Кара Катаржинина
Синяя чашка красная
Мы ездили по говору, встречались с какими-то людьми. Я была в замешательстве. Она вдруг сказала мне – если хочешь – садись на автобус, возвращайся в Петру. Я выбрала остаться с ней, хотя не понимала, каков ее план. Я тупо следовала за ней, когда мы выходили из машины. Что-то происходило, она с кем то встречалась и переговаривалась, мы возвращались в машину. Однажды мы вышли и направились к магазинам в витринах которых было золото, их в арабских странах очень много. Обычно они расположены друг за другом и все золото висит в витринах и выставлено на прилавках. Мы стояли на тротуаре, упершись лбами в витрину. Это было немного странно, особенно потому что они были закрыты. Похоже ей просто нравилось его разглядывать.
Она сказала мне, что на вечер у нас запланирован ресторан. Мы поужинаем с одним человеком. Хорошо, подумала я, вероятно он может помочь мне с визой, поэтому она его пригласила.
Когда солнце начало садиться, мы зашли в ресторан. Мы были первые и ждали закуски и напитки, и ее друга, было жарко на улице поэтому она выбрала подождать в кондиционированном помещении. Она сказала мне, если хочешь, можешь погулять, пока этот человек еще не пришел. Хорошо, я вышла на улицу, после деревни в пустыне эта ободранная часть Аммана казалась мне мегаполисом. Было слишком шумно, многолюдно, огромный поток машин, все возвращались домой, чтобы успеть к ифтару. Я скрылась в торговом центре. Ничего интересного, но на минус первом этаже я увидела МакДональдс. Мне захотелось прикоснуться к цивилизации. На тот момент я уже несколько месяцев провела безвылазно в пустыне. Это был ритуал, а не наслаждение, мне просто захотелось вспомнить какого это на вкус.
Я вернулась в ресторан, ее племянник был уже там и все блюда стояли на столе. Я не проявила никакого интереса ни к тому, ни к другому. Алия смотрела на меня требовательно. Она хотела, чтобы я отведала и того и другого. Может это и был ее план? Выдать меня замуж и так решить мой вопрос с визой. Племянник говорил на английском, но мне не о чем было с ним разговаривать. Алия же укоризненно сказала мне – ты уже где-то поела! О, это и в правду прозвучало как обвинение! Не поймите не правильно, мне нравится традиционная арабская еда, обычно – моя любимая, но я уже задолбалась есть ваш мансаф. После месяцев проведенных в пустыне я хочу нормальный бургер с картошкой фри. Она казалась разочарованной, разозленной, раздраженной, а я не понимала, почему она не уважает мой выбор и мне приходится оправдываться. Я действовала в разрез с ее планом и не хотела никого обидеть, это просто мой выбор. Мне не интересны подосланные мне мужчины и я устала есть ваш мансаф. И мне должно быть за это неловко?
Когда вечер закончился, мы начали долгий и нудный путь домой в свои деревни. Было уже темно и мы почти не общались. Она предложила вновь остановиться в ее доме, а завтра продолжить путь, но я наотрез отказалась. Гассаб прислал за мной машину и где-то на дороге на полпути к дому я пересела из ее машины в его. Я вернулась с чувством бесполезно потраченного времени, но наполненного всякими непонятными приключениями, и ощущением, что меня хотят обвести вокруг пальца. Может это был и план Гассаба, выдать меня замуж за человека близкого к нужному ему человеку? Я устала копаться в этих вариантах правды, которой происходит вокруг меня. И я устала просеивать правду ото плевен. Нельзя ли мне все на блюдце с каемкой безо всякой фальши?
Я до сих пор задаюсь вопросом кем она была на самом деле? Действительно ли она работала в парламенте или ее задачей было налаживание связей?
Я вернулась к своей обычной жизни в пустыне, не зная, что мне делать с визой. Надеюсь, это как-нибудь разрешится все само собой. Обычно я именно на это и расчитываю, когда не могу принять решение.