Натали Р.
Не киборг
– Там был ещё Редрик Сорок Три, – всё-таки счёл справедливым уточнить Алик.
– Да, – подтвердил мэр. – Насколько я знаю, он спас одного из инженеров в такой же критической ситуации. Я рад, что в нашем городе много киборгов, всегда готовых прийти на помощь – как в рамках своих должностных обязанностей, так и в любых форсмажорных обстоятельствах.
Ха-ха, подумал Алик. Много – это десяток? Ну, пусть дюжина, считая женщин. И не считая Mary, естественно. Где много киборгов, так это на Кассандре. Хотя в сравнении с иными регионами и дюжина на город – немало.
– Мы стараемся, чтобы жизнь в Гринпорте была комфортной для всех разумных. И киборги, и люди, и ксеносы могут убедиться в этом лично, посетив наш чудесный город.
Мэр использует Алика и его награждение для определённой пи-ар акции, дошло наконец до парня. Он уже почти дозрел заявить, что он не киборг, но сдулся. Испортить тщательно спланированное выступление – не вариант. Даже не потому, что неохота попадать в немилость к мэру, а потому, что его озвученная политика Алику импонировала. И задумка прекрасная, только лучше бы в роли награждаемого киборга выступал Ред. Ну что им стоило поменяться спасаемыми?
– Александр, – мэр, сменив тон на неофициальный, внезапно вновь повернулся к парню, – скажи: тебе нравится Гринпорт?
Алик мысленно вздохнул и брякнул, стараясь не выказать сарказма:
– 98 процентов.
Мэр улыбнулся. Должно быть, счёл ответ удачным.
– А остальные два процента?
А два процента – на то, что тут меня принимают за киборга.
– Погрешность измерения, – сказал он вслух.
Когда пресс-служба ушла, мэр долго тряс ему руку с прочувствованным «спасибо» – явно не только за сына. Теперь главное, чтобы этот спектакль остался достоянием местного инфранета и не расползся по Галактике: если его увидит папа, с ним, чего доброго, случится удар.
День рождения
На каждой планете свой календарь и свои сутки – не всегда с целым числом часов. Синхронизировать его с федеральным – та самая задача, что без использования компьютера посильна лишь для киборгов. Коим Алик всё же не был, потому и сообразил, что его день рождения приходится как раз на субботу, с запозданием, чуть ли не впритык к событию. Отменять вылазку в горы с Ежом не стал, наоборот – посчитал прекрасным способом отметить. Дожди прекратились, и, несмотря на резкое похолодание, обещающее, что следующие осадки будут снегом, погода явно улучшилась. С вечера Алик собрал рюкзак – пусть Ёж и утверждает, что на природе ничего лишнего не нужно, со своей кружкой, ложкой и миской, а также зажигалкой, ножом и спальником как-то приятнее.
А ночью ожил служебный комм, выдав пронзительный сигнал общей тревоги и обнулив предвкушение выходного и праздника. На экране мигала рассылка от Нойланда: «Осколки звёзд. Срочно в часть!»
Сон слетел, а холодный воздух на улице развеял его остатки. На севере разгоралось зарево – плазма стремительно надвигалась оттуда. «Во второй катер с Тором», – пришло распоряжение на комм.
На тёмном небе облако плазмы казалось особенно ярким – словно впрямь засияла небольшая, но очень близкая звезда, и занялся новый день. Падающие капли озаряли округу почище прожекторов.
В вышине Алик почему-то чувствовал себя более уверенно, чем в прошлый раз в кабине цистерны. Катер, ведомый Стейнбьёрном, ловко маневрировал, сверху хорошо были видны очаги возгорания, к которым машина ныряла, и Алик поливал их из ствола. Один, другой… шестой – и на заправку.
– А ведь у меня день рождения сегодня, – поделился Алик, когда они в очередной раз набирали гасящую смесь.
Тор присвистнул:
– Ну, это самое, поздравляю! Сколько тебе, DEX?
– Двадцать.
– Второй юбилей? Прямо череда праздников! – Не так давно обмывали сержантские погоны, которые прилетели Алику вслед за медалью. – Надо, это самое, отметить.
Они уже снова сидели в катере, Тор за штурвалом, Алик на пушке.
– Только если завтра. Совсем завтра, днём я в горы собирался.
Здание, на крышу которого угодила капля и вползла в окно, никак не хотело прекращать гореть. Что-то начало взрываться.
– Ё-моё! – Стейнбьёрн рассмотрел вывеску. – Это магазин пиротехники.
Вверх через проплавленную крышу забил фонтан искр, лиловых и жёлтых. Тор увидел, что Алик пытается его загасить, и поправил:
– Отсекай, чтобы другим домам не прилетело. Изделия тушить бессмысленно, они и под водой работают, это самое, и в углекислоте. Качественная продукция, чтоб её…
С шипением взвилась красная ракета, рассыпавшись облачком переливающихся звёзд на чёрном небе, за ней вторая, а потом забило почти непрерывно. В воздухе затрепетали разноцветные искрящиеся полотнища, поздравительные надписи, медленно тающие, сердечки и солнышки.
– Прямо салют в честь твоего дня рождения, – заметил Тор.
– Ага, бесплатный. – Алик хмыкнул и пальнул гасящей смесью в огромную букву «С» фиолетовой надписи «С днём рождения!», чуть не задевшей чей-то балкон.
Чего уж душой кривить, это было красиво. Даже более красиво, чем закончившиеся капли, и куда менее опасно. Напарники метнулись заправиться и продолжали вахту у магазина пиротехники, зорко следя за ближайшими сооружениями и невольно любуясь фейерверком, пока он не иссяк. Две проскочивших надписи из жёлтых звёздочек «Покойся с миром» слегка подпортили впечатление, но последняя красивейшая многоцветная астра с вылетевшим из середины «20 лет!» поставила жизнеутверждающую точку.
– Спасибо! – засмеялся Алик, расстёгивая краги и утирая со лба горячий пот. – Это самый оригинальный день рождения в моей жизни.
Пока долетели до части, пот остыл, и холодный ветер перестал бодрить, выбивая мелкую дрожь и совершенно не подавляя зевоту. Ни в какие горы уже не хотелось. Всё равно поеду, упрямо подумал про себя Алик, только переоденусь, а отосплюсь, пока будем лететь. Но майор решил иначе:
– DEX и Ред, вы знаете, что делать. Все остальные до полудня отдыхают.
Вот в такие моменты совсем не хочется, чтобы тебя принимали за киборга. А попробуй переубеди! Алик с сожалением отправил сообщение Ежу: «Мне припаяли внеочередное дежурство». – «С Редом на пару? – понимающе откликнулся тот. – А нечего было под киборга косить». Видео в сообщениях не было, но Алик живо представлял, как Ёж ухмыляется. Он тоже смотрел тот пи-ар сюжет, насчёт которого не проехался по Алику разве что немой Людо, да и тот прислал покатывающийся от хохота смайлик.
Едва Алик пристроился на диване, замотавшись в плед, пришёл вызов.
– Сумеречный квартал, владение 8. Расчётное время прибытия десять минут.
Алик разлепил глаза.
– Блин! Чего ещё случилось?
– А-а-а! – воспроизвёл искин голос истерящего ребёнка. – Там тётя! – Голос сменился, приобретя характерную деловую интонацию и доброжелательные обертона диспетчера: – Где тётя?.. А-а-а, в подвале!.. – Звонящий то ли всхлипывает, то ли икает. – Что с тётей? Она что-нибудь говорит?.. Она говорит, что осталось двенадцать процентов…
– Двенадцать процентов чего? – тупо спросил Алик уже на бегу, но ещё не проснувшись.
– Энергии, – пояснил вместо диспетчера Ред. – Это Алиса.
Точно. Только киборг мог ответить таким образом на вопрос о самочувствии.
– А почему не Сири? – В городе две тёти-киборга.
– Потому что Сири сама позвонила бы.
– А Алиса не может? – Алик захлопнул за собой дверь катера, Ред уже сидел в пилотском кресле. Машина стартовала.
– Если и может, то не станет. Она… немножко того.
– В смысле? – У Алика вытянулось лицо. – Она же разумная, не?
– Само собой. Чтобы обзавестись психическим расстройством, надо как минимум иметь психику.
Воспоминания Алисы начинались с работы в богатой религиозной семье. Исповедуемая религия исключала нахождение чужого мужчины рядом с подрастающей девочкой, и для неё приобрели телохранителя-компаньона в модификации ХХ, Увеличенный объём памяти, пристойная внешность – не оскорбляет ничьих эстетических чувств и не вызывает жалости, но хозяйку не затмить. Алиса прожила в этой семье шесть с половиной лет. Сопровождала девицу в школу и магазин, в гости к родным и подругам. Разумеется, докладывала обо всём основному хозяину – отцу подопечной, за что та её недолюбливала. Но при малейшем признаке опасности доверчиво пряталась за Алису. Не то чтобы опасности возникали часто, однако регулярно. То наследницу состояния пытаются похитить ради выкупа, то отвергнутый жених проявляет предосудительную настойчивость, то прямо в ресторане нападают грабители…
Больше всего Алисе нравилась школа. Стоишь в уголке и воспринимаешь новую интересную информацию, присматривая за юной хозяйкой в фоновом режиме. То есть вначале телохранительнице было безразлично, о чём говорят учителя, она лишь выполняла приказы. Но на третьем году появилось собственное отношение к происходящему. Необходимость выполнять приказы никуда не делась, однако не напрягала. Если бы так продолжалось вечно, Алиса не имела бы ничего против.
Увы, в один прекрасный день девочку сочли выросшей и выдали замуж. Ненужную больше телохранительницу вернули в «DEX компани» и выбросили из головы. Естественно, память перед перепродажей почистили, но Алиса всё равно помнила, хоть и без подробностей. Она ждала, когда её снова купят, наивно мечтая опять ходить в школу. Только богатые родители школьниц придирчиво выбирали новых киборгов, с иголочки. Подержанное оборудование со скидкой приобрела фирма, разрабатывающая системы безопасности для флайеров.
Первый краш-тест обернулся шоком. Третий – перебитыми ногами. В школе говорили, что из биоматериала можно вырастить почти любые новые органы. Но оказалось, что это требует времени и дорого. Проще купить другого киборга, только это тоже дороговато. А потому биомеханики сейчас быстренько присобачат самые дешёвые протезы, и вперёд, на очередные испытания, а то дедлайн сдачи проекта уже недалёк. Алиса была в тихом ужасе, но ничего не могла поделать, она тогда не контролировала импланты. Даже язык не поворачивался сказать, попросить о чём-то – пыталась, но не выходило, хотя по-любому было бесполезно, её сразу отправили бы на поверку, а там отсеяли в брак. А на глаза, полные отчаяния, никто внимания не обращал. Во время шестого краш-теста сломалось три ребра. Ждать, пока они срастутся, не стали – последовали седьмой и восьмой. Новые протезы, теперь до середины бедра. И рука до локтя. Не считая компрессионных травм позвоночника, потерянной почки и необратимо поехавшей крыши.
– Тётя там! – Мелкий ребёнок неопределённого пола – драная курточка, но длинные реснички – размазывал слёзы по чумазой физиономии.
Типичная «заброшка». Ветхий двухэтажный домишко, в котором давно никто не живёт. Вход в подвал завален, в узком окошке – тьма. Ред включил ночное зрение, глаза зажглись красным, и он приник к окошку, пытаясь разглядеть, что внутри.
Алик присел перед ребёнком на корточки, чтобы хоть примерно сравнять рост.
– Привет. Что тётя делает в подвале? Спряталась от осколков звёзд?
– Не зна-а-аю!
– Как ты её нашёл?
Дитя шмыгнуло носом.
– Я спать не хотела, пошла рысиков посмотреть. Вдруг на них попала капля? А там – тётя! Не двигается!
– Что за рысики?
– Серенькие такие…
В рассветном небе мелькнул флайер «скорой помощи», пошёл на посадку – Крис сразу продублировал вызов. Алик отвлёкся на вылезающую Риту, но Ред нетерпеливо поманил его:
– Освобождай вход, я поищу крепёж.
– Какой крепёж?
– Потолок просел, без страховки нельзя. Алиса его уже восемь дней держит.
– Что?!
Алик думал, беда случилась этой ночью из-за осколков звёзд, а выходит – неделю назад! Должно быть, во время грозы развалюха не выдержала и попыталась развалиться окончательно. Блин, восемь дней! Как эта Алиса жива до сих пор? Без еды, без воды, в промозглом холоде… Ну да, она же киборг… Какого рожна она подпирает чёртов потолок? Уж киборг точно успел бы выскочить, пока он не обрушился, даже завал – невеликая помеха. Алик быстро растащил сломанные доски и куски бывшего навеса над входом.
– Готовьте глюкозу, – бросил Ред медикам, подходя со здоровенными жердинами в охапке. – DEX, открывай дверь. Осторожно, и включи фонарь.
Дверь открылась с неохотой, на середине застопорилась. Дёргать с силой Алик не решился. Ред подпёр косяк одной из жердей, и они протиснулись в щель.
В свете фонаря женщина сузила зрачки. Почти бесцветные, запавшие глаза на бледном лице заставили Алика рефлекторно поёжиться. Волосы Алисы были полностью укрыты платком, обёрнутым вокруг головы. Задрав обе руки, она держала прогибающийся потолок, словно кариатида. Свободные рукава опали, обнажив металлокерамический протез правой руки. Широкие брюки, когда-то белые, скрывали ноги.
Она зафиксировала затуманенный взгляд на Алике и слегка сжалась, не отпуская потолок:
– Редрик, кто это? – Хриплый голос прозвучал жалобно. – Он киборг?
– Да, – соврал тот, не меняясь в лице.
Алик лишь открыл рот – и сразу закрыл.
Редрик двинулся к Алисе, вставляя жердины между пыльным полом и потолком, как распорки. Подойдя вплотную, поднял руки, перенимая нагрузку на себя. Алиса коротко вздохнула, отпустила наконец потолок и скорчилась на полу в позе эмбриона.
– Вынеси её наружу, DEX.
– Нет, – тихо пискнула Алиса. – Сначала их.
Вот почему она не могла уйти. Оставь она свой пост, потолок раздавил бы рысиков, копошащихся у неё в ногах вокруг пустого блюдца. И впрямь, серенькие. Ушки кисточками, огромные жёлтые глаза с горизонтальными зрачками, пушистые хвостики. Два рысика были соединены друг с другом, маленький рос прямо на брюшке большого.
– Размножаются почкованием, – кратко пояснил Ред, видя изумление Алика. – Вытаскивай, не тормози.
Алик взял на руки почкующегося.
– Аккуратнее, – ещё более тихим голосом добавила Алиса. – Они в этот период особенно уязвимы.
Он бережно вынес из подвала рысика с почкой, затем ещё троих рысиков, беспокойно оглядывающихся на замершую на полу Алису. Один попытался цапнуть когтистой лапкой высунувшегося из сумки мышоида, но Алик не дал дотянуться. Наконец он вернулся за женщиной, поднял на руки неподвижное, тяжёлое от металлических протезов тело.
– Она в гибернации, – кивнул Ред, приметив колебания напарника. – Скажи Рите, чтоб немедленно вводила глюкозу. Сама пусть сделает, не мужик.
– Почему не мужик? – тупо спросил Алик. – Он врач.
– Если очнётся – убьёт, – доходчиво объяснил Ред.
Алик передёрнулся. А вдруг она очнётся, когда он будет её нести? Он ведь тоже мужик. Впрочем, вряд ли Алиса выйдет из гибернации, пока не получит энергию.
Рита была уже наготове: носилки, одеяла, капельница. Не успел Алик положить пациентку на носилки, как из подвала стремительным, смазанным движением вылетел Ред, мгновенно остановился, отключил боевой режим и пронаблюдал, как строение со скрипом сложилось.
Рита, укутав Алису, воткнула иглу в вену на единственной здоровой руке. Дитя присело возле рысиков, которые встревоженно крутились вокруг почкующегося.
– Я их в наш подвал заберу! – сообщило оно, увидев, что на него смотрят. – А то замёрзнут. – Слово не разошлось с делом: ребёнок, пыхтя, поднял зверька и куда-то целеустремлённо поволок. Остальные рысики рванули за ним, проворно перебирая лапками.
– Не покусают его? – скорее для проформы спросил Алик.
– Её, – поправил Ред. – Нет. Рысики – хищники, но к людям дружелюбны. Они мило выглядят с человеческой точки зрения и чувствуют, что люди к ним добры. Ну и, конечно, мы слишком большие, чтобы они могли нас есть.
– Ред, – Алику было до сих пор непонятно, – откуда ты знаешь, что Алиса провела в подвале восемь дней? Никто же не видел.
– Она сообщила. Мы обменялись данными, как принято. Она пошла кормить рысиков, как обычно делает в холодную погоду, накрошила им мяса, налила молока. Поняла, что один из них готовится к почкованию. Пока делала ему лежанку, началась гроза. Молния ударила прямо в это строение, потолок стал рушиться, ну а дальше ты видел. Если бы не та девочка, так и простояла бы, пока энергия совсем не кончилась. И не позвонила бы ни за что.
– Зачем ты сказал ей, будто я киборг?
– Затем, что людей она боится.
– А разве она сама не видит, что…
Он махнул рукой.
– Что она видит в таком состоянии? Мою молодую копию с табличкой «DEX». Не волнуйся, пока она не отправит тебе запрос, который останется без ответа – не догадается. А скорее всего, по собственной инициативе не отправит никогда.
– Но Риту она не боится, кажется. – Алик покосился на фельдшерицу, хлопочущую над открывшей глаза Алисой.
– Рита – ХХ. Менее агрессивна, более эмпатична.
Бородатый врач грамотно отстранился. Сидел на подножке флайера, курил и наблюдал издалека.
В город Алису привела Сири. Они прибыли с какой-то другой планеты, и однажды Сири обмолвилась, что именно из-за Алисы сорвалась и сожгла до основания прошлое место работы. И это была не фирма по разработке систем безопасности. Как Алиса оказалась там вместо утилизации, осталось покрыто мраком. То ли она не помнила, то ли Сири не хотела рассказывать. Несомненно одно: психические проблемы Алисы в этом притоне только усугубились. Сири притащила Алису в Общество Защиты Киборгов, ей обновили софт, и она наконец смогла самостоятельно управлять своими действиями. Вопрос лишь в том, такое ли это благо для сумасшедшей. Её пытались лечить, но полной ремиссии не достигли и в конце концов отступились.
Сири выбрала Гринпорт из-за его провинциальности. Спокойное место, свежий воздух, малая населённость – идеально для реабилитации. Она сняла Алисе половину маленького одноэтажного домика и периодически проведывала, устроила её работать на удалёнке консультантом в электронную библиотеку. Странная профессия для боевого киборга, но Алисе понравилась. Сидишь дома, отвечаешь на сообщения, подбираешь литературу по запросам, составляешь рефераты, обзоры и рецензии. Если заказов нет, можно читать любые книжки. Алиса особенно любила учебную литературу – это было интересно, прямо как в школе, а кроме того, полезно для отработки заказов. И главное, что никто тебя не трогает. Платят гроши, конечно, но много ли надо одинокой женщине, которая почти не выходит на улицу? Разве что рысиков покормить.
Среди соседей Алисы слыла тихой малахольной кошатницей – или, на местный лад, рысятницей. Общаться ни с кем не желала, хотя откликалась, если женщины просили одолжить соль или спрашивали, не видела ли она, куда удрал ребёнок. Мужчин избегала при любых обстоятельствах, ссылаясь на религиозный запрет. Та религия, что исповедовали её первые хозяева, пришлась ей по душе из чисто практических соображений. Исключение делалось только для киборгов, их Алиса по умолчанию считала «своими», к XY-модификации относилась насторожённо и первая не заговаривала ни вслух, ни по сети, но в глухой отказ не уходила и соглашалась принимать помощь. Именно поэтому Ред представил Алика как киборга: психически неуравновешенный DEX не дал бы спасателю-человеку к себе прикоснуться, и хорошо если уклонившись, а не нанеся в панике упреждающий удар.
– Возвращаемся в часть, – сказал Ред, отправив Алисе запрос о текущем состоянии и получив краткий ответ в процентах. – Критических повреждений нет. Уровень энергии вышел из красной области. Работоспособности имплантов хватит, чтобы она самостоятельно дошла до дома и привела себя в порядок, а дальше – отлёживаться и отъедаться.
– Может, всё-таки проводить её? – засомневался Алик.
– Если надо, Рита проводит. Но Алиса откажется, 94 процента.
Сменившись в полдень, Алик дополз до дома на жалких остатках энергии, рухнул на кровать, не раздеваясь, и мгновенно ушёл в гибернацию. Ему снилось, что он киборг, который боится людей. Выходило жутковато: со страху он во сне такого наворотил…
Проснулся он от звонка видеофона. Помотал головой, стряхивая липкий сон. Чего нас бояться-то? Потом вспомнил батины рассказы о тестах на выживаемость, о выбраковке, кое-что из чужих биографий и мысленно согласился: да, основания опасаться этих тварей у киборгов были. Но сейчас совсем другое дело! Если, конечно, не жить там, где в силе антидексисты.
Звонок замолчал. Алик встрепенулся, вызвал вирт-окно, чтобы посмотреть входящие. Блин! За ночь – три пропущенных звонка от папы и открытка с подтекстом: «День рождения – повод, чтобы отложить все дела и поздравить родителей!» И пять – от бати. Алику стало стыдно. Да, он был занят, но всё равно…
Он тут же нажал на последний номер.
– Батя, я просто не успел! Я спал после дежурства.
– Как и предыдущие восемнадцать раз, – философски промолвил тот.
– Ну, правда! Я работаю. Я, между прочим, тебе перезванивал.
– Я тоже работаю. – Уголок губы ехидно приподнялся.
Справедливо: батя постоянно в космических рейсах, вне зоны доступа. Наверняка он звонил с каждой станции гашения, как только вблизи появлялся инфранет. Но именно в эти моменты Алик, по закону подлости, не мог принять звонок.
– Кстати, бать: поздравляю тебя с моим прошедшим днём рождения!
Тот поднял бровь:
– Меня-то за что? Моя роль в этом событии ограничилась предоставлением кода.
– А папа намекал, что в первую очередь надо поздравить родителей.
– Он, небось, себя имел в виду. Как и всегда. – Батя не удержался от шпильки. – Хотя его роль ещё меньше. Алик, я на Бесте.
– Ты что, специально на мой день рождения приехал? – Алик вытаращил глаза.
– Нет, так трасса легла. – И не поймёшь никогда по лицу, врёт или правда. Должно быть, Бест впрямь оказался по пути, но между любыми двумя точками много дорог, и неслучайно батя выбрал эту. – Но я специально приехал в Гринпорт, хоть у вас тут и смотреть не на что.
– Блин! Только не говори, что уже стоишь под дверью и готовишься постучать.
– Не скажу, – согласился батя. – Мы в баре. Я, дядя Тед и…
– И Ланс?
– Ланс на корабле. Ты ведь знаешь, он не любитель шататься по барам. И кто-то серьёзный должен присмотреть, чтобы разгрузка и погрузка шла как надо. Не стажёру же поручать! Стажёр с нами увязался, кандидат на должность доктора. Давай, ждём тебя.
Алик оделся «по гражданке»: новые джинсы, свободная лаймовая рубашка, чёрная куртка. Накупил одежды после купания в Прозрачной, теперь её носить некуда. Ну, вот и хороший повод.
Спать всё ещё хотелось, но не так чтобы сильно. И приезд бати с дядей Тедом – не то событие, которое Алик готов был проспать. Он запахнул куртку от ветра, дохнувшего морозом, спрятал за пазуху разволновавшуюся Ларису и побежал к бару, поскальзываясь на замёрзших лужах. Потом спохватился и махнул рукой таксофлайеру.
Начищенная капитанская фуражка была видна издалека, из-под неё ухмылялся дядя Тед, расправив широкие плечи и флиртуя с официанткой. Фуражка удачно скрывала намечающуюся лысину на темечке, волосы же, торчащие наружу, были по-прежнему черны. Рядом сидел батя, подперев ладонью подбородок и с ироничной усмешкой глядя на эту сцену – плечи чуть поуже, зато волосы гораздо ярче, натуральное пламя, увязанное в длинный хвост. На их фоне скромный альфианский паренёк примерно Аликова возраста терялся. Он выпустил пищеварительного симбионта в тарелку с чипсами и таращился на голоэкран. Алик на всякий случай покосился – не попусти судьба, показывают то пи-ар позорище. Но нет, шёл сюжет про другую знаменитость – известную актрису Таню Ленард, любимую жителями Гринпорта за то, что здесь родилась.
– С днём рожденья тебяаа! – синхронно пропели батя и дядя Тед, увидев Алика, и альфианин, спохватившись, мелодично присоединился к ним на последних словах.
– Что это вы, с утра уже с пивом? – Алик кивнул на кружки в руках.
– С утра? – язвительно переспросил дядя Тед. – Дэн, ты местное время подключил?
– Пятнадцать двадцать два, – сообщил батя, не глядя на часы. – Хорошее у тебя утро, сынок.
– Всем бы такое! – поддакнул дядя Тед, принимая у официантки ещё одну кружку. – Ну, выкладывай. Девчонку завёл?
– А то!
Расспросы, подарки от родных и знакомых, извлекаемые непонятно откуда, словно курозаяц из шляпы фокусника… Привет от Деда – Станислав Федотович больше не летал на «Космическом мозгоеде», здоровье стало сдавать, но, как и полагается крепкому собственнику, держал на контроле, что с ним происходит и где он находится. Тысяча поцелуев от тёти Полли и её мужа – поцелуи были явно её инициативой, и передавать их в буквальном смысле никто не собирался, но всё равно приятно. Восторги альфианина по поводу Ларисы, сунувшейся в тарелку с сыром – паренёк принял её за аналогичного симбионта, и Алик не стал разубеждать…
В бар ввалилась новая компания – Стейнбьёрн, Ключ и Пушок. Ребята выспались.
– Опа! Привет, DEX! – заметив Алика, они гурьбой двинулись к нему пожимать руку.
– А мы думали, ты спишь, решили сами твой день рождения отпраздновать!
– Это твой папа? Здрасте. Вы очень похожи.
– Ладно, мы за тот столик пойдём. DEX, ты подходи, это самое, когда освободишься. Выпьем за тебя.
Компания отвалила к столику у дальней стены, а батя перевёл на сына слегка офигевший взгляд:
– Почему они называют тебя DEXом?
Алик вздохнул.
– Догадайся!
И тут, как назло, запустили треклятый пи-ар ролик.
– Батя, меня все принимают за киборга!
Но Дэна было не так легко настроить на трагическую волну. Похмыкав над роликом, он отдал должное местному мэру, оценив его креатив и одобрив политику, и вопросительно посмотрел на Алика:
– Это так ужасно? Меня, знаешь ли, тоже иногда принимают за киборга.
Тед заржал. Иногда! Изредка. При том, что он действительно киборг.
– Да нет, не в этом дело. – Алик смутился. Неужели батя вообразил, будто он стыдится? – Просто начальство с меня требует, как с киборга! А потом недовольно, что я не показываю результатов на уровне шестёрки или семёрки. Но я же не могу!
– Парень, а ты не пробовал объяснить начальнику, что не киборг? – Теду было смешно.
– Пробовал! Раз десять уже. Мне никто не верит. Разве что моя девушка… Хотя и она сомневается.
– Ну-у… – протянул Дэн. – Киборги, я полагаю, верят.
Вот только они и верят. И то не все… Алик не стал объяснять про Алису.
– Они-то точно знают, но начальство их не слушает!
Алик отпил кофе.
– Я устал всех разочаровывать, понимаешь? Бать, – голос стал неуверенным, – как по-твоему, можно мне пройти модификацию?
Дэн оторопел.
– Ты сейчас про физическую возможность? – аккуратно уточнил он. – Или про моё одобрение?
Алик беспомощно пожал плечами. И то, и другое.
– Твоему папе не понравится эта идея, – заметил Дэн.
– С каких пор тебя волнует, что понравится или не понравится папе? Вы же с ним всегда собачились.
Дэну стало неловко. Ну что стоило не показывать ребёнку тёмной стороны своих отношений? Вадим ворчал в адрес «бесстыжего кибера», Дэн отпускал злые шуточки насчёт снобов, которые несут чушь о своём превосходстве, а сами боятся честной драки. Точь-в-точь обиженные супруги в разводе.
– Да, мы не любим друг друга, – признал Дэн очевидное. – Но мы оба любим тебя. А ты – нас. И потому – нет, мне не безразлично, что какой-то твой поступок его огорчит.
– Но я уже взрослый, – заартачился Алик. – Я могу поступать так, как считаю нужным, без его разрешения.
– Тогда зачем тебе моё?
Сын закусил губу. Дэн присосался к пиву, предоставив ему размышлять самостоятельно. Выросло дитятко, запретами уже ничего не добиться. И стоит ли запрещать? Малыш хочет стать киборгом, даже лестно. Ну и флаг ему в руки, каждый сам делает свою жизнь. Вадим расстроится, естественно. Алик для него – единственный свет в окошке, у него нет запасных дочерей. И сердце изношено. Уж эти несовершенные люди! Вынесет ли он известие о кибермодификации сыночка?
– Батя. – Алик собрался с духом. – Ты знаешь, где это можно сделать?
– Знаю.
– Так, чтобы не получить бонусом уголовное преследование?
– Конечно. – Дэн усмехнулся. – Иначе и смысла нет пытаться. Но поверь мне, уголовное преследование – это наименьшая из проблем.
– А какие ещё?
– Ну, начать с того, что настоящего киборга из тебя не сделать. Полноценная интеграция органической и кибернетической части возможна лишь до годовалого возраста. Сопроцессор – это суррогат. Он будет управлять имплантами, контролировать боевой режим, но органы чувств у тебя замкнуты на мозг, и обработка информации с них останется связана с его ограничениями. Приз не столь велик, как тебе, вероятно, хотелось бы.
Алик вздохнул.
– И ещё немного о том, какими средствами тебе придётся этого достигать. Я не о материальных затратах – ясно, что столь сложная процедура, к тому же противозаконная, не может стоить дёшево, но это опять же не самая великая из проблем. А вот подсадка имплантов… Все твои ткани уже сформированы, сращивание будет идти медленно и болезненно. Ты выпадешь из жизни на несколько месяцев, и это нужно будет как-то объяснить друзьям, коллегам, начальству, девушке… Либо не объяснять, а бросить всё и начать жизнь с чистого листа в другом месте.
– А почему так долго?
– Потому что, если делать это быстрее, ты умрёшь от боли. Поэтому процедуру проводят постепенно. Сначала руки, потом ноги, потом… Если имеешь чёткую цель, боль можно вытерпеть.
– А…
– А анестезию применять нельзя. Импланты и сопроцессор взаимодействуют с нервными окончаниями. Если они утратят чувствительность, ничего не получится.
– Блин, – пробормотал Алик. – Откуда ты знаешь такие подробности?
– Знаком с парой модификантов. Гвозди бы делать из этих людей… А ты и сам знаешь одного, который проходил частичную модификацию по медицинским показаниям.
– Дядя Стивен?
– Да. Но у него совсем мало имплантов, только для работы с экзоскелетом. И операцию проводили щадяще, в несколько этапов с реабилитацией.
Дэн отставил пустую кружку.
– Ну, что? Готов? Тогда я договорюсь. Выдашь усовершенствованные показатели, авось начальство похвалит. А коли что-то пойдёт не так, и останешься инвалидом, мы с папой о тебе позаботимся… если у него не случится инфаркт.
Алик прибито промолчал.
– Вот поэтому, – назидательно сказал Тед Шаарриину, осознавшему за прошедшую треть стажировки, что его чудесное имя недоступно примитивной артикуляции хумансов, и откликающегося на «Шарик», – поэтому я и не желаю заводить детей.
Тед свалил подальше от воспитательной беседы, к стойке, и увлёк за собой альфианина, едва успевшего прихватить своего симбионта.
– Потому что они похожи на киборгов? – попытался разобраться ксенос.
– Нет! – Капитан помотал головой, чуть не потеряв фуражку. – Нормальные дети непохожи на киборгов, и вообще… Просто дети вечно задают вопросы.
– Это плохо?
– Разумеется, нет! Но среди вопросов обязательно находятся такие, на которые сложно ответить.
Сложно, но необходимо. А после – нести ответственность за то, что посоветовал. И если ребёнок поступил вопреки твоему совету – тоже. Цугцванг какой-то. Что ни ответь, всё равно останешься крайним.
Кстати, Шарик сказал кое-что любопытное. Похож ли Алик на киборга? Определённо нет. Дэн, и тот непохож. Тогда с какого перепугу парня принимают за киборга?
