Анна Панкратова
Потерянные судьбы
– Дай угадаю, черные? – прошептала она, зная, что у хранителей душ всегда черные, словно ночь, волосы.
– Почти, – отозвался Элайджа, обхватывая ее запястье. Он заставил коснуться века на правом глазу. Аврора закусила губу, проводя ниже – шрам начинался чуть ниже брови и уходил до середины щеки. – Постарался ближайший советник, когда решил, что мои идеи слишком радикальны для Подземного царства. Но глаз цел.
Аврора нахмурилась, опустила руки на плечи Элайджи, отмечая, какие они широкие. Мало того, что он выше, так еще и крупнее нее раза в три. Несмело опустила руки ниже, а потом усмехнулась.
– На тебе нет рубашки. Боюсь опускать руки ниже… – Аврора несмело улыбнулась, услышала смех.
– В доме жарко, а тебя не так просто смутить наготой. Но на мне есть брюки, не переживай.
Аврора опустила руки, сделала шаг назад и нерешительно открыла рот, но потом покачала головой. Элайджа провел рукой по ее щеке, так ласково, словно заботился о ней, словно понимал, как важны ей эти касания, ведь только так она могла понимать, что происходило вокруг.
– Ты сказал, я не потеряла дар… может… есть способ сделать меня обычной?
– Обычной? – удивился Элайджа. – Зачем тебе быть обычной? Ты прекрасна и сейчас.
Аврора залилась краской, но смело заправила прядь за ухо и попыталась объяснить:
– Меня ненавидят за то, кто я. Может, стань я обычной, как все…
– Они не имеют права травить тебя за то, какой ты была рождена. – Элайджа опустил руки на ее плечи. – Ты можешь только научиться использовать свой дар. Но для этого надо бы принять себя. Полюбить себя такой, какая ты есть.
– Научишь?
Аврора часто дышала, боясь услышать ответ. Она не знала, что страшило сильнее – что он согласится, и она останется по собственной воле с ним в одном доме в глуши, или что он откажет, и ей придется покинуть этот дом на болоте, что успел окутать теплом, запомниться ароматом блинчиков и корицы. И его касаниями. Нежными, теплыми, слишком приятными.
– Хочешь остаться в одном доме с монстром? – иронично спросил Элайджа.
– Не думаю, что ты монстр. Мне некуда идти. Я больше никому не нужна… Может…
Элайджа тяжело вздохнул, заставив тело покрыться мурашками – он хочет от нее скорее избавиться, подумала она, не рад такой обузе…
– Оставайся, раз хочешь, научу, но знай, я не очень дружелюбен с гостями. Привык к одиночеству, так что рубашку не надену, даже не проси!
– Я готова. А потом ты вернешь меня в мою деревню.
– Если захочешь.
Аврора облегченно вздохнула, ненароком коснулась его руки, а потом нащупала тарелку.
– Хочу быть полезной, давай буду мыть посуду.
– Хочешь разбить мне все тарелки? – спросил Элайджа без тени злости, а Аврора свалила со стола вилку.
– Найдешь новую. Или где ты там ее берешь?
– Покупаю в «Икее». – Элайджа взял Аврору за локоть и подвел к раковине, помог найти кран и показал, как включить воду. – Здесь есть водопровод. Кора помогла.
– Что такое «Икее»?
Аврора мыла тарелки теплой водой, ощупывая каждый предмет, чтобы не уколоться и не порезаться. Элайджа стоял рядом: она ощущала жар его тела, дыхание и аромат корицы.
– «Икея». Сеть магазинов в Терравиле, продают мебель, разный декор и прочие глупости. Заказал бы у них и кухню, но, боюсь, доставка ко мне не проберется.
– Никогда не была в мире без магии… даже Фригу не покидала, по правде.
Аврора все же укололась о лезвие ножа, ойкнула и облизала палец. Металлический привкус напомнил, как она нашла тело Августа, дыхание сперло, а ужас попытался захватить разум. Элайджа продолжал говорить, и его голос возвращал спокойствие.
– Специально поселился недалеко от Врат, чтобы ходить в Терравил. Мне нравится наблюдать за людьми, которые даже не подозревают о магии. Нравится быть среди них, чувствовать себя обычным. Для них метка на моей руке – просто тату, которая ничего не значит. Здесь же она делает меня мишенью.
Аврора снова облизала палец, застигнутая врасплох искренностью Элайджи. Почему он все это говорил? Почему позволил остаться? Ему что-то нужно? Но как он может ее использовать? Она провела пальцами по метке на своем запястье, почувствовала, как Элайджа прикоснулся к светло-желтым символам, и почему-то от его касаний стало теплее на душе.
– Мне говорили, она не погасла. Разве она не должна была погаснуть, едва я ослепла?
– Ты не потеряла дар, Аврора. Он спит из-за твоего страха.
– Но все говорят, что без глаз провидцы полностью слепы.
– Ложь. Значит, они слабы. – Элайджа взял ее за запястье, провел по символу, напоминающему восьмиугольную звезду, внутри которой мерцал знак Подземного царства – круг, из которого выходило восемь стрел, обвитых дымом, а внутри был символ конца. Он поднял палец к крыльям феникса, задумчиво хмыкнул, а потом выпустил руку.
Элайджа отошел, а Аврора вдруг ощутила холод. Поправив волосы, что выбились из платка, она несмело заговорила, обернувшись:
– Могу я спросить… ты словно… горячее других людей…
Щеки залились румянцем, а смех Элайджи еще сильнее смутил.
– Первая встреча с хранителем душ? Надо же как-то выживать в царстве тьмы и холода. Да и к тому же, Ненависть всегда славилась горячим нравом. Нас греет магия, текущая в венах.
Аврора несмело кивнула, а Элайджа снова подошел к ней, наклонился к уху и зашептал:
– Хочешь открою тебе маленькую тайну? – Аврора вздрогнула, чувствуя его горячие пальцы на плечах. – Я касаюсь тебя, ведь так читаю твои эмоции. Стоит коснуться вот здесь, – Элайджа провел меж ее грудей, залезая под платье, – откликается душа. Стоит просто коснуться тебя, – палец заскользил по алой щеке, заставляя Аврору чаще дышать, – и я могу прочитать твои эмоции.
– Отчего такая откровенность? – выдавила Аврора, едва узнавая голос.
– Почему нет? Ты не любишь ложь, сама говоришь только правду. И мне нравится чувствовать твое смущение. – Элайджа опустил руку к ее шее, провел пальцем по ключице. – Твой страх, смешанный со смелостью. Ты боишься меня, но в то же время хочешь узнать. Ты так чиста и невинна, а твоя душа так просит приключений…
Аврора резко выдохнула, не в силах пошевелиться. Руки Элайджи опустились на ее талию.
– Не честно, – пробормотала она, – ты знаешь обо мне все. А я о тебе – почти ничего.
– Ты знаешь, где я живу. Должен признать, кроме тебя, об этом месте знает лишь Кора.
– Богиня этого леса, да? – выдохнула Аврора и окунулась в холод, ведь Элайджа отошел.
В голове витал туман, щеки горели, а сердце гулко билось – Элайджа играл чувствами юной и слепой девушки, зная, что каждое касание привязывало душу к нему. И бил по самому больному, ведь отлично понимал, что для Авроры касания теперь – весь мир.
– Ага. Охраняет эту чащу. Пришлось подружиться, чтобы она помогала мне скрываться здесь. Никого не пускает на свою территорию, но твоя деревня лежит меж ее земель, а потому она всегда сообщает мне, едва к дому подходят чужаки из Фриги.
– Зачем я тебе?
– Уже спрашивала.
– Ты не ответил.
Элайджа тяжело вздохнул, Аврора подумала, что он и сам не понимал, зачем притащил к себе слепую девицу, но потом он спокойно заговорил:
– Я не хотел, но потом коснулся тебя и понял, что не могу бросить. Не знаю почему… Столько лет отпугивал чужаков с этих земель, а к тебе подошел.
– Стало жаль, потому что слепая?
– Нет. – Он хмыкнул. – Ты слепая, но сожалеешь не о том, что больше не видишь, а что теперь не можешь отправиться в путешествие, как мечтала в детстве, что никто не возьмет тебя в жены и ты не родишь детей. Но больше всего ты сожалеешь, что люди вокруг такие злые и бездушные.
– Не все, – прошептала Аврора.
– Не все. Верно. – Элайджа взял ее за руку и направил. – Раз остаешься, надо бы тебе переодеться. Платье испачкалось, и ты, верно, хочешь душ принять.
Аврора послушно шла, куда направлял ее Элайджа, понимая вдруг, что страх ушел. Он манипулировал ею? Плевать. В его объятиях так тепло и… спокойно.
– Гардеробная, – пояснил Элайджа и отпустил ее. Аврора несмело вытянула руки, нащупала одежду, что висела по бокам. Услышала щелчок зачарованной зажигалки – видимо, Элайджа зажигал зачарованные свечи.
– Как отдельная комната, да?
– Угу. В Терравиле популярно у богачей. Держи халат. Будет велик, но другого нет.
Аврора сжала махровую ткань, ощупала, пытаясь понять размер, и пришла к выводу, что в такой можно нарядить две ее.
– Какого цвета?
– Белый. Еще могу предложить футболку, чтобы спать. Она длинная, будет как ночнушка.
– Спасибо. – Аврора нашла его лицо, погладила по щеке. – Я не поблагодарила за то, что спас меня.
– Сам не знаю, что нашло, – рассмеялся Элайджа. – Потом раздобуду тебе одежду… Но честно, не хочу тебя оставлять одну. Лес опасен.
– Боишься, что обворую дом и сбегу?
Элайджа сжал ее руку, хмыкнул, а потом подал очередную ткань, мягкую на ощупь.
– Рубашка. Выйдет как очень короткое платье. Но могу еще предложить брюки… Обвязать поясом – и выйдет неплохо.
Аврора взяла брюки, улыбнулась, поняв, что это лен. Коже будет приятно.
– Спрошу только одно. – Аврора закусила губу, скрывая улыбку. – Одежда же не прозрачная?
– Так я и скажу! – Элайджа взял ее за руку и повел за собой. – Рубашка в клетку – желтая, как твое платье, с красным. Брюки – серые.
– Спасибо. Люблю желтый цвет, он напоминает о солнце.
– Аккуратно, – Элайджа подтолкнул Аврору в ванную, – заходи. Тут не так много места.
Аврора первая зашла в комнатку, ощупала раковину, дивясь странному материалу, из которого она сделана.
– У меня есть водопровод. Давай покажу тебе все.
Элайджа коснулся виска Авроры, но та покачала головой.
– Не хочу видеть. Быстрее запомню, если все ощупаю. Поможешь?
Элайджа хмыкнул, нежно провел по ее щеке, как бы невзначай, а потом взял за руку и повернул.
– Здесь душ. Вот тут, – он помог ей найти кран, – горячая, холодная. Смотри, не обожгись. Бортиков нет – только слив в полу. Вот тут полка.
Аврора коснулась бутылочек, поняла, что в ее доме такого никогда не было. Элайджа направил ее руку к одной из них – слегка влажной, вытянутой, с открытой крышкой.
– Шампунь для волос. Продавщица убеждала меня, что волосы от него будут мягкими и шелковистыми, прям как в рекламе. – Элайджа рассмеялся. – Не обманула!
Аврора, не удержавшись, повернулась, несмело коснулась его волос, доходящих до плеч, решая не уточнять, что такое «реклама».
– Слегка вьются, да?
– Немного. От влаги.
Аврора вновь развернулась, стараясь скрыть покрасневшие щеки. И почему ей так нравились его внимание и забота? Не должна она с криками бежать отсюда? Или хотя бы планировать побег? Но вместо этого она позволила Элайдже вновь взять себя за руку.
– Гель для душа.
– Гель?
– Мыло, только жидкое. Пахнет чем-то вкусным… не знаю, наугад эти бутылки беру. И мочалка. Новая. Постараюсь все класть на места, чтобы тебе было проще.
– Спасибо.
Элайджа выпустил руку Авроры, отступил.
– Нужна будет помощь – кричи.
– Ты, верно, будешь счастлив помочь голой девушке, что попала в беду в душе.
Элайджа рассмеялся, подал ей полотенце.
– Закрою глаза.
Аврора услышала удаляющиеся шаги, сжала махровую ткань, нервно облизала губы и все же сказала:
– Ты не монстр.
– Вот как? Потому что обещаю спасать тебя с закрытыми глазами от душа?
– Ты просто пытаешься всех оттолкнуть от себя. Верно… думаешь, что люди озлобились, не достойны шанса. Боишься. Может… тебе сделали больно, да?
– Может, – ответил Элайджа. – Ты слишком хорошего мнения обо мне, Аврора.
– Я провидица. Интуиция меня никогда не обманывает.
– Может и так, – согласился Элайджа.
Аврора услышала хлопок двери и поняла, что осталась одна. Чтобы убедиться в этом, она вытянула руки, но коснулась лишь дерева. Выдохнув, она сняла платье, встала под душ и наугад повернула кран. Полилась холодная вода, кожа покрылась мурашками, а из горла едва не вырвался крик. Сделав шаг назад, она нашла второй кран, повернула и его, а потом устало встала под теплую воду.
Душ смывал смятение и страх, помогал телу расслабиться. Теплые струи ласкали кожу, а грязь уходила в слив вместе с прошедшим днем. В голове роились мысли, словно осы, что назойливо жужжали, мешая трезво соображать. Она знала, что доверять людям не стоит – доверяла уже, и вот к чему это привело. Но потом она вспомнила Августа. Совсем чужой для нее человек не просто взял слепую провидицу в дом, но и заменил отца. Ему она доверилась и не прогадала. Может, и Элайдже стоит?
Аврора тяжело вздохнула, смывая шампунь с белых волос, поняв, что, даже если захочет, не сможет уйти. Вокруг чаща леса, от которой ее и спас Элайджа. Самой ей путь домой не найти. Да и нет у нее теперь дома. Что ей эти стены? Дом там, где твои родные, те, кого ты любишь. А у нее никого не осталось. Отец выгнал. Августа убили…
Грудь сдавило, тело затрясло. Она осталась одна. Снова. Вспомнила голос Августа и покрылась мурашками. Никогда она его больше не услышит.
У нее остались желание мести и… горячие касания Элайджи, которые почему-то согревали душу и дарили надежду.
После душа, Аврора постирала платье, надеясь, что все пятна ушли, повесила сушиться на крючок, что нашелся рядом с раковиной. Она закуталась в халат, наслаждаясь чистым телом и приятной махровой тканью, и осторожно вышла за дверь.
Она попыталась вспомнить, как попала в ванную, и наугад пошла, ступая босыми ногами по дереву. А страх вдруг ушел. «Смылся вместе с грязью, – подумала Аврора. – Либо я обезумела, либо моя интуиция не зря подсказывает, что он меня не обидит».
– Одета? Надо обработать твои раны.
– Раны? – изумилась Аврора, а потом вздрогнула, едва Элайджа коснулся щеки. – Просто царапины.
– Ага, а еще на руках, да? – Элайджа осмотрел ее ладошки и усадил Аврору на стул. – Даже сквозь царапину в тело может попасть инфекция.
– С каких пор король Подземного царства волнуется, чтобы в тела смертных не проникала инфекция? – спросила Аврора, улыбнувшись.
– Будет щипать.
Аврора нахмурилась и ойкнула, ведь щеки начало жечь. Но вместе с этим сердце вдруг замерло, чувствуя горячие касания пальцев Элайджи.
– Ты больше не боишься меня, – констатировал Элайджа, проводя ватой по щеке. – Дело плохо. Видимо, ты немного сумасшедшая.
Аврора лишь пожала плечами.
– Зачем мне бояться того, кто и не пытается меня напугать?
Элайджа взял ее за руки, а Аврора заохала от боли.
– Мало мне шрамов было…
– Все пройдет. Но лучше бы ты меня боялась.
Аврора резко схватила Элайджу за руку, застав врасплох, сжала ладонь и улыбнулась.
– Может, видеть будущее я больше не могу, но интуиция никуда не ушла. Каждое твое касание – и ты знаешь, что я чувствую, а я знаю, что бояться тебя не стоит.
Элайджа хмыкнул, положил ладонь сверху на ее руку.
– Тогда почему тебя в лес притащили? – В его голосе Аврора услышала иронию, но добрую.
– Потому что я драться не умею. Меня ударили по голове, даже попытаться не успела.
– По голове?
Элайджа развернул ее и ощупал затылок, удрученно вздохнул, ведь Аврора заохала.
– Тошнит? Голова кружится?
– Вроде нет…
– Сотрясения нет. Просто ушиб… но прописываю постельный режим на пару дней. На всякий случай.
– Я в порядке…
– Аврора, – тихо сказал Элайджа, но она замерла, утопая в его голосе, который словно обволок, заставил все звуки вокруг исчезнуть. – Тебе нужно беречь себя. Может, твоя душа и сильна, но не тело. Человеческие тела хрупкие.
Аврора вздрогнула, но звуки уже вернулись, а Элайджа рассмеялся и коснулся щеки.
– Мертвые угодники! Вот теперь ты меня боишься! – Его смех заполнил комнату. – Как только ты захочешь уйти – просто скажи, куда тебя отвести, хорошо?
Аврора кивнула, понимая вдруг, что Элайджа и правда король Подземного царства. Кто еще, как не предводитель хранителей душ, мог остановить мир вокруг одним словом?
2
13 мая
После ужина Дени убедилась, что Эйрин пришла в себя, и решила, что не стоит пока давить на сестру. Еще одна ночь – что изменится? А вот завтра она отвезет ее к бабушке, спросит Джейкоба про записку, выгонит его окончательно из своей жизни, и все вернется в норму. Если когда-либо ее жизнь можно было отнести к категории «норма».
Она помогла Эйрин разобрать диван, обернулась, слыша, как Джейкоб довольно вздыхает, развалившись на ее постели.
– Эх, я скучал по этой кровати! Помню, как мы тут с тобой обнимались, целовались… занимались кое-чем интересным!.. – Джейкоб потянулся, лукаво улыбаясь. – Помнишь, Дени?
– Кровать занята, солнце мое. Здесь спим я и Локи. Ты свое место потерял, пока шлялся неясно где.
Джейк привстал на локтях, нахмурился, но в его глазах продолжали сверкать искорки.
– А где же я буду спать? Не могилу же мне себе выкапывать посреди города?
– Ну… дай подумать. Можно спать на крыше. Можно под автодомом. Или… в душе еще!
Эйрин прыснула, спрятала за косами покрасневшие щеки. Джейкоб усмехнулся, вновь разваливаясь на кровати.
– Вот тебе и прием от женушки!
– Бывшей! – Дени вырвала из рук Джейкоба одеяло и вздернула брови. – Ну?
– Ладно… разложу себе на передних сидениях.
– Можешь вернуться домой на ночь, а утром вернешься.
– И обнаружу, что вы уже уехали без меня?
Джейкоб выглядел разочарованным, хоть и пытался это скрыть, но Дени покачала головой, закатывая глаза и вспоминая, как больно он сделал, когда ушел.
– Вот и славно, спи, где хочешь, – сказала Дени и вывела Локи гулять, лишь бы не смотреть на бывшего мужа. – Хоть в гроб ложись!
Она наблюдала, кутаясь в кофту, как пес радовался вечерней прохладе, когда вслед за ней вышел Джейкоб, и накинул ей на плечи плед.
– Я не хочу с тобой говорить.
– Прости. Я ошибся.
Дени резко повернулась, не заметила привычных смешинок в глазах, заставила себя отвернуться: она не поддастся чарам, не засмотрится на эти мойровы ямочки на щеках!
– Дени, я… – Джейкоб хотел коснуться ее плеча, но передумал. Он прислонился к автодому и спрятал руки в карманы джинсов, что нашлись на верхней полке, ведь Дени так и не сумела выкинуть вещи, что он оставил. – Я должен был остаться с тобой.
– Пара звонков после возвращения и все… не поверю, что ты не смог меня найти. Я… хотела, чтобы ты меня нашел.
– Я боялся. Дени, ты нужна мне.
– А ты мне – нет.
Джейкоб усмехнулся, не веря, ведь видел, как она старалась не смотреть на него, как нервно теребила край пледа, дыша все чаще.
– Тогда зачем я здесь?
– Потому что… я не знаю, что делать. Эйрин не может узнать правду. А я… мойра, ненавижу себя за то, что ничего ей не рассказываю. Ненавижу ложь, но не могу! Понимаешь?
– Понимаю. И ты все делаешь верно. Ты пытаешься ее защитить. – Джейкоб сжал ее плечо, а Дени не стала стряхивать руку. – Эй, я помогу тебе успокоить ее. Вместе мы объясним, что возвращаться некуда.
Дени кивнула, сглатывая слезы. Усталость вдруг навалилась с такой силой, что она едва держалась на ногах. Слишком много встреч, событий, слишком много подавляемых эмоций.
– Почему ты ушел? – прошептала Дени. – Я так просила тебя остаться.
– Я думал…я нужен там. Смогу что-то исправить. Кто ж знал, что было уже слишком поздно, и все кануло в бездну.
– Лостхилла нет. Крылатые исчезли. Но есть другие города, деревни. Столько людей…
– Дени… пустоты все чаще вырываются в Соларис. Врата Подземного царства слабеют. Скоро они рухнут.
– Кто знает, что будет, когда Врата подземки падут… Где все хранители жизни? – Дени повернулась к Джейкобу, взглянула в обеспокоенные глаза.
– Мы это выясним. Вместе.
Дени увидела протянутую руку Джейкоба, поняла, что они вернулись к тому самому разговору, который развел их, создал барьер, толстую стену. Пойти в Соларис? Рискнуть всем? Или остаться в зоне комфорта?
– Вместе. – Дени пожала протянутую руку, чувствуя приятное тепло ладони Джейкоба. – Что будем делать с Эйрин? Я не хочу подвергать ее опасности.
– Она взрослая.
– Ей семнадцать. Будет вот-вот!
– Ты не можешь решать за нее.
– Но и тащить ее с собой в Соларис – полное безрассудство.
– Она не вернется домой, и ты это знаешь. Не отведешь ты – она отыщет путь сама.
– Она не найдет. Путь в Соларис найдет лишь тот, кто уже знает, где Врата.
– Она найдет, Дени. Она там была.
Дени тряхнула плечами и тяжело вздохнула.
– Ей было пять.
– Она найдет.
– Попробуй ее завтра запугать, ладно? Расскажи какие-нибудь страсти про Соларис.
– Там не так плохо, как ты думаешь. Есть весьма развитые города. Увидит Старлайт – и влюбится в него. Но я попробую.
Дени кивнула и позвала Локи в дом. Она покрылась мурашками, понимая, что буря подходит все ближе и вот-вот накроет автодом. Ждала момента, когда останется с Джейкобом наедине, чтобы показать ему записку и обсудить все, но уже догадалась, что сестренка останется с ней. В прошлый раз она бросила Эйрин с женщиной, которую боялась и втайне ненавидела, ведь бежала от ответственности и не представляла, как растить пятилетнюю девчонку. Дени и сейчас боялась ответственности, бежала от нее, прячась, как улитка, в своем автодоме, но понимала, что пора брать судьбу в свои руки.
3
1 апреля 5557 года от создания Врат
Дафна Грей бежала так быстро, словно за ней мчалась сама смерть. Хотя, в какой-то степени, это было действительно так, ведь ее преследовал принц Подземного царства и его верные хранители душ. Она знала, что ему нужно. Догадывалась, что он с ней сделает, едва поймает. А потому, продолжала бежать с такой скоростью, словно от этого зависела ее жизнь… Стойте-ка, и правда зависела!
– Мойра! Крылья мне в рот! – ругалась Дафна, оглядываясь.
Она забежала в арку, проехала на подошвах по мокрому асфальту, упала, но тут же вскочила и понеслась дальше. В боку кололо, а в груди жгло так, словно постарался стихийник огня, но нет, просто ее легкие не привыкли к таким нагрузкам.
– Мойра. – Дафна прижалась к стене многоэтажки в центре Портуса. Ей бы только добежать до Врат – а там она снова сможет использовать свою стихию, чтобы дать отпор преследователям. И какую мойру ее потянуло в Терравил? Стоила ли новая книга любимого писателя таких жертв? Дафна уже и сама сомневалась.
Она жила в городе под названием Мортус, расположенном у озера, что прозвали озером Сожалений. Могла бы переехать в место получше, ведь в Соларисе уважали и любили стихийников земли, но не желала. Ей нравилась небольшая комнатка, которую она снимала в доме у пожилой женщины – стихийницы воды. Нравилась работа в теплицах, где она выращивала овощи и фрукты. Нравилось, что все в городе уже запомнили ее – тихую одиночку, которая чуть что выпускала колючки, – а потому не лезли в душу. Она усвоила урок и больше ни с кем не сближалась.
И еще она знала, что в Мортусе она в относительной безопасности. Никто и не думал искать ее у озера Сожалений.
«Любовь – это слабость. Ведь в конце будет больно. Только если ты не сдохнешь раньше всех», – не уставала напоминать себе Дафна, потерявшая семью в двенадцать лет во время Великого пожара. Она еще помнила лица тех, кто принимал ее в свой дом, но потом выгонял, ведь не хотел тащить на себе лишний рот.
Дафну спасла стихия. В Мортусе предложили работу, несмотря на то, что ей было всего пятнадцать. Так она там и осела.
– Она где-то тут, – услышала Дафна холодный голос одного из хранителей душ. Она стояла во дворе-колодце с единственным выходом – через арку. Она сама себя загнала в тупик.
Она прикусила язык, злясь, а потом вновь побежала. Она так просто не сдастся! Дафна заприметила впереди небольшое здание с вывеской «ритуальные услуги», выругалась, но все же потянула дверь. Знала, что душнилы видели, куда она побежала, знала, что они следуют за ней. Знала, что ей конец.
«Еще чуть-чуть, и встретишься с мойрами», – пронеслось в голове, и Дафна засмеялась.
В ритуальных услугах царил полумрак, холодный воздух обдавал вспотевшее лицо, а сердце колотилось так быстро, что норовило выпорхнуть из груди. Переводя дух, Дафна подбежала к двум парням, что скучающе пялились в телефоны. Вокруг стояли закрытые гробы разных цветов и размеров, искусственные цветы в вычурных вазонах, вдали виднелись примеры памятников.
– Помогите! За мной гонятся!
Один из парней насмешливо взглянул на нее. Темные, как ночь, волосы он уложил так, чтобы они стояли, черная рубашка была застегнута лишь на пару нижних пуговок, оголяя грудь, небольшие темно-карие глаза сверкали. Он деловито облизал губы, а потом открыл ближайший гроб с бордовой обивкой и кивнул на него.
– Залезай.
Дафна округлила глаза, едва дыша от страха и смятения. Это он ей в гроб предлагает лечь? Живой? Она посмотрела на второго парня, брюнета со скучающим взглядом, но тот пожал плечами.
– Ну?
Дафна услышала топот у двери, выругалась и легла в гроб. Когда голова коснулась мягкой подушки, звякнул колокольчик, а крышка захлопнулась, погружая в темноту. Она зажала рот, пытаясь не закричать, но ужас и страх обволакивали, словно тягучий мед, на который слетались осы, жалящие тело.
– Девушку не видели? – спросил хранитель душ холодным тоном. – Волосы еще такие, с зелеными прядями.
– Девушку? – Дафна узнала голос, что велел залезть в гроб. – Нет, сегодня тихо, как на кладбище.
Дафна вслушивалась, силясь расслышать, что ответил хранитель душ, но слышала только биение своего сердца. Тук-тук. Вот сейчас они откроют крышку и найдут ее. Посмеются. И прям в гробу доставят принцу. Вот он повеселится!
Когда Дафна вновь увидела свет, над ней склонился темноволосый парень. Она зажмурилась, а он довольно ухмыльнулся.
– Давай так: мы вынесем тебя в гробу, а то они стоят у входа. Похоже, не поверили.
Дафна заморгала, силясь придумать достойный ответ, но не смогла. Тогда парень чарующе улыбнулся и вновь захлопнул крышку гроба.
Дафна, пережившая Великий пожар, думала, что готова уже ко всему. Но, как оказалось, просто лежать и ждать неизбежного куда тяжелее, чем когда исход ситуации зависит от тебя самого. Она нервно кусала губы, чувствуя, как гроб проносили через двери. Она схватилась за бордовую обивку, едва не визжа:
«Ногами вперед несут, мойровы дети!».
Хуже всего была неизвестность – что, если темноволосому предложили денег, и он нес ее прямиком в фургон, который доставит глупую стихийницу принцу?
Поэтому, когда крышка вновь открылась, впуская солнце, Дафна зажмурилась, стирая слезы с щек. Она представляла, как выглядела – заплаканные небольшие глаза, острый покрасневший носик, искусанные губы. Столько лет не плакала, удерживаясь на краю душевного обрыва, по которому ходила, но стоило оказаться в гробу, как она не выдержала. Воспоминания навалились на хрупкие плечи, напоминая, как ее родители лежали в таких же гробах. Как их обугленные тела выносили вперед ногами, когда нашли после пожара.
– Эй, мышонок, вылезай давай!
Дафна ощутила руку на своем плече и все же открыла глаза. Темноволосый подмигнул и потащил на волю.
– Всего лишь гроб, ничего страшного. Или в предрассудки веришь?
– Мышонок? – спросила Дафна, вытирая слезы. Она выбралась на асфальт, отряхнула джинсы, оглядываясь. Увидела арку, через которую и забежала в ловушку, поняла, что ее вынесли из двора. Двора, где все еще ждали преследователи.
– Чем-то похожа на мышонка, – улыбнулся парень, проводя рукой по ее круглому небольшому подбородку с ямочкой. – И это комплимент, если что.
Дафна сузила глаза, но промолчала, не желая ругаться с тем, кто спас ее от погони, но про себя обругала всеми бранными словами, что знала, коих успела выучить много за время работы в теплицах. Второй парень нервно кашлянул, и темноволосый подтолкнул Дафну к машине.
– Посиди тут. Я помогу донести гроб и отвезу тебя, куда скажешь. Джош, кстати.
Дафна заморгала, силясь понять, кто этот парень и что ему от нее нужно. Она взглянула на его протянутую руку, но не пожала. Джош дернул плечами и улыбнулся, щелкнул брелком и подтолкнул к машине.
– Я быстро.
Джош открыл дверь, развернулся, и они с парнем потащили гроб назад. Дафна нахмурилась, пытаясь предугадать реакцию душнил на подобные подозрительные действия. И едва Джош и его напарник скрылись, захлопнула дверь машины и пошла прочь.
Она шагала, сдерживая стоны, ведь стерла ноги новыми кедами. Скорее всего до крови, но времени снять обувь и проверить не было. Солнце палило, жгло глаза, мешая оценить ситуацию, а потому она вздрогнула, услышав сигнал машины.
– Мышонок! Они тебя так найдут.
Дафна сощурилась, злясь все сильнее. Мойра! И что ему от нее нужно? Джош сбавил скорость и открыл окно, чтобы поговорить с ней. В темно-карих глазах скакали смешинки, а на губах расплылась улыбка.
– Мышонок!..
– Не называй меня так.
Дафна понимала, что следовало поблагодарить Джоша, ведь это он придумал план спасения, реализовал его, но слова застряли в горле.
– Так я не знаю твоего имени! Скажи лучше, на кой ты хранителям душ?
Дафна замерла, Джош проехал чуть вперед, затормозил и высунулся в окно.
– Ну?
– Кто ты?
– Залезай в машину, расскажу.
Дафна помотала головой. Она и раньше не хотела доверять Джошу, а теперь и подавно.
– Покажи запястье.
Джош тяжко вздохнул, закатал рукав рубашки, показывая черную метку в виде черепа и костей, и знака Подземного царства в полукруге – некромант. А потом его улыбка померкла, едва он заметил что-то вдали.
– Мышонок, решайся. Либо я, либо душнилы.
Дафна обернулась и заметила то, что увидел Джош: хранители душ направлялись к ней. Выругалась и оббежала машину, села на переднее сидение.
Едва она хлопнула дверью, машина сорвалась с места, унося их от душнил. Дафна вжалась в спинку, нервно застегивая ремень, так быстро они ехали. Джош выглядел спокойным, держал руль одной рукой, не забывая поглядывать на испуганную Дафну. Он обгонял машины, забывал тормозить на светофорах, и выглядел таким довольным, словно занял трон Солариса.
Джош резко свернул, так что Дафна вцепилась в ручку двери, вскрикнув.
– Мертвые угодники! С ума сошел?
– Мы же от душнил убегаем? – улыбнулся Джош.
– Они пешком же! Не догонят!
Джош пожал плечами, а потом затормозил на светофоре. Он схватил Дафну сорвал платок с ее запястья, провел пальцами по зеленой метке в виде дерева и завитушек вокруг.
– Земля! Так и знал.
Джош вдавил педаль газа, заставляя машину резко сорваться с места. Дафна охнула. С таким водителем она встретится с принцем еще быстрее – когда умрет.
Зеленые пряди упали на глаза, едва Джош резко затормозил у леса. От природы все ее волосы были зелеными, но она красила их в коричневый, оставляя лишь несколько прядей для красоты.
– К Вратам же?
– Угу.
Дафна выползла из машины, борясь с тошнотой после поездки, в глазах темнело, а волосы упали на пухлые щеки.
– Да ладно тебе. Идем скорее, пока душнилы не появились.
Джош схватил ее за руку и потащил за собой. Дверь со стороны водителя осталась открытой.
– Машину не закроешь?
– А? – Джош обернулся, а потом тряхнул плечами. – Машина не моя.
Дафна нахмурилась, жалея все сильнее, что забежала через ту мойрову арку. Она пыталась себя успокоить, что сейчас они пройдут через Врата, и она сможет оторваться от Джоша. Но потом вспомнила, что до них около часа ходьбы по лесу. Расстроилась.
