Иван Андреянович Филатов
Понять Мартина Хайдеггера
А что такое «Земля»? Что сегодня означает «три сотни лет»? То замечание остается лишь невнятным бормотанием, смысл которого сводится к тому, насколько сегодняшние люди к этому не принадлежат и тем не менее только они должны наконец обратить внимание не на культурные течения и мировоззрения, а на судьбу Бытия, чтобы быть судьбе под стать (schicklich zu sein), – не для того, чтобы «улучшить» мир, а скорее, напротив, чтобы дать Бытию возможность быть истиннее». (1V:178).
Попытаемся разобраться в том, на что намекает Хайдеггер в этом тексте.
Во-первых, он предостерегает от того, что кто-то начнёт претендовать на приоритет в том, «что отмечал … в разговорах в 1934–1945 гг.» он сам. А что же именно «отмечал» он сам, Хайдеггер так и не называет. И это самое главное остаётся загадкой.
Во-вторых, он не называет то, что именно будет способно произвести «сотрясение в самом Бытии». Он характеризует его всего лишь как ««это» (Es)».
В-третьих, своё «замечание» относительно этого ««это» (Es)» он называет «лишь невнятным бормотанием» по поводу того, что «сегодняшние люди к этому не принадлежат и тем не менее только они должны наконец обратить внимание не на культурные течения и мировоззрения, а на судьбу Бытия, чтобы быть судьбе под стать (schicklich zu sein)».
И в-четвёртых, предстоящее «сотрясение в самом Бытии» призвано не к тому, «чтобы «улучшить» мир, а скорее, напротив, чтобы дать Бытию возможность быть истиннее».
Так все же, в чем именно заключается предполагаемое Хайдеггером «сотрясение в самом Бытии»? Это, во-первых. А во-вторых, каким образом можно предоставить «Бытию возможность быть истиннее», если, как мы можем предположить, именно эта «возможность» является камнем преткновения в судьбе самого Бытия? В чем заключается сама «истинность» Бытия? Неужели Бытие может быть как истинным, так и не истинным? А если оно не истинно, то как мы можем его назвать? Ведь тогда и истина Бытия не будет истиной.
Здесь, во-первых, надо бы чётко себе представлять, что такое Бытие, в чем оно заключается? А во-вторых, в чем состоит истина самого Бытия? Попытаемся разобраться во всем этом по пунктам.
1. Относительно самого Бытия мы как бы уже установили, что оно, по слову самого Хайдеггера, является Нуждой. Но Нужда может «функционировать» только в одном направлении – в направлении обновления того, что в чем-либо нуждается, в прибытии чего-то Необходимого. А нуждается в обновлении, как мы установили, все существующее вокруг нас, и в первую очередь, то, что всего ближе к нам. А всего ближе к нам тот социум, в котором мы живём и который в нас нуждается.
Получается, социум нуждается в обновлении, и нуждается в нас, как тех, кто, являясь Подручным Средством этого социума, способен обеспечить ему, социуму, обновление.
2. Как видим, всё Бытие упирается в обновление. Вот здесь как раз и возникает подозрение в том, что обновление может быть истинным и неистинным, отчего и зависит судьба самого Бытия. И к этому нас подвигло заявление самого Хайдеггера о том, что, как оказывается, Бытию можно «дать возможность быть истиннее». Из чего вытекает как возможность истинности Бытия, так и его неистинности.
3. Но, следуя далее, задаёмся вопросом, посредством чего достигается обновление социума? А это мы уже знаем – оно достигается путём генерирования все новых и новых идей-истин. И эти идеи – на платформе социума – может создавать единственное существо на Земле – человек продуктивно мыслящий. Так значит тогда получается, что идеи – как «носители» Бытия – или наоборот: Бытие – носитель идей – могут быть как истинными, так и не истинными. Но в то же время как те, так и другие идеи создаются одним и тем же существом – человеком.
4. Но тогда спрашивается, откуда может исходить эта двойственность идей – их истинность и не истинность? Ответить на этот вопрос нам уже не доставляет особого труда. Поскольку мы знаем, все зависит от того, откуда к человеку поступил «заказ» на создание той или иной идеи. А он может поступить только из двух источников.
Во-первых, от самого социума, «обеспокоенного» только одним: обновлением своих собственных структур: социальных, научно-технических, этических, эстетических, религиозных и т. д. И этот заказ самого социума осуществляется Нуждой, генерирующей те негативные факторы, которые, будучи воспринятыми человеком, побуждают его к созданию и внедрению соответствующих идей, тех идей, которые отвечают запросу самого социума, как живого видообразования самой Природы.
А во-вторых, этот заказ может поступить от самого человека (способного создавать идеи), но ориентированного не на исполнение заказов самого социума, а тех заказов, которые генерируются им самим, человеком, с целью удовлетворения своих собственных эгоистических интересов, как правило, противоречащих интересам самого социума.
5. Получается весьма странная ситуация: один и тот же продуктивно мыслящий человек может находиться между – напрашивается аналогия с «молотом и наковальней» – двумя запросами на создание идеи. С одной стороны, запрос на обновление от социума самого по себе (как видообразования самой Природы). С другой же стороны, запрос от меркантильно настроенного человека, защищающего свои собственные эгоистические интересы, или интересы той группы, к которой он принадлежит: корпорации, конфессии, кланы и т. д.
Так вот, если человек настроен на исполнение интересов социума, то тогда на предварительном этапе мыслительной рефлексии-1 он будет подбирать только те исходные сущие, которые относятся к самому социуму и тем задачам, которые стоят перед ним.
В противоположном же случае, когда человек настроен на удовлетворение своих собственных интересов меркантильного характера, то на том же этапе рефлексии-1 он будет для своего мышления подыскивать такие исходные сущие, которые интересуют только его самого и все то, что может способствовать исполнению его личных интересов.
Как видим, начальная настройка нашего мышления на этапе рефлексии-1 – в виде подборки исходных сущих и оперирования ими – задаёт тот вектор, в направлении которого наше мышление пойдёт то ли в русле решения социальных задач самого социума, то ли в русле удовлетворения своих собственных задач эгоистического характера. И в этом заключается отчасти трагическая двойственность человека. Можно сказать он всегда на распутье между «добром и злом», между тем, что он «должен» и тем, что он «хочет».
Все дело в том, что нашему продуктивному мышлению все равно, какими исходными сущими оперировать. В любом случае при правильном подборе этих сущих и при достаточной настойчивости нашего мышления мы выйдем на инкубационную фазу созревания смысла идеи в нашем бессознательном и на акт инсайта, то есть акт явления смысла идеи в наше сознание.
Так что все – в техническом плане – зависит от ориентации мышления человека (в процессе предварительной рефлексии-1)
– то ли на те сущие, которые характерны для самого социума и те негативности, которые в нем возникают, и способны воздействовать на человека;
– то ли на те сущие, которые находятся в зоне эгоистических интересов меркантильно настроенного человека.
(Более подробно данный момент «развилки» нашего мышления как в одном направлении (историческом), так и в другом (историографическом) рассмотрен нами в разделе 12, пункт 3).
6. Итак, получили ли мы ответ на то, на что намекал Хайдеггер своим предсказыванием «сотрясения в самом Бытии» посредством того, чтобы «дать Бытию возможность быть истиннее»? Думаю, что да. Как нам представляется, он намекал на то, что нам следует придерживаться
– тех истин Бытия, которые «заказываются» самим социумом, и проявляются им через воздействие на человека тех или иных негативных факторов, генерируемых Нуждой в обновлении самого социума,
– а не тех (истин), которые «добываются» человеком с целью удовлетворения своих эгоистических потребностей, идущих вразрез и во вред самому социуму.
Забвение Бытия как раз и трактуется Хайдеггером как забвение тех Нужд (в обновлении), неисполнение которых приводит, в первую очередь, к деградации самого социума как, по-нашему, живого видообразования Природы.
Наглядный пример тому стагнация нашего советского социума, приведшая и к распаду Союза, и к полнейшему упадку экономики и всего того, что с этим связано. Вот к чему приводит тотальный застой в развитии и обновлении всех структур общества. Живёт лишь то, что развивается путём постоянного обновления за счёт притока Новизны, генерируемого созданием и внедрением идей. Новизна – кровь, циркулирующая в жилах социума.
7. Как видим, – если мы правы в своём толковании приведённой выше цитаты – упование Хайдеггера направлено на то, что в не таком уж далёком будущем (всего лишь через 200-300 лет) человек все же свернёт на ту тропу, где главенствующим окажется само Бытие социума, исходящее из тех запросов (Нужд), которые формируются в самом социуме, а не в той среде, где властвует эгоистически настроенный человек «махинационного» типа, того «рассчитывающего» типа, который все «гребёт под себя», нисколько не заботясь о благополучии самого социума и той Природы, самоорганизация которой создала все существующее, в том числе и самого человека с его способностью мыслить как рационально, так и иррационально.
Ведь социум достаточно молодое живое видообразование Природы, и мы, люди, можно сказать, совсем недавно приобрели способность поддерживать его в своём функциональном состоянии (посредством генерирования идей). Мы ещё не научились в полной мере улавливать то, в чем нуждается социум сам по себе. Можно сказать, мы ещё не научились ориентироваться в тех негативных факторах, которые генерируются самим социумом, и которые буквально взывают к разрешению самих себя.
В конечном счёте, вопрос заключается в том, что именно должно быть в фундаменте Бытия: интересы ли социума самого по себе, или запросы меркантильно настроенного человека и тех групп, интересы которых он представляет? А вся эта «расчётливость» и «махинационность» началась, в основном, с наступлением Новых и Новейших времён с их научно-технической революцией и преобладанием потребительского отношения ко всему тому, что находится в нашем распоряжении (ресурсы), что нами создаётся, и к тому, что может быть создано. Вот этот момент как раз и был замечен и осмыслен Хайдеггером.
С нашей же стороны, скорее всего, можно сказать, что человек продуктивно мыслящий есть «побочный продукт» социализации человекоподобных существ. Ведь если внове образовывавшийся социум генерировал в своих структурах разного рода негативные факторы, то необходимо было появление того, кто бы разрешал все эти негативности. Поскольку у самого социума, как сообщества индивидуумов, нет органа, который бы выполнял функцию обновления. Вот и понадобился человек способный не только рационально мыслить, но и генерировать идеи и тем самым обеспечивать социум притоком Новизны.
В сообществах других живых существ (приматов, пчёл, муравьёв, антилоп и т. д.) нет факторов, которые бы генерировали разного рода негативности – они пресекаются уже на уровне действия инстинктов. Один лишь человек со своим разумом стал почвой, на которой взрастают разного рода негативности. Вот для чего человеку была дана, помимо способности рационально мыслить, ещё и способность мыслить иррационально, то есть генерировать идеи, разрешая тем самым эти негативности. Так что продуктивная, творческая способность человека появилась, как и всякая способность, – положим, способность говорить – не от «хорошей жизни», а от Потребности в обновлении, от Нужды (Бытия).
Исходя из вышеизложенного, можно предположить, что для Природы наиболее важной структурой является социум, как живое видообразование, возвышающееся над таким видообразованием как человек. Человек же должен быть в услужении у него, то есть поддерживать его в функциональном состоянии, а не находиться в «услужении» у самого себя, удовлетворяя свои всё нарастающие как в числе, так и в объёме потребности, и пренебрегая Нуждами самого социума.
9. «Чудо мышления»: не решённые вопросы создания Новизны (в виде идей)
Чудо мышления заключается хотя бы в том, что выпадение
– любого звена-сущего из всей цепочки сущих, комплектующих идею,
– или какой-либо взаимосвязи между ними,
делает невозможным создание смысла идеи и явление его в наше сознание.
Отсюда можно заключить, что идея, её структурно-функциональный состав может быть только комплексным, то есть состоящим из вполне определённого числа сущих, соединённых между собой вполне определёнными взаимосвязями. Только тогда наше бессознательное может нам выдать в сознание внове созданный смысл идеи, созданный ранее на уровне нейронов нашего мозга в виде «комплекса», «ансамбля» спонтанно самоорганизованных нейронов.
Нами осознаваемый идеальный смысл «голой» идеи, явленный в первый момент инсайта, – это «дубликат» того материально организованного «комплекса» нейронов, который возник в бессознательных структурах нашего мозга в акте спонтанной самоорганизации нейронов.
К сожалению, мы не знаем, в каком виде в нейронной сети нашего мозга организуется этот идейный «комплекс» нейронов, причастных к возникновению самого смысла идеи. Но мы знаем, что этот материальный «комплекс», будучи представленным из бессознательного в наше сознание, являет нам идеальный смысл идеи. Это, во-первых. А во-вторых, само явление этого смысла сопровождается непременным возникновением в нашей психике целого комплекса выше указанных нами интеллектуальных – по своему происхождению – ощущений:
– удовольствия от понимания нашим сознанием нового для него смысла,
– удивления от внезапности его явления,
– и уверенности в истинности, надёжности и единственности этого смысла.
И это «Чудо мышления» относится в первую очередь к нашей удивительной способности генерировать идеи в актах инсайта (озарения, прозрения). Испокон веков мы делаем это, но не знаем, как мы это делаем. И в этом «повинно» наше бессознательное, непосредственно связанное с материальными нейронными структурами нашего мозга.
Это оно выполняет самую продуктивную часть нашей мыслительной деятельности. Но оно не «докладывает» нашему сознанию о том, как оно это делает.
Вот отчего, оказывается, зависит и «чудо мышления» и «чудо» возникновения цивилизационного сообщества – оно зависит от, казалось бы, совсем незначительной бессознательной способности нейронов нашего мозга спонтанно самоорганизовываться в такие «комплексы» («ансамбли», «диссипативные» и «замороженные» структуры, соответственно, по Пригожину и Деану), «проявление» которых на уровне сознания вдруг оказывается смыслами совершенно новых идей.
Но мы не знаем не только то, как и в каком виде осуществляется эта самоорганизация, но и то, в каких граничных условиях она происходит. А ведь зная последнее, мы могли бы путём их «создания» попытаться узнать, что происходит «внутри» этих границ. То есть, в каких условиях должны находиться нейроны нашего мозга, для того, чтобы состоялся акт инсайта, как акт выдачи готового смысла идеи из бессознательного в наше сознание.
Наше обыденное мышление осуществляется на «автомате». Мы привыкли к нему, и достаточно удобно обустроились в нем. А потому мало интересуемся тем, что могло бы дать нам мышление, оторванное от обыденности и погруженное в какую-либо экстремальную ситуацию своей творческой деятельности.
И нам не надо удивляться тому, что мы уделяем столь большое внимание, казалось бы, таким незаметным «существам» как идеи. Происходит это от того, что на доскональном уровне мы мало знаем, и знаем плохо, как мы мыслим, как возникает новое знание, что собой представляет идея и как она работает, в том числе и в социологическом плане.
А в последнем случае не лишним было бы рассмотреть идейно-сетевой характер устройства социума. Ведь развитие его осуществляется, в основном, под непрестанным воздействием возникновения все новых и новых переплетающихся между собой идей.
Вот это переплетение «старого» (прежнего) знания, новых идей, полученных из них подручных средств и изготовленной с помощью последних Продукции как раз и образует ту «ткань» социальной материи, о которой мы упомянули ранее, но знание о которой находится у нас на минимальном уровне. А мы полагаем, что как раз посредством этой «ткани» в социуме формируются негативные факторы, способные воздействовать на наши чувства и ум, и тем самым подвигать нас на размышления и разрешение этих негативностей, самоорганизованно возникающих в неисчислимом их количестве. А потому, социология в своём развитии могла хотя бы испробовать этот самый идейно-сетевой характер развития общества.
А теперь приведём перечень тех вопросов, которые взывают к ответу.
Общие вопросы
1. Где и когда, в какие доисторические времена, у человекоподобного существа вдруг зародилась способность генерировать идеи?
2. Почему и каким образом эта способность возникла?
3. Какова роль логического мышления в возникновении этой способности?
4. Каким образом эта способность распространилась во всей человеческой популяции? Или она возникает каждый раз только на индивидуальном уровне мышления, при достаточно интенсивной проработке интересующего нас вопроса на этапе рефлексии-1 и при владении информацией, относящейся как к интересующему нас вопросу, так и к вопросам в смежных областях?
5. Возникновение способности говорить произошло до появления способности создавать идеи, после, или параллельно с последним?
6. Не могла ли быть инициирована способность говорить возникновением у человека способности генерировать идеи, смыслы которых буквально взывали к тем средствам, которые могли бы их выразить? И одним из таких средств было голосовое наименование тех объектов (существительные), которые входили в комплектацию идеи и тех действий (глаголы), которые надо было осуществлять с этими объектами в процессе общения со своими сородичами.
7. Роль развития способности создавать идеи в развитии способности говорить (языка), и наоборот: роль развития языка в развитии способности иррационально мыслить.
Вопросы возникновения идеи
8. В каком виде должен быть представлен в нашем мышлении (на этапе рефлексии-1) комплекс объектов – исходных сущих, входящих в состав предполагаемой идеи, для того чтобы эта идея «состоялась» в спонтанном акте инсайта, то есть в акте явления её смысла из бессознательного в наше сознание?
9. Есть ли какие-либо требования (критерии) к структурно-функциональному составу идеи: из каких «элементов» он должен быть «укомплектован», какое минимальное количеством объектов-сущих должно входить в этот состав, в каком виде должны быть представлены взаимосвязи между сущими и т. д.?
10. В каком виде, и в какой степени нами должна быть осуществлена проработка интересующего нас вопроса на уровне логики, для того чтобы наше мышление могло выйти на автоматический режим, началом которого является наступление инкубационной фазы, когда мы перестаём думать о нашем вопросе и он переходит из сознания в ведение нашего бессознательного?
11. Каким образом при раскрытии смысла идеи (рефлексия-11) нам приходит на ум то, что в комплексе сущих, представляющих смысл идеи, нам не хватает самого главного сущего, а именно, искомого сущего, идеальный вид которого мы сначала должны сформировать в своём уме-представлении, а затем, по его образцу изготовить материальную его форму – подручное средство? (Иначе говоря, каким образом нам удаётся «увидеть» невидимою «дырку от бублика», видя только смысл идеи?)
12. Согласно каким критериям нами находится вид искомого сущего: непротиворечивость ли его свойств свойствам прежде найденных нами (на этапе рефлексии-1) исходных сущих, или что-то другое?
13. Что происходит в нейронных структурах нашего мозга, во-первых, перед тем, как выйти нашему мышлению на незаметную для сознания инкубационную фазу созревания смысла идеи в нашем бессознательном, и во-вторых, перед тем, как выйти ему на акт инсайта, то есть акт внезапного проникновения этого смысла в наше сознание? Есть ли какие-либо граничные условия для наступления акта спонтанной самоорганизации нейронов мозга в комплекс определённого вида и проявления его на уровне сознания?
14. В каком виде в структурах нашего мозга осуществляется самоорганизация нейронов, причастных к возникновению смысла нашей идеи?
15. Что побуждает – в акте инсайта – «проникнуть» этот смысл из бессознательного в сознание: готовность ли его формирования или что-то другое?
16. Почему внове явленный из бессознательного в наше сознание смысл идеи бывает предоставлен в виде «голого» смысла, то есть без сопровождающих его слов, наименований, знаков, символов? Мы назвали этот смысл допонятийным, поскольку, несмотря на то что мы прекрасно понимаем его сами, мы не можем этот смысл донести до понимания кого-либо другого. Поскольку он ещё не выражен, не облачён в общепонимаемые всеми культурные знаки.
17. Что такое смысл идеи: во-первых, во внове явленном («голом») его виде, а во-вторых, в раскрытом, то есть оформленном виде?
18. Какова (нейрофизиологическая) причина того, что спонтанное явление этого смысла в наше сознание сопровождается возникновением в нашей душе-психике эскорта интеллектуальных ощущений: удовольствия от понимания этого смысла, удивления от внезапности его явления и уверенности в истинности, надёжности и его единственности?
Вопросы перекодировки нейронных образований в культурные знаки
19. Каким образом – и это самое таинственное! – осуществляется перекодировка материальных нейронных образований, причастных к смыслу идеи, в идеальные слова, знаки, символы, раскрывающие и оформляющие этот смысл на этапе рефлексии-11?
20. Что именно подлежит перекодировке: сам ли внове явленный, «голый» смысл идеи или те нейронные образования, которые мгновение назад «сопровождали» его проникновение из бессознательного в сознание (в акте инсайта)?
21. Почему смысл спонтанно явленной идеи постоянно ускользает от нашего внимания (сосредоточения), то есть забывается при обращении нашего сознания к поиску (в нашей долговременной памяти) тех слов, которые могли бы его выразить?
22. Что происходит в нейросетях нашего мозга на так называемом допонятийном этапе, начиная с момента инсайтного явления смысла идеи из бессознательного в наше сознание, и кончая началом раскрытия смысла идеи в виде оформления его в культурные знаки.
23. Что такое краткосрочная память, в которой спонтанно явленный смысл идеи может храниться только при том условии, если наше внимание постоянно на нем сосредоточено? В противном случае, при ослаблении нашего сосредоточения, этот смысл «улетучивается» из краткосрочной памяти и нам требуется достаточно интенсивное умственное усилие, чтобы его снова вспомнить – и то не всегда это получается. Что такое «внимание», сосредоточенное на внове явленном смысле идеи, каким образом оно достигается, и почему при малейшем отвлечении смысл идеи ускользает из нашего сознания?
24. Что является ориентиром для нашего сознания в поиске (в долговременной памяти) тех слов, которые бы выражали смысл идеи или отдельные его элементы (сущие в их взаимосвязях с другими сущими): сам ли идеальный смысл идеи или те материальные нейронные образования, которые его представляли?
Прочие вопросы
25. Что такое мышление – в том числе и мышление продуктивное – и каким образом оно осуществляется на нейрофизиологическом уровне?
26. Принципиальная разница между логическим, интуитивным и иррационально-спонтанным (инсайтным) мышлением?
27. Как распределяются энергетические затраты нашего мозга на разных стадиях его продуктивной деятельности: этап рефлексии-1, инкубационная фазы созревания в бессознательном смысла идеи, акт инсайта, раскрытие смысла идеи и его оформление, создание вида искомого сущего, материализация последнего и т. д.?
28. Что такое интуиция, условия, предшествующие её возникновению, в каком виде она проявляется, каким образом и во что она «развёртывается»?
29. Почему идея «космополитична»? Иначе говоря, почему её структурно-функциональный состав «одинаков» и одинаково подходит для решения задач самого разного свойства: технических, научных, этических, эстетических, религиозных и т. д.?
30. Так все же, материальна ли спонтанно (инсайтно) рождённая мысль, или она идеальна?
Вот тот, скорее всего, неполный перечень тех вопросов, которые хотелось бы видеть в разрешённом виде. (Интересно, когда найдутся те, кто возьмётся за это?).
Об этом же, о «чуде мышления», а именно, о том, как оно «соединяет, сталкивает и взаимосвязывает» разнородные сущие для того чтобы в спонтанном акте самоорганизации получать совершенно новое сущее-подручное средство – вот об этом речь у нас будет идти в пунктах 8—11 следующего раздела 10 об актах спонтанной самоорганизации.
(Следует заметить, по некоторым из перечисленных выше вопросов (3, 6, 7, 12, 16, 21, 30) нами высказано собственное мнение в ранее написанных Статьях и в данном тексте).
10. Акт спонтанной самоорганизации материи любого вида, как акт «умственной деятельности» этой материи
Сразу же отметим: сама идея спонтанной самоорганизации материи, как мы уже отметили ранее, была позаимствована нами из приведённых нами работ И. Пригожина с сотрудниками, из книги С. Деана «Сознание и мозг. Как мозг кодирует мысли» и из публикаций по творческому мышлению (А. Пуанкаре, Ж. Адамар, И. Лапшин и др.).
А теперь переходим к заявленной теме.
1. Материальна ли мысль, или она идеальна?
Исходя из последнего вопроса (под номером 30), заданного нами в предыдущем разделе, возникает совсем не праздный вопрос: так все же, материальна ли, в первую очередь, спонтанно рождённая (инсайтная) мысль, или она идеальна? Спрашивается, почему вопрос не праздный?
Во-первых, потому, что если она материальна в виде комплекса спонтанной самоорганизации живой нейронной материи нашего мозга, то тогда, по аналогии, спонтанную самоорганизацию существующей материи любого другого, положим, предметного неживого вида можно посчитать за «мыслительный акт» этой материи в части создания Новизны?
Так, положим, неустойчивость Бенара возникает при воздействии увеличивающейся тепловой нагрузки на слой жидкости, находящейся между двумя горизонтально расположенными пластинами9, 10. И ни одно из этих сущих не является живым: каждое из них, можно сказать, является неодушевлённым предметом, процессом. Естественно, возникает вопрос: не является ли спонтанное возникновение ячеек Бенара «умственным актом», результатом которого является возникновение такого подручного средства как сами ячейки Бенара, а Продукцией ими «изготавливаемой» является, в первую очередь, интенсификация теплообмена между нижней и верхней пластинами, приводящая (интенсификация) к снижению градиента температур между ними. Это, во-первых.
А во-вторых, если эта мысль, идеальна, то это значит лишь то, что «голый» смысл нашей материальной (нейронной) идеи, пройдя «сквозь» идеальность нашего сознания, был облачен – в процессе своего раскрытия и оформления – в одеяние идеальных знаков-наименований, заимствованных нами из, опять же, идеальной памяти нашего сознания. Иначе говоря, идеальность мысли возникает в результате одеяния её «голого», можно сказать, «материального» смысла в одежды идеальных культурных знаков.
Как видим, оба ответа на заданный нами вопрос не противоречат друг другу. Наоборот, они подтверждают обоснованность друг друга. И это подвигает нас к тому, что спонтанную самоорганизацию реальной материи любого вида мы можем принять за акт умственной деятельности этой материи, будь она живой или неживой. Опять же спрашивается, почему? Да только потому, что и при самоорганизации нейронной материи нашего мозга, и при самоорганизации реальной материи любого другого существующего вида в системе возникает Новизна в виде подручного средства, с помощью которого «изготавливается» Продукция совершенно нового вида.
Так что мы от этого никуда не можем уйти: спонтанное возникновение чего-либо нового, привносящего обновление в ту или иную открытую систему, есть акт мышления, будь то на уровне живых нейронов нашего мозга (создание идеи), на уровне неодушевлённых предметов (создание «диссипативных структур», по Пригожину) или на смешанном уровне живых и неживых образований (возникновение новых видообразований в Природе).
Так, например, любое новое живое видообразование Природы является подручным средством этой Природы, потому что с его помощью в Природе осуществляется какой-либо новый род деятельности по «изготовлению» Продукции совершенно нового вида. Положим, появление нового вида птички семейства колибри (подручное средство) призвано самой Природой к опылению какого-либо цветка нового вида (новый род деятельности). Результат этого опыление и будет Продукцией, «изготавливаемой» с помощью этого подручного средства.
2. Живая (нейронная) и неживая материя – различие в создании подручного средства.
Конечно, сразу же может возникнуть вопрос: в чем различаются два этих вида самоорганизации материи – живой нейронной и неживой, предметной, как положим, при возникновении неустойчивости Бенара?
Как мы уже увидели, разница в том, что в случае живой нейронной материи нашего мозга возникновение подручного средства осуществляется в два этапа. На первом, – после успешно проведённой рефлексии-1 – бессознательном этапе, этапе инкубационного созревания смысла идеи, осуществляется самоорганизация нейронной материи и выдача «голого» смысла идеи в акте инсайта в наше сознание. На втором, сознательном этапе (этапе рефлексии-11), нами раскрывается и оформляется этот самый «голый» смысл идеи и находится недостающее идеальное искомое сущее, по образцу которого (и по определённой технологии) далее изготавливается новое подручное средство в материальном его виде.
В случае же самоорганизации неживой материи (вариант неустойчивости Бенара), подручное средство возникает – после воздействия увеличивающейся тепловой нагрузки («управляющего параметра», по Пригожину) – сразу же, то есть, непосредственно в самом акте самоорганизации. Уже самоорганизованным оказывается само подручное средство вместе с теми сущими, на «пьедестале» которых оно было воздвигнуто. А таковым «пьедесталом» стали и слой жидкости между пластинами, и горизонтальность его расположения, и сам прибор, и т. д.
Другой пример: если мы берём идею социума, то в процессе его (социума) спонтанной самоорганизации человек – способный генерировать идеи и тем самым привносить Новизну – «вдруг» оказался Подручным Средством у этого социума. Не возникни у него, у человека, такой способности, не было бы никакого социума, а были бы разрозненные сообщества человекоподобных существ, наподобие стад антилоп или стай обезьян, никоим образом между собой не контактирующих.