Юрий Глебович Панов
Два перстня Рюрика
3.
Возвращение
─ Завтра едем обратно! ─ произнёс Батура, поужинав с Ваньшей у костра.
Проснувшись, они уже не увидели ладей Аскольда на прежнем месте, позавтракали и поскакали назад.
На следующий день, когда Батура вошёл в комнату Гостомысла, там сидели, кроме него Вадим и Рюрик.
─ Всё в этом случае говорить Гостомыслу нельзя! ─ предупредил его внутренний голос.
─ Ну, что, нашёл Аскольда? ─ спросил, невольно выручая Батуру, Гостомысл.
─ Нашёл! ─ ответил Батура. ─ Он с пятьюдесятью ладьями находился в Ильмень-озере. Но вчера утром ушёл на юг!
─ Я тебе, Гостомысл, говорил, что варягам верить нельзя! ─ произнёс со злобой глядя на Рюрика, Вадим.
Рюрик даже глазом не повёл на вспышку ненависти Вадима.
─ И, как ты думаешь, куда? ─ задумчиво произнёс Гостомысл.
─ Думаю, пошёл искать новую водную дорогу к Днепру. ─ не моргнув глазом произнёс Батура, который во время обратной дороги придумал такой ответ, если при докладе будет присутствовать Вадим. ─ Всем известно, что вы хотели бы найти новые водные пути. Вот он и направился так!
Вадим только хмыкнул. ─ Только зачем он с собой столько ладей взял?
─ Видать, для проверки пути. Не будет же он оставлять их неизвестно кому! ─ как можно вежливее произнёс Батура. И обратился к Гостомыслу. ─ Теперь я могу уехать домой?
─ Дай мне подумать. Давай так: домой ты съездишь на пару недель! ─ мрачно и задумчиво произнёс Гостомысл и следом обратился к Вадиму и Рюрику. ─ Все свободны!
Батура повернулся и направился к выходу. Уже на улице его нагнал Рюрик.
─ Не думай, что я тебе поверил! Я слишком хорошо знаю Аскольда и Дира, чтобы поверить в их бесплатное желание искать новый путь на Днепр! ─ произнёс он, касаясь руки Батуры. ─ Мне ты можешь сказать всё, что узнал!
─ Об этом можно говорить лишь там, где нас не смогут подслушать. ─ тихо произнёс Батура, поворачиваясь к Рюрику. ─ И там имеется много вопросов!
─ Хорошо, тогда лучше всего пойти к реке! ─ предложил Рюрик.
Так они и сделали: оказавшись в безлюдном месте, где всё хорошо просматривалось, они остановились.
─ Так куда же они плывут на самом деле? ─ нетерпеливо спросил Рюрик.
─ На самом деле они плывут к Подольску, где их должен ожидать Рагнар Лодброк.
─ Не может быть! ─ воскликнул Рюрик. ─ Рагнар Лодброк сейчас на севере озера Нево, укрощает взбунтовавшуюся чудь. Здесь явно что-то не так!
Затем он, немного успокоившись, начал рассуждать. ─ Допустим, отправив Аскольда по мелким речкам до Подольска и зная, что это времени займёт много, он через реку Неву и Варяжское море по Западной Двине сможет успеть добраться к приходу Аскольда. Но зачем? И Аскольд не дурак! Он не станет без хорошей выгоды мотаться по мелким речкам.
─ Верно: ему хазары предложили княжество в Киеве, если он нападёт на Константинополь! ─ ухмыльнувшись на рассуждения Рюрика, произнёс Батура, ещё больше удивляя Рюрика.
─ Княжество в Киеве? ─ Рюрик даже поднял брови, создав большие морщины на лбу и не веря тому, что слышит. ─ Не может быть! В Киеве сейчас сидят хазары-евреи, а они не отдадут никому власть!
─ Но пообещать-то могут. ─ слегка улыбаясь, произнёс Батура. ─ Тем более, если то, что им надо, можно сделать не своими руками!
─ Это на них очень даже похоже! ─ Рюрик мгновенно стал очень серьёзен. ─ Но кто-то же должен был им предложить. И это человек должен быть очень важным, чтобы ему Аскольд и Дир поверили! А здесь таких нет.
─ Ты ошибаешься. ─ усмехнулся Батура. ─ Есть! И очень даже хитрый.
─ Кто? ─ чуть ли не взмолился Рюрик.
─ Это Чака! ─ просто ответил Батура. ─ Хазарский посол у Гостомысла.
─ Я так и знал. ─ голос Рюрика как-то автоматически приглушился. ─ Никогда не понимал, что здесь делает этот человек, а теперь понимаю.
─ Я тоже не отдавал значения этому человеку при дворе Гостомысла, но теперь вижу – ошибался! ─ согласился с ним Батура. ─ Но это ещё не всё. И Вадим им куплен! Ты, думаешь, почему он оказался с тобой за одним столом у Гостомысла?
─ Как почему? ─ Рюрик спросил и сам же ответил. ─ У него в крепости пожар был!
─ Правильно! ─ согласился с ним Батура. ─ Он и поджёг её сам! И эту идею ему Чака подсказал, чтобы оказаться рядом с Гостомыслом и тебя отодвинуть подальше от него: к сожалению, ты не входишь в хазарские планы из-за своей несговорчивости и непредсказуемости! А Вадим вполне подходит! Так что следующим шагом, скорее всего, будет твоя отставка и смерть Гостомысла с княжеством в нём Вадима.
─ Да. ─ ухмыльнулся Рюрик. ─ Ты принёс много новостей! Уж и не знаю, за что браться!
─ Вот теперь и подумай, мог ли я всё это изложить Гостомыслу, когда рядом с ним одновременно находятся два врага друг другу! ─ усмехнувшись, произнёс Батура.
─ Ну, какой я враг Вадиму? ─ произнёс Рюрик. ─ Я вообще не здешний, и здесь лишь по приглашению Гостомысла. А вот Вадим – это человек, которому Гостомысл пообещал княжество после себя. Раз пообещал, значит, обязан выполнить!
─ Значит, у Вадима есть шанс стать князем, который нужен хазарам! ─ подвёл итог Батура. ─ Но и кроме этого, у меня вопросов оказалось много.
Пожав друг другу руки, они разошлись.
Через день, оказавшись у воеводы Ярилки, Батура описал всё очень подробно, что узнал недавно.
─ Так говоришь, этот поход не что иное, как происки хазар по отношению к византийцам? ─ задумчиво произнёс воевода. ─ Так-так. Ну, что ж, молодец! Это очень важная информация! Давай, скачи к своим: небось, уже соскучился?
─ Да, сильно! ─ кивнул головой Батура, уже внутренне перенесясь к жене и дочери.
Через четыре дня, пересаживаясь с лошади на лошадь с раннего утра до позднего вечера, добрался Батура до Никольевки, где его всегда ждали четыре человека, один из которых только учился говорить слова, из которых слово «папа» стало самым любимым, несмотря на колючие усы Батуры.
4.
Прошло три недели
Батура ласкал маленькое тельце своей доченьки и большое тело Ярославы. Теперь, подъезжая к Полоцку, он предавался воспоминаниям о тех быстротечных днях, что пролетали в Никольевке, где его всегда ждали родные люди.
В какой-то момент, когда Батура вдруг понял: невольно от того, что наступил вечер и ворота в крепости закрылись перед носом у тех, кто не успел войти, всё складывается именно так, как надо.
Видя, как разбредаются караванщики кто-куда, они с торговцем Борко начали имитировать и своё размещение, постепенно огибая крепость, пока не нашли самый незащищаемый участок, где Западная Двина подходила к высокому обрыву. Расположившись неподалёку от этого места, они зажгли костёр там, где расположились всегда караванщики, прикрываясь кустарником и дожидаясь наступления вечера.
Батура осторожно взобрался по стене там, где его не было видно со всех сторон, и опустился на проход. А через мгновение уже оказался внутри крепости. Оглядевшись и не увидев никого, он, бдительно оглядываясь по сторонам, осторожно продвигался к княжескому дому. Оказавшись у окна, прикрытого тенью от взошедшей луны, Батура прислушался.
В комнате за большим столом выпивали несколько человек.
─ Как ты думаешь, Рагнар Лодброк приведёт своих людей? ─ неожиданно Батура услышал знакомый голос Дира.
─ Ага, значит, Аскольд и Дир уже приплыли в Полоцк! ─ тревожную нотку внутреннего голоса Батура всё-таки услышал. ─ Засомневались.
─ Трудно сказать. ─ в голосе Аскольда послышалась некоторая тревога.
─ Может, лучше Рюрика с братьями надо было привлечь? ─ снова поинтересовался с новой идеей в сомнении Дир. ─ Это, считай, ещё полторы сотни будет!
─ Нет, этот вариант почему-то с самого начала был отвергнут Чакой. ─ ответил Аскольд, наливая себе ещё кваса. ─ А так бы это было хорошо!
─ А если бы он присвоил себе победу над византийцами? ─ вдруг спросил Дир языком, который начал заплетаться от выпитого кваса. ─ Нам бы с тобой что досталось? А ещё и братьям надо отвалить часть?!
─ Да, ты прав. ─ язык и у Аскольда начал трудно слушаться хозяина. ─ Нам это не надо. Хорошо, что не сказали ему.
─ А он проснётся в Хольмгарде, и не увидит нас. ─ улыбаясь, с трудом произнёс Дир.
─ А чё это ты Старую Ладогу Хольмгардом на манер викингов опять назвал? ─ произнёс Аскольд.
─ А чё я теперь не викинг, раз иду на войну? ─ произнёс заплетающимся языком Дир. ─ Я – викинг, значит, и могу называть его Хольмгардом!
Батура не услышал больше ничего, кроме храпа, раздающегося там и тут. Понимая, что больше ничего сегодня не узнает, он слез со стены крепости.
Однако на следующий день и погода изменилась, и в гавань вошло много ладей викингов.
─ Не уж то, сам Рагнар Лодброк пожаловал к нам? ─ удивился Батура, обращаясь к Борко, и наблюдая приближающуюся армаду ладей викингов. ─ Пойдём в крепость: ты займёшься торговлей и будешь слушать, что говорят люди, а я постараюсь послушать, что говорят князья и викинги!
Так и сделали: скоро Борко занял место среди торговцев пушниной, осторожно задавая вопросы покупателям, а Батура забрался в то же место, где был вчера и притаился.
─ Ну и чё оне не идут? ─ послышался голос Дира. ─ Али ждут, штоба мы к имя вышли?
─ Отстань! ─ в голосе Аскольда послышалась злость и раздраженность. ─ И без тебя тошно!
Какое-то время в комнате Аскольда и Дира стояла тишина, заставившая Батуру представить своих жену и дочку в тот момент, когда они его встречали.
─ Кто здесь будет Аскольд? А кто – Дир? ─ вдруг послышался низкий хрипловатый голос. ─ Я Олаф, первый помошник Рагнара Лодброка!
─ Я – Аскольд! А где сам Рагнар? ─ послышался скрип отодвигаемой скамейки. ─ Я – Дир!
─ Ясно. ─ голос пришельца несколько смягчился. ─ Он сейчас занят.
─ Да уж конечно занят! ─ это напомнил о себе внутренний голос с ехидной интонацией. ─ Рюрик теперь знает, что Рагнар поведёт своё уменьшенное войско на чудь, и вставит ему по первое число!
Батура слегка повёл правой бровью, чтобы внутренний голос не отвлекал.
─ Но мы тебя не знаем! ─ это в разговор включился Дир, всегда подозревающий каждого, с кем общается. ─ Как мы можем верить тебе?
─ Мне вы можете не верить, а вот этому – обязаны! ─ и, ухмыляясь ехидно так, что даже Батура услышал это, произнёс помощник Рагнара, подавая им письмо.
─ «Аскольд! Посылаю тебе своего помощника Олафа. Верь ему как мне! Мне предстоит поход на чудь, которая взбунтовалась нашему там пребыванию. Ты теперь главный! Они будут подчиняться тебе.» ─ прочитал медленно Аскольд письмо Рагнара, не видя довольную улыбку Олафа и Дира.
─ Это что же, чудь взбунтовалась против викингов? ─ в интонации внутреннего голоса послышались нотки удивления. ─ Вот это да!
Батура моргнув правым глазом, поддержал удивление внутреннего голоса, но сам ждал продолжения разговора, который оказался столь информативным.
─ А сколько драккаров вы привели с собой? ─ Аскольд старался, как мог, не показывать своей радости, но всё же Батура это заметил.
─ Драккары остались на Варяжском море – они не пригодны для движения по рекам. Полторы сотни ладей я взял с собой, как и договаривались! ─ ответил прибывший и добавил. ─ Ты теперь наш ярл! Командуй нами!
─ Интересно, с кем они договаривались? ─ подозрение внутреннего голоса только усилилось. ─ Не уж то с Чакой? Какой-то вездесущий хазарин! И что же им пообещал он?
─ Значит, теперь у нас, Аскольд, двести ладей! Это уже сила, с которой можно идти на Константинополь! ─ тихо произнёс Дир.
─ А что ещё тебе сказал Рагнар Лодброк? ─ с теплотой в голосе произнёс Аскольд. ─ Да ты проходи, садись с нами за стол! Отведай квасу!
Было слышно, как отодвигаются скамьи, наливается квас, чокаются кружки.
─ За Рагнара Лодброка! ─ произнёс тост пришедший и выпил квас.
─ Интересно, что же Чака пообещал викингам? ─ не сдавался внутренний голос. ─ Небось, всего Константинополя! А где тогда его император Михаил Третий?
─ А тебе известно, почему Чака нас на Константинополь именно сейчас отправляет? ─ спросил пришельца Дир.
─ Да потому, что византийский император Михаил Третий во главе всей своей армии покинул Константинополь для вторжения на территорию халифата Аббасидов! ─ воскликнул Олаф, разъясняя свои действия Аскольду и Диру и злясь, что ему приходится им подчиняться. ─ А для охраны Константинополя оставлен только эпарх Ориха! Так мне и Рагнару Лодброку разъяснил хазарский посол Чака.
─ Так вот откуда ноги растут! ─ усмешка послышалась во внутреннем голосе. ─ Наш пострел Чака и здесь успел!
─ Теперь понятно. ─ в голосе Аскольда зазвучала некоторая озабоченность тем, что на него свалилась вся ответственность за поход на Константинополь. ─ А когда идти в поход он не говорил?
─ Он сказал «Чем быстрее, тем лучше!» ─ ответил Олаф, прожёвывая пищу.
─ Так-так. Значит, завтра и снимаемся! ─ произнёс Аскольд, принимая решение. ─ А сегодня готовимся к походу!
И за столом началась пьянка.
Батура, понимая, что всё самое главное он уже услышал, осторожно покинул место своего наблюдения. Борко, когда они встретились, сообщил, что в крепости начались беспорядки вместе с прибытием викингов. Батура, рассказав Борко то, что услышал от варягов, в конце спросил. ─ Может, нам следует сейчас разделиться? Я поеду сначала в Киев, а потом к Константинополю, а ты – к воеводе? Так мы сможем быстро поставить его в известность!
─ Да, сведения очень важные. ─ согласился Борко и спросил. ─ А где тебя я найду в Константинополе, если воевода пошлёт меня к тебе?
─ Ты в Константинополь не езди – там обязательно начнутся грабежи и убийства населения викингами, лучше я найду тебя, как обычно, на рынке в Новогородище! ─ улыбнулся Батура, прощаясь с Борко, и хлестнул своего коня.
5.
Киев
У самого Киева Батура вклинился в караван, чтобы не привлекать к себе особого внимания. И не напрасно: прямо перед ним на расстоянии вытянутой руки ехали в телеге двое торговцев и ему можно было слышать то, о чём они говорили.
─ Или я не понял, но, говорят, у них в Киеве сразу три городища? ─ спросил один из них, стоило только каравану подъехать к Киеву.
─ Почему бы и нет? ─ ответил ему другой торговец. ─ Штоб им пусто было!
─ Так нам таки какой нужен из трёх? ─ снова спросил первый, который был младше второго. ─ Мы иде торговать-то бум?
─ Да! ─ вклинился внутренний голос. ─ Я тоже хочу знать, куда ехать?
Батура мотнул головой, чтобы не мешал слушать начавшийся разговор еврейских хазар.
─ Таки правь на Самбатос: там наши есть! ─ показывая рукой в сторону Подола, приказал старший. ─ По древней легенде Киев был основан тремя братьями Кием, Щеком и Хоривом.
─ Таки эти городища ихние? ─ спросил младший торговец.
─ Или тебе это знать надо? ─ нервничая, что их никто не встречает, произнёс старший, вертя головой во все стороны. И вдруг, увидев кого-то издали, показал пальцем. ─ Ну, вот! И чтоб ему было пусто!
Батура, вглядевшись во всадника, на которого показал старший торговец, тут же пригнулся и, затормозив, отстал от них.
─ Чака? И здесь? ─ удивился внутренний голос. ─ Интересно, что ему здесь надо?
─ Вот и мне хотелось бы это знать. ─ прошептал Батура, прячась за повозку, едущую следом за двумя евреями, разговор которых он подслушал.
Внимательно посмотрев на городища, о которых шел разговор между торговцами, Батура увидел, что они не одинаковые по величине и огорожены деревянным тыном, располагаясь на разных горках, недалеко друг от друга. При этом нижнее городище было окружено валом и рвом с двух сторон, а с другой – проход с воротами для караванов и открывающееся болото, простирающееся до второго малого городища. Самое большое располагалось на высотке и было окружено высокой деревянной стеной с бойницами, валами и рвом с водой со всех сторон, кроме той, к которой примыкали малые городища.
Днепр, делающий небольшой поворот и создающий заливчик, был ближе всех расположен к первому – самому нижнему городищу. Именно там и ждал своих торговцев Чака.
─ А здесь нет гавани! ─ напомнил о себе внутренний голос. ─ Выходит, никто здесь не берёт дани за то, что проплывает?!
Батура хмыкнул, но взял это на заметку.
Прячась за большую повозку, он имел возможность наблюдать за действиями Чаки, к которому у него немедленно появился настоящий интерес.
Чака и его торговцы въехали в распахнутые ворота нижнего городища и сразу же повернули куда-то направо, где расположились торговые ряды. К счастью, повозка, скрывающая Батуру, повернула туда же. Ехать пришлось не долго, так как троица свернула к полуземлянке, вокруг которой шла активная торговля. Покинув повозку прикрытия, Батура спешился и быстро затерялся среди покупателей, выбирая место для наблюдения за Чакой. Коня привязал к торчащему колу в пределах прямой видимости.
Стены полуземлянки были сплетены из прутьев и обмазаны глиной. Заглянув в окошко, он увидел прямоугольную глиняную печь со сводчатым верхом. В углу стоял стол, за которым сидел Чака и его два торговца. Два других человека их обслуживали: был слышен звук чокающихся глиняных кружек и стуки ложек о чашки. Мгновенно убрав голову из окна так, чтобы всё слышать, он замер.
Поев и выпив, Чака произнёс. ─ Значит так: киевский князь почему-то перестал платить дань хазарскому кагану. Так вот вы должны начать бузить и раскачивать торговый люд!
─ Таки нам не понятно, как найти, где живёт киевский князь? ─ спросил старший из приехавших торговцев.
─ Он живёт в богатом красновато-коричневом дворце. Потолок и пол деревянные. ─ произнёс Чака. ─ Не спутайте! Рядом с ним расположено другое здание, обмазанное серой штукатуркой и Десятинная церковь – это трогать не надо! А вот дворец князя, если не получится расшатать бузу торговцев, то надо будет поджечь или тихо прикончить князя! И быстро исчезнуть отсюда, поняли?
─ Таки это денег стоит! ─ ухмыльнулся старший торговец. ─ Шоб ему пусто было, ироду!
─ И вам будет пусто, ежели не сделаете, как я сказал! ─ произнёс Чака, бросая небольшой мешочек с деньгами. ─ Здесь малая часть. Остальное получите после выполнения задания!
─ Вот это да! ─ отозвался внутренний голос. ─ Вот это Чака!
Батура резко мотнул головой, чтобы не дать внутреннему голосу дальше разговаривать и услышать, что дальше будет.
─ Я еду в Константинополь к нашим, а вы здесь останетесь до тех пор, пока не выполните задание полностью! Понятно? ─ жесткий голос Чаки совпал с его удаляющимися шагами из землянки.
─ Так, значит, Чака едет туда же, куда плывёт Аскольд со своей дружиной! ─ послышался вывод, который прозвучал от внутреннего голоса. ─ Чтобы это значило? И почему хазары собираются учинить пожары князю или прикончить его?
─ Что. Что. ─ пробормотал Батура. ─ Перестал слушаться киевский князь хазар и выплачивать им дань! Вот и наказание следует. А вот почему? Это следует выяснить!
Целых двое суток Батура посвятил тому, чтобы ответить на свой вопрос. Как оказалось, тыном было огорожено только нижнее городище, а вот княжеский дворец и деревянная церковь, а также городище посередине, были огорожены деревянной стеной с бойницами.
Как выяснилось, если в нижнем городище жили и торговали все, кто приезжал в Киев, то в среднем городище с наблюдательной вышкой находилась дружина князя, а сам он и бояре, для которых главным делом была торговля с другими городами и странами, жили на самом верху в городище с высокими стенами.
Батура, видя, как дружина киевского князя сопровождает поставки зерна на север в сторону Смоленска, Полоцка, Пскова, Суздаля и Новогорода по дорогам, быстро понял, что являлось главным для киевского князя.
─ А почему это не водный путь? ─ вопрос внутреннего голоса не нашёл ответа у Батуры. ─ Ведь так можно больше отправить?
Зато торговля железом и работами ремесленников шла хорошо на рыночных площадках в нижних городищах, на что князь закрывал глаза, особо не вмешиваясь.
Рыночные площадки в обоих городищах представляли собой обширную территорию, окруженную лавками и складами. Палатки и лотки торговцев заполняли часть площади между ними. Раз в неделю по пятницам крестьяне привозили свою продукцию на продажу и рыночная площадь превращалась в красочную ярмарку.
Так пока и не ответив на свой вопрос, Батура покинул Киев и направился в Константинополь.
6.
Константинополь
И всё же Батура прибыл в Константинополь раньше, чем Аскольд с викингами приплыли туда.
Стояла летняя жара, каменная крепость Константинополя дышала теплом. Ничто не говорило о том, что скоро всё изменится.
В открытые двери крепости беспрерывно двумя большими потоками (один из них шёл в крепость, а другой – из крепости) двигались разноцветные потоки торговцев и покупателей.
Батура, стоял на взгорке, с которого всё, что находилось снаружи крепости, было хорошо видно.
─ Ну и что? Ты решил, в крепость пойдёшь или останешься наблюдать здесь? ─ начал доставать его внутренний голос.
Однако Батура как раз сейчас, представляя, как начнут действовать викинги, начав войну, решал для себя, где он получит больше информации.
─ Ну, чего тут думать? Оставайся здесь! ─ ворча, вмешался внутренний голос. ─ Я хорошо знаю тебя: увидев, как убивают людей, ты не станешь стоять в стороне и вмешаешься! А что тебе приказал воевода рязанский? Он приказал не вмешиваться!
─ Так-то это так. ─ произнёс вслух Батура, но именно потому, что не смог бы стоять в стороне, решил. ─ Поеду в крепость!
И направил своего коня к воротам. Там он без особых проблем прошёл через входной контроль. Правда только он это сделал, как два охранника, начали кричать на выезжающих, чтобы пропустили группу людей в чёрных одеждах с круглыми колпаками на головах, сидящих в телеге и охраняемых четырьмя конниками.
─ Это кто такой? Почему всех расталкивают, чтобы их пропустить? ─ невольно вырывалось у Батуры, которого прижали к контролёру на входе.
─ А, это? ─ он кивнул головой в сторону проезжающих в чёрном. ─ Это наши священники: во главе сидит святой Кирилл, а остальные – с ним. Это уже десятая делегация, которая представляет дипломатическую миссию к хазарам: они едут исповедовать христианство!
─ А что у хазар нет христианства? ─ притворившись человеком несведущим, как можно проще произнёс Батура.
─ У хазар – иудаизм! ─ ответил охранник и охнул под очередным напором толпы, оказавшись прижатым к стене. Когда волна отхлынула, он добавил. ─ Думаю, напрасно они туда едут: евреи своего не отдадут! А вот нам они опять какую-нибудь пакость устроят, как это было недавно!
Делегация проехала, и движение восстановилось само собой.
─ А-а-а, так вот почему хазары затеяли войну с Византией! ─ напомнил о себе молчавший до этого внутренний голос.
Батура невольно кивнул головой, а охранник это воспринял как доказательство благожелательности очередного торговца и указал ему путь на рынок.
─ А чё ж такое было в Хазарии? ─ не унимался внутренний голос, разжигая любопытство Батуры.
Батура с конём в поводе осторожно пошёл в хазарскую часть рынка. Подойдя к торговцу пушниной, он невольно стал рассматривать представленные меха белок и соболей. Почувствовав, что перед ним покупатель, который возможно купит у него меха, хазарин выказал своё расположение, произнеся. ─ Таки вы что-то хотели бы?
─ Не пойму, про какую Гражданскую войну с Хазарией говорят охранники, провожая делегацию священников? ─ произнёс Батура.
─ Ничего путного тебе не могу сказать по этому поводу. ─ произнёс торговец, стараясь избежать любого конфликта. ─ Их было много.
─ Ладно, тогда пойду дальше! ─ кивнув торговцу, пошёл дальше Батура, а специально для внутреннего голоса пробормотал. ─ Не здесь и не с этими людьми нужно говорить про войны Хазарии!
Но интерес к этому вопросу так и остался в памяти.
Увидев множество базаров в городе, внутренний голос Батуры не остался безучастным. ─ О-о-о, вот это да!
Это были в большинстве своём крытые рынки по продаже мяса и рыбы, овощей и фруктов, мехов и тканей, ювелирных изделий и одежды и т.д. Представляли восточные рынки, как правило, лабиринты улочек и переулков со сводчатыми крышами. Десятки лавок торговцев и ремесленников с утра начинали свою суетную жизнь.
Но среди них особое место занимали бедестаны – массивные каменные здания с железными решётками, где золотых и серебряных дел мастера, ювелиры и торговцы тканями, затканными золотом, а также другие ценные вещи выставляются для продажи богатым покупателям. Как правило, бедестаны состояли из двух больших крытых помещений, окруженных стенами толщиной в шесть футов. Множество маленьких лавочек в виде шкафов со столиками представляют свой товар на продажу.
─ Чего здесь только нет: и монеты, и драгоценные камни, и всевозможные украшения, золото, роскошное оружие! ─ послышалось от внутреннего голоса.
Но Батура восторг внутреннего голоса не разделял, внимательно рассматривая каждого из богатых покупателей и стражников, которых здесь было множество: он искал Чаку.
На женский рынок разведчик не пошёл, хотя это место пользовалось у византийцев особым спросом. На Капалы-чарши (крытый рынок) Батура заглянул, но ненадолго, несмотря на комфорт и того, что здесь торговали решительно всем.
Базар оружейников был осмотрен Батурой очень тщательно и, несмотря на восторг внутреннего голоса, был быстро покинут им.
Ясыр-базар, на котором продавали невольников и невольниц, Батуру не заинтересовал, несмотря на цоканье внутреннего голоса, которому хотелось посмотреть красоту продаваемых женщин.
Но вот Чирчи-базар потребовал от него внимательного отношения, как только он услышал еврейский говор в одной из лавок с всевозможными товарами, тесно скучившихся в бесконечном лабиринте коридоров под низкими и мрачными сводами: торговля в Константинополе процветала, так как не облагалась никакими налогами. Он то и дело слышал оклики «Хади сюда!» от местных торговцев.
Чаку Батура увидел неожиданно, когда тот, толкаясь руками, завернул в промежуток между лавками буквально в трёх шагах перед ним. Спрятавшись мгновенно за очередного покупателя, он внимательно подсматривал за Чакой, который как будто чувствовал, что за ним наблюдают, и вертел головой по сторонам.
Незаметно приблизившись к лавке, в которую вслед за Чакой вошли ещё три человека, Батура нашёл щель для того чтобы наблюдать за всем происходящим внутри и снаружи.
─ Как идут наши дела в торговле? ─ спросил Чака без промедления у одного из вошедших и усевшихся на лавку.
─ Таки дела наши идут неплохо за исключением торговли рабами. ─ произнёс, вставая, тот, к кому обратился Чака. ─ Нам бы не мешало их доставить больше!
─ За этим дело не станет! ─ отрезал Чака, рукой сажая его на место. ─ Завтра сюда приплывут варяги. Посмотрим, как Эпарх запоёт! Вы вот, что: сами спрячьтесь и товары завтра хорошенько спрячьте в крепости! Варяги обязательно грабить будут тех, кто не в крепости живут!
─ Что у нас делается с духовенством? ─ спросил он седого бородатого мужчину в тёмном халате с колпаком.
─ Десятую по счёту дипломатию к нам отправил святой Кирилл! ─ поклонившись, произнёс духовник. ─ Опять хотят христианство среди наших прославлять.
─ Ладно, с этим я сам как-нибудь разберусь. ─ зло прошипел Чака, рукой приказывая духовнику поменять тему. ─ Я тебе в прошлый раз поручал узнать всё про перстень богини Сехмет. Ты что узнал?
─ Перстень богини Сехмет был изготовлен из золота в 332 году каким-то жрецом из Индии, но был выкраден у него охранниками храма богини Сехмет в Египте. Он представляет собой голову богини в виде Льва.
─ А почему охранники храма богини Сехмет выкрали его у индуса? ─ прервал Чака седого духовника. ─ Не уж-то он представляет собой какую-то особую ценность?
─ Ещё какую! ─ оживился старец. ─ Дело в том, что жрецы-индусы дали ему, как Орлу, особую силу. По дате рождения перстень способен дать человеку, который его носит, царственность и огромную власть, а богиня Сехмет, которая покровительствует войнам и боевым действиям, способна обеспечить по результатам войны огромной территорией, золотом и драгоценностями!
─ Говори, ты чего прервался? ─ возмутился Чака, видя, как старец потупил свой взгляд в пол.
─ Дело в том, что в этом году какой-то индус выкрал этот перстень из храма богини Сехмет! ─ тихо произнёс старец. ─ Говорят, он направился на Север куда-то.
Глухое рычание Чаки и удар кулаком по столу был проявлением его эмоций. Но это было лишь мгновение.
─ Ведь, если найти этого индуса раньше жрецов! ─ он не договорил из-за того, что хитрая улыбка вдруг появилась на его лице. Чака тут же справился с собой и посадил старца на место, но денег ему не дал.
─ А как готовы люди к забастовке? ─ спросил он третьего помощника.
─ Да плохо готовы. Тогда таки плохо: не идут люди! Денег ваши люди, таки оставили мало, чтоб им пусто было! А они таки за то, что будут плетьми разгоняться, требуют денег много! ─ ответил тот, размахивая руками.
─ Вот вам ещё мешочек золота, но чтобы завтра буза большая была! Я понятно говорю? ─ и Чака бросил в его руки мешочек с золотом.
─ Так-так. Так вот что собирается учинить Чака? Бузу! К приходу Аскольда. ─ Батура усмехнулся, сомневаясь. ─ Не тот это народ, чтобы бузить! Торговцы.
─ Всё у меня, можете расходиться! ─ произнёс Чака, и, повернувшись, пошёл к выходу.
Осторожно наблюдая за обстановкой, через некоторое время пошёл и Батура. Скоро он оказался в том месте, где оставил коня.
Но в голове по-прежнему вертелась одна и та же мысль. ─ А как себя поведёт Аскольд?
