Николай Никишин
Орден Превыше Всего
Глава 9
С момента охоты в Лисинских угодьях прошла неделя. Все эти дни после возвращения в Петербург Александр готовился к посвящению в ряды Ордена «Возрождения». Он был сильно взволнован, хотя, казалось, всё уже решено: своими усилиями он заслужил это право. Никто не упрекнёт его в том, что дядя поспособствовал его продвижению. Наоборот, многие будут рады видеть в своих рядах молодую кровь, которая с честью примет на себя бремя защитника России и мира от нечисти.
За эту неделю Александр лишь пару раз выбрался на прогулку с Ксенией. Всё остальное время он посвящал беседам с отцом, обсуждая, как лучше вести себя перед важными гостями из Европы. Ожидалось, что те будут задавать ему вопросы, связанные с деятельностью Ордена. Нужно было произвести безупречное впечатление, чтобы заручиться поддержкой охотников, если судьба когда-нибудь приведёт его в Европу.
Посвящение планировалось провести за городом, в имении Петра Андреевича. Дом Великого магистра гостеприимно распахнул свои двери для охотников. Ожидалось прибытие множества гостей: представителей из Германии, Англии, Франции, Австро-Венгрии, Сербии. Помимо самого посвящения, участники должны были обсудить политическую обстановку, грозящую втянуть страны Европы в большую войну. Среди самых значимых гостей выделялся Кальвин Фогт – Великий Магистр Германского Ордена.
К удивлению Александра, его дядя пригласил его на посвящение охотников из Ордена «Света». Среди приглашённых оказались Ксения и её отец, Григорий Иванович Уваров. Это событие стало беспрецедентным не только для российского отделения Ордена, но и для всей его истории.
Ранее подобное считалось недопустимым, из ряда вон выходящим. Однако Пётр Андреевич решил, что пришло время искать новых союзников. Число монстров не уменьшалось, а европейские монархи, жаждущие новых территорий и залежей полезных ископаемых, были готовы отправлять на гибель миллионы солдат.
Имение дяди Александра представляло собой величественный дворец, расположенный в самом сердце леса под Петербургом. Построенный в стиле классицизма, он напоминал Большой Гатчинский дворец. Местоположение дворца не указывалось на картах, а обширная территория вокруг, охватывающая десятки километров, считалась собственностью семьи Державиных. По заключённым договорам даже сам Император не имел права ступить на эту землю без предварительного уведомления.
Имение круглосуточно охранялось и патрулировалось специально нанятыми легионами солдат, преимущественно из Царства Польского и княжества Финляндского. Эти солдаты не имели никакого отношения к Ордену.
Пётр Андреевич не жалел средств на обеспечение охраны. Однако его забота заключалась не столько в собственной безопасности, сколько в демонстрации силы перед европейскими коллегами.
Великий Магистр умел не только тратить деньги, но и зарабатывать их. На его землях находились несколько деревень. Крестьяне, проживавшие там, трудились на полях, где летом выращивались пшеница и другие культуры, работали на мельницах и в пекарнях. Особое внимание уделялось кузнечному делу: специально обученные кузнецы, выходцы из крестьянской среды, занимались ковкой серебряного оружия. Этот арсенал поставлялся охотникам Петербурга. Для получения необходимых навыков кузнецов отправляли на оружейные заводы России и Европы, где их обучали ремеслу изготовления серебряных клинков.
Фактически это было небольшое микрогосударство в пределах огромной империи.
Посвящение было запланировано в два этапа. Первый начинался ровно в восемь часов вечера. В это время высокопоставленные члены Ордена, включая Петра Андреевича и Павла Андреевича, собирались обсудить политические вопросы, а их подчинённые могли насладиться отдыхом. Для гостей была подготовлена обширная программа: стрельбище с огнестрельным оружием из разных стран, выставка охотничьих трофеев русского Ордена, включающая чучела монстров, черепа вампиров, оккультные артефакты и многое другое.
Ещё утром слуги начали накрывать огромный пиршественный стол. Блюда русской кухни были представлены в изобилии: икра, десятки видов жареной рыбы, пироги, блины, дичь и множество разносолов. Не забыли и о напитках: шампанское, водка, коньяк, вино и медовуха, всё исключительно местного производства. Каждый мог поднять бокал за нового члена Ордена.
Второй этап посвящения должен был начаться после полуночи. Александр совершенно не знал, что его ждёт. Ритуал был окружён тайной, и ему ещё ни разу не довелось наблюдать за тем, как кто-то становится охотником.
Когда старинные часы пробили восемь вечера, гости начали прибывать. На просторный двор, освещённый десятками фонарей, один за другим въезжали дорогие автомобили. Электричество имения, обеспечиваемое собственной подстанцией, позволяло ему выглядеть ярким островом света посреди ночного леса.
Первым во дворец вошёл Кальвин Фогт. Высокий, подтянутый мужчина пятидесяти восьми лет, гладковыбритый, с аккуратно уложенными назад светлыми волосами. Лицо пересекали глубокие шрамы – следы схваток с тварями, полученные в его молодости. На нём был светло-серый генеральский мундир, украшенный многочисленными наградами, среди которых выделялись знаки отличия, вручённые кайзером Вильгельмом II и другими европейскими монархами.
Среди его наград особенно примечательными были:
Орден Красного орла – рыцарская награда королевства Пруссии.
Военный орден Марии Терезии – высший австрийский военный орден.
Благороднейший орден Подвязки – одна из древнейших рыцарских наград Великобритании.
Императорский Орден Святого Благоверного Князя Александра Невского – престижная награда Российской империи.
Орден Александра Невского был особенно значим. Он был учреждён Петром I для награждения за военные заслуги, а позднее стал вручаться и выдающимся охотникам. Этот орден представлял собой четырёхконечный крест с расширяющимися концами, между которыми размещались двуглавые орлы. В центре креста находился круглый медальон с изображением Александра Невского верхом на коне.
Кальвин Фогт получил этот орден за невероятный подвиг: в одиночку он одолел оборотня, принявшего облик медведя, и этим спас множество жизней.
– Добрый вечер, господа! – поприветствовал Кальвин Фогт на безупречном русском языке. Его речь звучала почти без акцента, что не удивляло: в молодости он обучался охотничьему мастерству в Петербурге. – Для меня большая честь присутствовать на столь знаменательном событии для тебя и твоего брата, – добавил он, обращаясь к Петру Андреевичу и отцу Александра.
– И я рад тебя видеть, мой друг, – Пётр Андреевич с улыбкой крепко пожал ему руку обеими руками. – Надеюсь, дорога не слишком утомила?
– Нисколько!
Кальвин Фогт обменялся приветствиями со всеми присутствующими: Александром, его отцом, а также остальными охотниками. С разрешения хозяина он прошёл в дом. Осмотревшись, он направился в зал, где был накрыт праздничный стол, и обратился к своим людям:
– Ich muss privaten angelegenheit sprechen mit dem Großmeister.
Александр знал немецкий и понял, что Фогт сказал своим людям, что ему нужно обсудить личные дела с Великим Магистром. Парень понимал, что содержание этого разговора его пока не касается.
Вскоре два Великих Магистра вместе с отцом Александра удалились, оставив молодого человека встречать остальных гостей. Немецкая группа охотников, состоящая из шести человек, быстро адаптировалась, общаясь с русскими коллегами, с которыми у них явно были давние связи.
После немецких охотников стали прибывать другие представители Европы. Среди гостей были как мужчины, так и женщины, а также несколько известных русских охотников. Многие приветствовали Александра, поздравляя его с предстоящим вступлением в Орден. На это он смущённо отвечал, что посвящение ещё впереди.
Среди особенно интересных личностей выделялись британский охотник Освальд Райнер – молодой мужчина двадцати пяти лет с аккуратно зализанными волосами, а также князь Феликс Юсупов, двадцатисемилетний племянник императора Николая II. Феликс совсем недавно женился и готовился к свадебному путешествию.
Последними прибыли Ксения, её отец и ещё трое охотников из Ордена «Света», включая графа Анатолия Свиридова. Все они, кроме Григория Ивановича, были одеты в тёмные кожаные плащи, скрывающие военную форму русской армии с нашивками Ордена. На самом же Григории Ивановиче был генеральский мундир, подчёркивающий его статус главы Ордена.
– Здравствуй, Александр. Ксения много о тебе рассказывала! – поприветствовал юношу Григорий Иванович, крепко пожимая ему руку. – Для меня большая честь находиться на столь важном для вашего Ордена событии. Надеюсь, что наше сотрудничество, начавшееся в Гатчине, будет продолжено.
– Взаимно! – кратко ответил Александр. – Прошу, располагайтесь.
Александр жестом пригласил представителей Ордена «Света» пройти в зал. Когда они вошли, взгляды присутствующих охотников мгновенно обратились к ним. В этих взглядах читалось недоверие, словно невысказанные слова: «Им здесь не место!».
Однако мнение было не единодушным. Князь Феликс Юсупов первым протянул руку гостям из некогда враждебного Ордена. Он тепло поприветствовал их и пригласил присоединиться к своему разговору с британскими охотниками. Судя по тому, с какой дружелюбной теплотой он встретил графа Анатолия Свиридова, их знакомство явно было давним.
Ксения же предпочла компанию Александра. Парень предложил ей руку, и они вместе прошли к окну, прихватив со стола два бокала с шампанским.
– Это лучший месяц в моей жизни! – с восторгом воскликнул Александр, отпив глоток шампанского. – Столько всего произошло.
– Ты хочешь сказать, что встреча со мной равносильна твоему вступлению в Орден? – хитро поинтересовалась Ксения, взглянув на него с лёгкой усмешкой.
– Не заставляй меня выбирать… – ответил он, уклончиво улыбнувшись.
Ксению такой ответ, похоже, не удовлетворил. Она уже открыла рот, чтобы задать новый вопрос, как в зал вошли Пётр Андреевич и отец Александра, а следом за ними появился Кальвин Фогт.
– Друзья, братья, союзники! – громко начал Пётр Андреевич, привлекая внимание всех присутствующих. – Вы все знаете, зачем мы здесь собрались. Сегодня мой племянник Александр станет одним из нас. Он доказал своё право не словами, а делами. Но прежде нам необходимо обсудить вопросы, требующие особого внимания.
Он сделал паузу и продолжил:
– Я прошу вышестоящих представителей Ордена из Европы пройти за мной. Если никто не возражает, глава Ордена «Света», наш союзник Григорий Иванович Уваров, присоединится к нам.
В зале повисла тишина, и никто не выразил возражений.
– Добро, – добавил Пётр Андреевич. – Все остальные, прошу садиться за стол. А если кому-то хочется пострелять, во дворе вас ждёт стрельбище.
После его слов охотники разделились. Первая группа, с бокалами в руках, отправилась на собрание. Остальные заняли места за столом. Александр и Ксения, не испытывая голода, решили воспользоваться приглашением и пострелять во дворе.
Они надели тёплую одежду и вышли на улицу. Вечер был тихим, безветренным. Небо укрывали облака, из которых медленно падал мелкий снег, оседая на их пальто. Они прошли за дворец, где их уже ждали двое слуг.
Первый был молодым конопатым парнем, чуть старше самого Александра. Второй – рыжебородый мужчина лет тридцати пяти или сорока с добродушным лицом, усыпанным веснушками. Оба были одеты в полушубки, которые спасали от зимнего холода. Их лица выглядели довольными и сытыми.
Пётр Андреевич никогда не жалел средств на своих слуг. Пусть они не вкушали изысканных блюд, как Великий магистр, но их питание было явно на высоте.
– Доброго вечера, – поприветствовал слуг Александр. – Хорошая погода!
– Добрая, ваше благородие! – отозвался один из слуг, слегка поклонившись. Второй повторил его жест. – Желаете с сударыней пострелять?
Александр кивнул и перевёл взгляд на оружие, разложенное на деревянном ложе. Его внимание привлекла немецкая Mauser 98 – магазинная винтовка, славящаяся своей надёжностью. Сняв варежки и убрав их в карман, он взял винтовку за цевьё, ощущая холод от дерева.
В это время один из слуг направился к небольшой постройке у стрельбища. Он потянул за рычаг, и мгновенно зажглись фонари, ярко осветив окружающее пространство.
Александр зарядил винтовку, прижал приклад к плечу и, затаив дыхание, прицелился. Снег к этому моменту совсем прекратился. Его цель – самая дальняя мишень: фанерный силуэт человека с руками, спрятанными за спину.
Прогремел выстрел. Промах. Вторая попытка. Третья. Снова мимо.
– Нужно пристреляться… – попытался оправдаться он.
– Можно? – спросила Ксения. Но, не дожидаясь ответа, ловко выхватила винтовку из его рук.
Мгновение на прицеливание. Выстрел. Прямое попадание в фанерную голову. Ещё один выстрел – и на соседней мишени появилась точно такая же дыра.
Ксения, улыбнувшись, повертела винтовку в руках, как бы дразня Александра, и аккуратно положила оружие обратно на ложе. Она явно стреляла лучше него.
Позади них раздались пьяные возгласы. К стрельбищу, слегка пошатываясь, направлялись несколько охотников в офицерской форме русской и германской армий. На правых рукавах их одежды виднелись оранжевые нашивки с символом Ордена.
Охотники проходили мимо пары, разговаривая то на русском, то на немецком. Судя по обрывкам фраз, один из офицеров делился неудачами в любви.
Добравшись до стрельбища, они остановились. Все, кроме одного, который оказался слишком пьян, закурили. Табачный дым быстро окутал пространство вокруг них. Они не торопились стрелять, вместо этого медленно рассматривали выставленное оружие.
– Герр Штраус, не хотите показать, что бы вы сделали, если бы Pimmel2 Томас попался вам на глаза? – с издёвкой спросил один из русских охотников, мужчина с пышными гусарскими усами.
– Просим! Просим! – подхватили остальные, весело переглядываясь.
Герр Штраус, молодой, гладковыбритый блондин с опухшим от выпивки лицом, окинул взглядом ложа. Он нашёл знакомое оружие, но не успел даже прицелиться.
Внезапно его вырвало. Он отбежал от группы на несколько метров, испачкав белоснежный снег грязной субстанцией.
– Scheiße…3 – пробормотал Штраус, с трудом стоя на ногах.
Компания охотников разразилась громким смехом. Они обступили своего товарища, хлопая его по спине и шутя о том, какое он «пьяное животное», неспособное пить как следует.
– Пойдём в дом… – тихо предложил Александр Ксении. Ему явно не нравилось находиться рядом с шумной и пьяной компанией.
– Настрелялся? – с довольной улыбкой спросила Ксения, явно подразумевая его неудачные выстрелы.
Александр не ответил, лишь усмехнулся и направился вперёд. Девушка, слегка приподняв бровь, последовала за ним.
Когда они вернулись в дом, за столом всё ещё сидели охотники. Они продолжали пить, но таких сильно пьяных, как те, что встретились им на улице, видно не было.
Александр взял со стола два бокала с шампанским и протянул один Ксении. Девушка, однако, не торопилась пить.
– Чем теперь займёмся? – спросила она, бросив взгляд на парня. Ей хотелось посмотреть импровизированную выставку трофеев, которую подготовил дядя Александра, но она предпочла дождаться его решения. – Может, посмотрим на выставку?
– Ты хочешь смотреть на чучела? – с усмешкой ответил Александр, вопросом на вопрос.
– Тогда, что вы, Александр, хотите предложить?
– У меня есть пара идей! – его глаза хитро блеснули. Отпив немного шампанского, он поставил бокал на стол и протянул девушке руку. – Пойдём.
Ксения на мгновение замялась, но затем согласилась. Они покинули комнату, пройдя через вестибюль на второй этаж. Тот был тёмным, с закрытыми дверями. Сегодняшняя церемония, как они знали, должна была пройти в святилище, расположенном под имением, и второй этаж оставался пустым.
Александр и Ксения прошли по тёмному коридору и оказались в просторном, пустом зале с зеркальным паркетом. Единственным источником света здесь был яркий лунный свет, льющийся через высокие окна.
Они подошли к одному из окон, полюбовавшись видом. Яркий месяц висел на звёздном небе, окружённый мириадами далёких светил, манящих своей неизведанностью.
– Как красиво! – восхитилась Ксения, глядя на ночное небо.
– Но для меня нет ничего прекраснее вас, – тихо ответил Александр, обнимая её за талию. Он медленно наклонился и начал целовать её шею. Её аромат, смесь цветочных духов, был настолько манящим, что он не мог остановиться. – Я люблю вас, Ксения…
– Александр, перестаньте… – тихо попыталась возразить Ксения, но голос её дрогнул. Она поддалась своим чувствам. – Не нужно…
Девушка повернулась, и их взгляды встретились. Через мгновение их губы слились в страстном поцелуе – сладком, манящем и всепоглощающем для обоих.
Руки Александра скользнули вниз, оказавшись на её бёдрах. Ксения попыталась оттолкнуть их, но он лишь крепче обнял её. До неё у Александра не было опыта в отношениях, и он всегда считал себя скромным юношей. Но сейчас страсть полностью захватила их обоих.
Александр прижал Ксению к стене, осыпая её лицо поцелуями. Она, обвив его спину руками, впилась ногтями в его рубашку.
Он собрался пойти дальше, его правая рука потянулась к пряжке ремня, но внезапно донёсшиеся из коридора шаги и голоса заставили его остановиться.
Александр быстро отпустил Ксению. Они обменялись быстрыми взглядами и поспешили спрятаться в тёмном углу зала, куда не проникал лунный свет.
В зал вошли двое: Павел Андреевич и граф Свиридов. Они громко спорили, видимо, покинув совещание раньше времени.
– Вы, граф, понимаете не хуже меня, что рано или поздно ждёт Европу. Если войны не будет в этом году, то она нагрянет к нам на порог в следующем. Россия не сможет остаться в стороне, и это чревато для нас крайне дурными последствиями. Я вам, как генерал русской армии, говорю: ресурсов хватит, даст Бог, на год, не больше! – Павел Андреевич сделал паузу. – А что потом? Потом крах…
– Я прекрасно это понимаю. Но что вы хотите от нас?
– Помощи! – твёрдо ответил генерал. Он прошёл несколько шагов вперёд, развернулся и снова посмотрел на графа. Анатолий остался стоять на месте.
– Вы знаете, что Пётр Андреевич строго следует уставу Ордена и не станет вмешиваться в политику, – возразил Анатолий. – Однако мысль о союзе между нашими Орденами через брак Ксении и Александра уже несколько недель не выходит у него из головы. Почему бы ему не закрыть на что-то глаза, позволив вам действовать? Например, чтобы выиграть время для подготовки страны к войне. Разве я не прав? – высказался граф.
– И да, и нет… – Павел Андреевич заметно заволновался. – Всё куда сложнее. Если брак между Александром и Ксенией состоится, союз наших Орденов будет действовать только в пределах России. Европейские представители вряд ли поддержат нас. К тому же зачем вмешиваться в чувства двух молодых сердец? Если они действительно любят друг друга, то что мешает нам объединить усилия ради борьбы с монстрами, а не втягиваться в политические интриги?
– Вы видите в сыне себя, – возразил граф, чуть повысив голос. – Как и вы двадцать лет назад, он полюбил одного из нас, и вы не считаете это проблемой. А вмешаться в политику, чтобы предотвратить войну, – это, по-вашему, нарушение устава Ордена? Орден превыше всего, не так ли?
– Анатолий, вы уходите от ответа, – раздражённо произнёс Павел Андреевич. – Вы приравниваете заключение брака к политическому вмешательству, а это совсем не одно и то же!
Генерал начал приходить в ярость. В его тоне звучала стальная решимость. Он резко указал рукой на тёмный угол зала, где, буквально вжавшись в стену, находилась пара.
– Скажите прямо: готовы ли вы оказать помощь?
Граф на мгновение замолчал.
– Наверху меня за это не похвалят…
– Когда вы в последний раз общались с Михаилом, Гавриилом или, кто там у вас? Мне известно, что кроме Лахабиэля в рядах Ордена «Света» нет ангелов.
Эти слова заставили Анатолия замолчать. Генерал был прав. Брак – это мелочь, но любое вмешательство в политику могло бы изменить ход мировой истории. Орден «Возрождения» всегда строго придерживался традиций, избегая любого влияния на революции, войны или катаклизмы. Их главная задача – борьба с тварями, угрожающими человечеству.
Однако мысль сверлила разум графа: какой смысл защищать людей от монстров, если войны забирают больше жизней, чем любой вампир? Лично он не разделял принципов своего Ордена, и генерал Павел Андреевич знал это, обращаясь именно к нему.
– Я поговорю со своими людьми на Балканах, – после короткого раздумья ответил Анатолий. – Сербские охотники давно мечтают отбросить принципы. Они ведь однажды не помешали свергнуть Обреновичей4 с трона.
– Благодарю. Всё, что вам потребуется, я предоставлю, – твёрдо пообещал Павел Андреевич.
– Только одного я до сих пор не понимаю. Что мы должны сделать? Убить германского кайзера, который грезит войной? Или что?
– Мы должны предотвратить войну… – тяжело вздохнул генерал. Он достал из кармана часы и бросил на них взгляд. – Скоро начнётся церемония посвящения. Нужно найти Александра. Уверен, он сейчас с Ксенией. Ему нужно дать последние наставления.
Генерал и граф молча покинули зал, оставив его в тишине.
Александр и Ксения осторожно вышли из тёмного угла. Они стояли в растерянности, осознавая, что стали свидетелями разговора, который не должны были слышать.
***
Стараясь не привлекать к себе внимания, Александр и Ксения спустились обратно на первый этаж.
Они решили разделиться: Александр направился в туалет, а Ксения – в зал, где продолжали пировать охотники.
Девушка так спешила, что в дверях носом уткнулась в грудь графа Свиридова.
– А я вас, сударыня Ксения, повсюду ищу! – с улыбкой произнёс он. – Были с Александром?
– Всё вам расскажи, – парировала она, пытаясь пройти мимо.
Но граф аккуратно поймал её за руку, мягко, но настойчиво останавливая. В его взгляде появилась нотка обеспокоенности.
– Вы чем-то взволнованы. Александр вас не обидел?
– Всё в порядке, – поспешно ответила Ксения, глядя в сторону. – Я как раз его ищу. Он ушёл в ванную комнату и почему-то долго не возвращается. Видимо, перебрал с шампанским. Прошу, отпустите меня! – добавила она, пытаясь освободить руку.
Анатолий пристально взглянул на неё. Её голос звучал ровно, но в глазах он уловил тревогу и недосказанность. Что-то явно произошло. Если Александр тут ни при чём, то в чём дело? Однако он не стал задавать лишних вопросов и спокойно отпустил её руку.
Ксения хмуро кивнула и поспешила пройти мимо.
Когда девушка скрылась за дверями, граф мысленно упрекнул себя за этот момент. Ему совсем не хотелось, чтобы Ксения пожаловалась отцу. Ссориться с главой Ордена сейчас было крайне нежелательно. Тем более, что Григорий Иванович, судя по всему, пребывал в приподнятом настроении после собрания.
Анатолий с досадой отметил, что Пётр Андреевич, в отличие от своего брата Павла, избегал обсуждения острых вопросов. Граф окончательно убедился: как охотник Пётр был великолепен, но как человек, смотрящий вперёд и оценивающий перспективы, он был совершенно бесполезен.
«Если будет война, Орден в России при нём её просто не переживёт», – подумал граф.
Ещё более разительным казался контраст между Петром Андреевичем и Кальвином Фогтом, присутствующим на сегодняшнем собрании. Немецкий Великий магистр был полной его противоположностью. Фогт готов был пойти на всё, лишь бы сохранить существование Ордена при любом политическом строе, даже если это потребует идти против традиций.
Вскоре Анатолий заметил Александра. Тот спокойно прошёл мимо, но графу показалось, что он украдкой бросил на него взгляд. Это было недоверие или что-то другое? Анатолий не мог сказать. Он решил поговорить с ним, но тотчас подошёл Павел Андреевич и увёл Александра в другую комнату. С минуты на минуту должна была начаться церемония посвящения.
Граф начал жалеть, что согласился прийти. Для себя он сегодня ничего не приобрёл – скорее, потерял. Он подошёл к столу, взял рюмку водки и, в компании одного из сербских охотников, закусил ложкой чёрной икры.
В зал вошёл Пётр Андреевич вместе с Кальвином Фогтом и громко объявил, чтобы все охотники следовали за ним.
Анатолий, как и остальные, подчинился. Он выпил ещё немного и направился вслед за всеми. Великий магистр вёл их в подземные помещения, расположенные под имением.
По пути Анатолий поравнялся с Григорием Ивановичем и Ксенией. Глава Ордена ничего не сказал, значит, Ксения промолчала о их не совсем удавшемся разговоре.
– Умеет держать эмоции при себе. Молодец, – подумал Анатолий про девушку. – Далеко пойдёт.
Тем временем Александр с отцом спустились в подземное святилище через другой вход. Перед этим Александр переоделся в новенькую офицерскую форму с оранжевой нашивкой на правой руке, на пояс повесил подаренную дядей саблю и кобуры с пистолетом. На груди блестела Георгиевская медаль 4-й степени с надписью: «За храбрость». Его заслугу в успешной охоте в Гатчине оценили при царском дворе. Точно такие же медали получили и остальные охотники, включая членов Ордена «Света». Пётр Андреевич заранее передал их Григорию Ивановичу для награждения его людей.
– Сейчас исполнится твоя мечта! – гордо произнёс Павел Андреевич. – Лично я стал охотником только в двадцать.
– Ученик превзошёл учителя, – сказал Александр, глядя в зеркало. Он слегка волновался, ведь ждал этого момента с самого детства. – Не думал, что стану охотником так скоро.
Павел Андреевич подошёл к сыну, положив руки ему на плечи:
– Моя заслуга меньше, чем твоего дяди. Всё, что ты умеешь, дал он. Я лишь наставлял тебя, учил смотреть в будущее. Сейчас мир другой, не такой, как сто лет назад. Мы больше не можем стоять в стороне, пока человечество разрушает само себя. – Он поправил воротник на форме сына. – Помни об этом, неся бремя охотника.
– Буду! – твёрдо ответил Александр.
– Пойдём, нас ждут.
Они направились по слабо освещённому коридору. С каждым шагом сердце Александра билось всё сильнее. Дойдя до массивной двери, Павел Андреевич толкнул её. Дверь открылась, и перед Александром предстало огромное святилище. Оно освещалось десятками факелов, высокие потолки поддерживали массивные мраморные колонны, украшенные гербами Ордена. Вдоль стен стояли охотники. Среди них Александр заметил Анатолия и Ксению – их взгляды были прикованы к нему.
У самой статуи феникса, в конце святилища, стояли два Великих магистра – России и Германии. Они держали в руках мечи, а их лица скрывали капюшоны.
– Александр! – раздался громкий голос Петра Андреевича. – Подойди к нам!
– Иди, – сказал Павел Андреевич, мягко подтолкнув сына вперёд.
Александр, придерживая саблю, уверенно зашагал мимо рядов охотников к магистрам. Тем временем Пётр Андреевич начал говорить:
– Более четырёхсот лет назад в Италии миланский князь и охотник Антонио Галлиани провёл первое посвящение в наши ряды. Тогда он ещё не знал, что его дело выйдет далеко за пределы Апеннинского полуострова. Но годы шли, и нас становилось всё больше.
– Неважно, из какой ты страны, каков твой титул – солдат ты или портной, – подхватил Кальвин Фогт. – Ты должен помнить, что мы преданы одному делу, одному Ордену.
– Пока империи делят мир, мы его защищаем, – продолжил Пётр Андреевич. – Для охотников неважна национальность, вера или корона. Мы – одно целое, одна семья.
Александр остановился перед магистрами.
– Александр! – снова заговорил Пётр Андреевич. – Встань на колено.
Парень повиновался, его сердце колотилось.
– Клянёшься нести бремя охотника и защищать мир от нечисти? – строго спросил Кальвин Фогт.
– Клянусь!
– Клянёшься соблюдать наши устои и традиции?
– Клянусь!
– Клянёшься отдать жизнь за наше дело?
– Клянусь!
– Встань, Александр, – попросил Пётр Андреевич. Парень поднялся. – Теперь ты – один из нас. Прадед, дед, отец, а теперь и ты – все вы несли наше бремя. Не посрами их.
Кальвин Фогт поднял со стола рыцарский меч и вручил его Александру.
– Когда-то такими мечами сражались с тварями рыцари на Святой земле. Теперь он твой.
Александр принял оружие и повернулся к охотникам. Они стояли клином, все обнажили мечи и держали их остриём вниз.
– Что бы ни случилось, помни, – прозвучал за его спиной голос Петра Андреевича.
– Орден превыше всего! – закончил за брата Павел Андреевич.
Все охотники повторили хором:
– Орден превыше всего!
– Орден превыше всего!
– Орден превыше всего!
