Анна Панкратова
Потерянные судьбы
6
1
17 мая
Дени проснулась в объятиях Джейкоба и мысленно выругалась. Мойра! Опять она пошла на поводу эмоций. Между ними ничего не было – и не могло быть, ведь в соседней комнате спала Эйрин, но, почему-то, Дени казалось, что спать в обнимку с тем, кто тебе дорог, куда интимнее и значимее.
Она выпуталась из рук Джейкоба и опустила ноги на мягкий ковер. Попыталась вспомнить, чем думала, когда полезла к бывшему мужу в постель, но не смогла найти ни одного разумного аргумента. Дени юркнула в ванную и закрыла дверь. Скинула пижаму, пытаясь скрыть довольную улыбку. Как бы она ни пыталась убедить себя в обратном, душа пела от предстоящих приключений, а сердце рвалось домой. Стоя под душем, она все пыталась понять, почему так хранила тайну их происхождения от Эйрин. Не Даниэлла ли всегда ненавидела ложь?
Едва Дени вспомнила родителей, на кончиках пальцев, повинуясь злости, зажегся огонь, который не могла потушить вода. Она ненавидела их. Пыталась понять, встать на их место, убедить себя, что они осознали ошибку, поняли, что натворили, и ценой собственных жизней все исправили. Но не могла перестать ненавидеть их.
Дени закрыла глаза и вспомнила, как мать готовила ее к роли королевы, объясняла, как важно быть справедливой.
– Но иногда, мой феникс, тебе придется принимать сложные решения, – не забывала напоминать Руби Уайт.
А Даниэлла слушала вполуха, мечтая поскорее вырваться в лес, чтобы полетать, ведь знала: придет час, и она отдаст корону сестренке, а сама сбежит с Джейкобом.
Родители всегда были против ее брака с Джейкобом Арчибальдом. Его семья была уважаемой в Соларисе, дружила с королевской, да и сам мальчик нравился им, но они не уставали напоминать, что долго быть вместе им не суждено:
– Родная, он некромант, а ты – хранитель жизни. Тебе предстоит долгая жизнь, тысячелетия, а ему – нет.
– Но вы же с отцом вместе! Папа просто стихийник, ему тоже не сулит прожить больше сотни лет.
Тогда Руби проводила рукой по щеке Дени, и взгляд ее был таким пустым, что дочь невольно покрывалась мурашками.
– Знаю, – говорила Руби, – а потому и хочу уберечь тебя от подобной участи.
– Всегда можно сигануть с крыши, едва его не станет… – бормотала Даниэлла, улетая в лес, подальше от матери и отца, что пытались заставить ее жить чужой жизнью. Жизнью королевы.
А рядом всегда сновала Фейт, которая норовила вылепить из Даниэллы свою копию, ведь верила, что главное в жизни – статус и мнение общества.
Дени вылезла из душа и разожгла на ладошке пламя, чтобы высушить волосы, как феном. Вода испарялась, едва она подносила руку к голове, а на лице непроизвольно появлялась улыбка. Вспомнив про родителей, она вновь нахмурилась.
«Магия или Джейкоб, – подумала она. – Выбор за тобой».
Она вспомнила, как они поругались, когда Джейкоб заявил, что им стоит вернуться в Соларис. Она злилась, кричала, что в Терравиле они смогут прожить обычную жизнь и состариться вместе. А он хотел, чтобы она жила как можно дольше. Пусть и без него.
– Ты просто скучаешь по магии! По разговорам с костями, – не унималась Дени, а Джейкоб и не думал отпираться.
– Словно ты не скучаешь по крыльям и полетам! Дени, наша жизнь – она там. Не здесь. Здесь мы увядаем, волочим серое существование, а там мы можем быть счастливы.
– Не хочу быть королевой.
– Так не будь! Но если решишься – я помогу тебе восстановить Соларис. И знаешь, я считаю, что так было бы правильно.
Дени вздрогнула, вернувшись к мыслям о причине распада Солариса.
И тут она поняла, почему Эйрин никогда не должна узнать, что они сбежавшие принцессы. Узнает – и тоже возненавидит родителей.
Даниэлла тяжело вздохнула и облизала губы, вспоминая простейшее заклинание. Она еще помнила часы, проведенные за книгами и практикой, сменяющихся учителей, которые один за другим приходили, чтобы научить владеть огнем, обуздать злость, от которой принцесса невольно поджигала все вокруг, и чтобы обучить магии.
В Соларисе мог колдовать каждый, ведь они находились близко к источнику жизни. Пожелай – и сможешь постичь науку колдовства так же, как другие постигали мастерство рисования, например. Дени же никогда не стремилась обуздать магию, ведь ей было достаточно огня и полетов, но родители не сдавались: королеве следует уметь колдовать. В итоге азы пришлось усвоить.
Вот и сейчас, Дени разожгла огонь на ладошке и уставилась на него таким взглядом, словно он должен был испугаться и сам все сделать. Она тяжело вздохнула и напряглась так сильно, что на лбу выступил пот. Но потом все же сумела, и сама изумленно замерла, наблюдая, как пламя преобразовалось в красное перо и опустилось на руку. Дени гордо расправила плечи. Не все еще потеряно!
Они сидели на террасе, жевали бутерброды, круассаны, и разглядывали карту, которую раздобыл Джейкоб в обменном пункте. Утреннее солнце нежно освещало мощеную улочку, плескалось в воде фонтана, который танцевал даже утром, пока все прятались по домам, досматривая сны.
Ветер обдувал щеки, доносил ароматы цветов, что, казалось, за ночь стали еще прекраснее. Локи был привязан к столику, а потому наблюдал за бабочкой, что перелетала с цветка на цветок в клумбах, которую установили на перилах.
– Путь не близкий, – сказал Джейкоб, проводя пальцем по карте. – Еще и придется заглянуть в заброшенный город. Поговаривают, там устроили черный рынок. Был бы у нас транспорт…
– А если через озеро? – спросила Дени, склоняясь над картой. Она грустно вздохнула: город Лакс, где теперь вели подпольный бизнес, раньше был эпицентром студенческой жизни и вечеринок. Отовсюду гремела музыка, сверкали прожекторы из зачарованных свечей, царили смех и веселье. А днем студенты поглощали знания в лучшем университете Солариса. Дени и сама не раз там бывала, чтобы посетить курсы или библиотеку – огромное здание с тысячами стеллажей, заваленных древними книгами. Там даже был секретный зал, вход в который открывался лишь для хранителей жизни. – Уверен, что Лакс бросили?
– Угу.
– Разворовали, наверно, всю библиотеку…
– Как есть. А через озеро тоже не вариант – слишком опасно, по нему часто путешествуют пустоты. Поговаривают, что река, которая выходит из него, уходит аж в Подземное царство, и, как следствие, это простейший способ вырваться пустотам к нам.
– Хм. – Дени откинулась на спинку, понимая, как все изменилось в стране, о которой она когда-то знала все, словно хозяйка, а теперь вдруг стала гостьей. – Тогда пойдем по лесу. Не слышал, там бог не сменился?
– Все тот же. Уверен, он страшно соскучился по тебе!
Дени скривилась, вспоминая, как ее родители нанимали бога ближнего леса, чтобы тот учил ее истории, ведь он был таким древним, что застал даже первую войну хранителей и образование Врат Подземного царства.
– Ладно… тогда, – Дени повела пальцем по карте, уходя от Старлайта, – пройдем вот здесь по лесу до ближайшей деревни, там можно заночевать. Если сумеем, конечно, столько пройти за день, в чем я сильно сомневаюсь. Потом снова путь по лесу… там вроде еще деревня была?
– Разрушена. Уже ничего нет.
– Тогда… боюсь, придется ночевать прямо в лесу. Не успеем дойти до Лакса, потому что придется обходить вот это место: помню, там жила богиня печали, и боюсь, что еще одной встречи с ней я не переживу.
– Богиня печали? – выдохнула Эйрин, что увлеченно слушала их разговор.
– Угу. И такая есть. Вечно ноет, плачет, все у нее плохо… Оказываешься рядом, и она тут же уносит тебя в пучину грусти, напоминая все плохое, что произошло с тобой в жизни.
– Поверь, уж лучше богиня печали, чем похоти…
– Где ты ее встретил? – спросила Дени, вздернув брови.
– Вот тут. Сейчас этот город называют городом мертвых.
Дени уставилась в карту, вспоминая, что было там до Великого пожара, и поняла, что ни разу там не была – слишком далеко от Лостхилла.
– Крылатый случай! И зачем ты туда поперся?
– Хотел с мертвыми пообщаться, кости размять, – улыбнулся Джейкоб, толкая Дени в плечо. Та закатила глаза, а потом вдруг вспомнила и едва справилась с эмоциями, что нахлынули словно цунами: они были там с Джейкобом, когда искали ее родителей, ведь именно в этом месте они пожертвовали собой. – Но лучше туда не соваться. Встретил там четырех пустот, одна меня почти… того, как помнишь. Там никто не живет, бандиты обходят стороной этот город. Даже богиня похоти, что спасла меня, велела как можно скорее уносить оттуда ноги.
– Она-то там откуда взялась?
– За мной шла. Понравился ей… Говорит, напомнил ее отца, – вздохнул Джейкоб и, нахмурившись, уставился в карту. – Можно, конечно, сделать крюк, пройти через Мортус, но он идет у самого озера, туда часто наведываются пустоты. По лесу и то безопаснее.
– Отца?
– М-м?
– У богини похоти есть отец?
– Сказала, его звали Никлаус.
Дени поджала губы.
– Смотрю, ты не слишком убегал от нее.
Джейкоб закатил глаза, положил ладонь на сцепленные руки Дени.
– Ей лет почти как этому миру! Интересно же! Она сказала, этот Никлаус умер, ведь создавал Врата вместе с Ненавистью. И у нас ничего не было! Честно!
– Кто он? Этот Никлаус?
– Это она не сказала, но лукаво улыбнулась. Давай лучше решим, как нам в Лостхилл попасть.
Дени тяжело вздохнула, сложив руки на груди. Куда ни посмотри – везде либо разруха, либо пустоты. Что случилось с ее прекрасным Соларисом за двенадцать лет?
– Ладно, прорвемся. Домой так домой… – Невольно Дени вспомнила, что если бы она летела, то путь до Лостхилла от леса богини Акиши занял бы у нее всего несколько часов, а не несколько дней, что им придется шагать. – Нам бы машину… Телеги точно больше не ходят?
– Нет, общественный транспорт исчез – каждый теперь сам за себя. Можно взять лошадей. Ну или нанять стихийника воздуха, но так мы привлечем внимание.
Дени посмотрела на Эйрин, что поежилась на стуле, и помотала головой.
– Пара дней – и будем на месте. Не страшно.
Час спустя они покинули солнечный Старлайт и вновь оказались в лесу. Эйрин все поправляла корсет, за которым пряталась белая блузка с широкими рукавами, и короткую юбку, но не жаловалась. Дени выбрала красную блузку со светлыми брюками и удобные ботинки с длинными шнурками. Браслеты скрывали запястья, а на шее болталось несколько цепочек, на одной из которых все еще висело обручальное кольцо. Мода в Соларисе отставала от Терравила, а потому девушки предпочитали юбки и платья, корсеты так и не ушли в прошлое, но активные дамы уже сейчас предпочитали брюки. Зато Эйрин завизжала от радости, поняв, что может носить винтажную одежду без косых взглядов, и тут же схватила юбку, забыв, что им идти через лес.
Дени любовалась Джейкобом, что сменил футболку на черную рубашку. А полчаса назад Эйрин с опаской наблюдала, как Джейкоб магией скрывал меч, не веря, что страна, в которой есть такой город, как Старлайт, может быть опасной.
– Ну а джинсы тут носят? – не унималась Эйрин, вновь поправляя корсет. – Нет, я не жалуюсь! Это красиво, но только когда ты по городу гуляешь.
– Потихоньку начинают носить и джинсы, – ответил Джейкоб. – Чем ближе к Вратам, тем больше одежды, что носят в Терравиле. Но мы идем в Лостхилл, лучше слиться с толпой и не выделяться.
Они шли по протоптанной дороге, по которой ездили на зачарованных телегах, а потому не боялись потеряться. На этот раз их не встретила Акиша, ведь территория принадлежала не ей, а Николасу. Но старый бог, что вечно ругал Даниэллу за невыполненное домашнее задание, пока не появлялся. По правде, Дени была только рада, что ей не приходилось придумывать новую отговорку, почему теперь она просто Дени, а не королева Даниэлла.
Деревья скрывали от палящего солнца, позволяя наслаждаться прохладой леса. Это в Терравиле весна едва началась, в Соларисе уже вовсю было по-летнему жарко.
Эйрин шла впереди с Джейкобом, закидывала вопросами про Соларис и прошлое путешествие. Дени прислушивалась, но в беседе не участвовала. Идти по знакомому лесу было здорово. Ноги, хоть и ныли от усталости с непривычки, охотно несли к приключениям, несли ее домой. Она так долго бежала от самой себя, что теперь кожа покрывалась мурашками, едва она осознавала, что шла по Соларису, стране, в которой родилась и выросла. Стране, которую она когда-то любила до безумия.
– В общем, там-то она меня и заприметила. Но пока не подходила.
Дени прислушалась, понимая, что Джейкоб дошел до истории о встрече с богиней похоти, и подошла к ним чуть ближе. Колечко болталось под футболкой, постоянно касаясь кожи, напоминая о себе.
– Но вышла только в городе мертвых, когда на меня напали. Пустота располосовала мне ногу, я уж готовился себе могилу копать, как вдруг, прямо передо мной встала прекрасная девушка. Ну, знаешь, облегающее платье, грудь такая упругая, длинные ноги, шикарные волосы…
– Прям мечта, а не девушка, – сказала Дени, а Джейкоб закашлялся.
– Дени, она очаровала меня! И, по правде, была чем-то похожа на тебя. Пыталась меня так соблазнить своей магией.
Дени пожала плечами, наблюдая, как Локи вилял хвостом, отбегая от них чуть вперед.
– Я поблагодарил ее за спасение, она помогла мне выйти из города мертвых, а потом никак не отставала. Все требовала… «плату» за спасение. Еле удрал от нее…
– Заброшенный?
Джейкоб сощурился, глядя, куда указывала Дени, и махнул рукой, вызывая меч. Вдали виднелся небольшой каменный дом. Крыша частично обвалилась, а земля вокруг напоминала пустыню – безжизненную, словно выжженную. Кусты и деревья в радиусе километра сбросили листву, оставшись хмурыми палками. Окна разлетелись на тысячи осколков, засыпав двор, а рамы перекосились.
– Пустоты, – сказал Джейкоб. – Останься с Эйрин, надо проверить, вдруг кому помощь нужна.
– Я пойду с тобой, – заявила Дени, оглядываясь на Эйрин, что едва дышала, смотря на полуразрушенный дом. – Останься…
– Я буду осторожна.
Дени устало вздохнула и взяла сестру за руку, а на второй ладони вызвала огонь. Джейкоб шел впереди, едва слышно ступая по мертвой земле, настороженно оглядываясь. Но, подойдя к дому, они поняли, что опасность уже уничтожила это место и ушла. Эйрин закашлялась и отбежала в сторону, зажав нос. Дени и Джейкоб переглянулись – мертвецы.
– Со мной?
– Узнать решил, что случилось? – Дени вскинула брови, борясь с тошнотой, вызываемой запахом разлагающихся тел.
– Почему нет? И… не знаю, закопать бы. Или сжечь хотя бы.
– Сожжем.
Заткнув нос, Дени зашла в дом вслед за Джейкобом, который даже не морщился, и слезящимися глазами попыталась рассмотреть обстановку. Она ярче разожгла огонь на руке и вскрикнула, отпрыгнув от пожилой женщины с большими распахнутыми, но абсолютно пустыми глазами. Руки разметались по дивану, запачканному кровью, а некогда белая сорочка превратилась в алую. Джейкоб мечом подцепил ткань и хмуро оглядел располосованную грудь.
– Душа не просто выжжена… словно… съедена.
– Так можно? Душа же…
– Говорят, это песчинка. И заодно пустота прихватила пару органов.
– Джейк!..
Джейкоб тряхнул плечами, взял старушку за руку и забормотал. Дени пока оглядывала небольшую кухоньку, совмещенную с гостиной. На полу хрустели осколки от окна и разбитой вазы. Почерневшие розы осыпались и, едва она подняла лепестки, оставили на руках пыль. Дени вздрогнула, услышав шаги позади, но, заметив Эйрин, расслабилась.
– Что тут случилось? – прошептала Эйрин, разглядывая мертвую старушку.
Джейкоб выпустил руку умершей и тяжело вздохнул.
– Три пустоты разом, – заговорил Джейкоб, закрывая глаза. – Пришли среди ночи, пока она спала. Муж и внучка сумели выбраться из дома, а ее спасать было поздно. Проснулась, чтобы выпить воды, и тут же встретила пустоту. Успела только закричать, а потом эта дрянь вырвала ей сердце.
Дени заметила разбитый графин у дивана, покрылась мурашками.
– Но ее крик спас мужа и внучку. Они проснулись и, пока пустоты занимались ее душой и внутренностями, сумели сбежать.
– Зачем внутренности есть? Думала, их только души волнуют…
Эйрин зажала рот ладошкой, сдерживая рвотные позывы, а потом выбежала из дома. Джейкоб пожал плечами, отвечая на вопрос Дени, а потом указал на зеркало, что было накрыто простыней.
– Она сказала остерегаться зеркал.
– Зеркал?
– Не знаю. Сказала, в будущем зеркала сыграют с нами злую шутку. Ну, ты же помнишь, что…
– Мертвые существуют вне времени и знают прошлое и будущее. Знаю, да.
– Говорит, это тебя касается. Про меня рассказывать не стала. Жаль ее, классная бабулька…
Они вышли на улицу, и Дени заставила огонь охватить дом, чтобы сжечь старушку и проклятое место.
Эйрин притихла. Локи бежал рядом, словно пытался поддержать, но, кажется, сестренка начала понимать, куда попала и какие опасности таил в себе Соларис.
– Джейк… как ты с ней говорил? – тихо спросила Эйрин полчаса спустя.
– Она только умерла, проще простого… – пожал плечами Джейкоб. – Свежие тени всегда охотно отзываются на зов некромантов. С костями общаться не так просто. Я касаюсь их, закрываю глаза и переношусь в Подземное царство, ведомый их тенями.
– И она так просто тебе все рассказала?
– У них нет эмоций. Им все равно. Расскажут, что угодно, если ты правильно спросишь…
Дени первая услышала голоса вдали и шикнула, веля всем замолчать. Они заприметили пару телег, но пустых, не запряженных лошадьми – значит, где-то рядом были люди, умеющие колдовать.
Они замерли, прислушиваясь, стараясь понять, на кого набрели. Смех царапал уши, а отчетливые голоса оставляли липкий страх на коже. Джейкоб приложил палец к губам, призывая к тишине, и кивнул в сторону шума, намекая, что первым пойдет проверять, но планы испортил Локи. Не выдержав, пес рванул вперед.
– Локи, стой! – крикнула Дени, но было уже поздно. Кончик хвоста скрылся за деревьями, послышался смех. – Мойров пес!
Дени хотела первой выбежать к компании, но Джейкоб придержал ее рукой. Едва они достигли обладателей смеха, все обернулись к ним. Мужчины и женщины в поношенной одежде сидели вокруг костра, поедая жареное мясо и овощи. Локи вилял хвостом рядом с парнем, что аппетитно поглощал ножку кролика. Длинные кучерявые белые волосы он собрал в неопрятный пучок. Подведенные черным глаза уставились на Джейкоба, затем на Дени, что стояла позади. Секунду он хмурился, но потом сверкнули искорки, а губы, спрятанные в бороде, изогнулись в улыбке. Он отдал недоеденную ножку Локи и рассмеялся, проводя пальцами, украшенными перстнями и кольцами, по волосам.
– Вот так встреча! – сказал мужчина, поднимаясь.
– Осторожно! Он и кусаться умеет, – холодно сказала Дени. Эйрин, стоящая за ее спиной, встала на носочки, чтобы получше разглядеть происходящее.
Люди, что замерли, заметив чужаков, вернулись к поеданию еды и разговорам, словно сочли, что ничего интересного не происходило. Локи увлеченно грыз ножку кролика, и не думая подтверждать угрозу хозяйки.
– Он-то? – Мужчина кивнул на Локи, смеясь. – Скорее уж залижет до смерти. Лабрадор же!
– Вообще-то золотистый ретривер, – зло сказала Дени, выходя вперед. Джейкоб потянул ее за рукав, но она вырвалась и подошла к мужчине. – Мы просто пройдем мимо, хорошо?
– Мимо? – Брови мужчины изогнулись, в глазах заплясали смешинки. – Не думаю. Моя коро…
– Поговорим наедине? – шикнула Дени, чувствуя, как пот покрывал тело. Она выдохнула, едва мужчина закатил глаза и кивнул, чтобы она следовала за ним.
– Дени… – сказал Джейкоб.
– Останься с Эйрин. Я быстро.
Дени отошла вслед за мужчиной за деревья. Она разглядывала его широкие плечи, скрытые под пальто болотного цвета, что помогало ему сливаться с лесом, потом перевела взгляд на белые волосы, понимая, что что-то тут не так. Где-то она его видела…
– Ну? – Мужчина резко обернулся и вздернул брови. – Наша королева не любит, когда ей напоминают, что она сбежала?
Дени замерла, часто дыша, а мужчина усмехнулся и прислонился к дереву, сложив руки на груди. Под пальто виднелась белая рубашка, небрежно застегнутая на три нижние пуговки.
– Как ты меня узнал? – спросила Дени, но мужчина лишь пожал плечами. – Слушай… что ты хочешь за молчание?
– Ладно, давай так. Меня зовут Сойер. – Мужчина подмигнул, память Дени защекотало, но она помотала головой. – Эй, несостоявшаяся женушка и не помнит уже про меня?!
Даниэлла открыла рот, вдруг осознав, кто перед ней. Сердце быстро забилось, вспоминая, как родители уговаривали ее выйти замуж за Сойера Гудмена, хранителя жизни из богатой и уважаемой семьи Солариса. Она упиралась, заявляя, что любит Джейкоба, но родители, а особенно Фейт, не сдавались. А Сойер всегда словно издевался, называя женушкой, приставал и флиртовал.
– Ты? Крылатый случай! – Дени подошла ближе, чтобы разглядеть лицо, что когда-то было всегда идеально выбрито. Она-то помнила Сойера с короткой стрижкой и озорной улыбкой. Лишь смешинки в его голубых глазах не изменились за двенадцать лет. – Из-за подводки не узнала!
Сойер улыбнулся и пожал плечами.
– Как хранитель жизни упал до… чем бы вы тут не занимались?
– Воровство и разбои, – хмыкнул Сойер. – По большей части обворовываем богатые города за то, что они и не пытаются помогать выживать тем, кому повезло меньше. Но милосердия от нас ждать не стоит.
– Как насчет взаимного молчания? Спорю, твои друзья не знают о твоей маленькой особенности.
– Быть хранителем жизни нынче опасно, любовь моя.
Дени дернулась, вспоминая, как он добивался ее много лет назад. Как бы Дени ни пыталась убедить, что никогда не выйдет за него замуж, Сойер не сдавался, заваливая подарками, а потом дразня и строя козни.
– Вот и славно.
– Я еще не согласился.
В его глазах сверкнули огоньки, а Дени тяжело вздохнула, вспоминая, как упрям он всегда был.
– Так я пойду расскажу всем? – Сойер даже не пошевелился, лишь продолжал пожирать ее взглядом. – Я твоя королева, помнишь?
– Ты сбежала, насколько я помню, – скучающе ответил Сойер и прошел мимо. – Будь по-твоему.
– Сестра ничего не помнит. Я надеюсь, это ясно?
– Сколько ей там было-то?
– Пять.
– Пять… повезло. Я бы тоже хотел ничего не помнить. Вообще ничего?
– Фейт постаралась.
– Как скажешь.
Они вышли обратно к костру. Эйрин и Джейкоб уже сидели и ели мясо, которым их угощали люди из шайки Сойера. Локи довольно вилял хвостом, играя с женщиной с длинной косой.
– Все в порядке, – сказала Дени, садясь рядом с Джейкобом, а потом шепнула на ухо: – Мы договорились. Он ничего не скажет.
– Джейкоб. – Сойер кивнул головой, а некромант сощурился, пытаясь понять, откуда мужчина знал его имя, но потом лицо вытянулось, едва он узнал старого соперника.
– Сойер?!
– Он самый! Любовь моя забыла рассказать, что вы забыли в Соларисе. Слышал, вы неплохо устроились в мире без магии. В безопасности. В спокойствии.
Дени вздрогнула, слыша холодный тон Сойера, то, с какой интонацией он говорил последние слова, словно винил ее во всем произошедшем.
– «Любовь моя?» – Эйрин толкнула Дени в плечо, выпучив глаза.
– Это Сойер. Мой… знакомый. Жили рядом, когда были подростками.
– Вернее, жених. Очень приятно, Эйрин. – Сойер протянул руку Эйрин, а потом поцеловал костяшки, заставляя щеки пылать.
– Если что, мы женаты, – заявил Джейкоб, буравя взглядом Сойера, тот дернул плечами и усмехнулся.
– Не вижу колечка на пальце.
Дени хотела было заявить, что они разводятся, но не смогла заставить себя вымолвить и слово. Язык прилип к небу, а сердце гулко застучало в груди. Она не хотела больше разводиться. Не хотела прощать, но так хотела вернуть. Но не говорить же о своих чувствах при всех?
– Не объяснишь, как опустился до разбоев? – перевела тему Дени.
Сойер сел напротив, махнул рукой парню, что недовольно взглянул в сторону Дени и ее друзей, мол, отстань, я сам решу, что с ними делать.
– Тяжелые времена требуют неординарных решений. Иногда приходится отказаться от чего-то, что тебе очень дорого, чтобы выжить. – Сойер поднял руку, словно демонстрируя Дени запястье правой руки, перевязанное черным платком. – Мы все что-то и кого-то потеряли во время Великого пожара. После я решил собрать брошенных людей, объединить, помочь. Отныне мы кочуем по стране, надолго нигде не задерживаемся, развлекаемся, грабим и берем, что пожелаем. Плата за все, что было украдено у нас.
Дени невольно поежилась, понимая, что не только ее семью так сильно задел Великий пожар. Она вгляделась в лица людей, что тоже потеряли дом. Мужчины и женщины, в возрасте и совсем юные. На всех была поношенная одежда, преимущественно болотных и зеленых цветов, чтобы не выделяться на фоне леса. Всего их было человек пятнадцать.
– Куда держите путь? – спросил Сойер, не отводя глаз от Дени.
– В Лостхилл. Сестренка хочет узнать, откуда родом.
Сойер перевел взгляд на Эйрин, и на секунду Дени показалось, что сейчас он все ей расскажет. Она напряглась, уже готовая к гневу сестры, придумывая слова оправдания, но Сойер покачал головой и подал Дени банку пива. Подумав, он вытащил еще одну и протянул Джейкобу.
– Нечего там делать. Там разруха.
– Там кто-то живет? – спросил Джейкоб.
– Когда мы последний раз были там, видели несколько человек. Бедняки, бродяги, путники, что хотят увидеть море. Но, по большей части – это город-призрак.
– Жаль. Мы только осмотрим наш старый дом и все.
Сойер облизал губы, лукаво взглянул на Эйрин, что поежилась от его взгляда, потом на Дени, и широко улыбнулся.
– Ладно, уговорили! Провожу вас, любовь моя.
Дени опешила, открыв рот, Эйрин закашлялась, краснея.
– Мы и сами дойдем, – холодно сказал Джейкоб, сжимая банку пива в руках.
– Это-то понятно, но я знаю эти места. Со мной вам будет проще.
– Сойер, мы сами справимся.
– Как скажешь. Но я все равно пойду следом. – Сойер подмигнул, почесал бороду, а потом крикнул: – Эй, Джек! До Лостхилла не хочешь прогуляться?
– Что ты там забыл? – спросил парень, что сидел один у дерева в паре метров от них. Светлые длинные волосы он собрал в хвост, косая челка закрывала часть его худого лица.
– Бывшая умоляет проводить ее, переживает, что без меня не справится.
Дени едва не загорелась в прямом смысле слова, слыша насмешливый тон Сойера. Джейкоб напрягся, но Дени успела схватить его за руку, чтобы остановить.
– Видели телеги. Ваши?
– Наши.
– Вот и славно. Быстрее доберемся, быстрее расстанемся.
Сойер ухмыльнулся, задумчиво оглядывая Эйрин, так внимательно, что девчушка покраснела и поежилась. Дени проследила за взглядом Сойера и хлопнула его по плечу.
– Сестру не трогать. Ей семнадцать.
– Прекрасный возраст, – пожал плечами Сойер, улыбаясь так чарующе, что сердечко Эйрин забилось быстрее.
2
17 мая
Эйрин гладила Локи, испугавшегося зачарованной телеги, и восхищенно глядела вокруг. Сойер развалился рядом, не спуская с юной стихийницы глаз, заставляя щеки той полыхать. Солнце едва пробивалось сквозь кроны высоких деревьев, дорога под ними была из песка, а потому телега поднимала пыль, что опускалась на их лица и тела.
Лес казался зачарованным, всюду порхали полупрозрачные искрящиеся бабочки, светились мотыльки, словно горящие желтые глаза дикого зверя.
Дени тяжело вздыхала, нервно отбивала по деревянной скамейке телеги, наблюдая за Сойером, который, не стесняясь, приставал к ее сестре, постоянно закидывая комплиментами и грязными подкатами.
– Любовь моя, слышал, ты ветром владеешь? – улыбнулся Сойер и приподнял одну бровь. – Может, потушишь огонь моей несостоявшейся женушки?
Дени сжала ладонь, только сейчас заметив, что от злости разожгла пламя. Джейкоб взял ее за руку, ободряюще сжал, и его тепло помогло успокоиться.
– Может, прекратишь называть мою сестру «любовь моя»?
– Ревнуешь, бывшая женушка? – тряхнул плечами Сойер, а потом вновь посмотрел на Эйрин, улыбаясь так широко, что вокруг глаз образовались морщинки. – Может, я влюблен?
Дени едва не вскочила, чтобы побить Сойера, но ее остановил Джейкоб, сжав руку еще сильнее. Эйрин закашлялась, закрывая лицо косами, а потом стала гладить Локи с такой силой, что рисковала стереть шерсть до кожи.
– Может, я что забыл, но, кажется, Даниэлла даже твое предложение не приняла? Что уж говорить про замужество? – холодно спросил Джейкоб, на что Сойер ухмыльнулся, а потом отвернулся, не желая вспоминать, как там все было на самом деле.
– Э-м… – несмело начала Эйрин, поворачиваясь к сестре. – Еще раз: как телега едет?
– Она зачарована, – пояснил Сойер. – Джек владеет стихией воздуха и немного владеет магией. Все вместе – и вуаля! Ветер бьет в колеса, телега двигается.
Эйрин оглянулась на Джека, что сидел впереди и скучающие водил рукой, вызывая ветер, что и заставлял их ехать по дороге.
– И я так могу?
– Если подучишься магии, любовь моя. Могу провести мастер-класс.
Дени резко выдохнула, но промолчала. Она пыталась себя убедить, что позволила Сойеру провожать их, ведь телега существенно сокращала время в пути, а ее сестра слишком умна, чтобы повестись на глупые подкаты столетнего вора, но и сама в это не верила.
Сойер подвинулся к Эйрин и взял за руку, нежно провел по запястью. Его пальцы коснулись метки – серебряной, едва мерцающей тату в виде переплетенных линий, напоминающих облака. Дени напряглась, но Сойер не стал срывать скрывающую крылья магию.
– Закрой глаза и представь, что ты паришь в воздухе, – зашептал Сойер, а покрасневшая Эйрин послушно зажмурилась.
Дени хмурилась, наблюдая, как Сойер учил ее сестренку управлять стихией воздуха, пытаясь понять, откуда он вообще это знал.
– А теперь почувствуй, как воздух касается тебя, ласкает твое тело. – Голос Сойера был низким и ласкал уши, словно бархат. Эйрин часто дышала, но ее косы и выбившиеся прядки уже трепыхал ветер.
– Сойер, это… – начала было Дени, но он махнул рукой, и не думая останавливаться.
– Представь, как ветер ласкает твои щеки, веки, лоб, – Сойер провел пальцами по щеке Эйрин, перстни блеснули от едва пробивавшегося солнца, – губы.
Эйрин раскрыла глаза и вытянула руку, вокруг обвился белый дым, словно облако, он казался невесомым, как искрящаяся пыль. Она довольно улыбнулась, заставляя дым перейти на руку Сойера, а потом коснуться его щеки.
– Видела? – воскликнула Эйрин, не замечая, как лукаво улыбался Сойер и как горели его глаза.
– Ты молодец, – пробормотала Дени.
– Эй, я прослежу, чтобы он не тронул ее, – прошептал Джейкоб.
Дени кивнула, понимая, что юная Эйрин вполне может попасть в плен чар такого, как Сойер – обворожительный «пират» с чарующей улыбкой и небесно-голубыми подведенными глазами. Ну чем вам не претендент на первую любовь?
– Приехали почти! – сказал Джек, оборачиваясь к ним. – Заночуем тут, а завтра на рассвете поедем дальше. Повезет – успеем до заката добраться до заброшки.
Эйрин первая обернулась, ожидая увидеть город еще роскошнее Старлайта, но поникла, поняв, что никаких волшебных фонтанов и зачарованных свечей там не было. Деревья остались позади, они заехали в небольшую деревушку с деревянными домиками, крыши которых были покрыты мхом и плесенью. На некоторых участках повален забор, какие-то дома и вовсе брошены. На въезжающих глазели полуразрушенные здания, выбитые окна нашептывали о бедности, а засохшие деревья навевали разочарование и тревогу.
