Юлия Давыдова
Принц империи демонов
– Ох… я не готова порадовать его величество! Принц только выбрал наложницу, но пока не взял её.
– Тем не менее, если император спросит об этом, скажите ему, – посоветовал Талан. – Но только если спросит. Подозреваю, что он прибудет в самом дурном расположении духа. Принц Обран выдвигает обвинение против брата, на этот раз официально.
Управляющая действительно расстроилась:
– Как невовремя! Из-за неё?
Элюзаль вздрогнула и взглянула на обоих.
– Она будет только частью обвинения, – покачал головой Брачис. – Оскорбление императорской особы тоже требует наказания, но главное…
– Загрязнение крови, – тяжело вздохнула дама Тэда. – Но ведь это не доказано?
– Думаю, это будет не сложно доказать, дорогая госпожа, – ответил Талан.
Дама Тэда расстроенно поджала губы. Вельможа прав. Сомнений в том, что обвинения в осквернении себя небеспочвенны после вчерашнего не осталось ни у кого.
Но прямо сейчас управляющая красиво расправила плечи и вернула улыбку на лицо:
– Дорогой Талан, его высочество просыпается в это время. Нам пора.
Брачис более не стал мешать работе гарема, но остался и наблюдал, как в помещение внесли кубок принца, наполненный коктейлем, как служанки вложили его в руки наложницы и, взявшись за подол её платья, приготовились сопровождать её.
Дама Тэда, убедившись, что всё сделано, приказала начать утреннюю церемонию.
***
В спальне играло солнце, и утренний ветер проникал сквозь открытое окно, поднимая лёгкую ткань занавесок. Служанки остались у дверей, а Элюзаль, бесшумно ступая в мягких сандалиях с тонкими ремешками, направилась к кровати его высочества. Нардэн лежал на животе, обняв подушку. Шёлковая простынь на его обнажённом теле едва покрывала ягодицы.
Девушка опустилась на колени и пристроила кубок на постель. Потом обернулась, проводив глазами служанок, закрывающих двери. Дама Тэда осталась у самых створок, явно намереваясь подглядывать за происходящим в спальне.
Элюзаль сделала тихий вдох и приготовилась ждать. Будить принца нельзя, так что она просто смотрела на него, не отрываясь, и думала над словами управляющего дворца вельможи Талана. Его высочество ждёт неприятное известие, когда он проснётся. Его отец прилетит сюда. И это отчасти из-за неё…
Элюзаль похолодела от этой мысли. Неужели принц не знал, что отбирая её у брата, он тем самым навлечёт на себя гнев отца? Не может быть. Девушке уже стало ясно, что его высочество не страдает отсутствием разума, и многие слухи о нём – полная чушь, но есть и правдивые.
О старшем принце говорили, что он не придерживается правил священного учения Мезамероса – да, это определённо правда, а также говорили и то, что он равнодушен и к женщинам и к мужчинам – и вот это ложь. Элюзаль сама почувствовала это, когда коснулась его. Нардэн испытал желание и мог бы взять её прямо у себя в кабинете, но сдержался. Зачем? Что останавливает его?
Девушка внимательно рассматривала лицо принца. Морщины были глубокими, но даже так черты оставались благородными. Разрез глаз и бледные губы нравились Элюзаль и она придвигалась всё ближе. Кубок мешал ей, и она наконец спустила его на пол, уложила локти на постель и пристроилась напротив лица Нардэна.
– Это жутко…
Губы принца разомкнулись, произнеся эти слова, а девушка подскочила от неожиданности и сразу схватила кубок, который чуть не толкнула. Не хватало только разлить коктейль. Дама Тэда убьёт её своими руками за это.
Нардэн, открыв глаза, не смог сдержать смех.
– Когда на тебя долго и пристально смотрят, становится жутко, – добавил он, сам при этом разглядывая Элюзаль.
Та коротко выдохнула, посмотрела в кубок, чтобы убедиться, что не пролила, и снова поставила его на кровать, придерживая. Хотела извиниться, но улыбка принца показывала, что он не сердится и, кажется, доволен.
Так и было. Нардэн проснулся, почувствовав голой спиной ветерок, когда открыли двери. А потом ему стало интересно что будет делать Элюзаль. Оставшись с ним одна, она пристроилась к нему на постель и уставилась в лицо. Он это чувствовал по её теплому дыханию, долетающему до его губ.
Глядя на девушку сейчас, Нардэн конечно обратил внимание на её грудь. Сложно было не заметить её, благодаря стараниям управляющей гарема.
Элюзаль вернулась в свою первую позу – на коленях перед кроватью, и наклонилась, чтобы придерживать кубок. Поэтому пышная грудь, стянутая ремнями и похожая на спелые сочные круглые яблочки, сомкнувшиеся боками, оказалась на постели. Прозрачная ткань натянулась на влажных, сильно набухших розовых сосках.
Принцу не удалось сдержать глухое рычание. В его мужском скоплении под поясницей будто горячо вспыхнули язычки пламени и облизнули всё внутри до кончика органа. По спине и ногам разлилось приятное тепло желания, но пока ещё не настолько сильного, не проникающего в разум. Такое Нардэн мог подавить, и поэтому оставил его, позволив себе чуть больше, чем всегда. Он придвинулся к Элюзаль, которая не отводила от него глаз, и прошептал:
– Госпоже управляющей осталось сделать только одно. Ей надо написать на твой лоб: возьми меня немедленно. Красными чернилами.
Девушка сидела ещё мгновения, осознавая смысл слов, и внезапно почувствовала, что это очень смешно. Принц знает, что его пытаются вынудить к соитию с женщиной, и можно представить, как ему весело наблюдать за этим. Элюзаль крепко сжала губы, но дыхание и черты лица выдали её. И когда Нардэн засмеялся, она тоже не выдержала.
– Простите, мой принц, – девушка наклонилась, пряча смех в складках шелковой постели.
Нардэн сел, подтянув простынь к низу живота.
– Доброе утро, – с лёгкой хриплостью в голосе сказала Элюзаль. – Ваш коктейль.
Она подала кубок и осталась в том же положении, глядя на то, как принц молча делает глотки. А Нардэн смотрел на её спину. Внешний элемент второго интимного украшения в виде тонкой дуги, проходящей меж ягодиц, и ажурной бабочки на её кончике был хорошо виден. Элюзаль наклонила голову и легла, чтобы не мешать принцу рассматривать украшение.
Нардэн, глядя на бабочку, испытывал приятное ощущение жидкого пламени, обтекающего его орган, делал глотки коктейля и решал, что делать. Лучший вариант – отправить Элюзаль от себя. Но эта мысль, едва возникнув, вызвала резкое неприятное чувство.
Укладываясь на сон этой ночью, Нардэн подумал о том, что утром, открыв глаза, увидит её. Дама Тэда снова пришлёт девушку, потому что мгновенно поймала его слабость к ней. А ведь ничего подобного не должно было случиться. Особенно сейчас, когда он близок к тому, чтобы наконец покинуть империю и оказаться там, где ему нужно быть. Но ведь это… Элюзаль подарила ему прекрасный повод.
Нардэн не отводил от неё глаз, и, чувствуя это, девушка не поднимала головы. Взгляд принца внезапно вызвал у неё дрожь, точно такую же, какая случилась с ней от интимных украшений. Элюзаль стало трудно дышать, и введённые ей серебряные стержни стали казаться больше. Но она поняла, что ощущения её обманывают. Просто от притока крови её женской проток и половые губы опухают, и просвет входа в её тело сужается, плотнее охватывая серебряный стержень.
Нардэн слышал, что дыхание Элюзаль стало тяжелее и всё ещё думал о том, что её крики остановили его и заставили войти в зал отбора. А потом её испуганный взгляд и умоляющий шёпот подкрепили его уверенность в том, что он больше не должен ждать. Нужно было сказать спасибо девушке, а не бросать её на растерзание.
Принц опустил пустой кубок. Он поступил жестоко по отношению к ней. Если ему удастся вырваться отсюда, то Элюзаль вернут Обрану. И эта мысль тоже вызвала резкое неприятное чувство, теперь уже ясно подсказавшее, что он не хочет ни отдавать её кому бы то ни было, ни отпускать от себя.
– Ваше высочество…
Тихий голос вызвал у Нардэна приятную дрожь.
– Можно мне спросить?
Элюзаль всё-таки взглянула на задумчивое лицо принца и решилась проявить любопытство. В общем-то оно уже начало её сжигать.
Нардэн отдал кубок ей в руки и встал с постели, обернув простынь вокруг бёдер. Усмехнулся тому, как девушка метнула взгляд на его пах, успела сделать большие глаза, оглядев прозрачно-белую гресс-жилу на его органе, и быстро опустила их.
– Спрашивай, – произнёс он, направляясь в ванную комнату.
Элюзаль пересела на уголок кровати, откуда было видно душевую чашу, и смотрела, как принц повесил простынь на держатели рядом с полотенцами и встал под размашистую лейку. Но прежде чем включить воду, он обернулся:
– Ну?
– Зачем вы это сделали? – немедленно выдала девушка.
Она, конечно, не должна спрашивать его высочество о таком, но и всё же ей неимоверно хотелось понять: она действительно понравилась ему? Или дело в чём-то другом?
Нардэн был совершенно не готов к ответу, поэтому отвернулся, бросив простые слова:
– Потом, Элюзаль.
Горячий водный дождь позволил Нардэну на минуты отложить все решения. Он давно запретил служанкам появляться в его спальне утром и услуживать ему при купании, так что привык находиться один. Но сейчас он знал, что Элюзаль сидит на его кровати и наблюдает за ним. И это почему-то было приятно. Присутствие девушки создавало странное наполнение, будто закрылась какая-то пустота.
Принц закрыл кран, обернулся и невольно вздрогнул, увидев Элюзаль с полотенцем в руках рядом с собой. Не спрашивая разрешения, она шагнула к нему и приложила впитывающую ткань к его груди.
– Ты не должна так делать, – мягко произнёс Нардэн. – Не нужно исполнять приказы госпожи Тэды, только мои.
Девушка мягко прижимала и отнимала полотенце от его груди, собирая капли воды.
– Это не её приказ, – ответила она. – Я не знаю, как выразить мою благодарность за то, что вы спасли меня.
Укол совести оказался для Нардэна болезненным. Он сжал челюсти и это напряжение мышц выдало его.
– Что такое, мой принц? – Элюзаль опустила полотенце ниже, нежно обтирая его живот.
– Я тебя не спасал, – тяжело вздохнул Нардэн, – наоборот, сделал гораздо хуже. Я испортил твою судьбу.
Девушка удивлённо подняла на него глаза и остановилась, перестав убирать воду. Но её взгляд спрашивал и принц всё-таки ответил:
– Я… скорее всего, покину дворец. Очень скоро.
Элюзаль удивлённо опустила руки, стояла ещё мгновения, но потом шагнула за спину принца и прижала полотенце к его лопаткам.
– Ясно… – девушка задышала прерывисто. – Куда вы отправитесь?
Нардэн обернулся, искоса взглянув на неё:
– Для тебя есть разница?
– Нет, – Элюзаль опустила уже пропитавшуюся влагой ткань к его ягодицам. – Нет, мне всё равно. Возьмите меня с собой.
Нардэн не успел ответить, потому что девушка обошла его и, опустившись на колени, прижала полотенце к его паху. На этот раз приток крови к органу был сильнее, потому что она касалась его через ткань.
– У нас назревают проблемы в анклаве, – произнёс Нардэн, чтобы отвлечься от собственных ощущений. – Я буду просить отца отправить меня туда. Думаю, он и сам захочет избавиться от меня на какое-то время. За всё, что я здесь наделал.
Элюзаль быстро скатала полотенце, встала, сняла другое с держателя, вернулась и снова приложила ткань к бёдрам принца.
– Вы ещё влажный, – тихо сказала она.
Нардэн принимал эти прикосновения даже не телом. Взгляд девушки следовал по изгибам его худых мышц, и она вжимала полотенце глубже в ложбинки. Каждое касание, словно входило в мысли, как-то странно продавливая их и освобождая себе пространство для понимания того, что он не хочет… не хочет… не хочет отпускать её! Она нужна ему.
– Значит, вы просто использовали меня, – внезапно прошептала Элюзаль, разглядывая красные точки, вспыхнувшие под сухожильной плёнкой на животе принца. – Чтобы император наказал вас изгнанием в земли варваров? Чтобы сбежать?
Этот вопрос заставил Нардэна очнуться.
– Зачем наследнику императорского рода, имеющему всё, сбегать от своей привычной жизни? – девушка потеряла осторожность, потому что осознание того, что принц покинет дворец и бросит её здесь, оказалось слишком болезненным. – Что вас так не устраивает, что вы готовы отказаться от всего и уехать на отшиб империи в леса? И какой ценой? Из-за обвинений брата вы потеряете привилегии императорской особы и…
Элюзаль замерла, внезапно поняв, что проявляет неуважение к его высочеству! Она спрашивает о его делах и мыслях, а не должна. Да ещё в таком тоне! Умолкнув, она быстро подняла глаза, и увидев, что принц пристально смотрит на неё, немедленно их опустила:
– Простите, мой господин, это не моё дело.
Нардэн задумавшись, прикусил губу. И как же так получилось, что какая-то часть его плана уже известна Элюзаль? Причём он сам рассказывает ей, совсем потеряв осторожность. Интересно. Пожалуй, если она продолжит так же, как начала… уже к вечеру ей будет, что доложить его отцу.
Девушка внезапно подняла голову, захватив Нардэна сверкающими глазами.
– Возьмите меня с собой, – повторила она. – Я не хочу здесь оставаться. Я тоже хочу сбежать. Без вас меня отдадут Обрану.
Элюзаль придвинулась ближе. Она держала полотенце у паха принца и чувствовала, как под тканью твердеет и наливается силой его орган. Горячая пульсация от него ударяла в её пальцы и выносила мысли из головы. Разум ещё подсказывал чего не надо делать, но девушка вздохнула и схватила кончик органа губами через полотенце.
Нардэн взял её за шею в тот же момент, чтобы остановить, но… не смог. От ласкающего прикосновения Элюзаль из его мужского скопления стремительно изошла волна биотока, пронзив живот, и, приятной болью пройдя по позвоночнику вверх, проникла в голову и сознание. Желание подчинило его себе со всей яростью голодного зверя, гресс-жилы немедленно вспыхнули красным, выпуская шипы…
– Мой принц! – голос дамы Тэды спас Нардэна, полностью потерявшего контроль над собой. – Вы уже приняли душ? Мы можем зайти?
Управляющая гарема не утерпела, её любопытство пересилило. Но буквально на последнем шаге перед ванной комнатой, увидев Элюзаль на коленях перед принцем и огнём горящие его живот и грудь, она развернулась на тонких каблуках, как волчок:
– О, я прошу прощения! К вам вельможа Талан!
Брачис подошёл к покоям его высочества всего пару минут назад и успел отпустить шутку, увидев даму Тэду и самых любопытных служанок, всех вместе всунувших головы в приоткрытые створки дверей. Он отговаривал управляющую от необдуманного шага, но та всё-таки не смогла себя удержать и вошла в спальню.
Талан посмеялся над её разворотом, но услышав слова, взглянул возмущённо. Дама Тэда буквально прикрыла свой заход без разрешения его визитом. Управляющая сжала руки в молитвенном жесте, и Брачис, усмехнувшись, покачал головой, но всё-таки кивнул.
В ванной комнате Нардэн, едва справившись с собой, резко поднял Элюзаль с колен, развернул её и оттолкнул от себя.
– Простите, мой принц, – испуганно пролепетала девушка.
Не ответив на это, Нардэн снял с держателя халат, надел его и вышел в спальню. Ожидавшие здесь Вельможа Талан и дама Тэда поклонились.
– Ваше высочество, доброе утро, – произнёс Брачис. – Я обязан сообщить вам, что…
– Когда? – Нардэн знал, что скажет управляющий.
Талан удивлённо поднял бровь, но потом ответил:
– Император прибудет сегодня к трём часам дня.
– Один?
– Нет. У него назначена встреча с делегацией Бреганы. Он проведёт её здесь.
– Прекрасно, – иронично одобрил принц. – Я на прогулку.
– Ваше высочество! – Брачиса это возмутило. – Ваш отец прибудет, чтобы решить вопрос по обвинениям против вас!
Нардэн зашёл в гардеробную комнату и быстро оделся, пока управляющий призывал его не покидать дворец. Он его даже не слушал. Думал о том, что, возможно, пропустил важную деталь. Неожиданно появившаяся наложница довольно легко начала выведывать его планы и при этом весьма успешно взбудоражила его желания. Неужели можно верить в то, что это совпадение?
Нардэн сделал глубокий вдох и не удержал злой шепот:
– Проклятая девка. Как смогла?
В это же время в спальне дама Тэда сжала плечи Элюзаль, увидев её расстроенное лицо:
– Что такое?
– Принц намерен вернуть меня его высочеству принцу Обрану, – с болью прошептала девушка.
– Что?! – управляющая гарема схватила её за подбородок, сжав со всей силы.
Элюзаль даже не заметила этого. Отношение принца к ней заняло все мысли и чувства. Она была не нужна ему изначально и тем более не нужна теперь. Это он ей нужен, и страх остаться без него оказался ужасным.
Дама Тэда совладала с шоком и сокрушённо вздохнула:
– Это моя вина. Я зашла не вовремя. Если бы ты успела поласкать его высочество, он бы так не решил.
Элюзаль не стала возражать, с горьким чувством понимая, что всё как раз наоборот. Если бы успела, принц, наверное, ударил бы её. Он не хочет, чтобы его трогали, не хочет, чтобы ласкали, наверное, по тем же причинам, по которым отказался от питания. И её он тоже не хочет.
Девушка вздрогнула, потому что Нардэн вышел в спальню.
– Я не опоздаю, – сказал он Талану. – Вернусь к прибытию императора. Элюзаль…
Дама Тэда мгновенно отошла от неё, а принц внимательно взглянул на девушку. Она смотрела в пол, казалась расстроенной и кроткой. В общем-то вела себя, как должна. Женщине её статуса положено быть нежной и угодливой, принимать любое решение господина. Что ж, прекрасно справляется с ролью.
– Элюзаль, ты летишь со мной, – позвал Нардэн. – Составь мне компанию на прогулке.
Дама Тэда заметно обрадовалась, услышав это, а девушка удивлённо взглянула на принца, но, конечно, сразу поклонилась:
– Да, ваше высочество.
Нардэн, как всегда учтиво поблагодарил обоих управляющих и подал руку Элюзаль. Та с явной опаской протянула свою маленькую ладонь, и вздрогнула, когда принц крепко сжал её, потому что гресс-жила впилась в кожу твёрдой поверхностью.
Не теряя времени, Нардэн быстро вывел свою наложницу из спальни.
***
Поднявшись на борт корабля, принц показал Элюзаль на кресла за местом пилота. Девушка села, осматриваясь в салоне, а Нардэн запустил двигатели и поднял машину в воздух. Плавно оторвавшись от площадки, летакор миновал дворцовые сады на малом ходу и, оказавшись за периметром резиденции, быстро набрал высоту и скорость.
Элюзаль сидела в мягком удобном кресле роскошного салона, глядя в голубое небо сквозь панорамный фонарь кабины, и её тревога росла. Принц забрал её с собой не на прогулку.
– Мой господин, – тихо позвала она. – Чем я вас так обидела? Разве я сделала что-то…
– Элюзаль, – мягким тоном прервал её Нардэн, – ради сохранения своей жизни… умолкни.
Девушка сглотнула ком, вставший в горле.
– Да, мой принц, – прошептал она.
Дальнейший путь прошёл в тишине. Нардэн небрежно держал руку на рычаге управления, а Элюзаль молчала, боясь испортить настроение его высочеству больше, чем уже испортила.
Какое-то время после того, как покинули воздушное пространство города Ирида, в котором располагалась резиденция принцев, под летакором тянулись знакомые пейзажи. Поля, небольшие поселения, неровные пятна лесов, тонкие линии мелких речушек. Но вот впереди показалась бирюзовая гладь большой воды, и Элюзаль начала дышать тяжелее. Волнение сдавливало её грудь гораздо плотнее ремней.
Нардэн обернулся к девушке, пристально оглядев. Она проявляла признаки беспокойства всё сильнее и смотрела на него, даже не опуская взгляд. То есть следила, явно ожидая от него каких-либо действий. И это тоже в пользу его подозрений в отношении неё.
Принц вернулся к фонарю кабины, направил корабль вниз и, миновав линию берега искусственного моря, ещё какое-то время следовал над водой до нужной точки, где плавно опустил летакор на сверкающую в лучах дневного солнца поверхность.
Мягкое приводнение было едва заметно. Двигатели замолкли, корабль автоматически перешел в режим плавсредства. Купол кабины открылся, из стены выдвинулась лестница, и на корпусе судна разошлись и развернулись внешние панели, образуя небольшую площадку – открытую палубу.
– Идём, – позвал Нардэн.
Это было его первое слово почти за целый час полёта, так что Элюзаль даже вздрогнула. Принц поднялся по лестнице на палубу, а девушка ещё сидела, глядя на него.
После открытия купола по кабине гулял свежий ветер и приятный запах чистой воды. Небо над головой стояло бездонно-голубое, и всё вокруг обволакивала тишина. Только низкие волны омывали борта корабля с тихим плеском. Посидев ещё немного в этой красоте, Элюзаль всё-таки решилась встать и пойти за принцем.
Он стоял на палубе, подняв голову к солнцу, но с закрытыми глазами, и о чём-то думал.
– Ваше высочество, зачем мы здесь? – тихо спросила девушка.
Нардэн опустил голову и взглянул на неё:
– Знаешь, что это за место?
Элюзаль огляделась ещё раз. Вокруг разливалась волнами бирюзовая вода. Прозрачная до самого дна, различимого внизу на довольно большой глубине. Вдали, очень далеко отсюда угадывалась тонкая линия берега.
– Искусственное море Ирмеда, – тихо произнесла девушка, и ей стало не по себе ещё больше, чем было до этого. – Это запретное место, никто не должен посещать эти берега и воды. Это запрещено законом императора.
– Верно, – кивнул Нардэн. – Запрещено всем и даже мне. Наверное, ты знаешь почему?
– Конечно, – Элюзаль напряжённо хмурила лоб, пытаясь понять, для чего принц задаёт ей такие вопросы.
Все и каждый знали о запрете, наложенном на море Ирмеды.
– Это могила старой веры, запрещённой первым императором Мезамеросом, вашим дедом, – ответила девушка. – Здесь затоплены храмы и последователи старой религии. Это место… кладбище.
– Да, всё правильно, – Нардэн невольно усмехнулся и, сложив руки на груди, показал кивком головы вниз:
– Вон он, главный храм, мы как раз над ним. Посмотри.
Элюзаль осторожно сделала шаг на край палубы и заглянула в воду. В прозрачно-бирюзовой толще угадывались очертания зданий, стоящих на дне. Кое-где разрушенные стены и купола лежали бесформенными руинами, но и всё же часть строений некогда грандиозного комплекса уцелели и теперь покоились на глубине искусственного моря. Сверху прекрасно просматривались необычные сооружения – сеть каменных каналов, образующих своим пересечением рисунок, похожий на паутину.
– Во что ты веришь, Элюзаль? – спросил Нардэн.
Он приблизился к девушке на расстояние вытянутой руки и наблюдал за её лицом. Вид затопленного храма не оставил её равнодушной. Удивлённый, но и восхищённый взгляд скользил по величественным руинам под водой.
– В учение великого Мармагона Мезамероса, мой принц, – Элюзаль искоса взглянула на него. – Как и все. Зачем вы спрашиваете?
– Служение высшему человеку – эгрессеру, является высшим благом для последователя, – Нардэн озвучил суть учения. – Знаешь заповеди?
– Да, – девушка повернулась к принцу лицом и смотрела в глаза. – Первая заповедь – служение, послушание – вторая. Кормление – третья.
Нардэн невольно улыбнулся, но Элюзаль отчётливо увидела, что этот изгиб губ полон злости и замолчала.
– Расскажи о третьей, – приказал принц.
– Кормление – главная благодарность последователя, – немедленно озвучила девушка, – кормление служит защите и процветанию последователей через волю их повелителя эгрессера. Последователи с радостью отдают жизнь на кормление, чтобы их жизнь служила общему благу.
– А в переводе на нормальный язык… – Нардэн не удержал злой смех, – это значит, что все вы свято верите в то, что отдавая себя нам на растерзание, вы совершаете благо. И по-другому нельзя и не может быть.
Элюзаль сглотнула и молчала с непониманием.
– Ведь эгрессер питается жизненной силой других живых существ, – продолжал принц, – и чтобы большинство процветали, какая-то часть должна стать его жертвой. Знаешь, кто не верил в это? Моя мать.
– Опальная императрица… – прошептала девушка.
Улыбка ушла с лица Нардэна и он утвердительно наклонил голову:
– Да. Первая супруга императора Мельседея. Она была эгрессером, но она не верила ни в одну заповедь, особенно в кормление.
Элюзаль удивлённо смотрела на принца.
– Тебе не верится? – усмехнулся он. – Моя мать была последователем старой веры. Знаешь что-нибудь о религии вен-ваим-индел?
– Только то, что она была… – неуверенно ответила девушка. – Это религия эгрессеров до принятия учения Мезамероса. Это всё, что я знаю.
– Разумеется, – кивнул Нардэн. – Всё, что можно было уничтожить – храмы, места поклонения, скрижали, книги, что угодно, что горело или разрушалось, всё это выжжено моим дедом. Даже наш язык, на которым говорили эгрессеры всего семьдесят лет назад. Если кто-то случайно найдёт письменный артефакт старой веры, он не сможет прочитать его и понять что в нём написано. Всё для того, чтобы не позволить никому узнать о том, что эгрессер может не кормиться энергией живых существ.
Элюзаль вздрогнула, и её губы приоткрылись, но вопрос завяз в них, потому что она не поверила и даже не поняла до конца о чём говорит принц.
– Если об этом узнают, то учение Мезамероса рухнет, – ненастоящая улыбка тронула губы Нардэна, – и тогда целая империя окажется уязвимой. Мой дед и отец создавали её на таких потоках крови, что допустить её разрушение они не позволили бы никому. Мармагон дал новое имя тому, что создал – Мастор-азор-сура. Знаешь, как это переводится с нашего старого языка?
Девушка молчала, и дыхание у неё сбивалось от волнения.
– Земля повелителя демонов, – сказал Нардэн. – А до того, как он сделал это, она называлась Мастор-азор-индел, и была землёй повелителей молний. Их верой была вен-ваим-индел. Это названия трёх великих даров, полученных нашим народом от богов – кровь, душа и молнии. Верующий называл себя вен-ваим, то есть человек. Кем мы и являемся для богов. Теми, в ком есть кровь и душа. А любой человек нашего народа называл себя индел-азор. Владеющий молнией. Мармагон лишил нас этого. Он оставил слова «эресса» – энергия и «грес» – шип, и мы стали эгрессерами. Просто телом-иглой без души, берущей чужую энергию.
Элюзаль дрожала очень сильно. Она не должна знать такого! То, что говорит его высочество – это преступление против учения Мезамероса! Это карается смертью! Девушку охватывал трепет и любопытство, и ещё больше… страх. Но она слушала, и не хотела, чтобы принц замолкал.
– Наш старый язык уничтожен, – произнёс Нардэн, – и никто не помнит правильных значений слов. Мы империя Азор-сура, Элюзаль. Мы – земля демонов. Но императрица… моя мать, верила в то, что индел-азоры – это высшая раса, созданная богами защищать наш мир, быть проводниками любой энергии, владеть ею и направлять её во благо живых существ. А не убивать тех, кого мы должны защищать. И такая императрица была им не нужна.
Сказав это, Нардэн выдохнул с облегчением. Как он хотел наконец-то вынести из мыслей наружу то, что издирало ему душу много лет.
Глаза Элюзаль превратились в зеркала. Широко открытые, ставшие столь же бирюзовыми, как и волны моря, отражающие голубой горизонт за спиной принца и его самого. То, что он говорил было удивительным и пугающим.
– Но она успела… – Нардэн миновал последний шаг между ним и девушкой и наклонился к ней, – она успела рассказать мне о старой вере и даже кое-чему научить.
Элюзаль дрожала, бледнея. Принц провёл пальцами по её щеке и прошептал на ухо, касаясь ободка губами:
– В детстве я дал обещание матери, что стану вен-ваимом, а в юности принял вен-ваим-индел. Я сделал это сам, по своему убеждению. До того, как мою мать казнили, она велела мне скрывать мою веру, чтобы меня не постигла её участь. Представляешь, Элюзаль, что будет со мной, если ты расскажешь императору, что его сын исповедует запрещённую религию. Для этого он подослал тебя? Он меня подозревает?
– Что? – девушка не дышала уже с минуту и едва чувствовала ноги.
От напряжения казалось, что она просто висит в воздухе над палубой корабля. Но сейчас это чувство дополнил ужас, потому что в этот самый момент Элюзаль наконец поняла, зачем принц привёз её сюда – чтобы здесь и оставить!
– Нет, – судорожно зашептала она, – нет, мой господин, нет…
Нардэн взял её за шею и сдавил горло, пока несильно.
– Ты задаешь правильные вопросы, Элюзаль, – мягко произнёс он. – И делаешь правильные выводы. Ты верно назвала – побег. Пожалуй, так и есть. Я несколько лет думал, как мне уйти за пределы империи и не участвовать в пире Мезамеросов. Но сделать это так, чтобы сохранить жизнь и свободу, и не оказаться на плахе или в тюрьме. Я знаю, что за мной наблюдают, как и положено в императорской семье. Но никто за всё это время не связал мои действия в план побега. Но вот появилась ты и так легко назвала всё своими именами.
– Нет… – Элюзаль схватилась за руку принца, которой он сжимал её шею, – пожалуйста, не надо…
От страха у неё не было ни одной мысли, лишь понимание того, что ей нечего сказать. Принц не поверит ей! Её вопросы были из простого любопытства и сочувствия, а ещё потому, что она испытала боль от того, что не нужна ему. Но неужели он в это поверит?
Нардэн, вглядываясь в глаза девушки, притянул её к себе в объятия и положил ладонь на затылок. Держа её так, он максимально точно чувствовал течение биотоков в её теле.
– Скажи мне правду, – почти нежным тоном потребовал он.
У Элюзаль появилась надежда при этих словах.
– Мой принц, я никому не скажу, никогда, – горячо зашептала она. – Вы покинете дворец, никто не узнает. Пощадите меня, я ни в чём не виновата. Никто не подсылал меня к вам.
Девушка не могла даже сглотнуть и шептала мольбу на одном дыхании.
– Я лишь… спросила… от чего вы бежите, как спросила бы любого другого… Я вас не выдам…
Нардэн сжал пальцы.
– Нет!.. – с последним хриплым криком Элюзаль замолчала.
Вот и всё. И больше нет её мыслей, и страх не поможет ей. Жестокие объятия принца перестали пугать. Смерть в его горячих руках совсем не страшна…
Сквозь глухие удары собственного сердца, Элюзаль внезапно услышала свой хриплый судорожный вдох и ощутила медленное падение. Она оказалась на коленях, не могла дышать и едва различала свет сквозь тёмную пелену перед глазами.
– Тихо, тихо… садись…
Посадив девушку на палубу, Нардэн расстегнул и вытащил все ремни из-под её платья. Освободил её грудь и промежность, убрав всё, что мешало дыханию и сдавливало её тело. И пока Элюзаль приходила в себя, растирал ладонями её плечи.
Девушка наконец осознала, что жива, но от неожиданных прикосновений принца к себе дрожала и сжималась.
– Прости меня, – мягко произнёс Нардэн, – я должен был проверить.
Элюзаль подняла на него сверкающие влагой глаза, полные обиды и возмущения.
Принц отпустил девушку и сел напротив, тоже внимательно глядя на неё. Его подозрения не оправдались. Молодые женщины в специальной службе императора очень хорошо обучены, и его попытка задушить такую закончилась бы плохо для него.
Он дал повод – признался в преступлении, о котором сотрудница специальной службы может донести императору. Это уже стало бы лакомым куском. И сейчас он плевался бы кровью, а она связывалась бы с куратором и докладывала о случившемся.
