Олег Волков
Крысиными тропами. Том II
– Контакт через десять секунд!
Последняя фраза прозвучала на грани неприкрытой паники. Виант отвалился от дыры в плитке. Сбруя из шнурков улетела на пыльный пол, Виант едва не свалился следом. Рядом брякнулся кусок арматуры. Передние лапы сами собой сжали голову и крысиные уши.
– Господи, помоги, – только и успел пролепетать Виант.
Чем ближе к финалу, тем меньше «Другая реальность» похожа на компьютерную игрушку, где даже самые страшные и опасные монстры очень милые и фотогеничные создания.
Толчок! Невидимая сила схватила Вианта за шкирку и основательно тряхнула. В самый последний момент передние лапы успели ухватиться за дюралевый уголок, а когти на задних вцепиться в декоративную плитку. Чудом, самым настоящим чудом, Виант сумел удержаться на маленькой полочке из электрических кабелей в гофрированных рукавах. Падение с полутораметровой высоты здоровья ему не прибавит.
Зал управления заходил ходуном. Это было бы очень хорошее землетрясение, если бы это не была сейсмическая волна от падения ядерной ракеты. Причём очень хорошей ядерной ракеты, раз мощные амортизаторы так и не смогли поглотить мощный толчок.
– Прямое попадание! – истошный вопль без всякого усилителя перекрыл всё ещё воющую сигнализацию.
– Внешние антенны потеряны! Пирсы не отвечают!
Хана котёнку, Виант криво усмехнулся, больше срать не будет. Да и военно-морской базе тоже хана. Бред, кошмар, кошмарный бред наяву. Здесь и сейчас он находится в самом безопасном месте, если на бочке с порохом в принципе может быть безопасное место. Над ним, на поверхности, плавятся камни, а тысячи рентген окончательно стерилизуют их от всего живого. Хана даже вирусам.
В зале управления эмоциональная атмосфера балансирует на грани паники. Очень властный, но надтреснутый, голос приказывает проверить связь с какими-то БЧС, с кораблями в море, с ещё какими-то базами, станциями наблюдения, штабами. И всё, всё бесполезно. Более молодой голос заевшей пластинкой отвечает, что связи нет, нет, нет и не будет!
Охренеть! Виант вновь приник к дырке в декоративной плитке. Это гениальный театр абсурда, главного режиссёра специально не кололи сильными успокоительными пять дней. Реальность пошла волнами нереальности. Если до этого момента Виант был в очень реальной, правдивой и логичной виртуальности, то теперь… То теперь мозг категорически отказывается верить глазам и ушам. Ядерная война до самого последнего момента была реальной, но где-то там. Она пугала больше самим фактом своего существования. А теперь… Ядерный удар – что за дурацкая шутка?
Ладно, хрен с ними со всеми. Чтобы там не случилось, а ему кровь из носа нужно добраться до точки выхода. Только как? Виант до рези в правом глазу всмотрелся в третье рабочее место в третьем ряду. Ну где же эта чёртова точка выхода? Как она вообще выглядит?
От напряжения правый глаз пошёл слезами. Виант отвернул голову и рефлекторно развернул внутренний интерфейс игры. Фокус внимания на автопилоте переместился на путеводную стрелку виртуального компаса, а следом и на счётчик расстояния. Что за? Не то, что слово, мысль застряла в голове.
На собственную память Виант никогда не жаловался. Когда он пробрался к задней стенке зала управления, то до точки выхода было ровно пять метров. Сейчас же оно увеличилось до шести и… Второй акт пьесы абсурда, в возбуждении режиссёр сорвал смирительную рубашку, счётчик резко подскочил до восьми.
Точка выхода бегает туда-сюда словно бездомная собачонка? Она что, подвижная? Хотя… Виант нахмурился. Подобное уже бывало, причём минимум дважды. И оба раза он списал на обман воспалённого воображения и пустого желудка. Но на этот раз, Виант скосил глаза, счётчик вернулся к цифре шесть, сомнений быть не должно.
Надо смотреть дальше! Виант ткнулся лбом в декоративную плитку. Так, точка выхода должна быть там, Виант скосил глаза влево. Вот по проходу между третьим и четвёртым рядами проскочил жутко взволнованный офицер, капитан, кажется. Глухой удар, счётчик расстояния опять сиганул до восьми метров. На краткий миг над столами показалось ярко-зелёное пятно. Нет, Виант затаил дыхание, это не просто пятно. Это… Урна! Самая обычная мусорная урна до боли знакомого ярко-зелёного цвета.
Это… Вианта прошибла нервная дрожь. Это не может быть простым совпадением. Ярко-зелёный цвет, хорошо знакомый цвет именно этого оттенка. Это же… «Малахитовая комната», «малахитовый компьютер» – вот откуда ему так хорошо знаком именно этот оттенок ярко-зелёного цвета. Кто бы мог подумать, точка выхода из этого дурдома находятся в урне, которую походя пинают все, кому не лень. Виант встрепенулся. Да они же её поломают!
Мощный толчок снизу оторвал Вианта от дыры в декоративной плитке. Затылок долбанулся о верхний дюралевый уголок. Виант полетел вниз, рёбра «пересчитали» все дюралевые подпорки, а спину жёстко встретил пыльный пол.
Зал управления закачался как контейнеровоз «Гангала» в жуткий шторм. Потолок едва не поменялся с полом местами. Через секунду со всех сторон обрушился мощный грохот. Свет в зале управления погас.
Что это было? Виант приподнялся на локтях. От дикого падения жутко болят рёбра. И как только шею не свернул? Как по команде включилось ночное зрение, окружающий мир окрасился в чёрно-белые тона. Сейсмические толчки прекратились, однако вопрос остался.
Проворной белкой Виант взметнулся обратно к дырке в декоративной плитке. Вот это да! На потолке погасли все светильники. Зал управления погрузился в красный сумрак аварийного освещения. Потолок в передней части зала, как раз над главным тактическим экраном, выгнулся дугой. Сам зал дал заметный крен в правую сторону. Не иначе часть амортизаторов не сдюжила. Зато стало ясно, что произошло – несчастную военно-морскую базу накрыла ещё одна ядерная бомба. Именно она обрушила потолок внешнего помещения. Ужасней другое.
Главный тактический экран вырубился вместе с компьютером базы. Однако квадратные блоки буквально расцвели яркими искрами. А два-три так вообще запылали новогодними фейерверками. Следом задымили выгнутые рабочие столы. Серые струйки проступили даже через красный сумрак. Электроника мало того, что отрубилась, так ещё и загорелась самым постыдным образом.
Рукотворное землетрясение повалило всех людей. В зловещем треске цвет и гордость военно-морского флота государства Вигрон с матюгами и проклятиями принялся подниматься с пола.
– Это конец!!! – истошный вопль забил треск проводки.
– Мы все умрём!!!
Как по команде сразу с пяток рабочих столов окутались голубым пламенем. Главный тактический экран так вообще запылал белыми огнями.
Второй ядерный удар и пожар морально доконали офицеров. В зале управления вспыхнула паника. Люди, не разбирая чинов и званий, ломанулись на выход. У дверей сразу же возник затор.
Чёрный жирный дым сгущается под потолком зловещей грозовой тучей. Система пожаротушения натужно фыркнула и тут же отрубилась. Из «грозовой тучи» просыплись жиденькие хлопья пены. Зато из боковых панелей вырвались языки пламени.
Это точно конец! Зал управления уничтожен. Через считанные минуты пожар закончит то, что начали ядерные бомбы. Нужно срочно сматываться от сюда! Сосредоточенное спокойствие слетело вместе с воплями людей. Виант отскочил от дырки в декоративной панели и.. И ещё раз «пересчитал» рёбрами все дюралевые уголки, на которых держится декоративная плитка.
Нет худа без добра. Болезненное падение оглушило приступ паники. Убираться нужно, это без вопросов, только как и куда? Виант с кряхтением перевернулся на лапы. На поверхности очень много рентген. Не исключено, что и остальная часть подземной базы пылает ярким пламенем. Выход, Виант затравленно оглянулся, выход может быть только один – в зал управления, к точке выхода из этого дурдома. Только как?
Ах, «ключик» волшебный, без него как без рук. Виант подхватил с пола кусок арматуры. Оплавленный конец со всей дури ткнулся в декоративную плитку. Нужно пробиться наружу!
С пятого удара пруток едва не застрял в дырке. Виант перевёл дух, от бешеной работы шерсть на лбу стала мокрой. Нет, так не пойдёт. Таким образом ему потребуется непозволительно много времени, чтобы пробить дыру и выбраться из-за декоративной панели. Да и зачем он долбится прямо в лоб?
Паника – плохой советчик. Виант повернул голову, буквально в полуметре от него декоративные плитки разошлись. Через широкую щель, словно приглашении в ад, вливается красноватое свечение. Виант подскочил ближе. Проклятье! Не пролезть. Зато у него есть «ключ».
Ужас, самый настоящий ужас медленно, но верно, сдавливает горло. В зале управления хрипят голоса людей. Виант с размаху вогнал арматуру в щель. А теперь навалиться всем телом!
Ещё немного! Ещё! Ещё! Виант продвинулся вперёд. Декоративная плитка нехотя прогнулась, щель стала несколько шире. Теперь сдвинуть кусок арматуры вниз и ещё раз! Щель удлинилась на пару сантиметров. Да сколько же можно! Паника ударила в голову, Виант налёг на арматуру передними лапами, из пасти вырвался натужный писк.
Декоративная плитка с щелчком вылетела наружу. Инерция вытолкнула Вианта следом, развернула, шлёпнула на пол и перевернула. Скольжение по гладкому полу очень вовремя и больно остановила ножка стула.
Получилось! Виант рывком вскочил на лапы. Да ладно! Вот как выглядит ад для хакеров. Чёрный жирный дым неторопливо быстро заполняет зал управления. Кажется, будто чёрный бугристый потолок с неотвратимостью пресса надвигается на тебя всё ближе и ближе. Лишь кое-где по краям слабо пробиваются красные аварийные огоньки. Большая часть рабочих столов пылаем синим пламенем. То тут, то там через пол пробиваются огненные языки.
Острая боль пронзила тело. Виант дёрнулся было со всех лап, но что-то на краткий миг удержало его на месте и тут же отпустило. Виант кувырнулся через голову. По проходу прочь от него удирает человек. В зареве пожара отлично видно, как по коротко стриженым волосам стекает кровь.
Виант поджал хвост. Человек в панике наступил на него и не заметил. Жить можно, хотя после хвост распухнет и будет жутко болеть. Но до этого момента нужно ещё дожить.
Путеводная стрелка виртуального компаса показала наискось через ряд рабочих столов. Виант в пару прыжков выскочил в проход у стены. Там, дальше, светом в конце туннеля мерцает ярко-зелёное пятно.
Треск, сноп искр. Виант всем телом подался назад. Ну как в дешёвом ужастике! Поперёк прохода рухнула огненная полоса. К чёрту! Виант рванул со всех лап. Либо сейчас, либо никогда!
Короткий разбег и судорожный прыжок в неизвестность. Пламя опалило живот. Виант кулём плюхнулся на гладки пол, боль разом выстрелила в лапы. Зато там, впереди, ярко-зелёным пятном на фоне стены желтого огня сияет она – урна! Точка выхода!
Опрокинутая урна повёрнута к стене. Прямой наводкой не попасть. Придётся рикошетом. Тело само дёрнулось вперёд. Короткий разгон и прыжок! Виант всеми четырьмя лапами оттолкнулся от стены и нырнул точно в урну. Инерция протащила его дальше и развернула. Хвост въехал в огонь. Боль опять выстрелила в голову.
Лёгкий ярко-зелёный пластик пошёл пузырями. Урна для мусора вот-вот сама вспыхнет ярким пламенем. Боль красной пеленой застелила глаза. Виант как сомнамбула пополз вперёд. Вперёд. Только вперёд. Он дошёл. Дошёл. Дошё-ё-ё!!!
Нос ткнулся в дно урны. Виант тряхнул головой. Кровавая пелена с глаз несколько слезла. До сознания не сразу дошёл смысл узора прямо перед носом: объёмный крест из четырёх уголков на слегка выпуклом основании. Так, это, мысли нехотя выстроились в нужном порядке. Да! Именно так выглядит та чёртова кнопка, с которой началась «Другая реальность».
Виант судорожно дёрнул правым плечом вперёд. Передняя лапа ткнулась точно в середину объёмного креста. Рельефный рисунок из узора на дне урны превратился в кнопку. Задними лапами Виант как мог толкнул собственное тело вперёд. Кнопка чуть просела. Из узких щелей вокруг неё, а так же из самого креста, из всех четырёх уголков, брызнул яркий-яркий, белый-белый свет.
Белый свет яркой белой жидкостью растёкся по стенкам урны и накрыл Вианта с головой.
Глава 24. «Справедливость 2.0»
Ад. Ад для хакеров. Он в аду для хакеров. Жирный дым несокрушимым прессом опускается всё ниже и ниже. Ряды рабочих столов, у каждого три экрана, а столешница один большой электронный рабочий стол, объяты пламенем. Жёлтые языки вырываются из-под половых плиток. И паника. Ад для хакеров больше удушливого дыма наполнен паникой и безнадёгой. Надежды на спасение нет. Нет. Нет.
Сознание ошпаренным котом выскочило из небытия. Виант в ужасе дёрнулся всем телом, глаза распахнулась. Перед носом светло-зелёный свод с более яркими искрящимися прожилками. Это… Это… Виант приподнялся на локтях, это «малахитовое надгробье». Его похоронили? Закопали заживо?
Паника ударила с новой силой.
– Выпустите меня от сюда!!! – Виант истошно ткнул кулаком в «малахитовый» свод.
Его услышали. Свод над головой неторопливо пополз в сторону. Сквозь узкую щель пролилось светло-зелёное свечение. «Малахитовое надгробье» нехотя раскрылось. Виант подтянулся на руках и буквально вывалился наружу.
Под спиной истошно звякнул стальной треножник. Голова кружится. В крови всё ещё пульсирует адреналин, а перед глазами то и дело мелькают картинки ада для хакеров. Жутко болит копчик. Кажется, будто крысиный хвост вот-вот отвалится. Какая-то сволочь в погонах наступила на него и удрала дальше по проходу.
Виртуальность смешалась с реальностью. Виант, словно зомби, побрёл на полусогнутых ногах вдоль прохода между «малахитовыми надгробьями». Прочь, прочь от сюда. Виант качнулся всем телом. Прочь, пока пожар окончательно не доконал зал управления. Как у крысы у него имеется важное преимущество – едкий дым поднимается к потолку, а у пола ещё можно пробежать, ещё можно проскочить.
Торцовая стена «малахитовой комнаты». А это дверь, выход из зала управления. Виант шагнул к спасительному выходу. Только дверь вдруг распахнулась сама. В «малахитовую комнату» вбежали люди, два крепких мужика лет сорока в светло-зелёных рубашках и в чёрных ботинках с массивными каблуками.
Люди, Виант подался всем телом назад. Видать, не все трусливо удрали от пожара. Нужно удирать самому, в сторону, а то затопчут.
– Стоять! – передний мужик выбросил вперёд накаченную руку.
Заметили. Теперь точно затопчут. Виант неловко развернулся на месте. Ватные ноги сами согнулись в коленях. Ещё шаг. Виант шлёпнулся на четвереньки. Отлично. А теперь бежать. И только бежать.
Виант дёрнулся в сторону под защиту ближайшего «малахитового надгробья». Если у стены, то его просто так не затопчут. Невероятно огромная голова с разгона треснулась о бок «малахитового надгробья». Острая боль на миг пронзила всё тело. Виант без сознания шлёпнулся на пол.
Повторное пробуждение оказалось куда как более медленным и приятным. Виант просто распахнул глаза, словно вынырнул из тёплой воды на поверхность бытия. Голова тихо гудит, в висках потрескивают электрические разряды. Почему у него так ноет макушка? А, ну да, Виант поморщился. Это надо же было так долбануться. Только… Где это он?
– Господи, – Виант слабо улыбнулся, – спасибо тебе.
Он в палате, в самой обычной больничной палате: белые стены, белая широкая кровать с низкими бортиками. Рядом тихо гудит и переливается цветными лампочками какой-то медицинский прибор. Как же приятно просто лежать в постели на мягком матрасе под ещё более мягким одеялом, которые укрывает его по самую грудь. Виант блаженно улыбнулся, как же ему не хватало всех этих простых радостей. Но, самое главное, по щеке скатилась слеза тихой радости, он снова человек.
Виант скосил глаза. Да, он точно человек. Обнажённые руки с пятью пальцами и без крысиных когтей лежат вдоль тела поверх одеяла. Перед глазами больше не маячит крысиная морда с чёрным носом, а язык вновь облизывает привычные человеческие зубы. У него больше нет больших ушей, а длинный облезлый хвост больше не мешает лежать на спине. Да и чёрной шерсти на бледной коже больше не видно.
Озарение и радость пролились на Вианта золотистым светом. Он… Он… Виант с трудом перевёл дыхание. Он сделал это!!! Он выжил! Выжил! Он сумел выбраться из слишком реальной компьютерной игры. Наперекор всем бедам и проклятьям крысиной жизни ему удалось не только дойти до точки выхода, но и пройти её.
Как же ему хорошо… Виант попытался было смахнуть со щеки слезу радости, только правая рука лишь слабо дёрнулась да так и осталась на месте. Что за? Виант приподнял голову. Да, он лежит в самой обычной больничной палате на самой обычной больничной кровати, только надёжно привязан к ней. Запястья, ноги и грудь стянуты тёмно-оранжевыми ремнями. Металлические бляхи и тонкие языки сверкают хромом.
Что за дурная шутка? Виант дёрнулся всем телом. В ответ ремни на руках и ногах лишь слабо шевельнулись. Видать, у медицинского персонала были весьма и весьма серьёзные причины надёжно зафиксировать его на этой чудесной больничной кровати.
Как он мог об этом забыть? Виант тихо выдохнул. Былая радость растаяла без следа. Суровая реальность выплеснулась на него словно ушат холодной воды. Да, он выжил. Да, он сумел разобраться со всеми проблемами мира виртуального и добраться до точки выхода. А это значит, что теперь ему предстоит разобраться со всеми делами и проблемами мира реального. В первую очередь несправедливый приговор суда, который приговорил его к фантастическому сроку в двадцать пять лет. А ещё те злосчастные тринадцать миллионов долларов, которые Виант не крал, однако которые так и повисли на нём словно гири. В виртуальном мире он был крысой, а в реальном так и остался подопытной мышкой.
– Добрый день. Как вы себя чувствуете?
Виант распахнул глаза. Возле кровати появилась медсестра, давно немолодая женщина лет пятидесяти. Белый халат сияет от чистоты, а медицинская шапочка задорно чуть сдвинута на затылок.
– Благодарю вас, – прохрипел Виант, – гораздо лучше.
– Великолепно, – медсестра приветливо улыбнулась. – Лежите, набирайтесь сил. Скоро к вам начальники пожалуют.
Медсестра бросила взгляд на медицинский прибор, зачем-то потрогала зажимы на руках и торопливо выскользнула из палаты.
Виант склонил голову. Должно быть этот самый медицинский агрегат стуканул куда следует о его состоянии. Уж больно вовремя появилась медсестра и справилась о его самочувствии, заодно проверила психическое состояние. Но это ладно, Виант нахмурился. Ему предстоит пережить встречу с начальством. Что же делать? Хотя, самодовольная улыбка растянула губы, ему ли бояться гнева начальников? Ведь у него в рукаве убойный козырь – очень и очень важная информация. Настолько важная, что, прознай о ней мир, то сейчас в этой самой палате стало бы не протолкнуться от генералов, адмиралов и политиков самого высокого ранга.
– Виант Фурнак, – из-за приоткрытой двери показался Николай Павлович Деев, личный куратор, – очень рад вас видеть в бодром самочувствии и в почти полном здравии.
Майор, или кто он там на самом деле, как всегда безукоризненно пострижен, побрит и поглажен. Деловой пиджак из шерсти угольного цвета словно только сегодня покинул дорогой бутик мужской одежды. Из нагрудного кармашка торчит неизменный носовой платок.
Следом в палату проскользнула Инга Вейсман. Виант сдавленно фыркнул. Та самая обольстительница, что помогла куратору запудрить ему мозги. На плечах молодой женщины белый халат с короткими рукавами, едва заметный пояс выразительно подчёркивает её талию. Тёмные волосы забраны на затылке в хвост. Только на этот раз Инга Вейсман не улыбается приветливо и обворожительно. Скорее наоборот – плутовка недоверчиво и пугливо поглядывает на куратора.
Виант попытался успокоиться. Николай Павлович, хрен с ним, у него работа такая, вербовать и отравлять на убой наивных новичков. Но Инга Вейсман! Какого хрена она забыла в секретном проекте? Ей бы на подиуме и в глянцевых журналах рекламировать самые модные трусы и лифчики. Так нет же! Виант едва не рассмеялся. Надо бы разозлиться на Ингу, хотя бы мысленно пожелать ей охрометь на обе ноги и окосеть на оба глаза сразу. Но-о-о… Глаз от красавицы не оторвать. Какие у неё буфера!
Куратор резко обернулся. Инга смутилась ещё больше, но из палаты обратно в коридор так и не выскочила. Вместо этого плутовка отошла в сторонку и пристроилась на круглой табуретке в углу палаты. Её бёдра, Виант нервно сглотнул, её бёдра так выразительно выперли из-под полы белого халатика. Похоже, куратор не рад лицезреть сообщницу в палате, однако по непонятным причинам так и не прогнал её.
– Ладно, не будем терять время, – Николай Павлович придвинул к кровати круглую табуретку и уселся на её. – Что там?
Выдержке майора, или кто он там на самом деле, можно позавидовать. Другой бы на его месте схватил бы Вианта за грудки и принялся бы немилосердно трясти от нетерпения. Однако на лице куратора не дрогнул ни один мускул, как будто судьба «Синей канарейки», секретного проекта, и его собственная карьера, а то и жизнь, не балансируют на очень тонкой жёрдочке. Виант нахмурился, не стоит идти на поводу у Николая Павловича.
– Скажите, что со мной? – Виант самым решительным образом перехватил инициативу.
На лице куратора отразилось непонимание.
– Каково моё физическое состояние? – уточнил Виант.
Николай Павлович недовольно поджал губы. Понятное дело, его в первую очередь интересует, что находится внутри адской машины инопланетян, а не здоровье и самочувствие подопытной мышки.
– По словам Ганова, нашего штатного врача, ты находишься в удовлетворительном физическом состоянии, – Николай Павлович всё же снизошёл до ответа. – На теле обнаружены многочисленные ушибы. Как выразился доктор Ганов, тебя славно спустили с лестницы. Причём, как минимум, два раза за очень короткий промежуток времени. Лёгкие ожоги на обоих ногах. Что? Пробежался босиком по углям?
– Было нечто подобное, – Виант кивнул.
– Головой ты ушибся уже в «малахитовой комнате». Самое загадочное, это странная рана на твоём копчике. Как выразился доктор Ганов, тебе его отдавили, но почему-то очень аккуратно: рана идеально круглая, причём более глубокие ткани и позвонки не пострадали, только кожа.
– Хвост отдавили, – усмехнулся Виант.
– Что? – Николай Павлович грозно сдвинул брови. – Какой ещё хвост?
– Позже объясню, – отмахнулся Виант. – Вы самое главное скажите – я облучился?
– А, это, – Николай Павлович неожиданно улыбнулся, – с этим полным порядок. Мы проверили тебя: в ближайшие дни лысеть не будешь, да и мужская сила от тебя никуда не убежит.
Виант шумно выдохнул, словно гора с плеч. Пусть подземная база была на глубине больше сорока метров, однако вторая ядерная бомба всё равно доконала её.
– Ладно, что там?
По тону чувствуется, что Николай Павлович потихоньку теряет терпение.
– Сперва освободите меня, – Виант глазами показал на ремень на левой руке.
– Буянить не будешь? А то в «малахитовой комнате» ты такое отчудил.
– Когда я расскажу вам о своих приключениях, вы сами поймёте, почему я боднул «малахитовую капсулу». Вам самим в жизнь не догадаться.
Николай Павлович недовольно сощурился. Ему явно не хочется давать волю потенциально буйному пациенту. Но, с другой стороны, куратор прекрасно понимает и другое: со свободными руками Виант будет гораздо более разговорчивым.
– Хорошо, – Николай Павлович поднялся с табуретки.
Холодные холёные пальчики Николая Павловича быстро и ловко расстегнули ремни на руках. Виант тут же самостоятельно расслабил ремень поперёк груди.
– Я пережил столько экстрима, что его с лихвой хватит на три жизни, – Виант расстегнул ремни на ступнях и тут же с удовольствием размял ноги. – Мне теперь не страшно хоть с самолёта без парашюта сигануть, хоть на небоскрёб без страховки влезть.
При этих словах Инга Вейсман встрепенулась и выпрямила спину. В глазах молодой женщины вспыхнул и тут же погас дикий интерес.
– Вот так гораздо лучше, – Виант подхватил с прикроватной тумбочки пульт управления кроватью и приподнял переднюю часть.
– В третий раз спрашиваю, что там? – в голосе Николая Павловича брякнул холодный металл.
Обычно после подобного вопроса следует удар по морде. Виант усмехнулся. Небольшая возня с ремнями и пультом управления кроватью помогли собраться с мыслями и продумать собственную линию поведения. Иначе говоря, сперва нужно поторговаться.
– Я вернулся в реальность, – Виант откинулся на подушку. – По условиям нашей сделки вы должны снять с меня судимость и отпустить на все четыре стороны с тремя миллионами рублей наличкой в чемоданчике. Естественно, подписка о неразглашении остаётся в силе. И так, – Виант выразительно уставился на куратора, – когда я смогу на прощанье помахать вам ручкой?
Кулаки Николая Павловича нервно сжались, а на лбу собрались глубокие морщины. Желание Вианта ему не понравилось, очень не понравилось.
– Никто, в том числе и я, не верили в твоё возвращение, – Николай Павлович отвернул лицо. – Ты не мог, не имел права выжить там, где сдюжили крутые мужики. Вот и наобещали лишнего. А ты вернулся почти невредимым, геймер.
Проклятье! Виант прикусил губу. На языке выступил солоноватый вкус крови, зато боль помогла унять эмоции. Чего и следовало ожидать: лох, вопреки всем уловкам, угадал, под каким напёрстком находится шарик, а мошенник и рад бы оплатить выигрыш, да у него просто нет столько денег. С другой стороны, Николай Павлович не стал лгать и сказал правду. Это хороший признак.
– Тебя не было полгода, – голос Николая Павловича несколько смягчился. – Мы уже было начали поковать чемоданы…
– Какие полгода? – Виант сел на кровати прямо. – Я проторчал в этой проклятой «Другой реальности» почти год.
Виант машинально прикрыл собственный рот ладонью. Не хотел, а всё равно сболтнул пару фактов. Наверняка в палате полно «жучков», иначе Николай Павлович вообще не начал бы спрашивать о компьютере инопланетян.
– Если тебе нужно точно, то в компьютере инопланетян ты пробыл ровно 182 дня, – в голосе Николая Павловича проскользнула ирония.
– Получается, – Виант опустился обратно на мягкую спинку, – время в игре бежит почти в два раза быстрее. Впрочем, это мелочи. Так как с моей судимость и когда меня отпустят на волю? И три миллиона, пожалуйста, не забудьте.
Николай Павлович чуть заметно напрягся, ещё менее заметно распрямил спину и расправил плечи. Какую именно ступеньку в иерархии «Синей канарейки» он занимает, об этом Виант не имеет ни малейшего представления. Ясно одно – именно Николай Павлович вербует нужных людей. Что, что, а разговаривать и убеждать майор, или кто он там на самом деле, умеет. Хорошо умеет.
– Ладно, – Николай Павлович рубанул ребром ладони воздух перед собой, – снять с тебя судимость не проблема. Если «Синяя канарейка» выгорит, то президент лично простит тебе те злосчастные тринадцать миллионов.
– Да не крал я их! – Виант нахмурился, застарелая обида сама вырвалась наружу.
– Не важно, – Николай Павлович махнул рукой. – Официально они висят на тебе. Три миллиона рублей тебе переведут на счёт, это тоже не проблема. А вот насчёт свободы, – куратор улыбнулся обворожительной улыбкой голодной анаконды, – даже не мечтай. Если ты и покинешь «Синюю канарейку», то только в виде горстки праха в жестяной баночке. И ту Михаил Владимирович, руководитель проекта, лично развеет перед входом в пещеру. Высшая степень секретности и всё такой. Ядерные секреты и те не так строго охраняют.
Горьки слова куратора, очень горьки. Виант натянул одеяло до самого подбородка. Нужно было сразу об этом думать. Каким бы толстым не был бы контракт, однако Николай Павлович лично задушит его хоть прямо в этой кровати этой самой подушкой, если секретность «Синей канарейки» окажется под угрозой. И ничего ему за это не будет. Одна надежда, Виант покосился на куратора, раз Николай Павлович выдаёт столь горькую правду, значит рассчитывает на долговременное сотрудничество. Иначе говоря, «Синяя канарейка» всё ещё нуждается в Вианте. Ну или в проверенной подопытной мышке.
– Чего молчишь? – Николай Павлович с треском придвинул табуретку ближе к кровати. – Пока от тебя никакой пользы, одни лишь смутные обещания.
А это уже более чем прозрачный намёк и скрытое давление. Виант недовольно засопел. В груди всё ещё кипит и пенится злость. Ещё немного и раскалённые эмоции разорвут его грудную клетку. Но, Виант прикрыл глаза, придётся смириться. Пусть его кинули со свободой, зато, по крайней мере, не засадили обратно в камеру.
– Хорошо, чёрт с вами, – Виант опустил одеяло, – можете считать, что я согласен сотрудничать с вами.
Николай Павлович сдержанно улыбнулся.
– Только у меня будет несколько условий, – Виант улыбнулся в ответ. – Во-первых, свобода передвижения и жизнь на поверхности. Мне до колик в животе надоели конвоиры и камеры. Хочу жить в уютном доме с персональным унитазом и чтобы из окна был живописный вид на горы.
– Свободу передвижения ты и так получишь, – ответил Николай Павлович, – но только на территории базы. За её пределами тебя будет сопровождать охрана. И не зыркай так, – куратор тихо рассмеялся. – Тайга кругом. Охрана убережёт тебя как от глупого желания сбежать, так и от местных хищников. А насчёт домика на поверхности забудь сразу, – Николай Павлович махнул рукой. – Никто специально для тебя строить избушку не будет. Жить ты будешь в том же номере, где ещё до «малахитовой капсулы» ты провёл ночь. Но персональный унитаз у тебя будет и там.
Виант недовольно засопел, но крыть нечем. Уютный домик на поверхности с чудесным видом из окна – явно перебор.
– Во-вторых, – Виант стрельнул глазами в сторону Инги Вейсман.
Молодая женщина как и прежде возвышается на табуретке в углу палаты памятником самой себе. На плечах, сквозь тонкую ткань белого халатика, проступили узкие лямки лифчика. А сзади Инга вообще супер. Молодая женщина молчит, однако слушает очень даже внимательно.
– Во-вторых, – повторил Виант и перевёл взгляд на куратора, – мне нужна женщина.
– Зачем? – от удивления брови Николая Павловича выгнулись домиком.
– Ну уж не для того, чтобы посуду мыть и пыль на шкафчиках протирать, – съязвил Виант. – Я три… Нет, уже четыре года без секса. Скоро на мужиков бросаться начну. Ну а коль отпустить меня на волю вы не хотите, то будьте добры обеспечить меня половой партнёршей.
– А что, – глаза куратора вытянулись в две узкие щелочки, – в компьютере инопланетян женщин у тебя не было?
Удар не в бровь, а в глаз. Виант зашипел от гнева как кот при виде бабушкиного внука. Чего, чего, а на «женщин» на четырёх лапах с облезлыми хвостами его никогда не тянуло. Хотя, чего греха таить, такие возможности у него были.
