Юрий Краков
Магическая вспышка
Убийца бросил в Эндана остатки посоха и пошёл к краю обрыва. Он оглядел дальнюю часть океана и ничего не увидел. Сперва он даже расстроился, решив, что всё над чем он трудился, было зря, и его люди бросили его как сороки бросают своих птенцов, но потом его слух уловил какие-то странные крики. Это были не вопли чаек или других морских птиц. Это не было похоже даже на голоса китов или дельфинов, их бы он узнал сразу. Шум раздавался снизу, у самого подножья утёса. Убийца наклонился и посмотрел вниз. Там стоял корабль.
Нельзя сказать, что у утёса стоял галеон, один из тех, что рассекает океан в плаваньях между тремя континентами, но и шлюпом назвать его нельзя. Он скорее относился к разряду кораблей, что делались, невзирая на какие-то конкретные каноны, ремесленниками, что привыкли рыбачить в небольшой лодке, а о больших кораблях слышали лишь от знакомых. Но, тем не менее, он плыл и даже участвовал в битвах, что видно по некоторым сломанным доскам, что капитан всё никак не удосуживался заменить. Пушек, правда, у него было маловато для корабля такого размера, всего семь на левом борту и восемь на правом, да на корму две, носовых же не было вообще. Притом качества орудия тоже были не лучшего, Убийца давно хотел их заменить, но средств у него и на обеспечение армии порой не хватало, собственно это и была одной из причин, по которой Убийца связался с монахами.
Убийца был рад: корабль приплыл, команда кричит от радости, а за время боя он не потерял ни одного важного воина. К тому же он победил в этом бою и узнал на кого из своих людей можно полагаться, а с кем надо быть осторожнее.
Убийца посмотрел с улыбкой на своих очнувшихся воинов.
– Так, мои люди, сейчас вы, все, кто очнулись, поднимаете своих спящих товарищей и вместе с ними прыгаете с этого утёса. Я, конечно, не заставляю вас это делать, но если вы этого не сделаете, вы останетесь здесь в компании дракона, превращенца и парня, которому я сломал посох, и поверьте, он будет вне себя, когда проснётся, а я не смогу гарантировать вам безопасность, так как не подчинение приказам, считаю предательством. Остальным прыгать не советую, вы точно не уцелеете.
Айден, ты притащи сюда Ригла, а то он сделал хорошее дело, за что поплатился способностью самостоятельно двигаться, но это всего на несколько дней.
Фалкон, а у тебя пять минут на то, чтобы закончить здесь все свои дела и присоединиться к нам, а то, как бы это ни было печально, нам придётся уйти без тебя.
После этих слов Убийца сделал шаг назад и полетел с обрыва, и войны его все потихоньку последовали за ним.
Пока Убийца говорил, Спайк действительно уже пришёл в себя, но он даже не мог встать на ноги, магические вспышки и чёрная молния, что использовал на нём Убийца, лишили его сил. Но, как говориться, нет худа без добра, чёрная молния потратила всю его энергию, он был истощён как морально, так и физически, но в тоже время поделилась с ним магической энергии. Возможно, Спайк и Эндан были последними источниками магической энергии на полуострове.
Энергии, которой с ним поделилась чёрная молния, едва хватало на одно перевоплощение, но именно это Спайку и надо было. Он понимал, что нести человека к лечебнице намного легче, чем гигантскую рептилию, весящую под тонну. И потому Спайк превратился в человека.
Через чуть приоткрытые глаза Спайк увидел, как Фиона наставила на Фалкона меч. Он пытался подползти к ней, всё шептал что-то, но вампир не обратила на него внимания. И когда Фалкон не утерпел и бросился с флягой поливать Ква, за раз израсходовав всю воду, Фиона нанесла удар мечом. Было видно, что девушка обычно не орудовала мечом, она держала его не уверено, и удар был нанесён неказисто, но ранить она смогла.
Удар пришёлся в левую руку Фалкона. Кровь полилась по мечу, а некоторые капли даже упали на лицо Ква. Рана была неглубокой, но боль отголоском пронеслась по всему телу, а потом начала ещё и щипать, словно кто-то сразу продезинфицировал рану.
Фалкон отдёрнул руку и отошёл назад, но отходить явно не собирался. Он посмотрел на изорванную рубашку, покрасневшую от крови. Как же было ему досадно, она и так испачкалась от грязи за последние часы, но теперь она налилась красным цветом, и что было самым обидным, теперь она была порвана.
– Повторяю, уходи, а то я тебя проткну этим самым мечом! – сказала Фиона.
– Теперь, когда ты порвала мне рубашку?! Нет, я дождусь, когда Ква очнётся, и тогда я вас покину.
Фиона снова взмахнула мечом, но в этот раз Фалкон был уже полностью готов к нападению. Он достал из ножен меч и поставил его на пути у Фионы. Мечи скрестились. Бряцание оружий пробудило всех тех, кто не проснулся до этого, кроме Ква, и заставило Спайка ползти к Фионе ещё быстрей.
Этот поединок мог бы продолжаться ещё долго, если бы вода на лице Ква не приобрела бы зеленоватый оттенок. Обычный человек, даже многие эльфы, не заметил бы этого, но у двух дуэлянтов зрение было прекрасно приспособлено к темноте, поэтому даже изменения цвета воды в ночной среде не прошло мимо их взглядов. А вскоре и кожа девушки вернула себе прежнюю зелень. Но Фалкону было этого мало. Он хорошо знал анатомию человека, эльфа, гнома, вампира, дракона, он мог бы разобраться и в анатомии орка, но пеннифелаксов ему ещё никогда лечить не приходилось, а в итоге это выливалось в жуткое волнение, пробиравшее насквозь.
И вдруг:
– Ааааргх! – раздалось с земли.
Ква привстала с земли и открыла глаза. Фиона бросила меч и сразу бросилась к подруге. Она обняла её и прижала к себе, не вооружённым взглядом было понятно, что Ква была ей очень дорога, и что все переживания и обвинения, обрушивавшиеся на Фалконы, были связаны именно с этим.
Фалкон же, как и сказал Фионе, пробыл на полуострове ровно до того момента, как увидел проснувшуюся Ква, а потом побежал и спрыгнул с обрыва. Он не был точно уверен, будет ли там его ещё ждать Убиййца, ему казалось, что за время пока он там стоял, уху можно было бы сварить, но как оказалось, не прошло даже пяти минут. Он приземлился на корабль, как положено, его очень вовремя поймали заклинанием левитация и спустили на палубу.
Оказавшись на борту, Фалкон первым делом осмотрел само судно. Было заметно, что изначально оно задумывалось, как трёхмачтовый фрегат, но потом одну из мачт снесли стрелковым орудием в одной из битв. Доски для корабля тоже все были все разные, не подходящие друг к другу. А на грибы и плесень Фалкон даже не смотрел, слишком уж много её было на этом корыте.
Тут Фалкона окликнул голос, раздававшийся от штурвала.
– Фалкон, я рад, что ты с нами, а то я уже начал сомневаться в тебе. А что это у тебя с рукой? Мечом порезался что ли? – голос принадлежал Убийце, что стоял рядом с рулевым, возможно являвшимся капитаном корабля и Назуруктом. – Эй, Энейн, Иди сюда! Фалкон ранен, отведи его в одну из кают и промой рану, а потом забинтуй. На этом корабле итак понятий гигиена и уборка не существует, так что раненные мне здесь не нужны, ведь они могут стать больными, а вследствие и убийцами всего корабля.
Последнее предложение Убийца сказал скорее для себя, чем для кого-то другого, потому что Энейн и с первых слов понял, в чём дело, и увёл юного кудесника с палубы.
Убийца повернулся к картам и начал прокладывать маршрут. Рулевого, как и Назурукта, пока Убийца отмечал что-то не карте, интересовал лишь один вопрос:
– А куда мы всё же направляемся, повелитель? – задал вопрос рулевой.
– Ну пока, Ладрон, мы плывём на базу. Думаю, нас там уже заждались, – говорил Убийца. – А там мы заправимся продовольствием, оружием, может, возьмём ещё кораблей и двинемся в путь.
– А куда если не секрет? Дьябло видимо уже прошептал Вам заветный ответ, рез Вы уже начали планировать новую экспедицию.
– О, да, прошептал, сузил так сказать круг поисков. В голове у меня даже есть точно изображение нужного места. И отправимся мы дорогой Назурукт сюда, – Убийца положил карту на стол так, чтобы свет лун падал точно туда, куда он показывал пальцем. – Северная часть гор Лариона, граница между царством гномов и землями драконов, там лежит то, что нам нужно. А пока мы плывём, Ладрон, ты можешь рассказать, что там решили на своём заседании нулиннские лорда.
А корабль уплывал всё дальше от берега в направлении юга, оставляя за собой лишь рябь на воде, которая исчезла через несколько мгновений.
И всё же Спайку хоть медленно и незаметно, но всё же удалось подобраться к девушкам сидящим на земле, обнимавшим друг друга и ласкавшим Налли, крутившуюся рядом с ними. Когда же девушки обратили на него внимания и подбежали к нему, он уже терял сознание снова, а сил ему хватило лишь на то, чтобы произнести две фразы, одну из которых он даже не успел закончить.
– Дура – ты, Фиона… говорил же не трошь Фалкона, он ведь…
Так оборвались слова последнего душегуба. Налли сразу побежала за Астралом, а тот сказал лишь, что теперь всё зависит от того, как скоро они доберутся до дома магистра Шуалтыша. Адведь же ответил, что если донести его до леса, тогда до дома магистра точно доживёт. Выслушав кудесников, Бен, вернувшийся обратно в образ человека, и Люк подняли Спайка и понесли его. Атикин и Пэйбл устремились за ними.
Когда девушки остались одни, Фиона повернулась к Ква и спросила:
– Как ты думаешь, почему он про меня так сказал?
– А что ты сделала Фалкону?
– Я ранила его, ударила по нему мечом. Он же предатель, откуда я знала, что он хотел с тобой сделать. Может, он решил бы тебя похитить или убить. Я защищала тебя.
Ква схватилась руками за лицо и замерла на месте, если бы она могла, она бы и в обморок упала, но она не могла. Фиона смотрела на Ква и искренне не понимала, почему та так сильно реагирует, ведь совсем недавно она знать его не хотела и презирала себя за то, что она любила предателя. А сейчас она переживала за его жизнь, будто этого дня никогда не было.
– Фиона, но Спайк же говорил не трогать Фалкона, что это его забота… – проговорила Ква.
– Да, он говорил, что у него есть информация, которая может изменить наше отношение к нему… – сказала Фиона. – Погоди, он что уже рассказал всё тебе?! А ну быстро выкладывай всё как есть.
– Да, да, рассказал! И я действительно не знаю, что и думать о Фалконе, – произнесла Ква. – Всё дело в том, что когда Убийца решил набрать крови душегоба, он бы убил Спайка, не раздумывая. И тут Фалкон вступился за Спайка, только благодаря ему Спайк ещё жив. А когда Фалкон пырнул Спайка кинжалом, то ударил именно так, чтобы достать крови, но не задеть жизненно важных органов. Фалкон сделал всё, чтобы Спайк ещё жил.
Фиона задумалась и решила закрыть эту тему, чтобы у неё было время всё хорошенечко обдумать. К тому же очнулся последний человек, лежавший до сих пор без сознания.
Эндан приподнялся и первым, что он увидел, были обломки его посоха, а первым, что он почувствовал, было отчаяние. А потом пришла злость. Архимаг встал и оглядел окрестность, и когда не нашёл в ближайшей сотне метров ни одного человека, которому можно было бы набить морду, ему захотелось заорать, но он не смог, так как это не было свойственно его характеру.
Вскоре к Эндану подошли остальные, кто оставались на обожженной земле полуострова. Каждый уже до этого видел, что Убийца сделал с посохом, и каждый понимал, что за это Эндан мог убить и никогда не сожалеть о том, что сделал.
Все молча стояли и ждали, когда Эндан сделает хоть что-нибудь, потому что страх перед ним сейчас был сильнее чем когда-либо. Точнее они боялись не самого Эндана, а его гнева, ведь нет ничего страшнее тихого гнева доброго человека, именно такой гнев делает из хороших людей безумных убийц и маньяков.
– Эндан, – начал Адведь, – пойдём в лес. Тебе надо поспать и прийти в себя ночью, ты уж точно ничего сделать не сможешь.
Эндану понадобилось много усилий, чтобы не сорваться и не накричать на Адведя. Но, сделав глубокий вдох, Эндан всё также молча встал, взял свой окровавленный меч и пошёл за остальными, оставив на обгорелой земле последнее, что могло напомнить о битве на этом месте, обломки своего посоха.
Остатки ночи путники провели под открытым небом, даже не разводя костра. Адведь уложил всех спать и для пущей спокойности раздал всем сонного зелья, которым он сам обычно пользовался, чтобы кошмары прошлого к нему не приставали. Он напоил этим зельем и Спайка, но дал ему дозу побольше и, найдя немного магической энергии в ближайших просторах леса, придал ему лечебные свойства.
Когда же все уснули, он прошёлся до обрыва и остался там. Мысли летали в его голове, словно стая птиц, кошмары прошлого отступили на задний план, теперь его гложило настоящие, а от него убежать было нельзя. Ночное одиночество усиливало его чувство вины. Он корил себя во всём, что произошло в этот день, и ничто не могло убедить его в неправильности своих мыслей.
Под утро, когда солнце начало подниматься над лесом, Адведь пошёл обратно к лагерю, но вдруг наткнулся на обломки посоха Эндана. Сначала для него это были простые обломки какой-то палки, однако буквально в следующую секунду эти два куска дерева стали поводом задуматься обо всём, что случилось прошлым днём, и взглянуть на вещи под другим углом.
Адведь продолжил идти к лагерю, но теперь он шёл медленнее, увереннее и даже, возможно, с лёгкой каплей задора. Когда же он дошёл до него, там уже сидел проснувшийся Эндан, смотрящий в никуда.
Архкор неловко сел рядом с Энданом и сделал глубокий вдох.
– Я не знаю, что точно случилось с тобой, Эндан, но раз ты пользовался посохом, значит, связь твоя с магией слаба. Возможно, даже очень слаба, – говорил Адведь. – И я знаю, какого это терять посох в таком случае. Нет, у меня, конечно, связь с магическими лучами всегда была сильной, но барьер всё же слабеет с возрастом. Лет десять назад я потерял свой в гоблинских горах… ух, и натерпелся же я тогда, – Адведь посмотрел на Эндана. – Я не могу починить твой посох, не могу помочь тебе в бою с Убийцей, к тому же теперь, благодаря Дьябло, он стал сильнее, чем когда-либо. Но я думаю, моих умений хватит, чтобы вывести тебя на один уровень с ним, дать тебе шанс поравняться с ним.
Эндан вопросительно посмотрел на Адведя.
– Но мне казалось, что связь с магией не восстанавливается, – сказал Эндан.
– А что тебе говорил об этом магистр Шуалтыш? Он ведь я полностью уверен знает, что это возможно, – проговорил Адведь. – Дай догадаюсь, ты и ему не рассказывал, о произошедшем. Но сейчас разговор не о том, что ты утаиваешь от магистра, а в том хочешь ли ты изменить своё нынешнее положение.
Эндан никогда и никому не рассказывал о том, что произошло лет пять назад в школе магии, он считал, что должен справляться с любой трудностью самостоятельно. Собственно, так он всегда и поступал, и всегда выходил победителем. До встречи с Убийцей, тогда его методы дали осечку. Он дважды проиграл Убийце, позволил вернуть в этот мир тёмного бога и был предан и лишился посоха, последней вещью связывающей его с магической энергией. А теперь ему говорят, что можно взять реванш на равных с Убийцей, но для этого надо признать, что помощь периодически нужна каждому, особенно когда дело касается вещей, в которых ты не разбираешься.
– Я согласен, – сказал Эндан.
Через час после разговора Эндана с Адведем начали просыпаться все остальные, и каким же шоком для них было приподнятое настроение Эндана. Фиона и Бен были очень этому рады, хоть и были поражены, они не видели его таким с того самого дня, когда один из работников СММ забрал его с праздника.
Не просыпался только Спайк. Сперва многих это напугало, вдруг доза сонного зелья, что он выпил ночью, оказалась слишком сильной, и теперь он больше никогда не проснётся. Но когда Адведь услышал эти мысли, он сразу всех успокоил и сказал, что организм дракона способен переварить что угодно, к тому же он с самого начала решил дать ему такую дозу, чтобы он спал минимум до приезда в поместье магистра Шуалтыша. После слов архкора все успокоились и стали собираться в путь. Никто не хотел задерживаться в этом месте, отдававшим горечью поражения.
После лёгкого перекуса Эндан раздал каждому поручения по подготовке к отправлению. Астрал, взяв с собой братьев Саркиных, отправился за лошадьми, что всё это время стояли на поляне, где их оставили, а Люк с Атикином собирали подстилку, на которую они собирались положить Спайка и вести до дома магистра; сам Эндан вместе с Пэйблом, Адведем и Астралом планировали по карте, что Эндану досталась от Вайна, путь через лес, а остальные пополняли запасы еды и воды.
Вскоре все дела были закончены, и путники отправились в путь. После битвы многие воины пали, и получилось так, что лошадей было намного больше чем надо. Уводить всю эту ораву за собой было делом трудным и абсолютно бессмысленным, поэтому лишних пришлось отпустить, хоть по предварительным подсчётам Норкуса такое решение вышло бы им в копеечку, и даже ни в одну.
Путники шли по лесу уже совсем ни тем путём, каким шли на полуостров. Они старались брать севернее Мёртвого леса, чтобы не навевать новые грустные мысли. К тому же в лесу появились снова птицы и звери. Жизнь вернулась в лес, и эта была самая приятная новость за последние дни.
Путники шли по лесу почти молча, изредка перекидываясь друг с другом фразами, они шли и наслаждались музыкой леса. Если бы после путешествия Эндана кто-нибудь спросил о том, куда бы он вернулся для медитации, он однозначно бы сказал, что Западный лес лучший в данном вопросе. Пение птиц расслабляло и успокаивало душу, а шум листвы на деревьях заставлял забыть обо всех пережитых горестях.
Но идти по лесу в такой компании оставалось недолго. Вскоре Адведь свернул с дороги и сказал:
– Прощайте, друзья мои, мне надо идти.
Все искренне удивились.
– Как? Неужели Вы не поедите вместе с нами к магистру Шуалтышу? – спросил Эндан.
– Нет, думаю, не стоит, – проговорил Адведь. – Я будучи моложе не смог вытерпеть его характер, а сейчас и подавно сбегу.
– Значит, Вы всё же были знакомы с магистром… – с улыбкой сказал Эндан.
– Думаю, каждый могущественный кудесник рано или поздно встречает магистра, – Адведь замолчал и сглотнул. – До свидания, друзья мои, и берегите себя.
С этими словами Адведь свернул с тропы в чащи леса, но далеко не ушёл, он стоял и наблюдал, как Эндан с его отрядом скрывается в листве деревьев.
Когда путники скрылись из поля зрения Адведя, архкор вышел на дорогу и сказал:
– Можешь не прятаться, они скрылись.
Тут с одного из деревьев спрыгнул здоровый чёрный кот. Спина его была выгнута мостом, шерсть поднялась, словно он готовился к нападению.
– Глупец, что ты творишь? – прорычал кот, с манерой несвойственной котам. – На его стороне и так целых два бога, а меня заставляют ходить за ним, помогать ему. А теперь ещё ты даришь ему связь с магией и даёшь ему стать архкором! Что ты вообще вытворяешь!
– Эндан – не просто мальчишка, – спокойным голосом сказал Адведь, – из него может выйти толк. Нет, конечно, ДУХом ему не стать, даже я не достоин этого звания, раз не смог остановить возвращение Дьябло. Но толк из Эндана выйдет. К тому же я сделал его противостояние с Убийцей более честным, тебе не кажется? Дьябло дал шанс стать архкором Убийце, а я Эндану.
– Вот именно! Ты видел, какую они устроили вспышку, не раскрыв свои полные возможности? Как думаешь, что случится, когда они раскроют свой истинный потенциал? К тому же один из них подчиняется двум богам, а ты знаешь, что может произойти, если могущественный кудесник будет подчиняться двум богам? Уж точно ничего хорошего нам ждать не придётся.
– Тебе не придётся, – исправил кота Адведь, – а я вряд ли доживу до того дня.
Кот ещё очень долго ругался, но все его слова Адведь пропускал мимо себя. Он просто смотрел вдаль, на тропу, по которой ещё совсем недавно проходило больше десятка лошадей, а теперь она пустела. Адведю не было грустно и совесть его совсем гложила, скорее наоборот он чувствовал искупление за все свои прошлые ошибки. Ему даже казалось, что его помощь Эндану перекрывала даже воскрешение Дьябло. Но судить пока об этом было рано, главный бой ещё впереди и именно от его итога будет зависеть как его жизнь, так и жизнь всей Яузы. Адведь не знал, чем закончится будущая война, но в одном он был уверен, после неё, независимо от исхода, жизнь на Яузе никогда не будет прежней.
Эпилог
В доме магистра Шуалтыша всё шло своим чередом, когда в кабинет великого чудесфора ворвался магистр Архилус, который, несмотря на уже почтенный возраст, был в гневе, словно ему снова лет двадцать пять. Магистр Шуалтыш очень давно не видел его таким, поэтому, чтобы насладиться происходящим, он даже отложил книжку.
– Учитель, скажите где он! Он мне за всё сейчас ответит.
– Во дворе осваивает преподнесённый Адведем подарок. Не каждый день к тебе возвращается связь с магией, притом настолько прочная, что можно стать архкором. А ты садись нечего так заводиться, – сказал магистр Шуалтыш, выдвигая магией второй стул.
Архилус глубоко вздохнул и присел как и предлагал магистр.
– Учитель, я же ему говорил, что если с Ква что-то случится, то он будет держать передо мной ответ. А тут она возвращается вся заплаканная и с разбитым сердцем. И мне теперь придётся видеть её уныние и бол, а я этого не выдержу. Пустите меня к нему.
– Пожалуйста, иди, я тебя не держу, – с прежней непринуждённой улыбкой говорил магистр Шуалтыш. – Только перед тем как уйти, вспомни себя в семнадцать лет. Архилус, Ква уже сколько? Тридцать шесть? Самое время для пеннифилакса влюбиться в первый раз. Не будет же она в конце концов всегда одна, да и держать её при себе ты не можешь вечно. Она ведь такая же живая как и все мы и тоже должна пройти весь этот жизненный путь. Так что я думаю, нет ничего плохого в разбитом сердце, кто из нас его не разбивал. А в данном случае это даже полезно.
Злость с лица магистра Архилуса окончательно пропала, её место заняло явное недоумение.
– Простите, но что Вы имеете ввиду?
– Её способности. Как бы ты не относился к пареньку, что разбил ей сердце, но он смог наконец пробудить в ней силы. Я всё ждал, когда она откроет их новую грань, однако твоя опека явно ей мешала, а тут она смогла уже телепортироваться из леса в Магград, это серьёзный прогресс. Возможно, она так достигнет и силы среднестатистического пеннифилакса.
– И Вам кажется, что это хорошо?!
– Архилус, мы оба знаем, что она не из этого мира, так что рано или поздно, как бы ты не избегал этого разговора, тебе придётся поведать ей историю её родителей, и будет лучше, если к тому времени у неё уже будет нужная сила.
Шуалтыш посмотрел в широкое окно, открывающее взгляду луг позади дома. И пока магистр смотрел на Эндана, что взял книгу заклинаний Хаоса для начала освоения четвёртой ветви магии, Архилус обдумал ещё раз всё сказанное старым Чудесфором.
– Вы ведь могли меня хотя бы предупредить, что происходит нечто подобное. Вы ведь следили за ними с помощью Налли.
– Ты же знаешь, она не передаёт чувства, лишь основные данные местности и событий происходящих в данный момент, – сказал магистр Шуалтыш. – И то в последнее время связь с ней слишком часто начала прерываться. Я ещё не проводил обследования, поэтому не могу сказать, что именно не так, но данные я сам не всегда получал вовремя. Поэтому и допустил их поход к Вердуго. Как там кстати то дело, что завёл Илдур на Эндана по своему возвращению?
Архилус лишь махнул рукой.
– Этот Норкус смог убедить Илдура, что вина за излишние затраты лежит только на Эндана, поэтому остальных суд не коснётся. Да и Эндану позволили сейчас находится под Вашим надзором, однако если он исчезнет, то Вы пойдёте как его пособник. Этот Норкус неплохо справляется со своими обязанностями.
– Не знаю, как по мне типичный линнский эльф, только денег поменьше.
Тут в дверь постучали, и в кабинет зашёл Сандро с рядом документов.
– Магистр, это документы касательно Вашего распоряжения о поездке на Оннойские острова.
– Оннойские острова? – спросил Архилус.
– Да, хочу отправить твою Ква с Фионой отдохнуть туда на пару месяцев, пока Эндан тренеруется, а Астрал разгадывает план нуилинских лордов. За одно узнают правду об этом Фалконе де Пешке.
Архилусу не очень понравилась эта идея, но возражать он не стал, надеясь, что это поможет Ква.
Когда магистр Шуалтыш подписал все нужные документы, Сандро вышел из кабинета.
– Не нравится он мне, – сказал Шуалтыш. – Свои задачи он выполняет хорошо, только не из нужной он группы. Характера ему не хватает, чтобы быть кем-то вроде Астрала. Но и исполнителем ему отличным не быть, слишком вольно мыслит. Переведу его к Астралу, а там пусть уж делает, что хочет. Может даже к Илдуру попадёт. Они с ним даже чем-то схожи: оба рождены в нищите и стремятся к богатству…
Тут магистр Шуалтыш словил на себе взгляд Архилуса, что смотрел на него тем взглядом, к которому чудесфор никак не мог привыкнуть. Он не часто ловил его на себе, в последний раз настолько пристальный взгляд он чувствовал после пропажи короля драконов Надемаха больше сорока лет назад.
– Что ты на меня так смотришь? Не мог я быть до конца уверен, что всё сложится именно так. Я даже не предполагал, что Убийца ищет именно кристалл Рахота. Мы с Тэтом, конечно, знали, что рано или поздно кто-то отправиться на его поиски, но кто же мог знать, что этим займётся политик. Даже Надемах его не искал, а если он не был нужен ему, то врядли он понадобился бы каком-то революционеру.
– Неправда, учитель, мы же с Вами знаем, что дело в Вашей клятве невмешательства, если бы не она ничего этого не было.
Но магистр Шуалтыш не стал отвечать на эти слова Архилуса, он лишь улыбнулся и вновь посмотрел в окно, где Эндан по-прежнему листал книгу, сидя на среди луговых цветов.
