился туман. Ведомая непонятным чувством, Аня пошла в сторону леса, будто сам туман нёс ее. Луна скрылась за тучами. На полянке сидел Медведь. Анна хотела подойти к нему, но тут тучи рассеялись. Медведь встал на задние лапы, расправил плечи и зарычал. Аня вздрогнула и отступила назад.
В несколько мгновений под шкурой проступили мышцы, спина выпрямилась, на руках напряглись бицепсы. Аня опустила взгляд и ойкнула. Ниже пояса не было ни шерсти, ни одежды.
На звук её голоса Медведь повернулся. Смотрел знакомыми карими глазами и ласково улыбался. На груди остался треугольник белых седых волос.
Повинуясь всё тому же неведомому инстинкту, Анна шагнула к Медведю. Лицо обожгло горячее дыхание. Она прильнула к его обнажённому телу.
В небе ярко светила луна.
Анна проснулась от противного писка рации. Солнце было уже высоко. Медведь сладко сопел рядом. О его зверином облике напоминали только чёрные подушечки пальцев. Погладив его по голове и натянув промокшую от росы одежду, Аня поспешила в лагерь.
– Я скоро вернусь!
– Куда ты подевалась? – накинулись на неё ребята, с подозрением глядя на траву в волосах и мокрую одежду.
– За хворостом ходила. – Помахала она парой наспех подобранных веточек и ретировалась на кухню.
– Ох, доиграется! – качали головой геологи.
Несколько дней она не могла вырваться из лагеря – ребята пристально наблюдали за ней. Но пришло время им уходить в экспедицию. Только они скрылись, как Аня ринулась в лес. Медведя нигде не было. Ни в этот день, ни на следующий. Анна верила, что он появится, ходила по их тропинкам, на ягодные полянки, к реке.
Однажды сидела на камне у воды. Вдруг из леса показались медвежата. Малыши с любопытством смотрели на Аню. Она протянула им ягоды на ладони. В это же мгновение со стороны чащи раздался грозный рык. Из-за деревьев показался медведь. Аня обрадовалась. Но в глазах зверя страх мешался с яростью.
«Это же медведица!»
Анна вжалась в ствол дерева. Перцовый баллон уже давно без дела валялся в лагере. Рация, чем она поможет? Может, хоть тело по GPS найдут.
Медведица приближалась к Ане, глаза налились кровью, изо рта капала слюна. Анна зажмурилась, прощаясь с жизнью.
В этот момент, сметая всё на своём пути, ломая ветки деревьев и рыча, на берег выскочил медведь. Её Медведь. Он повалил медведицу на спину, звери сцепились и покатились по траве. Медведь поднял взгляд на Аню. Виноватый, растерянный. Несколько секунд и он исчез в лесу. За ним спешили медведица и медвежата.
Анна не могла поверить увиденному.
Вернувшись в лагерь, без тени жизни на лице, сказала, что ей немедленно нужно домой. На расспросы ребят молчала или поднимала полные слёз глаза. Они отстали, обняли на прощание, и КамАЗ, переделанный в пассажирский, увёз Анну в аэропорт.
Через девять месяцев родился Михей.
Глава 4
Михей в очередной раз пристально разглядывал ладони. Что же с ним происходит? В обед вожатая отвела его в сторону и отругала за грязные руки и неподстриженные ногти. Мальчик опустил голову и молча слушал. Как ей объяснить, что ладони не отмываются, а ногти он стриг вчера?! Да и бриться начал гораздо раньше своих сверстников. Правда, этот факт скорее играл ему на руку и был предметом зависти и уважения других парней.
Он чувствовал, что с ним что-то происходит. Просмотренный за пару дней медицинский справочник ответов на вопросы не дал. От сложных научных терминов болела голова, картинки порой пугали, но не напоминали его руки. Когда мальчик попросил скучную энциклопедию в третий раз, библиотекарь с подозрением на него взглянула и поинтересовалась, не нужно ли ему в медпункт. Михей ретировался – к врачам он точно попадать не хотел – чувствовал, что они ему не помогут.
Этим летом он всё чаще уходил в лес, там ощущал спокойствие. В начале смены неподалёку от лагеря построил просторный шалаш из веток. Принёс туда старое одеяло, которое выбросил завхоз, незаметно натаскал припасов из столовой, брал с собой книги и подолгу читал. Иногда мог остаться и на тихий час. Вожатые, занятые другими шалопаями, сквозь пальцы смотрели на поведение странного, но смышлёного ребёнка. Своё укрытие он держал в тайне от всех.
Однажды Михей шёл в шалаш, погрузившись в свои мысли. Позвонить маме? Рассказать про почерневшие руки? Посоветоваться? Как же он не хотел её волновать.
Отца Михей никогда не видел и почти ничего о нём не знал. Мама не любила говорить на эту тему. Она старалась заменить сыну обоих родителей. В будни много работала, а выходные посвящала ему. Скалодром, батуты, верёвочные парки – все мальчишечьи радости, чтобы выплеснуть неуёмную детскую энергию. А лето, пока он в лагере, мама проводила в библиотеке. Читала про запас – на год вперёд. От неё Михею передалась любовь к книгам.
В тот день Михей шёл в шалаш, погрузившись в мысли, и не заметил, что за ним следят. Те самые парни из старших отрядов, которых он заставил поднять брошенные окурки. Когда под ногой одного из них треснула сухая ветка, было уже поздно – они увидели его укрытие. Михей сложил руки на груди и встал у входа, всем видом показывая – внутрь не пущу! Парни сначала двинулись на него, но потом один из них что-то шепнул остальным, они рассмеялись и убежали. Михей удивился, но быстро отвлёкся, вернувшись к своим мыслям.
Через пару часов он пришёл в лагерь, его окружили ребята из отряда.
– Слышал? Завтра соревнования! В этом году будем строить вигвамы! Помнишь, как в Простоквашино? Индейская национальная народная изба – фигвам называется. Фиг всем остальным отрядам, а не победа! Ты же всё умеешь! И это тоже? Поможешь нам? Мы должны выиграть кубок лагеря! – галдели наперебой дети.
Михей улыбнулся. Соревнования в лесу он обожал.
***
На следующее утро отряды собрались на стадионе.
– Сегодня мы отправимся на поиски сокровищ! – объявил в рупор начальник лагеря. – Как в компьютерной игре – на добычу ресурсов. Не совсем ископаемых, скорее валяющихся, – пошутил он, – древесины, то есть. А из неё будем строить вигвамы. Совместим приятное с полезным. Почистим лес от бурелома после недавней грозы и посоревнуемся в строительстве. Главное условие – живые деревья не трогать!
Воодушевлённые ребята разделились на группы и разбежались по лесу. Только парни из старших отрядов не спешили – у них был план.
Михей собирал сухие сучья, когда до него донёсся сигаретный дым. Он поспешил на запах. Табачная вонь вела в сторону шалаша, точнее, того места, где ещё вчера был шалаш. Ветки были разобраны и сложены в кучки. Рядом сидели те самые парни, курили и грызли яблоки из его припасов.
– О, наш лесник пришёл, – засмеялся один.
– Спасибо за ветки. Не пришлось по лесу шариться! – гоготнул второй и бросил «бычок» в траву.
Глаза Михея налились кровью, он сжал кулаки и бросился к парням. На его пути оказался овраг. Михей разбежался, прыгнул, но запнулся за корень дерева и кубарем скатился вниз. Парни приготовились к драке, но к их ужасу из оврага выскочил не мальчик, а разъярённый медведь. Ребята бросились врассыпную.
Через несколько минут соревнования экстренно отменили, бледные вожатые собирали по лесу детей, пересчитывали, сбивались, снова пересчитывали. Все оказались на месте, кроме Михея.
Через несколько часов приехали спасатели и с дрожащими от страха парнями из старших отрядов отправились на место происшествия. В овраге лежала разодранная в клочья одежда Михея. На корнях и листьях обнаружились капли крови.
Лагерь срочно эвакуировали.
Несколькими часами ранее…
Медведь выскочил из оврага и ринулся за мальчишками. Но через мгновение остановился и закружился вокруг себя, разглядывая лапы. С диким воем, не разбирая дороги, бросился в сторону, противоположную лагерю. Сколько так бежал – неизвестно, но вскоре понял, что теряет силы. Пораненная об корень нога болела и кровоточила, всё тело расцарапали ветки. Без сил он повалился на траву и провалился то ли в обморок, то ли в сон. Нашла его служба отлова, которая долго преследовала по следу медведя, а обнаружила ребёнка. Собаки кружили вокруг Михея и отказывались идти дальше.
Мальчика привезли в лагерь. К нему кинулась мама. На все вопросы Михей отчуждённо молчал. Наконец, от него отстали. От предложения отвезти их в город или вызвать скорую Анна отказалась. Спасатели пожали плечами и уехали. Ребёнок нашёлся, медведя собаки не чуют, мало ли что детям почудилось!
Как только служебная машина скрылась из виду, Михей зарыдал.
– Милый, прости меня. Я должна была рассказать тебе раньше. – Анна обняла дрожащего сына и поведала ему историю с другого края света. Про лагерь геологов, про обмен вкусностями на пенёчке, про встречу с Медведем, про их прогулки, ту самую ночь и рождение Михея. Только про медведицу умолчала.
По мере того как рассказ набирал обороты, Михей выпрямлялся.
– Почему ты молчала?! – хотел сказать он, но из его пасти вырвался только рык, закончившийся всхлипом.
Он снова обернулся. Красивым медведем с блестящей лоснящейся шерстью цвета горького шоколада. Молодым медведем, но уже не медвежонком.
Анна ахнула и невольно залюбовалась. Михей испуганно заскулил. Мама прижала его косматую голову к своей груди.
– Прости меня, пожалуйста, прости! Мне кажется, я перечитала все возможные книги про оборотней, пересмотрела все фильмы. Пыталась расспрашивать знакомых, но на меня стали подозрительно поглядывать, и я прекратила. Я видела, как ты растёшь – выше, сильнее, выносливее своих сверстников. Но надеялась, что этим всё и закончится, что это не передаётся по крови…
Михей плакал, снова обернувшись мальчиком.
– Что теперь делать, мама?
– Поедем домой. В лагере оставаться опасно – могут вернуться спасатели.
– И на электричке ехать опасно – я не могу контролировать превращения.
– Тогда спрячься пока в палате. Я съезжу в город за машиной и вернусь за тобой.
Михей закутался в одеяло, залез под кровать и незаметно для себя уснул. Когда Анна вернулась, из-под койки в углу раздавалось громкое сопение и торчала лапа. Разбудить сына мама не смогла и, уставшая от переживаний и дороги, задремала рядом.
В путь тронулись вечером. Михей забрался на заднее сидение. От волнения в дороге несколько раз менял обличье, но к дому подъехал в образе мальчика. Наспех накинув джинсы и куртку, поспешил к лифту. Подъём на пятый этаж казался вечностью. Соседка, выходившая на четвёртом, к счастью, настолько увлеклась телефоном и громкой музыкой в наушниках, что не заметила треск рвущейся джинсовки и появляющегося за спиной медведя.
– Наконец, в квартире! – выдохнул Михей.
Анна плотно закрыла шторы, налила чай и опустилась на стул, случайно сев на пульт от телевизора.
– Медведи проснулись! – вещал диктор. – Не успели мы отойти от чудеснейшего спасения мальчика после нападения зверя, как на другом конце страны крайне опасные животные начали выходить на дорогу.
Анна подняла глаза. На экране показали огромного бурого медведя. Он сидел на обочине будто кого-то ждал. Кружка со звоном упала на пол и разлетелась на осколки, чай растёкся коричневой лужей. На груди медведя отчётливо виднелся треугольник белых, будто седых, волос.
Глава 5
Михей лежал на полу, стараясь не шевелиться. После того как, разбив журнальный столик, поранил лапу и чуть не спалил шерсть о свечи на каминной полке, мама оставила в комнате только ковёр и диван. Контролировать превращения мальчик-медведь так и не научился.
– Сынок, я постараюсь вернуться как можно скорее. Я должна найти твоего отца. Он наша единственная надежда!
Михей то ли заплакал, то ли заскулил.
– Еду на неделю приготовила! – сказала мама. – Ну или на пару дней.
С превращениями аппетит Михея зверски вырос.
– Когда закончится, закажи доставку или позвони мне. Карта у тебя есть. Дверь курьеру не открывай. Пусть оставляет на площадке. Хорошо, что есть такой сервис! – давала последние напутствия мама, застёгивая чемодан. – Сынок, мне надо бежать. Такси уже внизу. Будь осторожнее, пожалуйста! – Она ласково потрепала его по косматой голове и чмокнула в мокрый чёрный нос.
С тяжёлым сердцем Анна ехала в аэропорт. Через пару часов она уже была в самолёте. Город стремительно удалялся и вскоре стали видны лишь облака. Куда она летит? Где будет искать Медведя? Она даже дорогу из новостного сюжета не узнала, сколько не гуглила.
Самолёт приземлился в маленьком аэропорту. Пока Анна ждала багаж, услышала сзади своё имя.
– Аня? – Рядом стоял удивлённый геолог-связист Томаш. – Какими судьбами? Кому в этот раз повезло с поваром?
От растерянности она потеряла дар речи и потом разревелась – впервые с лесного превращения Михея и телевизионных вестей из прошлого.
– Пойдём в машину. Расскажешь, что тебя сюда привело.
Аня уселась на сиденье видавшего виды внедорожника и, всхлипывая, смогла только спросить.
– Слышала, у вас медведи стали выходить на дорогу?
– Да, было дело. Но поймали его. Больше он не опасен.
Аня не смогла сдержать крик.
– Что они с ним сделали?
Томаш удивился такой реакции, но ответил.
– Отдали в деревню к аборигенам. Они теперь на нём учат собак охотиться.
– Можешь меня туда отвезти?
– Объяснишь?
– Нет, пожалуйста, не надо вопросов. Просто помоги.
– Хорошо, Анют, за все те вкусности… – пробормотал Томаш.
По грунтовой дороге они добрались до деревни.
– Вы на представление?
– Нет, мы… – начала Анна.
– Да, мы на представление! – перебил её Томаш.
Они посмотрели традиционные танцы и выступления на лошадях, поели национальной еды, приготовленной на костре. Точнее, Томаш уплетал за двоих, а Аня ёрзала на топчане. К чему эта пустая трата времени?!
Потом им показали охотничьих собак. И, наконец, спросили, хотят ли они увидеть медведя, на котором обучаются псы.
– Да! – чересчур эмоционально воскликнула Аня.
Местный конюх повёл их на задворки. Ребята невольно зажали носы. Среди жуткой грязи и вони стояла небольшая мрачная клетка.
– Клетка маленькая, чтобы зверь не мог её раскачивать и тренировать мышцы, – пояснил конюх.
Спиной к людям сидел медведь. Его шкура скаталась комьями и сбилась в колтуны.
Анна охнула.
– Это же чудовищно!
От её голоса медведь дёрнулся, как от удара током, и повернулся. В его глазах читалась боль и страдание. На груди виднелся грязный треугольник когда-то белых, будто седых, волос.
Он протянул к Анне лапу между прутьев клетки.
– Куда! Назад!
Конюх хлестнул его плетью.
Медведь отшатнулся, но увидел Томаша, зарычал и снова бросился к прутьям.
Конюх второй раз замахнулся плетью. На этот раз сильнее. На лапе осталась кровоточащая рана. Аня заметила, что на теле зверя их много.
– Прекратите его мучить! – вскрикнула Анна.
Конюх недовольно на неё посмотрел. Томаш внимательно наблюдал за этой сценой.
– Вы не покажете мне лошадей? – вдруг спросил он.
Увлекая конюха за собой, Томаш шепнул: «У тебя пять минут».
Анна с гремучей смесью жалости и ярости кинулась к клетке.
– Мой сын! Он оборотень! – прошипела она.
Медведь кивнул то ли печально, то ли удовлетворённо.
– Ты должен мне помочь!
– Нет, – мотнул он в ответ головой.
– В смысле нет? Это всё из-за тебя!
Медведь просунул лапу между прутьев и приложил к губам Анны, а потом ласково провёл по волосам. Из его глаз скатилась слеза. Он показал в сторону огромного замка на клетке.
– Почему ты не можешь обернуться человеком на охоте?
Медведь указал взглядом на свою заднюю лапу.
– Чип! Они вживили тебе чип?! Он мешает тебе превращаться?
Медведь кивнул.
Послышался громкий кашель Томаша. Они с конюхом возвращались. Аня отпрянула от клетки. Медведь отвернулся.
– Я что-нибудь придумаю! – шепнула Анна.
В машине она всё выложила приятелю. Тот ошарашенно смотрел на неё, не зная то ли поверить, то ли везти к доктору.
– Томаш, только ты можешь помочь мне и моему сыну. У Медведя в лапе чип. Его нужно извлечь.
На следующий день Томаш вернулся в деревню без Анны, чтобы продолжить беседу с конюхом. На мгновение остановился у клетки с медведем и, не обращая внимания на его разъярённый взгляд, шепнул.
– Ты должен сбежать на следующей охоте. Я вытащу чип. Встречаемся около озера. Анна будет там.
Через два дня Анна и Томаш с чемоданчиком инструментов сидели у озера.
– А вдруг у него не получится? – заламывала руки Анна, отгоняя мысль: «А вдруг его застрелят?»
– Успокойся, Анют! Ты говорила, что он умный, значит, справится.
Время тянулось как густая смола.
Внезапно со стороны леса раздалось пыхтение. Медведь, озираясь по сторонам, выскочил на берег. Он был весь в пене и тяжело дышал. Задняя лапа кровоточила. Анна и Томаш бросились к нему. Пуля! И, о чудо! Как раз рядом с чипом!
– Потерпи-ка, дружище!
Томаш схватил нож и ловким движением вырезал чип. Медведь зарычал от боли.
– Тише-тише. – Гладила его по спине Анна.
Медведь опустил голову ей на плечо и жалобно заскулил.
– Какая удача! – Томаш, бормоча, поспешил к своему чемоданчику. – Так чип перенастроить будет гораздо проще.
Анна и Медведь наблюдали за ним. Через несколько минут Аня услышала шорох лап по траве и плеск. Медведь нырнул в озеро, бултыхался, смывая с себя грязь и кровь.
