Кирилл Андреевич Кузин
Гибискусу не хватает света
По краям самой площади ютились продавцы со своими скроенными из чего попало ларьками. Они кричали прохожим, кричали друг на друга, создавая знакомую атмосферу базара на Марсе. Было странно слушать это так далеко от дома. Расстояние от стены дома Икара до стен соседних домов было небольшое – метров семь. Это расстояние Неман и Игорь преодолели за два шага, когда уперлись в охранников, настойчиво перекрывших им дальнейший путь.
– Яноваты. Пустите, – Неман попытался ломануться сквозь них, но они оттолкнули его.
То же произошло и с Игорем. Только он споткнулся о свои ноги и упал на пыльную площадь в самом центре прохода, образовывавшегося между каменным домом и домом на краю площади.
Ближайшие продавцы, видевшие это, засмеялись также громко, как и секунду назад заманивали к себе покупателей.
– Забрали кого? Теперь не отдадут.
– Да. Таких как вы тут каждый день множество.
Неман с презрением осмотрел их. Грязные тряпки на телах, убогие прилавки с ненужным никому товаром, громкие голоса – торгаши с самого детства вселяли ему не самые приятные чувства.
Он хотел помочь подняться Игорю, но тот оттолкнул его, встав сам. И снова Неман не успел за молниеносными действиями титанца. Только и увидел блеск лезвия в отраженных от верхнего окна лучах. Игорь метнулся вперед. Но ему не хватило совсем немного. Титам только поцарапал плечо одного из охранников. Тот подставил Игорю подножку, от которой он увернулся, но инерция понесла его на второго охранника, который резким ударом кулака поверг титанца наземь. Площадь тут же затихла. Застыл и Неман, не ожидавший такого развития событий. Первый охранник, не замечая кровоточащей царапины схватил контрабандиста за руку и силой потянул в открывающуюся дверь. Но Неман даже не сопротивлялся. Он убедился, что второй охранник сгреб Игоря и тоже тащит его в здание, и успокоился. По крайней мере они попали внутрь.
Но какого же было оказаться там. Вход в дом прикрывало плотное покрывало, за которым начинался другой мир. Помещения и коридоры плохо освещались с помощью обычных свечей – в воздухе стоял характерный запах парафина. Он смешивался с тонкими ароматами, тянущимся из приоткрытых дверей в коридорах, из-за которых слышались постанывания, смех, музыка. Неман пытался заглянуть в одну из комнат, но охранник молча и грубо отпихнул его в сторону лестницы, которая вела вниз, в подвал, освещенный также бедно. Да и размерами он не поражал: всего три камеры и проход в два шага шириной. В одну из камер и запихнули Немана с еще находившимся в нокауте Игорем. Их руки заковали в кандалы, прикрученные к стенам, а затем оставили одних за решеткой. Неман внимательно вслушивался в шаги двух людей, поднимавшихся наверх, откуда слышались звуки кутежа и разврата. Игорь только начинал приходить в себя. Он сидел на коленях, медленно водя своей головой из стороны в сторону. Контрабандисту не было его жаль. В нем крепко засело убеждение, что если алкоголь может причинить тебе большой вред, то лучше до него не дотрагиваться. Поэтому он не стал помогать Игорю проходить в себя, а начал осматривать их темную конуру. В ней еле бы поместилось еще пару человек моей комплекции, оценил на глаз Неман. Три из четырех стен на ощупь оказались каменными, холодными и сырыми. Потолок был невысоким, но он казался далеким, как ночное небо из-за того, что сумрак окрашивал его в черный цвет, мешающий восприятию перспективы, ведь единственный источник света висел в середине коридора и не мог осветить собой их темницу полностью. Неман пнул решетку. Та отозвалась бодрым гулом. Была не старой. Контрабандист постарался поискать что-нибудь на полу, но так ничего и не обнаружил – как будто его только подмели перед их заселением. Часы контрабандиста показывали тринадцать часов. В этот момент Игорь пришел в себя на столько, что смог заговорить.
– Где мы?
– Внутри здания, куда мы так хотели попасть.
Титанец промычал что-то непонятное.
– Что?
– Надо выбираться отсюда.
– Надо. План есть?
Ответом послужило молчание. Вздохнув, Неман начал еще пристальнее всматриваться в сумрак комнатушки. Он надеялся на то, что в углу лежит какой-нибудь мусор, пригодившийся бы для взлома замков. Но вместо этого ему пришлось вновь убедиться, что пол чист. Пока он на корточках искал мусор, Игорь начал трясти цепями, громко выдыхая своими ноздрями воздух.
– Ты чего? – обернулся к нему Неман и затих.
Его сокамерник продолжал сидеть на коленях, с натугой вытягивая одну из своих рук из плена. Он с силой тянул свою худую и жилистую руку из кольца, обхватившего запястье. По лицу из-под очков шли редкие слезы, вызванные неимоверной болью, но Игорь не останавливался. Неман с удивлением наблюдал, как тот упрямо тянет свою руку, как он сдирает с нее кожу, как начинает из ран сочиться кровь, которая только помогала своему хозяину наподобие масла выбраться из оков. Контрабандист смотрел на это, затаив дыхание. Игорь судорожно вдохнул в себя воздух и собрался с последними силами. Рывок, и он вытащил левую руку из кандалов. Но Неман видел, каких усилий стоило это освобождение. По покарябанной руке текла кровь, смачивающая пол перед титанцем. Он не смотрел на Немана. Он смотрел в ближайшую стену.
– Хорошо. А план на счет решетки у тебя есть?
Игорь снова промолчал. Неман не мог видеть его лицо полностью, лишь сжатую от сдавливания челюстей скулу.
Послышались шаги с лестницы.
– Спрячь как-нибудь руку, – зашипел Неман. – Будем действовать по ситуации.
К решетке подошли два других человека, одетые также, как и охранники на входе, но менее мощные. Неман отметил, что они были вооружены кортиками, висящими на их поясах. Один из них отворил решетку и начал освобождать Немана. Тот с опаской бросил взгляд на Игоря, сидящего в пол оборота к выходу так, чтобы его свободной руки не было видно.
– А его? – спросил контрабандиста, когда его вывели в коридор, а Игоря оставили за замком.
– Сейчас не его время, – прошепелявил один из конвоиров.
И Немана снова повели по коридорам, которые вбирали в себя все, что творилось в смежных комнатах. В этот раз их путь лежал на второй этаж. Антураж первого этажа тут повторялся тот-в-точь. Конвой проходил мимо все новых и новых дверей, пока, наконец, Немана не ввели в одну из них, около которой дежурил еще один вооруженный охранник.
Она была просторной и светлой, не в пример коридору или импровизированной тюрьме в подвале. Слева от входа занавески колыхались от дуновения ветра, проникавшего в комнату через дверь на балкон. Всю комнату кто-то щедро посыпал резко пахнущими лепестками растений, стены были голыми, но ярко раскрашенными множеством разноцветных пятен, накладывавшихся друг на друга. Справа от входа Неман с удивлением увидел трех полностью обнаженных дам, игриво нежившихся на матрасах. В комнате стоял приятный аромат, который, по всей вероятности, шел от кальяна, раскуривавшегося грузным мужчиной, сидевшим перед входом в комнату у противоположной стены. Его бронзовая кожа казалась похожей на толстую корочку. Лицо мужчины заплыло жиром, поэтому его глаза с трудом проглядывались на свет. Длинные засаленные волосы ложились на массивные плечи. Он был одет только в какие-то большие брюки из того же легкого материала, что и туники местных жителей. Взгляд этого человека состоял только из недовольства, когда он смотрел на вошедших, вдыхая через трубку дым кальяна. Но Немана поразил некто другой в этой комнате. Около человека, который, по всей видимости, и был Икаром, стояла Лана. Она подмигнула удивленному Неману, и, что-то шепнув на ухо мужчине, подбежала к контрабандисту. Он досадливо потирал свои кисти, которым кольца кандалов пришлись не по размеру.
– Я сразу поняла, что вы направились к Икару, когда долго ждала вас на принятом месте, – полушепотом заговорила девушка. – Только вот ломиться сюда было не лучшей идеей.
– Игорь, думается мне, до сих пор другого мнения.
– Как бы то ни было, девушка по имени Таркелья тут. Я добилась аудиенции у Икара и узнала об этом. И узнала, что вы находитесь здесь тоже. Пришлось убеждать Икара в том, что ты можешь чем-то откупиться. Так что сейчас самое время ему об этом сказать.
И девушка отошла в сторону. Икар с пренебрежением смотрел на Немана, с отвращением наблюдавшего за хозяином этого здания. В комнате послышался легкий смех девушек, но контрабандист даже не обернулся.
– Знаешь, кто я? – с вызовом спросил он у Икара.
Тот молча всматривался в Немана, а затем улыбнулся в свои густые усы.
– Надеюсь, что если ты так говоришь, то действительно чего-то стоишь.
Голова контрабандиста судорожно соображала. Он мельком взглянул на Лану, стоявшую в стороне, опустив взгляд в пол.
– Я археолог.
Лицо Икара в момент помрачнело. Мешки под глазами потянулись вниз, как и его щеки. Он отставил от себя трубку кальяна и взглянул на Лану. Та в свою очередь во все глаза уставилась на Немана. А Неман понял, что наступил на недавнюю рану, еще не зарубцевавшуюся на самолюбии Икара, и почувствовал себя лучше.
– Недавно вы пытались забрать к себе других наших девушек, но мы вовремя пресекли это. В этот раз нам не повезло. Эта девушка пропала на пути в бар. Она только сегодня прилетела!
– Взяли ее на улице, – пробасил Икар. – Она никому не принадлежала.
– То есть, если на женщине нет отметины, то она должна кому-нибудь принадлежать? Что за вздор? А сам себе она принадлежать не может?
Икар горько ухмыльнулся.
– Нет. Не может.
– Почему это?
– Да потому что женщина создана для того, чтобы служить мужчине, вот почему.
Неман слегка опешил от такого объяснения. Ему давно не встречались люди, мыслящие подобным образом. От них воротило, и контрабандист не доверял таким индивидам.
– Да где ты живешь, если думаешь в таком ключе?
Хозяин дома ухмыльнулся веселее.
– Здесь я живу. И здесь я силен.
– В таком случае хочу спросить: ты же хочешь остаться тут жить?
– Это угроза?
– Да.
Скользнув по Лане взглядом, брошенным как бы мельком, контрабандист заметил, как широко раскрыты ее глаза, обнажая ужас, таившийся в зрачках. Она поджала свои губы, из-за чего рот превратился в розовую точку на ее лице. Неман же чувствовал за своей спиной двух охранников, и от этого холодный пот начал струиться под одеждой. Он примерно осознал, какой ужас овладел Ланой, раз и он почувствовал его присутствие.
– Мы же уже сталкивались с тобой. И наша угроза остается в силе. Мы археологи, которые не только могут за себя постоять, но и отомстить.
Игра взглядов перешла на новый уровень. Икар старался рассмотреть в Немане ту твердость, что сопутствует людям, не сомневающимся в своих словах, а контрабандист старался изобразить уверенность, хотя внутри него все сжималось. Ужасно хотелось побарабанить пальцами по штанине комбинезона, но Неман с трудом удержался от подобного.
– И какие твои условия, археолог?
У Немана слегка отлегло.
– Отпускай нас троих восвояси и тебя не тронут. Но впредь лучше тебе быть аккуратнее, пока мы на этой планете. Или же угроза перестанет быть угрозой.
Казалось, Икар начал жевать свой язык. Он производил жевательные движения своей нижней челюстью, явно обдумывая слова парня, стоящего перед ним. Лана, вся белая от нервного напряжения, уткнулась глазами в пол. А Неман уже более решительно смотрел на Икара. Он приметил в дальнем углу еще один кальян, поэтому рассчитывал свои шансы при неблагополучном исходе завладеть им, как оружием для отхода или же нападения. Икар, судя по его комплекции, был не в состоянии уйти далеко. А с тремя охранниками Неман как-нибудь разобрался бы. Это был тот самый риск, который мог оправдаться, ведь, судя по виду рабовладельца, напугать его могли только серьезные факты, которых у людей Вэньмина хватило.
– Хорошо, – с натугой произнес Икар. – Я отпущу вас. Но впредь не пускайте своих женщин гулять по городу одних. Это последний раз, когда я вам иду на встречу. Эй, приведите новенькую и того второго из подвала.
Губы Немана медленно поползли вверх. Лана еле заметно выдохнула. Но никто не двигался с места. В комнате воцарилась тишина. Даже девушки на матрасах перестали возиться. Время шло в безмолвии. Из раскрытой на балкон двери слышались крики торговцев, ослабевшие с приходом вечера.
Через какое-то время открылась дверь в комнату и Неман обернулся. Таркелью ввели под руки. Ее ноги волочились по полу, а сама она прибывала в полусонном состоянии. Охранники, внесшие ее, положили девушку на пол. Неман и Лана сразу же бросились к Таркелье.
– Что с ней? – спросил со злостью Неман, обращаясь к Икару.
Тот с безразличием пожал плечами.
– Вкололи ей успокоительного.
Неман потряс Таркелью. Та как будто находилась во сне. Лана потрогала ее лоб. И тут все услышали шум в коридоре.
В комнату ввели Игоря, который брыкался и рычал. На его руке все еще шла кровь, а туники конвоиров испачкались в борьбе с непокорным.
– Что это такое? – вскрикнул Икар.
– Он высвободил одну из своих рук и не хотел идти с нами.
Икар с укором посмотрел на Немана.
– И как после такого мне вас отпускать?
– Его я могу оставить, – полушутя ответил Неман.
Икар ответил ему коротким смешком. Игорь же, увидев лежащую на полу Таркелью, рывком высвободился от охранников, уже не так сильно державших его, и присел рядом с девушкой.
– Что с ней? – спросил он своим сиплым, а теперь и сухим голосом.
– Вкололи что-то. На корабле Васко займется ею. Пора уходить. Только кровь вытри.
Титанец отрешенно посмотрел на свою кровоточащую, ободранную кисть и просто обтер ее о свои брюки.
– Готово.
Неман обернулся к Икару.
– И верните ему его оружие.
– На выходе получит.
– Тогда помогай, – обратился Неман к титанцу.
Вдвоем они подхватили Таркелью, Лана помогла с тем, чтобы руки девушки обхватывали плечи парней. Не прощаясь с Икаром, компания пошла к выходу, ведомая одним из охранников. Идти аккуратно не получалось, поэтому голову Таркельи мотало из стороны в сторону, от чего она открыла сонные глаза.
– Нет, стойте, – еле слышно прошептала она, попытавшись упереться ногами в пол.
Они остановились прямо перед лестницей вниз, с чьей площадки на них взирал недовольный охранник, подгоняя их своим взглядом.
– Что? Что не так? – ласково спросила Лана, шедшая сзади.
– Там, – Таркелья мотнула головой на оставшийся позади коридор. – Их надо спасти.
И она всхлипнула. Неман взглянул сначала на Игоря, а потом на Лану. Титанец тоже слышал стоны рабынь, сопровождавшие разврат, творимый в этих стенах, но его напряженные скулы и хватка с которой он обнял девушку, говорили, что он хотел бы остаться здесь и разнести здесь все в пыль. А в тебе есть человеческое, подумал Неман. Лана же, казалось, не обращала внимание на то, что происходило вокруг. Только ее глаза все еще показывали страх в душе девушки с того самого момента, как Неман начал разыгрывать свою карту перед Икаром.
– Нет. Нельзя, идем дальше, – сказал он твердо, а у самого душа начала сжиматься в комок, когда невзначай представил, что им приходится оставлять Таркелью здесь.
Они начали осторожно спускаться вниз. Лана как могла старалась придерживать ноги Таркельи, без конца причитавшей, висящей на плечах Игоря и Немана.
– Нет. Нет. Нельзя. Их надо спасти.
– Нам надо сейчас спасти себя, – прошептал Неман. – Иначе мы не вернемся к Норингтону.
– Надо помочь.
Спустившись вниз, парни не сговариваясь ускорили шаги, идя по коридору во след охраннику. Одна из дверей гостеприимно кем-то не закрылась, и Неман мимоходом посмотрел в образовавшийся проем. В полутемной комнате с голыми стенами, но с полом, накрытым коврами и матрасами, подушками и одеждой, лежали две девушки. Контрабандист не успел заметить одеты ли они были, но он успел увидеть размытый силуэт женщины, стоявшей над этими двумя девушками, что лежали у ее ног.
Дверь на улицу открылась бесшумно, и они буквально выбежали из нее, получив перед этим титаниты Игоря из рук охранника. Вечер уже властвовал в городе, но площадь с новой силой ожила. Здесь стало больше прогуливающихся людей, стало еще шумнее. Зато этот шум перекрыл звуки каменного дома, затем смолкшие совсем с закрытием парадной двери. Неман на ходу обернулся, чтобы кинуть взгляд на это убогое, по его мнению, место. Лана шла за ними и на ее лице застыла задумчивость. Она не заметила взгляда Немана и молча семенила за парнями. Игорь тоже шел молча, он прятал свой взгляд не только за чуть поломанными очками, но и в пыльную улицу «Края горизонта».
Стоны и редкие крики в доме Икара еще слышались в ушах Немана. Но он шел вперед оглушенным. Его блеф оказался оправданным, и они выбрались из застенков, но какого же другим, оставшимся без помощи? Сколько их? Сколько еще девушек было продано в подобные места? Сколько людей по всему пространству теряют так своих жен, дочерей, возлюбленных?
Эти вопросы без толку всплывали в голове Немана, пока он и Игорь несли Таркелью к космодрому.
Глава 6.
Транспорт еще не прибыл за ними. В терминале народу поубавилось, наверное, подумал Неман, многие пошли в бары и прочие заведения. От этой мысли его слегка передернуло. Он не хотел заходить дальше фразы «прочие заведения». Уже в корабле контрабандист смог спокойно вздохнуть. Они отнесли Таркелью, снова впавшую в забытье, в маленький медотсек, в котором Васко с помощью манипуляторов начал проводить ее осмотр и брать анализы. Только в этот момент, когда Неман случайно взглянул на Игоря, снявшего на корабле очки, он увидел, с каким взглядом тот наблюдает за девушкой, находящейся в бессознательном состоянии. Его лицо побелело больше обычного, так что теперь он походил не на титанца, а на мертвеца. Даже его шрам почти пропал с лица, а лоб покрылся нервной испариной.
Хлопнув его по спине, чувствуя, что так надо поступить, Неман выпроводил того из медотсека, закрыв туда дверь.
– Васко позаботится о ней.
Игорь не сопротивлялся, и, когда Неман уже отошел от двери, направляясь в рубку, тот еще стоял на месте, всматриваясь в стену перед собой. Какой загадочный человек, начал размышлять Неман. Он противопоставляет себя чуть ли не каждому, кого встречает, кажется, что насмехается над собеседником, но он способен к таким переживаниям, к которым не способны многие другие, более понятные на первый взгляд люди. Сложный он человек.
В рубке главенствовала тишина. Закатывавшаяся звезда окрашивала все в свои любимые цвета, садясь в густые облака у самого горизонта. Гибискус все еще стоял на приборной панели, ловя своими листьями эти последние лучи дня. Рядом с ним стояла и Лана, поглаживавшая зеленые листья растения плавными и нежными движениями своих пальцев. Она что-то еле слышно напевала, но сразу же прекратила, как только услышала шаги вошедшего Немана. Лана обернулась на них, и контрабандист смог увидеть ее милое лицо, окрашенное закатом, на котором читалось неподдельное сочувствие и тревога.
– Как она?
– Васко осматривает ее, – ответил Неман, подходя к шкафу, в котором лежало лекарство.
Он открыл дверцу и достал с другой полки бутылку без этикетки.
– Будешь? – предложил он Лане.
– Сейчас самое время, – улыбнулась она уголками своих губ.
Неман достал и два стакана. Закрывая дверцу, он посмотрел на свои часы. Они показывали семнадцать. Лана заметила его взгляд.
– Каково оно?
– Ты начинаешь больше ценить все, что происходит с тобой. И даешь трезвые оценки людям и вещам. Даже с алкоголем в руках.
Напиток с плеском полился в прозрачные стаканы, поставленные рядом с гибискусом. В жидкости и стекле играли последние оставшиеся лучики дня.
Первый глоток приятно обжег горло. Неману даже пришлось зажмуриться от этого ощущения, приносившего с собой облегчение. Будто его душа таяла под действием искусственно вызванного тепла. Лана тоже выпила все залпом, сморщив свой носик.
– Давно не пила такого крепкого, – выдохнула она.
– Сразу вспоминается наше знакомство, да?
– Да, – улыбнулась девушка. – Я рада, что ты здесь. Хотя бы увидела тебя. В космосе с таким количеством колоний это редкость – встретиться вот так вот с кем-то из давних и приятных воспоминаний.
– На самом деле даже космос очень мал. Я постоянно кого-то встречаю.
– Потому что ты человек с крыльями за спиной. Не то, что я.
– Однако тут ты оказалась первой. Как? – спросил Неман, наливая еще немного в стаканы.
– Ты знаешь, жизнь сложна. На Титане мне стало совсем одиноко. А это сказалось и на моей работе. Я не могла получать от нее удовольствия, а поэтому не смогла делать ее хорошо. Это подтолкнуло меня к тому, чтобы улететь из системы. Некоторые сбережения были, а мой знакомый помог мне перебраться сюда. На самом деле было все равно, куда лететь. Он летел сюда и мне оказалось этого достаточно. Много людей, нет Конфедерации, климат приятный. Можно сказать, что тут я начала лечить свою душу. Тут я наконец-то смогла купаться в теплом свете Лидуса.
Я легко покинула Титан. Друзей там не осталось. А семья… Ты же знаешь, что я сирота? Ну вот и оно. Чем меньше якорей, тем проще уехать от того, что тебе не нравится. Сейчас я довольна своей жизнью. Но все равно откладываю деньги, просто так, вдруг захочу еще раз куда-нибудь улететь.
Они снова выпили и Неман поставил бутылку со стаканами на место.
– Ты же в курсе, что я тебе помогу переехать? – спросил контрабандист. – Только позвони мне.
– Знаю, что ты это сделаешь, – наклонив свое голову, как кошка, улыбнулась Лана. – Я буду иметь в виду.
Неман улыбнулся в ответ ей. Он всматривался в лицо девушки и вспоминал время, проведенное на Титане. Как и все в жизни, этот эпизод его скитаний, еще с командой Константина, был скоротечен. Но, как и бывает, тогда он чувствовал себя счастливым, как и во многие другие моменты полетов, всплывавших в памяти.
Паузу в их разговоре нарушил бесчувственный голос Васко.
– Капитан, связь с терминала.
– Принимай.
– «Путник», – послышался голос служащего. – За вами приехал транспорт с руин.
– Можете передать, что произошла непредвиденная ситуация, и что приехавшим лучше прийти сюда, на корабль? Я приглашаю.
– Хорошо, передам.
– Спасибо.
Васко прервал связь, а Неман снова посмотрел на Лану.
– Останешься?
– Да. Пока вы не уедете. Сегодня я не смогу нормально отработать. А как вы уедете, пойду домой – спать.
– Тогда, – Неман замялся, – ты не против, если я сейчас вколю в себя лекарство?
– Конечно не против. Ты еще спрашиваешь!
Прикрыв дверь в коридор, Неман вытащил и пистолет для лекарства, и само лекарство. Он сел в свое кресло и зафиксировал его, чтобы стало удобнее. Лана помогла ему перевязать руку. С ее помощью все получилось куда лучше и быстрее. Лекарство снова растеклось по телу, сковывая его своим льдом. Пока оно распространялось по венам, парень смотрел прямо в карие глаза Ланы. Девушка неотрывно смотрела на него. Это напомнило контрабандисту, как она помогала ему тогда на Титане вкалывать лекарство, чтобы он не умер на ее руках. А ему очень хотелось умереть, ведь он боялся игл и уколов. Еще страшней было держать иглу в руках и делать инъекции самому себе. Но Лана молча помогала ему, поддерживала, точно так же, как и сейчас, глядя ему прямо в глаза и помогая справиться с тем, с чем вновь и вновь сталкивалось его тело. В этот раз боль чувствовалась сильнее, да и лекарство впитывалось дольше. Сказывались нервы последних часов и алкоголь в крови. Но вот тело Немана начало расслабляться, и он улыбнулся. Лана улыбнулась ему в ответ.
– Ты молодец, – сказала она точно таким же голосом, каким говорила тогда на Титане.
Глаза сами собой закрылись, и Неман откинулся на спинку кресла. Он чувствовал, что в ближайшее время ни за что на свете не хотел бы сдвинуться с места. Но он помнил, что если не двигаться, то можно навсегда пропасть. Однако секунды шли, а он продолжал сидеть, чувствуя тепло девушки, молча и терпеливо стоявшей рядом. Контрабандист приоткрыл глаза и его взгляд остановился на гибискусе. Лидус уже зашел, поэтому растению больше нечего было ловить своими листьеподобными руками.
Сделав над собой усилие, Неман приподнялся, взял лекарство и понес его на место. Затем он вернул на место и гибискус, пригласив перед этим Лану сесть на место капитана. В ее глазах он заметил искорку, вспыхивающую у детей в парках развлечений.
– Делегация на подходе, – отрапортовал верный Васко.
Кивнув своему невидимому помощнику, капитан корабля пригласил Лану пройти с ним на выход из корабля для встречи археологов. Та ответила на приглашение, и они направились к шлюзу. По дороге Неман с неприятным осадком посмотрел на дверь медотсека. Лана легонько опустила ему на плечо свою руку, плавно затем убрав ее. Дверь в комнату Игоря была закрыта. Неман прошел мимо нее, не обернувшись.
На улице стояла приятная погода. Воздух покрывал открытые участки тела теплотой, небо остывало, меняя свой цвет на более холодный. Облака, летя из-за горизонта, становились с каждой минутой все ближе. Неману показалось, что это летит вата, которой набивают подушки – так Лидус перетряхивал свою кровать перед сном. Вокруг стало менее оживленно, чем днем, но площадь космодрома уже вся освещалась прожекторами, только начинавшими включаться. Машины, тягачи – они тоже светили своими фарами, освещая стойки, шасси и упоры на которых стояли корабли различных модификаций и конструкций. Они сейчас походили на насекомых. Сумрак делал их очертания неясными, а вместе с этим уже фантазия Немана дорисовывала не хватающих деталей этим громадным существам, либо спавшим в столбах света от прожекторов, либо сиявшим огнями. Парочка кораблей зависла в воздухе с грохотом двигателей объявляя о том, что они или готовы к действию или же желают отдохнуть пару часов на пока еще теплом бетоне космодрома.
Среди прочих людей, группами или по одиночке сновавшими между кораблями, Неман различил двух человек, которые целеустремленнее других шли по космодрому, перешагивая через трубы и мелкий мусор. Их силуэты размывались так же, как и силуэты кораблей. Но вот они вошли в свет прожектора, стоявшего у соседнего корабля, и Неман смог разглядеть мужчину и женщину, которые шагали рядом, переговариваясь друг с другом. Они заметили, что на выдвинутом из «Путника» трапе их уже ждут, поэтому замолчали, продолжая шагать к месту назначения.
При виде почти неодетой Ланы мужчина заметно смутился, зато молодая женщина с любопытством разглядывала девушку.
– Вы не капитан? – улыбаясь, спросила она у Ланы.
– Нет, – улыбаясь в ответ и протягивая ей руку, ответила Лана. – Я гостья на этом корабле.
– Капитан Неман Ви-Церг. Спасибо, что пришли, – как можно добродушней поприветствовал гостей контрабандист, что при условии состояния его души давалось нелегко.
– Генри Корк, а это Фиона Зенайру. Нам передали, что у вас какое-то ЧП. Мы можем чем-нибудь вам помочь? – заговорил мужчина, все еще избегая взглядом Лану.
Его взгляд обращался только на Немана, будто потерпевший кораблекрушение пытается схватиться за спасательный круг. На вид ему почти каждый дал бы около пятидесяти лет. Он был слегка в теле, с запущенной щетиной. Растрепанные волосы давно не мылись, а круглое лицо выглядело уставшим, особенно с мешками под его печальными глазами. Одет он был в потертый и покрытый масляными пятнами комбинезон. Генри походил на неуклюжего человека, даже его кислородная маска висела кое-как. Его спутница отличалась худобой, может быть даже очень. Одежда висела на ее тонких плечах и узких бедрах, но в ее глазах на сухом лице горел тот огонек, которым обладают увлеченные жизнью личности. Ее полевая свободная рубашка не давала ответа на вопрос о том, есть ли у нее грудь, но именно ее глаза приковывали к себе внимание не в пример многим другим девушкам, которых знал Неман. Она была по плечо контрабандисту и выше своего спутника на целых полголовы.
– Нет, мы справимся сами, но на это потребуется некоторое время. Если вы не против подождать, то можете пройти на корабль.
– Спасибо за приглашение, – бодро и размеренно произнесла Фиона, – но в таком случае мы решим кое-какие вопросы в городе. Как только мы будем готовы, то свяжемся с вами через терминал космодрома. На нашем грузовике только мощный передатчик. Мы заглушим тут всех своими вызовами.
– Хорошо, тогда будем ждать вашего сигнала.
Попрощавшись, парочка спустилась с трапа и направилась в сторону терминала, а Неман и Лана вернулись на корабль.
– Кажется, я смутила этого милого мужичка, – с наигранной застенчивостью проговорила девушка.
– Уверен, что он был не против, – ухмыльнулся Неман, бросив взгляд на тело подруги.
Дверь в комнату Игоря все еще была закрыта. Неман прошествовал мимо нее на кухню, чтобы попить воды. Лана встала в дверях, разглядывая парня и стягивая с себя свою маску.
– Скажи мне, неужели ты и в правду был на Земле?
– Да. Я наконец-то вернулся домой.
– Какого там? Расскажи.
Неман задумался, привлекая к себе воспоминания о своих прогулках и полетах.
– Если даже постараться как следует, то я и не смогу описать. Когда я в первый раз ступил на Землю, в эти первые секунды, меня поразило настоящее счастье. Ты же знаешь, как я стремился попасть туда очень давно. Но эти секунды прошли, и мне стало казаться, что это не Земля, а какая-то далекая колония. Ведь все это можно увидеть и здесь: деревья, небо, местное солнце, звезды ночью, приятный ветер. Дышать только нельзя, но в других колониях и это можно делать, не опасаясь за свою жизнь. Признаться, я был слегка разочарован. Но потом, когда прошло еще время, мою душу что-то пронзило. Знаешь, не воспоминание из прошлого, а что-то сильнее этого. Это нечто поднималось из глубин души и нашептывало мне о том, что я дома, что нигде больше не смогу почувствовать себя частью мира. И знаешь, в этот момент это чувство пришло ко мне полностью. Оно поглотило меня – будто я действительно часть этого мира. Когда в первый раз попадаешь под дождь на Земле, то по привычке кутаешься в одежду. Но потом понимаешь, что дождь не принесет тебе ничего, кроме мокрой одежды и волос. Только на Земле пахнет незабываемым запахом дождя. Ни на одной другой планете я этого запаха не ощущал. И так можно сказать про многие вещи. На Земле каждая мелочь бросалась мне в глаза и при этом я смотрел на все вокруг, как вот сейчас смотрю на эти полки, на стены. Лишь при таком взгляде ты понимаешь, что ты дома.
Лана завороженно слушала его.
– Как жаль, что мне туда не попасть. И как жаль, что Титан не вызовет во мне такие прекрасные чувства.
– Мы все должны любить свой дом. В нем мы начали свой путь.
– Это легко говорить, когда твой дом похож на Землю, – мягко возразила ему девушка.
– Возможно ты права.
В наступившую паузу неожиданно вклинился Васко.
