Марина Колесова
Тетрадь в косую линейку
Запись двадцать шестая. Умирать не так уж и страшно.
Я не поняла, как это у меня получилось, но я шагнула навстречу моему дракону и уже через мгновение парила вместе с ним над своим сведённым судорогой телом.
– Тут делать нечего, полетели, попрощаешься с кем хочешь, – проговорил он.
Я взглянула на него. До этого, когда он появлялся в моей голове, он казался огромным, а на поверку оказался маленьким, чуть больше крупной ящерицы.
– Как-то я более крупным тебя представляла, – усмехнулась я.
Он уселся мне на плечо и обиженно фыркнул:
– Уж какой есть. Давай, не теряй время. Его немного.
– У меня, похоже, впереди вечность.
– Но не здесь, – возразил он. – Поэтому поторапливайся, представь, где хочешь оказаться, и перенесёмся туда.
– В офис хочу попасть. Надо знать, сумел Борька передать чемодан генеральному или нет.
В офисе было безлюдно, лишь в приемной генерального толпилась куча народа, а в самом кабинете босс орал на испуганно сжавшегося Борьку.
– Почему?! Почему ты не доложил мне с самого начала?
– Она просила, говорю же, – сбивчиво лепетал Борька, – отдать Вам, только после того, как Вы начнёте звонить на её мобильный, который она у меня в кабинете оставила.
– Идиотка! Чёртова идиотка! – орал босс и долбил кулаком в стены.
Я, паря над ним, усмехнулась и ласково коснулась его волос на виске, прошептав:
– Это ты ещё не понял, от чего я тебя спасла. Ну ничего, скоро поймёшь. Первый шок пройдёт и поймёшь.
После чего просительно взглянула на дракона и проговорила:
– Давай к маме моей слетаем.
– Командуешь ты, куда хочешь, туда и летим.
– А давай, вдоль улиц, как я на машине в офис ездила.
– Твоё желание, закон, – проговорил он и ткнул меня своим носом в ухо. – Я соскучился по тебе.
– Я думала, ты совсем улетел, – паря над улицами знакомого маршрута, проговорила я.
– Как я могу? Я лишь приближаться не смел, а так всегда рядом был и вообще никуда не улетал, – засопел он мне в ухо.
– Извини, я тоже по тебе скучала, но хотелось самостоятельной побыть.
– Я понимаю, – он ласковым воротником обернулся вокруг моей шеи.
Мама что-то готовила на кухне. Я села на табуретку у кухонного стола и заговорила, но она конечно же не слышала меня, и это было прекрасно, поскольку ничего возразить мне она не могла.
Я долго рассказывала, что, несмотря на то, что мы такие разные, я любила её и благодарна ей за всё-всё, что она для меня сделала, и что я очень надеюсь, что Димка её не бросит. Он хоть и инвалид, но уже самостоятельный инвалид, и всё делать может. И не бросит он её совсем и не за квартиру, которую я ему завещала, а потому что человек хороший, очень хороший. И она должна была в этом убедиться, раз ходит к нему.
И в этот момент мама вдруг вслух сказала:
– Ох, что-то сердце ни с того ни с сего разволновалось. Только бы с Алинкой всё хорошо было. Господи, храни мою девочку! – после чего достала с полки сердечные капли и стала капать в маленькую стопочку и разводить водой.
Я подошла к ней сзади, нежно обняла и тихо выдохнула: «Теперь с твоей девочкой всегда всё будет хорошо. Не переживай, я в порядке».
– Вроде отпустило, – с явным облегчением, даже не выпив лекарства, проговорила мама, и я поспешно покинула её.
– К Димке? – спросил дракон, как только мы оказались на улице.
– А ты откуда о нём знаешь? – удивилась я.
– Сказал же, всегда рядом был. Так что я всё о тебе знаю.
– Да, к нему.
– Не мешкай, время не резиновое, может не хватить.
– И то правда, – проговорила я и представила себя в нашей квартире, после чего через мгновение оказалась в ней.
Димка занимался на тренажёрах в гостиной, Кот лежал на полке на стене гостиной, очень удобную полку сделал для него Вадик, мягкую, обитую плюшем, Кот ее любил.
На моё появление Димка не отреагировал никак, а Кот сразу встал, вернее сел и уставился неверящим взглядом.
– Да, мой хороший, к сожалению, это так, я покидаю вас. Ты тут без меня за Димкой приглядывай. Ладно? – я подошла и почесала его за ухом.
Не знаю почувствовал он прикосновение или нет, но замурчал и помотал головой, будто трётся о мою руку.
Я ещё некоторое время поговорила с ним, лаская и наслаждаясь его ответной лаской, а потом у меня за спиной возник темный силуэт, и я, вздрогнув, обернулась, а кот выгнул спину и зашипел.
– Кот, ты кого там пугаешь? Домового? – Димка повернулся к нему. – Прекращай, у нас домовой хороший, его пугать не следует.
Кот пугал совсем и не домового. Статный черноволосый мужчина в плаще стоял напротив меня и не сводил с меня явно удивленного взгляда, а потом белозубо улыбнувшись, проговорил:
– Какая встреча. Сколько лет, сколько зим. Не ожидал… вот кого угодно ожидал увидеть, но не тебя. Как тебя в такую передрягу занесло?
Исходя из того, что Димка, глядя в нашу сторону, нас обоих не видел, гость был тоже призраком, поэтому я не менее удивлённо, чем он, спросила:
– Вы знаете меня?
– Опаньки. Тебя никак памяти лишили. Вот это расклад. Это за что твою хозяйку так, Золотце? – незнакомец перевёл взгляд на моего дракона.
– Не лезь не в своё дело, и не тебе меня так называть, изгнанный, – достаточно агрессивно зашипел мой дракон.
– А она не такая?
– Не твоё дело! – повторил дракон, явно группируясь на моём плече для прыжка или полёта.
– Погоди ты, – повернулась я к дракону, – он ничего плохого нам не сделал. Что ты злишься? Он может мне что-то лишнее сказать, о чём молчишь ты?
– Похоже, ты попала в десятку, – пристально глядя на меня, проговорил незнакомец, – он явно не хочет, чтобы ты узнала то, что знает он и частично я.
– И что знаешь ты? – тут же поинтересовалась я. – Скажи. Хотя для начала, может, представишься?
– У изгнанных нет имён, пока не вернусь, нет его, как и у тебя, кстати, – покачал он головой. – А сказать могу, что если уйдёшь сейчас, набрав не больше двух третей от возможного максимума, вернёшься сюда на ещё один круг.
– Или не вернётся, не тебе судить! – вновь агрессивно вмешался дракон.
– Чего спорить? – повела я плечами, – не уйти я не могу. Там мой труп.
– Пока не труп. И я могу сделать так, что твоё тело и трупом не станет, и здоровье не потеряет. Лишь чуточку терпения проявишь, и всё в ажуре будет.
Поняв, что я не агрессивно настроена к незнакомцу, Кот перестал шипеть, и Димка одобрительно проговорил: «Вот и молодец. Шипеть на домового, последнее дело. Поверь мне».
А я тем временем с интересом осведомилась у незнакомца:
– Тебе-то какая выгода от этого?
– Ты влезла в игру, в которой играю я. Меня попросили тебя остановить.
– А если не остановишь?
– Я не Вершитель судеб, чтобы стопроцентно такие просьбы уметь выполнять. Да даже у него накладки случаются. Так что ты вправе отказать. Только учти, максимальный твой потенциал здесь приравнивается к следующему вселенскому уровню. Ты получишь очень значительные перспективы.
– Что скажешь? – обратилась я к дракону.
– Решать тебе. Я-то тут причём? Моё дело маленькое, ты попросила, я сделал, если смог.
– Он правду сказал, насчёт уровня?
– В этом не наврал. Но ждать от него что-то хорошее, я бы не стал. У вас с ним слишком давние счёты.
– Какие?
– У него спроси, – раздражённо фыркнул дракон, – я не могу сказать.
– Почему не можешь?
– Меня пустили к тебе на условии молчания, поэтому так, – насуплено проговорил он.
– Всё интереснее и интереснее, – вмешался в разговор незнакомец. – Золотце, выходит, она под колпаком? Разгневала владыку? Я не удивлён, с её характером, это следовало ожидать. Но всё равно как-то очень уж кардинально.
– Да заткнись ты! Не твоё это дело! Не ровняй себя с ней! – агрессивно скорее выплюнул, чем произнёс дракон.
– Я и не ровняю, Золотце, напротив, говорю, что больно кардинально как-то Ваш владыка развлёкся.
– Ты идиот, изгнанный! Никто с ней не развлекался! – дракон чуть было не сказал что-то ещё, но вовремя спохватился, и сам себя схватил пастью за хвост.
– Золотце, что ты так разнервничался? Ну не развлекался никто и хорошо. Я не настаиваю. А ты с хвостом во рту прикольно выглядишь. Мне нравится, на бублик с крылышками стал похож.
– Не насмехайся над ним. Лучше скажи, я чем-то досадила тебе в прошлом?
– Как тебе сказать? Не то, чтобы досадила. Нам делить нечего было. Просто пререкалась со мной часто, вот примерно так же как сейчас Золотце твой. Это ведь он от тебя нахватался.
– Извини. Если чем-то обидела, извини. И на него не сердись, он маленький ещё.
– Маленький?! – взвился вверх, выплюнув свой хвост, мой дракон.
– Хорошо, хорошо, большой, мудрый и великий, но разговаривающий с оппонентами отвратно. Никакого такта. И мне сейчас, несмотря на свою мудрость, не дал списать твоё, можно сказать, хамское поведение на естественные причины. Ты поставил меня в очень неловкое положение, мой хороший. Хочешь помочь, извинись.
– Ты приказываешь? – дракон опустился на мое плечо.
– Нет, прошу. Очень тебя прошу.
– Ладно, извини меня, изгнанный, – раздражённо стуча хвостом по моей спине, с явным недовольством выдохнул дракон.
– Ты зачем даже в извинениях его изгнанным назвал? Я просила извиниться, а не оскорбить.
– Это не оскорбление, а правда.
– Он тоже может так меня называть, но не называет.
– Не может, – уверенно выдохнул дракон.
– Почему не может? Запросто может.
– А потому что не знает наверняка так это или нет. А оскорбить тебя не тем статусом чревато, – захихикал дракон.
– Слушай, радость моя, – в моём голосе послышался металл: – Что-то мне подсказывает, что, пожалуй, приму я предложение, моего визави, поэтому либо сейчас ты извиняешься по нормальному, либо лети на все четыре стороны, я не держу.
– Он не тот, с кем извинения помочь могут! Он лишь силу признаёт! – агрессивно зашипел мне в ухо мой дракон.
– Сейчас у меня её нет, и извинишься ты не для того, чтобы он мне лучше помог, а для меня, чтобы я знала, что не обидела того, чей помощью собираюсь воспользоваться. Мне главное, чтобы моя совесть чиста была, а каков итог его помощи будет, знает лишь Вселенная.
– Хорошо, хорошо. Извинюсь, как хочешь, не злись только, – дракон повернулся к незнакомцу и сев на моём плече, смешно сложил передние лапки на груди, выдохнув при этом: – Извините меня, досточтимый господин, я был неправ.
– Круто. Не ожидал от тебя такого, золотая девочка. Ладно, извинения приняты и его, и твои. Я извиняться не стану, поскольку смысла нет, раз ты память потеряла. Пошли, постараюсь к жизни вернуть, – усмехнулся незнакомец, и взяв меня за руку, вылетел из квартиры.
Мы летели вдоль темных улиц, и он неожиданно указал на одно место, сказав:
– А вот здесь я люблю отдыхать и кормить голубей.
– В скверике на лавочке рядом с памятником? По-моему так только старики отдыхают.
– А кто ещё здесь я по-твоему? Старик и есть, – усмехнулся в ответ он, после чего добавил: – Ладно, времени в обрез. Извини за временные неудобства. Возьми меня крепче за руку и не сопротивляйся.
Я крепче сжала его руку, и на меня навалилось что-то, что моментально унесло в бессознательную темноту.
Запись двадцать седьмая. Возвращение к жизни.
Пришла в себя я, лёжа на высокой медицинской кушетке, подключенная к капельнице, и опутанная какими-то проводами, неподалёку стояли двое мужчин. Один высокий, широкоплечий, в накинутом на плечи кителе с генеральскими погонами. Другой седовласый старик, невысокий, немного ссутуленный, опирающийся на покрытую вычурной резьбой толстую трость с большим костяным набалдашником в виде черепа.
– Ты говоришь, что очнулась, а взгляд какой-то абсолютно неосознанный у неё, даже фокусировки нет, – проговорил тот, что был в кителе.
– Андрюш, какой осознанности ты хочешь, когда она под таким препаратом? – старик кивнул в сторону капельницы. – Ладно, что лясы точить, давай, организуй свободную машину «скорой», носилочки и парочку крепких ребят. Девочку перевезти домой надо, по возможности не кантуя. Я провожу. И запас препарата и всего необходимого на неделю нам с собой выдай.
По его голосу я поняла, что это был незнакомец из накрывшего меня бреда. Действительно старик.
– На неделю?! Дед, ты серьёзно? – тем временем достаточно раздражённо осведомился военный, а может, и не военный вовсе, поскольку я в мундирах в принципе не разбираюсь, но звёзды на погонах явно были генеральские, вышитые и очень большие.
– Андрюш, а как ты хотел, если эти слабоумные ей по итогу то ли двойную, то ли тройную дозу вкатили? То что она выжила и очнулась, это вообще сказочное везение. Ты видел, сколько я с ней возился. Так что неделя это необходимый минимум.
– Я столько не достану.
– Достанешь, Андрюш. Куда ты денешься? Ты ведь не хочешь на свою карму её труп навесить? Значит, достанешь.
– Почему на свою? Я что ли её пытал?
– Ты бардак в службе развёл. Поэтому на твою, и не спорь. Не зли меня. Это чревато. Я тебе не бюро добрых услуг. И задаром, без дивидендов вкладываться не привык.
– Хорошо, дед. Хорошо. Главное, не злись. И лекарства достану, и расплачусь, или Кузьмича вон расплачиваться заставлю, его же девочка.
– Андрюша, это он тебе счёт выставить должен, а не ты ему. Ясно ведь, что под тебя копали в итоге, он лишь ниточка к тебе.
– Да у него денег и возможностей на порядок больше, что я не знаю что ли?!
– Ты мне попререкайся, попререкайся ещё, денег ему видите ли не достаёт. Гроб ими обклеить хочешь?!
– Пугать только не надо.
– Я не пугаю, Андрюша. Пугаю я не так. Я пока лишь предостерегаю, сообщая, что скаредность до добра не доводит, особенно, когда человек на службе. Имей это в виду. И давай закончим на этом. Стар я стал так напрягаться, – старик отошёл к креслу, стоящему в углу, и сел, опершись всем весом на свою массивную трость, которую установил между ног.
Генерал куда-то звонил, с кем-то разговаривал и по итогу меня на носилках, не отключая капельницы, перенесли в машину скорой помощи, мы долго ехали, а потом через наш подземный паркинг меня доставили прямо к лифту, а потом на носилках прям к дверям моей квартиры. Вот как они догадались, что можно через паркинг заехать? Вроде и не спрашивали ни у кого.
Открыл нам Димка на коляске, выглянул в общий холл и изумленно ахнул, увидев четырёх незнакомых людей и меня на носилках.
– Вы нам пройти позволите, молодой человек? – спросил его стоящий рядом с носилками старик.
– Да, конечно, – Димка отъехал на коляске в сторону и меня занесли в квартиру.
Следом зашёл старик и ещё один сопровождающий с большим чемоданом и несколькими пакетами.
– Где её спальня? – по хозяйски оглядываясь, продолжил задавать вопросы старик.
– Вон, вторая дверь. А что с ней? – заехавший следом за всеми Димка был явно обескуражен.
– Мальчики, заносите её в спальню и на кровать аккуратненько переложите, и все вещи там же поставьте, – скомандовал старик моим носильщикам и повернулся к Димке: – Понимаете, молодой человек, пить надо либо уметь, либо не пить вовсе. Ваша супруга, я так понимаю, что она Вам супругой приходится. Так? – он выжидательно посмотрел на Димку, и тот закивал.
– Так вот, – продолжил старик, – Ваша супруга пить не умеет, поэтому не рассчитала свои силы и получила сильнейшее отравление. Но это не особо страшно. Недельку полежит под капельницами, и будет как прежде бодра и весела. Ничего критичного, надо лишь чётко соблюдать мои рекомендации. Вы сможете их соблюдать?
– Я постараюсь. Очень постараюсь, – проговорил Димка.
Меня тем временем уложили на кровать, сдернув покрывало, рядом установили капельницу. Вид, наверное, был шедевральный: я в измятом и местами порванном вечернем платье, в туфлях на высоком каблуке лежу посредине белых простыней и подушек, рядом капельница, а сбоку на тумбочке у изголовья сидит мой Кот и внимательно смотрит на всё это безобразие.
Старик тем временем отпустил моих носильщиков, и оставшись с Димкой только вдвоём, окинул его внимательным взглядом и недоверчиво поинтересовался:
– Вы переодеть супругу и надеть ей памперс сможете, молодой человек?
– А надо? – вопросом на вопрос ответил Димка.
– Необходимо. Сложно провести целую неделю на кровати, не справляя естественную нужду, и лёжа в таком виде, Вы не находите?
– Ну это будет сложно для меня. Но я могу вызвать сиделку или маму жены.
– Не самый лучший вариант. Мне почему-то кажется, что Ваша супруга предпочла бы не светить своё столь беспомощное состояние. Лучше будет, если научитесь это делать Вы. Для начала вот. Посмотрите, – старик отщелкнул замки на крышке чемодана и откинул её. – Здесь препарат, который надо заменять, как только закончится тот, который сейчас в капельнице. Запас тут как раз на неделю круглосуточного вливания. Заменять пакеты не сложно. Главное, чтобы она не оказалась без лекарств. Иначе последствия могут быть фатальными. Вы услышали меня?
– Я не совсем понимаю, – осторожно начал Димка.
– Не надо понимать! – гаркнул с напором старик. – Надо запомнить! Запомнить, что если она останется без этих лекарств хотя бы на час, то сдохнет! Запомнил?! Вот хочешь её отправить на тот свет, можешь ничего не делать или «скорую» ей вызвать. Они её от препарата отключат по регламенту, и она сдохнет через пару часов.
– Запомнил, – потрясённо подтвердил Димка.
– Вот и хорошо, – сразу поменял тон старик и с прежней благожелательностью в голосе продолжил: – Попробуй для начала подъехать к ней и хотя бы туфли снять.
Димка подъехал на коляске к торцу кровати, дальше она не проходила, потянулся, на руках заполз на животе на её край, улёгся в моих ногах и начал снимать правую туфлю. Получалось плохо. Ноги у меня опухли и туфля не снималась. Надо было упереться одной рукой и сдернуть её другой, но лёжа на животе, с парализованными ногами, это было сложно.
– Понял. Придётся помочь, – проговорил старик, но вместо того, чтобы взять мою ногу и помочь снять туфлю, он резким рубящим движением ударил Димку по позвоночнику раз, а потом ещё и ещё.
Димка вскрикнул, дернулся, а потом безвольно обмяк на моей кровати.
Старик провёл рукой по его спине и обращаясь куда-то в пространство, но скорее всего, всё же ко мне, произнёс:
– Через час восстановится. У меня столько ждать времени нет. Так что извини.
После этого снял туфли с моих ног, поставил их у края кровати, выключил в спальне свет и ушёл, захлопнув дверь.
Кот, дождавшись его ухода, спрыгнул ко мне на кровать, начал тереться о лицо, потом, видимо почувствовав, что я в отключке и помощь мне не особо требуется, пошёл к Димке и улёгся ему на спину.
Состояние у меня было странное, я не ощущала тела, не могла пошевелиться, и в то же время всё видела и всё слышала.
Запись двадцать восьмая. "Всё чудесатее и чудесатее", ощущаю себя Алисой из страны чудес.
Димка пришёл в себя действительно через час. С трудом пошевелился. Кот всё это время лежащий у него на спине спрыгнул, и Димка, пошатываясь, встал с кровати. В темноте сделал несколько шагов, запнулся о коляску, схватился за неё руками и неверяще выдохнул:
– Чёрт, мне это снится или на самом деле?
Я бы хотела ему сказаться, что он не спит, но не могла. А он осторожно двигаясь и держась руками за стену, нащупал выключатель и включил свет.
Осмотрел всю комнату вместе со мной и помотал головой, пробормотав при этом:
– Да нет, не сплю вроде.
Потом взгляд его упал на капельницу и на жалкие остатки лекарства в пакете, которые докапывали последние капли, и он, смачно выругавшись, я и не знала, что он так ругаться умеет, метнулся к чемодану. Достал новый пакет, трясущимися от волнения руками заменил лекарство, и как только оно начало капать, облегченно вздохнул и сел на краешек кровати, внимательно вглядываясь мне в лицо. Потом очень осторожно похлопал по щеке и тихо проговорил:
– Алиночка, Алиночка, ты меня слышишь, родная?
Я, конечно же, не могла ответить.
Дима попытался снять с меня платье, и тут, видимо, увидел кровоподтеки и синяки. Он в ужасе отшатнулся и почему-то ушёл в другую комнату, однако быстро вернулся с телефоном в руках.
Я недоумевала, кому он может звонить среди ночи, а когда услышала кому, мне стало окончательно плохо. Но сделать я ничего не могла.
– Аркадий Львович, извините, что звоню ночью, но мне срочно, очень срочно нужна Ваша консультация! Нет, со мной всё нормально, даже хорошо. А Алина похоже умирает. Её привезли всю избитую, она без сознания и не приходит в себя. Скорую мне вызывать запретили, сказали, если от капельницы её отключат, а они наверняка отключат по регламенту, она умрет. Да, ее с капельницей привезли, сказали неделю капать надо беспрерывно. Не знаю что за препарат. Тут вообще иероглифы какие-то, а не буквы. Мне целый чемодан их привезли и сказали капать. Да не бред это, а правда. Это Вы о ситуации? Ну да, ситуация на бред смахивает. Поэтому и рискнул позвонить Вам. Вы подъедете? Господи, как же я Вам благодарен! Пишите адрес.
Димка продиктовал адрес, отключил телефон и стал нервно ходить по комнате. На фоне стресса он совсем перестал удивляться, что ходит. Свет он не выключил, и он неприятно бил мне в глаза, но сказать я ничего не могла, приходилось терпеть.
Минут через двадцать раздался входной звонок, и Димка выскочил в коридор.
– Ты ходишь?! – раздался удивленный громкий возглас Аркадия. – Когда встал? Почему мне не отзвонился?
– Это только сейчас, видимо, от стресса. Я на коляске ещё был, когда её привезли. А потом упал, потерял сознание и вот, ходить стал, – Димка явно не захотел рассказывать про удары старика, а может, и забыл про них.
Если честно, я сама не совсем поняла, как такое возможно, но на фоне всего произошедшего со мной, я решила воспринимать всё как некую данность и не углубляться в причины и следствия происходящего, чтобы окончательно не свихнуться. Я уже и так ощущала себя немного сумасшедшей, а на фоне разворачивающихся передо мной событий, это ощущение усилилось многократно, и я, как в детстве, запретила себе об этом думать и размышлять. Вот есть и есть, без объяснений причин и задействованных процессов. Принимаем и живём дальше.
– Фантастика, – тем временем проронил Аркадий. – Ну ладно, идём, показывай её.
Он вошёл, сел на край кровати, профессиональными движениями стал ощупывать моё тело, потом, порвав, окончательно сорвал с меня платье, затем нижнее белье.
– Там памперсы есть, они привезли, – несмело начал Димка.
– Потом, не до них. Как давно её привезли?
– Сейчас скажу… чуть больше двух часов назад.
– Почему только сейчас позвонил?
– Так упал я, и сознание где-то на час потерял.
– У тебя есть фонарик?
– На телефоне.
– На телефоне и у меня есть, ладно, сойдёт и на телефоне, – Аркадий стал светить мне в глаза, затем щупал пульс, потом решительно проговорил: – дай пакет с препаратом.
Взял в руки и удивленно произнёс:
– Ты сказал, тебе много их оставили?
– Да, целый чемодан. Вон, – Димка указал на открытый чемодан.
– Ничего себе, – удивлённо протянул Аркадий. – Ты знаешь, что это целое состояние?
– А что это?
– Очень мощное средство для детоксикации с наркотическим эффектом, причём привыкания не вызывает. В официальной медицине его не используют. Его и один пакет достать нереально, а тебе вон их сколько привезли. Похоже, они надеются детоксикацию под обезболиванием провести. Чем-то траванули её похоже очень мощно, да ещё и сильно избили при этом. К счастью, похоже функциональных повреждений не нанесли. Не сломано, вроде, ничего, и внутренних серьёзных гематом я не нашёл. Знать бы ещё, чем траванули. Уж больно длительный срок тебе озвучили, я о таких дозах – неделю беспрерывно и не слышал никогда. Кстати, ты говорил о памперсах. Давай покажу, как надевать.
Аркадий надел на меня памперс. Это всё что он успел сделать, потому что в дверь снова позвонили. Димка пошёл открывать, а Аркадий, найдя в прикроватной бельевой тумбе одеяло, укрыл меня им.
Сделал он это как нельзя кстати, потому что в коридоре послышались голоса, а потом в спальню в сопровождении Димки вошёл босс. В коридоре же, судя по голосам, остались ещё люди.
Босс внимательно посмотрел на меня, кота, вновь сидящего на тумбочке в изголовье, потом перевёл взгляд на Аркадия, и повернулся к Димке:
– Это кто?
– Врач.
– Чей?
– Вообще-то мой.
– И что он здесь делает?
– Я попросил приехать, посмотреть её. Испугался, что умирает.
– Значит, Вы тот кудесник, который Дмитрия на ноги поставил? Впечатляет, док. От души спасибо. Будет в чём нужда, вот звоните, это телефон моего секретаря. Изложите проблему, помогу, чем смогу. К ее состоянию комментарии есть? – босс сначала протянул карточку с телефоном, а потом кивнул на меня.
– А Вы собственно кто? – беря карточку, спросил Аркадий.
– Там всё написано. Но если коротко, то её начальник. Алиночка моя правая рука. Даже не так, я без неё вообще, как без рук. Поэтому, говорите, если знаете, чем ей дополнительно можно помочь. Всё будет сделано.
– Ей для начала неплохо было бы кровоподтеки обработать. Я не успел.
– Я привёз сиделку с медицинским образованием, поскольку не знал, что Дмитрий уже на ногах. Но думаю, всё равно квалифицированный уход Алиночке не помешает, так что всё сделают. Манипуляции все проведут. Не волнуйтесь. Ещё что-то добавить хотите?
Босс был сама доброжелательность. Я и не видела его таким никогда. Скорее всего ему не хотелось вступать в конфликт с хорошим хирургом, который оказался свидетелем очень неоднозначной ситуации.
Аркадий посмотрел ему прямо в глаза и тихо проговорил:
– Если Вы полностью доверяете поставщику этих лекарственных препаратов, то дополнительные рекомендации я считаю излишними. Но только в этом случае.
– Доверяю не то слово, безгранично верю. Её осматривал лучший специалист в этой области. И это его назначения.
– Тогда спешу откланяться.
– Вы за рулём?
– Нет на такси, моя машина в ремонте.
– Вадик, будь другом, отвези доктора туда, куда скажет, – крикнул босс в сторону коридора. – И предложи салоны, где можно недорого хорошую новую машину купить, которая ломаться не будет. И ещё о дополнительных скидках договорись.
– Сделаю, – коротко откликнулся из коридора Вадик.
– Вот до дома доехать не откажусь, а про салоны, это явно лишнее, – тут же запротестовал Аркадий.
– Хорошие люди, док, должны помогать друг другу. Это закон природы. Иначе не выжить. Поэтому отказываться не надо. Вы обидите меня этим. К тому же Вам же не бесплатно машину предложат. Так что съездите в свой выходной с Вадиком. Он спец по машинам. Плохую не предложит.
– Это точно, – послышался голос Вадика, – у меня нюх на хорошие машины. Так что всё в ажуре будет. Пойдёмте, доктор, в дороге поговорим, и всё обсудим.
Аркадий попрощался и ушёл.
