Анна Панкратова
Потерянные судьбы
– Эй! Ик!.. Вы чего с нами не пьете?
Даниэлла замерла, а Элайджа выругался, натягивая капюшон.
– Поздно уже! – ответил Элайджа, поворачиваясь, а пьяный хранитель душ с листом салата на щеке уже бежал к ним с бутылкой.
– Такой день! Такой день! Врата уничтожены, и мы… – Хранитель душ застыл, вглядываясь под капюшон мантии Элайджи, потом перевел взгляд на Даниэллу и Джейкоба, непонимающе нахмурился. – Э, тебе тень-то зачем?
– Приказ принца Джошуа, – спокойно ответил Элайджа, а хранитель уж было расслабился, но потом напрягся, хватаясь за меч, что висел на его брюках.
– Короля Джошуа, – холодно сказал он и направил сталь на Элайджу. – Я знаю, кто ты. Узнал по шраму.
Элайджа скинул капюшон, понимая, что бессмысленно прятаться и устало пожал плечами.
– И что мы будем с этим делать? – Элайджа закатил глаза, вызвал меч. – Даниэлла, огоньку не добавишь?
Даниэлла скинула капюшон и вызвала огонь на ладони. Пламя освещало грозные глаза, но хранитель даже не дрогнул. Он словно в миг протрезвел, сурово глядя на них, а потом коснулся метки на запястье.
– Элайджа, ты бы лучше сдался. Сейчас здесь будет вся королевская стража. Оно тебе надо?
Вместо ответа Элайджа занес меч для удара, но парень увернулся и тоже ринулся в атаку. Даниэлла пыталась сжечь парня, но тот умело отбивал ее пламя мечом, посылая обратно в нее.
– Элайджа, ты глуп! Зачем вернулся?
– Так нужно, Филипп.
Глаза Филиппа сверкнули в свете огня, а потом он резко опустил меч, подумал и кинул на землю.
– Даю вам фору минут в пять. Стражу я уже вызвал.
Даниэлла застыла, удивленно моргая, а Элайджа пожал руку хранителю душ.
– Спасибо, Филипп.
– Я всегда считал, что ты прав. Идите же! Надеюсь, ты вернулся, потому что у тебя есть сумасшедший план!
Элайджа схватил Джейкоба и потащил к стенам замка. Даниэлла пыталась осознать, что происходило, почему их так легко отпустили и что вообще пошло так, а что не так, но времени на разговоры не было. Добежав до скрытого за камнями черного входа, она упала на колени и помогла Элайдже расчистить вход. Она слышала голоса поблизости, догадывалась, что душнилы совсем близко, отчего адреналин струился по крови.
– Элайджа…
– Все идет по плану, – шикнул он и наклонил ее к узкому проходу, заставляя лезть в замок.
Царапая руки и щеки о камни, Даниэлла ползла по такому узкому проходу, что испугалась, что Элайджа и вовсе застрянет по дороге. Облегченно выдохнула, выбираясь в просторный коридор. Она развалилась на холодном полу, слушая, как билось ее сердце и как Элайджа подгонял безжизненного Джейкоба.
Элайджа последним пролез внутрь и, тяжело дыша, упал рядом с Даниэллой. Его мантия была разорвана в клочья, по расцарапанной щеке текла кровь, но он выглядел все таким же спокойным.
– Пора, – сказал он пару минут спустя, поднимаясь. Он подал Даниэлле руку, и она, встав, разожгла огонь, чтобы рассмотреть, где они оказались. – Время поджимает.
Даниэлла кивнула, видя вокруг лишь каменные стены и пыль.
– Где мы?
– Восточное заброшенное крыло. Там сразу спуск в подземелья.
– Надеюсь, ты помнишь, куда идти.
– Все еще мне не доверяешь? – улыбнулся Элайджа и махнул рукой, призывая следовать за ним.
Даниэлла покачала головой, вновь взяла холодную руку Джейкоба.
Они быстро шагали по коридорам, спускались все ниже и ниже. Даниэлла успевала лишь быстро перебирать ногами, чтобы успеть за Элайджей, что почти бежал. Джейкоб перестал сопротивляться, словно понял наконец, что путешествие с ними пойдет ему на пользу.
В глазах темнело от усталости, голова казалась чугунной, но с каждой минутой становилось чуточку теплее, и это дарило надежду. Даниэлла не понимала, откуда под землей могло взяться тепло, но Элайджа пояснил, что во всем виновен Эклипсис.
– Источник жизни обогревает эти подземелья. То, что создало всю жизнь, не может быть холодным.
Даниэлла устало кивнула, ведь была не в состоянии вдумываться. Страх, надежда и усталость сковали тело, мешали соображать. Все, на что у нее остались силы, – следовать за Элайджей.
Спустя бесчисленное количество спусков и поворотов Элайджа замер и довольно улыбнулся.
– Мы на месте. Видишь лаз? Сразу за ним Эклипсис.
Даниэлла так обрадовалась, что едва не зарыдала. Нервы сдавали, усталость проникала в каждую клеточку организма, но она знала, что они вышли на финишную прямую. Еще немного, и рядом будет Джейкоб, и станет легче.
– Что дальше?.. – Даниэлла не успела договорить, ведь Элайджа прикрыл ее собой, слыша приближающиеся шаги, и выругался так грязно, что даже она удивилась.
– В пещеру, быстро!
– Что?
– Тащи его в пещеру и возвращай к жизни, я их задержу.
– Но я не знаю как!
Элайджа разминал шею, готовясь к битве, а в его голосе звучала сталь. Даниэлла приросла к месту, боясь пошевелиться, уйти без него – она же не умеет! Вдруг она напортачит? Эхо шагов раздавалось по всей пещере, оповещая, что душнилы все ближе.
– Даниэлла! – рыкнул Элайджа, схватил ее за плечи и тряхнул. – Я обещал тебе вернуть его, и это твой единственный шанс!
– Но у меня нет этой магии! – шикнула она, не узнавая свой голос.
– Есть! Старайся!
– Но…
– Крылья! Используй мойровы крылья! И… – Элайджа вытащил кинжал, провел по ладони и подал Даниэлле рукояткой. – Опусти в озеро. Дальше ты все поймешь. Магия… она в твоей крови. Позволь ей и любви вести себя. Вот секрет вашей магии! Любовь, Даниэлла! Давай же!
– Но я не могу!
– Можешь! Я в тебя верю, быстрее!
Даниэлла схватила кинжал, оглядываясь, заметила тени, что уже плясали, становясь все длиннее и четче. Элайджа вызвал крылья и меч.
– Мертвые угодники! – воскликнула Даниэлла, понимая, как далеко все зашло.
Даниэлла схватила тень Джейкоба за локоть и заставила наклониться. Пихнула его вперед, заставляя пролезть в проход. Она ползла за ним, царапая руки и коленки об острые камушки, держа кинжал в зубах, боясь, что вся кровь стечет и остатков будет недостаточно. Она услышала позадизвуки борьбы и поползла еще быстрее. Только бы успеть! Как долго Элайджа продержится? Ему нужна их помощь!
Впереди показались цветные блики. Камень окрашивался в сине-розовые оттенки, сияя все ярче. Даниэлла стукнулась головой, ойкнула, но потом все же выползла и восхищенно осмотрелась: они стояли посреди круглой пещеры, стены которой уходили метров на пятнадцать вверх. Кристаллы украшали камень вокруг озера и стены, которые источали такой яркий свет, что глазам становилось больно.
Даниэлла выплюнула кинжал, не в силах сдержать восхищенный вздох. А потом осознала, что все родилось именно здесь. И ее душа – тоже.
Источник жизни мерцал, переливаясь сине-розовым, и словно манил ее к себе. Хотелось коснутся воды, ощутить спокойствие, что он дарил, надежду и любовь.
Любовь!
Даниэлла тряхнула головой, вспоминая слова Элайджи и цель путешествия к Эклипсису. Она схватила Джейкоба за руку, а потом вызвала крылья.
– Поплаваем немного, ладно?
– Мы должны были пожениться, знаешь? – без эмоций проговорил Джейкоб.
– Мы уже женаты, – ответила Даниэлла, подводя его к озеру, а потом окунула кинжал, позволяя воде забрать кровь короля Подземного царства.
– Это не тот брак. Мы должны пожениться по законам Солариса, чтобы все исправить.
Даниэлла вздрогнула, услышав крики, что эхом пронеслись по проходу до пещеры, и качнула головой, понимая, что времени разбираться с предсказаниями мертвых нет. Она первой встала на каменную ступеньку, вода начала ласкать ноги, а она поняла вдруг, что должна сделать.
Даниэлла потянула Джейкоба, и тот послушно вошел в озеро.
– Надо окунуться, хорошо? И скоро ты вернешься ко мне.
Даниэлла спрыгнула со ступеньки и с головой ушла под воду. Джейкоб, которого она все еще держала за руку, последовал за ней, бездушно глядя куда-то сквозь нее.
Перья намокли, а потому шевелить крыльями оказалось не просто, но Даниэлла закрыла ими себя и Джейкоба. Стало так тихо, словно остального мира не существовало. Лишь она и Джейк.
«Любовь, Даниэлла! Вот секрет вашей магии!» – вспомнила она и улыбнулась, а потом притянула к себе Джейкоба и поцеловала. Сначала он не отвечал на поцелуй, безвольно позволял касаться губ, а потом вдруг начал оживать. В его глазах разжигались огоньки, он несмело обхватил Даниэллу за шею, прижимая к себе. Жизнь начала просыпаться в нем. Тепло обвивало их обоих, согревало души… Даниэлла закричала, ощущая боль в крыльях. Она схватила Джейкоба за руку, но было поздно – он вновь ушел. Ее потащили наверх, чудом не вырывая перья, она пыталась схватить мужа, чтобы закончить ритуал, но пальцы цепляли пустоту.
Даниэлла упала на камень, расцарапала щеку и закашлялась. Мокрые волосы облепили лицо, а крылья поникли.
– Неужто сама королева Солариса? – хохотнул тот, кто ее вытащил – мужчина с седыми волосами и такой хищной улыбкой, что Даниэлла покрылась мурашками. – Идем со мной, моя королева. Настоящий король желает вас видеть.
Мужчина схватил ее за крыло и заставил подняться. Даниэлла закричала от боли, разожгла огонь. Он отшатнулся, но расхохотался, указывая на выход из пещеры.
– Убей меня, но там тебя ждет еще тридцать хранителей душ. Даже твой дружок понял, что пора сдаваться.
Даниэлла покрылась мурашками, но огонек надежды все же разжегся в ее душе: Элайджа сдался, а значит, хотя бы жив. Может, вдвоем они смогут вырваться на свободу.
– Ну? По доброй воле пойдешь? Или будем перья тебе вырывать?
Даниэлла махнула рукой, заставляя огонь высушить волосы, одежду и перья, а потом свела лопатки, пряча крылья. Мужчина хохотнул и кивнул на проход.
– Дамы вперед.
У выхода из пещеры и правда ждали душнилы. Мужчины и женщины в черных мантиях стояли кольцом, держа наготове мечи и мачете. К радости, Даниэлла обнаружила, что многие были ранены, у парочки текла кровь так, что их приходилось поддерживать. Среди них нашелся и Филипп.
Даниэлла заметила Элайджу и поперхнулась слюной – бывший король стоял в центре кольца с закованными руками и скучающе оглядывал хранителей душ. А его губы – Даниэлла чуть не выругалась – изогнулись в полуулыбке. Он словно… наслаждался происходящим?!
Седой толкнул Даниэллу к Элайдже, а потом показал наручники. Она смиренно подала руки, сдерживая слезы ярости, – опять ее лишают магии!
– Джейкоб? – спросил Элайджа. Даниэлла помотала головой и опустила глаза. – Мойра!
Даниэлла удивленно взглянула на Элайджу, не понимая, почему он так волновался о судьбе ее мужа. Не должно ему быть все равно на жизнь некроманта, которого он даже никогда не видел?
– Говорю же, утопишь меня в своей депрессии, – сказал Элайджа, а потом дернулся в ее сторону и зашептал так быстро, что она едва успела уловить смысл: – У меня все под контролем. Просто слушайся меня, поняла? Делай то, что я скажу.
Элайджу оттащили от Даниэллы, и он улыбнулся так довольно, словно попал в парк аттракционов, и даже подмигнул седому мужчине, что вцепился в его руку. Даниэлла поймала его взгляд и едва заметно кивнула, показывая, что поняла его.
«Доверяешь мне?» – вспомнила она вопрос Элайджи и усмехнулась, понимая вдруг, что доверяла. Да и был ли у нее выбор?
Пока их вели по длинным коридорам, Даниэлла всеми силами пыталась не вспоминать Джейкоба, не думать о том, возможно, упустила шанс и больше никогда его не увидит. Элайджа шел рядом и напевал, всем видом показывая, что наслаждался происходящим. Даниэлла пыталась разгадать план, понять, что происходило, но не могла. Вспомнила, что им было нужно попасть в зал судеб, что находился у тронного зала. Уж не туда ли их вели? Она нервно усмехнулась, начиная думать, что Элайджа немного спятил.
Спустя полчаса и бесчисленное количество лестниц их завели в огромный зал. Даниэлла подняла глаза, оглядывая полукруглое помещение с колоннами, отделанными лепниной. Меж ними стояли затихшие хранители душ у накрытых столов. На расписанном потолке висело несколько овальных люстр, состоящих из кругов, к каждому из которых крепились подсвечники с висюльками в виде льдинок с зажженными свечами. Но, несмотря на это, в тронном зале было темно, словно опустились сумерки, ведь вокруг все было сплошь в серых и черных тонах.
Даниэлла сощурилась, желая разглядеть, что изображено на потолке, а потом ахнула, поняв, что это их история. Она заметила девушку в белом платье – Любовь, которая стояла на коленях, моля другую женщину с черными волосами – Ненависть – пощадить ее. Правее она заметила хранителей жизни и стихийников земли, создающих ящик Тьмы рядом с Вратами в Подземное царство. Она повернула голову, но запнулась и опустила взгляд, чтобы смотреть, куда идет.
– Пафосно, что просто жуть! – сказала она Элайдже, а тот усмехнулся.
– Потому и сбежал отсюда.
– Не мог обычный дом себе построить и переехать туда?
– Я и построил. На болоте.
– Твою мойру, я бы с ума сошла, если б мне пришлось править в таком зале!
– Может, я и сошел с ума тут?
Ярость заполнила душу, когда Даниэлла заметила Джошуа Блэка, трон которого состоял из множества веток, переплетенных меж собой.
«Уж не из этого ли дерева стихийники сделали ящик Тьмы?» – подумала Даниэлла, останавливаясь.
Чтобы подойти к трону, нужно было подняться ступенек на пять и обогнуть накрытый стол. Джошуа довольно улыбнулся, откладывая виноград, и нагнулся, чтобы получше разглядеть пленников. Глаза горели красным, а рот изогнулся в ухмылке. Даниэлла заметила бинт, что покрывал всю его грудь, ведь рубашка принца была расстегнута, и довольно улыбнулась – значит, она его сильно достала.
– Рад новой встрече, Даниэлла! – воскликнул Джошуа, перепрыгивая через стол. Он свалил вазу с фруктами и разбил пару тарелок, но махнул рукой слугам, что уже спешили все убрать, останавливая их. Он подошел к ступенькам и развел руки в стороны, улыбаясь так, словно готов был выжечь душу. – Отец! Наконец мы встретились!
– Здравствуй, сын, смотрю, манерам тебя так никто и не научил, – тряхнул головой Элайджа и улыбнулся, вызывая гнев Джошуа. – Отчасти и моя вина, признаю. Обещаю перевоспитать тебя. Если не убью, конечно.
– Я хочу его убить, – шепнула Даниэлла, а Элайджа сделал вид, что задумался, а потом кивнул.
– Она тебя убьет.
Джошуа смерил их изумленным взглядом, а потом рассмеялся, указав пальцем на отца.
– Шутить вздумали, да? Перед смертью не надышитесь. – Джошуа спрыгнул к ним и подошел почти вплотную. Даниэлле хотелось кинуться на убийцу Джейкоба, задушить цепью от наручников, что блокировали магию, но она знала, что так все испортит. А потому смиренно ждала указаний Элайджи, веря, что у него и правда есть план. Кажется, и она сошла с ума.
Джошуа тяжело вздохнул, вглядываясь в глаза Элайджи, облизал пересохшие губы и невольно коснулся груди. Даниэлла закусила губу, догадываясь, что ему больно.
– Что ж… Элайджу убить, Даниэлле отрубить крылья. Исполнять.
Джошуа махнул рукой, словно устал от происходящего, и пошел обратно за стол, но остановился, поняв вдруг, что его приказы не исполняли, а хранители душ, что привели к нему пленных, наоборот встали к ним спинами и вытащили мечи, готовые охранять от нападающих. Лишь седой хранителей душ не участвовал в этом безумии, а испуганно пятился. Даниэлла округлила глаза, пытаясь понять, что происходило, а Элайджа резко развел руки, скидывая с себя наручники. И она догадалась, что он сумел договориться с израненными душнилами, пока седовласый вытаскивал ее из пещеры. Вот же душнила мойров!
– Боюсь, сын, ты такой дерьмовый правитель, что твои люди сразу же переметнулись ко мне, едва я вернулся.
Джошуа метал взгляд по залу, ища поддержки, но получил взбудораженный шепот. Хранители душ оценивали короля и принца, выбирая, кто окажется лучшем правителем.
– Даниэлла, солнышко, позволь. – Элайджа довольно улыбнулся, кивая на наручники, а Даниэлла, вконец запутавшись, протянула ему руки и растерла запястья, едва они освободились. – Так-то лучше. Прошу пока только Джошуа не убивать, ладно? Он мне нужен.
Даниэлла удивленно кивнула, оглядывая хранителей душ, что действительно защищали их.
– Как?
– Я же король. Да и к тому же, – Элайджа поднялся по ступенькам и схватил Джошуа за ворот рубашки, – хранители душ еще помнят, что я им обещал перед тем восстанием, что ты учинил, Джошуа.
– Это был не я! – взвизгнул Джошуа с таким испугом, что Даниэлла хохотнула: она и не знала, что он мог бояться так сильно.
– Я вернулся, сын, и забираю свой трон.
Элайджа толкнул Джошуа, и тот упал позади, вопя, чтобы кто-нибудь сейчас же убил вторгшихся в его королевство, но хранители душ не шевелились, лишь ждали дальнейших действий, чтобы понять, каково правителя выбрать.
– Я не отрекаюсь от своих идей, – сказал Элайджа, и его спокойный голос разнесся по тронному залу. Он оплетал душу каждого, заполнял собой все пространство. – Я все еще желаю объединить королевства, и поэтому королева Даниэлла сейчас здесь.
Элайджа указал на Даниэллу, которая часто моргала, пораженная происходящим. Она-то хотела быстро сбегать в подземку, вернуть любимого, а оказалась вплетена в план Элайджи по возвращению короны и мира в Соларис. И как так вышло вообще?!
– Вместе мы все изменим! Вместе мы напишем новые законы! И каждый получит место, которое заслуживает!
– И почему мы должны верить тебе? – спросил один из хранителей душ, и остальные согласно загудели.
Элайджа усмехнулся, сверкая глазами, а потом довольно проговорил:
– Потому что все уже изменилось.
Элайджа свел лопатки. Едва зал осветился от светло-желтых крыльев, повисла тишина. Долгую минуту все смотрели на Элайджу, пытаясь осознать, что происходило, вглядывались в его темные глаза, что мерцали в полумраке, а потом начали кланяться ему. Один за другим хранили душ склоняли перед ним головы, опустившись на одно колено. А Даниэлла открыла рот, видя переворот в истории, событие, которое стоило того, чтобы оказаться на потолке этого самого тронного зала.
– Крылатый случай! – воскликнула Даниэлла, а Элайджа протянул руку, призывая встать рядом. – Обещай меня не рисовать на потолке.
Элайджа фыркнул, а потом взял ее руку и поднял их сцепленные ладони вверх, показывая, что отныне король Подземного царства и королева Солариса действовали сообща.
4
1
21 мая
Элайджа Блэк шуршал страницами книг судеб, пытаясь найти нужную информацию. В зале с ним была Даниэлла, которая недовольно поглядывала на него из-за стопки книг, ведь остальным вход туда был закрыт. У двери, скрытой гобеленом, стояла стража, там же был и его сын Джошуа, пока живой, но лишенный магии и для надежности скованный цепями.
Элайджа перевернул страницу и откинул книгу – снова не то. И почему все обложки одинаковые? Трудно подписывать названия?
Даниэла вздохнула так тяжело, словно привлекала внимание, и Элайджа отлично понимал, что этот вздох обращен к нему. И даже ощущал вину, но понимал, что уже ничего не исправить. Он дал Даниэлле шанс вернуть ее некроманта, но все пошло не по плану, и из-за этого провала тень Джейкоба уже перешла в Зазеркалье, в место, где предрекаются судьбы.
Элайджа боялся говорить об этом Даниэлле, которая верила, что они еще успеют вернуться к Эклипсису и попробовать заново, ведь знал, что ее истерика будет… неприятной.
Хуже всего был червь вины, что грыз Элайджу. Ведь это он привел Даниэллу в Соларис, это из-за него она лишилась того, кого так любила.
Он вспомнил, как неделю назад, сразу после смерти Эмилия Ленга, Аврора проснулась с криками и схватила нити судьбы. Элайджа непонимающе смотрел, как она разматывала клубок, общалась с нитями, что обвязывали ее пальцы, а потом резко распахнула глаза и поведала про Даниэллу, которая вот-вот вернется в Соларис.
Аврора рассказала, что королева потеряет любимого и найдет его, Элайджу, чтобы вернуть Джейкоба к жизни. Аврора видела, как вместе они дошли до Врат, спустились к источнику жизни, а дальше Даниэлла умирала, а что случилось с Элайджей, Аврора не могла узнать – ведь он сам решал свою судьбу, а потому она видела его лишь рядом с Даниэллой.
Аврора билась в истерике, Элайджа долго ее успокаивал, обещая, что этого не произойдет, но сам думал, что делать дальше. Об этом ему говорила мойра в теле Флоренс, и теперь она же ждала, что он будет играть по ее правилам. Если до этого момента он точно знал, что должен вывести Аврору из Солариса в Терравил, спрятать как можно дальше от мойр и опасности, то теперь понял, что у него есть шанс. Если королева Солариса станет его союзницей, то он сможет все изменить. Немного подтолкнуть Даниэллу в верном направлении, убедить, что ей тоже необходимо победить мойр – и вместе они смогут освободить мир из плена шахматной доски.
Конечно, в план не входило лишать королеву мужа, Элайджа надеялся, что она вернет его, но, может, так было даже лучше. Ведь теперь у Даниэллы появилась мотивация помочь ему попасть в Зазеркалье.
Они долго спорили с Авророй, ведь она боялась, что Элайджа погибнет, если и правда пойдет с Даниэллой, но он убедил, что у него есть план.
– Ты мне доверяешь? – спросил Элайджа, и Аврора кивнула, а потом обняла, прижимая к себе с такой силой, словно так он мог остаться с ней.
– Я вернусь к тебе, обещаю. Я же отлично ломаю судьбы всех вокруг! – улыбнулся Элайджа. – Как они в Соларис придут?
– Э-м… Эйрин найдет информацию в дневнике бабушки, она хочет найти родителей. А вот Даниэлла получит записку от… – Аврора задумалась, а потом нахмурилась. – Тебя. И это будет толчком их путешествия.
– Что ж, тогда пора писать записку!
– А что, если так мойры пытаются тебя подтолкнуть к нужному им исходу? И используют меня и Даниэллу? Ты говорил, что уже должен был умереть, значит, тебя в судьбе Даниэллы быть не может.
– Тогда хорошо, что я уже об этом подумал, правда? – Элайджа и правда знал, что мойра заставляла его вернуться в мойрову пьесу, но Авроре не признавался, чтобы не пугать.
И вот Элайджа Блэк снова был королем Подземного царства и имел в союзницах королеву Солариса, которая даже не догадывалась, что это не она привела его сюда, а он ее. И что он планировал оказаться в этом зале судеб в роли короля с самого начала. А еще он знал, что вновь испортил планы мойр, ведь Даниэлла вместо смерти листала сейчас книги рядом с ним в зале судеб. Еще одна освобожденная от судьбы душа.
– Элайджа… – заговорила Даниэлла, не выдержав, но он выставил руку, ведь наконец нашел книгу, которую так искал, и нахмурился, понимая, что все же накосячил. – Пожалуйста! У нас еще есть время…
– Уже поздно.
– Всего три ночи! День Подземного царства еще не закончен…
Элайджа подошел, кидая на стол раскрытую книгу. Даниэлла не вздрогнула, не посмотрела на страницы, лишь вглядывалась в его глаза, моля помочь. Он боялся тронуть ее, не желая заживо сгореть от чужой душевной боли.
– Даниэлла, твой муж… – Элайджа тяжело вздохнул, но понял, что пора вскрывать карты. – Уже поздно. У тебя была одна попытка. Тень, которая попадает в Эклипсис, уже не может из него выбраться. Он перешел в Зазеркалье.
– Где будущее предрешают? – прошептала Даниэлла, в ужасе расширив глаза.
– Именно. – Элайджа заметил слезы, что побежали по ее щекам, и схватил за плечо. – Мы успеем. Готовая к перерождению тень проводит там до полугода, а он и вовсе продержится там дольше, ведь еще не был готов! Может, он теперь навечно там застрянет.
Даниэлла стряхнула его руку, отворачиваясь. Элайджа тяжело вздохнул, понимая, что она совсем расклеилась, и он понятия не имел, что делать с девичьими слезами. Была бы здесь Аврора…
– Даниэлла! – рявкнул Элайджа, встряхивая ее. – Мы вернем его!
Даниэлла схватила Элайджу за руки, обжигая огнем, что полыхал на пальцах, но он не ощущал жар, ведь поглощал его.
– Почему я должна верить тебе?
– Потому что я обещал вернуть его. И потому что теперь знаю, что без него хранители жизни скоро исчезнут.
– Что? – Злость погасла в глазах Даниэллы, а за ней и пламя. Она непонимающе смотрела на Элайджу, а он пододвинул книгу и ткнул пальцем в страницу.
– «Королева Руби выпила зелье, – начала читать Даниэлла, – что лишило ее возможности любить. И, как следствие, магия хранителей жизней начала увядать».
Даниэлла непонимающе посмотрела на Элайджу, а тот устало вздохнул.
– Ваша магия – это любовь. А ваша королева больше не могла любить. Столетиями магия покидала вас. Скоро и сама бы Руби лишилась сил, но была сильнее из-за королевской магии, а потому еще держалась. Но она умерла. И появилась новая королева. Ты.
– И?
– Чтобы вернуть магию хранителям жизни, нужно провести небольшой такой обряд. И все будет хорошо.
Даниэлла расширила глаза, хватая Элайджу за руку, а тот криво улыбнулся, ощущая надежду, что затопила сознание.
– Джейкоб… его тень, он все бормотал, что мы скоро поженимся! Нам надо скрепить души, да?
– Именно. А потому у меня нет выбора.
– Но зачем тебе-то возвращать магию хранителям жизни?
– Ты же моя союзница теперь, разве нет?
– Я серьезно. Что ты хочешь?
– Хочу, чтобы Соларис процветал. Чтобы мы с Авророй жили в хорошем мире, чтобы наши будущие дети радовались солнцу и безопасности. А для этого нам нужно вернуть твоего муженька и убить мойр.
Даниэлла нахмурилась, отталкивая книгу с судьбой ее матери.
– Ты в курсе, что сейчас моя мойра – это ты?
– Даниэлла, ты должна уже быть мертва. Я сломал твою судьбу.
Элайджа подал еще одну книгу, на этот раз с судьбой новоиспеченной королевы. Даниэлла оглядела последнюю раскрытую страницу, в которой значилось, что ее убили хранители душ в тронном зале во время разговора с Джошуа.
– Видишь, как здорово, что я это предусмотрел и вернул трон?
Даниэлла листала книгу с собственной судьбой, хмурясь. Элайджа тяжело вздыхал, ожидая, когда будет пора тушить новый огонь, но пока Даниэлла держала себя в руках. Она подняла глаза на него.
– Зачем тебе Джошуа?
– У меня к нему вопросы.
– Я хочу убить его.
– Знаю. И ты убьешь его, едва он перестанет быть полезным.
Даниэлла кивнула. Элайджа сообщил, что ему нужно кое-что сделать, а она махнула рукой, намереваясь посидеть в зале судеб.
Элайджа и сам хотел убить Джошуа, мечтал свернуть ему шею, услышать этот дивный хруст, а еще лучше – выжечь душу, отнимая шанс на новое воплощение. Но когда несколько минут спустя сел напротив сына, то лишь устало вздохнул. Развалившийся на обитом красном диванчике в полупустой и холодной комнате Джошуа выглядел жалким. Он обиженно тер руки, что скрепляли наручники, звенел цепью, которой его приковали к колонне у окна.
Джошуа, заметив отца, устало хмыкнул и закатил глаза, уронил руки на колени.
– Ну? Убить меня пришел? «Я тебя породил, я тебя и убью6?» – Джошуа заметил, как Элайджа вздернул брови, и насупился. – Думал, такой тупой, что классику не читал?
– Я не убью тебя, – ответил Элайджа, а потом, заметив блеск надежды в глазах сына, хищно улыбнулся: – Уже обещал Даниэлле подарить твою жалкую жизнь. Она решит, что с тобой делать.
Джошуа поник: казалось, он уже не верил, что для него возможно счастье.
– Так зачем ты тут? Решил в отца поиграть?
Элайджа откинулся на спинку стула. Он давно понял, что Джошуа не перевоспитать, помнил, сколько часов бился, уча мальчишку магии и манерам, а в ответ получал усмешки и колкости. Помнил и тот шок, и даже испуг, едва впервые коснулся души Джошуа и понял, как черна она. Надеялся, что с годами сын поумнеет, гормоны перестанут бушевать, а он-таки возьмется за голову, но сейчас ясно видел, что этого не произошло.
– У меня есть вопросы. И ты будешь отвечать честно, иначе я буду отрывать по очереди тебе пальцы с рук. Потом с ног. Потом кисти рук…
– Понял.
Элайджа улыбнулся, видя испуг в глазах Джошуа. Мальчишка хотя бы всегда понимал, что шутки с отцом заканчивались плохо, и что Элайджа никогда не бросал слов на ветер.
– Зачем тебе Аврора?
Джошуа дернулся, понимая, на какой тонкий лед они ступили.
– Она – потомок Времени. Хранитель времени. Флоренс сказала, что с помощью ее души можно ускорить время, а значит – состарить тебя так, чтобы ты умер, даже не находясь со мной рядом. Умер бы ты – я бы стал полноправным королем.
Элайджа нахмурился, зачесал волосы, что лезли в глаза. Он знал, что Аврора – потомок Времени, но при жизни ни разу не встречался с хранителями времени, а потому был уверен, что их не осталось. А зачем изучать силы того, кого больше не существует?
– Флоренс?
Джошуа дернулся, съежился и глянул в сторону зеркала, что висело над камином с таким страхом, словно оно могло засосать его в параллельный мир.
– Мойра, я полагаю? Она главная?
– Она одна, – прошептал Джошуа. – Всегда была одна. Она… мы заключили сделку.
– Что она хочет?
– Жизнь – ее пьеса. А мы – ее актеры. И сейчас ее актеры разбежались кто куда, напутали все реплики… Она считает нас идиотами, честное слово.
– Кто она?
– Она – порождение Ненависти. Ее отчаяние. Сгусток ненависти и отчаяния, безысходности.
– Дитя депрессии, понял… Где она?
– Понятия не имею. Была в Зазеркалье. Заперта там… навеки… Но я уничтожил Врата Подземного царства для нее. Теперь где-то тут. И там тоже. Везде, короче.
– Что она обещала тебе?
– Мне?
– Почему ты служишь ей?
Джошуа тяжело вздохнул, видя, как Элайджа тянулся к нему, чтобы дотронуться, и заговорил первым с такой обидой, что слюни полетели в разные стороны.
– Я тоже мойрой хотел стать! Чтобы жить вечно, как она! Чтобы предрешать судьбы, играть вами всеми…
Элайджа усмехнулся, вновь откидываясь на спинку стула. Он любил считывать эмоции, читать души, но не своего сына. Его злость и зависть всегда душили и распаляли гнев.
– Ты дурак, что поверил ей.
– Она обещала, что уничтожит мою судьбу. И я буду свободным. Она… кажется, я ей нравлюсь. Она так смотрит на меня… словно любит.
– Любит?
– У нее нет души. Она не может любить, испытывать привычные нам эмоции. Но меня… говорит, хочет быть со мной.
– И ты поверил?
– Что еще мне оставалось?
– Принять собственное решение? Мойра, и ты мой сын… – Элайджа устало вздохнул, а потом заметил, как напрягся Джошуа, как потускнели его глаза. – Ну?
– Как ты это делаешь?
– Что?
– Ломаешь судьбы всех? Я пытался, но никогда не выходило.
– Просто принимаю собственные решения. Плевать я хотел, что там мне указывают.
– Я тоже пытался… – Джошуа тяжело вздохнул. – Я убил ее. Девушку, что полюбил.
– Значит, ты идиот.
– Я думал… она – моя слабость, от которой следует избавиться. Думал…
– Не убил бы – выбрал бы свой путь. И стал бы свободен от своей судьбы. И знаешь, кто виноват в ее смерти?
– Я.
– Именно. Только ты. Как бы мойра не пыталась направлять нас, мы можем ей перечить и принимать собственные решения, если проявим силу духа. А ты слаб.
Джошуа тяжело вздохнул, опустил потухшие глаза.
– Она затянула ее душу в Зазеркалье… я хотел найти ее… не смог.
Элайджа устало вздохнул, видя вдруг боль в глазах сына. Правда любил? Кто же это несчастная девушка, что погибла от его рук?
