Анастасия Безденежных
Под крылом ворона
– И о чем они говорят?
– Что мы все не туда смотрим. А смерть еще соберет свою жатву. Как Мари и Эндрю?
– Не очень, честно говоря. Мари узнала, кто начал Красную охоту, а Эндрю не особо делится тем, что у него в мыслях. Мне кажется, они оба слегка разочаровались во мне.
Только произнеся эти слова, Кристофер понял, что именно так себя и ощущал. Он должен быть крепкой опорой, а не тем, кто сомневается в сестре и брате, иначе что ему останется?
– Оставь воронов Эндрю, это не твой путь. Твой – клинка. Маг, воин и ведьма.
– Да ну, какой из меня воин. Или маг из Эндрю с его-то чертовым щитом. Я просто хочу узнать, кто вредит моей семье и что со всем этим делать. Защитить вас всех. Ты знала, что Охоту начала Шеанна?
– Как так? – мать в удивлении посмотрела на Кристофера, озадаченно нахмурив брови. – Она же ведьма.
– Не знаю. Я не понимаю.
Кристофер замолчал, а потом отпил чай, колеблясь перед следующим вопросом. Он хотел поговорить с Мари об этом, но до того так и не собрался, а их ссора совершенно выбила его из колеи. Куда больше, чем он сам думал. Но был уверен, что мать наверняка должна знать.
– Кейтлин недавно упомянула кое-что, и мне стало интересно. Тебе известно что-то о Матери?
– Конечно, эту легенду знает каждая ведьма. Не зря существует такое разделение на колдунов и ведьм, и дело не только в обучении. Всегда была женская часть колдовства и мужская. Матерь – что-то вроде нашей покровительницы, той, к которой мы можем воззвать, если стоим на перепутье. Она древняя, как сама земля, как корни первых деревьев, как восход солнца. Ее почитают и опасаются. Потому что любая ведьма ведает не только тайнами жизни, но и смерти.
Кристофер тут же подумал о Мари. О той, какой она была вчера, после ритуала, или чего от нее требовала Шеанна. Тайны смерти – это точно по части Дугласа. Возможно, их семья знает больше, чем говорит. Или Кристофер видит то, чего нет, дым, за которым не пожар, а угасающий костер. Одно ясно – с бизнесом он точно справлялся лучше.
Он вздрогнул, когда теплая ладонь матери легла на его.
– Некоторым действиям, мыслям и заклинаниям надо созреть. Не торопи то, чему суждено случиться.
– Я не понимаю.
– Чувствуй, Кристофер. Чтобы ни говорили другие, ты это умеешь. А теперь допивай чай и сделай то, зачем приехал сюда. Не только же ради меня ты бросил все дела, правда? И не переживай за меня. Вороны всегда хранили нашу семью.
***
Кристофер не думал, что дверь в кабинет отца легко откроется. Да и задерживаться он здесь не собирался, ему нужна была только одна вещь.
Кабинет оказался таким, каким его помнил Кристофер, разве что теперь здесь было куда более пыльно, а стопки книг стали ровнее. На столе остались в стаканах оплывшие свечи, рядом – массивная трубка и его любимая кружка. Интересно, мама здесь оставила так по какой-то выдуманной причине? Кристофер вдруг ощутил себя неуютно, будто был тем, кто вторгся на чужую территорию. Плотные шторы едва пропускали тусклый свет, и очертания кабинета немного терялись. Кристофер оглядывался, давая глазам привыкнуть. А потом обогнул стол и достал из кармана джинсов ключ от ящика. Все три запирались одинаково, и именно в них отец держал личные бумаги.
В первом – копии старых крупных договоров, действующих на момент его смерти. Во втором – пачка визиток, рукописные заметки, набор каких-то карт. Отец никогда не разделял бизнес и колдовство, этому пытался учить и Кристофера, только у того получалось куда хуже.
В третьем Кристофер наконец нашел то, за чем приехал. Кожаная потрепанная телефонная книга с номерами телефонов, которые слишком важны, чтобы доверить технике. Отец таскал ее с собой почти везде и порой доставал, чтобы набрать чей-то номер. Кристофер однажды посмотрел – в телефоне эти номера не были записаны. Позже он узнал, почему.
Он вынул свой ультратонкий смартфон из заднего кармана джинсов и быстро набрал нужный номер из раздела на «О». Длинные гудки протяжно затянулись на другом конце. Кристофер уже хотел повесить трубку, как хриплый глухой голос пробурчал:
– Меня не интересует ничего, что вы мне хотите продать.
– Это Кристофер Уолтон. Я говорю с Лукасом?
Тишина потекла между ними. Кристофер различил смутный щелчок или иной звук, больше похожий на то, как кто-то чиркнул спичкой. Ему показалось, что собеседник на том конце раздумывает, не сбросить ли звонок.
– И откуда тебе, сыну колдуна, известен мой номер?
– Потому что отец его знал.
– Он, кажется, подох давно.
– Кажется. Проверю на кладбище.
– Угу. И знаешь, будешь там, вырой могилку для этого номера. Закопай в свете луны. Или солнца, мне плевать. И забудь его.
– Что вы знаете про Охоту?
– Что однажды от нее помрут проклятые колдуны.
– Я знаю, что отец к вам обращался. Теперь обращаюсь я. Не знаю точно, что у вас там было, но уверен, между вами и отцом была какая-то договоренность. Я хочу знать, какая.
– Завтра, в шесть утра на причале. Будь один. Чтоб ни брата, ни сестры. У тебя только один шанс, малыш.
Короткие гудки. Кристофер шумно выдохнул и бросил телефон на стол, чувствуя, как отходит напряжение. Впервые в жизни он сам назначил встречу охотнику и пока не собирался его убивать.
Глава 13
Концерт мог стать полным провалом, и Эндрю знал это.
Последняя репетиция вышла неудачной, звук настраивали долго, и все равно Эндрю не был доволен. Феликс, который был на клавишах, умудрился простудиться, и закидывался жаропонижающим, смешанным с виски. Сам Эндрю перед концертами пил редко, он знал, как выматывает выступление под жаркими прожекторами, и как бешено скачет пульс. А вот бутылки с водой в количестве стояли в задней части сцены – если он вообще о них вспомнит в эйфории выступления.
А еще Эндрю не мог перестать думать, что ворон прилетел вообще не тот. Случайная городская птица, а вовсе не проводник по видениям и снам. Теперь ему было интересно достать нужную птицу, и он думал, как.
– Ну что, ты готов к восторгам девочек?
Все собрались в гримерке, Эндрю терпеливо ждал, пока ему наложат грим. Остальные уместились на небольшом диванчике, кто-то дремал, кто-то делал селфи для Facebook. Небольшой грим был уже у всех, остался только Эндрю. Умелая девушка профессионально рисовала «вороньи сполохи» вокруг глаз, уходящие вверх ко лбу. Как однажды резонно заметил Кристофер, концерт группы Эндрю каждый раз похожа на вечеринку на Хэллоуин. Эндрю нравилось.
– В прошлый раз я думал, они тебя со сцены сгребут, – басист затянулся косячком и передал его флегматичному ударнику, который превращался в неистовую ритмичную бурю, стоило сесть за установку. – И разорвут на маленькие кусочки. Только подумай, какой сувенир!
– То, что они тянут руки и прыгают прямо перед сценой, еще не значит, что они утащат вниз.
– Ой, тебе как будто не нравится.
– Что ты, я люблю всех, кто приходит к нам концерты. Знаешь ли, они платят за билеты!
– Да ладно, в прошлый раз там были даже миленькие.
– Да ты только на сиськи и обращаешь внимание.
– А ты святоша?
– Я – ворон.
Девушка-гример как раз закончила, и Эндрю весело подмигнул ребятам. Пора на сцену. Все поднялись и направились к выходу. Из зала уже доносились восторженные вопли и скандирование названия их группы. Эндрю широко улыбнулся и нырнул в белесый дым и свет прожекторов.
Перед сценой действительно собрались ярые фанатки, которые встретили любимую группу криками восторга. Откровенно говоря, лиц Эндрю не различал, но с удовольствием протягивал собственную руку, касаясь ладоней в кружеве и коже, шутил между песнями, и после того, как «Неоновые ритуалы» отыграли три первых песни, толпа завелась и с восторгом поддерживала все, что делал Эндрю. Концерт шел хорошо, все его опасения развеялись, его несло музыкой, эмоциями, этой безумной энергетикой.
А когда он попросил Феликса изобразить бармена и смешать коктейль «ром-кола» и протянул кому-то из первых рядов пару пластиковых стаканов, зрители взревели. Эндрю перло, его не смущал ни потекший грим, ни безумно бьющееся сердце от прыжков по сцене, ни адская жара. Он сам не особо обратил внимание, когда снял и так уже расстегнутую рубашку, оставшись в портупее на голое тело, с обнаженными руками в татуировках и черными струйками, стекавшими по шее.
А потом Эндрю сбился. Сначала услышал воронье карканье, которое заглушало музыку, и почти сразу увидел и саму птицу, которая кружила по залу. Никто больше не обращал внимания, но Эндрю не мог оторвать от нее взгляд. Гитарист незаметно придвинулся и больно тыкнул в бок. Хорошо еще, песня уже стихала.
Эндрю пропустил вперед ударника с барабаном, который развлекал публику ритмами, а потом, по традиции, бросил палочки в толпу.
И до самого окончания концерта Эндрю слышал и видел ворона, летающего по залу, и едва не запоров еще пару песен.
Он едва соображал, когда потом исчез за сценой, и понял, что теперь точно пора выпить. Быстро и не особо тщательно смыв грим, хлопнул каждого из группы по спине и вышел в зал, где в темноте легко было слиться со зрителями.
Там-то его и выловила Мари, ожидавшая за стойкой с маленькой рюмкой абсента. И от первых же ее слов он опешил:
– Нам надо попасть в Дом туманов и снов.
– Вот это план! Может, сразу сунемся в логово охотников?
– Возможно, я бы предложила именно такой вариант, если бы знала, где оно. Но Шеанна что-то затевает, и мне это не нравится.
– Погоди, – Эндрю с трудом перевел дыхание и провел рукой по лицу. Дождался, когда бармен поставит перед ним крепкий коктейль, и сделал большой глоток, правда, вкуса даже не ощутил. – Ты узнала, что есть три ведьмы, которые устроили какую-то тайную сходку, а заодно начали Охоту. Всех троих ты видела в Доме туманов, одна так вообще тебя как-то пропитала чужой силой! И ты хочешь влезть в Дом?
– Примерно так, да.
– Да проще сразу с крыши спрыгнуть!
– Ты не понимаешь. В Доме есть ведьмы, с которыми я могу поговорить о том, что происходит. Я знаю там все тайные проходы и коридоры наощупь, мне нужно только отвлечь внимание Шеанны. Но я не смогу и то, и то.
– А что думает Кристофер по этому поводу?
Мари бросила на Эндрю сердитый взгляд, но он только пожал плечами и поискал глазами ворона. Ему не терпелось поймать эту птицу.
– Значит, ему ты не сказала.
– Мы не сошлись во мнениях.
– То есть поссорились. Да ты не переживай так, все бывает в первый раз. Даже ссоры с братом-любовником, – ехидно заметил Эндрю и ловко увернулся от тычка сестры. – Ну эй. И я-то как помогу?
– Ты можешь спросить, что же тогда произошло с тобой.
– А она прямо расскажет.
– Может, стоит надавить. Если Шеанна и правда начала Охоту, то все эти смерти на ее совести, а не твоей. К тому же, у нее есть какой-то интерес к нашей семье, ко всем троим…
– Нет. И очень советую тебе туда не ходить.
Его уже несколько раз окликали – кажется, Феликс хотел с кем-то познакомить. Мари выглядела раздосадованной и огорченной, так что Эндрю уже поднялся, а потом все-таки наклонился к ней так близко, чтобы заглянуть в глаза. От нее пахло абсентом и травами, и Эндрю казалось, Мари сейчас вполне могла вступить не на ту дорожку. Поэтому он прошептал:
– Ты, конечно, сама можешь решить, что делать. Но Дом не то место, куда стоит лезть. Даже если ты там обучалась.
– Кажется, тебя зовут.
Эндрю медлил еще секунду, а потом с досадой выпрямился. Особенно его нервировала мысль, что Мари вполне способна действовать сама, но ведь так можно ввязаться во что-то хуже истории с отрубленным пальцем! А еще он представил, что сделает Кристофер, если кто-то навредит Мари. Или что сделает сам Эндрю. Безусловно, Мари была сильной ведьмой, но справиться можно с любым колдуном. От этих мыслей он бросил слова резче, чем собирался:
– Возможно, на самом деле, ты так хочешь вернуться в Дом, что ищешь любой повод. Ну так иди, уверен, Шеанна примет тебя в свой маленький кружок ведьм.
– Честное слово, Эндрю, ты как был маленьким мальчиком, так им и остался. Конечно, лучше вечно прятаться за щитом, чем хоть что-то сделать. Или наслаждаться восторгами фанаток.
Мари соскользнула с высокого стула и, прихватив пальто, направилась к выходу. Эндрю знал, что его слова задели ее, да он и сам сейчас готов был взорваться. К тому же, воронье карканье не утихало, преследовало его по всему клубу, смешивалось с басами и легкими вибрациями. Но самого ворона нигде не было видно, а потом его выловил Феликс, чтобы увести к столику с его друзьями.
– А это наш ворон! – представил его Феликс, и Эндрю невольно вздрогнул.
Спустя некоторое время Эндрю вышел покурить на свежий воздух, и с ним за компанию увязалась одна из девушек, Моника, с которой они увлеченно говорили о музыке последние минут двадцать. Кажется, она немного робела – ну как же, вокалист рок-группы! А потом заметно расслабилась. У нее были разноцветные прядки в волосах, лицо усыпано блестками, а тугой корсет в звездах стягивал талию. Оказалось, она тоже играет в маленькой группе, порой они даже выступали вместе с Феликсом, а ее брат когда-то предлагал Эндрю совместный проект, но тогда у них не сложилось по времени.
– А почему тебя Феликс называет вороном? – с любопытством спросила Моника.
– Это что-то вроде семейного оберега. Немного суеверий и потустороннего. Тебя не смущает?
– Вовсе нет. Даже интересно. И тебе идет.
Моника точно не была против, когда Эндрю наклонился и поцеловал ее, окутывая солоноватым запахом усталости после сцены, грима и сигарет, медленно проводя кончиком языка по мягким губам.
Карканье повторилось, и Эндрю резко развернулся. Он почувствовал, как к горлу подкатывает тошнота, и только успел облокотиться о стену клуба, когда его скрутило и стошнило. Желудок свело, на лбу и спине выступила испарина.
Моника сзади испуганно вскрикнула, но смутно казалось, что не из-за его состояния. Будто ей самой было больно. Эндрю с трудом выпрямился, преодолевая резкое головокружение и шум в ушах, не понимая, что с ним не так. Рядом с Моникой стояла Сильвия, в этот раз в простых джинсах и свитере, в ней не было ничего особенного или завораживающего. И все-таки что-то внутри Эндрю ныло и тянуло к ней.
И сейчас она приставила кинжал к горлу Моники, умело держа ее в захвате.
– Как видишь, никакой магии в этот раз. Твой щит бесполезен.
– Что тебе нужно?
– Вороньей крови. О нет, не твоей. Твоего ворона.
– Его здесь нет.
– Ошибаешься. Я долго следила за тобой, ждала, когда он появится. Он где-то рядом, но прячется. Ты ведь хочешь этого, правда? Ты ведь хочешь угодить мне?
И с ужасом Эндрю понял, что действительно согласен это сделать. Согласен на любое слово Сильвии.
Ну конечно. Секс в ее квартире, то, как часто она бывала рядом, разговоры о том, как она скучает – но с ним рядом быть слишком опасно. Он же колдун, мог догадаться. А вместо этого подставил себя под связующее заклинание – ведь оно не причиняло вреда, почти исполняло то, чего хотел сам Эндрю. Чтобы Сильвия была с ним.
Если он послушается…
Эндрю мотнул головой, разгоняя туман. Сильвия всегда была стервой, вот и сейчас в ее взгляде был только холод и отстраненность. Она могла убить Монику.
Сильвия кольнула кончиком кинжала беззащитное горло Моники:
– Зови ворона. Мне он нужен.
– Не скажешь, зачем?
– Чтобы не умерла эта милая девочка?
Моника замерла, не сводя взгляда с Эндрю. Странно, но то ли она не боялась, то ли отлично держала себя руках, когда от одного неверного движения можно распрощаться с жизнью. Она не пыталась вырваться и убежать, только глубоко дышала. Эндрю поискал взглядом птицу, но той нигде не было. Корми своего ворона. Он выставил руку и мысленно воссоздал все видения с вороном. Он точно не хотел, чтобы пострадала Моника.
Ворон прилетел стремительно, закружился над головой Сильвии. Она протянула несколько слов, и он рухнул, обездвиженный на асфальт, и боль от удара отозвалась в ребрах Эндрю. Он охнул и покачнулся.
– Вот и хорошо. Спасибо, Эндрю. Не скучай, я еще вернусь.
Он стоял, ошалевший, с чувством стыда и болезненным желанием остановить ее, чтобы она задержалась еще ненадолго. Морок прошел, когда Сильвия исчезла в переулках. Моника медленно дошла до стены и оперлась о нее. Теперь ее потряхивало, она спрятала руки под мышки и судорожно вздохнула. Но ее слова удивили Эндрю – столько в них было злости и презрения:
– Какая же сука! И давно она так может? Влиять на тебя?
– До этого я и не знал об этом. Ты не должна была все это видеть, я не должен был это допустить… давай я отвезу тебя домой. Или куда-то еще? Может, вернемся в клуб?
Он стащил с себя куртку и накинул на плечи Моники. Она не сопротивлялась, только пошарила в сумочке на поясе, чтобы достать сигареты. К ее горлу только что приставили нож, она видела колдовство и то, как Эндрю стоял столбом.
Он не мог так это оставить.
Моника согласилась на такси до дома, Эндрю предупредил Феликса и вернулся к ней. Моника отказалась заходить в клуб. Ему самому было не по себе, он ощущал себя так, будто у него что-то отняли. Пока они ехали к Монике, и та задремала, склонив голову ему на плечо, Эндрю набрал Мари сообщение.
«Сделаем это завтра. Я знаю, кто еще заодно с ними. Вдруг это поможет».
Квартира Моники оказалась тесной, маленькой, но уютной и даже с двумя комнатками. Кажется, жили они здесь вдвоем с братом. Эндрю вошел на кухню и уточнил,
– С тобой остаться? Хотя из меня так себе защитник, как видишь, и я…
– Нет уж. Сейчас ты сядешь сюда и расскажешь мне, какого черта произошло. Я хочу знать, почему к моему горлу приставляют кинжал рядом с любимым клубом. А если ты, Эндрю Уолтон, сбежишь, как трус, то это еще хуже, чем бросить после секса на первом свидании.
– Все не так уж просто…
– Так найди виски в шкафчике. А я пока хотя бы корсет сниму, задыхаюсь в нем.
Эндрю не стал спорить. И подумал, что надо на всякий случай наколдовать защиту дома, это он точно сможет. А еще предупредить Кристофера.
О еще одном убийстве Кристофер узнал сразу, как вернулся в Сиэтл и пробирался по мосту в длинной змейке пробок. Влажный асфальт мерцал отражениями красных стоп сигналов, в самом салоне приятно пахло океаном и хвоей, будто машина впитала запах дома родителей. После встречи с матерью Кристофер ощущал спокойствие и размышлял, что ей там лучше. К тому же, защитные заклинания действительно были надежными и крепкими, да и в городе Лауру сложно было представить. Сначала позвонила встревоженная Одетт, а потом, к его удивлению, и Леннард Лоусон:
– Убит молодой алхимик, который работал с четой Фарли.
– Да, я уже слышал. Они же занимаются темной алхимией.
– Именно. Украдены редкие ингредиенты, некоторые не совсем законны даже в мире колдунов, но без них и трети зелий не было бы.
– Им нужна помощь?
– Да, просили кого-то приехать. Они не очень-то ладят с бытовыми ситуациями, полицией, опять же. Напуганы, да. Может, ты сможешь? У меня встреча, которую я никак не могу отменить. К тому же, после Дейзи я вообще мало кому доверяю.
И вряд ли даже доверял Кристоферу. Даже странно, что позвонил.
Кристофер быстро сверился с календарем – у него самого еще была назначена одна встреча на поздний вечер, но ее можно перенести на завтра. К тому же, дом действительно находился совсем рядом, как раз после моста можно свернуть в тихие улочки.
– Я как раз недалеко. Скоро буду. Кто-то еще из наших на месте?
– Ну, там точно Дораны. Им проводить обряды перед смертью. А так – ты же знаешь, новости разлетаются мгновенно, наверняка кто-то уже там. Я приеду, как смогу.
Лоусон отключился, не дожидаясь ответа, точно уверенный, что все будет исполнено, как он сказал. Кристофера такая манера раздражала. Впрочем, он знал, что и сам порой так делал.
Его встретила сама чета Фарли, оба обеспокоенные, но сдержанные. Чем-то они напоминали Аддамсов из черно-белого сериала, разве что не хватало в их доме угрюмого великана и Вещи. Они обожали друг друга и колдовство, но совсем не умели обращаться с тем, что куда больше связано с практичным миром людей.
Оба коротко подтвердили, что Кристофер уже знал сам, и пригласили в дом на чай, встревоженные куда больше приездом полиции и их вопросами, чем смертью алхимика.
Кристофер вежливо представился детективу и пояснил, что он хороший друг семьи. В доме мелькали осторожные фигуры колдунов, которые убирали те последствия, которые точно не должны попасть в улики. Так же было, когда умер старший Уолтон. Кристофер тогда ничего не соображал, и такие разговоры и заботы взял на себя Генри Лоусон, пока Дуглас ходил по дому, проводя необходимые обряды.
Кристофер увидел и его тоже среди колдунов в доме, но сначала хотел закончить разговор с детективом – крепким седым мужчиной немного за сорок. Тот выглядел уставшим, но цепкий взгляд выдавал опытного следователя.
– В Сиэтле опять волна странных происшествий, – покачал головой детектив. – И это одно из них. О других вы ничего не знаете?
– О каких, например?
– Хорошо, если не слышали. Крепче спать будете. Значит, у вас нет никаких догадок, кому понадобилось убивать этого беднягу?
– Понятия не имею, – не дрогнул Кристофер. – Здесь живут уважаемые ученые, помогают в исследованиях для крупной фармацевтической компании. Кому не угодил этот молодой человек, я не знаю.
– Но нам все равно придется их опросить… а, вот, Фарли.
– Делайте вашу работу. Только учтите их состояние, они слегка в шоке.
Теперь многие собрались в гостиной, в которой уже стоял чайник с кофейником, а приехавшие колдуны тихонько обсуждали, что произошло. Им всем было не по себе. Кристофер подумал, что о Дейзи еще и не все могут знать. Стоит предупредить.
Дуглас, забившись в угол дивана, сидел с закрытыми глазами и сжимая полную кружку чая. Он выглядел бледным и уставшим. Почему здесь нет его сестры или отца? Кристофер уселся рядом:
– Не думаю, что в твоем состоянии стоило сюда приезжать.
– Кристофер! – Дуглас распахнул глаза и подобрался. – Рад тебя видеть. Я больше не мог сидеть в четырех стенах. Так хотелось размяться. Отец готовит все для похорон, Кейтлин тоже где-то здесь.
– А, то есть ты еще и прыгал по улицам. И теперь наверняка без сил.
Дуглас смутился и постарался это скрыть за глотком чая. Кристофер хотел было посоветовать не строить из себя героя и хотя бы до дома доехать на машине, но понял, что друг все-таки может решить сам, как ему лучше. Как бы то ни было, Кристофер радовался встрече с ним, пусть и при таком скорбном событии.
– Ого, а что у тебя с пальцем? – вдруг обратил внимание Дуглас.
– Дейзи.
И Кристофер рассказал и про встречу на дороге, и про то, что смогла увидеть Мари. Про трех колдуний, про Шеанну, которая начала Охоту. А вот про разговор с охотником говорить не стал – не то, чтобы он не доверял Дугласу, скорее, пока сам не понимал, что ждал от встречи завтра.
– Забавно как, – заметил Дуглас, натягивая рукава черной накидки до самых кончиков пальцев, – охотники действительно на нас охотятся, а мы ведь их не трогали. И так было всегда. Считают нас злом, но первыми начинают.
– Если в этот раз не сговорились с кем-то из колдунов. А на что направил свое последнее заклинание этот алхимик?
– Не было у него последнего заклинания, – буркнул Дуглас, нахмурившись. – Я ничего не нашел.
– А у моего отца? Что-то ведь должно было быть.
– Я не знаю. Точнее… мы не поняли. Никто из нас. Последняя воля твоего отца осталась тайной. Поэтому отец не говорил, он не любит, когда что-то не понятно. И просил нас молчать. Надо было раньше сказать. Ох, как же болит!
Дуглас наклонился вперед, судорожно дыша от боли. Кружка вывалилась из его руки, пальцы слегка подрагивали. Кристофер окликнул колдуна, который был к ним ближе всех, и попросил узнать, где Кейтлин. Она появилась быстро и присела на корточки перед братом, касаясь подушечками пальцев лба.
– Поехали домой. Я закончила. Зря ты приехал.
– Я не хочу больше торчать дома! – прошипел Дуглас. – Я не хочу умирать… вот так. За дверьми, запертым.
Кристофер пошел их проводить к машине, а другие пока не собирались уходить – хороший повод обсудить последние новости, пусть и за чаем к смерти алхимика. Изящные серебряные ложечки звенели о фарфоровые чашечки с алхимическими символами, кто-то шептался с Фарли о делах, но в этом всем было чувство единения. В Охоту колдуны стояли друг за друга и не щадили охотников, если находили их. Правда, в последние десятилетия не всех воспитывали, как Кристофера.
Не все готовы были лишать жизни даже ради мести.
Кристофер помог Дугласу забраться на заднее сиденье машины, пока Кейтлин возилась у водительского сидения. Звякали ключи, но дверь никак не открывалась. Кристофер легко понял, что она медлит, чтобы успокоиться, и обошел машину. Несколько раз щелкнула зажигалка прежде, чем затлела сигарета.
– Он умирает, – Кейтлин не смотрела на Кристофера. – Дуглас может чувствовать смерть других, а я – членов семьи. Ему осталось так мало времени.
– Выяснили, как от этого избавиться? Эндрю говорил, что это возможно.
– Возможно. Но если сделать неаккуратно, то проклятие может задеть и того, кто его будет снимать – тогда моментальная смерть. Оно сложное, требует сосредоточения и спокойствия. Никто не хочет рисковать. И я сама… сомневаюсь.
– Я могу…
– Нет. Дуглас никогда не согласиться. И я тоже. Это огромный риск.
– Я знаю. Поэтому предлагаю лишь помочь направить твои эмоции и мысли. Чтобы не произошло ошибки.
– О. Я не подумала.
К дому подъехала громадная машина Леннарда, и он сам вылез с заднего сиденья. В костюме, как сам Кристофер, явно после деловой встречи. И приезд сюда наверняка воспринимал так же. Кейтлин задержалась, чтобы передать, что по их части все сделано. После того, как она уехала, Леннард задумчиво смотрел на дом Фарли. Ночь окутывала его, липла к огромным окнам привычной сиэтловской моросью, и приглушенный свет внутри делал фигуры тех, кто собрался в гостиной, похожими на призраков.
– Нам нужно выступить против охотников, – предложил Кристофер. – Но вместе.
– Круг колдунов?
– Да. Мы это уже обсуждали. И добраться до Шеанны. Не уверен, что она пустит нас теперь к себе так просто. Или придет сама.
– Мы пригласим. И поговорю с другими. Круг требует жертвы – ты ведь знаешь. У меня есть свои идеи, кто это может быть, но…
Кристофер жестом прервал его – звонил Эндрю. Взволнованный голос брата сразу напряг, но он быстро успокоил, что с ним все в порядке. Правда, даже по голосу Эндрю казался уставшим. Точно, сегодня же концерт брата.
– Тебе стоит знать. Возможно, Лоусоны тоже на стороне охотников. Меня сегодня навестила Сильвия.
– Рядом со мной Леннард.
– Тогда будь осторожен.
– Не сомневайся. А Мари?..
– Дома. Ждет тебя.
Кристофер кивнул и отключился. Он уже не слушал, что говорил ему Леннард. Его терзали сомнения – кому из семей теперь можно доверять?