Олег Волков
Крысиными тропами. Том I. Синяя канарейка
Когда в самый первый раз грузовой состав отошёл от Сумоана, то Виант доблестно продержался без еды на одной дождевой воде почти двое суток. Уж очень ему хотелось как можно быстрей добраться до точки выхода. Однако желудок в отместку взял тяжёлую кувалду и принялся методично и монотонно дубасить позвоночник. В конце концов Виант сдался и соскочил с грузовой платформы в Гисив, на первой же достаточно крупной станции. По крайней мере там было внушительное здание вокзала и два высоких бетонных перрона для пассажирских поездов.
Тогда же, у здания вокзала в Гисиве, Виант в первый раз с головой нырнул в урну возле главного выхода на перрон. Остатки бутерброда с колбасой, который Виант навернул прямо вниз головой, показались ему амброзией, пищей богов.
В общей сложности Виант провёл двое суток в захламлённом подвале вокзала и в его окрестностях в поисках еды и воды. Заодно успел пошипеть на местного альфа-самца и очень вовремя сделать лапы. Правда, столь много времени он потерял только на самой первой кормёжке, именно так Виант стал называть пересадочные станции.
Недели через две пришёл опыт и окончательно ушла былая брезгливость. Нередко на очередную большую кормёжку Вианту хватало двух часов. Как раз ровно столько, чтобы нырнуть в первый же мусорный бак, нажраться до отвала и запрыгнуть на очередной грузовой состав. Однако львиную долю времени сожрали вовсе не поиски еды и воды, а пустопорожнее путешествие по материку Юлан.
Чем ближе Виант подбирался к Чундилу, тем всё более и более густозаселённой становилась местность. Соответственно всё более и более плотной и разветвлённой становилась железнодорожная сеть. О том, чтобы следить за расписанием и направлением грузовых поездов, не могло быть и речи. Увы, громкоговорители на вокзалах и станциях никогда не сообщали об отбытиях или прибытиях грузовых составов.
Единственную попытку прокатиться на пассажирском поезде пресёк слишком глазастый проводник. Прежде, чем ботинок на толстом каблуке успел врезать ему по сопатке, Виант сиганул с подножки. Очень удачно сиганул, не смотря на приличную скорость. Инерция протащила Вианта по влажной траве метров десять. Ни один камень, битая бутылка или бетонный столб так и не прервали раньше времени его тормозной путь. Во истину Виант обделался лёгким испугом. О том, что падение и тормозной путь могли закончиться иначе, думать не хочется до сих пор.
Не раз и не два Виант сворачивал не в ту сторону. Так в самый первый раз он умудрился укатить точно на север аж на двести с лишним километров. И укатил бы на всю тысячу, если бы вовремя не сообразил, что Таяна, местная звезда, должна светить по другую сторону вагона по ходу движения.
Через крупные узловые станции то и дело приходилось проходить по два-три раза. Виант изо всех сил старался двигаться к Чундилу кратчайшим путём, но всё равно он до и дело нарезал по просторам материка Юлан большие и малые круги. С неделю назад Виант добрался до Шейна, небольшого городка в четырёх десятках километрах от Чундила. По меркам огромного мегаполиса, рядом совсем, меньше часа езды на электричке.
Ни одна дурная примета не предвещала промаха. Виант, как обычно, соскочил с грузовой платформы в Шейне в поиска воды и пропитания. Точно так же он делал не один десяток раз раньше. Тогда же он впервые покопался в куче мусора недалеко от кафе «Путеец» и очень удачно стащил со стула почти чистый рукав спецовки в самом кафе. Отдохнув как следует в подвале вокзала, Виант было отправился дальше на юг. Всё как обычно, только на этот раз ему нужно было попасть не абы куда, а конкретно в морской порт Чундила.
Тот самый грузовой состав оказался сплошь из больших белых цистерн с жидким водородом. Виант не стал долго соображать и забрался на ближайший вагон. Между цистерной и толстой скобой, что удерживала стальную бочку на колёсной тележке, нашлось отличное местечко. И-и-и… часа через полтора Виант оказался в Кизано, в крупнейшем аэропорту на север от Чундила.
Зря он тогда запрыгнул на цистерну с жидким водородом. Целый грузовой состав привёз топливо для многочисленных пассажирских и грузовых самолётов. Обратный путь из крупнейшего аэропорта забросил Вианта в Ирван, ещё один небольшой городок в километрах тридцати от Чундила, только в другом направлении.
Со второй попытки Виант всё же попал в Чундил, только не в морской порт, а на один из его вокзалов. О том, что набережной здесь и не пахнет, Виант понял, когда на другом конце привокзальной площади узрел двадцати-тридцати этажные жилые здания. С южной стороны вокзала тоже оказались жилые многоэтажки, а с севера – бетонный забор какого-то завода и прямоугольные коробки цехов.
Хорошо, что тогда ему хватило ума не просто сбегать на большую кормёжку возле привокзального ресторана, а заодно утащить под лавку и «сфотографировать», то есть перенести во внутренний интерфейс игры, туристический буклет о славном городе Чундил. Тогда же Виант осознал свою главную ошибку.
Чундил – не просто самый большой город государства Штания, а её столица. Как и во всякой уважающей себя столице, в Чундиле нашлось аж четыре грузопассажирских вокзала, ещё столько же чисто грузовых, один речной порт и два аэропорта. На огромной цветной карте, в которую развернулся туристический буклет, Виант без труда нашёл и нужный ему морской порт. Точнее, Промышленный морской порт Чундила, он же Промышленный порт, или ещё короче – Промпорт.
Конечно, можно было бы двинуться прямо на юг в сторону морского побережья и пересечь огромный многомиллионный город по канализационному коллектору. Можно, только такой вариант Виант отмёл сразу. Пусть он и крыса, но это не значит, что ему нравится барахтаться в нечистотах и дышать «ароматом» человеческих испражнений. Да и местные альфа-самцы, как Виант успел убедиться на личном опыте, крайне не любят, когда на их территорию, даже мимоходом, вторгаются молодые конкуренты. Вот почему Виант решил пойти на третий заход.
А потом был ещё один заход. И ещё. И ещё. В общей сложности Виант побывал в Ирване два раза. А сегодня его в шестой раз забросило в Шейну. Рекорд, блин, которым никак не хочется гордиться. Столько раз сходить на одной и той же станции ему ещё ни разу не приходилось.
По железнодорожному пути загрохотал и засвистел очередной грузовой состав. Виант склонил голову. Через просвет между бетонными блоками и пучками зелёной травы едва видно, как то ли по третьему, то ли по четвёртому пути пошёл очередной поезд. Виант зевнул. Кажется, крупнотоннажные контейнеры на фитинговых платформах. Только у них ребристые бока. У вагонов, хопперов, не говоря уже о цистернах, бока всегда гладкие.
Виант развернул внутренний интерфейс игры. Вот же проблема на ровном месте – как ему добраться до Промпорта? Рядом с картами находится раздел с «фотографиями». Виант принялся перебирать длинный список файлов, где-то здесь должен быть тот самый туристический буклет.
В разделе для «фотографий» скопилось большое количество снимков. Виант давно научился переименовывать их, сортировать по дате и снабжать тэгами. По уму давно пора почистить раздел. Ну на кой, спрашивается, ему нужна карта города Кидиш? Ну да, подвернулся случай и «щёлкнул» её в будке каких-то рабочих. Ну и что? Той же ночью ему удалось славно покушать в будке тех же рабочих и благополучно свалить на следующую ночь. И какова вероятность, что судьба и «Другая реальность» вновь занесут его в Кидиш? Правильно, почти нулевая. Это смешно, но именно эти последние доли процента так и не позволили Вианту удалить карту города Кидиш. Пока он в игре, то значение имеет вся без исключения информация. Никогда не знаешь, когда и при каких обстоятельствах тебе потребуется та или иная информация. Да хотя бы карта всё того же города Кидиш.
А, вот он, Виант мысленно щёлкнул по файлу «Чундил: тур. буклет». Красота, одним словом. Столица Штании развернулась широким полумесяцем по южной оконечности Иялского полуострова. Деловые кварталы небоскрёбов жмутся к берегу, жилые, наоборот, стремятся залезть на горы в центре полуострова. Вроде, ничего сложного: вот Промпорт. На карте буклета даже нарисованы две железнодорожные ветки, что заходят на территорию порта. Так почему же попасть туда так упорно не получается? Целая неделя и восемь попыток коту под хвост. Что именно он делает не так?
Пальцы с коготками нервно забарабанили по земле. Связываться с расписанием движения грузовых поездов упорно не хочется, но, чёрт побери, придётся. Но где это расписание найти? Понятно где – в местной диспетчерской. Естественно, на её поиски придётся отправиться вечером с наступлением темноты. Виант прищурился, внутренний интерфейс игры тут же свернулся. К тому же у него имеется мысль, где именно искать эту диспетчерскую.
Когда Вианта то ли в третий, то ли в четвёртый раз занесло в Шейну, то на другой стороне от вокзала он приметил весьма интересное двухэтажное здание. Дело в том, что как раз на втором этаже того здания оказалось одно сплошное окно. Значит, там не отдельный кабинет мелкого железнодорожного чиновника, а достаточно просторный зал. К тому же огромное окно смотрит как раз на железнодорожные пути. Хотя тропический лес с пальмами и лианами позади двухэтажного здания выглядит куда как более фотогеничным. Ну чем не диспетчерский пункт станции Шейна?
Полный желудок и почти чистый рукав от спецовки располагают ко сну. Жаль, пить хочется. После просроченного сока во рту до сих пор ощущается неприятный привкус. Виант перевернулся на другой бок, однако лучше дождаться вечера. То, что сейчас в разгаре яркий день, ещё полбеды. Гораздо хуже то, что сейчас на улице самое пекло. Таяна сливает на землю ушаты зноя. Как крыса, как житель тёмных подвалов и прочих подземелий, Виант не любит жару. Лучше потерпеть, передохнуть и набраться сил в относительной прохладе под зданием вокзала.
За восемь с лишним месяцев жизни в крысиной шкуре Виант накопил солидный опыт. Самым полезным навыком оказалось умение ждать. Просто ждать. Сидеть, лежать, ничего не делать на одном месте ровно столько, сколько нужно: час, два, если потребуется, то и день, два. Там, в реальности, он непременно сдох бы от скуки без компьютера или хотя бы телевизора уже через полтора часа. Было дело, когда в его доме на Жерданской улице вдруг погас свет.
Было дело, Виант невольно улыбнулся. В субботу, в разгар выходного дня, настольная лампа взяла и выключилась. Ноутбук следом не вырубился, лишь экран слегка потемнел. Старенький аккумулятор взял на себя снабжение процессора электричеством. И снабжал бы его часа два, не меньше. Слабым звеном оказался роутер, который без электричества из розетки просто вырубился и разорвал связь с Интернетом. И жизнь встала. Виант четыре часа провалялся на кровати без дела. Если бы не запас пива и чипсов, то мог бы запросто выброситься из окна от скуки.
Глава 21. Дорогая глупость
Когда Таяна опустилась за горизонт, а над землёй сгустились сумерки, Виант выбрался из укромного местечка в бетонном лабиринте под зданием вокзала. У питьевого фонтанчика у восточного крыла здания протекает труба. Виант напился вволю, пусть сама вода тепловатая и не совсем приятная на вкус. В качестве своеобразного утешения в мусорном баке недалеко от питьевого фонтанчика нашёлся пакет с недоеденным ужином. Виант нырнул в него с головой.
Ещё один ценный навык крысиной жизни – кушать в замкнутом пространстве, когда рядом, в опасной близости, ходят люди, а на голову то и дело сыплется всякий мусор. Бумажки, пакетики, стаканчики и шелуха от семечек сущая ерунда. Виант с превеликим удовольствием слопал лишь слегка надкушенную ножку индейки, долизал острый соус в маленькой пластиковой коробочке, сжевал корочку белого хлеба и широкий лист салата, который так и не успел толком завянуть.
В любое здание должен быть как минимум один крысиный вход. Это аксиома, то есть утверждение, которое принимается на веру без каких бы то ни было доказательств. Асфальт перед бетонным крыльцом в одном месте немного продавлен. Виант просунул голову в щель. Темно, но тут же включилось чёрно-белое зрение. Ага, так оно и есть: через тяп-ляп залитый бетон идёт крысиная тропа. На шершавых стенках висят клочки шерсти. То тут, то там валяются крысиные экскременты.
Бах! Вы «убиты». Виант брезгливо тряхнул задней левой лапой. Угораздило же его «подорваться» на свежей крысиной какашке. Тёмный ход привёл в подвал двухэтажного здания недалеко от бетонного перрона и вокзала. Трубы, трубы, ещё раз трубы. Где-то капает вода, короткие всплески то и дело разлетаются по пустым подвальным комнатам. И толстые, претолстые связки чёрных кабелей на одной из стен. Виант поднял голову. Ага! Точно диспетчерский центр. Связки самых разных проводов и кабелей выходят из кабельных каналов и чёрным слегка пыльным потоком уходят на второй этаж.
Вертикальное восхождение на полный желудок – не самое приятное в мире занятие. Виант принялся медленно и осторожно карабкаться по связкам кабелей. Острые коготки на пальцах легко цепляются за пластиковую изоляцию. Правда, Виант на миг замер, от одной только мысли, что там, под тонким слоем изоляции, пульсирует напряжение на десятки и сотни вольт, что его в любой момент может шандарахнуть пара-другая ампер, прошибает холодный пот.
Наконец-то! Виант со стоном облегчения вывалился на связки проводов и кабелей прямо под диспетчерским залом. Через многочисленные щели в плитках пола пробивается яркий белый свет. Воздух наполнен пылью. Многочисленные пучки проводов разбегаются во все стороны. Куда идти гадать не нужно, Виант побежал вдоль первой же связки не слишком толстых проводов.
Короткое путешествие закончилось под столом диспетчера. Остался последний вопрос – как выбраться наружу? Виант приподнялся на задних лапах. Провода круто уходят вверх. Кажется, вот эту пластиковую плитку можно будет легко сдвинуть в сторону.
– Состав 68-31 отправляется в Нидомир с четвёртого пути.
Голос человека в опасной близости, Виант судорожно дёрнулся в сторону. Металлическая перекладина подло бросилась под лапы. Виант полетел кубарем, спина больно ударилась о какой-то угол.
– Состав 68-31 с четвёртого пути убыл, – раздался чуть в стороне второй голос.
– Отлично, – почему-то обрадовался первый голос. – Ну так я и говорю ей: ну на кой тебе шуба у нас в тропиках?
– А она? – второй более молодой голос напрягся от нетерпения.
– А она стоит на своём: хочу и всё. Сестра, дескать, носит и она тоже хочет.
– Ну? А прикол в чём? – во втором голосе мелькнуло разочарование.
– А в том, что моя дура спутала шубу с меховой накидку вокруг шеи!
Оба диспетчера заржали в полный голос.
Ну да, очень смешно, Виант перевернулся на лапы. Ушиб на спине запульсировал болью. Пусть люди рядом совсем, в прямом смысле над головой, только не стоит так шугаться. Никто из них и не думает ловить крысу, даже не подозревает о её существовании у себя под ногами.
– Ну это ладно, – первый диспетчер шмыгнул носом, – я потом как дурак целую неделю по меховым салонам бегал, всё искал эту накидку вокруг шеи.
– Что? Неужели их так трудно найти? – молодой диспетчер вновь напрягся от нетерпения.
– Куда там! – воскликнул первый. – В любом меховом салоне их десятки на выбор. Только я не дурак своей дуре настоящего горностая покупать или соболя. С неё и простого кролика хватит, всё равно не поймёт и не заметит разницы. Вот как раз обычного кролика найти оказалось сложней всего.
Диспетчеры вновь заржали в полный голос.
Ладно, впредь нужно быть осторожней. Виант приподнял пластиковую плитку рядом с пучком проводов. Бинго! Интуиция и опыт привели его как раз туда, куда надо. Это точно диспетчерский пункт железнодорожной станции Шейна.
Буквально перед самым носом, в каких-то пятнадцати сантиметрах, возвышаются мужские волосатые ноги в потёртых сандалиях. Чуть выше проглядывают камуфлированные шорты. Виант сдвинул пластиковую плитку в сторону, наверно, это старший более опытный диспетчер, болтун и придумщик.
– Состав 74-12 из Михиар прибывает на второй путь.
Тело инстинктивно дёрнулось, у Вианта едва хватило выдержки остаться на месте. Поразительно, это насколько же глубоко под корку въелся самый настоящий страх перед людьми, даже перед одним только человеческим голосом.
– Принято, – отозвался молодой диспетчер. – Состав 91-47 из Усийска опаздывает на две минуты. Предлагаю перевести его на пятый путь.
– Принято.
Диспетчеры, как и полагается, ведут оперативные переговоры. Слышно, как старший барабанит пальцами по столешнице, то ли жмёт на кнопки, то ли работает на электронном столе. Железнодорожная станция Шейна никогда не спит.
Виант повернул голову. О-о-о! А это гораздо интересней. Напротив стола, на стене, висит большая панель-схема станции Шейна. На чёрном фоне разноцветными линиями расчерчены железнодорожные пути. Красные, это, наверняка, которые заняты, зелёные, по аналогии, свободные. Перед каждым красным железнодорожным путём горит номер состава, а стрелка указывает направление движения. Большой прямоугольник у верхнего края должно быть здание вокзала. В целом панель-схема проста и понятная.
Обычная крыса не стала бы искушать судьбу и давно бы удрала из диспетчерской от греха подальше. Тем более в воздухе нет ни намёка на еду. Диспетчеры не балуются даже чаем. То ли им запрещено, то ли для чаепития имеется отдельная комната. Но Виант не крыса, а человек в шкуре крысы. Пусть он тоже боится людей, зато досконально знает их повадки. Главное, присмотреть путь для стремительного отступления и не делать резких движений.
Где-то здесь должно быть расписание грузовых поездов. Виант осторожно выглянул из-за стола. Ну-у-у… такое… Какое-нибудь электронное табло с кучей светодиодных лампочек. Там, это, указаны путь и место назначения. Ничего подобного.
Это только провинциальной крысе диспетчерский пункт станции Шейна может показаться большим. На самом деле он маленький, от силы четыре метра в длину и столько же в ширину. За спинами диспетчеров находится то самое широкое окно, что смотрит на железнодорожные пути. Прямо перед ними панель-схема станции, два полукруглых стола и всё.
Шейна – маленькая промежуточная станция. Большая часть поездов пересекает её в обе стороны и лишь слегка тормозит, чтобы вписаться в расписание. Диспетчеров всего двое. Да и тех почти не видно из-за столешниц, не считая, конечно, волосатых ног.
Расписания грузовых поездов нет и не предвидится. Виант опустил голову. Тогда как узнать, какой именно поезд ему нужен и на каком пути его искать? Впрочем… Виант поднял глаза, ну нельзя же быть таким тупым. Как раз у него над головой диспетчера только тем и занимаются, что принимают и отправляют поезда. Виант глянул на панель-схему. У здания вокзала первый путь. И далее, к нижнему краю схемы, соответственно второй, третий и вплоть до седьмого. Всего и нужно внимательно слушать диспетчеров и смотреть на панель-схему.
Жаль, практики маловато было. Виант как мог устроился поудобней на пучке проводов. Учителя в средней школе говорили не слишком много, зато на литературном очень даже правильном дитарском языке. Педагоги, положение обязывает. В отличие от них диспетчера – простые работяги, которым работа на центральном телевиденье в роли ведущих новостей ни разу не светит. К счастью, если не считать их весёлой и нередко пошлой болтовни, диспетчера перебрасываются одними и теми же стандартными фразами о прибытии или убытии поездов. А номера этих самых поездов никакой роли не играю. Главное не проворонить место назначения.
За половину местного часа, примерно за час в реальности, диспетчера, кажись, перебрали все возможные вокзалы в Чундиле и его окрестностях. Ианский аэропорт промелькнул не меньше двух раз, а Пригородный вокзал в самой столице все четыре.
– Состав 55-82 в Чундил Промпорт прибывает на четвёртый путь, – скороговоркой произнёс старший диспетчер.
– Принято. Стоянка семь минут, – тут же отозвался молодой напарник.
Виант встрепенулся. Так мало? Лапы сами унесли тело под пол диспетчерского пункта. А закрыть за собой? Виант на миг обернулся. Выход в зал к диспетчерам сияет ярким прямоугольником. Плевать! Если звёзды сойдутся, а мандарины в Марокко подешевеют, то лапы его больше не будет в Шейне.
Опытные альпинисты утверждают, что спускаться сложнее, чем поднимать. Может так оно и есть, но только не когда дико спешишь на поезд. Виант буквально соскользнул по связкам кабелей на первый этаж. Тонкие длинные опилки чёрной изоляции только так брызнули из под когтей. Плевать ещё раз. Где выход на улицу?
Ночь на дворе, однако станция Шейна залита белым электрическим светом. Так, Виант приподнялся на задних лапах, четвёртый путь занят, значит, состав в морской порт уже пришёл. Срочно туда!
Где-то на вокзале залаяла собака. С другого конца станции ей с энтузиазмом ответила ещё одна. Виант машинально присел на лапы. Былая торопливость в момент выветрилась из головы. Как бы не хотелось побыстрей убраться со станции, только забывать о предосторожности себе дороже. Да и время, вроде как, ещё есть. Без прежней поспешности, словно солдат на поле боя, Виант двинулся вперёд короткими перебежкам от укрытия к укрытию.
Стыдно признать, однако передвижение по поверхности, по открытому пространству, уже не вызывает былого ужаса. Уж сколько довелось пробежать километров по всяким асфальтированным дорожкам, лужайкам и железнодорожным насыпям. Ужас! Глаза сами намечают возможные укрытия на пару ходов вперёд. А всё опыт, опыт, опыт проклятый. Опыт и безнаказанность.
Казалось бы Таяна, местная звезда, в течении дня раскалила рельсы до белого каления, однако, с наступлением темноты, они быстро остыли. Виант спрыгнул на скользкую железнодорожную насыпь. До вожделенного состава в морской порт остался всего один грузовой поезд. Рядом с огромными стальными колёсами лучше не бегать, Виант нырнул под крытый вагон.
Да чтоб вас всех! Но почему оно всегда именно так? Виант едва не задохнулся от возмущения. Теперь и только теперь, после восьми попыток, до него, наконец, дошло, почему он так удачно промахивался мимо Промпорта. На четвёртом пути стоит грузовой поезд. В обе стороны, насколько хватает глаз, уходят фитинговые платформы. На каждой громоздится крупнотоннажный контейнер. Тот, что оказался прямо перед Виантом, словно в насмешку покрашен в ультрамарин. Ребристый бок разрисован белыми волнами, якорями и чайкам. Словно контрольный выстрел в голову, сверху большая надпись: «Морские перевозки».
Воистину, самой дорогой вещью на свете является глупость. Ибо именно за глупость чаще всего приходится платить дороже всего. Злость и ярость на собственную глупость вскипели в груди раскалённой лавой. Из ушей со свистом вылетели струйки пара. С правой стороны долетел гудок локомотива, Виант тут же сорвался с места. Не хватало совершить ещё одну глупость.
Разбег. Прыжок. Виант заскочил на маленькую стальную лесенку на краю фитинговой платформы. Железнодорожный состав тут же дёрнулся. Ноготки на лапах очень вовремя уцепились за ребристые ступеньки, а то недолго слететь обратно на железнодорожную насыпь.
Поезд рывком тронулся с места. Лучше не тормозить, Виант перебрался на фитинговую платформу. Перед ним вырос всё тот же крупнотоннажный контейнер цвета ультрамарин с якорями и чайками. Во засада, никакой передней и задней площадок нет и в помине. Виант пробежал по толстой тавровой балке. Единственное убежище находится под самим крупнотоннажным контейнером.
Перестук колёс нарастает с неизбежностью судьбы, поезд плавно набирает скорость. Ощутимая вибрация щекочет пальцы, коготки елозят по прохладному металлу. Внизу с бешеной скоростью мелькают бетонные шпалы. Виант распластался на брюхе, а то можно запросто свалиться на полном ходу.
Бытиё определяет сознание. Опыт не всегда бывает полезным, иногда он идёт во вред. Именно это и произошло с Виантом, когда в самый первый раз на станции города Сумоана ему повезло забраться в грузовую платформу и просидеть почти двое суток в относительном комфорте под плотным брезентом. Однако второй рывок «зайцем» на поезде вышел крайне неудачным.
Как называлась та станция, Виант вспоминать не хочет, стыдно. Во второй раз Виант забрался на грузовой состав, пока тот не тронулся с места. В какую сторону он направится, то Виант выяснил заранее, а вот обо всём остальном просто не подумал. На его беду его занесло как раз на фитинговую грузовую платформу как раз с крупнотоннажным контейнером цвета ультрамарин с морскими волнами, чайками и якорями.
То была ужасная ночь. Забраться на сам контейнер не получилось, а укрыться на фитинговой платформе совершенно негде. Встречный ветер свободно гулял под днищем. И кругом сталь, только сталь, одна лишь холодная сталь. Виант жутко замёрз. Как на грех, поезд шёл без остановки местный час, это же почти два с половиной реальных часа. И как только Виант не свалился под откос в виде мёрзлой тушки, то ведают лишь создатели «Другой реальности».
На первой же остановке, на маленьком полустаночке в один барк и в полторы коровы, Виант соскочил. Именно корова его и выручила. Прямо на дороге, у всех на виду, Виант закопался в свежий коровий навоз, иного способа срочно согреться под лапами не оказалось. А какое умопомрачительное амбре исходило от его шкурки несколько дней. Не удивительно, что с той злосчастной ночи фитинговые платформы и крупнотоннажные контейнеры отложились в памяти Вианта двумя большими чёрными дырами.
Больше никогда и ни за что на фитинговых платформах Виант не путешествовал. Бывало, ездил на полувагонах прямо поверх угля. Бывало, на продуваемых хопперах, когда добрался до гораздо более тёплых широт материка Юлан. Но только не на фитинговых платформах. Вот почему Виант аж с восьми попыток так и не сумел попасть в Промпорт Чундила – он тупо забирался не на те вагоны, садился не на те грузовые поезда. Даже хуже – неосознанно не замечал, пробегал мимо фитинговых платформ.
На Ксинэе, как и на Земле, морские грузовые перевозки давно перешли на типовые крупнотоннажные контейнеры. Огромные стальные ящики с креплениями по углам и зацепами для крана гораздо легче и быстрей грузить как на морские суда, так и на железнодорожные платформы. Сто пудов – моря и океаны Ксинэи давно бороздят контейнеровозы, специальные морские суда для перевозки крупнотоннажных контейнеров. Недаром эти самые контейнеры мало сведущие обыватели часто называют морскими.
Ладно, чего уж теперь ругать самого себя. Виант развернулся передними лапами по ходу движения. Что было ужас для тайги, то обернулось благом для тропиков. На юге материка Юлан путешествовать на продуваемой фитинговой платформе по-своему приятно. Часов пять-шесть он вполне может обойтись без еды и воды. Увы, не привыкать.
Конец первого тома.
