Юлия Давыдова
Принц империи демонов
Владыка бреган шагнул к столу и сел в кресло. Остальные последовали его примеру.
– Что ты хочешь делать? – спросил Цангр.
Нардэн сидел всё так же расслабленно и, пропустив пальцы левой руки в длинные волосы Элюзаль, расчёсывал её локоны. Правую, в перевязке, положил на её бедро. Девушка, удобно устроившись на его коленях, пристально следила за бреганами.
– Люза перед броском, – усмехнулся Самбир, – да не тронем мы твоего господина.
Цангр ждал ответа, пристально глядя на принца.
– Я думаю, что у нас есть шанс на этот раз прекратить внутренние распри Прибрежья, – задумчиво произнёс Нардэн. – Я расскажу тебе, когда прибудем в резиденцию анклава.
– Почему там? – владыка бреган хотел ответы сейчас и не хотел ждать, но одна догадка пришла ему в голову и он спросил прямо: – Ты хочешь сначала покинуть границы империи?
Нардэн опустил голову:
– Ты проницательный, Цангр.
– Ну тогда уже можешь говорить, – внезапно подал голос Самбир.
Все взглянули на него, а он показал кивком головы на панорамное окно, за которым потемнело небо, готовясь к вечеру, и закончились невысокие горы, отделявшие империю от земель Доляны. По боку от летакора тянулся густой лес.
– Мы покинули твой дом, – добавил Самбир, – уже над территорией долян.
– Верно, говори, – жёстко потребовал Цангр, – твоя жизнь теперь зависит от нас, и я хочу знать твои планы. Как ты хочешь договориться с долянами? Что ты им предложишь?
На этих словах Нардэн тихо засмеялся. Бреганам это не понравилось, но любопытство заставило их не рычать.
– Цангр, – вздохнул принц, – с твоего разрешения, я напомню тебе в чём ты не прав.
Нардэн положил руку на подлокотник кресла, раскрыл ладонь, туго обмотанную бинтом, и насмешливо оглядел бреган:
– Прямо сейчас моя жизнь принадлежит только мне. Как и ваши…
Щелчок пальцев – и в воздухе над столом полыхнули витиеватый разряды, едва не коснувшись сидящих за ним. Брегане замерли, но молнии уже погасли, оставив лёгкий голубоватый след. Простым щелчком пальцев Мезамерос действительно напомнил им, что способен сжечь их всех заживо прямо сейчас.
– Но всё может измениться, – Нардэн болезненно сощурился и потряс рукой. Сквозь бинты проступила кровь. – Настанет момент, когда моя жизнь окажется всецело в ваших руках.
Принц закрыл ладонь и вернул её на бедро Элюзаль. Та с волнением ухватила его руку и подняла, рассматривая красные пятна на повязке. Повреждённые шипы и мышцы начали кровить.
– Всё хорошо, – Нардэн улыбнулся, потому что Элюзаль поцеловала его пальцы и с укором взглянула на него.
Использовать грессы в таком состоянии больно и опасно, рана дольше не заживёт.
– Я хочу хотя бы попытаться избавить Прибрежье от новой крови, – произнёс принц, возвращаясь к разговору с Цангром. – Но для этого нам с тобой надо объединить силы и поверить друг другу. Я предложу долянам то же, что и всегда – блага от империи. И пока император не знает о предательстве, это будет шанс для владыки Тереха спасти свой народ. Я скажу, что если он не примет нашу добрую волю, то Мельседей узнает о его сговоре с Норхоной, и тогда уже никто не сможет им помочь. Если он откажется, его судьбу ты знаешь.
– Объединить силы… – Самбир искоса взглянул на принца. – Откуда у тебя всё-таки силы? Ты же не питаешься. Совсем. Никем. Так говорят.
Нардэн усмехнулся:
– Могу сделать исключение для тебя, Самбир.
Тот насмешливо оскалился.
Цангр, пристально глядя на принца, тоже пытался понять ответ на вопрос сына. Откуда в этом тщедушном теле едва живого на вид эгрессера такая энергия?
– Так какое решение мы примем? – Нардэн спокойно смотрел в чёрные глаза владыки бреган. – Ты поверишь мне?
Цангр, хмуря брови, раздумывал над ответом и не сомневался в том, что остальные его воины так же удивлены поведением и словами принца, как и он сам. Старший Мезамерос оказался не таким, каким они видели его до этой встречи. В Брегане ходило много слухов о нём. Но сейчас, после всего одного разговора, Цангр понял, что сын императора, возможно, опасен так же, как и его отец. Мельседей не стал бы потакать сыну, не уважающему его, если бы не видел в нём себя.
Разглядывая лицо Нардэна, владыка бреган остановился на его глазах. Под тёмно-серыми выцветшими ресницами серая радужка тоже казалась высохшей, отчего глаза были пустыми, в них нельзя было ничего увидеть. И это не нравилось Цангру больше всего.
Тишину в атриум-отсеке внезапно пронзил звук тревоги по кораблю.
– Внимание, пассажиры! – громкий голос командира летакора заставил всех вздрогнуть. – Занять места, закрыть держатели! Атака с земли!
Элюзаль взглянула на принца, а тот мгновенно повернул её к себе спиной и прижал одной рукой, второй развернул подлокотники кресла, представлявшие собой удерживающие обручи, и замкнул их между собой.
Брегане, проходившие курс безопасности пассажиров перед полётом, сделали то же самое.
– Это что значит? – спросил Самбир.
Нардэн знал, что искать в небе после слов командира корабля и, взглянув в окно отсека, показал рукой:
– Вот это!
Все обернулись и тоже увидели летящий в небе яркий огонёк, оставляющий шлейф.
– А?.. – Элюзаль схватилась за руки принца, которыми он крепко прижал её к себе. – Это воздушный снаряд?!
– Он самый. Какого?.. – Нардэн выругался. – Цангр, когда доляне успели обзавестись тяжёлой артиллерией?
– Что? – бреганин искренне поразился. – Я не знаю!
Вслед за первым огоньком из густого покрова леса взмыли ещё два таких же, устремляясь точно к летакору. Экипаж пошёл на манёвр уклонения, и картина за бортом стремительно поехала, горизонт резко провалился вниз, показывая набор высоты и вираж. А внутри это оборвало дыхание всем, и брегане вцепились в кресла.
Корабль едва ли не встал на крылья по одной стороне, и вдоль панорамного окна мелькнули два снаряда, миновавшие цель. С гулом двигателей летакор выравнивал положение, но продолжал манёвры. И за окном было видно всё новые, взлетающие из-под покрова леса, яркие огни.
«Не обучены», – Нардэн успел подумать о том, что те, кто ведёт стрельбу из орудия, не умеют им пользоваться.
Они тратили боекомплект слишком расточительно, явно потому что не могли справиться с точным наведением на цель, и пускали в расход весь запас, чтобы просто взять количеством. И это дало результат.
Грохот и звук разрываемого металла вместе с ударом толкнули корабль с курса. Освещение в атриум-отсеке погасло в тот же миг. За бортом в панорамном окне небо исчезло в дыму, и запах гари заполнил помещение. Второй удар догнал летакор буквально через пару секунд.
Экипаж боролся за жизнь подбитого корабля, снижаясь, чтобы довести его до земли и не рухнуть с высоты. Но третье попадание не оставило шансов. Последний снаряд, судя по звуку, задел носовую часть, и после него в небо перестали взлетать огни. Значит, зону покрытия орудия прошли.
Летакор снижался, разбивая корпусом в щепки особо высокие верхушки деревьев. В жутком скрежете стремительно трескалось стекло окна. Оно лопнуло в какой-то момент так быстро, что никто и не заметил, что они летят уже со вскрытыми бортами. Только внезапно рванувшее внутрь корабля пламя подсказало, что резко возросшая тяга воздуха гонит огонь из повреждённого двигателя в салон.
Чёрный дым заполнил коридоры и отсеки, и натужный гул оглушал. Брегане задержали дыхание. Земля за бортом была рядом, шли уже над деревьями, значит, в них и врежутся. Лететь оставалось недолго, а вот задохнуться от дыма можно прямо сейчас.
Элюзаль не чувствовала себя, только Нардэна – его просто железные руки и грудь, к которой она была крепко прижата. Грохот и скрежет всё-таки убил слух и сознание девушки, и она перестала понимать, что происходит.
А Нардэн следил за поведением летакора, и по нему было понятно, что никто уже не ведёт его. Третье попадание было в кабину. Корабль просто падал, естественным образом планируя с одним по-прежнему работающим двигателем. Крылья срезали деревья и скорость снижалась. В какой-то момент воздушное судно резко развернуло ещё раз от того, что повреждённый двигатель оторвало от корпуса. Его обломки разлетелись в стороны от бортов, мелькнув перед глазами бреган. Но второй двигатель продолжал тянуть, и корабль, наклонившись одним бортом вниз, распадался на куски. Ещё мгновения и его могло просто разорвать надвое из-за того, что одну сторону тянуло вперёд, а вторая тормозила о деревья.
Нардэн держал Элюзаль обеими руками, но на мгновения пришлось одну освободить.
– Держись крепко! – приказал принц, поднимая и разворачивая ладонь в направлении удара.
Девушка вцепилась в удерживающий обруч, а Цангр, увидев, что делает Мезамерос, крикнул своим:
– Пригнуться!
Мощный разряд сошёл с руки Нардэна и, пройдя молниями насквозь через стенки отсека, ударил снаружи в работающий двигатель. Через секунду его рёв захлебнулся. И теперь до земли остались всего мгновения. За бортом резко потемнело, небо осталось там наверху, а здесь, у поверхности, с треском ломались деревья, встречая тело корабля. Последний удар пронзил корпус снизу, едва не сломав своей вибрацией спины бреган, сидевших в креслах, и после него полуразрушенный летакор, словно нырнул в неожиданную тишину.
Элюзаль казалось, что она всё ещё не дышит. Но сердце стучало в висках, а значит она жива. Нардэн взял её за подбородок и поднял лицо, чтобы посмотреть в глаза.
– Всё, Элюзаль, – прошептал он. – На земле. Всё хорошо.
Девушка тяжело сглотнула.
– Брегане! – принц взглянул на них поверх её головы. – Живы?
На кресле выдохнул и сразу зарычал Самбир:
– Боги… это что было?! Доляне, собачьи дети!
Цангр резко разомкнул обручи, встал и сразу оглянулся на широкий проём окна, за которым теперь темнели стволы и кроны, завалы сломанных ветвей и грязно-зелёная вода. И чёрный дымок ещё струился из отсеков летакора, рухнувшего в сырое болото. Остальные брегане быстро освободились из кресел, тоже в заметном напряжении глядя за борт.
– Должно быть топи птуров, – с явным волнением в голосе произнёс Цангр. – Боги, надо убираться отсюда.
Нардэн разомкнул обручи, поставил Элюзаль на ноги и встал сам. Самбир, ещё рыча по поводу долян, подошёл к окну и выглянул наружу, осматриваясь.
Буквально за прошедшие мгновения граница поверхности воды заметно изменилась. Корабль тонул в болоте и очень быстро. Носовая часть ушла ещё при ударе, и грязная жижа поднималась к атриум-отсеку по наклонённому коридору внутри, а снаружи шла вверх по борту, готовясь начать заливаться через проём.
Из ближайших зарослей, торчащих над грязно-зелёной поверхностью, внезапно пошли волны, докатываясь до летакора. Брегане, увидев это, зарычали.
– В воду нельзя, – резонно заметил Тансар. – Какие резвые твари, уже поняли, что добыча рядом.
Элюзаль держалась за Нардэна, но глаз от волн не отводила.
– Что это такое? – сглотнула она.
Принц не ответил ей, только крепче сжал её руку и сказал Цангру:
– Верхний эвакуационный люк.
Брегане обернулись к нему. Нардэн показал пальцем в потолок прямо над столом, где располагался круглый щит с рычагом.
– Ясно, – Самбир вскочил на стол в тот же момент, легко дотянулся рукой до рычага и повернул.
Железная панель ушла в сторону, открывая выход на крышу корабля. Самбир лёгким рывком подтянулся на руках и вылез наружу. Было слышно, как, оказавшись наверху, он выругался. Брегане быстро поднялись один за другим. Нардэн взял Элюзаль за талию и поднял к люку. Цангр сверху вытянул девушку за руки и поставил на ноги. Принц покинул летакор последним и, встав на плоской крыше, огляделся вокруг. Ловушка, в которую они попали, стремительно сужалась.
Корабль угодил в самую топь. Лес, окружавший со всех сторон, стоял в зеленовато-мутной жиже. Кое-где виднелись островки суши и корни деревьев, выходящие наружу витиеватыми сплетениями.
Брегане присматривались ко всему, что торчало над водой, потому что под ней прямо сейчас что-то активно двигалось, создавая косые гребни на поверхности. Точки света, вспыхивающие в толще, озаряли неясные очертания.
– Они нас переловят, если прыгнем, – Цангр напряжённо следил за этим свечением.
– Вон туда можно… – Нур показал рукой на ближайшее сплетение корней метрах в пяти от борта, который уже до половины высоты ушёл под воду, и добавил: – Если не прыгнем, тогда переловят, когда потонем.
Элюзаль, оглядываясь по сторонам, просто задыхалась на каждом судорожном вдохе от страха.
– Что там за твари? – прошептала она.
– Увидишь, – мрачно ответил Самбир, – когда они нападут.
Свечение в мутной воде двигалось вдоль бортов корабля, и глухие удары и скрежет, передающиеся по конструкциям, подсказали, что кто-то пробует металл на вкус. Брегане отточенным движением вынули топоры из ножен, но Нардэн покачал головой:
– Это не поможет, готовьтесь уходить.
Цангр обернулся к нему с гневом и возмущением на лице:
– Ты обезумел, принц? Ты хоть раз видел болотного птура? От него не уйти, тем более по воде. Тем более мы попали прямо в их яму! Мы тонем в их гнездо!
– Я насчитал уже восемь, – Тансар напряжённо смотрел вниз, – но их точно больше.
– Цангр!
Внезапно жёсткий голос принца Мезамероса заставил бреган отпустить глазами болото и взглянуть на него.
– Уходим на юг, – Нардэн показал направление рукой в лес.
Если он не потерял пространственную ориентацию, пока они падали, то двигаться отсюда надо чётко на юг. Болота заканчиваются километров через пять.
– Да, на юг! – рявкнул Цангр. – Только мы не пройдём! Если ты, конечно, не хочешь сказать, что не сдохнешь, ударив по болоту. Сколько в тебе сил? На одного птура хватит?
Нардэн не ответил, следя за гребнями воды у борта. Падение летакора он не учитывал, и если сейчас потратит энергию на то, чтобы пробиться сквозь тварей, то риск умереть от истощения действительно велик.
– Э-э-э! – напряжённо выдал Самбир. – Пусть ничего не делает! Если оголодает, он потом нас сожрёт!
Нардэн взглянул на бреганина и сделал это очень вовремя. Прямо за спиной Самбира взмыли вверх веера косых зубов, торчащих из раскрытых в обратную сторону челюстей метровой ширины. Элюзаль завопила на всё болото, всколыхнув его тишину, наверное, до самых границ.
Но в тот же миг, как огромная тварь, состоявшая, кажется, из одних только челюстей, торчащих из узкого тела, покрытого чешуёй и наростами, вырвалась из воды, Нардэн молниеносно вскинул левую руку. Бело-голубая вспышка, сорвавшись с его ладони, врезалась в монстра, буквально выжигая и разрывая его изнутри. Дымящееся мясо и кости рухнули обратно в воду.
Но уже в следующее мгновение твари, окружившие корабль, вынырнули на воздух проверить, что там снаружи железной коробки и наконец нашли свою добычу. Брегане оказались в окружении просто громадных вееров зубов, похожих на атакующих птиц, но встретили челюсти птуров топорами, просто отсекая от них куски. У этих тварей они раскрывались полностью на триста шестьдесят градусов, и они взмахивали ими, будто крыльями.
Нардэн резким движением отправил Элюзаль вниз к своим ногам, где было безопаснее всего, и девушка, прижавшись к его колену, застыла в ужасе, понимая, что, как бы не были сильны брегане, как бы не были остры их топоры, эти жуткие монстры сожрут их за минуты…
– Лечь!
Приказ Мезамероса положил всех на крышу корабля. Брегане упали и прижались, глядя на то, как боевым движением обеих рук, молниеносным и плавным, принц создаёт круговой энергоимпульс. Яркая световая волна и мощные разряды тока, сошедшие с его грессов, прошили тварей насквозь, разорвав их на мелкие горящие ошмётки, и устремились дальше в воду, освещая её толщу далеко вокруг.
На головы бреган посыпался дождь из костей и зубов, и пока он стучал по ним, Нардэн опустился к Элюзаль и поднёс руку к носу. Цангр, увидев, что принц вытирает кровь с лица, вскочил на ноги и подошёл к нему. Остальные вставали и поражённо оглядывались – смотрели, как тонут тлеющие куски птуров в жиже болота.
Нардэн поднял глаза на Цангра, стоявшего над ним, и прошептал:
– Теперь уходим на юг.
– Да, – владыка кивнул, пристально глядя на принца. – Да, уходим.
Под колени Нардэна покатилась вода. Крыша почти утонувшего корабля уходила в топь, остался лишь клочок.
– Самбир, Нур, рубите ветки, нужен плот, – приказал Цангр.
– Я поплыву, – хрипло вздохнул Нардэн.
– Делайте плот, – владыка бреган уверенно отправил своих к ближайшему скоплению корней, а сам присел возле принца, разглядывая его лицо. – У тебя больше нет сил, пошла кровь – значит, ты пуст. Поплывешь – умрёшь.
Нардэн сглотнул. Цангр был прав. Тело опустошено, и теперь он тратит последние капли энергии просто на то, чтобы дышать. Плыть – это он определённо погорячился.
У бреган ушло совсем немного времени, чтобы нарубить длинных корней и ветвей и собрать их в плавучее сооружение. Тансар и Нур уложили принца на него.
– Элюзаль, – позвал Нардэн. – Умеешь плавать?
– Нет, но могу держаться, – девушка соскользнула с крыши корабля, на которой стояла уже по бёдра в воде, и уцепилась за плот.
Нардэн сжал её руку. Дышать было тяжело, и глаза закрывались, но он боролся с желанием уснуть. От потери энергии можно впасть в кому. Дальше только смерть.
Брегане, окружив плот, двинулись вплавь от утонувшего корабля. Глубина в болотах была приличная, весь ил скапливался на дне, и верхний слой воды был достаточно жидким для того, чтобы можно было плыть. Брегане торопились. Темнело вокруг очень быстро, а тварей вроде птуров должно быть ещё много.
Элюзаль всматривалась и вслушивалась в каждый гребень на поверхности и каждый всплеск и, держась за ветки и руку принца, плыла изо всех сил, стараясь не думать о том, сколько ещё километров этой страшной топи впереди.
У неё и без того было, о чём тревожиться. Нардэн дышал очень тяжело, веки опускались и поднимались медленно, и он не спал, стараясь удержаться в сознании.
– Мой принц, – Элюзаль прижалась губами к его виску, чтобы никто не услышал её, – ты в воде, просто опусти руку, никто не поймёт.
– Я не могу, – прошептал Нардэн в ответ. – Много слизи от болотных тварей. Это осквернит меня. Я не могу.
– Но, мой принц… – девушка чуть отстранилась и гладила его по щекам, глядя в глаза.
Нардэн видел, что она сейчас заплачет, и улыбнулся, сжав её руку:
– Всё будет хорошо.
Брегане напряжённо следили за болотом, но всё-таки поглядывали на принца и наложницу. У них было много вопросов, но прямо сейчас никто не тратил дыхание на слова. Оно было нужно, чтобы плыть, не останавливаясь и не замедляясь, в одном направлении, мимо островков суши, манящих выбраться на них и отдохнуть. Но делать последнее было нельзя. В топи нет безопасных участков.
Цангр ориентировался по мху на стволах деревьев, покрывающих их только с южной стороны. Делать это становилось сложно из-за наступающей темноты, в лесу сгущалась ночь. Но выносливость и упорство бреган ей было не победить.
Жижа болота становилась гуще по мере приближения к большому берегу, и в какой-то момент все встали на ноги, утопая по бёдра, но уже шагая.
Самбир забросил Элюзаль на плот к её принцу, а то девушка завязла сразу и чуть не утонула в грязи. Элюзаль сильно устала, но всё-таки смогла возразить, потому что понимала, что устали все. А теперь надо тащить и её. Но Самбир только посмеялся, услышав от девушки:
– Вам будет тяжелее.
– Принц лёгкий, у него только кости, – ответил бреганин. – А тебя, наложница, какая бы тяжёлая ты не была, бросать нельзя.
Элюзаль конечно спросила:
– Почему?
– Как почему? – Самбир, везя плот по грязи, насмешливо взглянул на девушку: – Принц вон совсем высох, ему же надо питаться. Вот, будешь его едой. А то он на нас посмотрит.
– А ты этого боишься, – хмыкнула Элюзаль. – Всё время об этом говоришь.
– Конечно боюсь, – бреганин даже возмутился. – Я не хочу умереть в его объятиях. Странно, что ты не боишься.
Девушка промолчала в ответ на это и только крепче обняла Нардэна. Он молчал, сберегая силы, и по-прежнему держал себя в сознании. Элюзаль с тревогой думала о том, что Самбир прав. Принц очень слаб. Его лицо и тело – действительно просто кости. Но ведь она может дать ему сил. И брегане могут. Он ведь умеет питаться от живого тела, просто не хочет этого.
– Боги! Да!.. – раздался возглас Цангра.
Он поставил ногу на более твёрдую поверхность, утонув всего по колено, и понял, что топь осталась за спиной. Дальше земля.
Брегане, с каждым шагом выбираясь из болота, чувствовали облегчение, но хода не сбавляли, двигаясь уже без направления, просто во тьму. Ночь полностью захватила лес.
– Сориентируемся утром, – говорил Цангр, – сейчас главное убраться подальше от топи.
Он остановил всех только, когда перестал чувствоваться запах болотной тины. Брегане наконец опустили плот-носилки на землю и выдохнули, но стояли без дела недолго. Нужно было развести костёр и только тогда отдыхать.
Элюзаль, пока остальные были заняты, помогла Нардэну сесть, убрала кровь с его лица и растирала его ледяные плечи и спину, пытаясь согреть. Повязка на правой ладони принца совсем пропиталась кровью, потому что рана не заживала.
Нардэн не показывал вида насколько ему плохо, его выдавала смертельная бледность и капли крови, то и дело скатывающиеся к губам. От слабости он даже не вытирал их, просто сглатывал. Но, глядя на Элюзаль, которая, пытаясь согреть его, сама дрожала от холода и усталости, он остановил её и обнял:
– Хватит, посиди со мной.
Брегане быстро развели костёр, и когда свет пламени наконец озарил лес, все без сил расселись на земле.
– Вот это день, – вздохнул Самбир. – Я буду долго его помнить.
Он вынул из кожаного чехла на поясе фляжку и поднёс её к огню.
– Это вода? – с надеждой спросила Элюзаль.
– Лучше, – улыбнулся Самбир. – Это омла – наш напиток из ягод. Если нагреть градус станет выше. Сейчас, погоди, дам тебе попить.
Остальные брегане тоже вынули из чехлов на поясах плоские металлические бутыли.
– Не зря взяли, – засмеялся Тансар.
Сейчас ночью они вряд ли смогли бы найти родник в лесу.
Нардэн выставил ладони к пламени. От красно-золотого света его руки казались прозрачными. Тонкая кожа просвечивала, и кости были хорошо видны.
Владыка бреган, глядя на принца, решал с какого вопроса начать, но тот внезапно опередил его.
– Цангр, местность знаешь хорошо? – спросил Нардэн.
Бреганин хмыкнул:
– Мы на землях долян. От топи птуров до наших границ два дня пути. По нашим землям до анклава ещё два.
– А по землям долян? – принц, казалось, задумался. – Разве не ближе до границ анклава?
– Ближе, – подтвердил Цангр, – но это чужая земля, с которой атаковали корабль империи.
– Кстати об этом, – подал голос Тансар. – Кто мне скажет, что вообще произошло? Доляне сбили летакор? Зачем? Объявили войну империи? Владыка Терех, должно быть, отравился травкой. Слишком много курит.
Брегане засмеялись, и Цангр кивнул:
– Видимо, так и есть.
Самбир сделал глоток напитка, пробуя достаточно ли он нагрелся, и протянул фляжку Элюзаль:
– Держи.
Девушка, поднеся горлышко железной бутыли к губам, потянула из неё напиток непрерывными жадными глотками, вызвав этим смех мужчин.
– Не упади потом, наложница, – заметил Цангр.
Элюзаль отмахнулась, сделала ещё один уверенный глоток, вернула фляжку Самбиру и выдала:
– Ягода полуница, солод и дрожжи, могли бы сделать и покрепче.
Брегане удивлённо переглянулись, и Тансар спросил Нардэна:
– Принц, а ты где взял свою наложницу?
Нардэн засмеялся, несмотря на кровь, ещё сильнее потёкшую из носа. Он вытер её и насмешливо взглянул на Элюзаль. Та смутилась очень.
– Я же крестьянка, – тихо сказала она, – я знаю такие вещи.
– Ты прекрасна, Элюзаль, – мягко произнёс Нардэн. – Ни одна наложница не знает того, что знаешь ты. Если бы ты сразу призналась мне, что умеешь делать алкогольные напитки, мы бы поладили ещё быстрее.
Элюзаль с недоверием подняла бровь.
– Что? – в шутку возмутился принц. – Мой энергетический коктейль, по-твоему, простая смесь? Ага, стал бы я это пить тогда.
Девушка наконец засмеялась и уткнулась носом в его плечо:
– Ваше высочество, так вот в чём секрет вашего хорошего настроения после коктейля.
– Никому не говори, – шепнул Нардэн, целуя лоб Элюзаль.
Брегане наблюдали за принцем и его наложницей, как за представлением на площади – сидели, поставив локти на колени и подбородки на кулаки, и смотрели, не отрывая глаз.
– Хм… – Цангр не удержал короткий смешок, но ничего не сказал.
Странно было видеть такое общение между эгрессером и наложницей. Владыка бреган знал, что кроме как для любовного удовольствия, а иногда и питания эти девушки демонам не нужны. Никто не говорил с ними так. Зачем привязываться к тем, кого пользуешь, как любовную игрушку, а иногда и убиваешь невзначай? Они такая же жертва господину, как и его трапеза. Но в случае с принцем Нардэном, вообще всё по-другому. Цангр ещё присматривался к нему и пока не мог сказать себе, что понял какого цвета камень хранит душа этого демона. Его отца он знал, тот был чёрным ониксом – мглой с блеском, умеющей заманивать красотой и убивать, а принц пока не показал своей сути.
Нардэн заметил задумчивый взгляд Цангра и вернулся к прерванному разговору.
– Вряд ли доляне действовали самостоятельно, сбивая наш корабль, – произнёс он. – Откуда у них орудие и снаряды? Вы слышали от том, что где-то тут у них построили завод? Если не слышали, то эту технику им привезли.
– Норхонцы, – недовольно ответил на это владыка бреган. – Баламутчики. Они обхаживали всех в Прибрежье.
– У тебя тоже были? – Нардэн пристально взглянул на него.
Цангр не стал обманывать:
– Да. Их послы приходили и в мой город. Они предлагают дружбу, а потом оружие, такое же, как у империи.
Принц покачал головой, скептически глядя на бреганина:
– И ты говоришь об этом только сейчас. Если агенты Норхоны – так называемые послы, заходят на территории племён и навязывают дружбу – это отличная тактика, чтобы подготовить себе опору для вторжения.
– Я знаю, – буркнул Цангр, – поэтому и послал их подальше. Но доляне, похоже не послали.
– И что теперь будет? – спросила Элюзаль, внимательно слушая разговор. – Что будет, когда станет известно, что летакор не прибыл в анклав?
– По нашему маршруту отправят поисковый отряд, – Нардэн, отвечая на вопрос, обвёл взглядом бреган и добавил: – Надо выяснить, что случилось на самом деле. До того, как император узнает.
Цангр вопросительно поднял бровь и остальные тоже не поняли.
– Долян подставили, – уверенно произнёс принц.
Он действительно не сомневался, что действия владыки Тереха и его окружения связаны именно с тем, что провокаторы Норхоны очень хорошо провели работу среди них.
– Доляне нас сбили, – напомнил Самбир. – Или ты считаешь, это не они?
– Если и так, то вряд ли они до конца понимали последствия, – ответил Нардэн. – Агенты Норхоны, похоже, провоцируют их на восстание против империи. Долянам, скорее всего, велели атаковать корабль, на котором будут возвращаться послы Бреганы. Это сигнал не империи, а народам Прибрежья, о том, что преданные Мезамеросу будут уничтожены. Это акт устрашения и направлен он на вас – на бреган, чтобы вы стали податливее и поддержали восстание долян. Они просто не знали, что я на борту. Ведь моя смерть – это не просто объявление войны, это разрешение на истребление. Так что у нас мало времени. До главного города долян отсюда по прямой всего километров шестьдесят. Выйдем с рассветом, к вечеру доберёмся.
Брегане смотрели на принца с явным удивлением.
– Мы-то сможем, – заметил Самбир. – А вот дойдёшь ли ты? Или мы должны тебя нести?
– И зачем это? – вступил Тансар. – Чего мы забыли в столице этих собачьих детей?
– Наша миссия не отменена, – усмехнулся Нардэн. – Император поручил мне провести переговоры. Где, как не в главном городе долян, найти их правителя и поговорить с ним? В резиденцию анклава мы его точно не затащим.
Тишина стояла ещё мгновения, а потом её сменил громкий смех.
– Мезамерос, а ты и правда безумен, – Цангр едва верил в то, что услышал. – Ты хочешь доковылять до владыки Тереха, упасть перед ним на колени и скончаться перед ним от своего бессилия? Это будет занимательное и позорное зрелище. Я на это смотреть не буду.
Владыка бреган остановил свой ненастоящий смех.
– Мы ждём поисковый отряд, – отчеканил он, – с утра выйдем на равнину и будем оставаться там, пока над нами не пролетит летакор. Поднимемся на борт, вернёмся в империю и доложим обо всём Мельседею. Пока ты жив – он не накажет нас, только долян.
– Так проблему не решить, – тяжело вздохнул Нардэн. – Если ваши соседи всё-таки начнут восстание с подачи Норхоны, Прибрежье снова будет разорено империей. Это не принесёт вам мира.
– Твоя смерть тоже не принесёт его, – отрезал Цангр. – Но если вернём тебя отцу и скажем, что переговоры сорвались, не начавшись, то пусть он делает с долянами и всеми остальными всё, что захочет. Мой народ будет в безопасности! А на остальных – тех, кто так глуп, что не видит, куда нас тянет Норхона, мне плевать!
Нардэн молчал. Что ж, следовало ожидать, что брегане упрутся. Можно было понять их. Новый вдох получился у принца тяжёлым и сиплым, грудь поднялась с болью, и капля крови снова стекла к губам. Элюзаль немедленно вытерла её и, пользуясь возникшей в разговоре паузой, тихо сказала:
– Мой господин, возьми энергию у меня.
Нардэн взглянул на неё с укором.
– Я знаю, знаю, – девушка взяла его руку и прижала окровавленную ладонь к своей груди. – Совсем немного. Цангр не слушает тебя, потому что не хочет, чтобы ты предстал перед владыкой долян истощённым и слабым.
Выражение лица Нардэна напугало Элюзаль, но и всё же страх того, что он может погибнуть, оказался сильнее. Девушка решилась одним мгновением: она быстро дёрнула пояс на талии принца и распахнула его тунику. Но на мгновения замерла, увидев его тело – просто скелет с торчащими рёбрами и провалившимся животом, на котором белели едва заметные от пересыхания гресс-жилы.
Пока Нардэн удивлённо смотрел на Элюзаль, она одним резким движением стянула своё платье с плеч и груди. Брегане с интересом созерцали почти обнажённую теперь наложницу, которая внезапно бросилась на принца, свалила его на землю и легла пышной грудью с пухлыми розовыми сосками на его костлявое тело, прижавшись к гресс-жилам.
– Ну же, – горячо зашептала Элюзаль, глядя в глаза Нардэна.
Брегане ещё взирали на это, а на лице принца начала появляться улыбка. Он обнял девушку, прижавшую его к земле, и нежно провёл пальцами по её щеке.
– Маленькая наложница победила демона, – смеясь, произнёс Нардэн. – Честная победа, сдаюсь на твою милость. Пощади, госпожа.
Элюзаль лежала на нём всё с тем же требованием в глазах.
– Нет, – прошептал Нардэн. – Нет.
Глаза девушки увлажнились слезами. Принц улыбнулся, погладил пальцами её губы и привлёк к себе. Элюзаль уткнулась в его шею, сжала ногами его бёдра, руками охватила плечи; обняла так, чтобы отдать как можно больше тепла в его холодное тело. И совсем не смотрела на бреган, наблюдающих эту картину.
