Марта Заозерная
Ты Ия. Помнить всё
Глава 44
Несмотря на бурю сомнений, Ия представляет нас с Егором друг другу весьма бодро. Мальчишка так рад появлению мамы, что ему абсолютно плевать, кто её привез. Если и недоволен, вида не подает. Активно рассказывает маме о своих свершениях, фото показывает.
Приехали мы поздно ночью, встреча пришлась на раннее утро.
Мы с Ией не спали, состояние не слишком активное, из её сына энергия бьет ключом. Скачет у матери на коленях, жестикулируя активно:
– Ты обязательно должна побывать в этом зоопарке. Он огромный, тебе понравится.
– Хорошо, мой родной, – Ия касается губами затылка мальца, обнимая при этом небольшое тельце.
– Сегодня поедем? – не знаю как, но он еще сильней оживает и переводит взгляд на меня.
Я же смотрю на Ию.
«Дай мне знак».
– Сегодня, после обеда, – говорю с легкой улыбкой. Глаза паренька загораются.
Помню себя в этом возрасте. Всего хотелось, желательно побыстрее.
– Тут блинчики вкусные, сейчас принесу, – спрыгивает с материнских коленей и уносится за мою спину.
Ия провожает его взглядом.
– Извини, ты, наверное, очень устал. Мы можем съездить без тебя, – этот заход мне уже не нравится.
– Мы же договорились, – хмурюсь.
– Да я знаю, но то еще удовольствие с нами гулять. Можешь на слово мне поверить. Кстати, как тебе номер? Не твой уровень, но тут очень хорошие соляные залы, и выбор физио большой.
– Номер как номер. Душ и кровать есть, этого достаточно. Я еще не забыл то время, когда удобства на этаже только было.
– По тебе не сказать, что ты пользовался такими местами размещения, – посмеивается.
– Если ты сейчас не о высокомерии, то буду считать комплиментом. По тебе тоже не сказать, что ты госслужащий, да еще и мама, – опускаю взгляд по лицу Ии ниже, почти уверен, под волосами прячутся красные ушки.
К нам возвращается Егор с тарелкой полной блинов.
– Они с творогом. Вкусные. Тебе понравятся. И дядю Макара угостим, – поясняет мелкий, садясь на соседний стул. – Мама ест хорошо, если не будет вас стесняться. Вы ей скажите, что она и такой красивая, чтоб она ела.
Парень определенно мне нравится. За словом в карман не полезет. Который раз обращаю внимание: взаимная забота у них на высоком уровне.
– Перед тем, как ты подошел, как раз об этом ей говорил, – отвечаю ему, слегка наклонившись вперед, создавая доверительную атмосферу.
– Хорошо, – кивает и тянется за свернутым блинчиком.
– Егор, – Ия глазами стреляет на приборы.
– Ну, так ведь вкуснее, – едва ли не хнычет. – Ну, ма-а-а-м.
В знак солидарности тоже беру блин рукой, чем несказанно радую Егора.
– Вы мне сразу понравились, – произносит спокойно. – Я и маме говорил. Только имя ваше забыл, – говорит и сразу откусывает половинку блина. Его щеки раздуваются. Хомячок мелкий.
Смотрю на Ию, она мне не говорила. Хотя, что могла сказать, если похвала была безыменной.
– Ты, видимо, очень хорошо в гольф играешь, – улыбается Ия, глядя на содержимое своей тарелки.
Готов поспорить, борется с желанием тоже просто взять в руку. В конечном итоге привычка побеждает, Ия разрезает блин на четыре части.
Никогда не думал, что прогулка с девушкой и ребенком может быть настолько приятной и интересной. Такое обилие эмоций встречается редко. Ия часто подхватывает подбегающего сына, целует его, обнимает. Мальчишка висит на ней, как обезьян на лиане. И самое важное – они оба кайфуют. Останавливаемся мы около каждого вольера, Егор читает таблички. Ия дополняет. Рядом с ними хочется находиться, заряжаться эмоционально.
Сейчас Ия сидит на газоне, предусмотрительно подстелив плед, и ест мороженое. Две штуки.
Как уж так вышло, не знаю, но, когда мы пошли с Егором за мороженым, он, упершись на своем, сообщил, что маме он купит сам. Уговорить его оплатить в другой раз не получилось. Не купить Ие мороженое я тоже не мог. Увидев нас, она зашлась смехом под довольным взглядом мальчишки.
– Ему нравится делать мне подарки, – негромко поясняет она, когда, быстро съев свой пломбир, Егор уносится ловить белку. – Не обижайся.
– Да брось ты, это ребенок. Я, скорее, был удивлен.
– Мы с ним раньше очень много времени вместе проводили, – Ия делает паузу. – Надеюсь, сейчас удастся восполнить образовавшуюся нехватку внимания.
– Ты хорошая мама.
– Я очень надеюсь на это, – Ия поднимает глаза и смотрит на меня. – Давно ты был в зоопарке в последний раз?
Усмехаюсь.
– Лет тридцать прошло. Ты еще не родилась тогда, – настроение поднимается после того, как глаза Ии вспыхивают. Правда, и гасит она всё мгновенно.
– Ты об этом поговорить хочешь? – мягко интересуется, скорее, даже терпимо.
Хочу ли я об этом поговорить? Скорее, нет. Встречался я с девушками и помладше, если это можно назвать «встречаниями». Я прекрасно осознавал, чего они хотят от меня. Думать о том, зачем это мне, не приходилось. Почему бы и нет, если всё проходило взаимно. Дважды выиграть конкурс красоты «Что-то там за МКАДом» не многим из них под силу, поэтому если на них обращает внимание какой-то обеспеченный мужик, надо брать. Осуждения никакого, равно как и морали, всё настолько привычно, что сейчас поведение Ии вызывает больше вопросов. В то же время мысль/мысли, что Ией может двигать стремление к обогащению, мозг отвергает. Двойные стандарты. Просто тошно от этой мысли становится. К счастью, повода думать, что ей движет корысть, она не дает. Цветы и мороженое – всё, на что она соглашается.
– Думаю, не стоит. Ты же и так в курсе, на сколько лет я тебя старше, – после моих слов Ия протяжно вздыхает.
– И сколько у тебя денег, тоже в курсе, – язвит. – По вашей проверке доступ к личным счетам открыли. Да, да, не смотри так. Я в курсе всего, – кивает, приподняв брови. – Ты прямо уникум, активы в России держать.
Глава 45
Укладываюсь в кровать. Сердце тарахтит так, словно вот-вот и сломается. Дыхание и пульс мне неподвластны. Жмурюсь в надежде взять себя под контроль. Хотя результат заведомо мне известен. Я так не заводилась очень давно. Настроение от очень плохого до очень хорошего возросло буквально за пару часов.
Я даже подумать не могла, что мое предчувствие сработает из-за моей несостоявшейся свекрови.
Мы с Макаром решили поужинать вместе, пока Аня утащила детей в аквапарк при санатории. Последние дни, находясь в режиме полета, я думать забыла о том, что ехать сюда поначалу боялась. Егор с Макаром нашли общий язык очень быстро, о таком даже мечтать было нельзя. Не скажу, что я не заводила отношения именно из-за того, что боялась неприязни мужчины к ребенку, нет, но фактор очень и очень для меня важный.
Прокручиваю в голове вечер раз за разом, пора бы уже и остановиться. Макар не хотел отпускать в таком состоянии. Может, правда, надо было вместе с ним остаться? В таком раздрае чувств мне даже объятия спящего сына не помогут.
Всё ведь так хорошо начиналось. Сидели в чудесном небольшом ресторанчике на берегу моря. Болтали. Обо всем на свете, как и всё проводимое вместе время. Я вещала о том, как меня когда-то в глубоком детстве поразила Катунь. Её слияние с Чуей. А из Бийска я вообще уезжать не хотела, обещала папе, что буду жить в палатке так долго, насколько только он разрешит, только бы побольше провести времени на месте слияния Катуни с Бией.
Много вы видели девятилеток, которым нравится просто сидеть и смотреть на слияние двух рек? Вот и папа мой говорил, что я у него особенная. Эти слова вызывали во мне дикий восторг. Хотелось всегда для него быть особенной. Самой лучшей. Не знаю, насколько Макару было интересно слушать мои воспоминания почти двадцатилетней давности, но вид у него был заинтересованный. После того как я выдохлась в повествовании, он, достав телефон, включил мне видео, на котором они с Ильей совершали сплав на байдарках по верхней и средней части Катуни. Начиная от села Тюнгур, до самого Чемала. С ума сойти как круто! Моё слабое сердечко от восторга чуть не остановилось. Представляете, целая неделя нереальных красот… Я бы с радостью сейчас в детство вернулась. У меня, правда, ни о каких байдарках речи быть не могло. Но то ощущение безграничного счастья я не забуду никогда.
И в этот самый момент, на эмоциональном пике за спиной я услышала голос, который предпочла бы забыть навсегда.
– А я-то думаю, Июша тут наша сидит или нет, – от притворно-слащавого голоса тошнота к горлу подошла мгновенно. Устраивать прилюдные сцены не мой конек, поэтому пришлось повернуться на голос. Сказать ничего не успела, слова из «бабушки» моего сына рекою полились. – Красавица наша и правда. Прекрасно выглядишь, дорогая. Чего о сыночке моем после расставания с тобой не скажешь. Спится нормально, стольким людям жизнь перепортив? Хворый твой где? – она осмотрелась по сторонам, словно взглядом ища кого-то. – Неужто отмучался? – смысл слов этой твари дошел до меня не сразу.
Я была ошарашена.
Жизнь и здоровье Егора никогда никого из них не интересовали. Только Артур первые пару лет пытался изображать заинтересованность. Но то, что произнесла… это ведь чистая жесть.
– Хватило же совести выродка своего на нас… – договорить она не успела, потому что Макар пришел в себя раньше меня.
– Пошла вон отсюда. Минута, чтоб вещи забрать, – произнес он режущим слух тоном, окидывая женщину презрительным взглядом. Смотреть на нее ему было неприятно, отчетливо это заметила. Он это сделал исключительно для того, чтоб удостовериться, что она без вещей. – Время пошло.
Если бы адресовано было мне, я бы даже сумку не стала забирать. Честное слово. Голос, как бритва. А выражение лица… Ну нет, женщину он не ударит.
– Я-то уйду, только ты вот смотри: она и тобою попользуется и бросит. Или ты из тех, кто не против на себя калеку чужого повесить? – яд из неё, как всегда, просто лился.
Боже, почему моему ребенку такая бабушка досталась? Да что уж там, две есть. Одной всё равно, вторая его ненавидит.
– Я что-то неясно сказал? Полминуты осталось, – решимость в голосе почувствовали мы обе, поэтому Любовь Николаевна сделала резкий разворот направилась к входу.
«Неужели только ради меня пришла, чтобы помоями окатить?»
Выйти из транса я так и не могу. Мне просто не верится. Никогда я от них ничего не просила. Уехала из города, чтоб от меня все отстали, в том числе её сын.
– Ия, дыши, – совершенно другим тоном произнес Макар.
Опустив глаза, рассматриваю стоящую на столе цветочную экспозицию.
Так не бывает. Люди не могут быть такими злыми.
То, что я забеременела от Артура, ни у кого сомнений не вызывало. Всех всё устраивало. Артур был доволен, что скоро станет отцом, трындел об этом на каждом углу. Круто ведь, с первого раза два сына. Этой женщине нравилось, что я за сыном её присматриваю, её не касались его неприятности. Я даже её понимала: она устала. Парень-то большой был, а решать свои проблемы так и не научился.
Как только я решила с ним расстаться, всё резко изменилось. В Артура бесы вселились. ЛСД, или что-то вроде того. А мама его решила, что я кинуть семью их решила, непонятно на что только.
Сказать, что не видела изменений в Артуре, я не могу. Но проблема была в том, что я как комнатное, неопыленное растение. Даже не знала о многих тонкостях. Он говорил, что выпил с друзьями, и поэтому глаза такие чумные. Потом уже я узнала, что просто пока были деньги, вещества были почище и, соответственно, такого удара по его психике не производили.
Дура, что еще скажешь.
Запрещаю себе погружаться в воспоминания. Портить еще раз себе жизнь из-за этой семейки было бы глупо.
Вспоминаю, с каким подозрением Макар смотрел на меня.
– Бабушкой это сложно назвать и всё же, – тон спокойный.
Разве можно так быстро перестроиться?
– Она самая, – понимала, что его еще может заинтересовать. – Она видела внука последний раз пять лет назад. Егор был поменьше своих сверстников. Но не болен. У нас только астма, – не знаю, зачем я оправдывалась. У меня самый лучший на земле мальчик. Самый родной и любимый.
– Я его видел, Ия. И мысли не возникло о какой-то болезни. Я не о том. Идиотизм – так о собственном внуке отзываться.
– Она очень оскорбилась, когда узнала, что он Телия Егор Игоревич. У нас прочерк в свидетельстве о рождении в графе «отец». Иметь что-либо общего с их семьей я не хочу. Ну и имя само собой. О Егоре, – мимикой дала понять каком. – Артур знал. Мы с ним познакомились сразу после расставания с Егором. Маме рассказал, видимо. В общем, сложив всё в кучу, они сделали, сам понимаешь, какие выводы.
Макар посмотрел на меня пронзительно. Поёжиться захотелось.
– Странно называть ребенка в честь бывшего?
– Ты мама, и только тебе решать, как ребенка назвать, учитывая, что папа у вас… неудачный подобрался. Чего только мать его стоит, – Макар бросил взгляд в сторону выхода.
– Не знаю, куда только мои глаза смотрели, – я пыталась пошутить, но мне самой совсем не смешно было. Естественно, Макару тоже.
– Давай прогуляемся, ты побледнела. Или всё же поешь? – уточнил он, на что получил от меня отрицательный ответ. – Тогда я чай нам с собой закажу, – он поднялся на ноги, не дожидаясь появления официанта.
Только выйдя на воздух, я поняла… На вынос это заведение не работает. Спецзаказ. Мой любимый облепиховый чай.
– Кофе тебе пить не стоит, вернемся и ляжешь сразу спать, – за все проведенные вместе дни я уже поняла: Макар принимает решения сам. Советы он не дает.
Я тоже принимаю решения всегда сама. Но не от того, что мне так хочется или нравится, просто иначе никак. Так что я только за, чтоб кто-то сказал мне, как поступить лучше, тем более сейчас. Состояние было да и сейчас остается прибитое, словно мешком пыльным пришибли. Шибли и шибли, я бы сказала.
– Она тебя больше не побеспокоит, – произнес ровно сразу после того, как что-то напечатал в телефоне и убрал его в карман брюк.
– Да она до этого столько лет не беспокоила. Не знаю, чего это в ней накипело.
– Пусть и дальше будет как раньше, – Макар остановился. Его ладонь легла мне на щеку, пальцы, касаясь уха, зарылись в волосы. – Мне очень жаль, что вечер нам испортила эта… назовем её женщиной, условно, – его глаза загорелись недобрым огнем. – Постарайся себя не накручивать. Обещаешь?
Кивнула, стараясь зрительного контакта не разрывать.
– Не вовремя очень, но завтра партнер прилетит, – произнес Макар словно нехотя. – Надо будет с ним встретиться. Объект посмотрим. Не хочу тебя оставлять.
– Все в порядке, – вставила.
Макар усмехнулся.
– Даже не сомневался: ты найдешь, чем заняться, – в следующую же секунду почувствовала прикосновение его губ к своим. Любые касания с ним меня отключают от мира. – Хочу тебя до безумия. Не думаю, что ты хочешь на набережной сексом заниматься или в машине, – отстранился Макар спустя какое-то время. Определить его невозможно. В космосе течение времени совершенно иное.
Касаюсь пальцами губ. Сколько уже времени прошло? Я успела вернуться к себе, сходить в душ, и лежу в постели достаточно долго. А они всё горят. Ощущения настолько новые, как будто мне снова пятнадцать. Контролировать то, что внутри происходит, невозможно. Дело не в похоти и даже не в страсти.
Обещала, что буду спать. А сама. Ай-яй.
Господи, если бы я знала, чем для меня следующий день обернется. Уснуть бы точно не смогла или, наоборот, предпочла бы не просыпаться.
Глава 46
Макар
Устал зверски, а теперь еще приходится ужинать с товарищем и его пустоголовой девкой. Смотрю на часы: уже пять часов прошло с того момента, как я пообещал Ие освободиться. Радует только то, что она девушка неистеричная. Если бы знал, что земельные участки будут так раскиданы по всему побережью, хрен бы вообще согласился. Сам виноват, надо было внимательнее документы изучать документы. Но думаю я только об Ие.
– Влад, я поеду. Дел ещё много, – говорю, начиная подниматься на ноги. – Вы оставайтесь, – добавляю, чтоб не думал со мною тащиться, а то еще на несколько часов затянется «общение». В последнее время он стал слишком идейным. – Ни в чем себе не отказывайте, – хлопаю по плечу, следом пожимаем руки.
Как-то сложилось много лет назад еще, что в компании, если присутствуем, платим либо я, либо Илья.
Девушка Влада кидается обниматься. Оттолкнуть женщину некрасиво, но и её близкое присутствие настроения не поднимает. В голове появляется образ Ии. Вот кому я рад постоянно.
Всё проведенное вместе время записывается в памяти, словно на кинопленку. Вот она улыбается. Вот они с сыном ныряют. Совместные ужины. Даже телефонные разговоры. Всё для меня важно. Её воспоминания из детства запоминаю картинками, образами. Столько в них теплоты. Только мечтать можно, чтоб твоя дочка спустя столько лет о тебе с такой любовью в глазах говорила. И, надо сказать, дочку мне тоже хочется. Стало хотеться.
Всю дорогу до санатория улыбаюсь, как полоумный. В зеркале заднего вида замечаю моргания. Парни наши подкатили. Снова загоны Илюши. У него есть пунктик на тему безопасности. Чем ближе подъезжаю к санаторию, тем лучше становится настрой. Еще не слишком поздно, Ия не спит. Похрен, что номер мой не дотягивает не только до пяти звезд – четыре не дать, зато на одном этаже с Ией и мелким. У неё на редкость хороший парень растет.
Мечты мои сбывают быстрее, чем я думаю. Идти за Ией не приходится, уже на парковке я понимаю, что-то не так. Денис укладывает чемодан Ии в багажник.
«Ну, пиздец».
– Не знаю, Макар Викторович, – пожимает парень плечами, отвечая на мой вопрос. – Сказала, что отдохнула и хочет домой. Если что узнаю, что рассказывать можно, то позвоню.
– Сам узнаю, – бросаю, разворачиваясь к нему спиной.
Направляюсь к входу в здание. Вовремя, Ия как раз выходит. Спускается по ступенькам, таща за собой детский чемодан, другой рукой сжимает ладонь сына. Одного взгляда хватает, чтобы понять, что что-то не так. С Ией что-то не так, взгляд отстраненный и слишком потерянный.
– Что случилось? – спрашиваю, приближаясь.
– Солнышко, иди в машину, – Ия отпускает детскую ладонь. – Не забудь пристегнуться, я сейчас подойду.
Мелкий хмуро смотрит то на меня, то на мать. Словно нехотя здоровается со мной, затем просит у мамы чемодан и направляется в сторону встречающего его Дениса.
– Что происходит? – терпение моё на исходе. Совершенно не нравится то, что сейчас происходит. Мне нужно всё контролировать, для этого нужно понимание происходящего, а его тупо нет. – Ты так обиделась, что я задержался? Могла позвонить.
– Я звонила, – произносит сипло, затем прокашливается. – Спасибо, Макар, за проведенное время. Пока, – хочет уйти, меня обходя слева.
– Ты думаешь, что так просто можешь уйти, ничего не объяснив? – тормоза явно слетают, хватаю её за локоть, разворачивая к себе лицом.
– Отпусти, пожалуйста, мне неприятно, – в ответ на просьбу немного ослабляю хватку, продолжая удерживать. Ия смотрит на руку, затем поднимает взгляд и замирает, фокусирует его на моем плече и будто обмякает. Немного и упадет. Второй рукой тоже обхватываю ее предплечье. Первые секунды она не вырывается, только дышать начинает учащенно и глубже. Затем резко вырывает обе руки. – Не трогай, мне неприятно.
– Неприятно, серьезно? Тебе неприятно? – говорю резче, чем мне бы хотелось. Но блд, театр абсурда какой-то. – Ты думаешь, я за тобой бегать буду? Совсем кретин по-твоему? Неужели так трудно поговорить, сцен не устраивая?!
Ия поднимает взгляд, часто моргает.
Переборщил, не хотел ей грубить. И голос повышать не хотел.
– Бегать за мной точно не надо. Всего доброго, – чуть ли не убегает.
Одежда на ней как раз соответствует. Кеды, широкие брюки и необъятная толстовка с капюшоном. Total black. В первую нашу встречу она тоже была полностью в черном, но более женственном виде. Символично.
Терпеть не могу недосказанность. И людей, которые не могут изложить свою точку зрения, не люблю. Из этой особы объяснения просто вытрясти хочется. Поднимаясь по лестнице, стараюсь взять себя под контроль. Безуспешно. Уже в номере, глядя в зеркало, замечаю в районе плеча смазанный след от помады. Ясно дело откуда. Спасибо Владу, притащил на ужин деваху.
Мог бы подумать, что Ия приревновала, но к моменту встречи она уже чемодан собрала.
Как же устал от этой погони. Сажусь в кресло, откидываясь на его спинку.
«Макар, зачем оно тебе надо? Бегать за девчонкой, которая сама не знает, чего она хочет». Сегодня она прижимается, а завтра одуванчик в её голове разлетается, и попробуй его собери.
Глава 47
Макар
Отвратительна. Моя концентрация отвратительна. Минут десять читаю пункт договора по кругу. Понимание не приходит. Уж лучше бы я отупел, но дело не в этом. Всё намного проще, мне просто похрен. Должен я быть не тут.
– Выпей, – Илья протягивает стакан с вискарем. – С такой рожей только труп в лесу прятать, – друг опять несет чушь.
Скептически смотрю на него.
– Ты ещё плюнь мне в лицо, – садится напротив меня, пристально разглядывая. Кого он пытается убедить в своей бестолковости, непонятно. – Вот так и катай тебя по доброте душевной. Не твой «Глобал», конечно, но мне нравится. Бразильцы постарались, – Илья проводит рукой по кожаному подлокотнику. – Нет, попки у кариок на ощупь приятнее будут.
– Ты совсем долбанулся? – в прошлом году друг в третий раз развелся. После – его подменили.
– А что? Это ты у нас на юге тусовался. Деньгами сорил. А я с пользой провел апрель, – разводит руками с довольной улыбкой. – Горячие штучки, но что-то не то. О душе, наверное, пора бы подумать, – говорит и прикладывает ладонь к груди.
– У тебя душа ниже, – киваю на то самое место, которым он думает последнее время.
– Ой, кто бы умничал. Можно подумать, ты сейчас индексы в уме прикидывал, – отмахивается.
Усмехаюсь. Смысла врать ему нет.
– Сидишь и о бабе очередной думаешь, – челюсть сводит от его слов. – Хотел тут у тебя уточнить…
Понимаю, что сейчас начнет по новой сеанс психотерапии. Первую неделю он мне загонял, что таких, как Ия, не бросают. Можно подумать, это я так решил.
«Брысь из моих мыслей». Картинки из единственного проведенного наедине друг с другом дня летят перед глазами. Такая нежная и трогательная.
Блд.
– Если ты точно с Ией всё, то я бы мог…
– Что? – перебиваю жестко. Ладони в кулаки против воли сжимаются. – Ты долго, блд, думал, перед тем как к этому прийти? – наклоняюсь в его сторону.
– Воу. Я думал, тебя попустило. Вы так мило с помощницей Шевченко болтали.
Как же, думал он.
– Может, хватит придурком прикидываться? Ты прекрасно всё знаешь.
– А что тут такого? – Илья начинает наезжать. – Ты с ней даже не спал, – выпивает залпом содержимое своего бокала и снова тянется к бутылке. – А если б даже и спал, мне пофиг. Проходили уже. Она и до тебя явно не девочка была. Мне же эта возня с юными созиданьями не к чему. Лет в двадцать ещё хотелось, а сейчас какой смысл, когда они перешитые. Сомневаюсь, что за последние лет двадцать у меня реальная девственница хоть раз бы была, – отпивает и поднимает на меня глаза. – Я семью хочу, Макар, чтоб меня дома ждали. Ия подходит идеально.
Тон предельно серьезный, редко бывает таким. Он, скорее, на заседании суда представление устроит. У меня же нет слов. Не бить же ему рожу реально? На двоих нам скоро сотка.
– Другую себе найди, друг, – дышать стараюсь ровнее, говорить беззаботней.
Илья смотрит, покачивая головой легонько из стороны в сторону. Кивает своим мыслям дурным.
– Я так и думал. Попытка не пытка, – откидывает голову назад, закрывая глаза. – Не веди тогда себя как козлина. Позвони первым, уже много времени прошло, пора бы остыть.
– Она сама свалила. Ничего не объявив, – говорю и сам завожусь. Бесит, как же меня это бесит.
– Они все такие. Хотят, чтоб за ними побегали. Ты что забыл? Другой вопрос в том, что мы уже не особо по этой части, – Илья морщится. – Вчера так нерв защемило. Вот теперь думаю, это старость или деваха тяжеловата была.
– Избавь от подробностей, – как-то так вышло, что подробности своей интимной жизни мы с другом не обсуждали никогда. Исключения были всего пару раз, и то, только потому что трахали вдвоем одних и тех же баб.
– Зачем покупал самолет, если летаю в такой скучной компании. На своем полетишь в следующий раз, – произносит друг, тяжело вздыхая.
***
День, который начался паршиво, так и проходит. Всегда.
Массирую большим и указательным пальцем глаза. Может, Илья прав, стоит на пару дней свалить за город?
– Вот он, сгусток тестостерона, – вот он лёгок на помине. – Я тебя оставил всего на пару часов. И что? Ты бы еще там подрался. Что за нахер, Макар? Парня я понять могу, уверен, ему донесли, что его бывшая с тобой была. Но ты же старше. Куда? – Илья. Меня отчитывает человек, который пару лет назад чуть в Тае за драку с трансом не сел.
– Успокойся. Нормально всё.
– Знаю я ваши нормально. Макар, телки телками, круто. Но не забывай про кучу бабла и нашего времени, которое в эти сраные курорты вложены. Хочешь, чтоб какой-то молокосос всё похерил?
– Гайка слаба, – произношу безразлично.
– Серьёзно? Я отчего-то выяснять не хочу. Во-первых, не стоит его недооценивать. Во-вторых, союзников ему найти, как два пальца, – кидает бумаги мне на стол. – Я всё думал, с кем у нас Янсон запетушился. Явно же не сам провернул. А тут вот, всё предельно просто.
Ещё не открыв, я понимаю, о ком говорит. Говорит о том, на кого бы я в жизни не подумал. Больше двадцати лет нашей жизни. Смотрю на Илью, он кивает, мол да, так бывает, мой друг.
– Это как с Юрцом, помнишь, которого бух на двести кредитных кинула. Бух-бух. В одиночку никто не рискнет. Так и у нас. Денис хоть и молодой да резкий, но одному в такое лезть ссыкотно. Что будем делать?
Я бы закопал. Илья читает по глазам. Ответить не успеваю. Звонит телефон. Вот уж кого не ожидал.
– Подъезжай, адрес сказать или безопасники поработают? – второй раз за день птенец решает не здороваться.
– Через час буду.
– Ты уж поторопись, а то не успеешь, буду уже в хламину.
