Элтэнно. Хранимая Звездой
Рай. Земля. Ад
– Но склад всё равно надо бы проверить, – неуверенно подала голос первый заместитель, стараясь перевести тему в другое русло.
– Госпожа Пелагея, – обратился к ней Кхоттаж. – Поверьте, склад уже проверен… Как и дорога к нему.
– Тогда возвращаемся в лагерь, – по некотором молчании смирилась она.
Пришлось усилием воли унять собственное внутреннее недовольство. Не слишком-то красиво отчитывать своего спасителя за бдительность и предусмотрительность. Этому узкому карнизу небоскрёба долгое время предстояло преследовать её в кошмарах… Лея неожиданно хитро улыбнулась. Она поняла, что знает, как снять испытанный ею стресс.
– Хотя…
***
– С того, что она вам очевидно нужна, Кхалисси Дайна, – спокойно произнёс Кхоттаж, и не думая убирать ладонь.
В синих глазах полукровки тут же промелькнули гнев и упрямство, достойные крови Стражей.
– Вряд ли подобная гибель Кхалисси клана, ответственного за безопасность госпожи Пелагеи, вызовет положительные эмоции у повелителя, – пришлось шёпотом добавить ему.
Мысль об ответственности за сестёр заставила упрямую воительницу ухватиться за его руку. Несмотря на постоянные тренировки, кожа её ладоней показалась демону очень нежной. Кровь же пульсировала по венкам слишком быстро для спокойного состояния. В подтверждение этому зрачки Дайны расширились, выдавая возбуждение.
– И к чему такая забота? – прошипела она. – Наше сотрудничество привело к своим результатам. Но разве оно не закончено?
– Всё-таки мои соклановцы считают, что обязаны уничтожить ваш клан лично. Так что мне не хотелось бы уступать инициативу в этом повелителю.
Он встал, словно пушинку потянув её за собой. Демонесса упёрлась коленом на карниз и уже самостоятельно поднялась, чтобы решительно зайти в здание через окно, оставив без словесного внимания последнюю фразу.
– Лея, для чего тебе нужна была эта телепортация?!
Подобная вспышка гнева в отношении человека бальзамом разлилась по телу Рохжа. Сам он не мог позволить себе подобной фамильярности, хотя очень хотел, а потому приготовился вовсю наслаждаться открывающимся зрелищем.
– А как бы я поднималась на крышу соседнего здания, когда за нами следил Иариэль? – женщина, словно ребёнок, немного обиженно выпятила нижнюю губу вперёд.
– Никто не ждёт от тебя сверхспособностей! Скорее наоборот. Это ожидаемо! Если бы мы просто ушли с крыши подальше, это было бы ЛОГИЧНО! А там уж можно было бы и думать, как подниматься, раз тебе мерещилась заинтересованная публика. Но ты!
– Ты могла бы посоветовать мне другой, – ещё и нагло возразила первый заместитель.
На этом моменте Кхоттаж окончательно решил, что сделал верный выбор, не дав воительнице сорваться с карниза. Истребление клана Дагна не стоило того, чтобы самим становиться телохранителями этой человеческой женщины. Даже от самой такой мимолётной мысли Кхалу весьма сильного клана становилось дурно.
Полукровка же видимо поняла, сколь тщетны её словесные попытки пробуждения интеллекта у представителя рода людского, ибо перешла к более действенному физическому способу, начав трясти госпожу. Наблюдать за этим было приятно настолько, что Рохжа позволил себе не вмешиваться. Пусть коллега немного развеется. В конце концов, пока жизни госпожи здесь ничего не угрожало… Кроме окончательного психологического срыва телохранителей.
«Если бы мне довелось столько времени работать с человеком, то вряд ли я был бы столь мягок», – с неподдельным уважением подумал Кхал о Дайне. По его мнению, та обладала невероятной терпеливостью.
– Но ведь всё закончилось хорошо благодаря Кхоттажу… Кстати, а как вы поняли, что ваша помощь нужна, и где мы находимся?
– Меня назначили вашим телохранителем, госпожа Пелагея. Это моя работа, – кратко ответил он, рассчитывая таким ответом покончить с остальными вероятными расспросами.
– И всё же, – продолжила настаивать человек.
И как ей без труда удавалось раз за разом становиться ещё противнее, чем она есть?
– На тебе маячок, – пояснила Дайна, переключая внимание на себя. Кажется, она решила позлить госпожу.
– В смысле?
– Нанесли вместе с защитными рунами. Позволяет считывать твои физические характеристики, вроде сердцебиения, и помогает определить местоположение. Нам же надо как-то выполнять свои обязанности с учётом невероятного везения подопечного объекта и шила в его неугомонной…
– Вполне согласен с вашими доводами, – решил покончить с этим концертом, уже ставшим напоминать обычные бытовые дрязги, демон. – И всё же должен сказать, что считаю ваши собственные действия схожими и абсолютно непрофессиональными.
Дайна от колкого замечания смутилась и замолчала.
– А это что значит? – глупо поинтересовалась человек.
Понимая, что если не дать госпоже совершить мелкую глупость, то она найдёт «рыбку покрупнее», демоны решили «выгулять» подопечную. Раз госпожа чего-то хочет, то пусть это и сделает. Но только под присмотром и на поводке. Поэтому, как только человек озвучила местоположение склада, телохранители со значением переглянулись, понимая, что вскоре их ждёт некая «гениальная идея».
Повторно отпустить женщину на неизведанную территорию, даже в сопровождении, было бы неосмотрительно с их стороны. Ведь та ещё и жаждала оказаться с как можно меньшим количеством наблюдателей. Поэтому, согласно одобренному обеими сторонами плану, двое Рохжа разведали дорогу и осмотрели склад, пока Кхоттаж, оставаясь незамеченным, телепортировал Дайну вместе с госпожой несколько в стороне. Демонесса и ничего не заподозривший человек выдвинулись к объекту по нужному маршруту. Кхоттаж, на случай непредвиденных обстоятельств, следовал за ними…
Стоило ли говорить, что эти «непредвиденные обстоятельства» взяли да произошли? Далось же человеку исследовать местность!
Перед ареной Кхоттажу пришлось отстать. Идти по крыше он не мог. Стоило женщине оглянуться, как она сразу заметила бы его. Слишком открытое пространство. Слишком громкая поверхность. Пришлось следовать по земле, а это не давало полностью осуществлять возложенную на него задачу. Когда же человек закончила разговор с Его высокопревосходительством, телохранитель мысленно взвыл, призывая на её голову всевозможные кары, и пополз вверх по стене здания. Дайна не могла не слышать его. Так что из сложившейся ситуации у неё было два разумных выхода: либо воспользоваться артефактом, либо пройтись вперёд по крыше, чтобы оказаться в его зоне досягаемости.
На эти два обстоятельства и указал своим замечанием Кхоттаж, ибо демонесса, видимо, слишком долго находилась в обществе человека, и то крайне негативно повлияло на неё. Дагна из‑за гордыни решила опробовать самостоятельную телепортацию.
Уж скольких усилий ему стоило зацепиться за искажающий пространство криво построенный путь, чтобы найти их…
– Но склад всё равно надо бы проверить.
Пожелание госпожи заставило кончик его хвоста нервно дёрнуться.
Непроизвольно.
– Госпожа Пелагея, – обратился к ней Кхоттаж, стараясь сохранить официальную интонацию. Человек ничего не заподозрила, но Дайна довольно ухмыльнулась, понимая, насколько его достала её госпожа. – Поверьте, склад уже проверен… Как и дорога к нему.
– Тогда возвращаемся в лагерь, – неожиданно быстро смирилась человек. Это было подозрительно и заставляло верить, что вскоре возникнет ещё какая-то неприятность.
***
– Ты ещё скажи, что это не такая уж и хорошая задумка, – сонно поворчала Лея, переворачиваясь на живот, чтобы подставить лучам иные участки кожи.
– Ни за что! По-моему, это единственная полезная и приятная мысль в твоей голове… за последнее время, – согласилась демонесса, нежась на мягком белом песочке. Лёгкий бриз теребил её светлые волосы.
Иметь возможность переместиться в любую точку мира и не исполнить «мечту всей жизни»?
Это было чересчур даже для Леи.
В конце концов, вскоре предстояло отправиться обратно в Ад. Когда виконт позволил бы ей вновь побывать на Земле – неизвестно. Скорее всего, что вообще никогда. Так что, как можно отказать себе в удовольствии элитного пляжа, лазурного моря и тёплого солнца? И всё равно, что светлая бледная кожа раскраснелась. Загар лучше схватится.
Да и почему бы и нет?
С делами всё в порядке. Если что-то существенное произойдёт, так демоны дадут знать. А так. Количество людей пополнялось. Поставки стройматериалов в Питомник осуществлялись. Не требовало пока её внимания ничего.
Во всяком случае, в течение нескольких часов ждать никаких новостей не приходилось, и Лея позволила себе задремать.
***
Голова ныла, словно с похмелья. Ужасная усталость поселилась во всём теле. Спина горела и чесалась, а лёгкая ткань, соприкасаемая с ней, приносила весьма неприятные ощущения.
И надо же было додуматься заснуть на солнце!
Дайне-то хоть бы хны, лишь потемнела немного. А вот Лея обгорела по полной. Оставалось лишь радоваться, что заснула она на животе, а потому радовать окружающих демонов ещё и бордовым лицом с облезающим носом не пришлось бы.
Сдерживая стон, девушка вошла внутрь своего временного жилища.
Маленький домик стоял чуть поодаль военного городка, скрываясь среди фруктового сада. В нём было всего три небольшие комнатки и кухня на первом этаже. Второй представлял собой чердак со старым хламом. Даже вход туда располагался со стороны улицы, а взбираться надо было по приставной деревянной лестнице. Во дворе был разбит огородик. Вскоре ему предстояло зарасти сорняками, но пока грядки, ограниченные подгнившими деревянными досками, смотрелись ещё аккуратно. Крошечная банька и небольшой сарайчик, у стены которого под навесом расположился дровяник, слегка покосились от времени. Однако скрипучий колодец, с привязанным на толстую цепь жестяным ведром с небольшой трещинкой у самого верха, был заботливо выкрашен свежей яркой краской. Скорее всего, домик принадлежал какой-либо пожилой паре или просто одинокой старушке. Вся небогатая, скромная, но уютная обстановка кричала об этом.
Круглые половички, плетёные из полос старой одежды, заменяли ковры. Потерявшая свой первоначальный блеск, покрытая лаком мебель в гостиной была заботливо протёрта от пыли. Стены повсюду украшали фотографии. Они даже на раме зеркала трельяжа были прикреплены. Большинство из них выглядели старыми, пожелтевшими, хотя присутствовали среди них и цветные с изображением детей или свадеб. Чужие лица, казалось, осуждающе смотрели на незваных гостей, но снимать их Лее показалось кощунством. А вот иконы, стоящие в углу на полочке, украшенной кружевной салфеткой и веточками вербы, она сложила в стопку. Чистая скатерть на столе с крошечной глиняной вазочкой, в которой стояли увядающие нарциссы, выглядела откровенно аляповатой. Несколько книг в потёртых обложках стояло на полке над древним квадратным ящиком телевизора. Сервизы и бокалы, заботливо расставленные за стеклянными дверцами шкафчиков, отражались в заднем зеркале.
Обстановка спален была ещё проще. В каждой, вдоль невысоких стен, находилось по паре кроватей с мягкими матрацами, покрытыми узорчатыми покрывалами. Их украшали груды подушек, выложенных в виде пирамидок и прикрытых сверху тюлью. Стояли ещё громоздкие шкафы, небольшие прикроватные столики да несколько расшатанных стульев.
Девушка поправила нарциссы в вазе и положила возле них распечатанный свиток. В нём было чёткое указание. Его следовало исполнить. Хотя даже не хотелось думать как…
Лея подошла к телевизору, чтобы взять книгу наугад с полки над ним. «Тимур и его команда» гласило название. Она поморщилась. Читать такое настроения совсем не было, так что печатное издание было поставлено на место.
«Встретиться с Андреем?» – задала самой себе вопрос девушка.
Три дня назад они были друзьями. Тогда он ещё не знал, кто перед ним…
Лея содрогнулась от воспоминаний об его взгляде, когда впервые пришла проведать друга. Как будто она стала для него предателем. Разговор совсем не клеился, столь отстранённо Андрей держался. Ей же не пришло в голову ничего лучше, как попытаться поговорить на отвлечённую тему. Вроде как материалов на складе в родном городке оказалось недостаточно для всех переселенцев, нужно было узнать, где можно найти дополнительные. И примерный адрес конкурентов завода Андрей сказал таким тоном, что Лее не составило труда понять – разговор окончен. Но на душе по-прежнему скребли кошки.
– Мы пойдём в лагерь, – заявила она.
Можно было бы приказать доставить друга сюда, но ей показалось, что это ещё более отдалит его. А он, как ни крути, являлся единственным знакомым и родным человечком в этом мире, что у неё остался. Его было просто нельзя терять.
– Зачем?
– Я хочу побеседовать с Андреем… Только не возражай, Дайна. Прошу!
– А как же я тогда потом скажу, что я же тебе говорила? – полюбопытствовала демонесса, поправляя причёску.
У разбитой дороги, преграждённой шлагбаумом недалеко от покосившейся недействующей автобусной остановки, находился бетонный указатель, но время не пощадило краски, и название стало почти нечитаемым. Так что как городок называется можно было лишь догадываться. Но, возможно, это и не имело значения даже для живших здесь. И забор, и въезд, и сама территория, усаженная деревьями, производили впечатление упадка. Нет, видно было, что городок являлся жилым, но стены домов оказались облуплены, обнажая свои кирпичные кости. Свежая весенняя трава пробивалась через местами сохранившуюся брусчатку. Угнетал и массивный забор с колючей проволокой, ограничивающий небольшое пространство военного городка – всего семь пятиэтажных домов, маленький магазинчик да гостиница для командированных офицеров, ставшая чем-то вроде дома культуры. Во всяком случае, вывески на ней гласили, что здесь располагается спортзал, парикмахерская и кафе. Сама часть стояла чуть поодаль.
На первый взгляд Стражей не было видно, но стоило Лее подойти чуть ближе, как они словно возникли из ниоткуда. Да уж! При всём желании сбежать удерживаемым в лагере было невозможно. А там уже царило перенаселение. Необходимые три тысячи давно уже были собраны…
– Андрей, – тихо позвала она, заходя внутрь одной из крошечных квартир, ведь все входные двери, кроме ведущих в подъезд, отсутствовали, и преград для перемещений не возникало.
Никто не откликнулся, но Дайна поворотом головы указала в сторону кухни. Лея знаком попросила подругу остаться на месте. Услышать-то разговор демонесса всё равно смогла бы без труда. Но как-то легче беседовать о личном, когда хоть немного можно почувствовать себя наедине.
– Как нога?
Андрей действительно находился на кухне. Сидел в несколько неудобной позе, чтобы не тревожить раненую конечность, и курил в окно.
Не было ни электричества, ни водоснабжения. Лёд в холодильнике растаял и образовал некрасивую, уже засыхающую неровным пятном лужу на линолеуме под ламинат. Четырёхцветная пушистая кошка, заметив гостью, перестала лакать из той и жалобно замяукала, царапая лапкой белую поверхность техники. Лея приподняла подол платья, чтобы не замочить, подошла ближе и достала сверху пакет с сухим кошачьим кормом. После чего взяла со стола одну из тарелок, поставила её на пол и наполнила. Затем подумала и высыпала всё содержимое пакета. Вечером началось бы перемещение людей. Некому станет позаботиться о животном.
– Мог бы и покормить кошку, – с укоризной сказала Лея.
– Да давал я ей поесть, так ведь она жрёт-то! Как только влезает? Желудок же с напёрсток быть должен.
– У них там портал в другую вселенную… Сам-то как? – спросила она, радуясь, что мужчина вроде как пошёл на контакт.
– Тебе-то что с того?
Вот и вся радость.
– Андрей. Это же я, Лея. Всё та же.
– А мне кажется, что несколько изменилась, – иронично хмыкнул он и небрежным жестом уверенно стряхнул пепел за окно.
«Если бы он только знал, что со мной было. Но как рассказать об этом?!» – в отчаянии подумала молодая женщина и замерла, не зная что сказать и как быть дальше.
– Садись уж, раз пришла, – предложил он, пододвигая в её сторону свободный стул.
Она села и молча уставилась за окно. Можно было много чего рассказать. Можно. Нужно… Но невероятно тяжело.
– Болит моя нога, – прервал друг повисшую тишину ответом на ранее поставленный вопрос. – Да так, хоть волком вой. А в остальном… Еда есть. Вода тоже. На улице колонка. Людей пообщаться предостаточно. Да только разговоры всё какие-то… Об одном и том же. Ничего же неизвестно. Так что лучше, как тараканам, разбежаться по своим углам.
Он сделал глубокую затяжку и щелчком выбросил недокуренную сигарету за окно. После чего посмотрел ей в глаза и напрямую спросил:
– Так что происходит, Лея? Для чего нас здесь собирают?
– Это очень долгая и нехорошая история, Андрюш…
Нет. Конечно, она ему не всё рассказала. Далеко не всё. Некоторые моменты невозможно раскрыть даже самому лучшему другу. Потому что, чтобы тот их понял, ему надо побывать в твоей шкуре. Пройти твой непостижимый путь. Медленно. Шаг за шагом. И пролить твои слёзы. Горько. Каплю за каплей… А это невозможно. Даже самому лучшему другу никогда не стать даже на миг тобой самой.
– Значит вот как обстоят дела, – задумчиво проговорил он.
Видно было, что сама история и объяснение не вполне укладываются у него в голове. Уж слишком они противоречили всему известному. Но факты… От них было никуда не деться.
– Да. И теперь ещё это указание. Всего две тысячи вместо трёх! Как?
– Не тот вопрос, на который я могу дать тебе хороший совет, но… может, что-то вроде лотереи?
– В таком вопросе рассчитывать на удачу? Банально раздать всем карточки и предложить сыграть в лото?
Предложение возмущало до глубины души.
– Ничуть не хуже, чем почувствовать себя фашистом, выдумывая критерии.
– «Критерии». Я их даже сформулировать не могу. Там не понадобятся инженеры, учёные. Разве что врачи, да и то… Всё что нужно, это быть молодым и здоровым.
– Кажется, я не подхожу ни в одну из категорий, – криво улыбнулся Андрей и задорно подмигнул.
– Ты прекрасно знаешь, что я тебя здесь ни за что не оставлю, – не приняла шутливого тона Лея и вернулась к прежней теме. – Да и устраивать опросы некогда. Даже если уделить каждому всего по минуте времени, то до вечера никак не успеть. А придумывать что-то надо. Если предложить людям самим выбирать, то представляешь, что начнётся?
– Тот ещё беспорядок. Зато эволюция по Дарвину проявит себя во всей красе. Выживут сильнейшие гопники… Знаешь, пожалуй, я всё же могу тебе кое-что посоветовать в этом вопросе.
– И что же?
– Недовольные будут всегда. Так что всё же реши это дело лотереей, но постарайся не разлучать семьи.
Он встал, опираясь на перевёрнутую швабру, как на костыль. Бледное лицо скривилось от боли, на повязке проступила кровь. Лея вскочила со своего места, смотря на мужчину с укоризной.
– Я бы тебе помогла, – осуждающе сказала она.
– Знаю. Просто на этот раз сам хотел помочь тебе, – мягко ответил Андрей и крепко обнял её. – Пусть даже только этим, девочка.
Лея прижалась к нему, обнимая в ответ. Её тело на миг содрогнулось от необъяснимого чувства – горя, отчаяния, боли, смешанными с нежностью, заботой и поддержкой. А затем это чувство исчезло, оставляя уверенность, что всё получится. Ибо больше она не была одна в этом мире. И это значило больше, чем могли бы сделать самые добрые и правильные слова…
Андрей провёл рукой по её волосам, словно гладил ребёнка, и Лея осознала, что не хочет выпускать его из объятий. Напротив, жаждала прижаться ещё крепче. И это осознание заставило её расцепить руки и отойти на одеревеневших ногах назад. Она не имела права так прикасаться к нему. И более того, эти возникшие чувства могли обернуться против неё же. Него же… Негоже!
– Я должна идти, – попрощалась она.
И всё-таки, прежде чем уйти с кухни, девушка обернулась и погладила кошку, чтобы вернуть на лицо спокойствие и невозмутимость. Некоторые моменты невозможно раскрыть даже самому лучшему другу… Что уж говорить о поджидающей у входа в квартиру демонессе?
Глава 6
Из подъезда они вышли. Даже отошли в сторону от домов, но уходить из городка Лея не собиралась. Оставалось немногим более шести часов до массовой телепортации. Прийти к выводу как провести отбор стоило уже сейчас. Текст свитка беспрекословно приказывал вместо трёх тысяч людей взять только две. И девушка ничуть не сомневалась, что это действительно необходимость… Вот только в том как бы развлечься, предлагая своей игрушке новые испытания!
– Как же мне поступить, Дайна?
Внутренне, Лея уже была готова согласиться с любым предложением демонессы. Это являлось шагом отчаяния, но она настолько устала переживать, что ещё один стресс привёл только к невыразимой усталости решать что-либо самой. Хотелось, чтобы ситуация вдруг, и неожиданно, сама по себе разрешилась. И, конечно же, наиболее приятным способом для всех.
– Выстрой в шеренгу и отсчитай нужное количество.
Воительница сорвала травинку с колоском и взяла её кончик в рот. Лея же, позабыв о своём намерении принять любое предложение подруги, уставилась на неё округлившимися от удивления глазами.
– А что? – возмутилась Кхалисси в ответ на этот взгляд. – Ничем не хуже лотереи. Только время сэкономит.
– Но так нельзя. Это же живые люди. Как можно относиться к ним, как к неким объектам? Ведь дети…
– Фраза доказывает, что ты уже вполне знаешь, как и что делать. Просто всё ещё крайне не хочешь принять ответственность.
Лея поняла, что просьба о дальнейших советах ни к чему не приведёт. Демонесса предложила бы ещё что-либо не менее примечательное. Например, по примеру Иариэля устроить гладиаторские бои. Для всех, включая младенцев. В стиле, выживает в мире-то сильнейший. А если и это мнение не устраивает, то и действовать госпоже Пелагее следует по собственному разумению… В конце концов, это действительно её обязанность, а не чья-то ещё.
Но всё же она предпочла гневно ответить:
– Мне их жалко! Тебе вообще знакомо такое слово, как сострадание?
Фраза была сказана излишне резко и вполне могла привести к первой настоящей ссоре в столь тесном сотрудничестве. Воительница молчала. Сердце Леи стремительно колотилось в ярости, но к ней уже пришло понимание, что некоторые слова лучше не произносить вслух. Она уже искренне жалела, что позволила подобное проявление чувств.
– Сострадание, – между тем медленно произнесла Дайна.
В голосе демонессы не было ни презрения, ни угрозы, ни каких-либо иных эмоций. Но он стал достаточно резким, чтобы обратить на себя пристальное внимание.
– Это ничто иное как понимание того, что может ощущать другое существо. Напоминание о том, что когда-то испытывал ты сам. Но ты предпочитаешь именно жалость. Чувство, когда при сострадании возникает стремление помочь… Эти ощущения стоят столь близко друг к другу, что они часто сливаются воедино. И всё же их нужно разграничивать и разъединять. Испытывая жалость – ты берёшь на себя проблемы другого существа. Да, можно действовать или бездействовать. Но отсутствие помощи лишь завсегда накажет тебя. В чём-то сильнее. В чём-то слабее. Но накажет. Элементарно тебя будет долгое время тяготить мысль о том, что можно было сделать… Жалость оправдана, когда ты можешь совершать и совершаешь поступки, чтобы изменить в лучшую сторону ход событий для некоего создания. В остальных случаях, ты просто разрушаешь себя. Конечно, это твоё исконное право испытывать или не испытывать последствия этого. Жалеть или не жалеть… Я же предпочитаю жить. Наслаждаться этим. И заметь, у меня это весьма недурно получается.
Речь закончилась, но слова словно ещё висели в воздухе. Кровь почему-то прилила к лицу Леи, заставляя щёки краснеть. Девушка осознала, что ей стало стыдно, но не могла понять, отчего возникло именно это чувство. И именно сейчас. Размышлять над этим же не хотелось. Скорее в ней преобладало яростное желание прогнать это неприятное ощущение, но внутри словно образовался вакуум… Она опустила глаза и закрыла ладонями лицо – очередная наивная детская попытка убежать от окружающего мира.
… Надо было попросить у Дайны прощение. Но что-то внутри откровенно возмущалось этому.
– Необходимо, – расслышала Лея свой собственный приглушенный и какой-то чужой голос.
Все остальные составляющие могли меняться, но одно в её мыслях оставалось неизменным, и потому следовало начать именно с этого элементарного. Как ни странно, спрятанное в ладонях лицо способствовало тому, чтобы собрать воедино свою сущность и продолжить речь.
– Необходимо как можно скорее собрать всех людей на открытом пространстве, – произнесла она.
***
Она стояла на возвышении. Маска на лице уменьшала обзор, но и того, что молодая женщина видела, было достаточно. Людей собрали на открытом пространстве перед военным городком и по её указанию выстраивали в колонны по девяносто шесть человек. Всех, кроме Андрея.
Какая-то часть девушки возмутилась от его вероятного присутствия, но предлогом для демонов послужила именно раненая нога «ценного кадра». Это обстоятельство позволило отправить мужчину в домик, где временно обосновалась Лея, чтобы Дарра по её просьбе смогла обработать рану… Правда, демонесса не особо оценила указание госпожи, пусть даже заниматься раной ей предстояло не на виду, а значит без такого колоссального ущерба для собственного самолюбия.
Люди требовались здоровые. Конечно, какое-либо небольшое заболевание не являлось критерием. А вот что-то серьёзное уже следовало исключать. Но как можно определить, например, употребляет человек наркотики или нет? Страдает ли от астмы? Болеет ли раком? Проводить анализы да клепать медицинские справки было бы делом долгим и неблагодарным. К счастью, Лея смогла обратить внимание на врождённые способности демонов и, в данном случае, решила воспользоваться ими в качестве своеобразной системы диагностики. Количество колонн как раз позволяло применить рядовых членов взводов для этого.
– Тридцать три шеренги. Последняя не полная. Всего семьдесят четыре человека. Сведения по численности совпадают с данными Стражей, – отрапортовала тихим голосом, чтобы её могла слышать только госпожа, Дайна. Однако своенравная демонесса не была бы собой, если бы выполняя распоряжение госпожи, вскользь, как бы ненароком, не заметила. – Кроме одной единицы.
– Тогда продолжаем, – не снижая тона, приказала Лея и подала знак Стражам действовать дальше.
Большинство собранных в лагере людей оказались подростками. Видимо в силу возраста им легче было отринуть некие моральные ценности и потому они сумели избежать первой волны. Да и постоять за себя они уже могли. Вот детей оказалось совсем мало. Остальными же были взрослые. Вряд ли демоны при отборе спрашивали паспорта да свидетельства о рождении, но её приказ «до двадцати пяти», судя по внешности, остался исполненным.
Глаза все старались держать опущенными. Хотя стоило кому-то поднять взгляд, как во взоре загоралась искра ярости.
А может ей так только казалось?
Ведь людей было много, и стояли они на некоем отдалении от неё. Может, Лея просто интуитивно знала, что творится в их душах, какие помыслы те ощущают?…
Испытывала ли она при этом жалость?
Уже нет.
Демоны хотят поиграть с ней?
Что же, пусть выстраивают события. Но сегодня марионетка не станет играть свою роль так, как ей уготовано. Потому что хватит! И потому что сейчас она совсем другая Лея… Даже не так. Леей – обычной женщиной с вполне ясными мечтами да обыденными надеждами, она была год назад. Её прежний облик ныне размылся до едва узнаваемых очертаний.
Привычная жизнь… Где она?
Словно драгоценная влага проскользнула меж пальцев, оставляя на ладонях лишь влажный след на память.
Год назад. Неужели прошло столь мало времени? Ведь произошло так невероятно много событий! Как в это время смогла уложиться целая иная жизнь? И где пролегла граница между прошлым и нынешним существованием?
Уйма вопросов, а истина лишь в том, что сейчас она – Пелагея. Госпожа Пелагея.
***
Константин подчинился приказу и встал в одну из шеренг.
«Что этим тварям нужно?» – подумал он.
Мужчина пробыл в военном городке совсем немного. Несколько часов. До этого ему удавалось весьма успешно прятаться в глубоком погребе, вырытым ещё дедом Вадимом.
Последствия войны навсегда оставили отпечаток на предке. «А мало ли что в жизни-то бывает, – глубокомысленно произносил старик, а после добавлял: – Вот помню…». Дальше шли рассказы о том, как всё происходило в его жизни. Голод. Страшное горе. Вадим помнил, как его мать за соль отдавала золото, доставшееся по наследству. Помнил, как их деревню оккупировали и… Много чего помнил. А потому желал, чтобы у его потомков было место, где можно пережить и переждать подобное. Строил втайне свой скрытый меж двух раздвоенных сосен погреб. Конечно, до бункера тому было ой как далеко, но всё же…
Будучи совсем мальчишкой, Константин о погребе не знал. Рассказал о «сокровище» Вадим уже подростку, втихаря хорошо посмеявшемуся над дедом. Однако старик столь серьёзно объяснял важность погреба, что открыто рассмеяться и возразить оказалось совестно. Но вот для чего ему было нужно такое наследство? Время от времени пополнять запасы, чувствуя себя идиотом? Какая война могла предвидеться в современном обществе-то? А даже если и началась бы, то уже такая, что нажал на кнопку – и всё. Не стало планеты Земля.
– Ты про погреб-то не забывай, сынок, – в день смерти, лёжа на больничной койке хриплым голосом, часто глухо покашливая, попросил дед, смотря на единственного внука такими глазами, что Константин понял – не сможет забыть. Это другим достаётся в наследство всякое богатство, а ему такое вот завещание… А потому по концу лета взял за привычку менять воду в старых окольцованных бочонках, постепенно заменив их на пластиковые канистры. Проверял срок годности на консервах да лапши быстрого приготовления, заменивших кадушки с крупой да стеклянные банки с бабушкиными заготовками.
«Как чувствовал дед, что пригодится!» – лихорадочно думал Константин, пытаясь нащупать тонкое ржавое кольцо от крышки погреба. Иначе можно было стоять на входе, а не заметить. Всего из знаков-то – две раздвоенные сосны да это неприметное колечко. И, быть может, пережил бы так в лесу это мрачное нашествие, да есть сухую лапшу с консервами – удовольствие маленькое. Решил выбраться, осмотреться, да и попался сразу. «А теперь пожинай, Костик, плоды своего решения. Становись в строй да смотри на затылок стоящего впереди тебя!» – пронеслась грустная мысль.
Последнее, правда, не выходило хорошо. Ведь пытливый мозг осознавал, что демонов было меньше. Если всем пленникам рвануть единовременно в рассыпную, то кто-нибудь да и убежит. Вот только передавать мысли телепатически Константин не умел, а потому видел выход только в том, чтобы не прозевать момент да использовать и минимальную возможность для побега. Людей ведь было много, а демоны хоть и демоны, но значительно уступали в количестве и глаз на затылке не имели.
