Юлия Давыдова
Принц империи демонов
Глава 3
Путь по воздуху на летакорах от городка Акаты до анклава империи занял всего чуть больше часа.
Всё это время брегане просидели в коридоре корабля возле командирского мостика. Дверь в командный отсек летакора была открыта, и они поглядывали на пейзажи сквозь прозрачный корпус.
Экипаж, занимавший свои места, не отвлекался на пассажиров. Только в начале пути капитан Яник предложил бреганам пройти в общую каюту, но Цангр отказался. В боевых летакорах было мало окон, почти во всех отсеках только броня глухих стенок. Бреган это нервировало. Когда за большим окном свет солнца и небо, а внизу зеленые ковры лесов и полей – гораздо лучше.
Так что Цангр уселся на пол, вытянул ноги и удобно облокотился спиной на стену.
– Нам и тут хорошо, – заверил он капитана, и тот оставил их в покое.
Дальше по коридору располагался атриум-отсек, откуда очень скоро стали доноситься крики наложницы. Несмотря на плотно закрытую дверь, звонкий голос девушки был слышен. Брегане засмеялись по этому поводу.
– Вот, – весело заметил Тансар, – Самбир, а ты говорил у принца нет ничего в штанах. А от чего ж она так вопит?
Сын владыки отмахнулся:
– Ладно, я ошибался.
– Он так сказал, потому что ему нравится Элюзаль, – засмеялся Нур. – Самбир, а Тансар ждёт, что ты возьмёшь в жёны его дочь.
– Не возьму, – буркнул Самбир.
– Почему это? – возмутился Тансар. – Она красавица.
– Да, – согласился Самбир, – она красивая, но похожа на тебя. И ростом с тебя.
– Ну и что? – не понял Тансар.
– Как что? – Самбир с возмущением взглянул на него. – Я не хочу в постели с женой видеть твоё лицо!
Нур заржал в голос на весь корабль. Офицеры на мостике даже обернулись к бреганам, поглядывая на них в коридор.
– А-а-а! – передразнил Тансар. – А тебе надо маленькую женщину, да? Как наложница принца. Взять большую боишься?
– Не боюсь, – насупился Самбир, – возьму и больше себя, только не с твоим лицом!
– Боишься, боишься, – смеялся Тансар. – Знаешь, что говорят, если бреганин не берет жену одинаковым ростом с собой?
– Знаю, – тихо зарычал Самбир. – Это не правда.
Нур от смеха начал вытирать слёзы. Не первый раз они так подшучивали на сыном владыки. Но Тансар в этот раз решил дожать его окончательно и сказал так громко, чтобы слышали и на мостике:
– Если бреганин ищет себе маленькую женщину, значит у него маленький орган для любви! Не возьмёшь мою дочь в жёны, все будут знать о твоей беде! Не позорь отца!
Самбир аж подскочил:
– Это не правда! Глупое поверье!
– Дочери моей скажешь! И покажешь в первую ночь! – Тансар хохотал в голос. – Если ей не понравится, владыка вас разведёт!
Самбир поднял голову и, глядя в потолок, зарычал:
– Боги!..
Тансар и Нур смеялись, а Цангр, едва слушая разговор, сидел, задумавшись. Пока есть спокойные минуты, он хотел разобраться в том, что вызывало у него непонимание. Вспоминал кое-что из того, что когда-то слышал от отца и деда, и собирал всю мозаику по крупицам, начиная с того, что видел и слышал во дворце Мезамеросов, в лесу и у долян. Всё, с самого начала. И в какой-то момент его мысль оформилась довольно чётко.
– Он всех обманывает, – произнёс Цангр, даже не заметив, что говорит вслух.
Тансар взглянул на него:
– Ты о ком?
Брегане, оставив смех, обратили внимание на своего владыку. Тот выпрямился, согнул ноги в коленях и поставил на них локти, продолжая думать.
– Мой дед говорил, что эгрессеры не всегда были демонами, – наконец озвучил он свои мысли. – Это Мармагон Мезамерос сделал их такими. А десятки лет назад они приходили на наши земли, как гости, никого не убивая.
– Ну… – кивнул Тансар. – Мой дед был старше твоего. Он тоже говорил, что демоны сначала не просили себе жертв. Говорил, что питались воздухом и огнём. Я думал он бредит, когда говорит такое.
– Воздухом и огнём? – хмыкнул Самбир. – Тогда они точно были такими, как наш принц – тщедушными и бледными.
Меж бреган установилось молчание, и Самбир нахмурился:
– Что?
Цангр мрачно усмехнулся:
– Нет, они были очень сильными. Дед говорил, что они сами боялись своей силы и сдерживали себя. И я тоже думал, что он бредит.
– И что с ними стало? – спросил Самбир.
– Мармагон убил их, – коротко ответил Цангр. – Дед говорил, что последние из них пришли в Прибрежье и жили в Намре, пока Мармагон с демонами, которые примкнули к нему, не явился туда и не уничтожил всех до последнего. А потом, через десятки лет, уже Мельседей пришёл к нам и сказал, что Прибрежье теперь под эгрессерами.
Самбир молчал, глядя на отца, а тот напряжённо сжимал губы.
– Старая вера… – наконец совсем тихо произнёс Цангр. – Дед говорил, что те, кого уничтожил Мармагон, не приняли его новое учение и остались верны своей вере. В империи есть закон о вере.
– Это который о том, что единственная вера эгрессеров – учение великого Мармагона Мезамероса и никакая другая? – уточнил Нур.
– Да… – тихо подтвердил Цангр. – Тот, который запретил и нашу веру. Всем владыкам давали читать его. Я помню, там было о старой вере демонов. Написано, что все, кто следует ей, должны быть уничтожены. Мармагон сам издал этот закон и сам исполнил. И Мельседей его тоже соблюдает.
Самбир развернулся, сел посередине коридора и внимательно оглядел всех.
– Ну и что, отец? – спросил он. – Почему ты заговорил об этом? Ты думаешь, что наш принц такой, как те, кто питался воздухом и огнём?
– Молчи, – немедленно приказал Цангр, бросив взгляд на открытую дверь командного отсека.
Брегане говорили тихо, и в шуме двигателей их не могли слышать там.
– Молчи, – повторил Цангр, возвращаясь взглядом к сыну.
Тот смотрел вопросительно.
– Я думаю, что принц обманывает всех, – уверенно заговорил владыка бреган. – Его давно обвиняют в осквернении крови, потому что, не питаясь людьми, он слишком силён. Но мы все видели, как он целовал наложницу – его грессы чистые и такие острые, что он не причинил ей даже лёгкой боли. Значит, он не питался никакими людьми, ни здоровыми, ни больными, ни умирающими. Потом в лесу он нанёс удар огромной силы и опустел, истекал кровью, но утром восстановился и свою наложницу он точно не трогал. Это она ласкала его. А сейчас в Акате, его удар был таким же мощным, но он вышел из воды совсем не пустым, а наоборот, таким, будто…
Цангр замолчал на мгновения, осознавая до конца, что это значит.
– Таким, будто побывал в энергетической манне, – произнёс он наконец. – Я смотрел на него с берега. Его волосы сияли, как красный огонь. Наложница прикрывала его собой, но всё равно было видно. Она знает…
Бреганин невольно улыбнулся:
– Она всё знает о нём и помогает ему обманывать всех. Император теперь верит, что его сын питается ею и поэтому выглядит лучше, а на самом деле, она такое же прикрытие, как и его энергетический коктейль.
Цангр тихо засмеялся:
– То, что он пьёт его, может поддерживать в нём жизнь, но никогда не даст ему такой силы. Он говорит всем, что так выживает, но ни его коктейль, ни наложница здесь ни при чём. И я думаю, что если бы мой дед увидел его, он точно сказал бы, что этот эгрессер питается воздухом и огнём.
Владыка бреган остановился, перевести дыхание. Тансар и Нур не сводили с него глаз. Самбир медленно водил головой из стороны в сторону.
Цангр прикусил губу, и выражение лица выдало обуревавшие его сомнения.
– Если я прав, – прошептал он, – то Мезамерос не просто так скрывает, что он старовер. Закон империи касается и его.
Самбир хмыкнул:
– Но здесь он уже многим показал себя. Владыка Терех не забудет.
– Терех не пискнет – усмехнулся Цангр, – если скажет, что принц так силён, что утопил корабль, его спросят: какой корабль? А он не захочет отвечать на такой вопрос. Мезамерос очень хорошо всё продумал. Никто не расскажет о нём… кроме нас.
Владыка бреган замолчал после этих слов, а Тансар и Нур напряжённо переглянулись.
– Хочешь сказать, что теперь наша очередь? – спросил Нур. – Принц утопил норхонцев, напугал долян так, что они теперь будут видеть кошмары с ним и мочить постель под собой, а мы единственные, с кем он пока не расправился?
Цангр покачал головой:
– Принц, похоже, точно знает что делает, а вот мы не знаем, что он делает. Он будто хочет спасти народы Прибрежья, не дать империи разорить наши земли. Но я не верю. Он здесь по какой-то причине. Ему что-то нужно здесь. И пока мы не узнаем, чего он хочет на самом деле, надо смотреть за ним.
– Сколько? – буркнул Тансар. – Пока он не щёлкнет пальцами возле нас?
Цангр молчал, хмурясь. Такая мысль пришла и к нему, но пока он её отставил.
– Нам ничего другого не остается, – произнёс он. – И я хочу знать, что он делает. А для этого надо помогать ему. Если нам будет грозить опасность от него, скажем императору, что его сын исповедует старую веру. И тогда ему конец. Мельседей уже обещал лишить его права на трон за непослушание ему. А за веру принца казнят.
– Плохо, – прозвучало внезапно от Самбира.
Все взглянули на него.
– Наш принц нравится мне больше императора, – невозмутимо пожал плечами молодой бреганин. – По мне, такой правитель навёл бы порядок и в Прибрежье, и в империи. Мне нравится как он действует. Долян он спас. Даже если ему это нужно для чего-то, всё равно – он их спас. Ещё немного и все они горели бы заживо. Мельседей уничтожил бы их народ за предательство.
Цангр снова откинулся назад, устроив спину на стенку корабля.
– Ты прав, – задумчиво согласился он. – Пока Мезамерос делает всё на пользу Прибрежья. Пусть делает, а мы посмотрим.
***
Перед прибытием в Намру мимо бреган прошагал один из офицеров корабля и подошёл к двери атриум-отсека. Вызов по внутренней связи капитан Яник решил не делать и отправил посыльного за принцем, чтобы как положено пригласить его на мостик.
Офицер остановился перед дверью в сомнениях и прислушался. Брегане, конечно, не пропустили этого.
– Стучи, стучи, – кивнул Тансар, – она уже давно не кричит, принц точно закончил.
Офицер с явно скептическим выражением лица оглядел широкие улыбки четырёх здоровых мужчин с длинными хвостами тёмных волос, одетых в характерную для варваров чёрную одежду из кожаной ткани и грубой байки, вольно развалившихся на полу летакора, будто перед костром в лесу. А потом тихо хмыкнул:
– Дикари.
Брегане засмеялись, а офицер постучал в дверь. Принц открыл через мгновения, вышел сам и вывел за руку свою наложницу. Выслушав доклад о том, что до прибытия в Намру пять минут, и если он желает, то может пройти в командный отсек, Нардэн поблагодарил офицера, отпустил его и повёл Элюзаль на мостик.
Девушка, проходя мимо бреган, поймала на себе их насмешливые взгляды и покраснела. Этим вызвала ещё и смех.
– Хватит смущать мою наложницу, – принц, сам улыбаясь, осадил смех бреган. – Пойдёмте, с неба Намра красива.
Все вместе и вошли в командный отсек корабля. Капитан Яник и члены экипажа поклонились его высочеству, и он подвёл свою наложницу к стенке прозрачного панорамного окна.
Элюзаль поднялась на борт летакора впервые в своей жизни, когда её забирали из провинции во дворец Ириды. И хотя за последние дни она покаталась на славу, всё равно ещё не привыкла к тому, как прекрасно выглядит мир с высоты.
Горизонт впереди тонул в синем море Савера, а земля заканчивалась, и жёлтая линия берега казалась границей привычного мира. И прямо на ней, словно последний тёплый стан для путников на пути в далёкие водные просторы, раскинулся большой светлый город.
Намру создавали высокие и низкие строения из белого и жёлтого камня, и такие же улицы, выложенные светлой брусчаткой. Климат в этой части Прибрежья был самым тёплым, и город украшали сады. На плоских крышах виднелись зелёные пятна растительности. Жители выращивали теплолюбивые фрукты прямо на своих домах.
Элюзаль любовалась видом с высоты на порт Намры, а Нардэн, обнимая девушку сзади, разглядывал корабли, стоявшие у длинных причалов, и здания с высокими башнями-маяками, принадлежащие береговой охране города.
В Намре размещались шестнадцать военно-морских судов империи и всё, что было для них необходимо. Доки для ремонта, склады вооружения и целый корпус личного состава береговой охраны в четыре сотни человек. В Намре служили офицеры императорской армии, но только люди. Император посчитал, что необходимости направлять в анклав эгрессеров нет. И с этим решением были согласны все владыки, особенно нимранский владыка Лимер. Отсутствие самих демонов на территории, принадлежащей им, создавало спокойствие местному населению.
Летакоры, пролетев над городом, приближались к возвышенности, на которую, как было видно сверху, вела дорога от самого порта. Заканчивалась она у ворот резиденции Мезамеросов. Это была огромная усадьба, окружённая каменной стеной с площадками постов, над которыми поднимались моноптеры – сооружения круглой формы с белыми колоннами, накрытые золотыми куполами.
Внутри располагался комплекс зданий, среди которых возвышалось полностью круглое строение в пять этажей с колоннами и огромными окнами – главный дом; близко к нему посадочные площадки для летакоров; гостевой дом для хозяев Мезамеросов и дом владыки нимран, который вёл дела наместничества из резиденции. И вся территория утопала в садах и фонтанах, соединённых водными каналами, сверкающими на солнце, как паутинная сеть после дождя.
Под густыми кронами невысоких деревьев у самых стен прятались ещё множество строений, крыши которых едва проглядывали сквозь лиственный покров. Там разместились здание-расположение корпуса охраны резиденции в шестьдесят человек, навесы для машин, дом для прислуги и хозяйственные постройки.
Усадьба за высокими стенами сама была словно маленький город, возвышавшийся над большим.
Элюзаль улыбнулась, внезапно вспомнив, что Намру называли малой империей. Теперь, глядя на прекрасный город на побережье, она поняла почему.
Заметив выражение лица девушки в отражении на стекле, Нардэн наклонился к ней.
– Улыбка украшает губы моего солнца, – прошептал он. – Наверное, оно довольно.
Элюзаль счастливо вздохнула:
– Довольно очень. Ведь твой побег удался. Ты в безопасности здесь, хотя бы на время.
Нардэн приподнял волосы своей наложницы, открыв её шею, и целовал её в своё удовольствие, пока летакор заходил на посадку, думая о том, что Элюзаль права – побег действительно удался. И хотя это лишь начало его плана, приятно осознавать, что первый этап исполнен, как нужно.
***
К прибытию его высочества наместник анклава – владыка Лимер, вместе с женой, двумя сыновьями и дочерью явился на посадочную площадку. Командир корпуса охраны резиденции полковник Рагас и командир корпуса береговой охраны Намры полковник Гриз уже ждали здесь.
Волновались все и Лимер больше всех. Сначала известие о том, что император направил посла для заключения нового договора о мире в Прибрежье стало этому причиной. А через несколько часов после первого сеанса связи с императорским военным штабом состоялся второй, и владыке Лимеру наконец сообщили, что послом является принц Нардэн, и корабль, на котором доставляли его и делегацию Бреганы в анклав, пропал над лесами Доляны. И вот, спустя почти сутки, с борта корабля поискового отряда императорских летакоров, сообщили, что принц найден и через час будет в резиденции.
Лимер подготовил всё к приёму высокого гостя ещё вчера, но всё равно не был уверен в том, что принц прибудет в хорошем настроении после всего что случилось, и поэтому с волнением наблюдал за приземлением кораблей.
Летакоры плавно опустились на площадки. Принц Нардэн покинул корабль вместе со светловолосой девушкой в окружении офицеров, поблагодарил последних за спокойный полёт и отпустил их. Сразу за его высочеством вышли брегане, и все вместе направились к Лимеру.
Старшие военные командиры Намры – полковники Гриз и Рагас поклонились принцу, как и владыка Лимер, и его супруга Дэмис, и дети, стоявшие в нескольких шагах позади.
– Приветствую, владыка, – произнёс Нардэн.
– Мой принц, – Лимер поднял голову после поклона и взглянул на бреган: Владыка Цангр. Добро пожаловать в резиденцию Мезамеросов. Ваш путь сюда был нелёгким.
– Ничуть, – весело ответил Нардэн и сразу перешёл к делу. – Путь прошёл интересно и с пользой. Вам сообщили зачем я здесь?
Владыка нимран поклонился снова:
– Да, мой принц. Для продления мира в Прибрежье.
– Владыка Терех пропустил встречу с императором по этому вопросу, – усмехнулся Нардэн. – По независящим от него причинам. Нам с владыкой Цангром удалось поговорить с ним, правда, по несчастливой случайности. Я попросил его быть здесь через неделю и верю, что он явится.
Лимер взглянул на владыку бреган, увидел его кивок и снова вернулся к принцу, вопросительно подняв бровь:
– Через неделю?
– Да, – невозмутимо подтвердил Нардэн, – я дал ему время подумать над чаяниями Доляны. Пусть наш разговор пройдёт с пользой. От вас, наместник, я жду того же. Я хочу услышать, как реально обстоят дела в Намре и за её пределами. И конечно хочу знать, чего вы и ваш народ желает от продления мира. Надеюсь, вы будете откровенны со мной.
– Разумеется, – выразил полную готовность Лимер, и это вызвало улыбку принца.
– Не торопитесь, владыка, – заметил он. – Я хочу знать также и о том, насколько ситуация с народным восстанием вышла из-под контроля в анклаве и землях Нимраны. У долян мы едва успели предотвратить непоправимое. Что у вас? Насколько агенты Норхоны проникли в дела Прибрежья здесь?
Лимер не ожидал таких вопросов, тем более сразу по прибытии принца. Нога Мезамероса только ступила на площадку порта, а он уже потребовал доклад о состоянии дел.
– Ситуация в анклаве спокойная, у нас ничего не слышали о восстании, – заверил владыка, и Нардэн перевёл взгляд на полковника Гриза.
Тот, заметив это, поклонился.
– Я понял о чём вы, мой принц, – произнёс он. – Это я направлял доклады разведки в императорский штаб. Уверяю, ситуация под контролем. Торговый флот Норхоны увеличил активность в нашем регионе, но речи о восстании нет. Ситуация действительно спокойная.
– Хорошо, – кивнул Нардэн. – Поступим так: нам всем нужен небольшой отдых. Оставим доклад о делах на вечер.
– Конечно, мой принц, – полковник Гриз утвердительно наклонил голову.
Нардэн взглянул на Элюзаль. Она стояла в шаге позади него, разглядывая новых людей. Смотрела с улыбкой на сыновей Лимера и его маленькую дочку. Дети наместника стояли с его супругой, и девочка лет шести пряталась за длинную юбку матери, но тоже с интересом смотрела на незнакомых ей и таких важных гостей.
Нардэн протянул руку к Элюзаль. Та вопросительно подняла бровь, но, конечно, сразу вложила свою ладонь. Принц вывел девушку на шаг вперёд себя:
– Позвольте представить: моя любимая и единственная наложница, дама Элюзаль Палакс.
Владыка Лимер поприветствовал молодую госпожу поклоном, и точно так же поклонились его жена и дети.
Элюзаль в первое мгновение удивилась и смутилась. До этого момента она просто не вспоминала правила дворцового этикета и устава гарема, а стоило бы. Как сказала дама Тэда, первая наложница наследного принца – дама высшего ранга, а во дворце резиденции анклава тем более. Здесь нет никого выше неё. Ни супруга наместника, ни он сам, никто не имеет власти над ней. Только её господин.
Элюзаль сделала незаметный вдох и тоже поклонилась, выразив уважение наместнику и его семье. Нардэн наблюдал за ней. Выражение растерянности сошло с лица девушки, уступив спокойному достоинству.
– Мы подготовили гостевые покои для вас, – произнёс Лимер. – Моя жена – Дэмис, отправила туда своих служанок.
Он отступил, чтобы его супруга вышла вперёд.
– Я провожу вас, – предложила госпожа Дэмис, конечно обратив внимание на то, что принц держит наложницу за руку.
Редкий случай увидеть такое. Наложницы следуют за плечом господина с его разрешения и не более. Руки смыкаются лишь между супругами, но принц уверенно сжимал ладонь своей наложницы, и она стояла к нему гораздо ближе, чем разрешал этикет.
– Спасибо, – ответил Нардэн супруге наместника. – Разместите владыку Цангра и его людей.
– Для них всё готово, я сам провожу их, – Лимер сделал приглашающий жест бреганам.
Все вместе покинули площадку и направились по дороге к гостевому дому резиденции. Уже через несколько минут госпожа Дэмис свернула на примыкающую дорожку и повела высокого гостя и его наложницу к отдельному входу, ведущему в покои принца.
Целый этаж – четвёртый и самый высокий, отводился под них. Лестницу оканчивала ажурная арка, через которую и попали в общий зал, в который выходили двери всех примыкающих помещений.
Напротив входа в покои были открыты двери, ведущие в спальню. Это был огромный, но уютный зал с мозаичным полом, застеленным пушистыми коврами. Ветер развевал сатиновые и вуалевые полотна, украшавшие проёмы окон и арочный потолок. Сбоку стояла круглая кровать, застеленная гладким лилово-бежевым шёлком.
Элюзаль едва обратила внимание на красоту убранства, потому что посередине спальни располагалась большая ванна, от которой поднимался пар, и через край едва ли не переливалась вода.
– О-о-х, – с вожделением вздохнула девушка.
Нардэн засмеялся, поняв её чувства. И сам сказал бы так же.
Возле ванной стоял накрытый к трапезе стол, и ароматы, наполняющие помещение, просто одурманивали: сладкая пена для купания и терпкие масла для тела смешивались с запахом свежих фруктов и острых закусок. Тёмное стекло фигурных бутылок на подносах просвечивало бордово-красным и прозрачно-золотым цветом вина.
Элюзаль так хотела оказаться в горячей ванной, наконец поесть и попить чего-нибудь вкусного, что в первый момент и не заметила, что среди служанок, встречающих в общем зале, есть не только служанки.
Госпожа Дэмис показала принцу на трёх девушек, одетых не как все, и велела им подойти. На всех служанках были простые светлые платья, и волосы аккуратно убраны заколками за спины. А вот три девушки, которых супруга наместника вывела перед Нардэном, были почти голыми.
Тонкие платья из белых шерстяных нитей в крупную ажурную вязку не скрывали красивых плеч, больших грудей с блестящими от сладкого масла сосками, и широких бёдер. Девушек явно отбирали по принципу: чем пышнее – тем лучше. Их руки, щиколотки и шеи украшали тонкие обручи из золота, а волосы, собранные в причёски – изящные живые цветы с крупными яркими лепестками.
Наряды Элюзаль понравились, а вот присутствие девушек – нет. Они – трапеза для принца. Элюзаль искоса посмотрела на него и замерла, потому что Нардэн оглядывал приготовленных ему жертв.
– Мой принц, это ваша трапеза, – госпожа Дэмис махом руки приказала девушкам встать на колени. – Мы не знали насколько вы голодны. Если их не хватит, к вечеру будут ещё.
Девушки опустились на пол перед повелителем Мезамеросом, сохраняя прямую спину, чтобы не скрывать обнажённую грудь, и наклонили головы. Элюзаль почувствовала лёгкую дрожь. Девушки обучены и воспитаны. Это она крестьянка, сразу уставилась на принца, когда нужно было сидеть вот так – смотреть в пол и не закрывать свои прелести руками.
Нардэн едва заметно улыбнулся. Ситуация насмешила его. В анклаве разумеется ходили слухи о его отказе от пищи эгрессера, но наверняка не знали. Потому решили не рисковать и угодить по старинке.
– Госпожа Дэмис, – мягко позвал принц, – трапезы не нужно. Я люблю обычную человеческую пищу. Благодарю за неё.
Взглянув на девушек, Нардэн добавил:
– Мои пожелания здоровья и долголетия вам. Я отпускаю вас.
При этих словах все три от удивления подняли головы и посмотрели на принца, забыв, что не имеют права этого делать. Элюзаль знала, что они чувствуют. Ведь она чувствовала то же самое, когда её привели на трапезу принцу Обрану. Было спокойно, потому что так должно быть, потому что она жертва Мезамеросам – правителям эгрессерам, и это честь. Но осознание этого не отменяет того, что испытываешь страх перед болью и потерей жизни. Потому Элюзаль улыбнулась, заметив, как девушки начали дышать после слов Нардэна. До этого они боялись, и воздух не проходил в их грудь.
Госпожа Дэмис удивилась, но было заметно, что это чувство ей приятно. Она немедленно подняла девушек с колен и отправила их из помещения, потом махнула служанкам:
– Разденьте его высочество и омойте…
– И этого не надо, – Нардэн остановил уже шагнувших было к нему девушек.
Те удивлённо взглянули на него и сразу опустили головы.
– Всех отпускаю, – улыбнулся принц. – Госпожа Дэмис, благодарю за всё, больше ничего не нужно.
– Но как же?.. – супруга наместника не смогла удержать вопрос.
– Всё в порядке, дама Элюзаль позаботится обо мне, – насмешливо заверил Нардэн, вызвав улыбку своей наложницы.
– А кто позаботится о даме Элюзаль? – госпожа Дэмис искренне не понимала. – Её нужно омыть и переодеть.
– Я позову, когда нужно будет одеть, – согласился принц. – С остальным, наверное, справлюсь.
Супруга наместника стояла с широко открытыми глазами. Элюзаль сдержала свою улыбку и сделала серьёзное лицо, понимая её удивление. Его высочество только что сказал, что сам разденет и омоет свою наложницу. Пожалуй, госпожа Дэмис ещё долго будет под впечатлением от этого.
– Оставьте нам двух помощниц в общем зале, – попросил Нардэн.
Супруга наместника наконец справилась с удивлением, снова поклонилась и, забрав с собой всех служанок, кроме двух, покинула общий зал покоев. А принц Мезамерос и его наложница вошли в спальню и закрыли за собой дверь.
– Церемонии, будь они не ладны! – прорычал Нардэн, уже шагая к ванной и по пути снимая тунику, штаны и обувь. – Трапезы и прочая ересь! Разденьте принца, оденьте принца, помойте принца… как будто у меня нет рук! Я разогнал всех служанок во дворце именно из-за этого.
Элюзаль засмеялась очень звонко. Нардэн отбрасывал от себя грязную одежду, возмущался и к ванной подошёл уже голым.
Девушка насмешливо укорила его:
– Служанки не виноваты.
– Не волнуйся, я их не обидел, – Нардэн опустил руки в воду, потёр их, потом умылся и взглянул на Элюзаль с весёлым огоньком в глазах:
– Иди сюда, наложница.
Девушка подошла. Принц присел на корточки перед ней, взял низ её платья и, вставая, снял его. Бросил в сторону так же, как и свою одежду и теперь открыто любовался обнажённой Элюзаль.
– Мне нравятся прозрачные платья, – улыбнулся Нардэн. – В них видно тебя всю.
– Да, мой принц, – прошептала девушка, прикусив губу. – Я запомню.
Нардэн взял её за руку и повёл к столу. Налил бокалы вина сразу до краёв. Элюзаль осушила свой одним залпом, вызвав смех принца, но потом он сам повторил такой же ход. И снова наполняя бокалы, добавил:
– Съешь что-нибудь.
– Мне кажется я не хочу, – вздохнула девушка. – Отвыкла от еды за это время.
– Это кажется, – Нардэн двумя пальцами взял с подноса свернутый в рулетик кусочек красный рыбки с листиком зелени и нежным сыром, поднёс к лицу Элюзаль и большим пальцем открыл её губы: – Съешь.
Девушка взяла рулетик в рот. Принц, довольно наблюдая за ней, разложил у себя на ладони ещё закусок.
Вкус очень быстро возбудил аппетит Элюзаль, а пальцы Нардэна оказались самыми сладкими. Забирая ртом каждый кусочек, она слизывала с них пряный мягкий сыр и соус.
Принц испытывал удовольствие от этого и смотрел на лицо девушки. От вкусной пищи и крепкого вина краснели её щеки, а от близости к нему, биотоки любовного желания очень быстро наполняли её живот, стекаясь к входу женского протока.
Нардэн чувствовал это так же сильно, как и приливающую к его органу кровь. На поверхности гресс-жилы проявились ребристые уплотнения, и свет шипов мерцал под оболочкой. Элюзаль любовалась им с любопытством и опасением. Красота этого красного мерцания опасна.
Она осторожно занесла руку над органом принца и вопросительно взглянула на него. Нардэн молчал и дышал тяжело. От мужского скопления исходили горячие волны, разогревая его тело. Пальчики Элюзаль могли вызвать сброс тока с грессов.
– Не бойся, – внезапно прошептала она.
Услышав это, принц засмеялся и задышал легче.
– Демон боится наложницы – сверкнула глазами девушка.
– Конечно, ты уже победила меня один раз, – шутливо возмутился Нардэн. – Да ещё и на глазах бреган.
Элюзаль улыбнулась, вспомнив об этом, и осторожно приставила пальцы к органу. Принц замолчал. Девушка нежно повела подушечки по краям гресс-жилы, обходя опасное сияние и чувствуя тонкую вибрацию горячего биотока. Это приятное дрожание проникало в её пальцы, поднималось выше по руке и, лаская грудь, сходило в низ живота, где всё больше распалялось женское скопление, превращаясь в пульсирующий шар. Казалось, он истекал теплом и влагой, потому что Элюзаль чувствовала, как наполняется горячим соком её женский проток, и капли снова текут по её ногам.
– Ты чувствуешь это, да? – задыхаясь от ощущений прошептала девушка. – Ты назвал меня солнцем. Это моя женская энергия? Когда смотришь на меня, ты видишь её?
Нардэн утвердительно наклонил голову.
– Ты хищник, мой принц, – простонала Элюзаль. – Хищник чувствует кровь, а ты энергию…
Которой было так много сейчас, что Нардэн опустился на колени и прикоснулся губами к животу девушки. Любовный ток растекался жаром по её коже, и он чувствовал эти волны, омывающие его лицо.
Элюзаль запустила пальцы в его волосы, гладя и лаская, а Нардэн целовал её живот и кусал, вонзая тонкие шипы грессов в нежную кожу. Девушка стонала, чувствуя это, и видела, как тонкие искрящиеся жилки стекают по ней, будто горячие капли, оставляющие след. Принц забирал их губами, словно пил сладкие любовные токи из неё, будто из чаши, в которой плескалось её наслаждение.
– Ещё… – шептала Элюзаль, – возьми ещё… я не могу… Нардэн!..
Она выкрикнула его имя, потому что её мышцы схватила настоящая боль от переполнившего их любовного напряжения.
Принц поднял ладони, скользя по её бёдрам вверх, поняв о чём она просит.
Элюзаль схватилась за его плечи, и Нардэн ввёл пальцы глубоко в горячий влажный проток. Ощущения от этого в тот же миг вызвали у него самого сброс тока с грессов и выплеск семени. Он едва успел приложить руку к органу. А девушка, встав на цыпочки и дрожа всем телом, ещё мгновения тянулась пятками к полу, сжимая пальцы принца внутри себя, пока волна её любовной энергии не сошла по ним, впитываясь в шипы на его ладони.
– Я люблю тебя, – в экстазе шептала Элюзаль, – люблю… мой принц, люблю…
Её живот стал лёгким и пустым, а ноги исчезли. Она больше не чувствовала их и, словно плыла воздухе, глядя на то, как наливаются пламенеющим красным волосы Нардэна. Он всё ещё питался, смакуя её сладкие любовные токи; облизывал и кусал её так, словно жадный, но насытившийся хищник в своё удовольствие обгладывает кость. Элюзаль едва стояла, держась за его плечи.
Нардэн наконец оторвался от своей наложницы, поднялся на ноги, подхватил её на руки и зашагал к ванной. Девушка лежала в его объятиях, нежась и отдыхая, закрыв глаза. Принц перешагнул бортик и опустился в воду, погружаясь вместе с Элюзаль по грудь. Пока она дремала на нём он мыл её, растирая тело мылкой губкой, а потом просто обнимал. Любовные токи девушки впитывались в его нервы, грессы на его теле сияли, принимая энергию от горячей воды, и Нардэн с удовольствием погружался во все ощущения.
