Евгений Каган
Третья смена
Но Зоя Васильевна не терпящим возражения тоном сказала:
– В таком случае вы, Марина Александровна, лично ответственны за то, чтобы через час письмо было здесь на столе. И меня не волнует, каким образом вы это сделаете!
⠀
Вернувшись, Марина разбудила и увела с собой Ларису. О чём они говорили, я так и не узнала. Ясно было одно: ни та, ни другая письма не брали.
Его взяла воспитатель, вернувшись в палатку во время полдника. К счастью, она не нашла конверт, лежавший в книге, оставив так у меня хоть что-то от Серёжки…
Уже тогда я не понимала поступков взрослых. Я и сегодня не всегда их понимаю. Но тогда было особенно больно. Пусть нас подслушали, пусть сдали со всеми потрохами. Всегда есть выход, если его искать. Скажем, как поступила Марина.
⠀
…Итак, меня, по сути, посадили под домашний арест. Хорошо, хоть туалеты, как в армии, драить не заставили!
После завтрака ребята ушли на поляну, а меня назначили дежурной.
Вымыв пол и вытерев пыль, я присела на кровать, достала остатки своего внезапно ставшего горьким счастья и… тут-то слёзы меня и догнали. Упав на кровать, я заревела белугой. Ну почему взрослые такие жестокие? Почему?..
Вздрогнув от лёгкого прикосновения, я оглянулась и увидела Маринку. В руках она держала… моё письмо.
– Ну что, арестант? Первый раз не довелось? Так сейчас двойной повод сплясать! Танцуй!
Сказать, что я очумела – ничего не сказать. Я вскочила с кровати, схватила Марину в охапку и закружила её по палатке. Слёзы текли по щекам, а я улыбалась и проглатывала их, как дурочка.
– Но как? Как вам удалось, Марина Александровна?
– Это всё Эдик. Он хоть и выглядит недотёпой, но очень быстро въехал в ситуацию и с риском для себя сказал Зое, что взятое им письмо где-то второпях обронил. А когда буря утихла, сам отдал его мне и сказал передать тебе на словах, чтобы прятала получше.
И вообще, чтобы знала: все старшие отряды на твоей стороне. Сказали, что будут писать петицию на имя директора.
– Что такое петиция? – поинтересовалась я.
– Что-то вроде ультиматума. Сказали, если тебя не реабилитируют, они тоже ни в чём принимать участия не будут. Так-то вот, влюблённая наша! – Марина, щёлкнув по кончику носа, по-сестрински меня обняла…
…Вечером, лёжа в кровати, я услышала, что Лариса тихонько всхлипывает. Мне почему-то стало её ещё жальче, и я спросила, что случилось. Она попросила у меня прощения, объяснив, что вся её вина была только в том, что она ушла со мной в тихий час, но письма моего, честное слово, не брала. И очень переживает, что я считаю её предательницей.
Она не успела договорить, а я уже протянула ей для примирения мизинец. Она взяла его своим мизинчиком, и мы вдвоём шёпотом произнесли клятву: «Ми'ри-ми'ри навсегда, больше ссориться нельзя! Кто поссорится со мной, тот останется свиньёй!». И с чувством облегчения от пережитого вскоре обе отправились в царство Морфея…
Больше меня никто не трогал. А через несколько дней об инциденте, казалось, все забыли.
Марина меня, пусть и неофициально, сделала помощницей вожатой. Мы заняли первое место на «Празднике Нептуна», где я была русалкой, а по совместительству – автором стихов и сценок. Потом была любимая «Зарница», и мы ходили с ночёвкой в поход. В общем, время смены пролетело, как один день.
Письмо я уже ни от кого не прятала. Оно так и лежало у меня в тумбочке в книге «Маленький принц» Антуана де Сент-Экзюпери.
Да! В самом конце смены я ещё и выиграла конкурс песни, спев о любимом герое песню с одноимённым названием и замечательными словами: «Кто тебя выдумал, звёздная страна?..»
Эпилог
День отъезда отличался от остальных разве что излишней суетой. Девчонки разбирали свои вещи из перемешанной кучи, обменивались адресами, подписывая ими галстуки. Некоторые успели сдружиться так, что даже плакали.
А я смотрела на всю эту картину, и только одна мысль была у меня в голове: были ли ещё письма от Сергея, и, если были, что с ними стало? Но ответа на эти вопросы мне, увы, не мог дать никто… Предполагала, что либо он их не писал, либо их получали за меня. Если представить, что это была Зоя Васильевна, то она тогда совсем уж не оправдывала свою фамилию Нечитайло.
Правда, был и положительный момент. На работу родителям тоже так никто ничего и не написал.
Самое интересное и одновременно смешное было в том, что ни писем, ни звонков от Сергея не было и дома. Ведь он знал и мой адрес, и телефон. Если, совсем оправдывая Зою Васильевну, допустить мысль, что она не писала Сергею в ответ о возможных последствиях продолжения наших с ним встреч, то выходило, что проверку разлукой не прошёл именно он.
Иногда я сердилась на него и готова была изорвать в клочья и это, единственное письмо и обрывки своих воспоминаний. Но иногда в голову закрадывалась совсем страшная мысль: не случилось ли чего, самого ужасного?..
Я пыталась встретить его в парке, начала даже чаще бывать на танцах, но кроме Толика, из нашей той компании не видела никого. Про Сергея он ничего не знал. Он же отпустил мне и сальную шуточку, полный смысл которой я поняла гораздо позже – встретив своего будущего мужа… «Твой Серёга, наверное, хотел на „свежатинку“ по-быстрому попасть, да вмешалась судьба-злодейка. И не вышло». А напоследок хохотнул:
– Ты, вообще-то, мала, будь поаккуратнее со всякими там Серёжами, особенно с приезжими. Радуйся, что так всё обошлось, могло бы быть и хуже. А так – что ни делается, всё к лучшему! Запомни это!..
…Он позвонил. В конце сентября. Представился, но я и так узнала этот, не похожий ни на чей, голос:
– Слушай, Оль, я тут проездом, давай увидимся в парке у кафе. Помнишь? Я очень хочу тебя увидеть. Мне есть что тебе сказать. Придёшь?..
– Да, конечно. Во сколько? – почти не задумываясь, ответила я.
– Давай в семь!..
Нужно ли объяснять, что летела я на эту встречу, как на крыльях? Соответственно, и прилетела на полчаса раньше.
Было тепло, листопад с бабьим летом водили последний хоровод.
Я в крепдешиновом, переделанном из бабушкиного, но очень красивом сиреневом платье и лёгкой кофточке. Кафе «Мороженое» было открыто. Я присела за один из столиков, но продавец, из-за стойки следившая за посетителями, вскоре прикрикнула мне, что если я не собираюсь делать заказ, сидеть проcто так здесь тоже не стоит.
Настроение моё заметно упало. К тому же, неизвестно откуда налетевшая туча заявила о себе приличным дождём.
На маленьких, подаренных мне мамой, часиках было семь-пятнадцать вечера. Зонта у меня не было, и, стоя под небольшой крышей закрытого киоска с газводой, я успела промокнуть до нитки.
Он не пришёл ни в семь-тридцать, ни в восемь вечера. И только из колонок кафе, словно дразня меня, доносился припев новомодной песенки: «Если в дождь такой ждать ты будешь, значит, любишь ты, значит – любишь!..»
⠀
…Прошёл ещё месяц. На мой день рождения, первого ноября, как, оказывается, всегда, в парке проводился осенний бал. Афиши закрытия сезона танцев пестрели по всему городу. Была среда. Мама сказала, что если я хочу, могу позвать в субботу девочек из класса на чай с тортом. Но и сидеть одной дома в такой день мне не хотелось.
И не зря. Так долго вынашиваемая мной в мечтах встреча всё-таки состоялась!
Я увидела Сергея, когда народ уже потянулся к выходу.
Сергей стоял в центре площадки. В пальто и кепке он выглядел, вроде и по погоде, но как-то уж слишком солидно. Но я его узнала, потому что он так же, как и в первый раз, стоял и смотрел на меня.
Можно было бы, конечно, включить дурака и сделать вид, что я его не узнала. Тем более что бал закончился, звучал аккордный вальс, и стайка наших девчонок, одна из последней, готова была сорваться на выход.
Я понимала, что он этого ждёт, и подошла сама. А может, уже и ничего не понимала, потому что по мере приближения мысли в моей голове начали мешаться.
– Привет! Ты, смотрю, здесь уже совсем осво..? – он ещё недоговорил, а я вновь ощутила это знакомое чувство тёплой волны. Но в этот раз не поддалась искушению. Более того:
– Тебя же нет рядом! – сдерзила я. А потом, не зная, зачем, и вовсе ляпнула: – Я, вообще-то, пока тебя не было, успела здесь ещё и влюбиться! – это была неправда. Но мне уже было всё равно.
– Олька! Ну ты идёшь? – Девчонки, забрав сумки, которые обычно ставили в центр своего круга танцующих, пошли к выходу.
– Иду!.. Прости… Это я со злости… Ты не пришёл… Я ждала… Почти два часа… А потом ещё и боялась, вдруг что-то…
– Я всё знаю!.. – перебив, ошеломил меня Сергей.
И тут я вспомнила фразу Толика про осторожность.
При всём том, что меня так и распирало спросить: видел и не подошёл, – я этого не сделала. Правду говорят: дорога ложка к обеду. Вот и у меня, видимо, уже переболело.⠀
Я просто посмотрела ему в глаза, потом повернулась и пошла к девчонкам. А напоследок, обернувшись, сказала:
– А знаешь, Толик, наверное, был прав… Всё, что ни делается – к лучшему! Вот и ты говоришь, что всё знал, а ведь даже не вспомнил, что у меня сегодня ещё и день рождения…
Дед Святозар
Вера К @ven_writers
Автобус свернул с шоссе, колеса зашуршали по гравию. Показалась и скрылась высокая кованая ограда, и, наконец, автобус остановился у большого деревянного дома.
Удивительно, кому вообще пришло в голову устроить летний лагерь именно в этом месте? Гораздо больше оно подходило для съёмок мистических триллеров. На крайний случай здесь можно совершать спиритические сеансы, но уж точно не размещать детей на отдых.
Краска на стенах дома выцвела до блёклого серого цвета и порядком облупилась. Запущенный, некогда прелестный сад разросся и зарос сорняками. От этого общее ощущение заброшенности только усиливалось.
Ева благоразумно пропустила вперёд небольшой разрушительный отряд малышни. Не пристало ей, взрослой, почти тринадцатилетней девушке вместе с мелкими к выходу проталкиваться. Выйдя из автобуса, достала телефон и осмотрелась по сторонам. Уже в пути Ева решила вести видеоблог о своём пребывании в лагере. Но пока сомневалась, стоит ли снимать то, что она видела вокруг.
Тем временем вожатые помогали выгрузить чемоданы и рюкзаки ребятам помладше, обречённо призывая их не разбегаться. Конечно же, это не сработало. Буквально через пять минут малышня была повсюду.
Ева взглянула на экран телефона. Конечно, в такой глуши телефон “порадовал” полным отсутствием связи. Что же, отсутствие связи Еву пока не тревожило, камера на телефоне будет работать в любом случае, а выложить видео можно и потом. Ева включила фронтальную камеру, пригладила длинные тёмные волосы, растрепавшиеся в автобусе, и сделала несколько селфи. Не успела она посмотреть, что получилось и удалить неудачные кадры, как вожатые позвали всех внутрь.
Повинуясь секундному порыву, Ева снова включила камеру и навела объектив на взрослых и ребят, которые один за другим, скрывались в тёмном дверном проёме, а когда на улице не осталось никого, и сама поднялась на крыльцо.
Ева вошла в просторный холл, подозрительно тихий и какой-то… сумеречный… В тусклой дымке можно было рассмотреть огромные, ростовые портреты на стенах. Притихшие дети молча стояли вдоль стен. Все взгляды присутствующих устремлены на фигуру в центре комнаты – в чёрной толстовке с надвинутым на самые глаза капюшоном.
– Приступим, – деловито произнёс неизвестный. При этом рот у него не открывался.
Заиграла музыка. Совсем неподходящая к антуражу помещения и самому моменту. Ева не успела понять, к чему именно он собирался приступить. Комната стремительно теряла очертания, пространство вокруг буквально искажалось. А музыка продолжала играть…
– Ева? – над ухом прозвучал требовательный женский голос.
Из-за музыки, раздававшейся из уличных динамиков, ей приходилось говорить громче.
– Я…
– Просыпайся, мы в лагерь приехали.
– А разве мы уже не… – спросонья начала Ева, но не закончила фразу.
За окном не было ни запущенного сада ни обшарпанного дома. Значит… сон?
* * *
– Она сейчас обязательно развалится, – вздыхал Ваня, пухленький невысокий мальчик лет двенадцати, – обязательно! Слышите? Вам говорю! Всё развалится и мы ничего не успеем!
– Ты продолжай, продолжай, – мрачно перебил его длинный, подтянутый Толя, – мы, если что тебя, как плот используем. – Он неодобрительно посмотрел на шоколадку, предательски торчащую из кармана Ваниных шорт.
Ваня одёрнул спасательный жилет и надул губы.
Ева отстранённо наблюдала за вялой перепалкой через экран смартфона. Шёл четвёртый день смены и у юной блогерши уже набралось приличное количество видеоматериала.
Рядом нетерпеливо ёрзал Чижик. Своё настоящее имя он не сказал, представился ребятам сразу так. Забавно, что и вожатые пользовались не именем, а кличкой.
– Смотри, смотри, – пыхтел он прямо в ухо Еве, – здесь надо общий план дать, а потом ррраз!
Чижик сделал рубящее движение рукой в воздухе, не рассчитал и попал в борт.
– Вы чего там лодку ломаете? Мало вам, что она и так на ладан дышит? – мгновенно взвился Ваня.
– Да не ори ты, чего разорался, пока тут только я ломаюсь, – прокричал в ответ Чижик.
– Вот вы дурни вдвоём, – заметила Ева. – Мы вообще где?
На следующие пару минут установилась тишина, нарушаемая лишь тихим плеском воды и шуршанием бумаги. Это Толя вертел в руках самую обычную бумажную карту, пытаясь понять, куда же их всё-таки занесло.
– Тут такое дело, – голос его звучал растерянно, – я не могу понять, где мы находимся. Такое ощущение, что этого куска реки тут вообще нет.
Карту выдали ребятам перед самым началом соревнований по ориентированию на воде.
– Ну-у-у-у, – неуверенно протянул Чижик, – тут же не вся река нарисована, может, мы уже дальше проплыли?
– Вот же глупый народ пошёл, – не отрываясь от верчения карты, отметил Толя. – Никак не успели бы. Мы не так долго плывём.
Чижик заёрзал ещё более интенсивно. Теперь он буквально подпрыгивал на месте и явно собирался лезть в драку.
– Вы чего там лодку шатаете? – уже привычно проворчал Ваня, – мало вам…
– Много нам, много! – не выдержал Чижик.
– Ой. Ой, – Ева удивлённо уставилась в экран телефона. – Что это там?
– Что? Что? Где? Восклики раздались одновременно с трёх сторон.
Ева оторвалась от экрана и расхохоталась.
– Вы все сейчас на чаек похожи.
– Ну Ванес скорее пеликан. Вон сколько всего в клюве принёс, – заметил Толя.
Ваня покраснел, насупился и затолкал под скамью несколько пустых упаковок от шоколадных батончиков. Ему очень хотелось изловчиться и пнуть насмешливого товарища, но раскачивать лодку было страшно.
– Ты чего там увидела-то? – Чижик влез носом в экран. – Нет ничего…
– А только что было, – Ева протёрла телефон футболкой. – Там как будто… Ну, типа как туман поднимался.
– Бывает такое на воде. – Толя пожал плечами.
– Бывает, – согласилась Ева, – но не до самого же неба!
– Может, объектив запачкался? Вон сколько у нас тут Ванькиных запасов.
– Ну вас, – не упустил случая ответить Ваня, – без меня все голодные сидели бы.
– Непременно пропали бы за эти полчаса, – пробормотала себе под нос Ева и уже громче сказала, – объектив я протираю.
– Замумукаемся монтировать, – деловито произнёс Чижик, который успел записать себя в добровольные Евины помощники, – ты же всё ещё снимаешь?
– Да-а-а-а, – протянула Ева, осматриваясь по сторонам. Красота-то какая!
Плавная река неспешно несла воды вдаль, над водой склонились длинные ветви деревьев…
Еве резко стало холодно, она вздрогнула всем телом, поежилась и… поймала, обращенные на неё удивлённые взгляды Чижика и Толи. Задумчивый Ваня застыл, отставив руку с половинкой погрызанной шоколадки, и пожевал губами.
– Ветер что ли… Зябко как-то… Было. А теперь нет.
– Это от переизбытка шоколада в организме, – не преминул отметить Толя. – Постойте, мы, кажется, к лагерю подплываем… Точно! Это же наш лагерь! Быстро как-то.
– А по времени нормально, – изумилась Ева, глядя на экран. – Скоро ужин.
Четверка пришвартовала лодку и направилась в сторону домиков. Нужно переодеться перед ужином.
* * *
– Как это закончился ужин? – в отчаянии взвыл Ваня, который, конечно, успел проголодаться.
– В каком это смысле влетит? – неуверенно произнес Толя.
– Вот, вот они! – раздался чей-то крик.
К ребятам бежали вожатые.
– Вы где были?
– С ума сошли?
– Все целы?
Убивать четвёрку на месте, кажется, никто не собирался. Наоборот, перед тем как пуститься в поиски, вожатые уговорили поваров отложить четыре порции ужина.
– Ну хоть что-то, а то помрёшь с голода, – пробурчал Ваня, орудуя вилкой, и немедленно заработал этим гневный взгляд товарищей.
***
Ночь прошла спокойно. Усталые ребята спали до самой побудки.
Ева проснулась легко и с удивлением обнаружила, что в комнате одна. Соседок не было. Странно, все обитатели девчачьей комнаты второго отряда любили поспать.
Будущий знаменитый блогер умылась, натянула футболку, шорты и направилась на зарядку. По дороге ей встретились Ваня, Толя и Чижик. Они, зевая на ходу, шли к стадиону.
– Чего это вы как на эшафот? – полюбопытствовала Ева, поравнявшись с мальчиками.
Ответить ей они не успели… Навстречу им бежала толпа. Здесь были все ребята из всех отрядов. Все, кроме Евы, Толи, Вани и Чижика.
Проходя мимо своих соседок по комнате, неразлучной троицы девчонок, Ева узнала, что зарядка уже кончилась, и ребята спешили переодеться к завтраку.
– Улю-лю, а вот и наши сони.
Ребята услышали восторженный бас известного на весь лагерь хулигана Иванова.
* * *
Следующие два дня ничего значительного не происходило. Ева отлично проводила время. Купание в реке, игры, дискотеки, и Ева не забывала снимать новые видеоролики.
Третий день казался таким же, как предыдущие. Зарядка, завтрак, прогулка… Всё самое интересное началось во время обеда в столовой.
– Анатолий, мы не читаем во время еды. В следующий раз я просто заберу книгу.
Дежурный вожатый погрозил Толе пальцем и пошёл дальше, к другим столам.
– Вот и не читайте, – тихо пробурчал себе под нос Толя, но книгу убрал.
– Что ты читаешь там всё время? – спросил вездесущий Чижик, подпрыгивая на месте.
– И правда интересно, – сказал Ваня, – вчера, вот, в главном корпусе научный семинар был, что-то они там такое научное творили, я и повторить не могу… А он не пошёл!
Все смолкли. Толя, несмотря на спортивную фигуру и тренированность, больше всего любил науку. В свои тринадцать лет он легко мог дать фору выпускникам в вопросах физики, химии, и всерьёз собирался стать великим изобретателем.
– Ммм… – Толя пожевал губами и уставился в тарелку. – Сказки.
– Что? – удивилась Ева.
– А я всегда говорил, что допы по физике до добра не доведут! Вот человек с ума сошёл. Сколько ты уже посетил? – подозрительно сощурился Чижик.
– Возможно, – коротко отметил Толя, – ладно, пора идти, вы помните, что сегодня у нас очередное ориентирование?
– Ориентируемся и ориентируемся… На воде, в лесу вот теперь… Осталось поориентироваться в небе. – Ваня явно не радовался предстоящему мероприятию, но со скамейки слез и поплёлся следом за друзьями.
– Или под землёй! – подхватил Чижик. – Прикинь, круто, у всех тихий час, а ты подкопался и пошёл себе куда хочешь.
Примерно через полчаса ребята уже шли по лесу. В этот раз они решили подготовиться получше. Толя нёс в рюкзаке компас, а Ваня удвоенный запас провизии. Каждой команде выдали карту, на которой были отмечены контрольные точки, вот только маршрут между ними предстояло проложить самостоятельно.
– Пока всё просто. – Толя провёл пальцем по карте до точки с номером 1. – Просто выходим из ворот и идём прямо.
– Вот всегда так. У мелких тихий час. Поел – поспал. Красота же. А мы что? Просто идём. Просто плывём. А потом фигня какая-то происходит, – привычно проворчал Ваня.
– Вот же впечатлительный народ пошёл. Всего-то разок случилось что-то непонятное, и уже три дня только об этом и думаешь, – восхитился Чижик.
Следующие пять минут прошли в тишине. Толя переваривал полученную информацию, Ваня сосредоточился на поедании большого пряника с фруктовым джемом, Ева снимала, и даже Чижик молчал.
Окружающий пейзаж постепенно менялся. Чем дальше, тем больше густел лес. Высокие деревья склонялись друг к другу. Вскоре дорога стала напоминать причудливый тоннель из деревьев, в конце которого виднелась… полуразрушенная каменная арка.
– Странно, – первой заговорила Ева, не прекращая снимать, – вам не кажется, что это странно? Мы уже должны были добраться до первой точки, а её всё нет и нет.
– Да, – коротко ответил Толя, – кроме того, на карте обозначен хвойный лес, а здесь он лиственный… Подождите-ка.
Толя метнулся в сторону между деревьев, туда, где виднелся берег реки. Чижик помчался за ним вприпрыжку, Ева, продолжая снимать, чуть осторожнее, чтобы не оступиться.
– Видите? – закричал Толя.
– Что? Что видим – заволновался Чижик.
– Да-а-а-а, – протянула Ева, – мы… мы заплыли сюда на лодке, помните? Это то самое место, которое мы не смогли найти на карте! – осенило её.
– Именно! – кивнул Толя. – И я по-прежнему не могу соотнести эту часть леса ни с чем на карте! Кстати, где Ванька? Никто не чавкает над ухом, непривычно.
– Ждет на дороге? – Пожала плечами Ева.
На дороге Вани не оказалось.
– Не мог же он уйти обратно… – растерялась Ева.
Заметив следы на траве, Ева решила, что Ваня пошел дальше, в сторону каменной арки, которая виднелась за деревьями. Возле неё виднелась яркая обёртка от шоколадки. Переглянувшись, ребята направились в ту же сторону.
Подойдя к арке, Ева притормозила и убрала валяющуюся обёртку в карман. Не оставлять же мусор в лесу.
Чижик с Толей уже махали ей с другой стороны, призывая следовать за ними. Еве показалось, что она видит их как будто сквозь стекло. Она моргнула, и ощущение пропало. Всего один шаг через арку и Еву охватила сильная дрожь. Это длилось всего несколько мгновений, но Ева совершенно ясно вспомнила практически такие же ощущения несколько дней назад, когда ребята заблудились во время ориентирования на воде.
Очень скоро дорога пошла вверх. Сначала подъём был совсем плавным, затем становился всё круче и круче.
– Вот таких высот я в этих краях точно не помню. – Толя вновь взялся за внимательное изучение карты. – Вот не верю я, что наш обжорка так быстро преодолел этот участок пути, – хихикнул он.
Пока ребята поднимались по ставшему совсем крутым склону, стемнело.
– Да не может такого быть! – взвыл Чижик. – Мы же сразу после обеда вышли! Не могли мы столько ходить! Вот говорю я вам, тут разрывы во времени, говорю, а вы мне не верите!
– Отчего же, – отозвался Толя, – верим. Понять не можем.
– Конечно, не можем, – сказал Чижик, который страшно гордился тем, что не терял времени за учебниками по физике, а читал полезную, то есть фантастическую литературу. – Это же магия, а не физика!
– Не знаю, не знаю, – пробормотал Толя, поднимая голову к небу.
– А ну, опусти голову, дурень!
Голос раздался так резко и неожиданно, что Толя беспрекословно повиновался, а Ева и Чижик дёрнулись.
Теперь взгляды троих друзей приковались к длинноволосому, седому как лунь старику. Взгляд его белёсых, хотя ребята могли бы поклясться, что они были совершенно белыми в темнеющем лесу, пригвоздил их к месту.
– Диву даёшься, что за народ пошёл, – всё ещё сердито, но уже отходя, продолжил старик. – То валятся толпой, куда их не просили, то покалечиться, так и норовят! Да ещё и прямо возле пограничного пункта.
Старик замолчал, разглядывая детей. Они застыли неподвижно. Могло показаться, что они забыли, как моргать, да и дышали через раз.
– Неужто никто вам не рассказывал, как на солнце смотреть надо, когда его луна затмевает?
– Затмение? – переспросил Толя. – Как же…
– А вот так же! – перебил его дед. – Идём в дом, там ваш товарищ уже битый час дожидается.
Он начал восхождение по тропе.
«Пустился в путь седой как лунь старик…» – пронеслось в голове у Евы. «И откуда только я знаю эту строку?»
Старик подвел ребят к небольшому деревянному дому, очень старому, если не сказать старинному дому. У самого порога Ева обернулась назад. Со стороны леса доносился чей-то тихий, тонкий смех и еле различимый шёпот, который можно спутать с шелестом листвы на ветру.
– Что, заслушалась? А ну, проходи в горницу, – проворчал дед.
А в доме, за столом сидел довольный Ваня. Перед ним опустевшая крынка из-под молока и несколько крошек.
– Опять ты жрёшь, – в голос расхохотались ребята.
* * *
– Что это… кровь? – радостно таращась, прокричал Чижик.
– Где? – отпрянула Ева.
Чижик отложил в сторону старую книгу со странными пятнами бурого цвета на обложке. Его заинтересовало что-то в другом конце комнаты.
– Что вы орёте, как потерпевшие, – Толя перелистнул страницу книги и нахмурился.
Последние полчаса ребята провели в библиотеке лагеря за чтением. Если совсем честно, время за чтением проводил Толя. Ева попробовала поснимать, но ей быстро наскучило. Чижик наспех пролистал пару книг, после чего стал просто слоняться туда-сюда по комнате.
– Я вот что думаю… Ванес-то не дурак вообще. Подсуетился, помогает на кухне, пообедал, наверное, ещё… раза три, – Чижик мечтательно вздохнул.
– Спокойно, я почти закончил. – Толя неопределённо махнул рукой. – Сейчас дальше пойдём.
– Я надеюсь, в этом лагере больше нет библиотек, – с несвойственной тоской в голосе сказал Чижик.
Впрочем, долго грустить о чём-то было не в его правилах. Буквально через минуту он уже заинтересованно заглядывал через плечо Толе:
– Что нашёл?
– Всё, что нужно – нашел, – коротко ответил Толя. – Пойдёмте Ваньку заберём.
– А что искал? – Чижик привычно увернулся от летящего в него карандаша.
– Учения? – В дверях библиотеки возник… директор. – Молодцы. У нас сегодня, правда, в основном интеллектуальное мероприятие, но движение – жизнь, так ведь, ребята?
Ребята выразили полное и безоговорочное согласие, и вежливо улыбаясь, дружно двинулись к выходу. Им вслед нёсся негромкий смех директора.
Ванька ждал их на крыльце столовой. Вид у него был торжественный и слегка виноватый.
– Я тут что вспомнил-то, – начал он.
– Поесть? – вовремя останавливаться не входило в добродетели Чижика.
Ваня окинул Чижика взглядом королевы, которая только что обнаружила, что с ней заговорил трубочист.
– Вообще, информация важная, хорошо бы отойти куда-то.
– Поддержу, идёмте. – Толя встал и пошёл в сторону леса, к облюбованной четвёркой беседке.
– Так вот… – Ваня поёрзал на деревянной скамье, устраиваясь поудобнее. – Вы же помните, когда мы уходили с холма, дед Светозар нам пирожков с собой завернул, я их…
– Ты их сожрал, – перебил Чижик.
– При твоём деятельном участии, – отметила Ева.
– История вообще не об этом, – продолжил Ваня, – пирожков тех, конечно, уже в помине нет, но в кармане я нашёл ту бумажку, в которую они были завёрнуты.
Ваня порылся в карманах.
– Вот, смотрите.
– Что это? Летописи пирожкового народа? Я вижу пятна, больше ничего не вижу, – сказал Чижик.
Толя смерил его слегка удивлённым взглядом, взял лист бумаги из рук Вани и перевернул его. На обратной стороне оказалась нарисованная от руки карта. Ребята увидели лагерь и часть дороги, по которой их привёз автобус.
– Это вот река, это, наверное, тот завод, о котором сплетничали ребята, а это… что это, Толь? – Ева указала на небольшой прямоугольник в верхней части карты.
– Насколько я помню, на топографических картах так часто обозначают строения. Я не помню никаких строений в этой части леса, разве что…
– Разрушенная арка! – хором произнесли все четверо.
– Всё равно непонятно. Зачем нужно отмечать её на карте? И что это? – Ева провела пальцем по пунктирной линии, проходящей через прямоугольник. – А вот ещё одна… и ещё…
– Долго же вы карту искали, – спокойный, тихий голос раздался так неожиданно, что четвёрка, склонившаяся над картой, дружно вздрогнула.
– Светослав Фёдорович, как же вы нас напугали. Мы тут… – начала было Ева.
– Знаю я, что вы тут, – усмехнулся директор, внимательно глядя на ребят.
Ева слегка поёжилась под этим взглядом.
– Дед Светозар, как же…
– Проницательный парень! Не укроешься от него! – расхохотался директор. Или всё-таки дед? – Расскажи деду, как догадался? Я же сейчас в облике брата своего младшого, не должен был ты меня узнать.
– И не узнал бы, – сказал Ваня, – вы вообще на себя непохожи, вот только глаза ваши, у вашего брата они немного другие.
Обычно серые глаза Светослава Фёдоровича казались непривычно белёсыми.
– Просто повезло, – тихо добавил Ваня.
– Не просто повезло. Вот ребята и не заметили, пока ты им не указал. Не ошибся я в вас.
– Не ошиблись? А в чём? Почему? – Чижик буквально захлебывался в эмоциях. – Мы что… – Глаза его максимально округлились. – Мы что, избранные?
– А может и так, – снова расхохотался дед Светозар, – все мы кем-то для чего-то избраны, нет такого человека, который просто так рождён был. Все к чему-то да пригодны.
Толя приоткрыл рот, словно хотел что-то сказать, но передумал.
– Не веришь? Ты задавай свои вопросы, коли интересно. Не бойся, мыслей я не читаю, просто живу долго и людей всяких повидал.
– Хорошо. – Толя пожал плечами. – Вот вы говорите, вы сейчас в облике вашего брата. Как это? И где он сам?
– Да телами мы обменялись, – просто сказал дед Светозар. – Я вот тут с вами, а он у меня в дому отдыхает… Премудрости в том большой нет, коли умеючи.
Толя прищурился, прикидывая, какой из множества вопросов задать следующим.
– А мы зачем понадобились? – выпалил Чижик, ему явно не терпелось.
– Ох, не любишь ты ждать, – рассмеялся лжедиректор. – Может, понадобились, а может, и незачем пока. Я тут потихоньку, как это вы сейчас говорите, таланты подыскиваю. Сюда далеко не каждый доедет. Кому здесь не место, так или иначе, поездка сорвётся.
– Ага, особенно Иванову тут место, – фыркнула под нос Ева.
– Раз приехал, значит, место, – серьёзно сказал дед Светозар. – Вы присмотритесь к нему так или эдак, может, он свой талант пока раскрыть перед вами не успел.
Ева не была уверена, что ей хотелось бы, чтобы Иванов перед ней что-то раскрывал, но промолчала.
– А теперь послушайте. Вас, талантливых, не только я разыскиваю. Есть и такие, кто свою мутную суть…
Закончить ему не дали.
– Светослав Фёдорович! Как хорошо, что я вас нашла!
К ребятам спешила невысокая, чуть полноватая девушка.
– Это Светочка, – сказал Толя. – При ней точно нельзя, ещё до ужина весь лагерь знать будет. Как не вовремя!
Все, включая деда Светозара, дружно кивнули.
– Всему своё время, значит, так правильнее будет, постепенно вам всё рассказать, показать.
Нетерпеливые Ева и Чижик переглянулись, но спорить снова не решились.
– Как хорошо, что я вас нашла, – повторила запыхавшаяся Света. – Наш вечерний квест на грани срыва!
– Рассказывай дочка. Всё решим, – сказал дед.
Казалось, что небольшие изменения в поведении шефа девушку не смущали. Она или привыкла к этому за годы работы в лагере, или попросту не замечала.
