Юрий Витальевич Яньшин
У порога
– В «операторских» сидят техники, удаленно управляющие некоторыми процессами, при которых очное присутствие человека небезопасно. А насчет «операционной», то да, ставим опыты, но только не над отдельными людскими особями, а сразу над всем человеческим, – со смехом ответила она.
– Вы, это там, поосторожнее, со всем человечеством-то, – пропыхтел Валерий Васильевич, которого уже начала утомлять ходьба по бесконечному коридору. – А то, полезут к вам из прошлого всякие твари. Трусами не отмашетесь от динозавров. Я сам про это кино смотрел с внуком. «Парк юрского периода» называется.
– Не боись, Василич, мы так далеко пока не заглядываем, – попыталась обнадежить его Валентина Игнатьевна, всё также шустро перебирая ногами.
– Кстати, – встал он посреди коридора, как вкопанный, – скажу, пока не забыл. Есть у меня один паренек. Связистом работает на узле закрытой связи. Головастый и рукастый. Вижу, что потенциал у мальчишки огромнейший, а он вынужден «телефонной» барышней тут кантоваться. Утонет он в этой рутине, а у него крылья. Ты бы присмотрелась к нему, а?
– Связист, говоришь? – задумчиво произнесла она, потирая лоб. – Связисты, тем более хорошие и головастые, нам вскорости понадобятся, если мы проникнем за грань. Связь будет нужна, в любом случае. Он уже имеет все необходимые допуски?
– Разумеется, – кивнул Афанасьев. – Иначе бы не работал в таком месте.
– Ну, тогда присылай его ко мне. Как, говоришь, его зовут?
– Вячеслав Рябцев. Старший лейтенант.
– Ладно. Я запомню. Пусть на проходной назовется и попросит меня. Примем, посмотрим, на что способен.
– Валя, ты же знаешь, я плохого не посоветую, – ласково прогудел Верховный обволакивая пожилую женщину одной из своих «фирменных» улыбок.
Тут у Афанасьева опять засвербело в мозгу от не прошеных мыслей, связанных со связью с потусторонним миром, но к счастью для Николаевой они уже добрались до нужной двери с надписью «Экспериментально-демонстрационная площадка».
– Нам сюда, – сказала она, решительно распахивая дверь и пропуская Верховного впереди себя.
Глава 72
I.
Из залитого светом коридора Афанасьев вдруг очутился в обширном, но полутемном помещении, чем-то, на первый взгляд, напоминающим кинотеатр, единственным отличием от которого было, пожалуй, небольшое количество кресел для зрителей в зале и несоразмерно с ним большая авансцена. Странно, но обширное пространство позади трех рядов кресел было совершенно пустым, как будто эту площадь оставили специально для танцев. Всё остальное было привычным: зрительный зал, авансцена и традиционное белое полотнище киноэкрана на заднем плане. Не хватало только стрекота кинопроектора. Обыденность интерьера несколько разочаровала Валерия Васильевича. Он-то по своей наивности жаждал увидеть некое циклопическое сооружение в центре помещения загромождённого всяческой технической аппаратурой непонятного свойства и назначения, а его привели в сельский клуб, разве что чуть побольше оригинала. Когда глаза попривыкли к полутьме, он заметил, что зал уже заполнен почти до отказа. Все его соратники были уже здесь и тихо шушукались между собой в ожидании начала демонстрации. В первом ряду сидели члены Президиума. Из уважения к занимаемой Афанасьевым должности, два кресла в самом центре зала оставались пустыми. Остальные места заняли местные сотрудники и приглашенные Николаевой гости – Вострецов и Боголюбов. Валерий Васильевич, в смущении от того, что людям пришлось ожидать его появления, не мешкая прошел вперед и занял положенное ему место. Сама же Николаева поднялась на авансцену для того, чтобы еще раз поприветствовать собравшихся и дать предварительные пояснения перед началом демонстрации. Акустика в зале была хорошая, поэтому микрофон Николаевой не понадобился. Она обвела взглядом аудиторию и начала негромким, но уже «фирменным» и не режущим слух голосом:
– Товарищи! – обратилась она к гостям и сослуживцам. – Мы, я имею в виду, коллектив энтузиастов и единомышленников, а проще говоря, мечтателей, пригласили членов руководства страны, а также друзей и коллег по цеху, – кивнула она в сторону сидевших рядом в последнем ряду «новоземельцев», – для того, чтобы продемонстрировать им результаты нашей работы в области, доселе обращавшей на себя внимание только писателей-фантастов. То, что мы хотим вам сейчас продемонстрировать – явление абсолютно новое, а потому, ещё мало изученное. Скажу честно, в некоторых внутренних процессах этого явления, мы и сами плохо разбираемся, поэтому объяснить внутренний механизм образования портала, с большой достоверностью пока не представляется возможным. Мы находимся всего лишь в начале долгого и трудного пути по изучению тайн окружающей нас природы и мироздания в целом. Весь процесс демонстрации я предлагаю провести в форме свободной дискуссии, которая, надеюсь, поможет нам выработать единый алгоритм подхода к дальнейшим исследованиям в этой области. Мы попытаемся дать объяснения тому, как это видим мы, а от вас мы тоже ожидаем полезных предложений по вектору и содержанию наших изысков. Если никто не против, то можно уже начинать, а я по ходу дела буду давать соответствующие пояснения.
Публика одобрила её предложение дружным молчанием. Сотрудники, сидящие в зале, машинально кивнули головами, а гости, пожалуй, за исключением Боголюбова, продолжали исподтишка шарить глазами по сторонам, в надежде отыскать-таки чудо-механизм, открывающий портал в иной мир. Сама же Николаева отошла чуть в сторону, давая двум работникам вкатить на авансцену тележку, немного смахивающую на ту, в которой развозят еду по больничным палатам. Но это сходство было весьма условным. Тележка, хоть и была на колесиках, видимо, все-таки была тяжела, так как двое сотрудников, одетых в синие рабочие халаты, с видимыми усилиями толкали её вперед. За тележкой тянулся длинный и толстый, как пожарный шланг, электрический кабель. Вместо чашек и тарелок на её поверхности располагалось нечто вроде круглой клетки с толстыми вертикальными прутьями, в основании и на вершине которых были два кольца. Эти прутья и соединяли оба кольца, образуя «клетку». Внутри «клетки» находилась изящная металлическая рамка, в центре которой располагался какой-то то ли стеклянный кубик, то ли кристалл. Специальные держатели цепко фиксировали кубик по центру рамки. Выкатив тележку с «клеткой» на середину авансцены, рабочие, утирая пот со лба, покинули помещение.
– Операторская, – негромко произнесла Валентина Игнатьевна, глядя куда-то поверх голов приглашенных, – вы меня слышите?
– Слышим, – раздался, хорошо слышимый голос из динамика, расположенного неизвестно где, но складывалось ощущение, что он льется сразу со всех сторон.
– Начинайте помалу опускать, – отдала женщина не совсем понятное для посторонних распоряжение.
Где-то там под потолком, что-то тихо звякнуло. Гости задрали головы в темноту, силясь разглядеть источник постороннего звука, и только тут обратили внимание на непонятную конструкцию, тихо и плавно опускавшуюся сверху в пространство за спинами сидящих. «Вот оно!» – с придыханием отметил по себя Афанасьев, с интересом трехлетнего ребенка наблюдавшего, как массивный металлический шар, схожий с «рогатой» морской миной времен Второй Мировой, прикрепленный к телескопическому подъемнику (в данном случае «опускальнику») занимает собой свободное пространство. Теперь было понятно, почему позади кресел было так пусто. Это место предназначалось именно для аппарата. Шар был массивен. Это было видно даже невооруженным взглядом. И размеры у него были приличными. «В диаметре, наверняка больше пяти метров» – автоматически отметил про себя Афанасьев с нескрываемым сожалением, ибо уже заранее прикидывал его мобильный вариант. Такие размеры не позволяли поместить установку даже в грузовом отсеке «Руслана». Если по длине фюзеляжа в тридцать шесть и ширине в шесть с половиной метров, он еще как-то проходил, то по высоте никак не вписывался в минимальные габариты. Это обстоятельство сразу несколько подпортило настроение Верховному, размечтавшемуся о переброске портала в любую точку страны. Видимо его мысли работали в унисон с мыслями Рудова, сидящего рядом и пробормотавшего шепотом:
– Шибко велика, зараза.
Как говорилось ранее, «шар» был усеян небольшими рожками, но они располагались неравномерно на его поверхности. Их было много настолько, что в полутьме зала подсчитать точное количество не представлялось возможным. Во всяком случае, их было больше двух десятков. Рожки торчали только в направлении авансцены. И теперь он уже казался не морской миной времен войны, а обычным ежиком, не успевшим свернуться в клубок. За «шаром», так же, как и за тележкой тянулись толстые кабели, как обожравшиеся удавы. Они были разными по толщине и по цвету. Всё это наводило на мысли о том, что во время работы касаться шара голыми руками категорически не рекомендуется. Смотреть назад, сидя в кресле и выворачивая шею было крайне неудобно, но одновременно с этим очень уж не хотелось пропускать того момента, когда установка заработает. Тем временем Николаева уже сошла с подиума и спустилась в зрительный зал. Поравнявшись с пустым креслом возле Афанасьева, она не стала садиться в него, а продолжила командовать процессом:
– Операторская, начинайте прогрев, – ровным, но все ещё хрипловатым голосом отдала приказ.
– Есть, начать прогрев, – раздался усиленный динамиками голос техника.
– Набирайте 50 единиц, после чего начинайте фокусировку на объект и его фиксацию по всем осям,– уверенно продолжала Валентина Игнатьевна, попутно усаживаясь на свое место.
– Есть, набрать 50 единиц и начать фокусировку и фиксацией, – вторил ей монотонным голосом невидимый исполнитель.
Гости, максимально распахнув глаза и уши, внимательно следили за диалогом, затаив дыхание и боясь шевельнуться. Визуально пока ничего не происходило, но тактильные чувства присутствующих, сразу почуяли перемены в окружающей среде. Установка включилась и постепенно начала набирать мощность. Об этом свидетельствовал нарастающий гул, отдававшийся в подошвы через бетонный пол. И чем больше нарастала мощность, тем сильнее внутренний гул и вибрация передавались людям. У всех появилось ощущение того, что гудение постепенно передавалось от нижних конечностей до самой головы. Неподготовленные к подобным неудобствам, всегда связанным с большим электрическим напряжением, люди начали озабоченно переглядываться и заметно нервничать. Абсолютное спокойствие, не считая самих участников эксперимента, выражали только двое из гостей – Вострецов и Боголюбов. И если бы не их присутствие, то нервозность членов Президиума приняла более активные формы. Но даже эти непривычные ощущения не смогли побороть природного любопытства гостей. Они, молча и стоически ожидали развития сюжета. И все-таки Афанасьев не утерпел и первым нарушил молчание коллег:
– Может быть, любезная Валентина Игнатовна, пояснит нам суть производимых действий? Разумеется, без нагромождения научной терминологии.
– Охотно поясню, – не стала наводить она тень на плетень. – То, что вы видите у себя за спиной, одновременно является, скажем, так, трансформатором по преобразованию электроэнергии в сверхплотные потоки токов сверхвысокой частотности и пушкой. Но не той пушкой, в классическом её понимании, а в том смысле, что она направляет этот образовавшийся поток энергии по направлению к мишени. Мишень, как вы видите, находится перед вами. «Обстреливать» мы её будем через вот эти самые шипы, усеявшие поверхность шара.
– Пятьдесят единиц набрано. Приступаю к фокусировке, – равнодушным голосом вмешался в пояснения динамик.
– Приступайте, – милостиво согласилась пожилая леди.
По неслышному приказу из операторской, шипы на поверхности шара, до этого торчавшие в разные стороны, начали разворачиваться к центру авансцены, где стояла на тележке «мишень». Каждый из них теперь нацеливал свое острие в центр «кубика» висящего на невидимых нитях в клетке. Кажется, всё было готово к «обстрелу».
– Если не ошибаюсь, но всё это смахивает на то, чем в Сарове занимается группа Ковальчука, – решил лишний раз блеснуть эрудицией Тучков, который на досуге любил почитывать научно-популярную периодику.
– Не совсем так, молодой человек, – раздался чуть насмешливый старческий голос со третьего ряда.
Голос принадлежал академику Игорю Николаевичу Вострецову.
– Но вы правы в одном. Общий принцип связки «пушка – мишень» таков же, как и здесь. За исключением некоторых деталей. Установка «Искра-5», что, как вы правильно отметили, находится в Арзамасе-16, и призвана осуществить управляемый термоядерный синтез, используя для «обстрела» мишени лазерное излучение. Институт Экспериментальной Физики использует лазерные импульсы, несущие энергию порядка 1014 Вт, фокусируются на мишени симметрично со всех сторон.
Неожиданно для всех присутствующих академик оседлал своего любимого конька и опять перепутал гостей с лекторием. Он встал с кресла, чтобы всем присутствующим было его хорошо видно и продолжил начатое:
– У них «мишень» представляет собой сферическую ампулу, содержащую несколько миллиграммов дейтериево-тритиевой смеси в виде льда (при температуре ниже 14 K) или газа под давлением до нескольких сотен атмосфер. Ампула окружена несколькими оболочками. Внутренние оболочки и экраны предохраняют содержимое от перегрева; внешняя, испаряясь под действием лазерного импульса, разлетается и создает реактивный импульс, который, складываясь со световым давлением, сжимает содержимое мишени. Лазерные импульсы, как я уже отмечал, несущие энергию порядка 1014 Вт, фокусируются на мишени симметрично со всех сторон. Оболочка ампулы за время, гораздо меньшее длительности импульса, испаряется, ее вещество ионизуется и превращается в плазму (так называемую корону), которая разлетается со скоростью до 1000 км/с. Лазерное излучение взаимодействует с плазмой по очень сложным законам и нагревает ее. Энергию из короны переносят в плотные слои мишени "горячие" электроны. Тепловой поток испаряет и нагревает новые слои оболочки, в результате чего вся энергия лазерного импульса превращается в тепловую и кинетическую энергию разлетающегося вещества. Его отдача и тепловое давление создают на границе испарения импульс сжатия более 106 атмосфер. Плотность вещества в периферийной части мишени возрастает до 102 – 103 г/см3, а в центральной – до 5 – 50 г/см3. При этих условиях во всей массе дейтериево-тритиевой смеси возникает термоядерная реакция. Здесь же, насколько я понимаю, при общей схожести принципов, имеются свои характерные особенности, о которых хотелось бы узнать подробнее, – закончил он свою мини-лекцию, обратно усаживаясь в кресло.
Настал черед держать ответ Николаевой. Она попыталась встать, но Афанасьев удержал её от этого намерения, сказав негромко:
– Да, не вскакивай, ты. Чай не на собрании! Говори сидя. И так все услышат.
Ей ничего не оставалось, как подчиниться откровенному давлению со стороны высшей власти. Однако за словом она в карман не полезла, шутливо проворчав так, чтобы всем хорошо было слышно её напускное негодование:
– Вот вам наглядный пример, как власти не дают людям прыгнуть выше головы.
В зале по достоинству оценили её шутку сдержанными смешками.
– Ладно, – прервала она смех. – Попытаюсь комментировать сидя. Сразу хочу поблагодарить своего коллегу и давнего друга – академика Вострецова за информационную справку, которую он дал относительно работ, проводимых ВНИИЭФ в Сарове. Да, общие принципы у нас довольно схожи. Отличия заключаются лишь в деталях. В Сарове «мишень» подвергается «обстрелу» лазерами, находясь внутри самой установки, У нас же, «мишень» вынесена за её пределы, – кивнула женщина в сторону тележки на колесах. Да и «стреляем» мы не лазером, а направленным и консолидированным пучком высокочастотных токов.
Тут Николаева слегка пожевала губами, как бы собираясь с мыслями, чтобы сказать нечто важное, и продолжила. – В отличие от коллег из проекта «Искра-5», наше действо будет выглядеть более феерично. И визуально, и с прочими эффектами. Впрочем, не буду забегать вперед, сами всё увидите, – сказала она и замолчала.
– А что вы можете сказать по поводу самой «мишени? – опять вылез зело любопытный потомок аристократов.
– Ах, да, – спохватилась старушка. – Забыла сказать, что в нашем случае, в качестве «мишени» присутствуют молекулы металлического водорода, находящегося в среде относительного вакуума.
– Как, металлического?! – воскликнули разом Тучков и Вострецов. Причем, академик даже вскочил со своего места в душевном порыве. Такое дружное удивление, граничащее с потрясением, объяснялось начитанностью жандарма с одной стороны и профессиональными познаниями академика – с другой.
– Валя! – не удержался Вострецов от панибратского восклицания. – Что ты такое говоришь?
– А, что?! – обернулась Николаева на возглас Вострецова. – Разве я сказала какую-то глупость?!
– Ты сама до конца не понимаешь, что говоришь! – вскинулся Игорь Николаевич. – Металлический водород, существование которого было предсказано еще в тридцатых годах прошлого века, является мечтой вот уже нескольких поколений ученых! А ты, с бухты-барахты заявляешь тут во всеуслышание о том, что у тебя он имеется в количестве, достаточном, чтобы участвовать в экспериментах!
– Ну и что тут такого особенного? – жеманно пожала плечиками Валентина Игнатовна.
– Как это, что?! – взвился Вострецов, моментально впадая в ярость. – Лучшие умы всего света бьются над этой проблемой без малого сотню лет! А ты говоришь о нем так просто! Прости Валя, но я тебе не верю!
– А в портал, который мы с покойным Римилием Федоровичем открыли, тоже не веришь? – встала она с кресла и саркастически улыбнулась щербатым ртом, на миг, превращаясь опять в Бабу-Ягу. – И причем тут мировые светила и сто лет их упорного труда?
– Как причем?! – на секунду опешил академик, но быстро взял себя в руки. – Ты представляешь, что надо для получения металлического водорода, в теории?! – продолжал он неистовствовать.
Приглашенная публика в недоумении крутила головами, в абсолютной растерянности от научного спора двух уважаемых персон. По дороге сюда никто из них не предполагал оказаться в эпицентре подобных баталий.
– С самого начала предсказывалось, что перевод водорода в металлическое состояние возможен только под воздействием огромного давления – 250 тысяч атмосфер, – начал Вострецов очередную мини-лекцию. – Немного позже эта точка зрения была пересмотрена. Специалисты повысили оценку давления, которое требуется для фазового перехода. Всё это время условия перехода считались достижимыми, и ученые пробовали «взять планку», необходимую для перехода водорода в новую фазу. Впервые металлический водород пытались получить ещё в 1970-х. Повторные попытки были предприняты, помнится мне, в 1996, 2008 и 2011 году. Научная периодика сообщала, что в 1996 году ученым из Германии, запамятовал их фамилии, удалось на несколько микросекунд перевести водород в металлическое состояние, хотя не все согласны с этим. Что касается давления, необходимого для получения металлического водорода, то с развитием квантовой механики и физики вообще стало понятно, что давление должно быть примерно в 20 раз более высоким, чем считалось ранее – не 25 ГПа, а 400 или даже 500 ГПа. Где и на каком оборудовании ты, скажи мне на милость, смогла создать такое давление?! – кричал и размахивал руками Вострецов, входя в раж научного спора.
– Да, знаю я об этих исследованиях! – легкомысленно махнула она своей сухонькой ручкой, будто отмахиваясь от мошкары. – Не за печкой уродилась. Журнальчики-то научные тоже почитываем иногда от скуки. Немцам для этого пришлось создавать новые технологии и разрабатывать новые методы. Добиться желаемого получилось благодаря использованию двух алмазных наковален.
Прочность наковальни была усилена напылением из оксида алюминия, которое оказалось непроницаемым для атомов водорода. Образец водорода был сжат между заостренными концами двух алмазных наковален и при давлении в 495 ГПа ученые добились перехода образца в металлическую фазу, – скучным голосом информировала она ничего толком не соображавшую публику.
Из всей делегации высших сановников, ну, возможно только Юрьев, в силу своей прежней специальности, с трудом понимал кое-что из сказанного, но по его застывшему лицу этого было никак не понять. А, что до остальных членов Президиума, то они всё еще пребывали в состоянии полной прострации. Баба-Яга, опять обернувшись в работника интеллектуального труда, продолжала:
– Во всяком случае, образец сначала потемнел, а затем стал отражать свет, попутно проводя электрический ток. По заверениям ученых, в таком состоянии металлический водород пребывал несколько миллисекунд. После этого было еще несколько публикаций от англичан и американцев, но все они нуждались в подтверждении и, соответственно, в публичном повторе, что сделано не было, – закончила она, намереваясь сесть обратно, но сверчок-академик не дал ей этого сделать.
– Постой, Валентина! Не имей привычки вилять своим лисьим хвостом! – погрозил он ей своим корявым от артрита указательным пальцем. – Говори, как на духу, как и когда тебе удалось достичь такого давления?!
Пришлось бабушке опять вставать и принимать боевую стойку.
– Сначала выскажусь по поводу того, когда пришла эта идея. Сразу замечу, что идея не моя. Она принадлежит моему покойному учителю и руководителю – Римилию Федоровичу Авраменко. Мы тогда, в начале 90-х, усиленно работали над созданием плазмоида. Экспериментируя с интенсивной ионизацией влажного воздуха, мы помимо плазменного образования, в качестве побочного продукта при соединении легчайших элементов получали водород, с которым долгое время не знали что делать. Вот мы и думали, куда нам приспособить этот побочный продукт. Установка по преобразованию электроэнергии в токи сверхвысокой частотности у нас уже тогда имелась. Конечно, не такая шикарная, как эта, – кивнула она в сторону продолжавшего гудеть ощетинившегося «ежа», – но тоже, достаточно, мощная. А в силу того, что Римилий Федорович, вообще, отличался феноменально широкой эрудицией, он, зная о дискуссиях связанных с металлическим водородом, предложил мне поэкспериментировать с обычным водородом. Дело в том, что водород, в этом плане, является самым простым элементом. У него всего один электрон и один протон. Следовательно, отследить траекторию одного электрона было гораздо проще, чем у его ближайшего соседа по периодической таблице – гелия. Действовали, чисто по-русски – методом банального тыка. Кстати, именно тогда и родилась идея нагревания не самого ядра или электрона атома, а его трека. А тут еще Римилий Федорович вспомнил, что физики-теоретики в своих дискуссиях по поводу металлического водорода с достаточной уверенностью спрогнозировали его уникальную метастабильность. А метастабильность при изучении электронных треков важна, как никогда. Так родилась идея получения металлического водорода, – развела она руки по сторонам, и как бы, тем самым, оправдывалась за свое невольное открытие.
– Но давление?! – опять выкрикнул академик. – Как вы смогли его добиться?!
– Ах, Игорюша! – всплеснула старушка ручками. – Ты, который большую часть жизни занимался тем, что взрывал атомные бомбы, задаешь мне такой вопрос? Тебе ли не знать силу давления ядерного взрыва в эпицентре?
– Вот, именно! – обрадовался он, чувствуя, что одерживает верх в этом споре. – Вот, именно! Да, при ядерном взрыве давление в его эпицентре – колоссально, но этот же взрыв, вместо того, чтобы уплотнить водород, просто снесет его к чертовой матери!
– Это, смотря, что и как взрывать, – хитренько прищурилась Николаева. – Специально подобранный и правильно расположенный заряд взрывчатого вещества создаст на миллисекунды нужное давление. К тому же, как тебе должно быть известно, взрывы тоже бывают разными. Практика знает три вида взрывов: мгновенный, короткозамедленный и замедленный. В данном случае мы применили короткозамедленный взрыв, который создал необходимое давление и в то же время не нарушил структуру водорода, или если тебе удобней так называть, то дейтерия.
Ещё никто и никогда не видел Вострецова в таком растерянном виде, как сейчас. Обычно последнее слово всегда оставалось за ним. А тут такой конфуз. Да еще и от пожилой бабушки – Божьего одуванчика. За такое небывалое зрелище впору было платить хорошие деньги. Афанасьев испытывал неимоверное чувство удовлетворения от этой перепалки. И не считал нужным скрывать это от своих коллег. Впрочем, коллеги и сами почуяли, что маститый академик на этот раз, кажется, терпит сокрушительное поражение, хоть и не желает в этом признаваться до конца.
– Но, как тогда тебе удалось зафиксировать результат? Ведь в состоянии металла водород пребывает всего лишь на миллисекунды. Неужели эта конструкция, – дернул он подбородком в сторону тележки, – является электромагнитной ловушкой?
– Молодец, Игорек! – подняла Николаева кверху большой палец, в знак наивысшего одобрения. – Я всегда знала, что у тебя «золотая» голова! Точнёхонько! Это и есть электромагнитная сферическая ловушка! Прутья «клетки» обеспечивают осевое магнитное поле, а нижняя и верхняя поверхность – продольное.
Вострецову нечего было на это ответить, поэтому он несколько мгновений потоптался, переступая с пяток на носки, а затем резко опустился в свое кресло. До конца насладившись своим триумфом, бабушка удовлетворенно сложила накрашенные по такому случаю губки и произнесла, обращаясь в зал:
– С вашего позволения, я продолжу. Получив металлический водород, нам стало гораздо проще оперировать с его метастабильной структурой. Высокочастотным токам, таким образом, стала доступна опция по точечному нагреванию отдельных частей атомов водорода. Не затрагивая его ядро, нам удалось разогреть, а по сути, увеличить до невероятных размеров электронные треки. А это означало, что все внутриатомные процессы, с увеличением длины треков увеличились на десятки порядков. Отсюда пошло резкое замедление внутриатомных процессов. По большому счету, это можно считать, как один из возможных методов замедления времени, вплоть до его остановки, хотя бы на микроуровне. После чего, нам оставалось только канализировать этот процесс в пространстве. Для этого оказалось достаточным увеличить интенсивность потока высокочастотных токов. Эти потоки и разрушили целостность времени, как понятия. Результатом такого пробития и явился портал. Вот, собственно говоря, и всё. Операторская! – обратилась она к техникам. – Начинайте обстрел, а когда наберете насыщенность потока до 60-ти единиц – фиксируйте треки. После фиксации, добавляйте до 70-ти и открывайте канал.
– Принято, – коротко ответил оператор, и гудение от высокого напряжения усилилось, отдавая неприятным зудом в ногах у присутствующих.
По той поверхности «ежа», что была обращена в сторону авансцены с тележкой, вдруг, забегали быстрые и нестерпимо яркие искры электроразрядов, напоминающие молнии. А на самых кончиках «иголок» этого ежа образовались небольшие сгустки плазмы, вот-вот готовые сорваться с места. В зале отчетливо запахло озоном. Подавляющее число зрителей в зале, вывернув шеи, завороженно наблюдали это феерическое действо, хотя главные события происходили в противоположной стороне. И только сами участники эксперимента знали, куда надо смотреть, чтобы увидеть настоящее чудо. «Кубик» с запертым внутри него дейтерием сначала слегка задымился, а затем неожиданно вспыхнул маленькой, но чрезвычайно яркой звездочкой и тут же на белом полотне, что было растянуто позади тележки с «мишенью» образовалось бледное пятно, словно сильно размытый по краям солнечный зайчик. Пятно стало расширяться, а его края до этого не имевшие очерченного контура стали более контрастными. Пятно меняло не только размеры, но и конфигурацию. Спустя несколько мгновений оно было идеально круглым с резко очерченными краями и множеством искр, вспыхивающих по всему его периметру. Наконец, пятно достигло размера диаметром, примерно, в полтора метра, после чего прекратило увеличиваться, видимо, достигнув предела своих физических возможностей. Публика замерла, затаив дыхание. Людям одновременно верилось и не верилось в происходящее. Все ждали продолжения невероятного спектакля. И он не обманул ожидания. Ненадолго замерев, подрагивая своими окраинами, пятно стало изменяться качественно. Бледно-белёсое и мутное поначалу, оно постепенно приобретало резкость. Уже через минуту зрители в полном изумлении могли наблюдать потусторонний мир во всей его красе. Наиболее нетерпеливые и импульсивные из них, как например, Вострецов и Рудов, даже вскочили со своих мест, дабы хорошенько рассмотреть открывшийся вид иномирного, но вместе с тем, такого знакомого природного ландшафта. На фоне белого полотна отчетливо и поразительно реалистично наблюдался пейзаж, который был типичен для средне-русской возвышенности. Обратная сторона пятна, что находилась по ту сторону пространства, располагалась на уровне человеческого роста, поэтому наблюдать за окружавшей её средой не представляло никакого затруднения. Взору публики открылась довольно обширная лесная поляна среди березовой рощи. Наличие этого дерева явственно свидетельствовало о том, что данная местность располагается примерно в тех же широтах, что и нынешняя Россия. Судя по тому, что у подножия деревьев, кое-где с тенистой стороны, оставались небольшие кучки сильно подтаявшего снега, на календаре был конец марта или самое начало апреля. Деревья еще стояли голыми, но первые и робкие подснежники, пробившиеся сквозь потемневшую прошлогоднюю листву, уже тянули свои нераскрывшиеся лепестки к солнцу. Поверить, что открылась дыра в иное время или паче того – в иной мир, никто из присутствующих гостей не мог со стопроцентной достоверностью. А признаков того, что увиденное ими, не является умело проделанной мистификацией, не наблюдалось. И основными признаками реальности существования потустороннего пространства были температура, запах и легкий ветерок. Как и положено, по нормам охраны труда, во всех помещениях, не требующих специального климатического режима, поддерживалась рабочая температура +21˚C, при соответствующей влажности. Сейчас же, публика буквально на себе почувствовала явное дуновение довольно прохладного ветерка. Дуновение и спад температуры доставляли некий дискомфорт всем, кто находился в зале. Шутка ли? Если в помещении было относительно тепло, то по ту сторону, учитывая время года, было едва ли чуть больше 0˚C. Запах весеннего леса, который принес с собой ветерок из далекого прошлого, тоже будоражил воображение почтенной публики. Они с недоверием и нескрываемым любопытством осторожно втягивали ноздрями запахи, от которых уже давно отвыкли, пребывая всё время в душной атмосфере мегаполиса. Не сказать, что все они, избалованные привычными условиями городского быта, были в восторге от ощущения, что находятся в лесу. Однако они готовы были вытерпеть еще и не такое, ради того, чтобы прикоснуться к великой тайне мироздания. Как бы читая мысли гостей, Валентина Игнатьевна прокомментировала общие ощущения, связанные с открытием портала:
