Сергей Бабинцев
Босиком по звёздам
– Богиня! Какое облегчение! Хоть на этот раз я успела! И что, это всё?
– По большому счету – да.
– Так почему же вы, два куска вонючей фанчи, не могли мне сразу об этом сказать? Хотели поглумиться? – возмутилась женщина. – Нет, стой, подожди! Вы, должно быть, всё перепутали! Если бы это были сестры, они бы говорили на зордском, а не несли какую-то чепуху!
– Это был эсперанто, – сказал я и отпустил, наконец, Тайру. Она, кажется, достаточно успокоилась. – К вам присоединился корабль морглов.
– Зачем? Республика и сама легко могла бы одолеть горстку смутьянов!
– Понятия не имею. Но теперь в ваших рядах сородич Борка.
– Ну и?.. Что дальше? Я слышала, что морглы очень глупы, но не настолько же! Какое ему дело до какого-то незнакомого дуралея?
– В том-то и проблема, – сказал я, рассматривая прокушенную ладонь, – что они знакомы. Вашего нового союзника зовут Брабас, и он – смертельный враг Борка. Да и мой тоже, пожалуй.
– Хм! Наверняка приличное существо, если у него во врагах такие, как вы!
– Думай, как знаешь, – вздохнул я. – Только мой тебе совет: не задирай Борка больше, если не хочешь пострадать. Он очень не любит Брабаса.
– Да он же…
Наш разговор прервал появившийся в коридоре моргл.
– Андрей, – сказал он спокойно, – зайди, нам нужно поговорить.
– Что касается возникшего недоразумения… – начал я не очень уверенно. Стоит ли вообще поднимать эту тему сейчас?
– Ладно, извини, не хотел я скандалить. Погорячился, – перевёл Борк взгляд на Тайру. – Слишком внезапно всё произошло. Возьми там в столовой вина и выпей за скорое возвращение домой. И не держи зла.
Странное дело, но женщина не стала с ним пререкаться. Может быть, простые, но искренние слова моргла так на неё подействовали, а может, Тайра просто не хотела больше терять время на разговоры с мужланами, не знаю. Так или иначе, она только взглянула на нас обоих ещё раз, молча кивнула и чуть прихрамывая ушла к себе. Полотенце с её головы упало во время нашей борьбы, и должен признать, что даже с непросохшим до конца гелем на волосах, что тёмной волной спадали ей на плечи, женщина выглядела весьма эффектно.
А мы с Борком отправились в рубку и до самого входа в систему Кер-5 обсуждали, как же, в сущности, тесен необъятный космос.
Глава 7. Кости гигантов
Расположившись на заднем сидении флаера, я с интересом рассматривал городские пейзажи Шарлонты. Планетарная столица занимала едва ли не треть всего мира, и с орбиты казалась целым континентом. Другое дело, что Кер-5 был не таким уж большим, размером примерно с Меркурий, или даже меньше.
Когда мы вошли в систему, на Кер-5 стояла ночь, однако переговоры и досмотр "Мелодии" заняли достаточно много времени, так что на поверхность планеты нам удалось опуститься только к утру. А если бы не посредничество Тайры, то нас, скорее всего, и вовсе на всякий случай упекли бы за решетку. Республика Риденват ввела военное положение, и любой подозрительный корабль воспринимался её космическим флотом как потенциальная угроза.
Лейтенант Джу отправилась на доклад в штаб, а нас с Борком определили пока в гостиницу. Близятся боевые действия, объяснили нам фемократки, покидать планету без специального разрешения запрещено. Что ж, оставалось только подчиниться.
За окнами флаера проплывали гигантские здания из матового стекла и светлого материала, напоминающего бетон. Два солнца планеты отражались в куполах приземистых строений, единообразие которых нарушали только величественные белые башни, устремленные к небесам. Внизу под нами по дорогам двигался наземный транспорт, причем преимущественно военного назначения. Округлые борта машин украшали яркие флаги, счетверённые пушки грозно поворачивались по сторонам, будто разыскивая жертв. На корме каждого броневика был нанесён герб Республики: треугольник из синих звезд, а в центре – апельсинного цвета силуэт гуманоида.
То и дело с улиц доносилась бравурная музыка, на каждом углу виднелись фигуры в жёлтой форме, сновали туда-сюда многочисленные грузовые и патрульные флаеры, далеко впереди, чёрные на фоне солнечного диска, тянулись бесконечной вереницей вагоны маглева. Весь город напоминал какой-то взбесившийся муравейник.
– Далеко ещё? – спросил откровенно скучающий Борк у пилота.
– Если мне будет дозволено говорить, до вашей гостиницы не более одной десятой цикла, – отвечал очень низкорослый и очень бородатый мужчина, полуобернувшись к морглу. – Надеюсь, дорога вас не утомила?
– Утомила, – сказал Борк прямо. – И эта планета тоже.
– Мне очень жаль, господин.
– Ты здесь не при чем, – сказал моргл хмуро. – Мне просто не нравится, что мы тут застряли до конца войны.
– О, могучий и доблестный флот Республики разобьёт проклятого врага очень скоро! – заверил его зорд. – Никому не одолеть наше боевое сестринство.
На слове "наше" мужчина едва заметно запнулся, хотя большую часть речи оттарабанил одним духом. Репетировал, что ли?
– Твои б слова да богу в уши, – сказал Борк, но водитель, конечно, не понял. Я усмехнулся: друг на редкость неплохо научился использовать русские идиомы.
– У повстанцев всего одна планета за спиной, а у республиканок – десятка два, – сказал я, чтобы подбодрить моргла. – Долго эта война точно не продлится.
– Может и так, – отвечал Борк задумчиво. А потом добавил: – Да, хотелось бы мне снова увидеть "Преску". А ещё лучше – снова оказаться на борту…
– Попросись в команду к Брабасу, – хмыкнул я. – Если уж он теперь ярый защитник фемократии, то наверняка не откажется удружить идейному товарищу.
– Иди в жопу, – сказал Борк по-русски, а я рассмеялся. Одними поговорками познания друга не ограничивались.
Тем временем мы поравнялись со зданием совершенно циклопического размаха. В овальных окнах его пылало солнце, капители покрытых орнаментом синих колонн изображали неведомых чудовищ, крыльцо размером не уступало Красной площади, а в центральные двери, пожалуй, влетело бы десять таких флаеров в ряд, не поцарапав обшивку.
– Дворец Матери-Наместницы, – сказал наш пилот с нескрываемой гордостью в голосе. – Самое красивое здание на всей планете!
– И самое большое, должно быть, – добавил я.
– Несомненно! Если мне будет дозволено говорить, когда-то я работал в экскурсионном бюро и возил посмотреть на это чудо туристов с других миров. Четыреста шестьдесят две колонны, облицовка жёлтым гранулитом высочайшей пробы, восемь тысяч комнат! О, ничего подобного, господа, вы больше не увидите! Разве что храмы Богини на Железном острове… Это в садах столичного мира…
Бородач даже глаза прикрыл от восхищения.
Дворец и правда впечатлял. Одновременно и похожий на что-то земное и всё-таки совершенно иной, он довлел, казалось, над всем городом. Балконы и арки, галереи в сотнях маленьких окошек, зеркальные элементы эркеров сплетались в единую картину, если и не гармоничную, то однозначно величественную. Крышу титанической постройки венчали два моста чёрного цвета, направленные друг к другу и не имеющие ни одной опоры, кроме оснований. Они не смыкались между собой и вызвали у меня ассоциацию с ребрами непредставимо гигантского создания. Словно бы полузанесённые песками времени, эти древние кости вонзались, кажется, в само небо.
– Мы почти на месте, – отрапортовал пилот флаера. – Надеюсь, ваш визит не затянется дольше необходимого. Ох, простите меня, простите! Я… я хотел сказать, что желаю вам поскорее дождаться окончания этой глупой войны!
– Спасибо, – сказал Борк за нас обоих, а через минуту мы уже входили в залитый солнцем вестибюль гостиницы.
– Чем могу вам помочь? – поспешил к нам одетый во всё зеленое бородатый служитель. За стойкой администратора виднелась другая оранжевая физиономия в обрамлении густой растительности.
Все трое встреченных нами на планете зордов мужского пола оказались бородачами, а вот Грогат и его солдаты были гладко выбриты. Странно. Может быть, военным утеплять лицо просто не по уставу? Или в этом кроется какой-то символизм?
– У нас заказана комната, – сказал Борк, порывшись в набедренной сумке. – Вот документы.
Бумаги (а точнее инфокарты) нам выдали при посадке на Кер-5, и это не могло не радовать. Без паспорта, пусть и временного, жить не весело даже на другом конце Галактики.
Служитель отнёс документы на проверку, а убедившись, что всё в порядке, сопроводил нас на седьмой этаж. Пока мы шли по коридору, я успел заметить ещё несколько бородатых мужиков в зелёном. Кто тёр полы, кто катил тележку с пустой посудой, кто разносил по комнатам свежее бельё. Наступал новый день, и гостиница готовилась встречать постояльцев. Женщина нам на глаза попалась только одна. Она стояла, опираясь на трость, и наблюдала сквозь панорамное окно за жизнью Шарлонты.
Номер мне понравился. Он оказался не слишком большим, но зато с широкими окнами, всей необходимой мебелью, а главное – с нормальным душем. Я так истосковался по настоящей воде, что немедленно оккупировал ванную комнату. В гигиеническом отсеке на корабле, где грязь из твоих пор удаляется синим светом (даже знать не хочу, как эта дрянь работает) никак не понежиться под упругими тёплыми струями. Я просто мурлыкал от удовольствия, натираясь шампунями и гелями, в изобилии расставленными на полках. Правда, в одном флаконе с непонятной надписью оказался-таки стиральный порошок, но даже поднявшиеся разом баррикады терпко пахнущей пены меня ничуть не расстроили. Лишний повод ещё раз хорошенько ополоснуться!
В общем, к Борку я вернулся чистенький и благоухающий, без четырёхдневной щетины и с зачёсанными на пробор мокрыми волосами.
– Вот что бывает, когда оставляешь дурака одного, – прокомментировал моргл.
– Лучше бы сам освежился, – миролюбиво отвечал я. – Совсем колтунами зарастёшь.
Борк критически оглядел свои грязно-зелёные лапы и вздохнул.
– Вот был бы у меня нормальный второй пилот, а не такой неумеха – не пришлось бы сидеть в рубке неделями.
– Иди, иди, – сказал я, устраиваясь на диване. – Сейчас-то ты не в рубке.
На самом деле, Борк куда чаще меня хвалил, чем ругал, а временами я даже мог уже его подстраховать во время несложных манёвров. Но, конечно, осилить науку пилотирования вот так с наскока невозможно, и я понимал, что друг прав. Что ж, пусть вознаградит себя за все мучения.
Довольно скоро я разобрался, как включается широкий экран под потолком, и смог оценить зордское телевидение. На первом канале показывали каких-то тварей, напоминающих одновременно китов и сороконожек, а добрый голос ведущего за кадром рассказывал об их повадках. На другом шёл фильм про героическую полицейскую по имени Басьен. Актеры играли настолько отвратительно, а Басьен разбрасывала противников так лихо, что мне вспомнились индийские боевики. На третьем и четвёртом каналах шла реклама, от которой у меня почти сразу заболели глаза. Мешанина красок, крики и визг, мелькающие довольные лица, сменяющиеся вдруг умиротворённой картиной водопада… из которого немедленно появляется робот с пульсирующими глазами… Я так и не понял, что мне пытаются втюхать. А вот на пятом шли новости.
– Правительство призывает граждан соблюдать спокойствие и не нарушать комендантский час, – говорила высокая и немолодая пухлогубая женщина в свободном чёрном одеянии. – По имеющимся на текущий момент данным незаконные вооруженные формирования бунтовщиков ещё не пересекли границу системы. Наши космические силы готовы к отражению любой угрозы. Будьте уверены, ни один враг не высадится на поверхность планеты. Тем не менее, наземная группировка войск под командованием генерала Аксии Нефс находится в полной боевой готовности. Мужское население Шарлонты и других городов, особенно граждане, признанные неблагонадёжными, изолировано, риск уличных беспорядков сведён к минимуму. При соблюдении правил безопасности мирным жителям ничего не угрожает. Берегите себя, не покидайте дома после седьмого цикла, не затрудняйте обеспечение общественного порядка. В заключение хочу сказать ещё несколько слов. Враг будет разбит, мы непременно победим! Славься, Республика!
Женщина коротко склонила голову и исчезла из кадра. Слово взяла журналистка. Она стояла на фоне синих колонн дворца и ожесточенно жестикулировала, объясняя зрителям всю важность выступления правительницы. За её спиной то и дело прохаживались мрачные фемократки с винтовками.
Тут в дверь постучали, и я пошёл открыть.
– Как устроились? – спросила Тайра, входя внутрь. Впрочем, я видел, что это просто вежливость, и на самом деле женщине не слишком интересно, как мы устроились.
– Спасибо, хорошо, – отвечал я ей в тон, подметив заодно, что Тайра больше не хромает. Ну и прекрасно, я ведь вовсе не хотел её калечить.
– Нашего полка больше нет, так что меня зачислили в гвардейскую пехотную часть, – похвасталась зордесса. Её распирало от гордости, щеки горели мандариновым румянцем. – После того инцидента на орбите Кер-8 меня сочли достойной большего!
Я несколько секунд пытался понять, что она имеет в виду.
– А! – сказал я наконец. – Ну да, тот самый инцидент. Помню, помню. Кажется, ты тогда ещё победила всех мужланов из досмотровой команды, да, эстима лейтенант?
– Между прочим, теперь я старший лейтенант, – отвечала Тайра с достоинством, но было видно, что мои слова её задели. – И я могла победить! Ну, половину точно!
Я не стал возражать. Может, и могла.
– От этого ведь никому хуже не стало, правда? – продолжала Тайра. – Вас всё равно наградят за помощь, а я так давно об этом мечтала! Элитные части!
От избытка чувств она крутанулась на месте и чуть не упала. А я только плечами пожал. В моем возрасте уже пора перестать верить в справедливость. Что поделаешь, не быть мне, видно, героем, не купаться в лучах славы.
– Нет, правда, ничего же такого, а? – спросила женщина, заглядывая мне в глаза, и я вдруг уловил в её тоне умоляющие нотки. Так она пришла не просто похвастаться?
– Очень рад за вас, старший лейтенант Джу, – сказал я спокойно. – Поздравляю с внеочередным званием.
Тайра как-то сникла, радостный блеск в её глазах пропал.
– Я докажу, что достойна, – начала она совсем тихо, но постепенно голос её окреп. – И отомщу за сестер. Обязательно отомщу! Ты… Меня бы оставили в тылу, понимаешь? Отправили домой, в провинциальный гарнизон! Для высадки на планету используют только лучших! Мне очень был нужен этот перевод!
– Ладно, – сказал я уже вполне искренне. Чёрт с ней, со славой, хотя бы живые остались, и то хорошо. Да что там говорить, одна только возможность нормально помыться дорогого стоит. – Что сделано, то сделано.
– Серьёзно?..
– Да. Но в следующий раз оставляй своим товарищам… ну, товаркам хоть немного врагов.
– Я сказала, что вы мне помогали, – призналась женщина. – Что одолели троих.
– И кто из нас с Борком был круче?
– Ты.
– И на том спасибо, – хмыкнул я.
– А знаешь, – сказала вдруг Тайра, и голос её звучал удивленно, – ты, пожалуй, лучший из всех мужланов, кого я встречала.
– А как насчет твоего отца? – спросил я, невольно покраснев.
– Он бросил маму и убежал к другой. Жалкий слизняк, – всё тем же задумчивым тоном произнесла Тайра, а потом мотнула головой. – Мне нужно идти в часть. Дня через три, когда космос уже будет чист, отправимся на Кер-8. Не думаю, что когда-то снова увидимся. Но всё же вот, держи на всякий случай. Прощай.
Она всунула мне в руку какую-то пластинку и скрылась за дверью прежде, чем я успел придумать ответ.
На тонком кусочке пластика было аккуратно выведено: "Ст. лт. Т. Джу, 7143Ле0505Ро".
– Личный номер. Сможешь послать ей весточку с местной станции, – сообщил чисто вымытый и расчёсанный Борк, когда я спросил, что это означает. – А там уж передадут в часть.
– Ага, – сказал я. – Понятно.
А потом представил Тайру, читающую текст моего сообщения где-нибудь на подоконнике казармы, на отвоёванном у мужланов мире и едва сдержал смех. И привидится же такое!
Остаток дня мы провели за неспешными разговорами, едой и угольно-чёрным напитком, отдалённо напоминающим чай.
А ночью раздался первый взрыв.
Глава 8. Полёт шмеля
Я скатился с кровати, вскочил, ничего не разбирая в темноте, чуть не врезался в стену и только тогда сумел немного прийти в себя. Свет не зажёгся, как я ни щелкал кнопками пульта. Взрывы следовали один за другим, но теперь они были куда глуше и дальше.
– Что это? Как они сумели прорваться? – спросил я у Борка. – Даже тревоги не было!
– Не знаю, – отвечал друг сердито. – Пошли отсюда, пока не поздно.
Я быстро оделся, и мы с морглом бросились вниз. Всё наше оружие осталось на корабле, а до него сейчас – километров пятьдесят минимум. Если на нас нападут зорды Брука, ничем хорошим это точно не закончится.
Лифт, конечно, не работал, спускаться пришлось на своих двоих.
– Что происходит? Откуда этот грохот? Мне страшно! Эй, кто-нибудь!.. – стонал кто-то в темноте коридоров.
– Революция, мамаша! – отвечал грубый голос.
– Открывай, паскуда! – орали где-то сбоку. Слышались тяжёлые удары в дверь и ругань, метались лучи фонариков.
Мы слетели на первый этаж и в тусклом свете звёзд обнаружили там администратора, лежащего лицом в кровавой луже. Он почти успел добежать до выхода, прежде чем кто-то разнёс ему голову тяжёлым стулом.
– Долой баб! – слышалось из-за приоткрытых дверей на улицу. – Да здравствует мужское братство! Все на площадь, все на площадь!
– Это не вторжение, а бунт, – сказал я мрачно. – Оншин слов на ветер не бросает.
– Долой баб! – крикнул моргл в ответ.
Я испугался было, что он сбрендил, но тут же заметил выходящую из бокового коридора компанию. Их было не меньше двадцати, все с пушками, плохо выбритые и пьяные от крови. Похоже, подумал я, ношение бород и правда что-то символизирует. Например, лояльность фемократии…
Мятежники тащили за ноги истерзанную женщину. Не её ли я видел на нашем этаже?
– Приветствуем вас, братья! – сказал один из них. – Спешите на площадь! Вожди будут говорить речь! Не бойтесь, гарнизон города уже пал, в вас не станут стрелять.
– Слава новому порядку! – крикнул я наугад.
– Слава! – подхватили остальные бунтовщики.
Когда мы уходили, один из них целился в полуживую фемократку. Мы ничем не могли ей помочь.
В свете проносящихся мимо нас фар мелькали мужики с винтовками. Где-то грохотало и выло, в небе над громадиной дворца носились боевые флаеры, огни их двигателей пылали во тьме. По всей видимости, повстанцы загодя обесточили весь район. Мы с Борком бегом передвигались по тёмным улицам, прячась за углами при появлении больших групп зордов.
– Ещё вчера всё было под контролем, – сказал я, когда мы остановились передохнуть у какого-то магазина, среди брошенных посреди улицы разорванных коробок с товаром. Похоже, кто-то славно поживился. – Где же теперь их хвалёные войска?
В тот же миг из-за поворота выехал тяжёлый приземистый танк, а за ним прошагал целый батальон женщин. Вот только все они скандировали "долой" и не спешили стрелять по восставшим мужланам. Выходит, у бунтовщиков есть поддержка армии? Всё лучше и лучше!
Больше двух часов мы пробирались по городу. За время пути я насмотрелся ужасов, наверное, на всю оставшуюся жизнь. Трупы на тротуарах, кровь, огонь пожаров, осколки стекла и камня, черный дым над резиденцией правительства… Недавно ещё чистенькая и светлая, рассвет Шарлонта встретит совсем другой.
Восстание никто особенно и не пытался остановить, а те немногие, кто всё-таки решался, погибали. Не знаю, как в других районах города, а здесь, в центре единственный серьёзный очаг сопротивления образовался у стен дворца. Верные присяге женщины на бронетехнике отбивались чем могли, их поддерживали огнём из окон, а сверху лупила авиация. Здания вокруг пылали, будто свечи, воздух дрожал от жара.
– Послушайте, сестры! Это говорю вам я, Аксия Нефс! – гремел над улицами, перекрикивая даже звук стрельбы и взрывы, многократно усиленный женский голос. – Сдавайтесь! Пришло время свергнуть тиранию фемократии! Обещаем быть милостивы к побеждённым! Когда подойдут основные силы – щадить уже не станем никого!
Дворец отвечал новой порцией огня. Лежали в руинах по меньшей мере четыре колоссальные колонны, крыльцо превратилось в один большой кратер, на крыше догорали подбитые флаеры – мятежников и республиканок вперемешку. Чужая гражданская война, в которую мы с Борком так не хотели ввязываться, сама нас нашла.
Мы обошли дворец по огромной дуге и продолжили свой путь.
Чем дальше от центральной части города, тем спокойнее становилось на улицах. Стрельба и взрывы доносились всё реже, никто уже не метался, будто чумной, почти ничего не горело. Отчаянная битва осталась позади, а здесь новая власть уже чувствовала себя хозяйкой положения.
– Эй, приятель, – окликнул Борк одинокую фигуру на углу, – мы побеждаем или нет?
– Вот ты странный! – рассмеялся молодой парень. – Считай, что уже победили! Старая грымза в своей крепости долго не высидит, а остальной город давно уже наш! На площади, что ли, не был?
– Не добрался ещё, – соврал моргл. На самом деле мы только недавно миновали площадь, где над головами толпы звенели слова лозунгов. – Мы тут с другом хотели в космопорт махнуть. Он уже наш, или…
– Не, там ещё бабьё сидит. Ничего, мы их оттуда не выпустим. А чего вам надо в порту? – спросил зорд с некоторым подозрением. – Улетать собрались? Так это зря, ничего не выйдет. Пока всех баб в системе не расколотим, атмосферу покидать запрещено.
– А скоро мы их расколотим уже? – вмешался я. – У них же там целый флот! Как бы ещё сюда не прилетели!
– Совсем, что ли, ничего не знаете? – укорил меня зорд. – Сходили бы на площадь, да послушали. А, ладно, расскажу! Всё равно на посту стоять скучно. Флот-то у бабёнок есть, конечно, только он сейчас совсем не те сектора прикрывает. Дезинформация была пущена понятно? Один наш союзник с другой планеты к ним внедрился, он-то всё и устроил! Ха! Да они опомниться даже не успеют, как наши им в тыл ударят! С неожиданной стороны! А сюда они не прилетят, потому что не узнают ничего! Все вышки у нас, ни один сигнал с планеты не пройдёт. Здорово придумано, правда?
– Здорово, – сказал Борк и сдёрнул винтовку у него с плеча.
– Эй, ты чего? – крикнул парень, близоруко вглядываясь в темноту. Фонарика у него не было. – Ты кто такой? А ну отдай!
Но моргл только ударил его в живот. Ударил сильно, сильнее, чем было нужно. Зорд с жалобным стоном упал и принял позу эмбриона.
– Пошли! – сказал Борк грозно, и пока мы пробирались всё дальше и дальше, ругал на чём свет стоит доверившихся первому встречному пирату фемократок. И ладно бы просто пирату, но не такому же куску дерьма, как Брабас!
И я был с ним абсолютно согласен.
Рассвет всё никак не приходил. Казалось, ночь будет длиться вечно. Над заметным даже отсюда силуэтом дворца пылали красные отсветы.
Когда мы пробегали мимо одного из тёмных домов, то в краткие секунды полного затишья услыхали возню и стоны. Я решил проверить, что там творится, а заодно и поискать какое-нибудь оружие, но нашёл совсем не то, что ожидал.
Прямо за распахнутой настежь дверью на полу извивались крепко связанные девушки, почти девочки. Их было много, больше двух десятков, все полуодетые, с кляпами во рту. Увидев меня, они заворочались и замычали ещё сильнее. Я даже не успел сообразить, звать Борка или нет, когда на лестнице со второго этажа появилось вдруг пятно света, а потом и двое мужиков, несущих ещё одну девчонку.
– Сколько, думаешь, нам за них заплатят, Грен?
– Уж по сотне кредитов за каждую – наверняка.
– Эта точно последняя? Не хочу терять прибыль!
– Ну и жадный же ты тип!
Оба хохотали и спорили, предвкушая барыши, и меня обнаружили, только окончательно спустившись и решив ещё раз пересчитать пленниц.
Первого я уронил головой на ступеньки. Коротко хрустнуло. Грен схватился было за нож, но очень скоро утратил к нему всякий интерес, когда я сломал ему поочередно обе руки. От боли зорд потерял сознание, и я не стал его добивать. Нахлынувшая было слепая ярость, порождение этой кошмарной ночи улетучилась так же быстро, как и пришла.
А через полчаса вся наша резко увеличившаяся компания, где мы с Борком были главарями, отправилась дальше.
Юные обитательницы детского дома, как мы их ни уговаривали остаться в здании, были слишком для этого напуганы. Все они мирно спали в своих кроватях, не слыша далёких взрывов, когда к ним ворвались жившие здесь же, в пристройке дворник и младший воспитатель. Они убили директрису и отправились прямиком в спальни. Негодяи, видать, давно к этому готовились и действовали ловко. Один наваливался на девочку всем весом, не позволяя даже шевельнуться, другой немедленно затыкал ей рот. По всему выходит, мужчины собирались где-то спрятать воспитанниц, чтобы продать потом не то на органы, не то попросту в рабство. Скоты. Понятно, отчего подросткам было так страшно оставаться в приюте!
Спасённые девчонки сразу же повисли гирями у нас на ногах. Они постоянно растягивались, отставали, толкали друг дружку в темноте, что нередко заканчивалось падением. Всё это очень сильно нас замедляло.
Но зато когда мы оказались на небольшой площади, окруженной с трех сторон массивными зданиями, нас спасло только присутствие рядом неожиданных подопечных.
На цветных плитках валялось десятка три мёртвых бунтовщиков, за перевёрнутым броневиком затаилось примерно столько же фемократок с прожектором, и не будь с нами девочек, они бы просто нас пристрелили.
– Здесь вам не удержаться! – сказал я, когда женщины удовлетворили свое любопытство по поводу нашей разношёрстной компании. Многие из державшихся всю дорогу молодцом девчонок, оказавшись в безопасности, разревелись. – Мы идём в космопорт, давайте с нами!
– Так мужланы его ещё не захватили? – просветлела предводительница республиканок.
– Пока нет, но они это сделают. Нужно спешить, – вмешался Борк. – У вас есть флаер?
– Есть старый грузовик, но он совсем без вооружения…
– Годится и такой! Лишь бы летал!
– Но мы все туда никак не влезем.
– Всем и не надо. У меня созрел один план…
***
Над Шарлонтой только начинало восходить солнце, когда из-за ближайшей к космопорту башни вынырнул и поплыл, ускоряясь с каждой секундой, давно списанный в утиль грузовой катер. Взявшие порт в оцепление силы бунтовщиков не сразу поняли, свой это или чужой, а когда разобрались и открыли огонь, посудина уже мчалась прямо на них, грозя превратить в ничто. Бойцы брызнули в разные стороны. Некоторые, в основном женщины, отбежали, выбрали позицию получше и продолжили стрелять, но многие в ужасе попадали ничком. Угодить под несущийся на бешеной скорости грузовик не хотелось никому. И тогда в бой бросились мы.
За несколько ходок Борк доставил нас всех в окрестности космопорта, мы спрятали девчонок в пустующем старом ангаре, а сами принялись понемногу подбираться к врагам. И когда моргл распугал осаждающих, фемократки и я были уже совсем неподалеку. Утренняя мгла скрывала наши передвижения до последнего.
Стреляя и крича, обрушились мы на противника. Проклятая ночь выжгла во мне, кажется, все мысли и эмоции. Я ничуть не боялся, даже когда мимо проносились плазменные заряды восставших, а просто бежал вперед, голося "ура". В ушах на фоне стрельбы и воплей звучал "Полет шмеля".
Хотя я так и не научился толком обращаться со здешним оружием, но, кажется, тоже в кого-то попал. В любом случае, наша атака была весьма неожиданной, и ряды мятежников рассеялись. А подоспевший моргл, используя магнитные захваты катера, крепко уцепился за входной шлюз, дернул раз, другой, третий, и намертво заблокированный после отключения электричества проход в здание космопорта оказался, наконец, свободен. Запертые внутри приветствовали нас радостными криками и бросились в атаку на врагов.
Точно так же, как с входной дверью, Борк поступил и с шлюзом в ангары. Ночью, когда мятежники вырубили свет, там никого не было, а на резервной подстанции распропагандированные ими фемократки устроили диверсию.
Наверняка предатели были и здесь, среди осаждённых. Кто-то, например, зная, что из ручного оружия бронированные шлюзы не пробить, заранее спрятал все лазерные резаки и запер в корабельных ангарах погрузчики. К моменту, когда маленький гарнизон сумел бы найти способ выбраться, битва за космос уже подошла бы к концу. План Оншина и его подручных был хитёр.
Однако наше с морглом появление его немного подкорректировало.
Всё заволокло дымом, когда ракеты патрульных судов разнесли ко всем чертям защитные купола. Один за другим корабли вылетали наружу и обрушивали всю ярость на подтягивающиеся к бунтовщикам подкрепления.
Последней свой ангар покинула "Мелодия ночи". Борк сидел за приборами, его лапы двигались с какой-то невероятной скоростью. Я ассистировал.
Стрелять в нас начали слишком поздно, увлечённые борьбой в стратосфере, и мы благополучно вышли в космос. И тут же поймали обрывки переговоров кораблей риденватского флота. Не принимая противника всерьёз, те общались чуть ли не прямым текстом, и уж точно на незащищённых частотах. Со своих позиций на краю системы, у безжизненных миров им не было видно всполохов, всю ночь озаряющих Кер-5, а сообщения, передаваемые с поверхности планеты, отправляли сами мятежники.
Вот, должно быть, удивились на судах Республики, когда в их ленивый обмен репликами ворвался вдруг хриплый голос Борка!
– Всем-всем-всем! Вас предали! Планета пала! Враг готовит удар в тыл! Всем-всем-всем!..
Глава 9. Если боль настоящая
Корабли Республики как раз заканчивали перестроение, когда в систему одно за другим начали входить суда мятежников. Застать противниц врасплох у них не получилось, но зорды, уже зная, что их план раскрыт, всё равно отчего-то промедлили с первым залпом. А вот фемократки, едва завидев врага, открыли плотный огонь. Битва за Кер-5 началась по-настоящему.
Я даже и представить себе не мог, что увижу однажды столько космических кораблей разом. Их было так много, что фланги идущей в наступление эскадры республиканок попросту не умещались на обзорном экране "Мелодии ночи".
Бунтовщики привели три десятка боевых посудин, не считая всякой мелочи. У их противниц было шесть крейсеров и сорок четыре фрегата. Используя численное преимущество, фемократки развернутым строем двинулись навстречу врагам. Их орудия работали без отдыха. Повстанцы отвечали не так слаженно, но сдаваться явно не собирались.
Лучи спаренных лазеров пронзали тьму космоса и гасли, наткнувшись на тускло мерцающие силовые щиты кораблей. Тяжёлые пушки извергали потоки плазмы. Ждали своего часа осколочные орудия и абордажные команды. Наблюдать за сражением было одновременно и чертовски интересно, и откровенно жутковато.
Корабли зордов своей формой напоминали мне скатов. Такие же приплюснутые, с мягкими линиями в архитектуре, только без хвоста. И вот теперь две бронированные стаи этих чудовищных рыб сходились, поливая друг друга огнём пушек.