Анна Богарнэ
Акватория
Ханна совсем поникла, ее скованное тело заныло. Терпеть это было невыносимо, и она захлюпала носом. В этот миг она услышала в голове знакомый смех, и собралась, взяв себя в руки. Она не станет дожидаться исхода. Теперь у нее появилась цель – узнать, кто она такая. Девушка напряглась изо всех сил, ток пробежал по пальцам и исчез. В этом месте, видимо, тоже что-то блокировало ее возможности. Она повторила попытку, и ток проскользнул до кисти.
Шаркающие звуки приблизились, а значит, она привлекла чье-то внимание. Преодолев парализующее влияние фонаря, она засунула два пальца в рот, и низвергла содержимое желудка на пол. Прутья камеры с лязгом отворились. Девушка на ощупь протянула руку, и коснулась кожи существа. Собрав волю в кулак, она направила на него остатки сил, и он свалился, затрясшись.
Одна из завес, видимо, пала, и Ханна обрела зрение. А затем она сорвала с пояса существа черный круг, отворив дверь своей камеры. Выбежав наружу, девушка оглянулась, и заметила в соседней клетке женщину без кистей. Она лежала на боку, ее лицо посинело. Всего мгновение она думала, как поступить. Ная была без сознания, и она попыталась ее разбудить – не вышло. Тогда Ханна дотронулась ей до лица, и ударила током. Разряд привел пленницу в чувства, и она несвязно залопотала. Девушка потащила ее за руку, нацелившись на двоих существ у выхода. Хищные пасти клацнули, но волна электричества придавила их к стене.
Корабль трясло и мотало. Сражение началось. Ханна целенаправленно продвигалась в поисках того отсека, куда прилетела. Сейчас ей нужно было уносить ноги. А позже она оторвет башку Лазарю. Она уже перестала жалеть себя, всем сердцем ненавидя эту опасную тварь.
***
Дон…
Дон ожидал отмашку правителя, безумно надеясь, что Ханна жива. Он искал ее много лет и потерять просто не мог. Тина, Улайла и Селина прикрывали ему тыл. Они заняли отвлекающий корабль, рассчитывая прорваться на борт рептилий первыми. Остальные – ожидали в засаде. Флот противника прибыл на поле битвы. Началось. Свист выстрелов закладывал уши (ящеры снабдили лучи ультразвуковой атакой). Морщась от боли, они планировали в потоке, остановив двигатель, а когда враги спустились, врубили его на полную мощность. Куски металла посыпались на землю, раздались неистовые крики.
Краем глаза Дон заметил, как всколыхнулась водная гладь, и на поверхности возникли мощные фигуры жителей Унды. Возглавляла их королева. Ее корона сверкала ярче солнца, и панцири существ зажигались, подобно факелам, излучая миллионы искр, поднимавшихся в воздух. Дон скользнул рукой по сенсору, и корабль врезался в бок самого большого из всех аппаратов флота противника. После стыковки они перебрались на вражеский корабль. Дон бежал по коридорам, отстреливая тварей.
Земляне побеждали. Однако у ящеров держалось еще несколько кораблей, включая главный. Они пятились, намереваясь отступить, но пути отхода им перекрыли. Ларо приказал любой ценой разгромить противника.
Когда Дон был уже на другом конце корабля, то заметил Амину, источавшую смертоносные волны.
– Дон! – крикнула ему Тина, не прерывая сражения. – В зал управления! Командор!
Он собрался бежать, но увидел Ханну, тащившую на себе Наю, и остолбенел. В тот же миг на возвышении второго уровня показался ящер в человеческом обличии. Его вытянутые зрачки сверкали, безумная улыбка застыла на подрагивавшем лице. Он совершил прыжок, мягко приземлившись поблизости. Отчего-то Дон сразу его узнал. Кто-то замахнулся на существо, но тут же воткнул нож себе в глаз, прощаясь с жизнью. Длинным языком Лазарь облизал острые зубы:
– Добро пожаловать на борт! Тебя то мы и ждали!
Ханна побледнела как мел.
– Мы с рыжей стали близки за время твоего отсутствия! Расскажи ему, милая!
Девушка умирала со стыда, отводя взгляд. Дон побагровел лицом и бросился в атаку, но затормозил и воткнул клинок себе в ногу. Закричав, он сверлил врага взглядом.
– Слабый! – приближался к нему Лазарь. – Наивный! Глупый! Что в нем нашла «искра»?! – Ханна нахмурилась. – Да, рыжая! Ты – потомок расы, которой не было равных ни в одной Вселенной! Конечно, бархатная кровь у тебя лишь наполовину! Другая твоя часть отвратительно приторная, пропитанная морской солью! Но и это не помешает мне насладиться тобой сполна! Я уничтожу его, и продолжу! – оттолкнулся он, совершая затяжной прыжок, острые зубы нацелились на жертву.
Ханна бросила Наю и побежала, но ей было не обогнать мощное существо. Дон вытащил кинжал из ноги и поднял его, готовый встретить свою смерть. Зубы существа неумолимо к нему приближались. Электрическая волна прокатилась по кораблю, задевая и своих, и чужих. Люди и существа тряслись от разряда, но Лазаря не затронуло. Казалось, все кончено. Как вдруг Амина со скоростью непостижимой человеческому зрению преодолела разделявшее их расстояние, и заслонила собой Дона. Зубы Лазаря сомкнулись на ее шее, глаза девушки закатились. Ее хребет взметнулся острой пикой и проткнул ящеру глаз. Лазарь изрыгнул сгусток зеленой жижи, прохрипел что-то несвязное, и умер. Вокруг его трупа сверкали крохотные голубые искры, плоть рассыпалась. То же происходило и с другими павшими рептилиями.
Амина лежала у Дона на руках, ее грудь часто вздымалась. Люди и твари, шатаясь, уже начали приходить в себя после электрического удара. Ханна не осмеливалась к нему подойти. Невозможно было описать ту боль, которую чувствовал ее мужчина, и она напрочь позабыла о собственных муках. Он утирал слезы ладонью, гладя Амину по волосам.
– Не уходи, прошу, – еле слышно двигались его губы. Целительница сделала над собой усилие.
– Я… сдержала… слово – позаботилась… о… тебе, – ее дыхание оборвалось, и она обмякла. Дон крепко прижал к себе ее тело и протяжно завыл.
Ханна подняла Наю, не совладавшую со своими ногами. Корабль тряхнуло и накренило, участники битвы слетали вниз: кто-то кубарем, кто-то – врезаясь в стены. За каркасом протяжно свистело, а затем громыхнуло. Каркас корабля отпружинил от поверхности моря. Ханна успела ухватиться за искореженный выступ. Вода хлынула внутрь.
Девушка испуганно искала Дона глазами. Обнаружив его, она отпустила пальцы, и с высоты бросилась в воду. Удар пришелся ей на ноги, выворачивая лодыжку. Она спускалась на глубину, как в том сне, вода проникала ей в горло.
Дон неподвижно лежал на дне, лицом вниз. «По крайней мере мы вместе», – подумала девушка, и вспомнила замороженную под водой пару, сомкнувшую губы в последнем поцелуе. Ее легкие уже заполнились водой, и она зажмурилась, принимая смерть. Однако она все еще была жива. Ханна вдруг поняла, что дышит, и, преодолев оцепенение, подплыла к любимому. Схватив его под руки, она начала подниматься на поверхность, задействуя свою здоровую ногу. Кто-то подхватил ее сбоку. Девушка обернулась и увидела Тину, которая, запасшись кислородом, раздувала щеки. Вынырнув, Тина отдышалась и помогла ей удерживать Дона.
Хвостатые с шипами существа рассекали по морю, ныряя и нанизывая на копья ящеров. У них не было ни малейшего шанса на спасение – не в этот раз. Делия черной фурией пронеслась над водой и устремилась к суше. Ящер с полоской на спине почти выбрался на берег, но ее шип пронзил ему горло, а тело рассыпалось в прах.
Квинт оказался поблизости, и помог им вытащить Дона на берег. Ханна нервно делала ему искусственное дыхание. Квинт остановил ее, протягивая амулет с голубым камнем, и она быстро накинула его на шею Дона. Через мгновение он выплюнул воду, закашлявшись, а она прижала его голову к груди, и истерично расхохоталась.
Эпилог
Усилиями Ларо жителям прибрежных мест стерли память. Амину проводили в мир духов на побережье Аквы. Ная рыдала на плече у рослого мужчины своей расы – отца целительницы. Дон был безутешнее всех, падал в обмороки (его организм не выдерживал сильной психологической нагрузки). Ханна отстраненно наблюдала за горем, не чувствуя ничего. Ей была безумно симпатична Амина, и лишь благодаря ее стараниям она осталась рядом с Доном. Но эмоций у нее не было, как она ни старалась воззвать к своей человечности. Девушка ненавидела себя за это, но и поделать ничего не могла.
История Амины, Рема, Мари и их сына была печальной, но больше не затрагивала струны ее души. Ей будто подрезали их в одночасье. Она вспомнила, как хребет Амины проткнул Лазарю глаз, и улыбнулась. Впервые она открыто радовалась чьей-то смерти, и не стыдилась своих мыслей.
Праздно переводя взгляд, девушка заметила соединенные руки Улайлы и Селины, ничуть не удивившись этому союзу. Ида грациозно подошла к ней и тихо сказала:
– Ты привела нас к победе.
– «Если б ты знала, какой ценой», – подумала девушка, и Ида услышала ее мысли. Внимательно присмотревшись, женщина окунулась в ее израненную душу, и, взметнув подолом балахона песок, поспешила куда-то.
– Что это с ней? – скрипуче спросил старикашка, подкатив к ним на коляске.
– Что тут скажешь… – провела Ханна рукой по его плечу и зашагала прочь.
Несколько недель она пребывала в полном одиночестве, не желая никого видеть. Груз памяти давил, грязь не смывалась никакими шампунями. Ей было горестно бросать Дона во время потери, но по-другому она не могла. Прокручивая последние слова Лазаря, девушка смирялась с тем, что ее вырастили чужие люди. В груди у нее жгло и кололо. Ее отец был неизвестным существом под названием «искра», а мать из Унды. Догадавшись, Ханна ударила кулаком об стену. Разрываясь между желанием навестить свою лживую мать и пустить себе пулю в лоб, она выбрала третье – отправилась туда, где не была уже много лет.
В дверях ее обыскали на наличие острых предметов, телефон забрали на проходной. Пухлая женщина повела ее через палаты во двор. Раньше, наблюдая за пациентами клиники, она думала: «Нет ничего хуже, чем лишиться рассудка». А сейчас Ханна и сама предпочла бы забыть.
Она остановилась, вдыхая цветочный аромат, благоухающий с клумб.
– Посадили пару месяцев назад. Говорят, они благотворно влияют на пациентов, – бросила ей через плечо женщина.
– Похоже на правду, – согласилась с ней Ханна.
Пабло оживленно беседовал со старушкой в фетровой шляпе. Прослезившись, девушка подошла и положила руку ему на плечо.
– Привет, – прошептала она.
– Привет, – хрипло ответил мужчина, непонимающе моргая.
Он полностью поседел, морщины на лице стали глубже, живот куда-то исчез, а его глаза по-прежнему были пустыми.
– Мы знакомы?
– Нет, – покачала она головой, и он включил свое обаяние.
Они флиртовали, и на мгновение Ханна почувствовала себя живой. А потом прогулка подошла к концу, и его увели в здание. На прощание он радостно помахал ей рукой:
– Приходи еще! Было здорово!
Утирая слезы рукавом, Ханна шла по дороге. Автобусы уже не ходили, а такси в здешних местах – непозволительная роскошь. Ночь была тихой. Луна зависла на небе, высветляя ночную мглу, так пугавшую издревле всех людей. Ей припомнился глубокий взгляд Дона: – она безумно по нему скучала. Откуда-то раздался свист, и впереди возник корабль, – с трапа сбежал бородатый мужчина, заключая ее в объятия. Обрадовавшись, Ханна позволила себя обнять, а затем захотела вырваться, но он не пустил.
– Корабль ждет! – сердито смотрел он на нее, разбивая ей сердце.
– Я…
– Ты не виновата! Я не успел! Прости меня, Ханна!
Она заметила, как осунулось и похудело его лицо, и расплакалась, утыкаясь носом в его массивное плечо.
…Оставаясь рядом с любимым, она день за днем преодолевала в себе внутреннюю бурю. Стыд никуда не делся, но притупился. Народ Унды вернулся на прежнее место обитания, предпочитая жить подальше от людей. Что ж! Их можно было понять. Улайла и Селина готовились совершить ритуал связи. Ханна наблюдала за ними издалека.
– «Через неделю мы улетаем на Люмиус», – зазвучала Ида у нее в голове. – От тебя зависит, полетит ли с нами мой внук, – добавила она вслух, гордо держа осанку. – Что ты решила?
– Трудно сказать. Я привыкла жить на Земле, – повернулась к ней девушка. – Только, как оказалось, я и не человек вовсе. – Ида погладила ее по щеке.
– Ты страдаешь, дитя. Я готова помочь. Позволь… пробраться в твое сознание. Иногда нужно увидеть самой, чтобы понять.
Ханна обещала подумать, и чем ближе была дата отъезда, тем явственнее она понимала, что это единственный шанс исцелиться. Дон не стал противиться ее решению, но и восторга не испытал, ведь процедура причиняла нестерпимую боль. Ларо одобрил ее решение, и лично присутствовал при его исполнении. Девушку усадили в кресло, руки и ноги защелкнулись браслетами. Лишение подвижности напомнило ей насилие, и она закусила губу, чтобы не разрыдаться. Дон, Ида и Тина заняли свои позиции.
Ида управляла аппаратом с информационного планшета. Острые прутики проткнули голову и позвоночник девушки. На сей раз она не противилась, стараясь унять электричество, разливавшееся от локтей до кончиков пальцев. Ее руки сияли, глаза искрились миллионами огней, будто были сотканы из бриллиантов. На мониторе появились обрывки, которые сложный механизм каким-то неведомым образом выуживал из тканей ее костного мозга.
Ида скомандовала: – Начать запись! Они видели все глазами испытуемой, проматывая пленку на некоторых моментах, являвшихся особенно личными. Вскоре они подобрались к встрече с Лазарем, и Ларо рявкнул: – Пропустить! – но Дон не позволил. Они отвернулись, а он смотрел и плакал. Аппарат остановился, прутья исчезли в кресле. Ханна обессилела и свалилась на бок. Он подхватил ее на руки и отнес в целительский блок.
Пробудившись, она дернулась, и мышцы заклинило, превращая их в камень. Девушка раскачивалась какое-то время, подвывая. Успокоившись, она заметила, что боль начинает проходить. В палату робко постучали. Кудряшки облепили его посеревшее лицо. Шай совсем на себя не походил. Он грузно опустился на койку, мимолетно на нее взглянув.
– Решилась все-таки?
Она кивнула, догадавшись, что он скорбит по Амине, и накрыла его длинные пальцы своими.
– Мне жаль, – опустила она глаза. – Ты любил ее.
– А она любила другого, и предпочла растить его сына. Я так и не успел ее простить.
Девушка потянулась и обняла его, обхватив настолько, насколько смогла, а он пронзительно на нее посмотрел:
– Уверена, что хочешь знать правду? Она ранит.
– Я опустошена, – впервые призналась девушка вслух. – Ида считает, что это поможет мне разбудить эмоции.
– Надеюсь, она права. Тебе не идет образ бесчувственной леди. – Они улыбнулись друг другу.
Дон оставил информационный планшет в каюте. К нему прилагалась записка: «Ты должна сделать это одна». Ее сердце защемило при мысли, что он видел ее позор. Собравшись с духом, Ханна отправилась в путешествие в прошлое. Вначале на экране ничего не происходило. Затем картинка затряслась, и возник свет. Дитя кричало, сотрясая розовыми ручками. Оно сфокусировалось на лице вспотевшей и счастливой Мирны, и немного затихло.
– Хочешь ее подержать? – ласково спросила она у кого-то.
– Это девочка? – переспросил грубый голос. Мирна кивнула и передала ему ребенка.
Лицо мужчины было грубым, волосы на его голове огненно-рыжими, глаза карими, а нос и щеки в веснушках. Он улыбался малышу, щурясь от яркого солнца. В небе кричали чайки, воздух был свеж, а жизнь только начиналась и обещала быть увлекательной.
– Как долго ты будешь скрываться здесь? – обратился он к морской красавице.
– Делия уничтожит нас, если узнает, – бесцветно ответила Мирна.
– Между вами давно ничего нет, так к чему ей держать тебя? – не понимал он, нахмурившись.
– Она не из тех, кто отпускает, – вздохнула Мирна. – Это у нее от отца.
– Я люблю тебя, – прижал он к себе крепче дитя. – Давай сбежим? На моей планете подходящие условия для вас обеих. Там я смогу вас защитить….
Он не успел договорить: шум волны вихрем принес к ним нежданных гостей. Мирна забрала у него дитя, и оно заплакало.
– Молю тебя, Делия! – нагнулась она так низко, что волны щекотали ноги ребенку. Отчего-то Ханна ощущала это тактильно. – Они не виноваты!
Взмах черного хвоста проткнул мужчине шипом голову. Он задергался, упал и затих. Мирна прижала к себе младенца, заходящегося от плача. Королева была совсем близко, нависая над ними, ее янтарные глаза обжигали.
– Я верила тебе, – с горечью сказала она и замахнулась.
Хвост взметнулся, метя в младенца, но был отбит другим – зеленым, и не менее мощным. Красавица с такими же янтарными глазами испепеляла Делию взглядом.
– Ты не можешь убить дитя! Это против законов Унды! – повелительным тоном обратилась к ней женщина.
– Не твое дело, мама! – взревела королева, и корона на мгновение ослепила их всех ярким свечением.
– Убьешь дитя, откажешься от трона! – не унималась мать.
Делия закрутилась в черном вихре, напоследок выкрикивая Мирне:
– Вернешься, убью!
Мирна в голос рыдала, а существа неслышно покинули ее, возвращаясь в море. Затем она уложила дитя на песок, и принялась выкапывать в нем яму руками.
Ханна плакала, дрожа всем телом. Теперь она понимала, почему Мирна жила в убогом месте, не баловавшим ее солнечными бликами и прозрачными водами. Много лет она была отшельником и винила себя. А Делия так и не смогла править своим народом. Вспомнив ненависть королевы, она побагровела от злости. В конце концов, она убила ее отца! Следующий обрывок памяти показал, как Мирна отдала девочку семейной паре.
– Берегите ее! – со слезами на глазах сказала она, и поцеловала малышку в лоб.
Люди были удивлены появлению существа, но не противились его воле.
Ну, а дальше можно было не смотреть. Девушка поняла, почему так сильно отличалась от людей. Мирна передала ей с генами любовь к морю, бризу, погружениям, и его глубинным обитателям. Если мать не купала девочку в детстве дольше двух дней, то она начинала хворать. Маленькая Ханна обожала поездки на море, и не хотела возвращаться в серый безликий город. Родина ее приемных родителей изобиловала водой, и она вечно канючила, что хотела бы жить там. Однако в воде у нее не проявлялись способности: она не плавала быстро, не крутилась в вихре. А дар настоящего отца открылся лишь спустя множество лет. Ей вдруг безумно захотелось узнать о нем, но она не знала с чего начать.
– Для начала неплохо бы поговорить с матерью, – хмыкнул Дон на пороге.
– Лезешь ко мне голову?
– Только когда не закрываешься, – улыбался он.
Девушка обняла его за шею, а он поцеловал ее и отстранился.
– Иди к ней. Ты готова.
Тина организовала погружение, снабдив их «провожатыми». Селина и Дон нацепили шлемы, а Ханна отказалась. Друзья удивленно переглянулись. Все дело было в том, что девушка справлялась и без него. По какой-то причине она больше не нуждалась в оборудовании, полностью раскрыв свой потенциал. Давление причиняло отряду немало неудобств, но ее и это не затрагивало.
Они достигли пещеры, из которой вновь повеяло холодом, замораживающим ноги.
– Она там? – зазвучал «провожатый» Дона, девушка кивнула. – Удачи!
Друзья остались снаружи, готовые атаковать, если потребуется (появление королевы предугадать было невозможно, а она не жаловала Ханну). Забравшись в пещеру, девушка оказалась в просторном зале. Постепенно сбавляя обороты, зеленый вихрь остановился. Мирна выглядела сногсшибательно.
– Пришла за ответами? – фыркнула она.
– Можешь не делать вид, – огрызнулась Ханна, – мама. – Мирна метнула в нее острый взгляд. – Я не виню…
– Как ты узнала?
– Тебе лучше не знать, – отгородила девушка сознание, чтобы она в него не проникла. Мирна протянула руку и коснулась ее плеча.
– Хочешь знать об отце?
Ханна кивнула.
– Мы встретились случайно. Был разгар лета, и я любила плескаться у безлюдного пляжа. Я влюбилась, и разрывалась между ним, и Делией. А потом поняла, что никогда не смогу ее покинуть, – помрачнела Мирна. – За столетия она стала неуправляема. Мы встречались с ним тайно. Я забеременела. У нас этот процесс длиться дольше земного, и я умело тебя скрывала, – грустно вздохнула она. – Под конец срока я сбежала и обосновалась на том пляже. А’ргос меня навещал. Мы были счастливы, томились ожиданием, и в один прекрасный день ты появилась, – указала она на вмятину на панцире. – Он деформируется у тех, кто имеет потомство.
– Она….
– Твой отец пал от гнева Делии, но в этом нет ее вины. Таковой была расплата за мой обман. Когда ты пришла сюда, я очень испугалась, – встревоженно теребила пальцы Мирна. – Она узнала бы тебя по запаху из тысячи, и могла погубить. Даже сейчас ты очень рискуешь. – Она вложила в ладонь девушки медальон, заискрившийся от соприкосновения с кожей. – Если ты захочешь узнать об отце больше – надень его. Улетаешь?
– Я еще не решила.
– Нет, решила, – улыбнулась ей мать. – Будь счастлива, дорогая. – Она крепко ее обняла. – Пообещай мне одно. Не мсти за гибель отца, – опустила она глаза. – И прости, что втянула тебя в это.
Девушке было жаль расставаться с матерью, но корабли собирались в межгалактическое путешествие.
На сердце у нее полегчало, ведь она безумно любила самого обаятельного в мире мужчину, в глубинных глазах которого таилось море тайн и загадок. А еще нашла замечательных друзей, обрела знание о своем происхождении, и настоящую мать…
