Сергей Юрьевич Медведев
Промахи и победы
Интересно было то, что, когда дочка родилась, я не был ее отцом официально, мы были не в браке, мне пришлось идти в ЗАГС, удочерять ее и переводить на свою фамилию. Спустя некоторое время мы с любимой зарегистрировались, обвенчались и живем в счастье уже много лет. Дочь – наша прослоечка, наш миротворец, когда видит ссору родителей, она поговорит с нами обоими: маме расскажет, как любит папу, папе – как любит маму, и не лезет прямо в ссору, не говорит: миритесь! Она очень рассудительна, много читает. Вот сейчас я пишу эту главу, смотрю на ее книги, их у нее так много. Пошла учиться иностранным языкам, что бы читать книги в оригинале. Мы любим с ней обсуждать прочитанное. Иногда я читаю после неё. Так читая книгу "Одиннадцать минут" Пауло Коэльо понимаю, что она прочитала её в двенадцать лет, даже ничуть не смущалась. Смущался папа. «Папа, мама, – говорит наша девочка, – я вас так люблю обоих, я знаю, что у вас есть недостатки, но есть и достоинства, я знаю, что вы меня любите». Такой интересный ребенок! И я даже не знаю, что бы было, если бы у нас не было этого четвертого ребенка.
Да я вообще не знаю, что бы было, если бы у меня не было этих четверых детей, даже представить себе не могу. Это такая прелесть – быть многодетным, иметь четверых детей. А сейчас у нас еще и пятеро внуков! Какое же это счастье – иметь внуков: обнимать их, целовать, говорить с ними на разные темы. Еду на велосипеде, догоняет бегом внук и обнимашки. Или увидят в ограде и с громким криком дедаааааа несутся ко мне.
Недавно гулял по городу, я это делаю регулярно, каждый день и хожу всегда разными маршрутами. Проходил мимо школы, в которую ходила моя младшая дочь. Вспомнил первый класс первую линейку и анекдот, который дочь рассказала перед линейкой при всем классе, при всех родителях. Я спросил у неё: – «Ты помнишь, как рассказала анекдот на линейке?» Она ответила утвердительно. «Можно я его в свою книгу вставлю?» – спросил я. «Как хочешь!» То есть она это отчетливо помнит. Я у детей спрашиваю, можно или нет вставлять в книгу, что разрешают, вставляю. Дочь любила, когда она в центре внимания. Иногда, она подолгу могла разговаривать с официантом в кафе или ресторане, подойдя к их стойке. И видно было. Что она им не надоедает. Общительный ребенок. Воспитание от учителя. Так вот анекдот: – Ёжик бегает по траве и смеётся». Его спрашивает медведь: – «А что это ты ёжик смеёшься, закатываешься?» Ёжик отвечает: – «А ты побегай по травке и тебе смешно будет». Медведь побегал, устал и не смеётся. И вопросительно смотрит на ёжика. А тот ему говорит: – «А разве тебе травка писю не щекотит?» Молчаливая пауза, а нашей дочери хоть бы, что.
Компаньон консерватор был крёстный отец Марии, первые полгода приезжал и купал её. А потом, его как подменили. Он перестал поздравлять Марию с днём рождения и перестал её навещать. Ну да ладно, всё встало на свои места. А Мария была сострадательной девочкой. Как то она много расспрашивала меня о сыновьях и их матери. И когда в итоге узнала, что я от неё ушёл. Задаёт мне вопрос: – «Так ты, что папа, тётю Марину бросил»? и заревела. Ну что было ей сказать на это. Встречаясь с моей первой женой, она с ней хорошо общалась и ладила.
Это счастье – иметь таких прекрасных детей. Спасибо Тебе, Господи, за все.
Воспитание детей.
Чаще всего в семье этим занимаются мамы. Но роль отцов ничуть не преуменьшена. Они меньше воспитывают, но чаще всего, несут большую воспитательную роль. Это не я сказал. Наша семья не исключение. Таня занималась воспитанием своих девочек. А когда Марина уехала в Германию на постоянное место жительство, то ещё к дочкам присоединились и мои сыновья. Вы скажете почему она не забрала с собой детей? Хороший вопрос. Я не дал разрешение на выезд детей за границу. Они были ещё не в состоянии сами решать свою судьбу. Когда Максим уже мог решать, он решил не ехать. Женя мне потом высказывал, что я его не отпустил. Но когда появилась такая возможность сам не поехал. А сейчас в связи с ситуацией в Европе, все оттуда выезжают.
Дети никак не хотели выполнять работы по дому, препираясь друг на друга. И я тогда завёл им книжки, куда заносил баллы за выполненные работы, один балл один рубль. Теперь вынос мусор пишем пятьдесят баллов, помыл посуду ещё сорок. Дети наперебой стали разбирать обязанности. И мы потом на эти деньги- баллы покупали им вещи и игрушки. Вопросов с работой по дому не стояло. А то представьте убирать за четверых. Таня молча приняла эту обязанность, уход за всеми детьми, ни разу не упрекнув меня. Самое главное воспитание это проведение времени с детьми на выходных. Мы всегда проводили вместе выезды на природу. Варили еду. Катались на лыжах, купались на озере. Всё по погоде и времени года.
Чуть не потерял. Онкология Тани.
На двадцать четвертом году нашей совместной жизни с Таней, ее периодически стали мучить боли в животе. Она пила обезболивающие таблетки, но к врачу не шла, это продолжалось около года. Так бывает: имеем симптомы, но не хотим обращаться к врачу. Причины тому разные, чаще всего – страх и черствое отношение врачей к пациентам. Лично я, уже больше двадцати лет, не обращаюсь к врачам.
Вдвоем со старшей дочерью мы, наконец, настояли на её визите в лечебное учреждение. Договорились со знакомой, специалистом по УЗИ, она когда-то помогала нам с рождением младшей дочери. УЗИ ничего не показало. Мы сдали остальные анализы, которые выявили серьезное заболевание. Тогда мы решили ехать в областной центр на обследование. Там наши опасения подтвердились. Знаете, когда есть болезнь – все равно хочется верить в лучшее.
Ранее одна моя хорошая знакомая поведала историю о выздоровлении мужа. Она ходила в монастырь, о котором я вам рассказывал, а ее муж особо верующим не являлся. И она рассказывала, что у него оторвался тромб, закрыв собой артерию, муж практически погибал у нее на глазах. Дела были очень плохи. Его поместили в реанимацию. Из дверей реанимации вышла санитарка и сказала: – «Надо же, такой молодой – и уже умер». После смерти расслабляются мышцы, удерживающие сфинктер, может произойти самопроизвольная дефекация. Санитарка, не зная, что это сидит жена больного, сказала фразу вслух. Несчастная женщина, не сдалась, позвонила знакомым монахиням и попросила их молиться за мужа. Они молились до утра, а он остался жить. Как? Я лично с ним разговаривал, сопоставил рассказы его и его жены. Он говорил: – «Помню, что лежал на столе. Не знаю, что со мной делали, врачи уже отошли от меня. Я не ощущал боли, и я понял, что умер. Но слышу разговор врачей». Один говорит: – «Сколько можно уже с ним заниматься, он мертв». А другой сказал: – «Давай еще раз попробуем». После разряда дефибриллятора мое сердце заработало». Это схожий случай со случаем, автобус из Германии, Господь позволил случиться чуду увидев сильную молитву в будущем.
Молитва действует, и мы решили также обратиться к монахиням за помощью. После подтверждения сурового диагноза я попросил их помолиться за жену, с некоторого времени я стал это практиковать и на собственном опыте убедился в действенности молитвы. Господь всегда даст то, что тебе нужно. Если, как мы думаем, молитва «не услышана», то это просто нам не надо такового результата. Понять это разумом человек не в силах, а чтобы понять душой, надо читать Евангелие. Монахини молились непрестанно, обратились и в другие монастыри с просьбой о молитве. Помню, мать Ксения сказала: – «Не волнуйтесь, все будет хорошо, только верьте. Исповедайтесь и причаститесь – и болезнь отступит». А позже даже сказала: – «Сделают операцию, а там рака и не будет».
Мы ехали на операцию в областной центр, и я предложил жене заехать в Чимеево, к иконе Божьей Матери, уже не раз помогавшей нашей семье. Жена отказывалась. Бывает, что в таких ситуациях возникает протест. Убедить ее нам не удалось, и мы с дочерью поехали туда вдвоем, помолились, набрали из источника святой воды, принесли жене, окропили ее и напоили. Мать Ксения настоятельно рекомендовала исповедаться и причаститься Святых Тайн. Жена не соглашалась. В отчаянии я набрал по телефону матушку Ксению, и вот она, какими-то своими, женскими словами, все-таки смогла убедить ее причаститься. Еще перед причастием я скачал с интернета молитвы, дорогая их прочитала. Наутро мы готовились идти в церковь. Я постоянно исповедуюсь и причащаюсь, поэтому знал, что причастие обычно происходит в районе десяти часов утра. А нам к девяти – уже в больницу на операцию. Матушка посоветовала упросить батюшку сделать для нас исключение и причастить раньше, чтобы успеть в больницу. Мы приехали в церковь к восьми утра, сразу пошли на исповедь, исповедались и стали ждать причастия. Я хотел идти к батюшке со своей просьбой, но – представляете – он сам выносит чаши, почти сразу после нашей исповеди, и начинает причастие. Для меня это не было чудом, потому что я не сомневался в Боге, ведь это только нам чудеса, а у Него все в Его воле. Все прошло хорошо, мы успели в больницу. Уже позже, я разговаривал с Епископом Тихоном, это он причащал Таню, как так получилось, что причастили раньше? Он ответил, что всегда есть резервное причастие для таких случаев. И уже позже узнал, что он сильный молитвенник за раковых больных. Видимо и он молился. Сейчас он наш Епископ Ишимский и Аромашевский.
Когда ночью, я лежал один и живо представлял, как это может быть: похороны, гроб и прочее. Я плакал и молился, прося Бога оставить жену в живых, потому что просто не представлял себе жизни без нее. Было очень тяжело. Это была своего рода проверка моей любви.
Операция прошла благополучно. Уже после, получив результаты биопсии, врач удивлялась, что болезнь оказалась на самой начальной стадии, на уровне атепичных клеток, хотя до этого были совсем другие показатели. Даже не понадобилась химиотерапия. Помню, как после прихода анализов врач восклицала: – «Не может быть!» А радость жены и нашу с дочерью вы и представить себе не сможете. Я лишний раз понял, что для Бога чудес нет: верь – и все получится, а молитвы за тебя других людей – это огромная помощь, ну а если эти люди еще и посвятили себя Господу, тогда вообще это сила. Теперь я всегда славлю Бога словами: – «Слава Тебе, Боже, слава Тебе!»
И ещё, Таня решила, что не больна и мысли не допускала о плохом исходе. Это она мне потом сказала. Настрой не менее важен.
P.S. Матушка Ксения недавно отошла ко Господу. Я молюсь за неё, что она была в нашей жизни здесь, и даст нам Бог будет там. Царствия Небесного.
Это был мой последний запой
Слава Богу, что последний, а так бы я мог уже давно умереть. Иногда хожу по кладбищу, смотрю на могилы. Вглядываясь в даты на памятниках, вижу своих знакомых – они уже давно, полеживают в сырой земле, многие обстоятельства смерти связаны с пьянкой.
Однажды к нам в гости приехал друг из Смоленска, ему нужно было оформить квартиру своего умершего отца, я ему помогал. В подарок Тане он преподнёс десять шоколадок. И вот она, не сдержавшись, съела сразу штук пять в один день, конечно, ей стало плохо, и ее увезли в инфекцию, обнаружив проблемы с печенью. Я, конечно, расстроился, это стало для меня поводом выпить.
Всё всегда происходило по схожему сценарию! Обычно начиналось с безобидной бутылочки шампанского, бутылочки пива, стаканчика вина, а к вечеру я уже пью прилично, наутро просыпаясь с больной головой. На работу можно не ходить – я же предприниматель, начинаю похмеляться, на третий день уже конкретно пью. В таких случаях жена мне ничего не говорила до пятницы, потому, что она работала всю неделю, а вот в пятницу, придя домой, она отбирала у меня ключи, одежду на субботу-воскресенье не выпускала из дома. За эти два дня я приходил в себя и жажда пить отступала. Она медик, могла ставить нужные уколы. Так я мог продержаться год, полгода, три месяца, потом месяц – время между запоями укорачивалось, запойное, наоборот, увеличивалось.
Когда Таня попала в больницу, я также начал выпивать понемножку. Сначала, как водится, навещал ее, приносил охапки цветов, а потом перестал. Все ее спрашивали, где же ее любимый муж, она отвечала, что уехал в командировку. Но сама она уже догадалась, в чем дело.
Вместо магазина я ходил в гараж, где у меня стояла, бочка двести литров, чистого спирта. Я шел туда с пластиковой полторашкой, шлангом накачивал в нее примерно до половины спирта, подходил к колонке, разбавлял сырой водой. А спирт, когда разбавлен, он же горячий. Но мне было невтерпеж, я тут же, у колонки, немного сразу отпивал, запивал водой, и по дороге домой мне уже становилось легче. И вот после второй или третьей полторашки, я уже никуда не пошел. Вырубился окончательно. Дома у нас были две собаки, они были еще совсем маленькими щенками (одному четыре месяца, другому два), я уже не выгуливал их и ходил прямо по их испражнениям. Я шел к холодильнику, наливал сто грамм, доставал яйцо, разбивал его в стакан, выпивал. И ложился спать. Иногда яйца не попадали в стакан, падая просто на стол, засыхали на нем. Если они падали на пол – то собакам везло – они ели. Примерно через неделю моего отсутствия Таня запаниковала. И правильно запаниковала, потому что положение мое уже было критическое. Я был на автопилоте.
Таня не говорила своей маме о моих запоях. А тут решилась попросить ее сходить посмотреть, как я там, объяснив и подготовив её. Вместе с братом Тани Сергеем, они пришли. Я лежу, ноги в собачьем помете, по всему дому грязища, вонища. Сергей взял меня на руки и унес к теще. Когда мне рассказали, в каком состоянии я находился дома, у меня волосы встали дыбом! Я понял, что еще немного, и я бы просто умер. Какое было бы позорище!
Раньше отец, приходя ко мне, уговаривал лечиться от запоев, на что я ему всегда отвечал: – «Да ну, я что, сам не справлюсь – я же сам могу»! Но опыт показывал, что справиться самостоятельно с этой проблемой я не мог, – трижды я лечился, но все напрасно, срывался опять. Принеся однажды какую-то газету, отец показал мне заметку о методе одного московского врача, делавшего укол лекарства, приносящего почти стопроцентное исцеление от алкоголизма. Любимая вышла из больницы. Я заявил ей, что готов ехать в Москву.
Мы созвонились с доктором, обсудили все, он объяснил, что я должен быть, с кем-нибудь из родственников, и вот мы поехали. Ничем не примечательная с виду больница, с обшарпанными стенами, недалеко от Красной площади, пожилой врач. Он спросил, чем я занимаюсь, я ответил, что предприниматель. «Предприниматели чаще всего и запивают, потому что денег много, работы много» – сказал он. На вопрос, кто со мной, я сказал, что это женщина, с которой я живу. Узнав, что мы не венчаны, он покачал головой и уточнил: – «Ну, тогда, хотя бы, зарегистрированы»? Я опять отрицал. Он опять покачал головой: – «Все и начинается с блуда. Беспорядок в голове, беспорядок в вере»! Любимая потом сказала, что у него в кабинете иконы стояли, я не заметил.
Доктор спросил мой вес, сказал, что сейчас поставит укол, проинструктировал, как себя вести после этого. С собой нужно было принести либо вина, либо пива запечатанного. Он поставит укол, будет проведен эксперимент, в ходе которого мне может стать плохо: – «Ты не бойся, никуда не беги, мы тебя спасем. Мне просто нужно показать, что будет, если ты выпьешь, хотя бы грамм без меня».
Положили меня, раздев по пояс, на кушетку, поставили в вену укол, наказали соблюдать спокойствие. Мы, помню, купили уже в последний момент пиво. Необычное какое-то пиво в красной банке. Господь всё устроил так, что бы я не подумал, что они со своей банки наливают. Открыли банку, намочили ватку в пиве и капнули мне на язык. И я перестал дышать. Доктор спрашивает: – «Ты чего не дышишь»? Я отвечаю: – «Я не умею». Не дышу, как будто разучился. Это потом Таня говорила, что я молчал, но мне казалось, что мы вели беседу. Прошло секунд двадцать, я еще не чувствовал недостатка кислорода. Своей медицинской сестре доктор сказал, что надо качать, они мне стали закачивать воздух в легкие, специальным приспособлением. Потом его убрали: – «Дыши!» Я не могу. Опять стали качать. Поставили еще какой-то укол. «Теперь шевели животом вверх-вниз, вверх-вниз, раскачивай» – говорил доктор. И я постепенно стал дышать самостоятельно. Доктор спросил: – «Понял, что произойдет, если капля спиртного попадет на слизистую, даже не обязательно в рот, а в глаз или на ранку?» Дали мне специальную справку для предъявления в больницу, чтобы мне не выписывали и не применяли спиртосодержащих препаратов. Объявили: действие лекарства в организме три года. За это время мне надо было просто, привыкнуть не пить спиртного. Если не привыкнешь – начнется все с начала. «Учти, и через 15–20 лет после такого лечения люди срываются». Достаточно одной рюмки и перерыва как не было. Надо учиться обходиться без алкоголя.
Ощущения были неприятные, как будто по спине ломом ударили. Я вышел от врача с комплексом неполноценности, я алкоголик. Потом дома, когда у нас собирались люди, я не пил, ссылаясь то на почки, то еще на что-то, но вот, через два года, я почувствовал, что нормально же не пить! Потом уже стал признаваться, что я запойный алкоголик и мне после лечения нельзя пить. Никто не верил. Ведь никто никогда не видел меня грязным, пьяным, вонючим. Все эти безобразия творились у меня дома.
Вот так это было в последний раз. И, слава Богу, слава Богу, что моя любимая вытерпела эти четыре года, что она жила со мной, не бросила меня. Наверное, это настоящая любовь. Я тоже ее люблю. А ее брат, который спас меня ушел из жизни от этого же, от алкоголя. Его последний запой длился семь месяцев. Друзья приносили ему водку, и апельсины, он пил и апельсинами закусывал. В том состоял его весь рацион. Однажды он не открыл дверь своим друзьям, заволновавшись, они позвонили Тане. Я с ним не общался, потому что его поведение иногда было неадекватным. Он кричал, скандалил, брал в руки нож. Таня с ним тоже не общалась, но тогда я сказал: – «Это все-таки брат, давай вызывай МЧС, надо дверь ломать». После взлома двери, его обнаружили в ванной. Он пошёл мыться и просто не смог вылезти из воды – настолько отощал. В таком положении он находился три дня. Его вытащили. По словам Тани, на него без слез нельзя было смотреть! Это был обросший человек, скелет, обтянутый кожей. Они оба расплакались: – «Будем бросать пить, брат?» – «Да, сестра, будем…» Начали ставить ему капельницы. Через четыре дня мы должны были лететь в Иерусалим, в путешествие на Святую Землю. В Москве нас настиг звонок с известием о его смерти. Идя по дому на кухню, он упал и умер. Таня хотела возвращаться, но я ее отговорил. Я позвонил сыну, сказал, где взять денег, кто ему поможет организовать похороны. Вот так – меня спас, а сам умер. И сколько таких смертей – очень много.
Я понял, что Бог любит тебя и в последний момент спасает. Вот и её брату он дал возможность четыре дня побыть трезвым и только после этого забрал к себе.
Я недавно смотрел видеоролик про Сербию, там показывали сопротивление священника вооруженным людям, вытаскивающих людей из церкви. Это был русский инок. Ему сказали: – «Молись своему Богу, которого нет». Он отвечал: – «Если мне суждено умереть, то я умру, а если нет, то вы меня не убьете». Он остался жив, всех потом перестреляв. Я понял: если тебе суждено жить, если ты нужен Богу – ты останешься, суждено умереть – умрешь.
Все ситуации, которые я здесь описывал, со мной происходили, когда я не верил в Бога. Сейчас я живу в вере. Он знает мой смертный час, и я перестал бояться смерти. Но я стал бояться большего – греха! Я стал каяться. Почему я пишу книгу? Чтобы вы задумались. Я не заставляю вас это делать, но посмотрите на меня: я покаялся, и стало легче. Я покаялся сначала перед Богом не в церкви, потому что стыдно было туда идти, потом в церкви, потом перед вами, людьми. Простите меня, кого обидел. Я не хотел. Простите, если сможете, а вас простит Господь.
Я думаю, Бог так разговаривал со мной. Смотри, я же здесь, почему ты не отвечаешь мне. Не говорил я, потому, что не верил. Но вера постепенно овладела мной. Позже я научился отвечать, разговаривать с Богом, задавать вопросы. Этому можно научиться, прочитав Ветхий завет и Новый завет. Но я тогда не читал. И только в церкви на исповеди священник сказал мне, как и что надо читать в этих книгах. Сейчас Евангелие – Новый завет я читаю каждый день. Вернее у меня есть аудио программа, и я каждый раз во время физзарядки слушаю по несколько глав. Иногда мне кажется, я все уже знаю, а иногда как в первый раз. Слушал и не слышал.
Недавно я дал прочитать главу верующей девочке. Она задала мне вопрос. Неужели после стольких раз вы не стали верующим. Нет ответил я, я стал верующим после встречи с монашкой, проехавшей из Америки, и то не сразу. А тогда, когда это со мной случалось, вся страна была погружена в неверие. Церквей не было, а если и были, то про них в средствах массовой информации говорили не правду. А мы же всему верили, что нам вещала партия. Он, Господь терпел и готовил мое сердце. Спасибо Тебе Господи. Главная наша благодетель, любовь, смирение и терпение.
