Михаил Ахметов
Замок Франца Кафки – окончание романа
Так же растерянно он поздоровался с М. и робко представился – хозяин здешнего постоялого дворя.
«Я путешественник, – сказал ему М., успокаивающе, – прибыл к вам в деревню ненадолго по личному делу. Не стал к вам заходить сразу, мне надо было закончить несколько важных писем, а потом я решил ещё прогуляться до моста».
Хозяин смотрел на М. нерешительно. Он явно понимал по виду М. и по его богатой карете, что к нему приехал весьма важный господин, но именно поэтому он и не понимал как ему себя с ним вести, видно, на этот постоялый двор такие солидные, как М. господа наезжали нечасто.
Наконец он согнулся в робком поклоне и пригласил М. войти в его заведение. М. последовал за хозяином; зал был полупуст, лишь с полдесятка посетителей – местных крестьян, тянули за столиками пиво, негромко беседуя; увидев путешественника они боязливо на него уставились, а из окошка на кухне высунулась старая женщина, её мощная фигура сразу же заняла весь проём кухонного окошка. Она посмотрела на М. с нескрываемым подозрением.
«Мы не сдаём комнат», – прямо из окошка через весь зал недружелюбным тоном сообщила она.
М вопросительно посмотрел на хозяина.
«Это моя жена», – тихо сказал тот.
«Я и не собирался требовать ночлега, – примирительным тоном сказал М., – мне нужно всего лишь посетить кладбище в вашей деревне и может быть поговорить с некоторыми людьми. Видите-ли, пять лет назад здесь скончался приезжий землемер и…»
Он даже не успел закончить фразу, как хозяйку тут же, будто втянуло обратно в окошко какой-то страшной неведомой силой, и створки окошка громко захлопнулись за ней словно сами собой. Сидевшие за столиками крестьяне стали подниматься со своих мест и отворачиваясь от М., как будто боялись, что он их узнает, начали выходить на улицу один за другим. М. непонимающе посмотрел в сторону хозяина, словно ждал от него объяснений всему этому – а к кому, в сущности, он ещё бы мог сейчас обратиться? – и увидел, что тот, в свою очередь, молча смотрит на М. с испугом, полуоткрыв рот.
Но спросить он ничего не успел, так как рядом с ними остановился человек тоже вставший из-за столика, но в отличие от всех остальных, это человек устремился не к выходу, а направился прямо к хозяину и М. У него было лицо состарившегося актёра – выцветшие, когда-то густые брови, опухшие узкие глаза; он коротко и важно представился – Шварцер, сын кастеляна замка. М. обрадовался – наконец-то он увидел официальное лицо с кем можно было потолковать, в отличие от крестьян, которые разбежались от него как тараканы от солнечного света. Он повторил ему те же самые слова, что и хозяину. Сын кастеляна от М. не убежал, но явно задумался, выслушав его слова.
«Землемер?» – повторил он и в какой-то тревоге посмотрел на М., явно не доверяя его словам о том, что тот обычный путешественник. И правда, зачем путешественнику спрашивать о каком-то землемере, да ещё скончавшемся здесь много лет назад?
Наступила небольшая пауза, позади М. скрипнули створки кухонного окошка, он обернулся и заметил в щели между чуть приоткрытыми ставнями хозяйкин глаз пылающий от любопытства. Ему стало не по себе – за всеми что-ли она так подглядывает? – и преодолевая это неприятное ощущение, он снова повернулся к Шварцеру.
«Такие вопросы я сам не решаю, – наконец сказал тот, в замешательстве облизывая сухие губы, – я справлюсь по телефону в администрации».
В этой деревне и телефон, значит, есть? Неплохо устроились, подумал М.
Даже не дожидаясь от М. ответа, Шварцер отошёл к телефонному аппарату, который гость сначала и не заметил – так неприметно он выглядел, и вызвал какую-то канцелярию в замке. Хозяин стоявший рядом с М. как-то тоскливо вздохнул. Видать, он и убежать боялся от М. как все, а остаться боялся ещё больше – было видно как вздрагивают у него губы. Из замка наконец ответили, и Шварцер негромко заговорил в трубку, да ещё прикрыл её ладонью, так что до М. долетало лишь какое-то неразборчивое сердитое бормотание.
Немного погодя беседа закончилась, и Шварцер аккуратно повесил трубку.
«Вам разрешено находиться здесь не долее, чем до заката, – сухим казённым тоном, видно стараясь походить в этом на здешних чиновников, сообщил он, не отходя от телефонного аппарата, – и только в пределах Деревни. Приезжать в Замок по каким бы то ни было вопросам вам запрещено».
«Я и не собирался посещать замок, поверьте, – устало сказал М., – я собирался всего лишь навестить несколько здешних жителей и посетить могилу землемера К. У меня есть точные данные, что он похоронен именно здесь».
«Я вам в этом помочь ничем не могу, – чуть насмешливым тоном сообщил Шварцер, разводя руками. – Всё, что полагается, я вам сообщил, дольше не смею вас задерживать».
«Ну, как же так, – крикнул М. – я проделал такой долгий путь, а вы даже не можете сообщить мне всего лишь такой безделицы, где у вас находится кладбище и где проживает семейство Ханцал».
Но сын кастеляна только отрицательно покачал головой, и странно усмехнувшись, направился к выходу. Оглянувшись, М. обнаружил, что остался один – даже хозяин ухитрился куда-то скрыться. Что за странная деревня, подумал он.
М. немного подождал, но ожидание оказалось бессмысленным – он по-прежнему был здесь один – лишь глаз хозяйки неотступно наблюдал за ним сквозь щель между ставней, – поэтому разочарованно вздохнув, он вернулся из полутёмного зала на залитую солнечным светом улицу деревни. Там ему сразу же встретились два странных господина. Невысокие смуглые, с чёрными бородками, в которых уже проклюнулась седина, они занимались внимательным разглядыванием его кареты. Между тем, крестьян только что покинувших трактир, да и самого Шварцера, уже нигде не было видно. Сквозь землю что-ли они провалились?
«Вы кто такие?» – строго спросил М., подходя к этим двоим.
Удивительно, но они не испугались его, как остальные жители этой деревни, а напротив, казалось, обрадовались его появлению и вытянулись перед М. в струнку.
«Нам сказали, что вы кое-кого здесь ищете, господин», – сказал один из них, искательно улыбаясь.
«А вам, что с того?» – недоверчиво спросил М., оглядываясь; подобная готовность помочь от незнакомых людей после того, что с ним только что произошло, казалась ему подозрительной.
«Если вы нас возьмёте к себе в помощники, – сказал другой, – мы всё здесь вам покажем».
«В помощники? – крикнул М., – да кто вы такие?»
«Мы были помощниками у землемера К.», – испуганно ответил первый, и они боязливо переглянулись.
Упоминание о К. немного успокоило путешественника. Что ж, если они так хорошо знали беднягу землемера, может, они и ему пригодятся?
«Ну, хорошо, – помолчав, сказал он, – правда, я не слышал, что у К. были помощники, но может быть, вы и не врёте».
«Нет, господин, – воскликнули они оба хором, – это истинная правда».
«Хорошо, – ещё раз повторил М., – поверю вам на слово, – и он увидел как они обрадованно улыбнулись ему совершенно одинаковыми улыбками, – только вот как мне вас различить, вы ведь похожи как… – он запнулся и закончил с сомнением, – как две змеи».
Помощники обрадованно переглянулись, как будто он подал им какой-то тайный знак своего к ним расположения.
«Я Артур, – сказал первый и показал пальцем на второго, – а вот он, Иеремия».
«Вы знаете, где живет семья Ханцал?» – прищурившись, спросил их М.
Помощники озадаченно переглянулись и обескураженно посмотрели на М.
«А сказали, что знаете здесь всё, – упрекнул их путешественник, – ладно, по крайней мере, деревенское кладбище можете показать?»
Они обрадованно закивали, да это они знают, отсюда совсем недалеко, это там, где деревенская церковь, можно даже не брать коляску.
Втроём они быстро зашагали по пыльной жаркой улице. Сначала один из помощников – кажется, Артур, размахивая своей шляпой, возглавлял шествие и задавал направление, второй помощник держался позади М., и когда тот невзначай оборачивался, тут же напряжённо ловил его взгляд, как будто боялся, что его новый хозяин, куда-то сбежит от него. У путешественника вдруг появилось неприятное чувство, словно он обзавелся не помощниками, а сам себе назначил сторожей. Не зря его, наверное, предупреждали вести себя как можно более осмотрительней в этих краях.
Пока они дошли до нужного места, непоседливые помощники несколько раз поменялись местами, и М. уже давно перестал понимать кто из Артур, а кто Иеремия. Поэтому, когда они уже миновали церковь и подошли к стоявшему поодаль двухэтажному каменному зданию с оградой, он просто крикнул им «Эй» и показал рукой обратно.
«Мы уже прошли церковь, – сказал М., – куда вы меня дальше собрались отвести?»
Помощники слегка сконфузились и стали упрекать друг друга в небрежности.
«Так, где же кладбище?» – устало прервал их спор путешественник, вытирая платком пот с лица, солнце палило уже неимоверно.
Они снова вернулись к церкви, и помощники с виноватым видом провели М. за её зады, где расположилось скромное деревенское кладбище. Старые раскидистые деревья укрывали надгробные камни – да и дышать в тени сразу стало легче – и путешественник с наслаждением вдыхал терпкий, пахнущий цветами и травами воздух. Кладбище было пусто, лишь около одного надгробия с дальнего краю виднелось три фигуры – две молодые женщины и парнишка, видно, они пришли сюда, чтобы привести в порядок могилу близкого им человека. Именно в их направлении и показали пальцами оба помощника.
«Вон там и лежит землемер», – сказали они.
«Там, где женщины и юноша?» – переспросил М.
«Да», – ответили они.
«Тогда оставайтесь пока здесь, – сказал им путешественник, – там вы мне не нужны», – а когда они всё-таки попытались за ним увязаться, строго повторил: «Нет, оставайтесь тут».
Помощники с печальным, но многозначительным видом устроились на ближайшем надгробном камне, и сели там, болтая ногами, а М. отправился к могиле землемера.
Его не сразу заметили, даже когда он подошёл совсем близко; женщины из-за чего-то негромко спорили, а юноша, оказавшийся вблизи невысоким парнем лет семнадцати, пытался их помирить.
«Фини, я сколько раз говорила, не сажать здесь розы, – недовольно сказала одна из молодых женщин, крепкая и высокая, выпрямляясь от земли, и с упрёком глядя на вторую, – их всё равно оборвёт местная детвора и будет очень некрасиво».
«Но они же такие милые, и К. их очень любил!» – с вызовом ответила вторая девушка невысокая и темноволосая, которая была на вид явно моложе.
«Можно подумать, ты его так хорошо знала», – без улыбки ответила вторая, и чуть ссутулясь, начала смахивать веткой землю попавшую на подножие надгробного камня.
«К. не хотел бы, наверное, чтобы ты Фини и ты Ольга над ним сейчас ссорились», – грустно сказал паренек стоявший спиной к путешественнику.
«Ах, оставь Ханс», – махнула рукой та, которую называли Фини, и вдруг испуганно вскрикнула, заметив М.
Пока проходило замешательство вызванное появлением М. он успел, как следует, разглядеть всех троих. Он обрадовался, увидав Ольгу, значит, ему не потребуется искать её теперь по всей деревне – на своих новоявленных помощников, которые и до кладбища-то довели его с большим трудом, он уже не рассчитывал. О Хансе путешественник тоже знал, и ему было приятно видеть, как тот из мальчика превратился в кареглазого красивого, хоть и невысокого юношу. Про Фини, правда, он ничего не слышал, но она сразу же его заинтересовала своей красотой и независимым, но приветливым видом. Где же, интересно, землемер успел с ней познакомиться, раз она приходит ухаживать за его могилой? Сам М. представился путешественником, который в этой деревне оказался хоть и проездом, но с определённой целью. Он когда-то знал К. и услышав о его кончине, решил взглянуть на место его упокоения.
Все трое посмотрели в ответ на него с некоторым испугом, неужели такой богато одетый господин был другом К.?
«Скажи, Ольга, – спросил вдруг М. и девушка даже вздрогнула от неожиданности, когда он назвал её по имени, – как поживает твой брат Варнава?»
Молодая женщина в растерянности заморгала на него своими робкими голубыми глазами.
«Он всё так же служит в Замке посыльным, господин, – пролепетала она, даже не осмеливаясь узнать, откуда М. знает её брата, – мы живём как и раньше вместе после смерти матери».
Путешественник сочувственно кивнул.
«Но у вас, надеюсь, всё хорошо? – продолжал допытываться он, – ты вышла замуж, а Варнава, наверное, женился?»
Ольга в ответ только покачала головой.
«Нет, – сказала она, – мы так и живём вдвоём, я и брат. Но у нас всё хорошо, нам всего хватает, Варнава служит посыльным, а я занимаюсь по хозяйству».
Смутившись, она снова опустила взгляд в землю, Ханс и Фини, напротив, смотрели на путешественника во все глаза. Наконец, ещё после пары ничего не значащих вопросов и ответов Ольга заторопилась домой, объяснив, что ей ещё надо готовить обед для брата, так как он скоро вернётся со службы. Не успела она ещё скрыться из вида, как изнывающий от любопытства Ханс вцепился в путешественника мертвой хваткой, да и Фини выглядела весьма заинтересованной, что почему-то сделало её необычайно привлекательной в глазах М.
«Откуда вы знаете про К. и Варнаву?» – он еле расслышал вопрос Ханса.
«Откуда знаю? – медленно переспросил М. с трудом отводя взгляд от бездонных тёмных глаз Фини, – вышло так, Ханс, что я был женат на Амалии, сестре Ольги и Варнавы. Она уехала отсюда пять лет назал, сразу после того как похоронила мать – та, в свою очередь, не выдержала смерти мужа на пожаре».
«И вы не сказали об этом сейчас Ольге?» – тут же удивленно упрекнула его Фини.
«Дело в том, милая Фини, что моя жена умерла год назад, – печально ответил путешественник, – и перед смертью она взяла с меня обещание не тревожить её родственников и ничего им про неё не говорить. Она лишь просто просила узнать, по возможности, как они живут, и если понадобится, оказать им посильную помощь. Амалия всегда была очень гордой и независимой». – «И у меня теперь осталось двое наших детей», – зачем-то добавил он.
Фини тихо вскрикнула и поднесла руки к губам, с жалостью глядя на М.
«И она, кстати, часто рассказывала мне о землемере, особенно за несколько месяцев до кончины, когда она уже сильно болела, – слабо улыбнувшись продолжил он, – да, так, что я почувствовал его своим другом, который сидит рядом со мной у её постели и говорит беззвучным голосом, что дальше после смерти всё будет хорошо, потому что он уже давно там и ждёт нас с обещанным чаем».
На глазах Фини заблестели слёзы, а путешественник сделал шаг к надгробию со скромной надписью «Землемер К.» и погладил тёплый, нагретый солнцем камень, рукой.
«Значит, он всё-таки добился своей цели?» – негромко сказал М., глядя на надпись.
«Да, но только слишком поздно, – вздохнув, ответил Ханс, – хотя, как мне потом рассказывала мать, он мог бы добиться всего и раньше, это место ждало его, ведь его вызвала сама графская канцелярия, но К. запутали недоброжелатели из Замка и Деревни, он ошибся в нужный момент и не смог настоять на своём, когда оставалось только протянуть руку и взять. Но другие говорят, что всему виной была его усталость, так как он растратил все свои силы к этому решающему моменту, а может быть, все эти причины вместе помешали К. А я, к сожалению, был тогда всего лишь ребёнком, и не смог помочь ему ни в чём, хотя и очень старался».
«А сейчас ты уже стал взрослым?» – улыбнулся путешественник.
Ханс выпрямился и покраснел.
«Да, – с вызовом ответил он, – я теперь сам стал такой же как К., потому что пообещал себе пять лет назад вырасти похожим на него. И я выполнил своё обещание! Теперь я в силах помочь друзьям, если потребуется».
Наверное, его отца хватил удар, когда тот узнал, что его сын хочет быть похож на приезжего незнакомца, мелькнуло в мыслях у М. Или у Ханса хватило такта не говорить об этом отцу прямо? Но глядя в упрямые карие глаза паренька, М. в этом усомнился.
«Послушай, Ханс, – сказал путешественник, – тогда мне кажется, что ты и мне сможешь помочь».
Он вытащил из кармана небольшой, но туго набитый кошелёк и протянул его парню.
«Передай его пожалуйста Ольге или Варнаве, – попросил он, – скажи, что это от их сестры, только не упоминай, что её больше нет. Сможешь это сделать?»
«А, если они спросят, кто мне его передал?» – заколебался Ханс.
«Ну, тут даже обманывать не придётся, – усмехнулся М., – так и скажи, передал её муж, когда проезжал мимо вашей деревни».
Ханс неуверенно протянул руку и взял кошелёк.
«Хорошо, – кивнул он, – я обязательно передам. Сегодня?»
«Это подойдёт, – кивнул путешественник, – я как раз через пару часов уже покину ваши места».
Ханс вежливо попрощался, и подпрыгивая, весело помчался в сторону церкви. М. и девушка остались одни.
«Послушай, Фини, – сказал М., глядя вслед удаляющемуся Хансу, – а как ты сама познакомилась с К.?»
Девушка слегка смутилась.
«Я была служанкой в доме графини, когда он приехал к ней и они стали любовниками, – тихо сказала она, – К. пробыл там с ней несколько дней. Я знала, что его обманут, в конце-концов, но он меня не послушал».
«Значит, то были не слухи, а правда?» – задумчиво пробормотал путешественник. Ай, да, землемер! И как это он ухитрился соблазнить саму графиню?
Но, когда Фини рассказала ему – как именно всё случилось, удивление М. прошло, оказалось, что это была очень печальная история, итог которой, видно и подкосил беднягу землемера окончательно. А что же сама графиня теперь? И как Фини оказалась теперь здесь в деревне?
«Я вернулась в Деревню, – пояснила Фини, – дело в том, что загородный дом графини сгорел дотла вместе с ней самой через год после смерти К.».
«Сгорел вместе с графиней?» – воскликнул путешественник поражённый её спокойными словами.
«Четыре года назад, шестнадцатого марта», – точно припомнила Фини и посмотрела куда-то в сторону.
Не хотел бы я быть врагом Фини, подумал М., пристально глядя на девушку, задумчиво созерцавшую перед собой нечто невидимое для путешественника.
Они ещё долго сидели рядом с надгробием, то молча, вспоминая каждый о своём, то болтая о том о сём, пока путешественник взглянув на часы, не спохватился.
«Пожалуй, мне пора, – сказал он, – хотя, если честно, Фини, мне даже жаль с тобой расставаться».
Девушка промолчала в ответ, но слегка покраснела.
Они немного постояли глядя друг на друга и на могилу К. Путешественник взял девушку за руку, чтобы проститься, но неожиданно для самого себя вдруг обнял Фини – или это она сама подалась к нему навстречу? – под тонкой тканью летнего платья он ощутил её молодое зовущее тело и бешено застучавшее сердце, и сам вдруг задохнулся от внезапной нежности к ней. Она робко подняла на него глаза и М. с трудом удержался, чтобы не прижаться ртом к её полуоткрытым упругим губам.
«Я должен ехать», – пробормотал он, с трудом отстраняясь от девушки, и бросив взгляд на помощников, которые с готовностью уже салютовали ему с другого конца кладбища, видно, сильно соскучившись по М. за это время.
Фини загадочно улыбнувшись, кивнула, сделав полшага назад; ему показалось, что она вдруг уже приняла какое-то важное решение, касающееся их обоих, приняла даже не спрашивая об этом М.
«А помощников этих лучше прогоните», – сказала она, поворачиваясь в их сторону.
«Ну, других-то у меня нет, а Варнава в замке, – с трудом возвращаясь к своим прежним мыслям, сказал М, – да, и нужны они мне теперь совсем ненадолго».
Он тепло, но коротко простился с Фини – как будто, всё важное было уже сказано – и направился к помощникам, с трудом подавляя желание обернуться и ещё раз посмотреть на девушку, и уже отойдя далеко всё-таки не удержался и посмотрел. Фини стояла на том же месте и тоже смотрела на М. и улыбалась. Увидев, что он обернулся, она помахала ему, и он сделал то же самое, ощущая пронизавшую его насквозь, как копьё, внезапную нежность к девушке. Но его отвлекли помощники спрыгнувшие с надгробия, где они сидели, и побежавшие ему навстречу.
«Какая достойная похвалы настойчивость, – насмешливо сказал М., встречая их, – ждёте меня там, где я вас оставил».
«Мы рады служить тебе, господин, – сказали они дружно, – а то мы давно здесь уже сидим без работы».
«Но ваша служба скоро закончится, – сказал он, помолчав, – я уже уезжаю. Проводите меня обратно к постоялому двору, а там можете быть свободны. А за службу я с вами рассчитаюсь, не беспокойтесь».
Они с испугом переглянулись, словно не веря своим ушам.
«Возьми нас с собой, господин, – со слезами в голосе стали просить они, – мы больше не хотим оставаться здесь в Деревне!»
«Это невозможно, – сказал путешественник слегка раздраженно, – даже и не просите. Вы сделали свою работу – показали мне, где лежит землемер, на том ваша служба окончена».
«Но ты ещё не видел настоящую могилу, – вдруг сказал один из помощников, – она не здесь!»
«Да, что вы несёте! – крикнул М., – как такое может быть? Да, и вы сами привели меня сюда».
«Мы можем показать настоящую, – упорствовали помощники, не отвечая, впрочем, на вопрос путешественника, – туда далеко идти, но мы готовы. Мы на всё готовы ради тебя, господин».
«Это какой-то бред, – устало сказал себе М., – добровольно взял себе сам на голову двух сумасшедших».
Он посмотрел на часы, а потом на небо; было ещё только немного за полдень. Что ж, время у него ещё есть, дела он закончил, хорошо, пусть эти два недоумка покажут ему настоящую могилу землемера. Только им надо вернуться тогда на постоялый двор «У моста» – если это место так далеко, как они говорят, то проще будет доехать до него в коляске. Это же здесь в деревне? Да, ответили они, только на другом её конце, там, где находится гостиница «Господский двор».
Они довольно быстро вернулись к постоялому двору, где путешественника ждала его коляска. М. велел помощникам, которые уже были готовы полезть за ним внутрь, сесть сверху и показывать дорогу кучеру. Сам он удобно откинулся на кожаных подушках, но спокойно доехать до указанного места у него все равно не получилось; один из помощников сел рядом с кучером, но второй встал на запятки сзади, и всё время, пока они ехали, заглядывал через заднее окошечко внутрь коляски, как бы желая удостовериться, что путешественник всё еще там, пока М. в раздражении не задернул на окошечке шторки. Ехать пришлось чуть ли не полчаса и путешественник, время от времени выглядывая в боковые оконца – до которых не мог добраться помощник – даже удивлялся, насколько большой оказалась эта деревня. Перед его глазами мелькали бесконечные низенькие крыши, да деревянные заборы. Всю поездку Фини не шла у него из головы, он поймал себя на странном чувстве, что уже скучает по ней. Неужели, землемер променял такую красавицу на старую графиню?
Наконец дорога сделалась пошире и поровнее, но как раз в этот момент коляска остановилась, видимо, прибыв к месту назначения. Путешественник вышел через услужливо открытую помощником дверцу коляски и огляделся. Перед ним было, довольно изрядных размеров, двухэтажное здание построенное квадратом, так что внутри него ещё оставалось место для большого двора, где сейчас стояло несколько колясок. М. сопровождаемый помощниками, которые почтительно указывали ему дорогу, подошёл к высокому крыльцу, над которым развевался флаг – как ему тут же объяснили – с гербом владельца замка: черная материя с изображением какого-то мифического чудовища с женской грудью.
По пустынному коридору его провели в буфет, где появление путешественника со свитой вызвало оживлённое внимание. За стойкой их встретила буфетчица – невзрачная маленькая блондинка с уставшим измятым лицом; она испуганно посмотрела на М., а затем устало и раздражённо на обоих помощников. Один из них что-то торопливо зашептал её на ухо, пока путешественник оглядывался в недоумении, зачем его сюда привели.
Выслушав шёпот помощника, буфетчица стала приветливей и представившись – Фрида, поманила рукой путешественника за стойку.
«Хотите видеть могилу землемера? – очень тихо и как показалось М., слегка кокетливо спросила она, – хорошо, но тогда вам надо пройти сюда поближе».
Путешественник неуверенно сделал несколько шагов, не столько по своему желанию – он ничего не понимал – а скорее повинуясь настойчивым жестам помощников, показывающих куда-то вниз под стойку. Там в полутьме, он увидел в углу нечто покрытое рогожкой, а когда Фрида её сдёрнула, его глазам предстал небольшой надгробный камень. Это был простой камень, достаточно низкий, чтобы его не было заметно со стороны. На нем была надпись мелкими буквами, чтобы прочесть которую, путешественнику пришлось чуть ли не встать на колени. «Здесь покоится землемер К.» с удивлением прочитал он. Верхушку камня накрывали обрывки чего-то похожего на остатки от жёлтой женской блузки. Но когда он машинально протянул к обрывкам руку, чтобы их убрать, Фрида тут же ловко снова накрыла камень рогожкой.
Ошарашенный путешественник поднялся на ноги, даже не зная, что сказать. Его поразили в этот момент одинаково торжественные лица всех троих – Фриды и помощников, они, словно, показывали ему священное место, в которое нет входа случайному человеку, а только избранному.
«Но как он мог здесь оказаться?» – только и мог спросить М. в ответ на их требовательные взоры.
«Если чего-то сильно желать, оно обязательно сбудется, – строго сказала Фрида, поправив причёску, – и теперь К. здесь всегда со мной». Помощники в подтверждение её слов энергично закивали головами.
Неужели, эти сумасшедшие действительно раскопали могилу и перенесли сюда тело бедняги, подумал М., но вслух благоразумно не стал ничего говорить.
«Что ж, спасибо фройляйн Фрида за…» – тут он замялся, не зная как продолжить свою фразу и просто сказав наконец, «за всё», посмотрел на помощников, карауливших, казалось, каждое его движение.
В голову М. вдруг пришла удачная мысль, и он достал из кармана несколько серебряных монет.
«Возьмите пока себе пива, – как можно спокойнее сказал он помощникам и бросил деньги на прилавок, – а я сейчас ненадолго выйду и скажу своему кучеру, чтобы он подъехал сюда снова через пару часов. А мы пока тут с вами посидим и решим, что будем делать дальше».
Помощники согласно закивали, с жадностью глядя на монеты, и путешественник кивнув в ответ им всем, пошел прочь к выходу. У порога он обернулся – помощники с некоторым сомнением смотрели ему вслед, но его расчет всё-таки оказался верным, жадность к серебру на время пересилила их остальные желания, и М. выходя из гостиницы, облегчённо вздохнул: иначе, он уже даже не представлял себе как ещё можно от них отделаться. К счастью, его кучер хорошо запомнил дорогу обратно, тем более, что она была прямой и без поворотов, поэтому путешественник, не теряя времени, забрался в коляску и велел трогать.
Распугивая окрестных кур, и чуть было один раз не переехав по дороге свинью, коляска путешественника скоро доехала обратно; проезжая мимо церкви, М. заметил сквозь деревья на кладбище толпу детей, как ему показалось недалеко от могилы землемера. Посреди толпы выделялся маленький тщедушный человечек в чёрном, несмотря на жару, костюме и шляпе. Он что-то рассказывал детям, показывая куда-то руками. Может это был местный школьный учитель, про которого говорила ему как-то Амалия?
Но раздумывать об этом было уже некогда, впереди показался мост ведущий на проезжую дорогу. На нём М. вдруг заметил знакомую фигурку и велел кучеру остановиться перед въездом на мост.
Путешественник торопливо выпрыгнул из коляски – да, это была Фини в дорожном платье, она стояла опёршись рукой на деревянные перила, а у её ног лежал саквояж.
У М. вдруг потеплело на сердце, улыбаясь, он подошёл к девушке и молча взял её за руки; Фини в ответ застенчиво улыбнулась и опустила голову. Казалось, им даже не надо было ничего говорить друг другу сейчас, но он всё-таки спросил: «Фини, ты поедешь со мной?», и девушка еле заметно кивнув, спрятала голову у него на груди.
Они бы ещё долго так простояли, застыв в объятиях друг друга. М. совсем не хотелось нарушать этот сладостный покой, пока он и Фини стояли так, обнявшись под лёгким ветерком и жарким июльским солнцем, а за ними оставалась деревня и замок вдалеке, но вдруг чьи-то далёкие жалобные вопли вывели его из состояния блаженства. Он поднял голову и увидел как оба его помощника – неужели они пробежали так насквозь всю деревню? – задыхаясь, из последних сил бегут по направлению к нему. Путешественнику не потребовалось ничего объяснять Фини, она и так сразу поняла в чём дело, поэтому, не говоря ни одного лишнего слова, они вместе бросились к коляске, причём М. едва успел вспомнить про саквояж девушки.
Они быстро забрались в коляску, кучер настегнул лошадей, и колёса с треском простучали по бревенчатому настилу моста, вывозя карету на проезжую дорогу. Путешественник с тревогой глянул в заднее окошечко, но к счастью, помощники были уже слишком далеко и явно были слишком вымотаны, чтобы их догнать. Тем не менее, они ещё долго бежали им вслед по дороге, в отчаянии протягивая руки, и что-то жалобно крича, но затем клубы пыли от коляски совершенно скрыли их из вида.
М. успокоившись, перестал смотреть назад, устроил Фини поудобнее на кожаных подушках, взял её за руку, сам устроился поближе к ней и блаженно прикрыл глаза. Коляска, подпрыгивая, влекла его прочь от деревни и замка, возвращая М. к прошлой жизни, но уже с новой спутницей. Он держал девушку за руку, ощущал рядом её тепло, и мысли его теперь текли спокойно и плавно. Теперь всё у них будет хорошо, думал М., Фини станет ему женой и матерью его детям, и наверняка, нарожает ему ещё и новых, а у него наконец теперь будет свободное время, и он всё-таки напишет свою книгу о землемере.
2024
Франц Кафка
Замок
1. Прибытие
К. прибыл поздно вечером. Деревня тонула в глубоком снегу. Замковой горы не было видно. Туман и тьма закрывали ее, и огромный Замок не давал о себе знать ни малейшим проблеском света. Долго стоял К. на деревянном мосту, который вел с проезжей дороги в Деревню, и смотрел в кажущуюся пустоту.
Потом он отправился искать ночлег. На постоялом дворе еще не спали, и хотя комнат хозяин не сдавал, он так растерялся и смутился приходом позднего гостя, что разрешил К. взять соломенный тюфяк и лечь в общей комнате. К. охотно согласился. Несколько крестьян еще допивали пиво, но К. ни с кем не захотел разговаривать, сам стащил тюфяк с чердака и улегся у печки. Было очень тепло, крестьяне не шумели, и, окинув их еще раз усталым взглядом, К. заснул.
Но вскоре его разбудили. Молодой человек с лицом актера – узкие глаза, густые брови – стоял над ним рядом с хозяином. Крестьяне еще не разошлись, некоторые из них повернули стулья так, чтобы лучше видеть и слышать. Молодой человек очень вежливо попросил прощения за то, что разбудил К., представился – сын кастеляна Замка – и затем сказал: «Эта Деревня принадлежит Замку, и тот, кто здесь живет или ночует, фактически живет и ночует в Замке. А без разрешения графа это никому не дозволяется. У вас такого разрешения нет, по крайней мере вы его не предъявили».
