Элтэнно. Хранимая Звездой
Рай. Земля. Ад
– Иногда решение занять эту должность не кажется мне столь верным, – задумчиво сообщил жене Аворфис.
Он лежал в большой ванне и, вдыхая аромат благовоний, наслаждался отдыхом в своём доме. Его рабочее время давно подошло к концу, всё намеченные дела были сделаны, однако расслабиться из-за последнего разговора с наместником Аджитанта демон так и не мог.
Супруга барона, уже покинувшая купель и расчёсывающая влажные волосы сидя на пуфике у зеркала, спросила с беззаботной интонацией:
– И часто тебя посещают такие сомнения?
– Помимо спонтанных мыслей, каждый раз как захожу в кабинет повелителя.
– Это из-за твоей матери? – уже более серьёзно поинтересовалась демонесса, так и оставаясь спиной к Аворфису.
– Да. Её тело неузнаваемо, но он до сих пор сохраняет в ней жизнь сознания. А ведь даже если не брать во внимание их близкие отношения, она всё равно ему сестра! Однако поддерживает ступени пьедестала. И каждый раз, как дядюшка поднимается по ним, это напоминание, что он всегда идёт к своей цели и открыто противостоящие ему в результате придают лишь высоту его престолу.
Рыжеволосая красавица невозмутимо закончила своё занятие, отложила щётку и только потом обернулась, чтобы внимательно посмотреть на обеспокоенного мужа. В её взоре светилась спокойная уверенность, которая ярко отразилась в последующих словах.
– Это волнение необоснованно. Ты его сторонник, а не противник.
Она подошла вплотную к ванне и склонилась над Аворфисом. Затем провела кончиками пальцев по его щеке и, неотрывно глядя в лиловые глаза демона, продолжила ровным голосом:
– Ашенат пошла на то, что являлось непростительным. Иначе её судьба стала бы иной, ведь семейные связи не рвут без существенных оснований… А кроме тебя у Его превосходительства не осталось иных родственников.
– Да, но он склонен к обстоятельному воспитанию своего окружения в соответствии с собственными усмотрениями, – вздохнул Аворфис безо всякого недовольства. Он просто констатировал досадный факт. – И хотя остальные сотрудники с появлением человека вздохнули свободнее, ибо ею он занялся досконально в «ущерб» остальным, наше родство усиливает его внимание ко мне в разы. Так что это лишь добавляет беспокойства.
– Вот, что тебя тревожит! – вдруг рассмеялась демонесса, присаживалась на край мраморной купели. Бортик являлся достаточно широким, чтобы ей было комфортно. – Всему Аду известно, сколь неординарен Хранитель летописей. Но, как сказали бы люди, у каждого свои тараканы в голове. И разве ты недостаточно умён и опытен, чтобы не дать ему усомниться в твоей безупречности?
– У дядюшки там не тараканы, а акридайи, – мрачно заметил барон и, сделав небольшую паузу, продолжил. – Прошло достаточно времени, чтобы его сомнения перестали быть актуальными.
– Не нравится, что для него ты выглядишь недостаточно взрослым?
– И это тоже, – согласился демон, недовольный шутливым тоном супруги, порядком развеселившейся от его тревожных признаний. – Он испытывает меня буквально на каждой мелочи.
– В любом случае, волнения пока излишни. Пережить ещё одного заместителя наместника Аджитанта человеку не удастся.
Шутка о госпоже Пелагее заставила Аворфиса рассмеяться, ибо он не знал, чем в этот момент занимается Его превосходительство Ал’Берит… тоже крайне недовольный некоторыми обстоятельствами. В частности, повелителю приходилось не по нраву, что затраченные на эксперименты дни прошли практически безрезультатно.
Конечно, за столь малый срок не стоило надеяться на яркую положительную тенденцию, и потому огорчение приносил иной вывод. Итоги опытов говорили о том, что для достижения цели потребуется значительное время. Непозволительно длительное. Излишне изнурительное.
Ал’Берит был вынужден признать, что его бывший первый заместитель проявил незаядлые целеустремлённость и трудолюбие, создавая вампиров. Даже сам процесс подобного преображения требовал кропотливости и существенного затрата энергии. Сколько же усилий тот вложил в его разработку? И сколько сил предстояло затратить ему самому, если не отступать от задуманного?
– Что вы хотите сделать? – спросила женщина, когда к ней вернулась способность управлять телом. Пальцы виконта с вжатыми когтями уже закрепили ремни, удерживающие её в лежачем положении, и паралич больше не требовался.
Обычно наместник Аджитанта не обращал внимание на слова и крики «материала», однако в голосе не прозвучало ни жалобы, ни мольбы, ни потаённого желания завязать разговор ради собственного спасения. И поэтому, а может и потому, что этот человек оказалась последней подопытной, ответил:
– Даровать бессмертие.
– Кому?
Возможно, женщина задала вопрос невпопад. А, может, оказалась достаточно умна и понимала, что такой дар обычно жертве не преподносят, а демону он вроде как совсем не требовался. Как бы то ни было, но её слова заставили Ал’Берита посмотреть на неё внимательнее.
– Кому-то, кому моя привычка достигать своих целей обойдётся очень дорого, – соизволил всё же произнести он с шутливой интонацией и улыбнулся.
Взгляд лиловых глаз при этом оставался холодным и оценивающим. Человек не выдержала его взора и прикрыла веки. Ремни не позволяли ей даже отвернуться. Голова во время этой стадии обращения должна была быть повёрнута набок, а потому путы жёстко фиксировали это положение.
Повелитель пододвинул ближе столик со всем необходимым и приступил к привычным действиям. Практически сразу лицо «материала» исказила боль.
Он не единожды создавал вампиров. Действо было не под силу низшим демонам, а потому приходилось заниматься этим лично. Процесс являлся слишком энергоёмким… А его эксперименты требовали ещё больших усилий! Более того, осуществляемые в короткий промежуток времени они заставили его почувствовать усталость.
– Зачем всё это? – прохрипела подопытная, стискивая зубы, но снова закричала. И когда её крик затих, Ал’Берит неторопливо ответил:
– Саморазрушение является неотъемлемой частью сути людей. Даже замедление этого процесса в конечном счёте приведёт только к внезапному и стремительному нарушению всех функций организма. Остановить подобное возможно лишь превращая жизнь из линии в точку. Вот только при этом исчезает любое движение. Как мысли, так и тела. Человеку не стать бессмертным без преображения в нечто иное… Парадокс в том, что для этого ему нужно умереть.
Он сделал глубокие надрезы на теле женщины, но та даже не вздрогнула. По сравнению с тем, что уже было, это не казалось ей болезненным. И уж точно забылось бы после того, что предстояло. Вскоре, благодаря специальному устройству, следовало наклонить стол. Кровь должна была вытечь. Вся. И сердце, гулко и достаточно ровно бьющееся в груди, прекрасно способствовало этой цели. А после совершенно иная животворящая жидкость потекла бы по венам, принося с собой пик мучений и окончательно видоизменяя ткани.
– Обращение не всегда бывает удачным, – продолжил наместник Аджитанта. – В среднем, в одном из трёх дюжин случаев смерть наступает окончательно. И эта статистика ныне меня не устраивает.
– Вы хотите быть более уверенными, – прозвучал очень тихий комментарий.
Кажется, женщина была всё же умной. И весьма сильной, чтобы в таком состоянии ещё и воспринимать речи демона.
– Именно, – только и сказал он, наблюдая как алые струйки заскользили по специальным желобкам, смешиваясь с необходимыми ингредиентами.
– Чем же кто-то из людей заслужил подобную ненависть?
Виконт усмехнулся и нажал на рычаг. Теперь его «материал» находился под нужным углом, и выпущенные на свободу ручейки крови ускорили свой бег.
– Разве шла речь о подобном чувстве?
– Но она точно не о любви.
К концу фразы голос больше напоминал лёгкое дуновение ветра. Жизнь стремительно покидала тело, однако последнее слово унесло предсмертные мысли подопытной к чему-то радостному, так как её губы изогнулись в слабой улыбке, а напряжение на лице сменилось спокойствием…
Ал’Берит подметил, что процент подобного умиротворения во время обращения в его личной статистике сводится к весьма приблизительному числу. Неточность была связана как с крайней редкостью таких случаев, так и с общим количеством изменяемых особей.
Размышление об этом заняло лишь миг. Поэтому виконт и позволил его себе. После внимание демона сосредоточилось на процессе. Наступал самый ответственный момент, требующий чётких и оперативных действий. Стоит чуть поторопиться, и мышцы нового вампира так и не обретут подвижность. Если же задержаться, и будет утрачена способность к регенерации.
Демон окинул взором тело женщины. Оно было идеально подготовлено для предстоящего. Теперь следовало запустить сердце снова, чтобы новая кровь заполнила нынешнюю пустоту. А после длительно вливать в эту жидкость силы, чтобы она преобразовала клетки организма, придавая им абсолютно новые свойства.
Ал’Берит выждал необходимые мгновения и уверенно приступил к действу. Воспетая земными поэтами мышца вновь забилась.
И всё же вскоре он убрал ладони с груди человека.
Брови его хмуро сдвинулись к переносице.
Из пятидесяти одной особи вампирами и так стали сорок три. Это же обращение лишь ухудшило результаты.
Виконт сцепил пальцы за спиной, размышляя, следует ли продолжить опыты, и недовольно посмотрел на разочаровавший его труп. При этом он отметил, что этот «материал», пусть и был моложе его нынешнего первого заместителя, очень походил на неё внешне. Безмятежность смерти застывшей улыбки придала даже больше сходства. Именно такое выражение лица было у госпожи Пелагеи, когда она засыпала в одной постели с ним.
Демон расцепил ладони и начал внимательно осматривать подопытную, стараясь выявить ускользающую причину подобной неудачи. И всё же большую часть его сознания занимало совсем иное.
– Видимо, я просто не знаю, что такое любовь, – задумчиво произнёс он.
Смерть собеседницы не казалась ему достаточной причиной, чтобы не закончить разговор.
Глава 2
Без спешки обойдя поселение по периметру и отвечая на редкие приветствия, первый заместитель поняла, что её миссия здесь закончена. Как бы ни хотелось задержаться и ещё немного поболтать с другом, следовало возвращаться. Тем более, что к концу прогулки её спутник значительно побледнел и стал прихрамывать ещё сильнее. Всё-таки с момента серьёзного ранения прошло не так много времени, он не был готов к столь продолжительным пешим променадам.
Девушка, воодушевлённая приятной болтовнёй, сама обняла Андрея на прощание и пошла по направлению к вершине, где для обратной телепортации её ожидал один из местных служащих.
– Я советую тебе быть осторожнее с этим человеком, – грозно и сурово сказала Дайна, как только они отошли в сторону. – Твои приветствия и прощания могут быть привычными для людей, но… повелитель точно не будет в восторге.
Лея искоса посмотрела на воительницу, которая так и не добавила фразу «если узнает».
– Ты меня понимаешь?
– Понимаю, – вынужденно согласилась она. Не стоило так подставлять их обеих из-за собственной глупости и радости встречи.
– Тем более, – решила вставить своё слово Дагенна, – этот человек испытывает к тебе очень сильное влечение. Своими прикосновениями и словами ты играешь с ним.
– Да ну? – не поверила молодая женщина. – Это просто взаимная дружеская симпатия и ничего больше.
– Ты сильно ошибаешься в высказанном предположении. И более того, то, что ты действительно ощущаешь от моего замечания, ещё больше должно отдалить тебя от него.
– Что ты хочешь сказать? – испуганно спросила демонессу Лея, после подобной фразы уже ничего и не ощущая кроме сильной тревоги и острого предчувствия грандиозных неприятностей.
– То, что я только что сказала, – непонимающе пожала плечами Дагенна. – Если бы ты хоть ненадолго позволила себе успокоиться, дала слететь налёту мимолётных переживаний, то поняла бы о чём речь. Пояснять же бесполезно. Некоторые вещи нужно осознать самой.
– О, так здесь, кажется, дружеская любовь? – захихикала Дайна.
– Мало смешного в том, чтобы непроизвольно ощущать подобное и знать, что всё невозможно, – серьёзно сказала Дагенна, сурово глядя на сестру. – И ты прекрасно понимаешь, о чём я сейчас говорю.
– Неа. Как-то не очень, – беспечно отмахнулась Кхалисси, после чего обратилась к девушке. – И тебе не рекомендую понимать. Не заморачивайся с самоанализом. Разве недостаточно того, что ты просто знаешь, что стоит делать, а чего нет?
– Вполне достаточно, – согласилась Лея, которой совет Дайны позволил прекратить ощущать в себе столь ярко смесь самых разнообразных эмоций и помог сосредоточиться на делах.
– Ну вот.
Они подошли к площадке и по указанию первого заместителя вернулись к дому Кварзиотто. Смотритель, казалось, никуда не сходил с места, поджидая госпожу, хотя до посещения земного сектора Лея уже уделила ему почти полтора часа времени. Демон встрепенулся, узрев прибывших.
– Ваше появление озарило мой путь, госпожа Пелагея. Будет ли дозволено вашему скромному слуге поинтересоваться, считает ли госпожа, что я достойно выполнил свой долг? Довольна ли она селениями ничтожнейших?
– Вполне. Но вам стоит более аккуратно обращаться с людьми. Других у нас уже не будет.
Она постаралась, чтобы её взгляд стал как можно более тяжёлым, но демона это ни капельки не смутило.
– Увы, увы, – крайне расстроенным голосом пробулькал главный смотритель, как если бы ему и правда было кого-то жаль. – Приходилось выжидать, пока эти ничтожнейшие решатся на злостный, но ожидаемый шаг. И всё равно. Для меня не менее тяжело было отдавать соответствующий приказ, чем золотому сердцу госпожи принимать его. Однако теперь люди не посмеют предпринимать иных попыток. И это сохранит намного больше жизней, столь необходимых для нужд Питомника.
– И всё же. Если подобное сопротивление повторится, мне бы хотелось принять решение об участи таких нарушителей самостоятельно, – упрямо продолжила молодая женщина.
– Как пожелает, госпожа, – раболепно поклонился Кварзиотто и несколько высокомерно добавил. – Но вы можете быть уверены, это был последний случай.
– Вероятно, – не стала возражать Лея. – Меня ещё интересует вопрос питания. Столь резкий переход на пищу не может не сказаться. Люди уже предпочитают порой голодать, чем есть. Существует возможность хотя бы время от времени накладывать вкусовые иллюзии? Насколько я понимаю, затраты на это выйдут незначительными, а позволили бы, – она немного замялась, пытаясь придумать хоть какую-то логичную формулировку. – Сохранить переселенцев в форме, необходимой для рабочей деятельности.
– При всём желании, моя госпожа, это невозможно.
– Только не говорите, что финансы Питомника не позволяют этого! Мне нужно просто знать точную сумму, – первый заместитель решила, что поняла подоплёку «невозможности».
– И это тоже. Но если возможно дополнительное финансирование, – в мутных розовых противных глазах загорелся огонёк вожделения.
– А что основное? – перебила его она, только что не морщась от отвращения.
– У людей в последний день этого месяца будет заканчиваться адаптационный период. Им будет даваться специализированная пища, способствующая улучшению возможности зачатия, и вызывающая в них…
Демон тоже сделал небольшую паузу, подбирая нужные слова. При этом он мельком пробежал по фигуре девушки сальным взглядом. Несмотря на то, что на ней было длинное закрытое платье, Лея на мгновение почувствовала себя обнажённой. Внутри разгорелся огонёк гнева.
– Плотское желание. Их разум хорош, чтобы выполнять работы достаточно высокой сложности, но для нужд Питомника не менее важно и размножение. И эта добавка несовместима с вкусовыми иллюзиями.
– Что?! – ужаснулась она вслух, но тут же поняла, что не особо имеет право на простой эмоциональный и нравственный протест, каким бы ярким и сильным тот ни был. – То есть вы считаете, что это оправдано? Не думаете, что если мужчины начнут, в конце концов, набрасываться на женщин, то это приведёт к ужасным беспорядкам?
– О, ваш светлый разум зрит в корень, но несравненной госпоже не стоит беспокоиться о таких недоразумениях, – беззаботно ответил главный смотритель. – Для этого добавка влияет исключительно на женский организм. И можно было бы ввести раздельное питание по полу, но вот именно это и может спровоцировать конфликт. Так что система отлажена. Тревоги не заденут спокойствие госпожи.
– Возможно, – злясь на весь этот мир и Кварзиотто в частности, произнесла первый заместитель. – Мои дела здесь на этот раз закончены, но вскоре я снова посещу селение. И хочу, чтобы численность жителей была не меньше нынешней. Надеюсь, вы помните, что до достижения шестидесятилетнего возраста эти люди неприкосновенны?
– У госпожи нет повода для сомнений в её верном слуге, с нетерпением ожидающего нового визита наипрекраснейшей.
Демон низко поклонился. Лея, понимая, что ещё минута, и её просто-напросто начнёт тошнить от такого «милого» общества, постаралась как можно быстрее сесть в карету.
– Как он меня раздражает! – высказала девушка сидящей напротив Дайне, стоило ей только пересечь границу Питомника. На душе сразу стало несколько легче.
– Это да. Я бы уж точно не захотела оказаться в одном из селений для постоянного жительства на твоём месте. Вряд ли Кварзиотто даровал бы тебе такую спокойную жизнь как остальным.
Даже мимолётная мысль о подобном вызвала невероятное отвращение. Так что Лея под действием этой эмоции села с ногами на диванчик и пару раз ударила ступнёй подушку. Та упала на пол. Девушка подняла её и, положив себе под спину, облокотилась на стену кареты, принимая полулежащее положение.
– Мне бы вообще не хотелось ни говорить о нём, ни размышлять о таких вероятностях. Куда важнее, как обосновать повелителю, почему возникла необходимость организовать поселенцам нормальное питание? Без таких мерзких добавок.
– Что-то мне кажется, что по этому делу тебя никто слушать не станет. Да и, в конце концов, неужели ты думала, что легко быть вымирающим видом?
Демонесса начала демонстративно рассматривать свои ногти, вызывая тем новый приступ раздражения у своей госпожи.
– Это мы ещё посмотрим!
Карета пересекла городскую стену почти одновременно с тем, как стрелочка на часах госпожи Пелагеи покинула лиловый сектор. Посещать замок сразу по возвращении из такого длительного путешествия у Леи и так не имелось никакого желания, а намеченный повелителем на завтра важный приём лишь усугублял стремление сразу направиться домой. Поэтому подгадать момент отправления из Питомника, чтобы прибыть в Аджитант к определённому времени, труда не составило.
***
Ахрисса уже осуществила все свои намерения, запланированные на этот вечер, а потому наслаждалась завершающимся светским мероприятием. И ныне, вместе с остальными наместниками городов, подчинённых Его высокопревосходительству Дзэпару, вела беседу, тонко соскользнувшую под влиянием графа Форксаса на тему барона Аворфиса.
– Ваш второй заместитель чрезвычайно похож на вас в этом же возрасте.
Граф не часто использовал при общении с Ал’Беритом довольные нотки в голосе, но в этот раз они прозвучали почти что восхищённо. Фраза и интонация служили прекрасной ширмой для истины. Подобным он не просто хвалил Аворфиса, а ещё и выражал своё отрицательное мнение по отношению к поведению наместника Аджитанта в настоящем. Более того, углублял негатив суждения, сравнивая с прошлым и этим демонстрировал упрёк.
Искусством риторики наместник Игниссиса владел безупречно.
Сама баронесса была излишне эмоциональна, а, вследствие, и тороплива для подобных игр красноречия. Она предпочитала философии деятельность и потому опередила ответ виконта собственным комментарием.
– Сложно представить, что Ал’Берит был таким скучным, – поморщилась демонесса.
Возраст не позволял ей являться свидетельницей дней, которые имел в виду Форксас. Хотя, конечно, она достаточно знала о Хранителе летописей и Главном архивариусе Ада. И не только по личному общению, сформировавшему вполне определённый образ. До ушей Ахриссы не могли не дойти истории с оригинальным сюжетом. И между строк этих рассказов легко улавливалось повествование, как повлияла на Высшего демона близкая связь со сводной сестрой – прославленной нарушительницей установленного порядка.
Пик их интимных отношений длился весьма непродолжительное время. Ашенат проявляла неустойчивость в своих страстях. Но и за этот срок имя Ал’Берита вошло в легенды как в Аду, так и на Земле. А после так и оставалось на слуху. Именно с тех пор его репутация резко приобрела нынешние черты, которые, при всей схожести наместника и заместителя, кардинально различали их.
– Беспристрастным, – поправил Форксас.
Единственное слово сделало акцент на утерянном виконтом качестве и этим ещё больше оскорбляло хозяина замка, хотя на поверхности значился кардинально противоположный смысл. При этом стало и озвучено замечание Ахриссе по её несдержанности и некорректному соблюдению этикета.
И подобному наместница Крудэллиса не обрадовалась.
Поэтому, когда граф покинул общество после ещё трёх не менее примечательных реплик, она сказала:
– По мне, так было бы интереснее, если бы господин Аворфис походил на вас и в нынешнем возрасте.
– Для этого он не так хорошо знал свою мать.
Ашенат не раз возобновляла роман с братом, вскоре поддаваясь новому увлечению. Но при такой ветрености в отношениях завсегда способствовала возвышению Ал’Берита и умело прикрывала его тылы. Однако сколь неистово она проявляла в этом редкое для себя постоянство, столь же усердно начала и разрушать положение виконта. Вмешательство стало столь ярким, что почти молниеносно сделало родственников и любовников непримиримыми врагами… Второй заместитель появился на свет незадолго до завершения сих событий, сгубивших легендарную демонессу.
– Для этого он считает достойным примером вас, – усмехнулась Ахрисса, намекая, что Ал’Берит перенял достаточно черт характера сводной сестры.
– У него рассудительная избранница и нет существенных причин в создании причуд.
– При всей ценности правил, удовольствие приносят отступления и исключения. Это достаточное основание для совершения любых шалостей, – не согласилась она с возражением.
– Даже прочувствовав вкус, он своему умению держать последствия таких проделок под контролем предпочтёт отказ от оных.
Повелитель Аджитанта свободно говорил о весьма откровенных, пусть и не тайных, вещах равнодушным голосом. Как будто замечание графа о беспристрастности заставило его прямолинейно заявить об обладании им этим качеством. Однако впечатление нарушил не особо сдерживаемый смешок под конец фразы. Демон даже напоказ повернулся в сторону стоявшего на отдалении племянника, словно оценивал, насколько тот соответствует только что высказанному им мнению. Аворфис, почувствовав пристальный взгляд, взглянул на обсуждающих его персону коллег. Слов он, конечно, не слышал, но внимание к нему говорило само за себя. Ал’Берит при этом не стал менять направление взгляда, и, чтобы сгладить момент, барон предпочёл продолжить свой собственный разговор, умело делая вид, что подобная заинтересованность осталась им незамеченной.
– Его спокойствие только усиливает желание поиграть, – с неким азартом заметила Ахрисса.
Однако виконт предпочёл завершить разговор на эту тему. И новую начинать не хотел. А потому, давая баронессе возможность произнести любезные слова, чтобы покинуть приём, лишь перевёл взгляд с племянника на собеседницу и согласно улыбнулся в ответ.
… И всё же от неё не укрылось, что во время такого простого и быстрого движения Ал’Берит вновь вскользь взглянул на человека.
В этот вечер он уделял общению со своим первым заместителем не больше внимания, чем обычно, однако его глаза значительно чаще не выпускали женщину из поля зрения.
Любопытство к Аворфису тут же отошло на второй план. Этот факт заинтриговал её больше. Ахрисса интуитивно почувствовала грандиозность обстоятельства, и желание самостоятельно раскрыть подоплёку такого поведения возобладало над ней. Поэтому она смиренно попрощалась с хозяином замка, но уходить из зала не собиралась. Хитрая демонесса подошла ко второму заместителю наместника Аджитанта и, прибегая к элементарной уловке, заставила его завязать с ней беседу.
На первый взгляд начало столь простого обмена фразами всего лишь соответствовало этикету. Однако позволило ей не только задержаться на вечере для наблюдения за дальнейшими действиями Ал’Берита, но и усыпляло его бдительность. Ведь он видел интерес к игре с Аворфисом. Так что поступок прекрасно согласовывался с представлениями виконта об её вероятных планах… которые она параллельно основному стремлению и начала осуществлять.
Граф Форксас, стремящийся к совершенству в риторике, мог быть сколь угодно недоволен тем, как баронесса управляется со словами. Ахрисса превосходно владела иным искусством. Настолько умело, что мастерски оставляла его тайной для окружающих. Красноречие ей особо не требовалось.
***
Несмотря на прошлую отстранённость и произошедшее в кабинете наместника Аджитанта в день её возвращения с Земли, между ней и Ал’Беритом за последние дни вновь установились близкие отношения. Поэтому скуку вечера скрашивало лишь ожидание, что по завершении приёма она задержится в замке. И пусть поводом для подобного являлись совсем не деловые вопросы, возможным становился и разговор о поездке в Питомник… в котором ей хотелось упомянуть про нюансы пищи переселенцев. Поэтому, хотя гости уже расходились, Лея вовсе не стремилась прощаться с виконтом и делала вид, что всерьёз увлечена разговором с одним из присутствующих. Это привело к результатам. Повелитель покинул компанию Ахриссы и подошёл сам. Собеседник первого заместителя тут же воспользовался ситуаций, чтобы закончить нудную беседу, и покинул зал.
– Нынче вы никуда не спешите, госпожа Пелагея, – смешливо произнёс виконт.
Замечание смутило молодую женщину, и всё же ей удалось это скрыть. Она словно бы ненароком посмотрела на свои часы, на которые до этого старательно не переводила взгляд весь вечер.
«Ай-яй! Как же это я так потерялась? – прозвучала в голове Леи ироничная мысль, прежде чем ту заменила другая. – А как ещё я должна дать понять, что мне хочется остаться?».
К сожалению, роман с демоном был таков, что напрямую озвучивать подобное мешали гордость и страх открытой насмешки. Ал’Берит же ничего и не менял в этом вопросе, быть может, чтобы периодически наслаждаться чудесами её артистизма.
– А вот время неумолимо бежит вперёд, Ваше превосходительство, – ответила она, создавая предположение, что приём показался ей весьма занятным.
При этих словах на лице демона вроде бы не дрогнул ни один мускул, но его выражение, несмотря на лёгкую улыбку, резко перестало казаться Лее приветливым. Ей даже пришлось крепче сжать веер, ибо пальцы, хотя сознанию и думалось, что она не успела испугаться, задрожали. Но это движение было совершено зря. Оно привлекло внимание повелителя. Он выразительно посмотрел на её ладони, а затем ненадолго взял их в свои и тихо произнёс:
– Удивительно. Ты чувствуешь неуверенность, беспокойство, волнение. Тебе от этого скверно, и твой организм безо всякой осознанности старательно выправляет положение, делая всё, чтобы это было не так.
– И что же в этом необычного? – смогла продолжить разговор Лея, хотя и сама фраза и тон обескураживали. – Клеткам тела нет дел до моих размышлений. Они стараются, чтобы им стало хорошо.
– Но при этом кропотливо заботятся, чтобы ты умерла соответственно их плану.
«Ничего у них не получится. Ведь такими же хлопотами занимаются окружающие меня демоны», – порадовал своим гениальным выводом интеллект.
Но такое она не могла сказать в ответ. А ничего лучше разум посоветовать не мог. Во всяком случае, сейчас. Позже ей наверняка бы пришли в голову достойные слова, но не раньше, чем они станут бесполезны.
Ал’Берит отпустил руки девушки.
– Звучит как-то двусмысленно, – всё-таки промолвила его первый заместитель. Осознание, что мозг ещё долгое время возжелал бы прокручивать этот разговор, заставило её произнести хоть что-то для сокращения тягостных размышлений.
– Подобное давно не востребовано, госпожа Пелагея. Нынче актуальны не менее чем четырёхсмысленные фразы.
Улыбка на лице виконта стала шире, стирая его прежний хищный облик и давая ей понять, что последняя его реплика является шуткой. Во всяком случае, он усмехнулся, и Лея мгновенно почувствовала облегчение. Тема собственной смерти ей совсем не понравилась. У неё ведь уже имелись планы на жизнь.
– Да уж. Следуя этой моде, нужно приложить немало усилий, чтобы усложнить даже самый простой разговор, – весело прокомментировала она, понимая, что не способна с ходу придумать даже чего-то трёхсмысленного.
– Быть демоном не так уж легко. Приходится соблюдать уйму клише.
– У людей тоже не всё так просто, Ваше превосходительство. Существует уйма законов, правил, традиций. И, пожалуй, в этом можно увидеть сходство, несмотря на остальные различия.
– Такая общность не вполне подходит, госпожа Пелагея. Отрицание хаоса тоже происходит разными путями.
Между тем к ним подошёл Аворфис. Молодая женщина нечасто радовалась присутствию второго заместителя в этом мире, и это появление не стало исключением. Она только-только приготовилась к приятной и интересной беседе с Ал’Беритом. Повелитель же, не давая барону провести обмен прощальными любезностями, поинтересовался:
– Господин Аворфис, как вы считаете, в чём принципиальное отличие демонов от людей?
Задавать вопросы наместник Аджитанта умел как никто иной. Лея бы на месте коллеги ещё долгое время молчала, не решаясь высказать ни первый пришедший в голову ответ о физических расхождениях, ни последующие банальные вроде недостижимых умственных способностей. Ведь какой бы правдой это ни было, но в её присутствии, как представителя человечества, сие прозвучало бы весьма оскорбительно.
– Пожалуй, в отсутствии души, Ваше превосходительство, – даже не затруднился с выбором подходящего различия второй заместитель и, делая крайне короткую паузу, вежливо откланялся.
– А что бы ответили вы? – полюбопытствовала девушка, когда Аворфис отошёл на достаточное расстояние.
– На мой взгляд, это глубокая порядочность.
Она едва удержалась от едкой усмешки. По поводу обитателей Ада у Леи на этот счёт имелось весьма чётко сформированное мнение. Но, видимо, её желаемая реакция не стала для повелителя неожиданностью, так как он добавил:
– Вам не следует забывать, что совершенная игра может основываться только на предельной честности и безукоризненной репутации.
– Ну, да. Люди же таким интригам как-то предпочитают жить по совести, – язык всё же не сдержался от колкой фразы.
