Сергей Бабинцев
Босиком по звёздам
– Ладно, ладно, убедил, – тяжело вздохнул Борк, и в следующую секунду меня вжало в кресло. Самую малость не закончив расчёт, мы всё-таки нырнули в гиперпространство.
***
– Прекрасная планета, – сказал друг, оглядывая безжизненную синюю пустыню, тянущуюся до горизонта. – Очень живописно.
– Здесь, по крайней мере, нет меркаптановых морей, – оптимистично заметил я.
– Семьдесят пять процентов азота, остальное – кислород, – отключила газоанализатор Тайра. – Атмосфера пригодна для жизни. Гравитация чуть ниже корабельной, но вполне приемлемая. Радиация тоже в пределах нормы. Полный анализ проведём на поверхности.
– Ну вот, почти как на Земле. Грех жаловаться! – хмыкнул я. – Похоже, ребята, удача ещё не совсем нас покинула.
"Прескалиста" выпрыгнула неизвестно где. От радаров не осталось и следа, компьютер барахлил, и определить, куда нас занесло, не представлялось возможным. Лететь наугад совершенно не хотелось, особенно с такими повреждениями, так что мы решили для начала высадиться на какой-нибудь подходящей планете и попробовать подлатать корабль. Борк в своё время успел обзавестись ремонтным дроидом и теперь собирался проверить его в деле.
Газовый гигант по понятным причинам был отвергнут сразу же, а на выглядевшем вполне пристойно ядовито-зелёном мирке мы по ошибке чуть не сели в покрытое плёнкой море меркаптана. К счастью, оно вспыхнуло от пламени корабельных дюз до того, как мы окончательно спустились. И к счастью, легковоспламеняющимися оказались только нижние слои атмосферы. Даже через несколько часов, уже прилично от неё отдалившись, мы видели, как полыхает негостеприимная планета. Зато третий вариант оказался лучше не придумаешь. И хорошо, потому что больше в этой системе высадиться было просто некуда.
– Да, кстати, – сказала Тайра, когда мы, надев от греха подальше скафандры, спускались по трапу, – по-моему, у меня всё-таки получилось. Вот, послушай. Мэшь прогрэйзла дэырку в с-с-сыре! Ну, как?
– Молодец! – рассмеялся я, только сейчас вспомнив о своём шуточном задании. – Очень хорошо.
А потом, когда мы бродили вокруг корабля, отрывая от обшивки не переживших прыжок дронов, из песка напротив входного шлюза выполз вдруг металлический жук размером с тазик. Весь ржавый и хромой на две лапы, он попытался было вскарабкаться на корабль, но тут же упал на спину и не смог перевернуться.
– Нарушители… – проскрежетал он на межгалактическом, когда мы приблизились. – Требую покинуть планету… В противном случае… трр… вы будете наказаны по всей… по всей строгости закона.... Высадка на мир-заповедник запрещена. Время реакции вышло… Вызываю патруль… Вызываю патруль… Вызываю патруль…
– Кажется, мы по уши в дерьме, – сказал Борк задумчиво. И с ним трудно было не согласиться.
Глава 6. Закатное море
Патруля мы так и не дождались. Как видно, хозяева механического стража расторопностью не отличались. Или, что куда вероятнее, давно покинули планету, забыв своего робота здесь.
Несколько томительных часов мы провели на корабле, напряжённые и в любую минуту готовые к взлёту. А потом снова выбрались наружу. Робожук всё так же усердно сучил лапами, стараясь перевернуться, но хотя бы грозить нам карами перестал. Меланхолично катящий за Борком следом ремонтный дроид обвил его щупальцем и спрятал в гигантский короб на спине. Не иначе, для последующей разборки на детали.
Нам сейчас и правда бы не помешали любые запчасти, а потому мы долго ещё продолжали отрывать вгрызшихся в обшивку судна гассиярских дронов, собирая их в одну большую кучу. Чтобы покинуть систему, "Преске" требовались радары, хотя бы самые примитивные, иначе мы рисковали никогда не найти путь в обжитой сектор галактики. Кто знает, сколько парсеков до ближайшего населённого мира и в какой стороне он находится! Но отремонтировать корабль самостоятельно не смог бы даже опытный Борк, что уж говорить о нас с Тайрой. Вся надежда оставалась на дроида.
Ремонтник исследовал "Прескалисту" весь остаток здешнего длинного дня и большую часть ночи. Только под утро он вернулся на судно с докладом. Впрочем, нам от волнения всё равно было не до сна. Борк, например, и вовсе каждые несколько минут выглядывал в шлюз, проверяя, как там идут дела у его робота.
"Полный ремонт невозможен, – высветилось на маленьком дисплее, вмонтированном в голову дроида. – Имеющихся материалов недостаточно."
– Это и так понятно, – вздохнул Борк. В пылу битвы ему было не до того, но сейчас я отчетливо видел, как он переживает за любимый корабль. – Пока хватит и частичного.
"Уточните область ремонта."
– Радары и обшивка двигательного отсека!
"Вычисляю. Ждите. Ждите. Ждите. Вычисление окончено. Вариант: демонтаж орудий – 100%, восстановление радаров – 52%, восстановление обшивки – 16%. Расчётное время работы – 158 циклов. Приступить к восстановлению? Произвести другой расчёт?"
– Приступить! – с явным облегчением в голосе скомандовал моргл. Сейчас он был не в том положении, чтобы жалеть о пушках.
У меня тоже отлегло от сердца. Всё могло закончиться намного хуже. Конечно, ремонт займёт десять земных суток, но это такая ерунда по сравнению с перспективой остаться здесь навечно, что и говорить не о чем.
– Я пойду подежурю, а вы отдыхайте, – поднялась на ноги Тайра. Она не хуже нас понимала всю серьёзность ситуации. – В этих песках может обитать кто угодно.
– Правильно, – сказал я, живо представив себе вылезающего рядом с нашим дроидом шаи-хулуда. – Будем сторожить по очереди. Цикла, думаю, по три.
– Согласен. Да, кстати, возьми с собой передатчик, в случае чего сразу подавай сигнал, – добавил Борк.
Тайра кивнула и следом за роботом ушла в красную ночь. Хотя во взятых пробах воздуха и почвы ничего потенциально опасного мы не обнаружили, скафандр женщина снимать не решилась. Ну и правильно, осторожность не повредит.
Некоторое время я ещё мог следить по чудом пережившей натиск дронов камере, как Тайра карабкается на плоскость корабля, а потом в кадре снова остались лишь песок и багровые луны неизвестной планеты. Снаружи донёсся гул лазерного резака, и я выключил экран. Энергию стоило поберечь.
Моя вахта была последней, так что я сумел как следует выспаться. А когда выбрался, наконец, наружу, то увидел, что дроид успел развить немалую активность: от плазменных пушек осталась в лучшем случае четверть, а корпус "Прески" теперь украшала солидных размеров заплата. Гора дронов тоже как будто бы стала меньше, но сказать наверняка было сложно.
– Хорошо работает, – заметил я, глядя, как механический мастер волочит по песку какую-то дискообразную железяку. Только по не до конца оттертой ржавчине удалось узнать в ней давешнего жука-стража.
– Новая модель. Не успел ещё вирусов нахватать, – сдержанно отвечал Борк, но было видно, что он тоже доволен. – Я иду спать, а ты смотри в оба. Вон там, на западе два раза появлялось какое-то облако. Не то пыль, не то дым.
– Думаешь, это могут быть разумные существа?
– Не знаю. С орбиты мы кроме песка ничего не видели, но у нас ведь и камер почти не осталось. Может, конечно, просто ветер разгулялся, однако… Понимаешь, не идёт у меня из головы патруль этот, про который робот говорил. Мы сейчас на чужой территории, и то, что за нами пока никто не прилетел, не означает, что можно ни о чем не волноваться. Скорее, даже наоборот. В общем, будь бдителен.
Сказав это, моргл ушёл на корабль. А я, обеспокоенный его словами, долго ещё вглядывался в даль. Не покажется ли снова на горизонте подозрительное облако?
Но время шло, всё было в порядке, и я понемногу успокоился. Может быть, действительно ветер?..
К тому времени, как меня пришла менять отдохнувшая Тайра, дроид успел приварить свою поделку из бывшего песчаного робота к "Преске". Раньше на этом месте располагался один из корабельных радаров, и смысл действий ремонтника был очевиден.
– За время моего дежурства происшествий не случилось, – доложил я Тайре шутливо, но сразу же покидать пост не стал. На корабле у нас редко получалось остаться одним и спокойно поговорить, такой удачей стоило воспользоваться.
Яркое голубое солнце стояло прямо над головами, однако в пустыне было совсем не жарко. За три цикла я сделал всего пару глотков воды. Ветер ненадолго стих, чистое небо казалось бездонным. Мы неторопливо прогуливались вокруг корабля, болтая о всякой всячине, и синий песок шуршал под ботинками наших скафандров.
Опасность первой заметила Тайра. Далеко на западе возникло вдруг и быстро закрыло половину неба облако пыли. А вскоре, не успели мы ещё загнать тихохода-дроида на борт, поднявшийся ветер донёс до наших ушей всё нарастающий шум. Будто бы где-то шла гроза, били барабаны, или… Или топали тысячи ног.
***
– Надо было повременить и не демонтировать орудия, – сказала Тайра. Борк только что-то прорычал. В левой лапе у него была силовая сабля, в правой кошмарных размеров бластер, за спиной – два гранатомета. Если дойдёт до драки, моргл намеревался дорого продать свою жизнь. Сама Тайра как оснастилась на дежурство длинной лазерной винтовкой, так с ней и не расставалась. У меня тоже была пушка, однако вытаскивать её из кобуры я не спешил. Быть может, это просто стадо каких-нибудь местных коров, подгоняемое пастухом. Что он подумает, увидев нас, ощетинившихся стволами? А если даже не стадо, если это кто-то враждебный, стоит ли сразу хвататься за оружие? Не лучше ли для начала во всём разобраться?
Убрав трап, мы стояли по обе стороны открытого настежь шлюза и ждали. Синяя пыль заволокла, казалось, весь мир, резко потемнело, видимость упала почти до нуля. И всё же то здесь, то там в сумраке можно было разглядеть какое-то движение. Гул всё нарастал, теперь уже легко можно было различить, что его действительно производят бегущие ноги (лапы, копыта?). Вместе с топотом на нас накатывалась целая лавина звуков. Кто-то вопил, хрипел, завывал, мне послышался даже обрывок песни на неизвестном языке.
А потом вдруг шум почти стих, но только почти. Какие бы существа не жили в этой пустыне, сейчас они окружили "Преску" со всех сторон и тяжело дышали, неразличимые в поднятой ими туче пыли.
– Эй, кто вы такие? – крикнул Борк во всё горло, выглядывая в открытый шлюз. – И что вам тут надо?
Спрашивал он на межгалактическом, и я не очень рассчитывал, что моргл дождётся внятного ответа. Если даже здешние жители разумны, они могут не знать языков кроме родного. Да и о чём, собственно, можно разговаривать с чужаком, бесцеремонно высадившимся на твоей планете?
И всё же Борку ответили.
– Убирайся прочь с наших земель! – прокричал грубый голос с ужасным акцентом. – Иначе плохо будет!
– Покажись сначала! Хочу видеть, с кем разговариваю!
Пыль почти улеглась, но разобрать, что за существа нас обступили, я пока не мог. Ясно было одно – они гораздо крупнее человека и их чертовски много. Слишком много для нас троих. А затем пелена наконец рассеялась и вперёд выступил предводитель пустынников.
В первое мгновение мне показалось, что он оседлал коня, но почти тут же стало ясно, что куда уместнее будет сравнить существо с кентавром. Его приплюснутая сверху шипастая синяя голова сидела на широких, бугристых от мускулов плечах. Торс создания, перечеркнутый крест-накрест кожаными ремнями, привёл бы в восторг опытного культуриста. Ниже его почти человеческое тело становилось куда больше похожим на лошадиное. Если предположить, конечно, что существуют лошади с шестью когтистыми лапами, змеиным хвостом и наростами на спине. В руках (в верхней их паре) местный житель держал немалых размеров топор на длинной рукояти. Нижней парой конечностей он жестикулировал так, что мог бы посрамить любого моргла.
– Вот он я! – прокричал инопланетянин, потрясая над головой топором. Разбирать его полную архаизмов речь было нелегко, но общий смысл я всё-таки понимал. – Никто не скажет, что Рамерих, вождь свободного народа, убоялся жалких чужиков!
За спиной вождя взметнулись в небо копья и мечи, воздух сотряс боевой клич. Свободный народ явно был настроен решительно. Теперь я видел, что их здесь собралось несколько тысяч. Все с оружием, все злые как черти, они готовы были броситься на штурм по одному знаку своего вождя.
– А вот он я! – не ударил в грязь лицом моргл. Он вышел из укрытия и встретился глазами с Рамерихом. – Никто не скажет, что Борк, сын Драга, капитан "Сна Прескалисты" испугался каких-то дикарей!
– Ты что делаешь, это же опасно, – зашипела Тайра, но друг и ухом не повёл.
– Это наши земли! – провозгласил Рамерих. Ветер трепал его редкие белые волосы. – Мы не потерпим на них ноги чужика! Улетайте сей же час!
– Как только всё исправим, так сразу же улетим, – отвечал Борк мрачно.
Толпа загудела. Слова моргла не нашли среди них понимания.
– Нет! Сейчас! – отбрил вождь.
– Мы не хотим вам зла! – вмешался я. Переговоры всё равно зашли в тупик, хуже точно не будет. – Мы попали в беду, нам нужна помощь!
Тайра, заметил я краем глаза, целится в Рамериха. Она-то точно не собиралась разговаривать с аборигенами, большинство из которых, к тому же, совершенно явно были мужланами.
– Не уйдёте добром – сломаем вашу небесную повозку! – вождь, очевидно, не любил отступать от сказанного.
– Ничего у вас не выйдет, – отвечал я решительно. – Наша небесная повозка куда крепче, чем вы думаете. Ваши клинки не смогут причинить ей вреда.
– Глупый чужик! У нас есть оружие Небесных Скитальцев! – свирепо крикнул Рамерих.
По взмаху его руки из толпы вышли десятка два крупных инопланетян. Они катили огромную телегу, а на ней…
– Храни нас Богиня! Это же рельсотрон! – поражённо воскликнула Тайра.
Я никогда раньше не видел подобного устройства, но познаний в научной фантастике вполне хватило, чтобы представить себе снаряды, прилетающие нам в борт на гиперзвуковой скорости. И судя по сурово сошедшимся бровям моргла, моё представление о работе электромагнитной пушки было верным.
– Мы победили Небесных Скитальцев, мы забрали их оружие, а теперь и с вами разберемся, если понадобится! – пообещал Рамерих. – Убирайтесь прочь!
– Сейчас я убью эту скотину, – как-то очень буднично сказал Борк.
– Мы бы и рады улететь! – крикнул я в отчаянии. Дело принимало нешуточный оборот. – Но не можем! Дайте нам время или помогите! Мы… Послушайте, мы же ваши гости! Разве у вас не чтут законов гостеприимства?
– Гости не заявляются без спроса! Гости не приносят с собой смерть! – отвечал Рамерих, но в его тоне мне почудился отзвук сомнения.
– Мы не знали, что этот мир обитаем! Мы не хотели и не хотим вам зла! Нам не нужна ваша земля, – ухватился я за последнюю соломинку. Борк хотел было что-то произнести, но в последнюю секунду передумал.
– Продолжай, – сказала Тайра отрывисто. Теперь она целилась в генераторы рельсотрона. – Богиня свидетельница, он начал колебаться.
– Сложите оружие и выходите к нам, – произнёс Рамерих после долгого молчания. – Тогда мы признаем, что вы говорите искренне. Только трусы прячутся за стенами из железа, храбрецы встречают свою судьбу лицом к лицу!
– Нет, – заговорил вдруг Борк. – Так не пойдёт. Только ты и я. Одни. Мы не можем верить тем, кто приводит целую армию против троих. Если тебя это не устраивает, вождь свободного народа, то мы дадим бой, и тогда, обещаю, многие из вас не увидят нового рассвета! Ну, что скажешь?
Толпа воинственно зашумела, но стоило Рамериху поднять руку, как ропот сразу же стих.
– Будет иначе. Я приду сюда вновь через два шу и приведу сыновей. Мы будем говорить. Трое с тремя.
– Согласен, – сказал Борк не раздумывая. Спорить дальше смысла не имело.
Рамерих чуть склонил тяжёлую голову, а потом отдал какой-то приказ, и уже через несколько минут о нашествии дикарей напоминали только тысячи следов на синем песке да тучи пыли, поднятые убежавшим назад в пустыню племенем.
– Предстоят такие важные переговоры, а мне даже переодеться не во что, – первым нарушил я повисшую тишину.
– С такой кривой рожей хоть во что переодевайся, – отвечал Борк радостно.
– Иди ты в жопу.
– Сам иди.
– Какие же вы всё-таки… Одно слово – мужланы…
***
Чем глубже мы спускались вниз, тем ярче мерцал красный, рассеянный в воздухе свет. Фонарики мы выключили почти полцикла назад. С потолка пещеры срывались временами тяжёлые капли, под ногами тонкой струйкой бежала вода. За тысячи, а то и миллионы лет она промыла себе в каменном полу узкую канавку. Тесный поначалу, у самой поверхности земли проход давно расширился, мы больше не цепляли локтями стены. Потолок был едва различим в красном сумраке где-то очень высоко над головами. То и дело мимо нас проползали какие-то белёсые гусеницы, шуршали по стенам лапки мерзкого вида мокриц. Воздух пещеры был затхлым, но всё ещё пригодным для дыхания. Где-то там, далеко внизу ждал нас Великий Червь.
Разговор с Рамерихом и его сыновьями был нелёгким и затянулся на несколько часов. Мы многое узнали. Оказалось, что клиссы – так называли себя жители планеты Реенгаза – семьдесят лун назад восстали против коварных захватчиков, Небесных Скитальцев. Пока большая часть угнетателей, присвоивших себе их вольную планету, куда-то улетели, они напали на оставшихся, одолели их в бою и взяли много пленных. Среди них были медики, учёные, механики, инженеры – одним словом, гражданские специалисты. Сражение, по большому счету, дали одни только военные, и вот из них не выжил никто. Клиссам досталось всё: склады с оружием и припасами, топливо, жилые модули пришельцев, техника… А ещё несколько десятков роботов-жуков, разосланных Скитальцами по всей планете для устрашения непрошенных гостей. Захватывать силой населённые разумными расами миры было страшным преступлением, до поры до времени об этом не должен был знать никто. Подозреваю, когда весть о случившемся достигла бы, наконец, Совета Двух Галактик, клиссы успели бы уже перейти в разряд вымерших народов.
Рамерих в конце концов согласился не мешать и даже обещал выдать нам инструменты и опытных помощников, но только при одном условии. За это мы должны были спуститься к Корням Мира, в пещеру Великого Червя и рассказать ему о тех бедствиях, что терпят клиссы.
Самая большая ценность в пустыне, объяснил нам вождь – это запас воды. И если раньше бассейны пещерных селений клиссов были полны до краёв, то теперь от запасов живительной влаги остались лишь жалкие крохи. Стотысячное племя уже несколько лет подряд вынуждено на всём экономить, урожаи грибов и съедобного мха с каждым годом уменьшаются, поголовье скота падает, дети часто болеют. Ещё немного, и их ждёт голод.
Испокон веков питавшие их резервуары подземные реки почти иссякли, а где искать новые источники – клиссы не знали. Не могли им помочь и пленные: по глупой случайности единственный среди них гидролог погиб во время битвы. Оставалось последнее средство – воззвать к милости богов.
Великий Червь, как нетрудно догадаться, как раз и был богом, сошедшим некогда с небес и поселившимся в недрах гигантского подземного лабиринта. Клиссы много раз приносили богатые дары ко входу в его жилище, чтобы он вернул им воду, но Червь, как видно, спал и не слышал их мольб.
Ворота в пещеру божества были слишком узкими, громоздкие клиссы не могли в них протиснуться, а Скитальцам они не доверяли. Те не раз предлагали расширить проход с помощью взрывчатки, но виданное ли дело – тревожить камни священного храма! И уж тем более глупо отправлять с просьбой к богу вчерашних врагов. Кто их знает, что они могут наплести Великому! Мы-то, по крайней мере, не посягали на их земли…
Клиссы подробно объяснили нам, где поворачивать и каких коридоров избегать и даже выдали карту, так что шли мы довольно уверенно. Впрочем, наличие карты ничуть не мешало Борку рисовать на стенах путеводные знаки. Я же, в свою очередь, настоял, чтобы нам позволили приготовиться как следует и взять с собой побольше припасов, хотя Рамерих и убеждал, что путь совершенно безопасен и занимает не больше одного шу. Может, конечно, всё так и есть, вот только один мой знакомый грибник умудрился однажды потеряться в километре от собственного дома, два дня плутал по лесу и чуть не умер от обезвоживания. Осторожность никогда не помешает. Тем более, что скафандры отстоять так и не удалось, и теперь мы каждую минуту рисковали подцепить какую-нибудь неизвестную заразу.
Интересно, думал я, шагая в хвосте колонны, кто и когда пробил все эти тоннели? И откуда бы клиссам так хорошо знать лабиринт подземных ходов, если никто из них здесь раньше не бывал? Сплошные загадки!
А ещё мне было интересно, что же мы найдём там, внизу, когда пройдём весь путь до конца. Давно заброшенный дикарский храм, скелет какого-нибудь древнего чудовища, принятого клиссами за бога, или просто груду камней, преграждающую проход? Ах, да, и что потом говорить Рамериху? В Великого Червя мне, естественно, совсем не верилось.
Мы шли и шли. Свет разгорался всё ярче, испускавшие его хрупкие грибы росли чем глубже, тем гуще. На последнем отрезке пути они покрывали ковром даже русло реки, и вода у нас под ногами мерцала красным. Когда мы только спускались в лабиринт, я здорово замёрз, но здесь, глубоко под землёй, было до одури жарко. Пот катился по спине и разъедал глаза, я ощущал себя будто в парной.
Разговоры как-то сами собой смолкли. Борк плёлся, опустив голову, и был мрачнее тучи. Тайра шептала что-то на зордском. По-моему, это была молитва. А я в какой-то момент вдруг осознал, что боюсь до чертиков и очень хочу побежать назад, наверх, к свету и свежему воздуху. Удержаться от этого поступка оказалось нелегко.
Каждый новый шаг давался мне всё тяжелее, рюкзак ужасно давил на плечи. Я брёл как в тумане, ноги налились свинцом, не хватало дыхания. Воздух касался густым, будто кисель. До цели оставалось совсем чуть-чуть, но лабиринт словно бы не хотел пускать нас дальше. Из последних сил я протянул руку и крепко сжал ладонь Тайры. Женщина чуть не подпрыгнула от неожиданности, а потом облегчённо рассмеялась.
– Ох, Андрей, ну ты меня и напугал!
И сразу же пропала гнетущая тяжесть, а тело вновь наполнилось силой. Даже дышать как будто стало легче. Мы ведь и прошагали-то, прикинул я быстро, каких-нибудь пять-семь километров, не больше, не встретив по пути никаких трудностей. Откуда бы взяться этой дикой усталости, этому непонятному страху? Да, жарко, да, душно, но всё это можно вытерпеть. Конец пути уже совсем близок! Я тоже засмеялся и отчего-то долго не мог остановиться. Глядя на нас, хохочущих, как два идиота, повеселел и Борк. За последний поворот мы выходили в приподнятом настроении.
В лицо внезапно дохнуло свежестью, и перед нашими глазами открылась пещера каких-то совершенно непредставимых размеров. Самая ближняя от нас стена едва угадывалась вдали, о наличии остальных можно было только догадываться. А еще всё это гигантское помещение было затоплено. Наш путь к Корням Мира завершился на высоком обрывистом берегу.
Красные в свете грибов волны медленно накатывались, облизывали камень утёса и вновь отступали. Словно море на закате, подумал я, зачарованный величественным зрелищем.
А потом вода вдруг забурлила, вспенилась, и не успели мы глазом моргнуть, как со дна водоёма, поднимая огромные волны, всплыло гигантское существо, действительно заслуживающее эпитета Великий.
Но только не Червь. Дракон.
Глава 7. Цвет музыки
Я отпрянул назад, не удержал равновесие и упал. А прежде, чем успел снова подняться, дракон заговорил. Его угольно-чёрная кожа влажно блестела, с длинных усов стекала вода, рога, казалось, подпирали свод пещеры, а четыре жёлтых глаза горели, будто фонари. В клыкастой пасти извивался длинный раздвоенный язык. Крыльев у дракона не было, зато по обеим сторонам могучей шеи я заметил жаберные щели.
– Вы пришли, – сказал он необычайно низким голосом, и гулкое эхо повторило его слова. – Но вы не те, кого я ждал.
– Надо бежать, – прохрипел Борк, но не сдвинулся с места. Меня тоже сковала какая-то неведомая сила, даже разогнуться до конца не получалась. Судя по напряжённому лицу Тайры, она испытывала нечто похожее.
– Вы не из этого мира, но вы посланы моими детьми, и я хочу знать, зачем, – продолжал Великий Червь. Никем иным это колоссальное существо быть просто не могло, и я поймал себя на том, что почти поверил в его божественную сущность. – С каким посланием отправили вас ан-шеолад-и-крипатон-меркантиоран?
– Теперь… они… зовут себя клиссами, – с трудом проговорила Тайра. Она всё ещё не оставляла попыток получить контроль над своим телом.
– Значит, клиссы, – произнёс Червь ровно. – Да, да, верно. Мир меняется, старые языки остаются в прошлом, им на смену приходят другие. Клиссы… Да будет так.
Я не сразу понял, что дракон говорит на русском, притом без малейшего акцента. Но как его умудряются понимать остальные? Неужели каждый из нас сейчас слышит родную речь? Впрочем, подумать об этом я мог и потом, когда мы все выберемся отсюда. Если выберемся…
– Клиссы в беде, – сказал я быстро. Пока чудовище готово слушать, оно не нападёт. Значит, нужно занять его разговором. – Их подземные источники пересохли, и скоро им будет нечего пить.
– Им грозят захватчики, – продолжил Борк, стоило мне только замолчать. Думаю, он пришёл к тем же выводам, что и я. – Небесные Скитальцы желают забрать планету клиссов себе. Они просят твоей помощи.
– Вот оно как, – сказал Червь неторопливо и обвёл нас взглядом ярких глаз. – Да, я читаю в ваших сердцах, и вижу, что это правда. Теперь вы должны рассказать мне всё, что знаете. О мире снаружи и о тех, кто его населяет, о событиях, неведомых мне и о себе самих. Я так долго ни с кем не разговаривал, я хочу слышать живые голоса, как это было когда-то давно, когда мои дети ещё не звались клиссами. Но сначала нам нужно познакомиться. Знайте же, пришельцы, что моё имя Матар. Это значит Сирота, ибо нет и не было у меня ни матери, ни отца. Назовитесь и вы, ведь мне не нравится входить в чужой разум без приглашения.
Я снова почувствовал себя свободным. Руки и ноги опять слушались, а выход из пещеры был всего в нескольких шагах, вот только бежать больше не хотелось. Страх исчез, как не бывало, осталось лишь невольное почтение, вызванное размерами чудовища. Мне о многом вдруг захотелось спросить, но Матар ждал, как-то очень по-человечески сложив на груди лапы с длинными когтистыми пальцами, и я предпочёл не испытывать его терпение. Сейчас мы были во власти дракона и на его территории. Не оставалось ничего, кроме как покориться.
– Меня зовут Андрей, – сказал я наконец.
– Я Борк, сын Драга, – сразу же подхватил моргл. Втайне от клиссов он прихватил с собой оружие, но применять его сейчас было бы форменным безумием, и Борк это знал.
Последней, с большим сомнением в голосе представилась Тайра. Она очень не любила подчиняться чужой воле, а Матар не оставил нам другого выхода, кроме как исполнять его желания. Впрочем, и на том спасибо, что хотя бы не убил! Вообще дракон казался настроенным довольно миролюбиво, так что, решил я, опасаться прямо сейчас, вроде бы, нечего.
Чтобы немного подбодрить Тайру, я взял её за руку.
– Только не делай глупостей, 7143…
Женщина ничего не сказала, но сжала мои пальцы в ответ. А в глазах её я заметил удивление. Едва ли Тайра ожидала, что я выучил её личный номер наизусть.
– Теперь, когда мы знакомы, – произнёс Матар, – поведайте же мне о том, что сейчас творится на поверхности планеты. Нет, лучше начните со своих историй. Долгие годы одиночества и скуки заставили меня ненавидеть безмолвие. Говорите, я хочу знать всё!
Возразить ему никто не посмел. Заговорить – тоже.
Я отлично понимал, что выбора у нас нет, и хотел начать первым, но, как ни старался, не мог выдавить ни звука. Мысли путались, язык отказывался ворочаться во рту. Дракон был слишком… да, слишком велик и невероятен, чтобы вот так запросто приняться рассказывать ему обо всех наших похождениях. Для него они, должно быть – возня жалких букашек, не заслуживающая внимания. Захочет ли он вообще меня слушать, или перебьёт на первой же фразе? Матар, конечно, сам этого пожелал, и всё же… Я не знал, что делать, и только беспомощно открывал и закрывал рот.
Тут, к счастью, слово взял Борк. Быть может, драконья магия действовала на него иначе, а может, он просто лучше контролировал собственный разум, не знаю. Так или иначе, голос моргла звучал почти спокойно. Он рассказал Матару о наших с ним совместных приключениях вплоть до встречи с лейтенантом Джу, и хотя друг никогда не отличался особенным многословием, его история получилась длинной. Затем эстафета перешла к Тайре.
Рассказ женщины вышел куда короче и печальнее, да и немудрено, ведь она говорила про разразившуюся в Риденвате гражданскую войну. На эмоциональном лице Тайры было написано, как же неприятно ей ворошить память, вспоминая о своих злоключениях, но деваться было некуда, и она это понимала. Не зная, чем ещё ей помочь, я продолжал сжимать пальцы женщины в своих. Закончила Тайра на битве при дрономатке, оставив мне финал всей истории. К тому времени я уже взял себя в руки и придумал, о чём буду говорить.
Матар слушал нас не перебивая, а его жёлтые немигающие глаза смотрели, казалось, прямо в душу. Я бы ничуть не удивился, узнав, что это действительно так.
Но вот, наконец, рассказывать стало просто не о чем, и я, ещё раз, теперь уже куда подробнее, объяснив дракону, с какой целью нас отправили клиссы, замолчал.
– Я услышал вас, – произнёс Матар звучно. – Услышал и понял. Благодарю, что помогли развеять мою скуку. А теперь буду говорить я, и пусть всё то, что кажется вам теперь загадочным и небывалым, получит объяснение. Начнём с того, что я не бог, и вам не нужно трепетать предо мной.
Как бы ни рокотал голос дракона, я всё равно расслышал облегчённый вздох Тайры. А потом и сам почувствовал себя куда комфортнее. Конечно, за последнее время я успел навидаться всякого, и удивить меня теперь было непросто. И всё-таки встреча с потусторонним – это уже слишком.
– Я не знаю своих родителей, это так, – продолжал тем временем Матар. – Я вышел из яйца, кружащего по орбите остывшего мира, а потом долго скитался по космосу, питаясь энергией звёзд, бродил по далёким отсюда мирам, путешествовал верхом на астероидах и всюду, всюду разыскивал родню. Но не находил ничего, кроме бесконечной войны, жестокости и злобы, и никто в охваченной безумием вселенной не знал, какая раса произвела меня на свет. Должно быть, теперь я уже никогда не найду ответа на этот вопрос. Печально, однако что поделаешь, такова судьба. Мне не нравилась война, я искал хоть одно спокойное место, кружа по всей галактике, недоступной покуда даже лучшим из ваших разведчиков, но не находил его. Минули тысячелетия, я вырос и обрёл мудрость, прежде чем сумел, наконец, достичь границ своего родного мира и шагнуть в другой. Так я оказался здесь, на окраинах Млечного Пути, а потом и на этой уединённой планете. Я полюбил её дикие просторы и остался здесь жить. Обитавшее в пустыне племя приняло меня за спустившегося с небес бога, и мне пришлось постараться, чтобы они прекратили ставить мне алтари. Знайте же, что те, кого сейчас называют клиссами, стали мне назваными детьми. Я помогал им и направлял их первые шаги, я видел юность их расы, её расцвет и золотой век. Тогда к небу рвались вершины сияющих пирамид, об искусстве ан-шеолад знали в обеих известных вам галактиках, а их великие учёные приходили ко мне со своими идеями, и мы спорили до хрипоты, изобретая новое и совершенствуя старое. В космосе вокруг Реенгазы кружили в ту пору десятки искусственных миров, а её боевой флот мог отразить любую атаку врага. Тогда я был счастлив. И всё же ничто не вечно в этом мире, и однажды века развития сменились эрой упадка. К тому времени я уже редко выбирался из своего убежища, возлюбив прохладу волн и сумрак. Те, кто хотел меня видеть, сами спускались ко мне.