allig eri
Хроники былого и грядущего
– Это… – он подзавис. – Либо самое большое везение, о котором я слышал в своей жизни, либо ты прирождённый лазутчик! Сто золотых, – махнул лорд слуге рукой, – немедленно выдайте ему денег!
Толстячка явно бросило в жар, так как он начал обмахиваться рукой.
– И ещё десять монет за участие в вылазке, – дополнил Хескель.
«Радует».
– Вообще, – задумчиво начал Тайвин, взяв в руки голову одного из мятежников, – вся эта… «операция» задумывалась чисто для того, чтобы напугать врагов. Заставить их нервничать, ожидать разных каверз, меньше спать, усиленно патрулировать перед боем, вымотаться и быть в напряжении. И всё это ценой каких-то пятидесяти солдат, – Ланнистер хмыкнул. – Никто и не верил, что будет какой-то больший толк. Конечно, кто-то из них мог выжить и вернуться. Лорд Хескель даже подготовил деньги за их работу, но… мы и не рассчитывали на что-то серьёзное.
Молодой парень, всего на два года старше моего тела, ещё раз пристально оглядел мой трофей и перевёл взор на меня самого.
– На колени, Арвинд Моустас! – торжественно произнёс Тайвин. – Сир Сарсфилд, – обратился он к стоящему неподалёку молодому мужчине в мощном латном доспехе, – посвятите его в рыцари!
– Да, мой лорд! – вытянулся он и достал меч.
Я мгновенно опустился на колени, а в голове начали крутиться мысли.
«Стал рыцарем! В одиннадцать лет! Но подвиг я совершил настоящий, хе-хе, тут просто по-другому и не сказать. Да ещё и сто десять драконов в карман! Так и хочется закупиться на них лучшим снаряжением, но… Я ещё расту, а брать броню на вырост – крайне плохая идея, сто процентов не угадаю с размерами, а значит, придётся эти деньги сохранить, хотя бы лет до шестнадцати, а лучше восемнадцати, где и заказать себе индивидуальные доспехи и меч».
Процедура посвящения была проста и аналогична первому миру. По плечам провели мечом, подняли и поаплодировали. Хлопали даже лорды, а это, скажу я вам, показатель.
– Сир Моустас, – хмыкнул Тайвин, – что же, ты заслужил отдых. Разрешаю тебе не участвовать в предстоящем бою.
Я поклонился ему, перед тем как уйти, но тут же встретился со слугой, что протянул мне небольшой, но тяжёлый мешочек золота. Внушительно! Остановил его и пересчитал монеты.
«А то знаем мы вас… вот совершенно не удивлюсь, если кто-то из слуг посчитает, что один дракон в таком объёме будет незаметен и его можно прикарманить. А это по меркам простых людей – огромные деньжищи!»
Но всё было верно. А ведь у меня ещё и кошель Свифта остался. И его же украшенный кинжал. Тоже потянет на хорошую сумму.
Вернулся я героем. Хах, приятное чувство! А как на меня смотрели мальчишки-оруженосцы! Ярмак, кстати говоря, тоже остался жив.
«Вот уж кто настоящий везунчик, а не я, как думали некоторые. Это же надо было – выжить в том разворошенном муравейнике! А может, потому и выжил? Да и, признаемся честно, эти «мятежники» – те ещё остолопы. Уверен, что хоть немного разбирающихся в войне людей у них банально нет».
– В первой же церкви тебе нужно будет отстоять ночь, – тут же начал приседать на уши старик Вендлер, – не забудь, что я тебе рассказывал! Выстоять мессу, исповедоваться, причаститься…
– Оставь, – с довольным видом подошёл Орбарт, – дай лучше поприветствовать нового брата! – он обнял меня, не смущаясь даже заляпанных кровью одежд и не очень опрятного вида.
– Настоящий рыцарь! – послышались крики остальных. – Храбрец! В одиннадцать лет!
– Скоро уже двенадцать, – слабо улыбнулся я, ночное напряжение давало о себе знать. Я чертовски устал.
– Я даже не припомню, – задумчиво уставился в стену мой наставник, – чтобы кто-то становился рыцарем в таком возрасте…
– Наверняка такие люди были, – разразился хохотом Джейк, – просто твоя старческая память стала откровенно дырявой…
– Джейк! – грозный выкрик Орбарта вернул привычную атмосферу коллектива.
– Собираемся, сукины дети! Строимся! – услышал я громкие крики командиров за пределами нашей палатки.
Они строили солдат и готовились к бою, а я откровенно приглядывался к моим новым «братьям», раздумывая, кто из них будет способен банально прирезать меня ради такого сочного куска пирога, как сто драконов. А зависть читалась явно и у многих. Ведь даже с такой большой «зарплатой», как у Вендлера, копить эти деньги нужно было бы лет десять. При условии, что ничего не тратить.
Не сказать, правда, что это было легко. Без моей силы – невозможно. К тому же, показательным был тот факт, что из той «диверсии» вернулось крайне мало людей. У нас, кроме Ярмака и меня, возвратились лишь трое. Причём один был из тех, кто сразу отказался участвовать, узнав суть задания. На это лишь пожали плечами и отправили «труса» обратно в лагерь.
Хм, на него теперь было даже смотреть жалко. Вроде бы открыто никто не порицал, но бросаемые на «товарища» взгляды… хе-хе, создавали, конечно, тот ещё контраст.
– Ладно, я уже понял, насколько я молодец, – хмыкнул я на затянувшиеся поздравления, – идите уже в бой, а мне сегодня даровали отдых.
Улыбанулся, глядя на вытянувшиеся лица, и направился в сторону кровати.
«Интересно, смогу ли уснуть в таком шуме? И проснусь ли живым?»
***
Ярмак
Я с детства мечтал стать рыцарем, но мне и в голову не приходило, что придётся стать лазутчиком-диверсантом. В словаре детей, воспитанных в маленьких Западных деревушках, слова «диверсант» просто не было. В те времена весь Вестерос обладал для меня только двумя измерениями: земли делились на ближние и дальние, а люди – на знать и чернь. Слушая байки стариков, что чесали языком, пока мы с другими детьми помогали им собирать урожай, удалось понять, что я принадлежу к черни, а все могущественные, высокопоставленные люди живут где-то далеко. Старческие губы роняли имя за именем, одно таинственней другого: великий мейстер, верховный септон, король-дракон, язычники-древопоклонники с Севера, воинственные одичалые, коварные дорнийцы – и так далее, и тому подобное. Имена очерчивали измерения мира, наделяли его грозным величием, преобразовывали в арену невероятных трагедий и героических деяний. Засыпая, я чувствовал себя совсем крохотным.
Казалось бы, с тех пор, как я сделался оруженосцем, простенький мирок моего детства должен был обрести множество новых измерений, но вышло как раз наоборот. Конечно, по мере того, как взрослел и путешествовал, мир понемногу усложнялся. Удалось узнать, что бывают вещи священные и нечестивые, что Семеро богов – не просто очень важные господа, а Королевская Гавань – не только очень дальняя земля: они обладали своими собственными измерениями. Еще я узнал, что бывают времена древние и недавние, и «давным-давно» – не просто разновидность дальних краёв, а нечто вроде призрака, пребывающего повсюду.
Это было сложно!
Только сейчас, когда я убегал из лагеря мятежников той же дорогой, по которой приполз по камням за Арвиндом, временно, как я надеюсь, став «диверсантом», внезапно обнаружил, что мир утратил все измерения и сделался каким-то плоским. Знатные люди, даже лорды и рыцари, оказались вдруг такими же мелкими и подлыми, как последний вонючий бандит, наподобие тех тварей, что издевались над женщинами в той грязной землянке. Дальние народы: дорнийцы, горцы, северяне из экзотических или зачарованных превратились в скучных и обыденных, как любая деревушка на Западе. Уж про это я успел узнать, месяцами слушая рассказы наставника и других пограничных рыцарей, да и сам видел некоторых из этих людей. Кого-то в виде бандитов, на собственных землях, кого-то в Ланниспорте, на пришвартованных кораблях.
Священные вещи: рыцарские обеты, честь, достоинство и даже сам Король оказались всего лишь частным случаем вещей нечестивых, вроде разбойников, варваров, мятежников и язычников, как будто слова «священный» и «нечестивый» менялись местами так же легко, как соперники Арвинда за столом с игрой в кости. А новые времена представляли собой всего лишь затасканную версию древних историй, чуть ли не ежедневно рассказываемых сиром Люксом.
Я тогда много думал, особенно во время путешествий. Мне казалось, что мы обошли уже весь Запад вдоль и поперёк, всего за полгода почерпнув истину целого мира. Слушать и постигать было так просто, что я не мог осознать, почему Болдрик и Стир не понимают таких вещей.
Правда, это не мешало мне веселиться, периодически оказываясь в глупом положении, как, например, при встрече с тем избалованным «благородным лордом Джейсоном Ланнистером». И я до сих пор не понимал, зачем нужно было наряжаться перед встречей с ним? Мы являлись будущими рыцарями, солдатами и защитниками Запада, а не изнеженными девами или шутами в цирке. Одежда не могла показать нашей стойкости, силы и мужества.
Оказалось, люди в очередной раз попытались всё усложнить. Чем прошлая ситуация, где мы стояли в ряд, слушая, как недовольно кричал Джейсон Ланнистер, отличалась от этой, где грязный и оборванный Арвинд притащил отрезанную голову одного лорда, чтобы показать её другому? Но сейчас его завалили почестями, не посмотрев на внешний вид. Какая глупость!
А вот сир Люкс снова пытался запретить мне идти в бой. От чего этот странный мужчина хотел меня оградить? От крови и битв? Я и без этого хорошо понимал, что не составлю конкуренцию здоровому и сильному мужчине, схлестнись мы в схватке, я же не Арвинд! Но лезть в ближний бой и не собирался. Так, постоять за спинами, покричать вместе с остальными. Но в сражение следовало идти однозначно, а не то надо мной, как над сиром Лорингом, начнут смеяться «за трусость», а ведь тот просто отказался идти на рискованное задание, не имея нужных навыков!
«Жаль, не умею метать ножи или стрелять из лука», – мелькали в голове мысли, ведь тогда удалось бы принести какую-то пользу в сражении.
Хотя даже если бы я умел, нужны были деньги для покупки расходников – стрел и самих ножей. А их не было, точнее… я вспомнил, что это уже не так, ведь у меня появились десять драконов. Которые, по-хорошему, нужно как-то умудриться передать в семью, чтобы деньги не украли по дороге или, за такое богатство, не убили самих родичей.
А ведь могли и на деревню напасть, если узнают. Надо будет разменять на мелкие деньги и передать им их в виде серебра либо даже меди. Но сколько тогда это будет? Мешок меди? Опять же возникает вопрос, как его тащить и кто сумеет передать.
Попробовать лично? А когда я теперь окажусь в нашей деревеньке? Через год? Два? Возможно, что вся моя семья к этому времени умрёт с голоду.
Но я всё равно не жалел, что отправился тогда за Арвиндом. Кажется, он, как и я, верно понял этот простой мир. А мне, в дальнейшей жизни, ещё не раз пригодится этот банальный урок: не прокладывать собственную тропу, а идти по той, что уже была натоптана. Вот и сейчас подобный план сработал идеально. Несмотря на то, что я откровенно не понимал Арвинда, но признал его поразительные навыки. А ведь мы одного с ним возраста! Когда только успел так развиться? Какие же были тренировки в его детстве? Так ловко выводить из боя взрослых солдат! Умудряться на самом виду оставаться незаметным и не привлекать внимания – это достойно восхищения. Арвинд целеустремлённо бегал по вражескому лагерю, да так, что создавалось ощущение, будто знает его не хуже нашего собственного.
«И конечно, он знал, что я за ним слежу», – мелькнула мысль на краю сознания, пока я становился в строй вместе с остальными рыцарями.
Перед бойцами выступал лорд Хескель.
Жаль, что приходилось идти в бой без лошади, но меня всё-таки уговорили занять максимально безопасное место. «Охрана» позиций лордов. Будто бы без меня их некому защищать? Но хотя бы так, лишь бы не пострадала честь, а то с этим здесь всё очень строго.
После поджога лошадей я решил довериться словам Арвинда и покинуть лагерь. Что удалось сделать с поразительной лёгкостью, ведь, казалось, все устремились тушить пожары. Тогда и удалось просто вернуться обратно.
Уже сидя в палатке и рассказывая про произошедшее остальным пограничным рыцарям, видя их интерес, а также зависть и жадность при взгляде на «легко доставшиеся» золотые монеты, я в очередной раз задумался о своей жизни.
Нет, конечно, теперь мир для меня сделался куда сложнее, чем в те времена, когда я просто жил в деревне, но в то же время – стал гораздо проще. Повсюду люди занимались одним и тем же: хапали и хапали, как будто титулы «король», «лорд», «рыцарь» были лишь разными масками, прячущими одну и ту же алчную звериную харю. Всё чаще мне казалось, что единственное реальное измерение мира – это алчность.
***
Не уснул. Даже несмотря на то, что стояла метка, гарантирующая моё выживание, правда, поставленная уже на последних крохах энергии. Слишком уж сильно я потратился. Но спокойствия не было, как и шум снаружи был чрезмерно сильным. Спрятав деньги, сходил ополоснуться к ближайшему водоёму, представляющему собой небольшое озеро, которое уже успели засрать.
– Дерьмо, – выругался я, увидев… реальную кучу дерьма. И кто такой умный?!
Аккуратно её обойдя, радуясь, что навалили хотя бы не в водоём, я быстро ополоснулся холодной водой, обтёрся прихваченной тканью и отправился обратно в лагерь.
Со стороны поля боя уже давно раздавались звуки рогов и шум битвы, звучащие так громко, что казалось, будто бы происходили прямо за стенами моей палатки.
«Интересно, с каким перевесом мы победим?» – вяло перекатывал в голове мысли.
Ведь факт победы был очевиден. Да и наша деятельность в тылу врага не способствовала его успеху.
Я добрался до палатки и устало сел около потухшего костра. Остаётся только ждать… и чистить снаряжение. Наточил трофейные кинжалы, осмотрев металл на «усталость», выправил небольшую зазубрину на мече, который вскоре надо будет заменить.
«Эх, найти бы легендарную валирийскую сталь, «вечный» меч, которые не нужно ни полировать, ни точить, ни чинить… звучит как сказка, но это реальность».
И стоила эта реальность столько, что можно было купить себе приличных размеров замок, вместе с деревнями вокруг.
Но продажа такого оружия, особенно если оно родовое – это «удар по чести». До чего же дикие люди! Я бы с радостью расстался с такой ценностью, если бы была нужда, а эти – ни-ни. Даже если попал в плохую ситуацию и срочно нужны деньги, то «валирийская сталь» продана не будет.
«Да и хрен бы с ними, жаль только, что её секрет ушёл с концами. Или это наоборот, хорошо? Да нет, качественная сталь отлично бы пригодилась в будущем или во время строительства».
Через четыре часа прискакал гонец, сообщивший о победе, а ближе к вечеру показались солдаты, с чьих слов удалось быстро узнать подробности боя.
Ничего неожиданного – мы буквально смели неорганизованные войска противника, которые, тем не менее, смогли вдоволь настрелять из башен. Это было единственной сложностью, заставившей скрипеть зубами от ярости абсолютно всех.
В итоге каждую башню взяли штурмом, но так и не смогли добраться до лучников, у которых со временем просто кончились запасы стрел, после чего они, понимая, что за такое прощения не получат, банально отправились в самоубийственную атаку.
Почти семь сотен погибших с нашей стороны, среди которых большая часть – от стрелков врага на башнях. Впрочем, почти все смерти пришлись на ополчение, шедшее в бой со слабой защитой. Личные войска Ланнистеров практически не пострадали.
А вот из наших рыцарей вернулись далеко не все. Они выступали в центре ударного конного кулака, поэтому потерь было изрядно. Среди таких был и мой наставник.
– Как я и говорил, – подошёл ко мне Кеннинг, – старик отправился в последний путь.
– Как это случилось, не видел?
Всё же Эдриан был на коне и в броне. Его трудно было сковырнуть, даже если он не сопротивлялся…
– Нет, – покачал головой Кеннинг, – шёл бой. Сам знаешь, как это бывает.
«Знаю. А впрочем, даже если бы я узнал, что его подцепил какой-то ловкий копейщик, то что бы это изменило?»
Мы пробыли на этом месте ещё неделю. Молчаливые Сёстры раздевали и отпевали мертвецов, проводя свои обряды, солдаты копали могилы и восстанавливали укрепления, ибо «не пропадать же добру?».
А я впервые увидел похоронные процессии «по всем правилам», которые проводили эти женщины. До этого как-то умудрялся обходиться без них. Было проще, частенько мы, пограничники, даже не занимались трупами, просто оставляя их диким животным, но не в этот раз.
Только сейчас заметил, как много собралось в этом походе Молчаливых Сестёр. Интересно, это последние их представители на Западе?
К сожалению, из-за специфики своей работы эти женщины первыми попали под эпидемию лихорадки, что лишь недавно стала сходить на нет. Впрочем, находились глупцы, которые этому лишь радовались.
В народе с Молчаливыми Сёстрами было связано множество суеверий: якобы им отрезали языки, и именно поэтому они всегда молчали, что они обручены с Неведомым, а увидеть лицо Молчаливой Сестры – навлечь на себя неудачу. Даже сейчас, когда они зачастую помогали раненым, люди были настроены негативно.
Но часть «легенд» про себя они невольно развеяли за время путешествия с нашим войском. Молчаливыми они не были. Да и как можно прожить в полном молчании? Нет… можно, конечно, но очень уж неудобно. Хотя и болтушками они тоже не являлись.
Я даже смог послушать истории одной из них. Молчаливая Сестра… молодая ещё девчонка, силой была отправлена к ним, так как ослушалась отца и сбежала из-под венца. В итоге подарила свою девственность чуть ли не первому же встречному симпатичному мужику из таверны. И плевать, что он был лишь подмастерьем горшечника.
Его потом повесили. А саму деву, подальше от позора, отдали в Орден Молчаливых Сестёр.
– Дура была, – ответила Вилда на вопрос о причине такого поступка, – но мозги здесь быстро на место встают. А если не встают, то долго не продержишься. Работа тяжёлая.
Аж жалко её стало. Но как говорится, «жалко у пчёлки». Поэтому я стиснул зубы и пошёл тренироваться. Несмотря на то, что стал рыцарем, даже не думал снижать темп, в чём очень помогал Кеннинг, с которым, после смерти Вендлера, я стал проводить больше времени. Очень уж хорош он был как боец. А знание специфики моего стиля боя делало поединки очень жаркими, где даже регулярные возвраты ни капли не помогали. Я просто не видел бреши в его защите, а редкие, но, сука, «меткие» атаки спарринг-партнёра практически не оставляли шанса на защиту.
Так и проходили дни, а потом мы отправились к замку «Крейкхолл».
У пограничных рыцарей тоже многое изменилось. Скажу лишь то, что численность опять уменьшилась вдвое. В дополнение ко всему, погиб Стир, и теперь оруженосцев осталось двое: Ярмак и Болдрик.
Орбарт, однако, не выглядел сильно расстроенным.
– Такое бывает, – спокойно пожал он плечами, – на моей памяти подобное уже случалось. Восстановим численность в Утёсе и продолжим службу.
«Да, всё просто и легко. Или это я усложняю?»
Дорога шла спокойно и размеренно. Наверное, я уже привык. Отягчалась она только многочисленным лазаретом. О, это отдельная тема. Сколько было у нас войска? Грубо говоря, пять тысяч солдат. Сколько было погибших после взятия полосы Свифта и Крейка? Около семисот человек.
А сколько было раненых? Почти столько же. Их делили на легкораненых, которым не требовался уход, что в это время было частой практикой. К таким относили: потерявших палец, ухо, глаз, банальные порезы, сильные удары, сломанные кости, если не мешали ходить и держать оружие… М-да… «легкораненые»…
Средние раны – это лежачие. В основном те, кто не мог передвигаться пешком, ведь почти треть всех атак проходила по ногам. Почему так? А всё просто, хорошей брони было мало. Она редкость даже для профессиональных солдат, что уж говорить про вчерашних ополченцев? Так вот, во время боя левая нога очень удобно выставлялась вперёд практически всеми солдатами, что копейщиками, что мечниками, что лучниками… вот и проходил по ней удар с правой руки их оппонента. Логично? Да.
Потом такого упавшего бойца легко было добить ударом по голове. И шлем тут спасал крайне редко – дрянная сталь. Мало кто из простых солдат имел деньги на хорошее снаряжение. Но даже если шлем каким-то чудом спасал от первого удара, то шёл второй, третий… Если бой был плотным, то есть прямо лицом к лицу и сзади уже прижимался другой солдат, то падающего обычно добивали во второй или третьей линии.
Взводы калек перевозились на десятках телег, что медленно брели следом. Конечно, там попадались не только «ноги», немало было и других, самых разных травм. У командиров была надежда, что примерно половина сможет поправиться и перейти в категорию «лёгких» ран. А вот остальные и «тяжёлые»… Ну, тут можно сказать лордам хоть какое-то «спасибо», ведь людей они не бросали, как бывает, поступают некоторые. Уход Молчаливых Сестёр распространялся и на них, но шансов было откровенно мало. Процентов десять, в лучшем случае, спустя приличное количество времени, имело шанс снова встать на ноги. Иногда именно в прямом смысле, попросту превращаясь в калек. Худшая участь для человека средневековья, ведь такому дорога одна – на паперть.
Когда мы подошли к замку Крейков – Крейкхоллу, большая часть раненых так и осталась лежать в импровизированном лазарете. Бывал я там… зрелище – кошмар. Люди этого времени уже знали о заражении крови, хоть и называли это иначе: «болезненные гуморы» – от мейстеров и «поганая кровь» – от черни. Поэтому руки и ноги летели только в путь. Раны прижигались, больных поили настоями из трав, бинтовали, но о борьбе с антисанитарией речи ещё не шло… грязь, вонь, испражнения под себя, горячечный бред, кровь и гниль. Тут даже здоровому опасно находиться, что уж говорить про больных. Десять процентов выживших – это я завысил. Процентов пять…
Так вот, когда мы дошли до Крейкхолла, что сделал мятежный лорд? Может быть, сдался, уповая на милость мямли Титоса, который, кажется, готов был бы простить даже прямое убийство своих родственников, а не просто «маленькое недопонимание»?
Может быть, начались переговоры, где Самнер Крейк пытался выторговать гарантии жизни себя и семьи? А может, он просто сбежал, вместе с казной и преданными сторонниками? В тот же Простор, например? Ха-ха, конечно нет. Это же «лорд Кабан»!
Он решил продолжить сражаться.
«Вот правильный, сука, герб выбрал! Свинья она и в Вестеросе – тупая свинья».
Замок не сдался.
«Ну вы серьёзно? Чем обороняться собрались?! На что рассчитываете?»
На этом этапе Тайвин разбил войско на две части, примерно по две тысячи в каждом и, взяв одну из них, отправился в «Корнфилд» – расположенный неподалёку замок Свифтов. А мы остались здесь, под командованием лорда Хескеля.
Переговоры, которые он трижды пытался организовать, провалились, поэтому на следующий день была назначена дата штурма.
– Там всего порядка трёхсот солдат, – сообщил нам Кеннинг, – штурм будет быстрым…
Иногда у меня возникало ощущение, что этот человек, несмотря на всё моё дружеское к нему отношение – словно типичный мелкий начальник в какой-то задрипанной конторе моего прошлого мира. Всё, о чём бы он ни говорил, выходило «просто», «легко», «без заморочек» и так далее. А по факту, немно-ожечко иначе…
«Штурм замка. Что это? Это… Возврат».
Мой третий провал в прошлое, а ещё даже не перелезли за стену. Очень уж неудобное тут у него положение. Замок находился неподалёку от побережья, поэтому его лорды часто сталкивались с набегами железнорождённых, отчего строение приобрело отличные защитные укрепления, регулярно проверяемые на прочность.
Резкий рывок вбок спас от здорового камня, едва не упавшего на мою голову.
А я ведь даже не в первых рядах!
Как же много здесь зависело от удачи… В щите уже застряла дюжина стрел, левая рука болела от отдачи, но штурм, по сути, только начался.
Мимо падала лестница с орущими солдатами, большая часть из которых уже не встанет. Не с высоты в двадцать метров, упав спиной прямо на жёсткую землю.
«Хех, а на одной из них я в прошлый раз и упал. Теперь поступлю умнее, полезу по той, которая не упадёт. Я точно это помню по предыдущим событиям».
Стрела пролетела прямо перед лицом, даже почувствовал движение воздуха!
И ведь здесь невозможно было следить за всем полем боя! Ежесекундно происходили сотни событий! Вот со стены лили раскалённое масло, отталкивали длинными палками наши лестницы, кидали крупные камни и стрелы. С нашей стороны также летели стрелы, только в куда большем количестве, и постепенно сокращали поголовье защитников.
Резко открылся небольшой проход в воротах, откуда выбежала пара десятков солдат, что сразу же сделали по выстрелу из заряженных арбалетов, тут же побросав их на землю, а потом бросились в ближний бой.
Это было неожиданно, но наше войско легко перегруппировалось и отбило их, правда, не до конца. Защитники отступили, оставив ворота приоткрытыми… Подозрительность не позволила мне броситься туда, и не напрасно. Ведь на стенах заранее приготовили ловушку, и десяток солдат, отправившийся в погоню, познакомился с очередным потоком кипящего масла.
Их крики отпугнули остальных, и пока они стояли столбом, проём ловко закрыли прямо перед их носом. Было бы смешно, если бы не…
– Чего встал! Лезь вперёд! – оглушительный вопль под ухом заставил выйти из созерцательного состояния и ловко начать карабкаться по лестнице.
Теперь всё зависит лишь от случая, но он, хе-хе, мне благоволит.
«Даже не знаю, радоваться мне тому, что к детям здесь такое же отношение, как к взрослым или огорчаться? По сути, здесь отношение простое – взял оружие, значит, взрослый, и относиться к тебе будут так же. А я ещё и рыцарем стать умудрился…»
Пара минут, и вот я уже стоял на стене с десятком наших бойцов под ударами врага. Выхватил меч, принимая защитную стойку, и ждал «окно». Вот оно! Очередного нашего проткнули копьём, пробив дешёвый доспех. Его место тут же занял я, совершая сильный удар мечом прямо по древку.
– Скотина! – услышал крик бойца, которого фактически лишил оружия.
Не зря я столько времени занимался заточкой клинка! Солдат Крейков попробовал отступить, чтобы взять другое оружие, но толпа за спиной не дала этого, заставляя как дурака размахивать палкой. Ловкий взмах щитом увёл древко в сторону, а меч срубил руку по локоть.
Его крик потонул в сотнях и тысячах других. Угу, защитников было больше трёх сотен, хоть и не слишком.
Постепенно наши позиции на стенах упрочнялись, а враги отступали всё дальше. Но больше я не умирал. Пока везло.
Ещё через час, за который я совсем устал, едва находя в себе силы не подставляться под вражеские атаки, произошёл переломный момент. Группа наших бойцов смогла прорваться к воротам и открыть их. На территорию замка мгновенно хлынули сотни новых и сравнительно свежих солдат. Победа.
«Аха-ха-ха! Нет. Был ещё донжон».
В главной замковой башне, представляющей собой приличных размеров строение, спрятались сам мятежный лорд со своей семьёй и отступившие бойцы, включая рыцарей, самых сильных и преданных.
– Ничего не поджигать! Это приказ Хескеля! Брать так! – надрывались сотники и командиры, приказывая тащить таран, который не был использован для массивных ворот. Слишком уж неудобно было брать основные ворота, проще оказалось пройти через стены, что в итоге и было реализовано. Хорошо ещё, что у замка не было рва.
Сравнительно маленький таран, специально для подобной цели, был сделан заранее, и теперь отряд солдат начал размеренный вынос крепких дверей, пока мы добивали последнее сопротивление. Впрочем, почти все вражеские солдаты просто сдались, увидев наш прорыв.
Я устало сел прямо на ступеньку одной из башен и поставил новую метку.
– Фух, – пот лился ручьём, но даже стереть его было нечем. Руки все были вымазаны в грязи и крови. Приходилось терпеть и ждать, пока солёная вода прекратит заливать глаза. Мимо прошёл бледный мужчина с отрубленной рукой. Из культи лилась кровь, но ему было всё равно. Шок.
«Интересно, сколько ещё людей скончаются от ран в ближайшие дни? Насколько я знаю, количество вполне может приближаться к числу погибших непосредственно при самой осаде. Дерьмовая статистика».
– «Счастливчик», и ты здесь? – подошёл ко мне боец, с которым я несколько раз сходился за игрой в кости. – Твоя удача не оставляет и на поле боя, да? Ха-ха!
Он вроде бы был цел, но вид имел помятый.
– Ага, – коротко ответил я, не желая тратить силы, которые и так с трудом восстанавливались.
– На, – протянул он мне фляжку, – глотни.
Чуткий нос ощутил алкоголь. я взял фляжку.
– Пить не буду, но спасибо, – и полил на руки, сразу же и продезинфицировав их.
– Вот чудной сопляк, – взял воин полегчавшую ёмкость обратно, – кто же так делает?
– Такой вот я.
«Надо будет свою носить. На будущее».
Поднялся со ступенек, наконец утирая лицо, и отряхнул штаны. Отчётливо расслышал, что дверь начала трещать. Значит, вот-вот начнётся последняя фаза осады.
– Тебя как зовут, солдат? – обратился я к мужику.
– Ниралом кличут, а почём тебе? – мужчина бросил на меня подозрительный взгляд.
– Меня Арвиндом, – кивнул я ему, – будем прикрывать друг друга в замке? Последний штурм пошёл.
– Ну, это-то всегда пожалуйста, – усмехнулся он, опрокинув в себя солидный глоток из фляжки.
Дверь с глухим стуком была снесена с петель. Внутрь, подгоняемые криками, устремились бойцы.
– Лорда Самнера сюда! В цепях! – раздался очередной вопль, вслед солдатам.
Я тоже не отставал, вместе с Ниралом залетев внутрь ворот и помчавшись дальше, влекомый волной людских тел. Узкие коридоры солидно оборонялись, и я нашёл в них ещё одну смерть, оказавшись зажатым перед парочкой крепких рыцарей в тяжёлой броне. После этого, откатившись во времени в очередной раз, решил тормознуть и отправился в сторону ворот одним из последних, заметив внутри макушку Джейка. Уж этот-то прохиндей выжил, как и всегда…
Вместе с четырьмя солдатами, но уже без Нирала, я отделился от основной толпы, зная, что они наткнутся на солидный и опасный заслон. Лучше обойти его или поживиться чем-нибудь интересным. Но, кажется, мы попали в коридоры слуг, так как ценностей банально не было, зато попалась пара трусливо стоящих на коленях мужиков.
Я даже не успел ничего сказать, как их просто зарезали. Ну… солдаты были озлоблены своими потерями и смертями товарищей.
– Сука, да тут ни хера нет! – громко воскликнул один из них, сплюнув и опрокинув шкаф с разной утварью, что громко разбилась, покатившись по полу.
Мы шли дальше, пока не наткнулись на запертую дверь.
– Чую, что там будет что-то ценное! – загорелись глаза ещё молодого на вид мужчины, носившего короткую бороду.
Мы дружно начали выбивать дверь, что в принципе получилось. Ворвавшись в запертую комнату, я понял что это типа замковой церкви, отдалённо похожей на наши современные. На коленях стояли старик-септон и четверо женщин, одна из которых в одежде септы. Перед ними алтарь, посвящённый семи богам. Отвёл меч, но заметил, что остальные бойцы поступили иначе.
