Юлия Давыдова
Принц империи демонов
Элюзаль, прижавшись к Нардэну, с волнением осматривалась вокруг. По мере продвижения отряда Бороса, внимание к нему становилось всё очевиднее. Девушка замечала лица местных жителей. Они смотрели и на своих воинов, и на бреган и, конечно, на высокую и очень худую фигуру среди них.
Люди не оставались безучастными, многие подходили ближе или приглядывались, чтобы убедиться в том, что видят:
– Э, а вон тот худой?! Это же… боги…
– Э-э-э, Борос, ты кого привёл?!
Элюзаль вздрогнула, когда вокруг разнеслось:
– Это демон Азор-суры!
– Да! Да! Да! – бросал молодой командир в очередной раз на один и тот же возглас. – У него руки связаны, не бойтесь!
Он-то уже привык к послу императора. Этот эгрессер вёл себя спокойно, и, вообще, раз он посол – значит, пришёл говорить, а не убивать.
Элюзаль, наблюдая за стремительно растущей толпой, замечала, как женщины, едва поняв, кого видят, отступают за спины мужчин, хватая детей и уводя их подальше. Они боялись, как в общем-то и должны.
У лестницы, поднимающейся на причал, отряд Бороса ждали. Здесь стояли два десятка воинов со своим старшим, который встретил молодого командира с явным напряжением на лице и недовольным вопросом:
– Это что владыка бреган? С летакора? Он должен быть мёртв.
– Должен, – буркнул Борос. – Пропусти, я веду их к владыке.
Старший, оглядывая бреган, нашёл и эгрессера. Уже знал, что увидит его. То время, пока отряд приближался к причалу, по городу разносились испуганные голоса людей. И теперь руки воинов сжимали рукояти тесаков в поясных ножнах, а глаза неотрывно следили за демоном. На самом причале несколько арбалетчиков подошли к краю, нацелив на него оружие.
Элюзаль дышала прерывисто от волнения. Позади объятая страхом толпа, а впереди вооружённые люди, готовые ударить или пустить стрелу в лицо.
– Ты среди врагов, мой господин, – с тревогой сказала девушка.
Нардэн осмотрелся вокруг и, оценив направленные на него взгляды, наклонился к её уху.
– Как волк среди овечек, – прошептал он.
Элюзаль вздрогнула, а принц, не отпуская её руку, шагнул вперёд к лестнице на причал. Долянские воины, стоявшие у него на пути, невольно отступили с дороги.
– Э?.. – Борос возмущённо проводил эгрессера глазами. – Ты куда? Посол?! Иди за мной!
Брегане заржали немедленно. Уверенности Мезамеросу не занимать. Ему надо в шатер к владыке, так чего ждать? Люди с холодным оружием вокруг – для него не угроза.
Цангр шагнул за принцем и все брегане последовали за ним. Боросу и остальным долянам пришлось буквально обгонять их. Сделали это уже на причале, не доходя всего нескольких метров до шатра.
– Стой! – молодой командир упёрся в грудь Нардэна рукой, остановив его.
А возле шатра, толпившиеся у входа старшие воины обернулись на шум и расступились. Владыка Терех широким шагом миновал людей и вышел на причал, посмотреть, что происходит.
Глава долян по возрасту был самым старшим из трёх правителей Прибрежья. В тёмных коротких волосах белела седина на висках, но фигура оставалась крепкой. Толстые вены на кистях и предплечьях, как и шрамы на костяшках пальцев выдавали в нём бойца. Здесь, в землях варваров, не имеющий силы в собственных руках не мог стать владыкой. Не имеющий боевого духа и жёсткого нрава – тоже. Править племенами – привилегия воина.
Терех, как и Цангр, не выделял себя среди других ношением богатой одежды или знаков своей власти. Особенно здесь и сейчас. Обычные штаны и жилет из темно-зелёной ткани, и поясные ножны с острозаточенным тесаком – вот и всё что было на этой встрече на правителе долян. Когда все отошли от шатра, стало видно, с кем шла его беседа.
Два плетённых кресла располагались прямо у пологов, и в одном из них сидел человек, в котором с одного взгляда можно было узнать норхонца. Его выдавали смоляно-чёрные волосы, короткая борода, смуглая кожа и обветренные на солёном морском воздухе губы. И по одежде было понятно, что не здешний. Агент царя Бисалара играл роль норхонского купца и выглядел соответствующе: длинный тёмно-красный кафтан с богатой вышивкой, светлые брюки, заправленные в тканевые летние сапоги, золотые кольца на пальцах. Рядом с ним стояли четверо его людей – явно личная охрана. Одеты были чуть поскромнее, но в целом, на фоне долян все смотрелись ярко.
Нардэн с интересом оглядел норхонцев, и особенно псевдокупца. Что ж, будет интересно узнать сколько он успел нанести вреда.
– Эмба! Ты не понял мой приказ?! – Терех встретил Бороса гневным вопросом. – Брегане должны быть мертвы!
Цангр опередил ответ молодого командира.
– И я приветствую тебя, Терех! – громко выдал бреганин с явной насмешкой в голосе. – Я знал, что когда-нибудь ты встретишь меня огнём в лицо.
На лице владыки заиграли желваки, и он тоже поприветствовал вождя бреган:
– Цангр, я надеялся больше не увидеть тебя живым, императорская собака, но, видимо, боги вмешались.
– Владыка… – Борос не успел договорить.
Серые глаза Тереха сузились, потому что за широкими фигурами бреган он увидел того, кого совсем не ждал – эгрессера!
Владыка долян зарычал:
– Кто это?!
Нардэн, отпустив Элюзаль, прошёл вперёд и встал перед Терехом. Но девушка, конечно, не могла остаться так далеко от принца и, как тень просочилась за ним, спрятавшись за его спиной.
– Это причина, по которой они живы, – ответил Борос. – Мы сбили корабль, как ты приказал. Он упал в топи птуров. Мы пошли проверить есть ли выжившие. Думали, что они погибнут там, но он спас их… – парень показал на эгрессера. – Мы выследили их уже после топей. Демон сказал, что он посол императора и хочет поговорить с тобой.
Терех молчал, разглядывая Нардэна. Тот ждал первой реакции. Она покажет узнал ли его правитель долян и помешает ли это плану. Но к счастью, Терех не вспомнил его. Это было бы сложно. Они виделись мельком пять лет назад, когда все владыки племён прилетали в столицу империи для заключения договора. Нардэн уже тогда старался показать пренебрежение к государственным делам и не присоединился к отцу за столом переговоров. Цангр попался ему на выходе из зала и у них вышел короткий разговор. Только поэтому владыка бреган его запомнил.
– Приветствую, владыка Терех, – произнёс Нардэн. – Император Мельседей не дождался тебя на совете и прислал меня. Есть важные вопросы, которые не решить без твоего участия.
Напряжённое и неприятно удивлённое выражение лица правителя долян не изменилось. Добавилась лишь презрительная улыбка, искривившая его губы, с которой он и потребовал:
– Говори как есть! Твоя речь слишком сладка для меня.
Нардэн наклонил голову в знак согласия:
– Да, владыка, скажу как есть. Неразумно предавать империю. Странно, что опытный правитель и воин вроде тебя не понимает этого. Неужели ты не знаешь, что будет после твоего нападения на верного империи владыку бреган и уничтожение корабля?
Улыбка Тереха стала злой.
– Предавать империю? – прошипел он. – А что дала нам твоя империя?
– Помимо пощады? – уточнил Нардэн, точно зная, что делает.
Его слова вызвали ярость не только у владыки, но и у остальных долян, стоявших на причале. Голоса шумной толпы стихли, и теперь все прислушивались к беседе с послом.
– Да, пощады… – Терех вздохнул с ненавистью, – твой император не устаёт напоминать народам Прибрежья о том, что пощадил нас и оставил нам жизнь. Только он оставил наши жизни не нам, а себе. Пять лет душного мира мы отправляем в империю всё, что ей нужно, а нам остается лишь капля того, что получаете вы. Но хуже всего, когда ваши корабли увозят молодых мужчин и женщин с наших земель. На трапезу вашей вечно голодной знати эгрессеров! А что взамен? Пустое обещания защитить нас в случае нападения. Скажи мне, посол, кто на нас нападёт, кроме самой империи? Неужели, Норхона?
Терех обернулся к сидевшему в кресле человеку. Тот наблюдал и слушал, но на вопрос владыки вступил в разговор.
– У Норхоны нет ни повода, ни желания, – очень уверенно произнёс он. – Это империя Азор-сура внушает людям ложные мысли, будто мой царь хочет захватить эти земли. Мы предлагаем дружбу и торговлю, и не более. Нам не нужны никакие жертвы или кровь.
Нардэн внимательно разглядывал человека. Речь поставлена хорошо, голос приятный, взгляд исподлобья пристальный. И его слова показали, что он точно знает, на что давить в разговоре с долянами. Спутать его с торговцем мог бы только глухой, глядя на его одежду и не слыша его слов. Это профессиональный военный провокатор.
– За последние полгода Норхона сделала для нас больше, чем империя за пять лет, – произнёс Терех. – Так что не говори мне о предательстве, посол. Мы предали себя, когда заключили договор с Мезамеросом. И мы это исправим.
– Хорошо, тебе не буду говорить, – тяжело вздохнул Нардэн.
Он знал, что слова владыки долян идут от сердца, и то, что он сказал – правда. Людей на трапезу забирали регулярно. Ничто другое не причиняло этому народу такой боли, как служение дому Мезамеросов и следование учению, требовавшему жертв. Многие провинции империи, присоединённые ещё Мармагоном, уже смирились с этим и приняли это, как данность. Но здесь, в ещё не так давно свободных землях, привыкание к жертвоприношению шло медленно.
– Скажу тому, кто дал тебе ложную надежду, – принц взглянул на провокатора Норхоны.
– Хм… – человек издал только звук и не торопился отвечать на такие слова.
Нардэн показал кивком головы на корабль:
– Твой?
Норхонец наклонился в кресле, поставил локти на колени и с лёгкой ненастоящей улыбкой разглядывал эгрессера. Худоба и выступающие косточки на связанных руках бросались в глаза.
– Значит, ты потратил силы на болоте? – наконец усмехнулся псевдокупец, не ответив на вопрос. – Что ж, это хорошо для нас. Я слышал, в полной силе вы опасные создания.
– Значит, только слышал, – покачал головой Нардэн. – Ваш царь, видимо, тоже слышал. Интересно, видел ли он, на что способны эгрессеры? А то похоже, что он как раз собирается посмотреть. Довольно жестоко заставить другого дразнить хищника, чтобы узнать, как он убивает.
Норхонец улыбался всё так же. Изгиб губ держал выражение лица, но глаза щурились с угрозой и любопытством.
– О чём ты говоришь? – якобы удивился он. – Мой царь и твой император в хороших отношениях. Наши страны торгуют и не враждуют. Никто не стал бы дразнить демонов.
Нардэн наклонил голову, тоже глядя насмешливо:
– Значит, ты здесь только для того, чтобы торговать?
– Разумеется, – невозмутимо подтвердил норхонец.
– Ты сказал владыке Тереху, что трёх десятков орудий не хватит для того, чтобы сдержать армаду воздушных кораблей империи, когда они явятся сюда? – не дав перерыва этому разговору, произнёс Нардэн. – Или ты убедил его, что этого достаточно?
Улыбка на лице человека застыла. Терех смотрел на него и на посла империи, переводя взгляд с одного на другого. Доляне, особенно старшие командиры, с интересом и напряжением слушали этот разговор.
– Почему ты думаешь, что орудий только тридцать? – внезапно спросил норхонец, пристально разглядывая эгрессера.
– Потому что ровно столько влезет в трюм этого корабля, – ответил Нардэн.
Псевдокупец взглянул на свой корабль, потом на четвёрку своих людей, стоявших рядом, оценил их напряжённые взгляды, усмехнулся и вернулся глазами к императорскому послу.
– Ты слишком спокоен для того, кто знает, что не уйдёт отсюда живым, – жёстко заметил он. Улыбка сошла с лица за мгновения. – После того, что ты узнал, остаётся только убить тебя.
Нардэн улыбнулся широко и добавил к своим словам:
– Я думаю, ты не сказал владыке Тереху и о том, что нельзя за пару недель научиться пользоваться орудием, которое солдаты империи осваивают за полгода. И к орудиям нужны снаряды, которые ты конечно привезёшь, но не бесплатно.
Старшие командиры долян внимательно слушали эгрессера. По лицам некоторых из них и невольному опусканию головы, очень похожему на кивок, было понятно, что они тоже задумывались над тем, что он говорит.
– Зря, – улыбка ушла и с лица Нардэна. – Подставляя владыку Тереха и его народ под гнев империи, нужно было быть с ними честным. И объяснить всем, что ты – сядешь на свой корабль и уплывёшь отсюда до того, как этот городок и другие селения вместе с жителями исчезнут с лица земли.
Принц взглянул на владыку долян:
– Это не угроза, Терех. Это будущее, если ты совершишь ошибку сейчас – если предашь империю. Я даю тебе шанс…
Владыка на последних словах вздрогнул.
– Император не узнает ни о том, что ты уничтожил корабль, ни о том, что ты пытался убить правителя бреган, верного империи. И господина норхонца мы тоже отпустим с миром, – твёрдо пообещал Нардэн.
Доляне, стоявшие вокруг плотной толпой, молчали и удивлённо переглядывались. Борос, сложив руки на груди, хмурился с явным недоверием.
– Что, Эмба? – Цангр окинул парня взглядом. – Твой отец тоже видел мрачное будущее вашему народу, если предадите империю?
Борос отвернулся, не ответив. И в общем-то показал этим, что некоторые воины тоже не до конца уверены в том, что делают. Видимо, после приказа о нападении на корабль империи, все решили, что выбор сделан и теперь осталось только сражаться, когда нагрянет армия Мельседея. Но вот его посол говорит, что выбор всё ещё есть.
Нардэн мягко добавил для владыки Тереха:
– А ты явишься в резиденцию анклава через неделю на переговоры. И на этот раз мы найдём согласие между империей и народами Прибрежья.
Ещё мгновения стояла тишина, а потом тихие разговоры поползли по толпе.
– Послушай его, Терех, – уверенно сказал Цангр. – Нам не нужна война. Мельседей хочет продолжить мир. Нельзя отказывать…
Владыка долян просто сжёг бреганина глазами, настолько злобным был его взгляд.
– Пока хочет, – прошипел он. – Пока он хочет – будет мир, а если его желание закончится – он может закончить и нас. Ты обманываешь себя и свой народ, Цангр. Думаешь, чем больше служишь императору, тем больше он проявит милость? Ты ничто для него, как и мы все.
– Если бы это было так, меня бы здесь не было, – возразил Нардэн.
Смех норхонца внезапно оборвал его:
– В одном ты прав, посол. Ни тебя, ни бреган здесь не было.
Сказав это, он взглянул на Тереха:
– Хватит разговоров. Они и так живы дольше, чем надо. Нельзя допустить, чтобы император узнал о том, что вы готовы освободиться от его власти. Слишком рано.
Владыка долян молчал, сжимая челюсти в раздумьях, и смотрел на эгрессера. Его слова зародили сомнения. Они были и раньше, когда норхонские купцы только начинали говорить о том, что империя получает слишком много и не даёт ничего. Когда сказали, что оружие Норхоны не позволит армии Мельседея подавить их восстание против него. Разговоры шли давно, и с каждым разом желание сбросить демонов, навалившихся своими кровососущими жалами, становилось всё сильнее.
– И ты посмеешь своей рукой убить посла императора? – Нардэн взглянул на Тереха.
Тот ещё молчал, но норхонский провокатор внезапно помог ему с решением.
– Владыке не придётся, – произнёс он и, встав с кресла, приказал своим людям: – Верёвку и камень.
– Терех, – зарычал Цангр, – остановись! И этого собачьего сына тоже останови!
Глава долян окинул бреганина мрачным взглядом:
– Лучше бы вы все погибли на корабле.
Норхонцы обступили Нардэна, и только в этот момент все обратили внимание на Элюзаль. Она вышла из-за его спины и, увидев верёвку в руках одного из подошедших, зашипела:
– Не смейте!
Никто не засмеялся. Доляне наблюдали за тем, что делают норхонцы, не мешая им, но и не испытывая от этого удовольствия.
– Ты ещё кто? – усмехнулся только господин псевдокупец, с интересом оглядев девушку. – Служанка?
– Да! – громко заявила Элюзаль. – А ты, ничтожное создание, покушаешься на жизнь посла императора!
– Я не покушаюсь, – засмеялся норхонец, – я его убиваю. Жаль, служанка, с такой грудью, как у тебя, ты легко нашла бы нового господина. Уберите её пока, её последнюю.
– Такая дорого стоит, – заметил кто-то из его людей. – Можно продать у нас.
– Она свидетель, – отмахнулся псевдокупец. – Её нельзя продать. Да оторвите её уже от посла…
Элюзаль приготовилась держаться за Нардэна до последнего, но он внезапно наклонился к её уху:
– Не дай бреганам сказать кто я. Иначе мне не позволят утонуть.
– Что? – девушка просто сожгла его глазами от волнения.
– Не бойся, – прошептал принц. – Всё идёт, как надо.
И после этих слов Элюзаль внезапно поняла: убить посла императора своей рукой никто бы не осмелился! И Нардэн знал это! Знал, что лучший способ – просто утопить его. Утопить! В воде!
Элюзаль замерла на вдохе с поднятой грудью, и в этот момент её грубо оторвали от принца и швырнули к бреганам. Самбир шагнул навстречу девушке, встретив её, поэтому она не упала и осталась стоять, глядя на то, как норхонцы отводят Нардэна на край причала.
Двое схватили его за плечи, чтобы держать, пока к его ногам будут привязывать камень, один нёс верёвку. Все следили за эгрессером, ожидая его сопротивления, но он ничего не делал. Долянские воины и командиры, мрачно взирая на происходящее, невольно думали о том, почему демон не пытается хоть как-то помешать своей смерти? Может быть потому, что руки у него уже связаны, а сам он обессилен, и он просто не может ничего сделать? А просить пощады не имеет смысла, и поэтому он молчит? Хотя, даже если бы мольба могла спасти ему жизнь, эгрессер не опустится до такого. Просить о чём либо – не в их природе.
По доскам причала загремел булыжник, который подняли по лестнице и покатили к месту казни. Брегане напряжённо переглянулись.
– Ну-у-у? – Тансар, хмуря брови, взглянул на Цангра.
Тот не отрывался глазами от Мезамероса. Норхонцы обматывали вокруг его ног верёвку и навязывали узлы на здоровый булыжник. Вот сейчас точно стоило сказать кто он. Никому не нужна смерть принца. Он гораздо ценнее живой, ведь его можно использовать, как заложника для воздействия на императора. Это же просто подарок царю Бисалару.
– Владыка Терех! – злой женский голос внезапно заставил людей обернуться к служанке посла.
Элюзаль заметила, что владыка бреган открыл рот – явно, чтобы остановить казнь, и опередила его. О, ей было что сказать!
– Когда император спросит тебя, кто казнил его посла, – зашипела девушка, – не забудь рассказать, как ты стоял рядом и ничего не делал. Похоже, здесь правишь уже не ты и даже не твой народ!
Нардэн улыбнулся. И снова его прекрасная наложница в ярости и снова называет всё своими именами. Всё правильно: тем, кто обманывает себя, нужно услышать правду. Может, это хоть немного отрезвит их.
Глаза Элюзаль сверкали ярко, и принц любовался этим. Девушка смело оглядела долян и показала рукой на провокатора норхонца:
– Теперь он главный на вашей земле, да? Вы сами уже ничего не решаете? Тогда вы дешево её продали! За тридцать орудий!
– Закрой рот, служанка! – на лице Тереха вздулись сосуды от прилива крови.
– А то что?! – голос Элюзаль взлетел.
Ей надоело бояться! Хватит уже с неё, почему её всё время хотят убить? Это какой раз уже?! А теперь и её принц страдает! Сначала его отец издевался над ним, потом брат, потом брегане решили распорядиться его жизнью, и вот доляне присоединились к этому пиру! И ещё наглый норхонец, который смутил народ по заданию своего поганого царя, восседающего где-то за морем. Все они – не ведают, что творят! Кто-то должен сказать им об этом! И раз никто не может, то скажет она!
– Уймите её! – Терех взял себя в руки и отдал приказ своим людям, подавив в себе желание самому ударить слишком смелую служанку посла, который внезапно позвал:
– Самбир…
Кто-то из воинов уже шагнул к девушке, но молодой бреганин, услышав эгрессера, задвинул её плечом за свою спину. Нардэн был уверен, что Самбир поступил бы так и без его просьбы, но и всё же хотел убедиться, что брегане защитят Элюзаль пока его не будет.
Тансар и Нур сопроводили приближение долян наклоном головы, и, нарвавшись на их угрожающие взгляды исподлобья, люди Тереха остановились. А норхонцы как раз закончили вязать узлы на булыжнике.
– Готово! – крикнул один, и псевдокупец не задерживаясь, приказал:
– Толкай.
– А последнее слово? – усмехнулся Нардэн.
Норхонец цокнул языком, пристально глядя на него:
– Ну?
Принц повернулся к Цангру:
– Вперёд не шагай. Только назад и быстро.
Владыка бреган, хмуро сведя брови, смотрел на Мезамероса, не понимая о чём говорит.
– Всё, убрать его, – приказал норхонец, – бреган и девку следом за ним. И засуньте ей тряпку в рот, иначе будет орать.
Двое людей, державших Нардэна за плечи, просто швырнули его вниз с причала и пнули булыжник следом. Шумный всплеск сопроводил вход тела в воду, и поверхность сомкнулась, растекаясь кругами. Доляне, кто был ближе к краю, посмотрели вниз. Вода была чистой, но колебания от падения тела мешали увидеть, как там тонет посол империи.
– И это всё? – засмеялся норхонец. – Я ждал хоть чего-то. Не знал, что можно так легко убить демона-эгрессера. Терех, а ты говорил, что это самые опасные создания из всех живущих. А этот что калека?
– Которого ты сейчас полезешь доставать, пока он не захлебнулся, – внезапно громко прозвучал голос Цангра. – Ты не представляешь, кого ты топишь.
Доляне обернулись к бреганам, но их владыка не успел продолжить. Только открыл рот, как внезапно служанка посла, которая уже успела отличиться острым язычком, нажала пяткой на его ногу со всей силы.
– А! – коротко сказал Цангр и удивлённо взглянул на Элюзаль. – Ты что?
Девушка молча смотрела на него, прожигая глазами насквозь.
– Сколько наш посол может не дышать? – подал голос Нур.
– Сколько надо! – зашипела Элюзаль.
Норхонец и его люди прислушались к этому разговору, как и доляне.
– О чём вы? – Терех шагнул к бреганам.
Цангр зарычал на Элюзаль без слов, но змея-наложница так и не отпускала его глазами, чётко веля: молчи!
– Он сейчас погибнет, – заметил Самбир и получил такой же взгляд в ответ.
Элюзаль сама боялась больше, чем все брегане, вместе взятые. Но они не знали того, что знала она. А она помнила, что принц отличный пловец и может находиться под водой очень долго. К тому же ему понадобится какое-то время.
Тонкая вибрация прошла по деревянной конструкции причала, и все, стоящие на досках, почувствовали, как под ними, словно прошли невидимые волны. Внизу внезапно зашипела вода, и белая пена начала пузыриться на поверхности…
Но если на деревянной площадке это была лишь дрожь и волны, и доляне удивлённо смотрели себе под ноги, то норхонский экипаж на железном корабле ощутил всё совсем по-другому…
Жуткие вопли боли одновременно от десятка человек, находившихся на палубе, заставили вздрогнуть всех на причале. Никто ещё не понял, что происходит, а по борту судна побежали бело-голубые разряды. Люди на палубе вопили и внезапно… просто задымились, словно их тела загорелись изнутри.
Норхонец и его охранники ринулись к своему кораблю, но остановились, не добежав до него, и попятились, с непониманием и ужасом глядя на заживо горящий экипаж. И всё же они не успели отступить. Мощные разряды белыми молниями прокатились по бортам судна и ударили в причал. Вопли людей оборвались в один миг. Все, кто оказался в зоне удара, и норхонец со своими охранниками, просто рухнули, догорая уже замертво. А звук запустившихся двигателей стремительно набирал мощь и буквально за мгновения дошёл до рёва, сотрясая стенки корабля.
Владыка Терех, как и все его люди, замерев, взирал на это. Но всего мгновения, потому что уже надо было бежать. Долян спасло только то, что они стояли чуть дальше и не попали в зону удара. Все просто схлынули от шатра бегом на берег. Брегане последними вместе с Элюзаль.
Двигатели корабля, наполняясь внешней энергией, ревели, беспощадно убивая слух. Дерево причала стремительно вспыхивало от прожигающих его изнутри языков пламени. Меж досок сцеплялись разряды, воспламеняя деревянную конструкцию, будто дворец из спичек.
Брегане с девушкой едва спрыгнули на берег, как за их спинами с жутким грохотом воздух превратился в горячий, сбивающий с ног поток. Элюзаль упала на землю вместе со всеми, и ещё мгновения все пережидали волны жара. Везде впереди точно так же вжались в песок доляне.
Девушка наконец подняла голову, оглянулась и замерла. Причала за ними больше не было, его остатки догорали, опадая в воду. А корабль разворотило взрывом двигателей так, что его лопнувшие борта свисали с него, как мятые тряпки. Пламя ещё горело там, уничтожая судно, и было видно, что оно тонет. Взрывы повредили днище корабля, и в его трюм заливалась вода.
Элюзаль трясло от эмоций, но, взглянув на лица долян, она поняла, что её удивление – это тень от того, что чувствуют эти люди. Весь берег, заполненный жителями города, замер в непонимании, которое за мгновения обратилось в страх. Воины, поднимаясь на ноги, вынимали из ножен тесаки и топоры, заряжали арбалеты.
Опередили этим Тереха, который, едва отплевавшись от песка, попавшего в рот, закричал:
– Убить! Как только покажется! Если демон выйдет, всем конец! Уведите людей!
Приказы владыки подхватили в толпе, и жители города просто ринулись в улицы, но их побег от смерти закончился так же быстро, как и начался. Потому что с характерным гулом, незамеченным сразу из-за того, что творилось в последние минуты, небо над головами накрыла тень боевых летакоров.
Три бронированных корабля зашли над толпой, и как только люди попытались бежать, точные залпы разворотили дороги на их пути, превратив их в горящие овраги.
– Оставаться на месте! Лечь! – громкий приказ с летакора прекратил движение окончательно.
Глядя вверх на ощеренные стволы орудий, долянские воины замерли. Оружие не бросили, но понимание того, что теперь с ними будет уже стало горечью во рту у всех.
Цангр обозрел растерянную толпу и громко спросил:
– Теперь вы вспомнили, с кем имеете дело? На что вы рассчитывали?
Владыка бреган понимал, что чувствуют доляне, но они виноваты сами. Их глупость привела к такому финалу. Воины, стоявшие ближе, мрачно взглянули на Цангра.
– Как он это сделал? – хриплый вопрос всё-таки прозвучал от Бороса.
Рука парня, крепко сжимавшая арбалет, действительно дрожала.
Самбир поддержал бы его удивление, как и Тансар и Нур, но они-то уже видели на что способен «тщедушный принц». А Элюзаль ни на кого сейчас не смотрела, потому что взгляд был прикован к воде. Она ждала.
Борос внезапно понял кое-что и сглотнул:
– Он мог убить нас ещё в лесу?
– Да, – кивнул Цангр.
– И сейчас мог! До того, как его скинули в воду!
Бреганин усмехнулся:
– Не спрашивай меня почему вы все живы. Только принц ответит тебе на это.
Лицо Бороса вытянулось, и следом за ним то же самое произошло со всеми людьми, кто услышал Цангра. Владыка Терех, смотревший на боевые корабли, опустил голову:
– Что ты сказал?
– Сказал: вели своим воинам бросить оружие, – жёстко ответил Цангр, – и преклонить колени перед его высочеством принцем Нардэном Мезамеросом, старшим сыном императора Мельседея, когда он выйдет на этот берег. И молить, чтобы он пощадил ваши жизни.
Терех молчал и сглатывал слюну, наполнявшую рот от тошноты, которая рождалась от понимания безвыходности ситуации. Эгрессер либо сам уничтожит их, либо это сделают с кораблей. Три боевых имперских летакора, как и сказал посол… оказавшийся принцем Мезамеросом, сотрут Акату с лица земли за минуты, вместе со всеми, кто здесь есть.
– Владыка, – некоторые из воинов подошли к своему правителю, – что теперь?
Мгновения тишины закончил приказ, единственный из возможных.
– Сложите оружие, – хрипло произнёс Терех. – Преклоните колени, когда принц выйдет.
– И просить пощады? – мрачно спросил кто-то из воинов. – Какой смысл?
Самбир, подойдя к отцу, задал почти такой же вопрос:
– Ну, что думаешь? Что теперь сделает с ними наш принц?
Цангр стоял, сложив руки на груди, и наблюдал за наложницей. Та ждала у самой кромки воды, с волнением всматриваясь в голубую гладь реки, но вот удивлена не была нисколько.
Владыка бреган усмехнулся, поняв это, и ответил на вопрос сына:
– Терех ему нужен. Для нового договора.
– А остальные? – Самбир оглядывал множество людей, лежавших на земле под прицелом орудий, и сотни воинов, которых трясло в ожидании демона.
– Не знаю, – задумался Цангр. – Мельседей сжёг бы город дотла в наказание Тереху, а что сделает его сын – сейчас увидим.
Недалеко в реке наконец показалась человеческая фигура, и Элюзаль, едва увидев принца, поспешила в воду ему навстречу.
Нардэн вынырнул, схватил воздух, миновал тонущие обломки и поплыл к берегу. Сразу увидел Элюзаль. Она по самую шею вошла в реку и ждала его. Доплыв до девушки, Нардэн взял её в объятия.
– Мой принц, тебе же нельзя в таком виде… – с придыханием прошептала Элюзаль, но сама не могла отвести от него глаз.
Красные волосы Нардэна переливались на солнце, словно огонь. Тонкие сверкающие жилки биотоков стекали по его гладкой молодой коже, и яркие кобальтовые глаза просто горели от переизбытка энергии. Девушка едва охватила руками плечи принца, настолько сильно округлились его мышцы. Мокрая туника всё ещё была на нём, но полы раскрылись, обнажив грудь и живот с рисунком гресс-жил, до сих пор источающих красный свет.
Элюзаль прижалась к Нардэну, и он уткнулся лицом в её шею, прячась от взглядов с берега, но сам смотрел туда.
– Брегане живы, – произнёс он с некоторым облегчением, найдя всех.
– Вперед никто не шагал, – прошептала девушка, прикрывая ладонями его голову. – Ты сказал так, чтобы мы не попали под твой удар?
Нардэн кивнул:
– Да. Кто-то из долян попал?
– Нет, нет, – Элюзаль просеивала красные пряди сквозь пальцы. – Только норхонцы… они побежали к кораблю.
– Прости, – принц гладил её спину, держа в объятиях. – Тебе пришлось увидеть их смерть. Это не то, что должна видеть женщина.
Элюзаль заласкала его поцелуями:
– Нет, нет… иначе, мне пришлось бы видеть смерть бреган, твою и мою. Они убили бы нас всех. Ты дал им выбор. Они его сделали.
Нардэн тяжело сглотнул. Всё верно, агент царя Бисалара не должен был допустить, чтобы кто-то узнал о том, что они поставляют долянам оружие и толкают их на конфликт с империей. Он убил бы всех свидетелей и без тени сомнений начал с посла. И даже его служанку не пощадил. Он сам и его люди поплатились за то, что толкали на смерть народ долян.
Нардэн изначально знал, что его план предусматривает жертвы. Он не сможет отговорить владыку Тереха просто словами, только действие вразумит его. И только уничтожение всех доказательств его предательства – и материальных, и живых, спасёт от наказания императора. Которым станет истребление всего народа.
– Теперь брегане точно не отстанут… – Элюзаль дышала с волнением. – После такого они не поверят, что ты взял энергию у меня.
– Конечно не поверят, – усмехнулся принц.
