Кара Катаржинина
Синяя чашка красная
Утром мы выехали в Амман. Она сменила машину на белую.
Она флиртовала со всеми, даже с девушками на дороге за рулём и всегда была в хорошем настроении, у неё везде были друзья.
На перекрестке перед светофором парень разносил букеты красных роз по два дирхама, она взяла их, а потом дарила по несколько штук разным незнакомым людям по дороге. Все это время она веселилась и проговаривала: «Im a crazy girl». В шутку, конечно.
Еще не было девяти, но солнце сияло ярко. Почти также ярко как и ее улыбка. Мы приехали к воротам министерства и нас не пустили, сказали подождать, но не здесь, парковка запрещена, отъедьте туда подальше. Я волновалась. Мне хотелось побыстрее узнать как все разрешится. Я представляла, что мы сейчас войдет в кабинет министра и он тут же достанет печать из ящика своего стола и проставит мне штамп в паспорт. Эту идеальную картинку я крутила у себя в голове. Ей что-то тоже нужно было от него, иначе она бы не поехала со мной.
Когда мы вошли в здание, огромное, серое, с железными воротами и решетками по периметру, нам снова сказали ждать пока нас примут. Мы ждали долго, как и принято в таких заведениях. Я спросила могу ли я покурить? Да, там наружи.
Я стояла и курила у входа в здание. Я не пыталась отвлечься от крутящихся в голове мыслей, просто хотела чем-то занять время. Мимо меня кто-то проходил в пиджаке, а с ним еще человека четыре, его помощники или охрана. Он остановился напротив меня и сказал что-то на арабском, я попросила перевести на английский. Он не задумавшись, без заминки сказал, что нельзя курить. Я решила, что нельзя курить в этом месте, я спросила у охранника.
– Сейчас Рамадан. В знак уважения вы не должны курить.
Тут я поняла в чем дело. Мне стало неловко. Даже почти стыдно. Я забыла, что сейчас Рамадан. Все пятеро стояли уставились на меня. Я сразу же затушила сигарету. Вероятно, он был кем-то важным, решила я, раз привык отдавать приказы, а другие – их выполнять. Надеюсь, это был не тот министр к которому мы сегодня шли. Я вернулась и ничего об этом не рассказала Алие.
Когда время ожидания вышло, мы поднялись на второй этаж. Теперь мы ждали в приемной. Она была богато украшена в арабском стиле. Нам предложили сесть. За теми дубовыми лакированными дверьми мой ответ. Я смотрю на нее и молюсь. Пока что оттуда только выходят люди. Они все озадачены. Как будто получили нагоняй и список дел.
В приемную входит группа мужчин, все они одеты по арабскому официальному стандарту – на них национальная одежда – бишт, галабея и куфия с игалем. Я повторяю за Алией – встаю вместе с ней. Все мужчины один за другим жмут руки одному из них, они заходят в кабинет к министру, мы садимся. Алия поворачивается ко мне и говорит – одного из мужчин поздравляют с новым назначением. Я киваю. Она почти не говорит на английском, но я нативно ее понимаю.
Теперь наша очередь. Мы входим в кабинет министра. Дубовые стены, роскошный стол, портреты короля и сына на заднем плане. Это был один из самых больших кабинетов, в котором я когда-либо бывала. Нам не предложили сесть. Министр тоже стоял. На нем был серый костюм и темные ботинки. Темные волосы по краям головы и такие же темные усы. Его пузо немного выдавало себя из-за застегнутого на одну пуговицу пиджака.
Алия и министра переговариваются. Он смотрит на меня. Я понимаю, что она говорит – она просит для меня визу, объясняя тем, что я помогаю ей в работе в ее ресторане и обучаю ее английскому. Нет, я не говорю по арабски. Он смотрит на меня несколько раз и говорит, что не может дать мне визу. Почему – я не понимаю, просто отказывает. Может говорит что у него нет полномочий или не верит ей, это неважно, ответ – нет. Она благодарит его и мы выходим из кабинета и из здания. Она говорит мне попробуем другим путем. Я сдулась как шар. Что теперь?