Анастасия Вихарева
Семиречинская академия: наследство бабки Авдотьи
– Гоблин, ты че, с дуба пал? – хохотнули в толпе.
– А я разве похож на обычное существо? – Гоблин вдруг изменился, и Кирилл узнал в нем профессора, который встретил их в зеркальной зале. А спустя какое-то время, когда пришел в себя, заметил, что и другие испытали те же чувства.
– Но зачем же вы… Какого…
– Ребята, девчата… У нас не простая академия. Мы оплот, мы надежда Творца, который обращается к нам, дает нам знания, испытывает нас. Мы представители своего народа, и зачастую именно мы решаем судьбы мира. Что же, вы совсем не понимаете, что многому научились за это время? Вы, движимые любопытством, исследовали целый мир! Познали языки многих народов, представителями которого являетесь, наладили взаимоотношения, проявляли чудеса храбрости, бросаясь на помощь друзьям. Решили множество задач, которые всегда могут встретиться на вашем пути – и каждый из вас выявил пробелы в своих знаниях. Конечно, мы могли бы читать вам лекции, но тогда любой из вас мучился бы сомнениями, размышляя не над живой практикой, а над мертвой теорией. Чужие миры таят много опасностей, вы всегда можете погибнуть. Не на страх должны опираться, а на мудрость. Я рад, что вы все будете учиться в моей группе. Я рад, что вы все избавились от сомнений и полюбили Семиречье, как свой дом. Да, здесь много миров, но все они похожи между собой, и для всех для них вы теперь Хранители. Многие его покинут, когда закончится обучение – но вы понесете Семиречье в своем сердце.
– Мы, право слово…
Никто не пошевелился, рассматривая Гоблина в образе профессора во все глаза.
– Я, разумеется, преподнес вам сюрприз? – с ехидцей поинтересовался он.
– А как же скелеты? Столбы эти…
Кирилл мгновенно вспомнил те моменты, когда Гоблин вдруг надолго исчезал, но никто про него не вспоминал и не искал. А когда появлялся, обязательно случалось что-то такое, отчего и жизнь становилась интереснее, и место в пространстве начинал занимать. Насторожился он лишь единожды, когда тот, в один миг, успел вытащить пятерых ребят, когда те провалились в пропасть, переместившись к месту трагедии бог знает откуда. Как он это сделал, не понял никто, а сам он объяснить не смог.
– Ну! – развел куратор руками. – Это самое простое, что мы могли для вас сделать. Страшная правда, которая на многих планетах единственное, что вы найдете. Таких миров, как Земля, множество. Люди, отказываясь от Закона, не могут подойти к концу иначе. И только вы можете дать им свободу, когда они будут к ней готовы.
– Но как же…
– Нельзя сделать народ свободным через насилие.
– И… А…
– А теперь мне нужно уйти, а вы проследуйте в тот дом, – махнул он рукой, указав на здание, гордо возвышавшееся на одной из террас. – Занимайте комнаты, какие пожелаете. Это ваш дом на ближайшие десять лет. И вот еще что, – Гоблин – теперь уже снова Гоблин, рассмеялся, – не забудьте предохраняться. До третьего курса ни-ни! Мы располагаем детским садом, но кормящая мать должна быть рядом, а нам предстоит еще многое повидать. Впереди у вас весенние каникулы, которые вы пропустили, далее полтора месяца экзамены, месяц летней практики и два месяца летних каникул. Те, кто живет далеко, могут продолжить обучение, сдавая экзамены досрочно, чтобы успеть добраться до дому и вернуться, когда начнутся каникулы. На будущий год мы познакомимся еще ближе с вашей историей, а после займемся экономикой.
Гоблин улыбнулся и исчез, словно провалившись сквозь землю.
– Ни фига себе! – толпа медленно приходила в себя, разглядывая друг друга. – Так это был экзамен?
Макса похлопали по плечу.
– Мы экстерном сдали! А те, кто не радовался Семиречью, отправился домой!
– Пожалуйста, ущипните меня! – закручинился Кирилл. – А как же… меня ж в армию заберут! – снова вспомнил он.
– А мы тебе руки ноги сломаем, а зелень потом вылечит!
– Мы ж друг друга чуть не угробили! – раздосадовано пожаловался Никола, вышагивая в общем строю.
Прохожие на них не обращали внимания, словно грязные и чумазые земляне, гуманоиды и дины, одетые, как дикари, здесь появлялись каждый день. Кто-то поприветствовал их кивком головы, окинув взглядом, и торопился дальше, кто-то посмеялся, ехидно хихикнув вслед, словно знал, что им пришлось пережить.
По всему видать, такие же студенты – чересчур озабоченные, важные, суетливые, или только так казалось.
– Надо бы набить им морды! – копируя Макса, протянул Сеня Белый, и ответил сам себе: – Да ладно, пусть живут!
Трехэтажное здание в конце улицы встретило их тишиной и прохладой. Больше всех озаботились дины, подбирая для себя что-то подходившее для их габаритов. Но волновались они зря. Левое крыло здания будто специально приготовили для великанов. Большие залы с потолками не меньше десяти метров, лампы солнечного света с подогревом, когда можно получить какой угодно заряд бодрости, мягкие травянистые полы с необыкновенным пружинистым мхом, огромный бассейн с проточной водой, даже морозильная камера и зеркальная дверь – опробовать ее не рискнули. Остальные комнаты были пониже, даже коридор имел не такие высокие потолки, но дины и тут чувствовали себя свободно, забежать в гости к однокурсникам они могли, правда не все сразу. Задняя дверь коридора первого этажа выходила в огромный сад. Мимо их дома проходила прямая дорога, ведущая к песчаному пляжу и нагромождению скал, облепленных птицами.
– Ни фига себе, террариум! – присвистнул Ян, озираясь. – Я как Алиса в стране чудес!
Не иначе, остальные испытывали те же чувства. Дины заметно подобрели, удовлетворенно кивая и прищелкивая языками. Наверное, динов такими видели впервые – они светились довольством, излучая неведомую прежде доброжелательность.
– У нас на планете мы строим нечто подобное. Но неудобно, мы мигрируем со стадами – такую постройку с собой не унесешь, и непрочная – многие наши животные не замечают, что наступили или раздавили хвостом что-то стоящее. Мы вырубаем дома в горах или строим нечто вроде пирамид, в которых живет много нас. Особенно привели динов в неописуемый восторг скалы, до которых было недалеко, их дом стоял на нижней террасе: есть, обо что почесать спину.
Сад пришелся по вкусу и Эльфу, и Лейле, и Мальву, и Злате.
Эльф, Грымз, Горгуль, Яма Муди, Гром и их подруги заняли второй этаж левого крыла. Правое крыло достались Кириллу, Максу, Яну, Николе, Зелененьким, Болиду, Сене Белому, Валидолу, Руму и тем женщинам, которые сопровождали их. Здесь комнаты были меньше по размеру. К каждой спальне примыкала комната гигиены, а между комнатами была огромная гостиная, где могли собираться в свободное время. На первом этаже, напротив покоев динов, располагалась огромная столовая, на третьем – библиотека, спортивный зал, общая учебная комната.
Разумеется, первым делом помылись с дороги. Потом собрали все, что осталось в рюкзаках, перекусили и отправились отдыхать. Но спать долго не пришлось. К ним внезапно нагрянули гости, живущие неподалеку, а к вечеру пришла целая комиссия, чтобы провести инструктаж.
Новые студенты немало удивились, когда узнали, что им все это время полагалась стипендия, которую они теперь могли получить в кассе административного здания, и потратить ее в торговом центре. Но самая приятная новость пришла от куратора Гоблина, который появился на следующее утро, разрешив воспользоваться зеркальной дверью, которая стояла в зале динов. Дверь выходила как раз в то место, где располагался их лагерь в горах с такой родной долиной. Дверь динам поставили, чтобы раз в месяц они могли поохотиться и утолить голод, не вызывая тем самым нареканий со стороны вегетарианцев и противников сыро- и мясоедения – а их в городке было предостаточно. И несколько озадачил, когда сообщил остальным, что им тоже придется добывать пищу там же, если вдруг не хватит стипендии.
– Участок выделен нашей группе, как подсобное хозяйство. Там мы будут проходить практические занятия по ботанике, биологии, минералогии, картографии, археологии, океанологии – это наш полигон. Еще вопросы есть?
– А когда мы получим стипендию и сможем побродить по торговому центру? – прозвучал вопрос от женской половины.
– Да хоть сегодня. Но прежде вам стоило бы поинтересоваться обменным курсом валют, – усмехнулся Гоблин. – Честное слово, я бы не стал тратить деньги на всякую ерунду, зная, как много нужно купить справочного материала, без которого вам будет трудно двигаться дальше. И прежде чем что-то купить, проконсультироваться у тех, кому доверяю. Не всякая полезная вещь полезна присутствующим, и есть некоторые ограничения для предметов вывоза на закрытые территории. Все запрещенное будет изъято. При переходе такие предметы аннигилируют безвозвратно. Особенно это касается жителей Земли. Но спешу вас обрадовать, мы располагаем пунктом обмена валюты, так что, когда отправитесь домой на каникулы, у вас будет на что погулять. Конечно, если сможете сэкономить.
– Профессор, у меня есть личный вопрос, – слегка покраснел Кирилл, вспомнив про армию.
– Мы в курсе твой проблемы. Твоя служба будет проходить после завершения обучения на крейсере, который охраняет воздушное пространство закрытых миров от всевозможных проникновений извне и нежелательных контактов.
– Круто! – позавидовали Кириллу.
– То же самое относится к остальным землянам, в том числе и к женскому полу, – издал Гоблин смешок. – Мы никогда не считали ваши вооруженные силы заслуживающими внимания. Про такую армию говорят: «оставь надежду всяк туда попавший». Мы заметили, отслужившие в армии менее любопытны, более агрессивны, и или объявляют себя лидерами, или беспрекословно подчиняются, не помышляя задуматься, насколько справедливо то или иное решение. И зачастую не ищут справедливости, предоставляя право сильному разобраться со слабыми физическим насилием. Для землян ты получишь военный билет с отметкой «не годен». А так же вы получите документы, подтверждающие ваше постоянное пребывание на территории закрытого учебного заведения.
– А если проверят? – приятно изумились земляне.
– Мы, безусловно, дадим ответ, предоставив все соответствующие лицензии и сертификаты. С волками жить – по-волчьи выть. Но будет лучше, если таких вопросов не возникнет – для вашей же пользы. Избавившись от нас, могучие ваши земляки испытывают неприязнь к любому нашему вмешательству. И вы навлечете на себя гнев сильных мира того.
На землян посмотрели с сочувствием, повздыхали, ехидно похихикали.
Больше вопросов не возникло, и Гоблин исчез, снова предоставив группу самой себе.
Семеро землян, в сопровождении некоторых гуманоидов, изъявивших желание осмотреть город, тут же отправились в указанный административный корпус искать ту самую кассу, в которой их ждала обещанная награда. И несколько удивились, когда всем им выдали пластиковые браслеты, которые на руке вдруг перестали существовать, врастая в тело, а Кириллу дополнительно выдали военный билет и справку историко-археологического и экологического заведения некой Семиречинской академии, расположенной в глухой тайге на задворках цивилизации.
Гуманоиды тут же просветили землян, как пользоваться таким браслетом, имевшем хождение во всей галактике не только как банковская гарантия, но как удостоверение личности. Расплатится по нему было проще простого – достаточно положить руку на кассовый аппарат, который тут же снимал нужную сумму.
– Этак любой проходимец разденет! – испытывая недоверие, засомневался Ян. – Заставит положить руку – и вот уже гол, как сокол.
– Нет, как раз наоборот. Любые попытки насилия тут же заблокируют браслет. Кстати, они имеют несколько форм: карта, серьга в ухе, зуб мудрости, все что угодно. Если нервная система начнет вопить об опасности, он тут же отправит сигнал бедствия на станцию слежения. Это больше, чем браслет – это симбионт. А проверить состояние счета можно в любом месте, достаточно испытывать такое желание и иметь под рукой небольшое устройство наподобие вашего компьютера. Вот, – Румина достала из сумочки небольшой аппарат, и внезапно перед изумленными землянами материализовался экран и панель. – Это то, что вы называете компьютер. У нас звучит по-другому, но суть та же. Можно закачать какую угодно информацию.
– Если у вас с собой был компьютер, какого черта мы там мучились? – поинтересовался Кирилл с досадой.
– У нас ничего с собой не было, нам вчера вечером все вещи вернули, – Рум немного удивился. – Вы же не думаете, что мы летели в такую даль с пустыми руками? Естественно, мы взяли с собой все, что сочли необходимым. Но на досмотре, перед тем, как отправить нас за ту дверь, все забрали.
Только сейчас Кирилл обратил внимание, как все изменились: все инопланетяне прибарахлились, у некоторых появились украшения.
– Я еще утром заметил, – пожал плечами Макс, больше заинтересовавшись своими сбережениями. Он поставил на панель палец, в нетерпеливом ожидании воззрившись на Румину, после того как на экране появились непонятные записи. – Это много или мало?
– И много, и мало, – кивнула Румина. – Мне, например, хватило бы, чтобы купить подарки родителям и сестре, и на билет туда и обратно. – Но вам для занятий нужен такой же компьютер, а он стоит половину того, что у вас есть. А вторая половина вам потребуется на справочники и программное обеспечение – это все стоит недешево. Я, например, пока не могу себе позволить голографическую энциклопедии. Но что-то мы, наверное, могли бы взять в академии, поэтому торопиться не будем.
– А еда? Можем мы позволить себе посидеть в том кафе? – кивнула Ядвига на вывеску, возле которой толпилась разномастная публика. Она решительно настроилась воспользоваться своим кошельком.
– Это не кафе… – рассеянно глядя на вывеску, помрачнели все четверо инопланетян. – Это кто-то из наших решил подзаработать…
– В смысле? – опешили все семь землян.
– Нас засняли, и теперь показывают… Вы что, не видите на экране нас?
– Убь-ю-ю! – прорычал Макс, сжав кулаки и направляясь к кинотеатру.
– Но мы же не знаем, кто и с какой целью это сделал! – попытались его остановить. – Нам же компы покупать! Человек может уже просек свою нищету!
– Всем надо! – не останавливаясь, прорычал Макс.
– Да ладно вам, мы ничего плохого не делали… А кто снимал то? У кого была с собой камера? Может, Гоблин?
– Он же нас в люди вывел, теперь нас все будут узнавать!
– Что-о? Вы думаете, он нас там героями выставил, а себя дураком? – Макс остановился, покрываясь багровыми пятнами, но пыл его поостыл. – Да я нашего Гоблина… Вот козел!
– Надо сначала посмотреть, – предложил Эльф.
– Еще деньги на эту гниду тратить! – поддержала Макса Дарина.
– Вы как-то неадекватно реагируете, – всполошилась Злата. – мы ж не знаем, зачем он это сделал. Что, зарплату ему мало в академии платят? Может, опять какая-нибудь традиция.
– А мы его делиться заставим, – захихикала Маша. – Пусть только попробует утаить – размажем по стенке!
На этот раз решение было единогласное. В кино шли дружно, испытывая необыкновенный подъем, в надежде вычислить гада, если это не Гоблин. И чуть было не столкнулись лбом с зелененькими, Грымзом и Горгулей, торгующими сырной плесенью и теми самыми ракушками, которые собирали на склонах гор. Остальные продавали билеты, встречая зрителей и провожая их на свои места. Дины стояли возле стены, демонстрируя себя и давая потрогать всем желающим. Некоторые дотошные зрители даже пытался дождаться, когда кто-то из них дохнет жаром, другие обходили стороной. Народу собралось много.
– Вы чего тут делаете? – растерянно спросил Ян.
– Нам предложили подработать, мы не стали отказываться, – весело ответили зелененькие, чуть сокрыв радость на лицах, видя гнев.
– Кто предложил? – прищурившись, вкрадчиво поинтересовалась Дарина.
– Гоблин… в смысле, профессор… Он пообещал сюрприз. Сказал: не пожалеем.
– Гоблин? – лица у всех вытянулись.
– Все-таки Гоблин! – стиснул Макс кулаки.
– Если фильм будет иметь успех, мы заработаем кучу денег, – помечтали зелененькие. – Смотрите, сколько народу собралось!
– Сюрприз, говорите, – Эльф закатал рукава, повязал фартук, поднял поднос с печеньем, стаканчиками сока и кусочками сырной плесени. – Сколько брать?
– Вот столько, – обрадовались зелененькие помощи, показывая меню.
До начала сеанса еще было время. Макс и Кирилл закатали рукава, нарезая ходовую плесень и упаковывая в пакетики. Маша и Дарина рассортировывали ракушки. Никола и Ядвига мололи орехи, смешивая с патокой и обильно поливая мороженное, которое покупали так же охотно. На улице стояла жара, прохожие заглядывали в зал и оставались, чтобы насладиться зрелищем в прохладном зале. Народ прибывал и прибывал, рук скоро перестала хватать, у стойки скопилась длиннющая очередь, но, к счастью, скоро начался сеанс.
С фильма вышли и с чувством облегчения, и с чувством горечи, и с чувством гордости. Кажется, нельзя испытывать все эти чувства одновременно, но именно так оно и было. И многое встало на свои места. Оказывается, в академии было принято устраивать первокурсникам что-то вроде проверки, когда каждый мог проявить себя и раскрыться.
Не слишком приятно сознавать, что ты сломал высоковольтную линию электропередач, которая снабжала весь город электричеством и связью со всеми мирами – до такого еще никто ни разу не додумался, но раз уж решили пожертвовать городом – так тому и быть. И Макс, и Кирилл, и Машка на экране выглядели героями. Не взяли ничего – не варвары. Не стали ждать, когда их спасут или вспомнят. И героями выглядели дины, спасающие гуманоидов от землян. А еще большими героями выглядели земляне, не бросившие гуманоидов в беде. А когда нашли ядерную бомбу, зал рыдал и задыхался от смеха.
В общем, фильм удался – этакий трогательный боевик. Здесь, в академгородке их зауважали, начали узнавать и приглашать к себе. Кто-то дружески хлопал по плечу, кто-то поздравлял и с поступлением, и с успехом фильма, и давал запоздалые советы. Наверное, никто не остался равнодушным. А главное, теперь все знали: дины в душе добряки, земляне часто торопятся с выводами, многие из гуманоидов копируют друг друга, чтобы не раздражать и не выделяться, а почти бесполезные зеленые с их симбиотической зеленью самые необходимые в плане выживания в любых условиях.
На пороге общежития Кирилла ждал еще один сюрприз: ему сообщили, что в комнате его дожидается гостья.
Он удивился, здесь его никто не знал, чтобы прийти вот так. Он быстро поднялся на второй этаж, едва сдерживая волнение, и остановился на пороге, не узнавая старую женщину, которая обернулась. Она была старой, лицо избороздили морщины, но ее лучистые и задорные глаза смотрели на него молодо.
– Ну, здравствуй, – проговорила она, окинув взглядом спальню. – Уютно у тебя… Ах, да, – поморщилась старушка, – я не представилась… Я та самая Авдотья, которая выбрала тебя. Надо же, ты превзошел мои ожидания, – она довольно улыбнулась, вставая и приблизившись. – Дай-ка, я на тебя полюбуюсь!
– Вы? – хрипло выдавил из себя Кирилл, растерявшись.
– Я, я…
– Живы?
– Старую гвардию не так-то легко сжить со свету! Я, знаешь ли, в свое время тоже зеленью обзавелась, – пошутила бабка, рассмеявшись.
Она раза три постучала об пол посохом, и перед нею из синего пламени возник небольшой столик с едой и чашками для чая. Немного поворчав, она разлила чай, показывая на место рядом с собой.
– Жизнь там поганая, но, если все уйдем, человеку с бедой некуда будет пойти. Ты уж не сердись, что я Светку хочу через тебя вывести в люди.
– Какую Светку? – не понял Кирилл.
– Ту самую, которую в люди вывожу, – повторила Авдотья, издав смешок. – А вдруг однажды породнимся с тобой? Пара-то тебе нужна, как без суженной?
– Вы что-то путаете, моя жена умерла, когда ей было три года. Я нашел эту информацию в своем банке памяти.
– Та, да не та! Ты – строгий мужик, вот и возьми Светочку в жены, – посоветовала она серьезно. – Я не знаю, кто бы ей еще подошел. Она как ты – вдова. Ближнего убили, а ее не дозвались. И пряник, и кнут претерпела, так что она тебе под стать. Ну да это только мои пожелание, чем черт не шутит, а вдруг присмотришься, а с кем тебе быть – сердце подскажет. Я лишь о помощи прошу.
– Вы бы мне еще Ирину посоветовали – она тоже ваша внучка, – раздражаясь, но не смея перечить старухе, недовольно бросил Кирилл. – Вы уж как-то сами. А выбрал меня кот, а не вы, вы не могли обо мне знать. Стечение обстоятельств. Мы могли и не переехать в тот дом.
– Не торопись, больно ты скор, – прошамкала старуха, прикусывая размоченное печенье. – Я детям не доверила бы и медной монетой распорядиться. Я не про ту Свету, а про ту, которая сегодня примет смерть, если не поможешь ее остановить.
Кирилл молча разглядывал старуху, и доверяя, и не доверяя. Там, на земле, он вряд ли прошел бы мимо чьей-то беды, но здесь вдруг испытал тревогу, словно кто-то предупреждал: не верь, не верь…
– Короче, что я должен сделать? – напрямую спросил Кирилл.
– Выйти к ней отсюда и поговорить. Три месяца осталось до нового учебного года. А живет она в городе с отцом и матерью. Книгу ей никак не оставить. Да она ей не шибко нужна, сама до всего додумалась. А до двери сама не дойдет. Кот твой у нее живет, помогает, но не верит она ему, а Черемушки – слова такого в голове нет, и не подсказать. Вас на каникулы отпускают, так поживи маленько у тетки своей, а перед экзаменами забери ее к себе.
– Я должен посоветоваться с Гоблином… Как? Кот не здесь? – всполошился Кирилл. – И как я выйду? Ну, то есть, обратно потом попаду? – испугался он.
– Вот это другой разговор. За кота не переживай, вернется, когда кликнешь. Он же дух, – старуха повеселела, и даже как будто помолодела. – Ему учеников искать надобно. Правильных. Праведных. Вот и Светочку нашел. Вот адресок. Ты поторопись… позвони… мол, ошибся, а голос приятный ее распознал. Что приедешь к ней скоро скажешь, дай надежду… тут и телефончик есть. Ах да! – старуха внимательно посмотрела на Кирилла, размышляя. – Яшу надо просить… Ты варенье-то ешь, я сама варила. Малину на Земле собираю… у Черемушек. Там есть знатные малинники.
И вдруг, как профессор и куратор Гоблин, она торопливо растворилась в пространстве, оставив его наедине со своей растерянностью и оставшейся на столике запиской, а через пару минут, когда Кирилл уже собирался встать из-за стола, вернулась с Гоблином.
– Ах, Авдотья Захаровна, что же вы молчали-то? – торопливо говорил Гоблин, почесывая за ухом. Оценивающе смерил Кирилла взглядом: – Справится, не с таким справлялся. Мы все уладим. Но вы сами такие вопросы не решайте больше в одиночку, – упрекнул он ее. – Кир, ты ж вещмешок собрал уже?
– Нет еще, – расстроился Кирилл. Но ведь завтра все мы должны быть на станции, чтобы отправиться на орбиту Марса.
Полететь в космос Кириллу предстояло впервые – это и был тот самый обещанный Гоблином сюрприз. И вот все планы рушились в одночасье, теперь он должен отправится за какой-то Светой, в то время как другие будут любоваться марсианскими, может быть, самыми высокими в солнечной системе горами. Он внезапно испытал отчаяние, которое не ускользнуло от Гоблина.
Но куратор только усмехнулся, переглянувшись с обеспокоенной старухой.
– Да не пытайтесь скрыть! – попросил Гоблин Авдотью, которая сама не своя пыталась устоять на ногах, держась за кресло. – Девушка собирается покончить с собой, – объяснил он Кириллу. – Ее постоянно извращенно, с избиениями, насилует отчим, а мать разрешает. Она полностью зависит от них. Восстановить позвоночник несложно, твоя мать вполне могла бы провести такую операцию, но никто не покажет ее врачу, а сломал его отчим. И, естественно, никто, кроме твой матери, не сделает такую операцию бесплатно. Мы могли бы помочь частично ускорить процесс заживления после операции, но для этого нам нужно послать кого-то из наших, чтобы ввести в организм регенерирующие биофаги. И мы решили послать тебя. Кир, из всех ты один живешь неподалеку. Кроме того, ты один мог бы испытывать к ней симпатию, которая не ускользнет от нее. Она радуется каждому демону, которого смогла обезвредить. И ты один можешь поговорить и рассказать все твоей матери.
– Ну, я согласен, – кивнул Кирилл. – Что я должен делать?
– Первое, мы сейчас позвоним. Ты скажешь ей, что у нее твой кот, который потерялся, когда ты приезжал с ним в город – и произнесешь несколько подбадривающих слов. Второе, ты пообещаешь прийти за котом. Нужно ее остановить. А когда вы встретитесь, внезапно проявишь интерес к ее болезни и предложишь сбежать из дома, чтобы показать ее твоей матери.
– Да без проблем. Моя комната свободна, пусть поживет у нас. Валяйте, звоните. Только как же она подойдет к телефону, если не ходит?
– Трубку ей кот притащит, мы же даем ему соответствующие инструкции… Кстати, профессор Авдотья Захаровна будет преподавать вам ботанику. Она знатный травник. В ее последнем справочнике указаны двадцать тысяч видов растений, собранные в Семиречье со всех концов галактики. Заметь, ни один вид не потеснил другой!
– Извините… – Кирилл уставился на старуху во все глаза – она лишь махнула рукой.
– Да звоните же скорее! – простонала она, хватаясь за сердце. – Она ж думает: кот-то ей мерещиться! Подышала на зеркало, а там нет никого!
