Юрий Краков
Магическая вспышка
Гномы, увидев пламя и услышав рокот, разбежались кто куда. Не все конечно, многие остались стоять.
Когда пыль улеглась, и зрение прояснилось, Драун огляделся. Душегуба и его спутников как не бывало. Драун был зол, уже второй раз этот дракон уходит с его золотом и пугает народ.
– Обыскать гору, найти Ааррарха! – кричал король, – Остальные за мной в сокровищницу.
– Это лабиринт, в котором нет ни сокровища, ни выхода, – с сильным раздражением сказал Люк.
Сокровищница состояла из тысяч стеллажей с закрытыми ящиками, и расставлены они были в разнобой, то есть они были пронумерованы, но стояли не в алфавитном порядке.
– Люк, не кипятись, – сказал Фалкон, – Если ты будешь на взводе, то пропустишь нужный шкаф. Эндан, я правильно говорю? Эндан?
Эндан не откликался. Он сидел на полу погружённый в мировое сознание. Очень удобно искать какой-либо предмет по энергии, которую он излучает, но если в помещении множество предметов, чья энергия не уступает по силе нужного им, поиск может затянуться. И вот сейчас Эндан сидел и распутывал энергетические нити горы.
– Не доверяю я всей этой магии, – сказал Пэйбл, посмотрев на Эндана, – Уж слишком в ней мало логики. Да и правил в ней тоже практически нет. Сплошная неразбериха в этих заклинаниях.
– Ты не доверяешь магии, хотя шагнул в портал? – уточнил Фалкон.
– И просил меня перенести вас через реку при помощи магии, – добавил Атикин.
– Скажем так, чем дольше мы путешествуем, тем больше я сомневаюсь в её существование.
Атикин и Фалкон переглянулись, а затем презрительно посмотрели на Пэйбла. Наступила тишина, и пока она длилась, Люк прервал поиски и подошёл эльфу.
– А помнишь, когда Убийца в одиночку расправился с нами?
– Но…
– А как до этого Эндан бился со своим братом? Или как освободился Китекин? Неужели это всё была не магия? – спрашивал Люк.
Норкус задумался. Конечно, с какой-то стороны это была магия, но ведь если посмотреть на это под другим углом, понимаешь, что для этого нужно лишь знать то, что неизвестно другим. Хотя может именно в таких знаниях и заключена магия.
– Возможно, – промолвил Пэйбл.
– Отлично. Тогда сейчас ещё немного подождём, может Эндану удастся что-нибудь откопать… – Фалкон хотел уже показать на кудесника, из-за которого надо ждать, рукой, но его там не оказалось, – А где Эндан?
Все огляделись, среди ближайших золотых стеллажей архимага не было. Тогда они начали его искать чуть подальше, а Люк даже начал кричать его имя. После этих криков одна из плиток поднялась, и из-под неё выглядывало недовольное лицо Эндана.
– Вы чего кричите? Гномы итак как можно быстрее идут сюда, а тут вы ещё кричите, – говорил Эндан, вылезая из своеобразного люка.
– Как ты там оказался? – спросил Атикин.
– Это ты и сам должен понимать, я тебя этому ещё у Эндория обучил, – ответил архимаг, – Да и вопрос ты задал не правильный, что намного интереснее то, с чем я оттуда вылез.
Эндан показал золотой шар, достаточно серьёзного веса, но в руке такой можно удержать спокойно. Путники рассмотрели его, золото как золото, ничего особенного.
– И кому такая штуковина могла понад… – не успел закончить Люк.
– Кхрём тк’хех! – раздалось у входа в сокровищницу.
– Ну, вот и они, – сказал Эндан.
Архимаг положил сферу в сумку и побежал к стене, за ним направились и остальные. Когда они стояли уже перед ней, Эндан начал опять погружаться в другое сознание, ну или если быть точнее начал переговоры с горой.
Все были в сильной тревоге, они просто стояли перед стеной, а гномы быстро приближались. Нервы не выдерживали у всех: Люк хотел уже рушить всё, что видит, Фалкон, находясь в напряжении, схватился за палочку, Атикин начал что-то бормотать про всеобщую смерть, а Пэйбл еле сдерживал себя, лишь бы не заорать.
– Где же ваша хвалёная магия, когда так нужна?! – пытаясь всё сделать очень тихо, воскликнул Норкус.
– Есть одно заклинание, но оно выжмет из меня все магические силы, и вам придётся меня вынести, – сказал Эндан и посмотрел на Атикина и Фалкона. Они согласились.
– Хорошо.
Архимаг начал простукивать стену в поиске слабого места. Когда он его нашёл, Эндан отошёл на пару шагов назад и произнёс заклинание.
– Ите катоа!
Все магические лучи, проходившие в горе, резко изменили своё направление. У гномов начала трещать голова, и они начали падать на пол. Когда магия заполнила Эндана максимально, он направил её на стену. Архимаг стал своеобразным проводником магии. Стена начала рушиться, и уже через пару минут образовался проход.
Люк и Пэйбл побежали на свет, а Фалкон и Атикин при помощи левитации перенесли архимага. Когда все оказались на улице, Эндан восстановил стену и упал бес сознания.
Эндан открыл глаза.
Он лежал около костра на одной из гор. Неподалёку остальная часть команды пыталась съесть еду простого гномьего народа, гальку. Эндан посмотрел на Унул и Елус, луны Яузы, освещавшие уже ночное небо Яузы. О да, они здесь, на горе, среди тысяч звёзд прекрасны, к тому же скоро будет полное полнолуние39.
Однако никто больше не мог наслаждаться красотой звёзд, еда гномов их занимала гораздо больше. Люк глотал гальку, Пэйбл пытался опробовать камни с разных сторон, но ничего из этого не вышло. Фалкон и девушки питались сырно-гальковой похлёбкой из котла, Оурор и Спайк, разговаривая, поглощали вторую порцию гальки, и только Атикин жаловался на условия.
– Вот вчера, – говорил он, – еда была приемлемая и мне даже понравилась, но то что вы пытаетесь целый день меня накормить галькой, не лезет ни в какие рамки. Эльфийский принц, как и любое другое разумное существо, не может питаться камнями. Но вот как тогда вы это едите?
– У гномов зубы тверды как алмазы, – ответил Спайк, – А драконы просто всеядны.
Эндан закрыл глаза. Всё было как обычно, хорошо и даже относительно спокойно.
– Выпей, друг, – сказал Бен и протянул Эндану миску, – Ква и Фиона вспомнили рецепт восстанавливающего зелья, которое они готовили Ванамису, а Фалкон внёс в него свои изменения. Говорит, оно должно поднять тебя на ноги.
– Этот парнишка ещё и в зельеваренье разбирается?! Фантастика! – произнёс Эндан, отпивая снадобье, – А что с золотом, сферой и Оурором?
– Нормально, – отвечал превращенец, – Золото мы добыли, Фалкон с Атикином дотащили тебя сюда, Пэйбл принёс сферу. Потом встретили гнома и передали ему добычу, он сказал, что после обеда он нас отведёт к знакомому, а тот скажет, где нам искать рубин. Вот мы остаток дня тащим тебя по горам к нему.
Эндан качнул головой. Да теперь точно было всё хорошо, силы быстро возвращались к нему, и они стали ближе к победе ещё на один хоть маленький шаг.
Полёт мысли архимага в очередной раз был прерван, на этот раз юным кудесником.
– Да уж, Вы и даёте, Эндан. Я даже не слышал ни разу про заклинание подобной мощи. Научите ему? – спросил Фалкон.
– Извини, Фалкон, но это старинный секрет моей семьи. Мы уже несколько веков храним его в тайне. Слишком опасно оно для нашего мира. Примерно настолько же опасно, как давно утерянный Анелотрон. Действует тоже в зависимости от намерения кудесника.
– Серьёзная вещь, – сказал Фалкон.
– В том то и дело, – сказал Эндан, – А сейчас позволь, пока ещё есть время, отдохнуть и набраться сил.
Архимаг остался один и, смотря на звёздное небо, погрузился в сон.
Звёзды будто бы освещали и заполняли собой весь мир, но даже в такие ночи есть места, скрывающиеся от света. Одним из таких мест была пещера, куда Оурор вёл путников. Это была обычная пещере, в которой, скорее всего, обитали летучие мыши, но где-то глубоко в пещере таилось её лёгкое отличие. Огонь. Крохотный отблеск пламени освещал им путь.
Когда путники дошли до освещённой галереи, они остановились. В центре горел костёр, а рядом с ним сидел человек, закутанный в плащ.
– Друг, мы пришли, – сказал Оурор, – Эти ребята хотят, чтобы ты отвёл их к рубину как там его, ну ты сам знаешь.
Эндан был настороже, он чувствовал нечто знакомое, нечто близкое, таинственное и даже слегка опасное.
Фигура в плаще медленно поднялась и также медленно повернулась.
– Энейн, – это единственное слово, которое смог произнести Эндан.
Глава 14
Влажные ветки трещали в пламени костра. Этот треск, хруст, шум разлетались по всей пещере, наполняли её жизнью и своим отголоском природы. Свет костра тоже привносил в пещеру свою долю жизни. Он озарял лица и освещал предметы. Создавалось впечатление, что это была не дыра в горе, а ночное поле в середине весны, когда ещё животные и насекомые не вели активную жизнь, а небо заволокли большие серые массы. Единственное, что по-настоящему отличало это место, была температура, здесь она была выше, чем тогда, на лугу.
Молодой парень, одетый в старое потрёпанное пальто, которое он очевидно носил из-за нехватки денег и был графом Энейном Миценгейтом, младшим братом Эндана. Он встал с земли, когда заслышал их шаги, и, обхватив свои руки, как это часто делают замёрзшие зимой люди, разглядывал путников. Конечно, он знал Эндана, Оурора и даже Бена, но с остальными не мешало бы познакомиться поближе. Поговорить, понять, что за люди, а то очень часто первое впечатление бывает обманчивым.
– Здравствуй, брат, – сказал Энейн. – Не ожидал меня здесь встретить?
Эндан продолжал смотреть Энейну в глаза взглядом глубокого душевного не понимания. Большинство, если не все, шагая в новые неизведанные места, считает, что уж точно не встретит там знакомых, друзей или людей, связанных с неприятными воспоминаниями, но, тем не менее, эти встречи иногда случаются, и люди в такие моменты теряют прочную связь с реальным миром. Какого же было Эндану встретить в пещерах своего брата, сбежавшего из дома два года назад, о котором всё это время он ничего не слышал.
– Как тесен мир! – тихо произнёс Бен. – Энейн, с нашей последней встречи ты сильно изменился. Возмужал. Сколько же лет прошло?..
– Два. Два долгих чёртовых года прошло с того дня когда этот придурок сбежал из дома, вдохновившись поступком юного графа де Пешка! – со всей злостью накипевшей внутри, говорил Эндан. – Все очень беспокоились о тебе, искали, а от тебя и весточки не было. Ни одной.
Эндан приблизился к брату. Мысли и эмоции крутились у него в голове с такой скоростью, что даже очень опытный психолог не смог предсказать, что именно он сейчас сделает. Никто из здесь присутствующих никогда не видел архимага в таком состоянии, и потому очень беспокоились за жизнь Энейна, в отличие от него самого. Он стоял, как стоял и даже глазом не моргнул.
Эндан остановился в шаге от Энейна.
– Эндан, он нам ещё пригодится, – произнёс Бен, – может всё же не надо так горячиться.
– О чём ты, Бен? Неужели я не могу обнять брата, которого не видел столько времени? – сказал с улыбкой архимаг и прижал к себе Энейна. – Я думал, мы тебя больше никогда не увидим.
– Если честно, уходя, я именно на это и надеялся, – произнёс Энейн, – но потом я понял, что поступил глупо, а вернуться уже не мог.
Все присели к костру и сквозь треск веток внимательно вслушивались в разговор двух братьев.
– Как же ты жил здесь, один? Да и вообще, как ты добрался сюда? Это какую же силу характера надо иметь, чтобы проделать весь этот путь в одиночку, – говорил Эндан. – Так как ты всё это проделал? Как…
– Ха-ха-ха! – рассмеялся Энейн, – Успокойся, Эндан, успокойся… Я жил, как жили люди до меня. Я шёл, как шёл Вырвиухов до меня, только он направлялся от Северного моря в Магград, а я из Магграда в горы. Так что я не сделал ничего необычного, в отличие от тебя. Остановить Назурукта в столь юном возрасте при поддержке только стрелка и кудесника считалось невозможным, пока ты не доказал обратное.
– Если честно то они были не одни, – попыталась сказать Фиона, но никто не обратил на неё внимания.
– А сейчас вы пришли сюда, ко мне в поисках рубина Рубинокса. Хм-м… – произнёс Энейн. – Очень интересно, зачем совету мог понадобиться камень, способный наладить связь с богами? Уж не решился ли Илдур завербовать одного из них для укрепления своей власти?
Люк, присевший у костра и обожающий говорить, уже загорелся желанием поведать молодому кудеснику об их цели, ведь как можно не доверять родственнику одного из членов команды, но тут вмешался Эндан и, положив руку на плечо юного клонизатора, ответил с вечной осторожностью.
– У нас к нему свой, научный интерес, – сказал архимаг.
– А. Понимаю, тайна государственной важности, которую даже брату не расскажешь. Ну, что ж дело твоё, – говорил Энейн. – Но раз я ваш проводник, я должен знать, кого я виду, и оплату я хотел бы получить заранее.
Теперь Оурор начал перебирать все вещи в сумке в поисках золотой сферы, но и тут вмешался архимаг.
– А где гарантия того, что когда ты получишь оплату, ты не кинешь нас?
– Гарантий нет, – ответил Энейн. – Только братское слово и вера, но ведь иного выбора у вас нет. Никто кроме меня не может вам обещать, что предоставит вам рубин Рубинокса.
Наступило лёгкое затишье. Фалкон следил за холодным и недоверчивым взглядом Эндана и слегка насмешливым взором Энейна. Создавалось ощущение, что два брата ещё чуть-чуть и накинутся друг на друга. Но этого не произошло.
Эндан взял у Оурора сумку и, недолго повозившись с ней, достал золотую сферу и протянул её младшему брату.
– Что ж, хорошо, – медленно и протяжно сказал Энейн. – А теперь, перед сном, пора бы и познакомиться.
Он подошёл к Спайку и поклонился.
– Слава Ааррарха опережает его самого, а имя Спайка известно каждому кто хоть недолго жил на улице Топи. Для меня честь познакомиться с вами, – говорил Энейн. – Имена остальных мне неизвестны.
Все начали быстро произносить свои имена, причём говорить они начали одновременно, из-за этого запомнить сказанное было почти невозможно, но всё же кудеснику это удалось. Каждый хотел, чтобы его услышали и для этого, забыв о том, что находятся в пещере, стали перекрикивать друг друга. Лишь Фалкон молча наблюдал за этим гамом, сам не встревая в эту перекличку.
Когда все замолчали Энейн подошёл к Фалкону.
– А ты кто?
– Фалкон. Фалкон Пашкович, – ответил юный кудесник.
Энейн ещё раз внимательно осмотрел паренька взглядом, особенно сосредоточив внимание на волшебной палочке. Где-то здесь, в сочетании имени, фамилии, внешности и палочки, проскальзывала ошибка. Но опровержений у Энейна не было.
– Пашкович – это ведь неблагородный род? – Фалкон согласился. – Тогда откуда же у тебя палочка?
– Я её нашёл во время битвы… – Тут Фалкон замолчал, не стоит первым встречным рассказывать свою историю.
Энейн ещё недолго смотрел на Фалкона, возможно и дальше бы смотрел, но тут вмешался Эндан.
– Что ж раз ты познакомился со всеми участниками группы, – начал говорить Эндан, – Оурор может пойти обратно в свой трактир, а мы спокойно лечь спать. В карауле сегодня посменно будут стоять Бен и Фалкон. Остальным желаю хорошо отдохнуть перед завтрашним днём.
Первые лучи солнца проникли в пещеру. Фалкон сидел и поддерживал костёр. Мысли в его голове всю ночь крутились самые разные от заклинания Эндана до размышлений о враждебности среди Миценгейтов и истинного мотива побега Энейна, не верил он, что есть в поступке графа де Пешка хоть что-то вдохновляющее. Так и кружились эти мысли, не имея прочных связей друг с другом.
Ква проснулась первой в это утро, так как сон её и без отблесков солнечных лучей, что едва проникали в эту часть пещеры, был не важен. Вообще она с момента приезда в гору чувствовала себе как-то подавлено.
– Доброе утро, – нежно прошептала Ква на ухо юному кудеснику. – О чём ты задумался?
Фалкон указал рукой на Энейна.
– По-моему, очень образованный и умный молодой человек. Впечатления от него, как будто он – это ты и Эндан в одном лице, – сказала Ква.
– Да, он умён, а значит намного опаснее Айдена, который кстати тоже брат Эндана, или любого другого с кем мы сталкивались, за исключением Убийцы, – отвечал Фалкон, – Также он явно обучен магическим искусствам, а значит, может владеть тем же заклинанием, что и Эндан. Но зачем ему эта золотая сфера, и почему Эндан так не ладит со своими родственниками?.. Вопросы…
– Ну, не знаю, – ответила Ква. – Но ты бы вместо того, чтобы думать над этими бессмысленными вопросами, лучше бы помог мне с приготовлением завтрака.
Фалкон вздохнул, протянулся и принялся за работу.
– Что ж, думаю, пора идти, – сказал Энейн и указал на одно из разветвлений пещеры.
Часть пещеры, на которую указывал Энейн, была такой же, как и другие пещеры. Единственное её отличие было направление, она вела вниз, в глубину.
– Нет, мы пойдём поверху, – уверено сказал Эндан. – Так намного безопаснее, риск встречи с троллями намного ниже.
– Да, – ответил Энейн. – Но гномов там больше. И к тому же через пещеры самый короткий путь до рубина.
Все опять замолчали. Всегда есть люди, которые могут поставить всё дело так, что остальным придётся затратить некоторое время на обдумывание и принятие верного решения. Так случилось и в этот раз, ведь как ситуацию не рассматривай опасность, была везде.
– Мы пойдём пещерой, – заявила Фиона, решившая показать Эндану, что она и сама способна принимать решения, в том числе и те, что будут противоречить архимагу и его мыслям. – Вероятность встречи с троллем намного ниже, чем с гномами.
– Тогда идём.
Энейн взял свой посох и погрузился в темноту, освещая дорогу остальным. Налли быстро побежала за синим магическим светом с весёлым лаем, и только после этого остальные ступили на тёмный путь.
Первые пару часов пути не были чем-то захватывающе интересным, однако стоит заметить, что герои шли в непривычном ля себя порядке. Ладно, Эндан шёл впереди не с Беном, а с братом, это было нормально, изменения же коснулись сердца искренности отряда, Ква и Фиону. Две подруги шли раздельно, словно замкнувшись лишь на себе. Фиона добровольно стала замыкающей лишь бы отдалиться от магического света, единственного к которому большинство вампиров так и не смогли приспособиться, и Эндана, на которого она продолжала таить обиду после ужина у герцогини Реют. Ей было оскорбительно видеть во время выполнения задания Эндана с этой пустышкой Сегредой, ведь то, что они были в Магграде, ещё не значит, что можно отвлекаться на такие мелочи. С Ква и Фалконом её в последние дни тоже всё труднее было находиться, ей всё чаще начинало казаться, что она там лишняя. Поэтому Фиона подозвала к себе Налли и печально шагала за всеми, замыкая колонну.
Однако нельзя было и сказать, что Ква чувствовала себя легко, чем глубже они опускались, тем тяжелее ей было. И дело было даже не в холоде от которого их защищали кудесники, создав вокруг каждого оболочку с воздухом нужной температуры, а в самой пещере. Ещё когда они грабили короля гномов, ей было не по себе, а тут так и вовсе хотелось убежать куда-нибудь. Ей казалось, что у неё забрали нечто важное вез чего она не представляет как жить, но что это было она так и не могла понять.
– Пещеры, – произнёс Фалкон. – В них действительно не по себе.
Ква взглянула на Фалкона, это было последней каплей, больше она не могла держать все эти чувства в себе. Она кинулась ему на шею, и он почувствовал как её слёзы покатились по его коже.
– Мне страшно, Фалкон… очень страшно… меня как будто опустошили и бросили живой в бездонную пропасть, и я всё лечу и лечу вниз.
– Это всё из-за пещеры, она создала магический вакуум вокруг тебя, ты не можешь телепортироваться, вот тебе и плохо. Вон, даже Миценгейты, без энергии почти, посменно освещают путь, пока один светит, другой пытается накопить хоть что-то. Так что не плачь, всё в порядке. В конце концов, я то рядом. И я тебя не брошу.
– Честно?..
– Честно, пока мы в пещерах, я готов защищать тебя хоть голыми руками. Ну, что довольна?
Ква не ответила, лишь сильно прижалась к нему, однако слёзы его больше не касались.
Дорогу метало то вправо, то влево, то вверх, то вниз, но путники уверенно продолжали путь, тихо разговаривая между собой.
– А кто такие тролли, и насколько они опасны? – спросила Ква у Фалкона.
– Тролли – это большие каменные создания, обитающие в горах, – не задумываясь, ответил Фалкон. – Учёные спорят по поводу их разумности. Одни говорят, что тролли непризнанные миром гении. Другие, что они низко-развитые высшие существа. А третьи утверждают, что тролли – это просто каменные дикие звери.
– Но что из этого, правда?
– Не знаю, я не изучал этот вопрос сильно, – ответила кудесник. – Но, по-моему, все три точки зрения могут быть верными одновременно, так как это правило действует и с остальными народами. Вот, например, люди. Среди людей ведь есть великие художники или прирождённые полководцы, однако это не означает, что все люди гениальны, ведь среди нас есть и те, кто живёт, исключительно удовлетворяя свои базовые потребности. И чем такие отличаются от животных?
– А какую же конкретно они могут представлять для нас опасность?
– Наверное, такую же как и любое другое живое существо. Нападут и убьют. Может, затопчут или съедят. Но это лучше у одного из Миценгейтов спросить.
И Ква, как всегда особо не раздумывая, подбежала к двум братьям и достаточно громко повторила вопрос.
– Цыц! Не так громко, – сказал Эндан. – Мало того, что ты можешь привлечь своим голосом сюда троллей, ты можешь ещё и разбудить питающихся кровью летучих мышей.
– О, тролли и летучие мыши, сейчас меньшие из здешних проблем, – сказал Энейн. – Ты можешь привлечь сюда стаю гоблинов, а это намного страшнее.
– Постойте, но как гоблины с Тарзских гор оказались в Гномьих скалах? – спросил Фалкон.
– Наверное, в своих горах у них не осталось места, они плодятся в последние годы как мухи, и они подались исследовать новые, для них, территории, – ответил Энейн. – Уже не один год в городах гномов трубят об угрозе нападения стаи гоблинов, но пока они разоряли только деревни.
Все опять замолчали. Конечно, каждый слышал о проблеме численности гоблинов, но никто не мог подумать, что они уже перебрались через Загорье и начали теснить гномов с троллями.
– Ты не упоминал, что в этих пещерах живут гоблины, – сказал Эндан.
– Потому что если бы я это сказал, вы бы точно решили пойти длинным путём, – отвечал Энейн, – а я не хотел бы идти через гномьи деревни. Вы, я думаю, тоже.
В действиях Энейна была логика, этого Фалкон не мог отрицать, но чего он хотел на самом деле добиться. Под землёй можно встретить тварей намного страшнее гномов, хотя и на самих рудокопов можно наткнуться, и выходит дорога под землёй намного опаснее. Но тогда…
– А-а-а!! – крикнула Ква.
Все мысли испарились из головы юного кудесника, и он побежал к кричащей подруге.
Ква, так и не получив конкретный ответ на свой вопрос, слегка отстала ото всех. А сейчас она стояла, прижавшись к стене, и дралась с большой чёрной летучей мышью. Глаза пещерного жителя горели ярко красным цветом, будто вся кровь наполнила глаза и начала предъявлять свои требования.
Налли среагировала быстрее остальных и, прыгнув на мышь, загрызла её. Потом она, как и любая другая собака под властью охотничьих инстинктов принесла добычу хозяину, сейчас им являлся Эндан. Архимаг взял в руки мёртвую летучую мышь и принялся её осматривать.
– Почему она не спит, сейчас же день? – спросила Ква. – Неужели, я всё-таки её разбудила?..
– Нет, здесь скорее что-то другое, – сказал Эндан. – Ага, нашёл.
Эндан достал из мёртвого тела дротик и протянул его Энейну. Дротик оружие достаточно редкое им пользуются лишь некоторые наёмные убийцы, опытные охотники за добычей и редкие не очень цивилизованные народы*. Энейн исследовал сначала острия и не обнаружил яда, потом болотного оттенка оперенье.
(*Не очень цивилизованные народы – это народы, живущие не так как городские эльфы или жители Магграда.)
– Гоблины, – с уверенностью сказал Энейн. – Без сомнений это гоблинский дротик.
– Значит, надо поскорее уходить отсюда, – произнёс Эндан. – Веди, брат.
И с наилучшим соотношением между тишиной и скоростью путники двинулись в путь.
– Всё же кто бы, что не говорил, а наши лепёшки лучшие, – сказал Атикин, – но по сравнению с гномьеми, даже эти кажутся едой богов.
Типичный пещерный обед, вот что было перед путниками. Несколько лепёшек, остатки вчерашнего ужина и сегодняшнего завтрака – это и была трапеза, которую многие путешественники почитают как родную бабушку.
Перекусить после долгой дороги, часть которой пришлось пробежать, никогда и никому не мешало, но просто есть, нет никакого удовольствия, поэтому заводилось немало разговоров о еде, о жизни и о троллях. Рассказы о каменных гигантах так впечатлили Ква, что она хотела бы узнать любую информацию о них.
– Но откуда берутся тролли? – слегка смущённо и неуверенно спросила Ква. – Ну, они ведь, в смысле, каменные, как-то же они должны появляться…
– Никто не знает, – ответил Эндан.
– Вообще-то это не совсем так. Многие кудесники просто не верят древним легендам, считают их старинной выдумкой, придуманной для того, чтобы их потомки долго гадали, что именно их предки этим хотели сказать, – произнёс Энейн. – Но если изучить легенды, многое становится намного ясней.
– Расскажешь?! – спросила Ква.
– Не…
– Что ж, слушай, – сказал Энейн. – Легенды говорят, что тысячи лет назад среди людей, эльфов, гномов, вампиров и прочих существ жили разумные человекоподобные камни. Живые алмазы, рубины, изумруды, сапфиры – все камни какие только можешь представить бродили там же где и люди, до тех пор, пока люди не стали их убивать из-за редкости подобного материала. Тогда камни спустились под землю к своей святыне и дали слово не покидать свою обитель.
Но тебя, Ква, интересует не история их ухода, а появление троллей, а оно напрямую связано со святыней камней. Святыня камней не просто какой-нибудь храм или предмет, нет. Это река, древнейшая река этого мира и сильнейший источник чистой магии. Любой камень, попавший в реку, обретал жизнь.
Но то, что живёт, рано или поздно должно умереть. Так спустя пару веков после падения в реку уже выросший и даже постаревший камень умирал, переставал двигаться и становился простой скалой. Но магия оставалась в некоторых мелких частях ранее живого существа. Эти самые маленькие камни, наполненные магией, отваливались и образовывали новые создания – троллей.
– Что же касается жизненного цикла троллей, то он схож с жизнью камней, отличается только смертью. Если камни, умирая, образуют маленьких троллей, то тролли, умирая, разваливаются на мелкие камешки, часть из которых падает в священную реку, – закончил Энейн.
Ква, всю историю, рассказанную Энейном, слушала, раскрыв не только глаза, но и уши настолько, что любая лягушка позавидует, а люди без всяких приспособлений уж точно на такое неспособны. Эндан же сурово смотрел на младшего брата, пока тот говорил.
– Это, как и существование самих камней, всего лишь древняя легенда, – грубо и сухо сказал Эндан.
– Так же как и Палава-Киви? – спросил с ухмылкой Энейн. – В любом случае, каждая легенда когда-то была реальной историей, просто, когда люди забывают о том, что это было на самом деле, история становится легендой. Так ведь говорит магистр Шуалтыш? И дед наш тоже был в этом уверен.
Эндан сдал всю злость в кулак и промолчал. Ещё с детства Энейн увлекался невозможными легендами, мифами, и он всегда искренне верил в их правдивость, это безумно злило архимага. Точнее его злила не столько сама позиция брата, как отношение к этому его родителей. Айдена с малого возраста обучали боевыми искусствами, Айну растили как истинную леди, Эндана гоняли по всем фронтам, а про Энейна говорили, что взять с дурочка, и даже не пытались в него хоть что-то вложить отсюда и такие неправильные, по мнению Энадана, увлечения.
Фалкон будто сокол или ястреб подмечал всё увиденное и всё сказанное. Сжатый кулак Эндана был им быстро замечен и учтён, но намного интереснее и не понятнее была фраза про Палава-Киви. Оставалось лишь сложить имеющиеся данные, но они явно не хотели складываться.
– Ладно, доедаем и выдвигаемся, нам ещё немалый путь надо пройти, – сказал Энейн.
Полное полнолуние этой ночью над горами было практически прекрасным, если бы не лёгкие облачка, периодически закрывавшие то одну луну, то другую. Но даже такой свет был чем-то замечательным для людей, вышедших из тёмной пещеры. Хотя как вышедших, пещера продолжалась, просто крыши не было.
Там где крыша пещеры была восстановлена, стояли некие подобия развалин храма.
– Дальше я поведу только Эндана, вы же оставайтесь здесь, – сказал Энейн.
Все согласились и остались под навесом, а два брата побежали к развалинам.
Внутри развалин пещера оставалась той же пещерой только слегка благоустроенней или же наоборот более разрушенной, и чем дальше они отходили от лунного просвета, тем хуже выглядели развалины.
Когда свет полностью скрылся в глубине пещер, братья ещё немного прошли и оказались недалеко от какой-то подставки, на которой лежало нечто напоминающее камень.
– Вон, он рубин Рубинокса, – сказал Энейн. – Иди за ним.
Эндан подошёл к подставке и взял камень. Камень напоминал рубин, только вытащенный из шахты, который ещё не успели отшлифовать. Но ведь если бы его отшлифовали, он потерял часть своих сил и свою уникальность.
– Наконец-то мы нашли второй предмет, – произнёс Эндан.
Энейн лишь слегка ухмыльнулся.
Когда братья скрылись из поля зрения путников, Фалкон бросился к развалинам и принялся что-то искать.
– Фалкон, куда ты? Нам сказали ждать здесь, – крикнула Фиона.
Фалкон лишь махнул на неё рукой, после чего все кинулись к нему. Подойдя поближе, они увидели, что Фалкон возился с какой-то табличкой. Всем было очень интересно, что на ней написано. Это было интересно всем кроме Люка, который смотрел на Луны и чувствовал смесь всех эмоций воедино. Эмоций было много, но мысль одна, гласившая, что ещё чуть-чуть и он станет оборотнем.
– Что написано на табличке? – спросил Пэйбл.
– Дай мне пару секунд, и я переведу, – огрызнулся Фалкон.
– У-у-у! – раздалось за спинами путников.
Люк начал выть на луны и биться об одну из стен пещеры, точнее сначала об одну потом о другую.
– Получилось, – сказал Фалкон, – Надпись написана древними магическими рунами, но перевести мне удалось. Сейчас зачитаю… «Заклинаю каждого, кто прочтёт эту надпись убежать подальше от храма. Он уже не таит великих тайн, а хранит лишь смерть. Убегайте, тролли идут!»
– И что же это значит? – спросила Фиона
– У-у-у!!
– Дайте подумать.
Табличка, тролли, рубин, сфера, Миценгейты, Палава-Киви, Убийца… Список размышлений Фалкона оказался очень большой, но именно он давал ответы на ранее безответные вопросы. И наконец, результат был получен.
– Ну, конечно, – произнёс Фалкон. – Я же говорил, что с Энейном что-то не так!
