Платон Абсурдин
Писец. История одного туриста
– Геер капитан, это Джонсон – мой новый напарник.
– Ты опять гулял, Вальдер? Твой отец перевернулся бы в гробу, если бы увидел тебя теперь! Он думал, что торговое ремесло пойдёт тебе на пользу.
– Он бы лучше думал прежде, чем продать имение за пару долбаных луковиц!
Вальдер закачался ещё сильнее, и я его подхватил.
– Не бери в голову, Джонсон. Геер капитан – мой дядя.
Вальдер отвёл меня в свою каюту, где я и проспал до самого вечера с голландцем под боком.
Когда я проснулся, Вальдера в каюте уже не было. Стемнело, и я вышел на пустую палубу.
Судно было в открытом море, а луна освещала бескрайнее море как большой фонарь и отражалась в воде как в чудесном зеркале.
Я услышал голос Вальдера.
– Ну как тебе наша лодка? – спросил он.
– Она хороша.
– Это флейт. Самое быстроходное судно! Хочешь выпить?
У меня побаливала голова и я согласился.
Вальдер достал из-за пазухи большую флягу и дал её мне.
– Это коньяк. Выменял пару чёрных на целую бочку. Галлы знают толк в напитках.
Я согласился.
Мы сидели на палубе, пили коньяк и смотрели на звёзды, а Вальдер рассказывал мне свою историю.
Он был голландским аристократом. Его отец спустил всё состояние на луковицы, когда в Голландии сходили с ума по тюльпанам, и семья осталась без средств к достойному существованию. Отец не смог пережить краха и тут же скончался, но оставил-таки своему сыну наследство – многочисленные долги.
Вальдеру пришлось содержать семью, и брат отца устроил его в голландскую вест-индскую компанию, которая поставляла негров на американский континент.
Я тоже мог бы многое рассказать Вальдеру о себе, но предпочёл молчать и слушать рассказ доброго голландца.
Он рассказал, что не любит эту работу, но вынужден ей заниматься, потому что у него на шее висят мать и две сестры, а торговля «чёрным деревом» приносит хороший и стабильный доход.
Я ему верил, знаете ли.
Через пару дней «Юный голландец» – так называлось судно, на котором мы шли к Африке – попал в страшный шторм. Я впервые ощутил беспомощность человека в беспокойном мире. Наше судно бросало на волны, крутило и вертело так, что беднягу Сэндлера даже стошнило. И не раз.
И некуда было бежать, и ничего нельзя было сделать. Оставалось лишь терпеть и ждать конца, и гадать, пойдём ли мы на дно или нет.
Но боги явили нам свою милость и «Юный голландец» остался-таки на плаву – мы отделались лишь сломанной мачтой, лёгкой пробоиной и парой-тройкой смытых за борт морячков.
09
Через неделю «Юный Голландец» пристал к Горее.
Этот небольшой и уютный островок у побережья Сенегала тогда принадлежал голландцам и использовался вест-индской компанией как товарная база в торговых делах.
У Вальдера тут был свой дом – не сказать, что шикарный, но большой и с видом на океан.
Мы поднялись с ним на второй этаж.
– Это твоя комната, – сказал Вальдер. – Располагайся.
Моя комната была с кроватью, тумбой, столом и парой стульев, но окно выходило на большую воду и вид был потрясающим – голубая океанская гладь на горизонте смешивалась с таким же голубым небом. Если вы никогда не видели океан – бросайте всё и дуйте на океанское побережье – не пожалеете, как пить выдать!
Потом мы сели обедать. Нам прислуживали две молодые негритянки.
– Это Сара и Фелиция. Моя прислуга. Их продали мне их собственные родственники. Тут это нормально. Кстати, если захочешь с ними поиграть – они не против.
Я пообещал подумать, но они были не в моём вкусе, а Сэндлер тоже промолчал.
Негритянки принесли большие блюда.
– Я угощу тебя местным ромом и ещё кое-чем.
Вальдер разлил ром по стаканам.
– За новые идеи, за большие деньги, и за тебя, брат! – сказал он.
Мы выпили. Ром оказался вкусным напитком – я пил его в тот день впервые.
– А теперь попробуй вот это! За него можно душу дьяволу продать! Прости меня, Господи!
Вальдер перекрестился и открыл блюдо с деликатесом.
Это было какое-то водоплавающее животное – у него были плавники, рыбий хвост, но и руки тоже были, знаете ли. Размером он был как средний фазан, пожалуй, и был скользким.
Голова была похожа на человеческую, но лысую. Глаза смотрели почему-то в разные стороны, а уши свисали и были завёрнуты в трубочки. Рот существа застыл в улыбке, но жуткой до боли, а острые зубы его выпирали наружу. Деликатес с его гримасой выглядел страшным и не аппетитным, но зато запах был приятным. Блюдо было приправлено местными травами и маслами.
– Это морской оболтус. Водится на большой глубине. Его не просто поймать – сообразителен, каналья! Хватает добычу руками и раздирает зубами. Туземцы его называют… Сара, как вы называете этого упыря? Не могу запомнить!
Негритянка сказала название, но слово это было трудным для европейского уха, а тем более языка – я тоже не смог запомнить.
– Как съешь кусок – попросишь ещё.
Вальдер разделал оболтуса и разложил по нашим тарелкам.
Я попробовал неизвестное в Европе блюдо. Голландец оказался прав – существо обладало необычным вкусом – не вкуснее фазана, конечно, но приятнее миноги, и я попросил добавки. Вальдер положил мне в тарелку руку и сердце того чудесного оболтуса.
После обеда служанки принесли воды, я побрился, но оставил себе усы и бородку, какую носили все, кроме Вальдера. Голландец подобрал мне приличную одежду из своего гардероба и достал для меня новые сапоги.
Я нарядился, и Вальдер сказал, что Сэндлер стал выглядеть как приличный голландец, и что мне пора познакомиться с губернатором острова.
Губернатор находился в преклонном возрасте и жил в шикарном доме. Он отдыхал после обеда на огромном балконе, а высокий негр обмахивал его большим веером, а другой негр подавал ему чай.
– Геер губернатор, а мы к Вам!
– Ага. Вальдер. Всегда рад тебе, мальчик мой. Как дела?
– Дела прекрасны! Сумел-таки выбить из англичан двойную цену за наш товар.
– А молодец! Твои манеры мне всегда нравились. Но и товар у нас отменный!
– Вы правы. У нас лучший товар в Гвинее. А скоро будет ещё лучше! Но позвольте представить. Это Джонсон. Он англичанин. Но не совсем.
– Как тебя понять? Еврей?
– Его мать была голландкой.
– Это меняет дело, Вальдер. Ты же знаешь как я отношусь к англичанам. Они обнаглели и не знают меры! Пора надрать им задницы! Надеюсь, геер Джонсон простит меня за излишнюю откровенность. Но раз он с нами…
– Джонсон будет моим напарником в предстоящей прогулке. Шагать по Негроланду одному в компании негров – то ещё удовольствие. Вдвоём веселее! Деньги выделены?
– Амстердамские крохоборы не сочли целесообразным ваш поход. Придётся вложиться самому. Но, думаю, дело того стоит. Так что не подкачай, Вальдер! На тебе большие надежды! Сделаешь дело – можешь считать меня своим дорожайшим родственником.
– Думаю, уже через месяц двинемся. И если…
Вальдер не договорил, потому что заметил белокурую высокую девушку, которая выходила из дома в сопровождении двух негритянок – они несли большой зонт, который прикрывал хозяйку от скромного африканского солнца. Девица была красивой и направлялась к океану. На вид ей было лет двадцать, не более, а кожа её была белой, как чистый снег. Загорать с такой кожей я бы не стал, знаете ли.
– Скайлер, деточка, не хочешь ли поздороваться с Вальдером? – окликнул девушку губернатор.
Девушка тут же сменила направление и подошла к нам. Вальдер преклонил своё колено и поцеловал ей руку.
– Это Джонсон. Англичанин, – сказал Вальдер.
Я повторил манерный жест с поцелуем как мог.
– Мефрау ван Гульд, – сказал голландец.
– Моя любимая дочь, – добавил губернатор.
Мефрау смотрела на меня с восхищением – видать, я ей приглянулся.
– Мне очень приятно, мефрау, – сказал я.
Она не отрывала от меня взгляда, и я почувствовал неловкость.
– Геер ван Гульд, нам пора! Я хочу показать Джонсону наши склады с товаром, – сказал Вальдер.
– Конечно, Вальдер. Не буду вас задерживать. Приходите завтра обедать с нами – мы со Скайлер будем рады вас видеть. Не правда ли, деточка?
– Мы будем счастливы, папа, – сказала девица.
Мы с Вальдером раскланялись и покинули гостеприимных ван Гульдов.
Голландец повёл меня по улочке вдоль небольших глиняных домиков. Встречные африканцы рассматривали меня как что-то чудесное – возможно, рыжая шевелюра Сэндлера привлекала их внимание. Меня это напрягало, а Вальдер заметил мою неловкость и решил мне помочь.
– Чего вылупился, чёрная задница?! Пошёл вон с глаз долой! Иди работай! – сказал Вальдер уставившемуся на меня огромному негру, который был на голову выше Вальдера.
Для пущей убедительности голландец отвесил африканцу пинка под чёрный зад и любопытный негр засеменил прочь.
– Дикари! Рыжих не видели! Как тебе дочка? – спросил Вальдер.
– Красивая, – сказал я.
– Хочу на ней жениться.
– Прекрасный выбор! – сказал я.
– Я рад, что тебе нравится, брат! – сказал Вальдер и положил мне руку на плечо. – Ух, чую натворим мы с тобой добрых дел!
Голландец привёл меня к большому бараку – он был одноэтажным и простым, стены его были сделаны из веток, а крыша из соломы.
– Это наш склад. Пугало, где ты?
Из кустов вылез страшный африканец с палкой – у него не было одного глаза, и к носу его было приделано большое кольцо.
– Я здесь, геер Вальдер! – сказал он на ломаном голландском языке.
– Это Джонсон. Он – мой друг, и будет работать с нами. А это – Пугало – присматривает на товаром. Покажи-ка товар!
Негр зашел в барак и что-то закричал на корявом языке, которого я не понимал. Послышались удары и из барака выскочили другие негры – человек тридцать. Тут были и мужчины, и женщины, и дети. Они выстроились в ряд.
– Кормил их сегодня? – спросил Вальдер у надсмотрщика.
– Вчера кормил, – сказал Пугало. – Сегодня воду давал.
– Я же говорил, чтобы кормил каждый день! И деньги дал! Где деньги? Опять пропил? Если товар испортится до того, как я его продам – сам отправишься в Америку! Или на дно – кормить оболтусов!
Негр смотрел на свою палку и молчал. Может, он хотел приложиться ею к Вальдеру? Кто ж его знает…
– Сегодня же покорми! Вот, Джонсон, это – товар. Пока не много, но скоро пригонят ещё полсотни. Это как минимум! Я заказывал сотню – пора увеличивать товарооборот. Из Америки заказы так и сыплются!
Невольники выглядели смирившимися и беспомощными – они смотрели не на нас, а в белый песок. Из одежды на них были лишь набедренные повязки из грязных тряпок.
– А теперь слушай внимательно, как отличить хорошего негра от неказистого. В первую очередь обращай внимание на возраст – молодые ценятся больше! Старики могут даже не добраться до долбаной Америки. Дети чуть дешевле молодых – из них неизвестно что вырастет. Мужчины дороже женщин, потому что сильнее.
Я стоял и не верил, что всё происходило наяву.
– Потом смотришь на зубы. Зубы – показатель здоровья! Лучше зубы – здоровее негр – дольше протянет – дороже продашь.
Вальдер подвёл меня к молодой негритянке и открыл руками её рот.
– Вот смотри. У этой зубы великолепные – ровные и белые.
Он провёл пальцем по зубам.
– А этот?
Вальдер подтащил подростка.
– Ещё совсем юный, а зубы – ни к чёрту!
Голландец открыл африканский рот с чёрными и кривыми зубами.
– Убери его, Пугало. Я даже видеть не могу! Как я его буду продавать? Мне будет стыдно, и получу гроши! – сказал Вальдер.
Надсмотрщик увёл подростка в барак.
– Ну и внешность. Рост, мышцы, морда – тоже важны. Хилые почти не продаются, но их можно попытаться откормить. Женщины с красивой рожей и стройным телом идут лучше бесформенных и страшных – их берут для утех. Как-то так. В общем, не сложно разобраться!
Я согласился.
Вечером Вальдер повёл меня в местный трактир – он был единственным на острове и пользовался популярностью.
Африканцы на сцене развлекали посетителей барабанной музыкой. Столиков было не менее дюжины, и все они были заняты, в основном – морячками, но в отдельных кабинках ужинали аристократы и успешные дельцы.
– Геер Вальдер, Ваш столик свободен, как всегда, – сказал негр на входе.
– Отлично, Губан!
Мы прошли в кабинку и сели.
– Видел, какие у него огромные губы? Нестандартные негры тоже могут стоить дорого, – сказал Вальдер.
Нам принесли экзотическую рыбу и ром, и мы тут же выпили.
– А что за экспедиция намечается? – спросил я. – Ты много говорил о ней, но я так ничего не знаю.
– Мы пойдём искать матимба.
– Что это?
– Не «что», брат, а «кто». Так негры называют племена, которые живут в лесах Центральной Африки. Они здоровее, сильнее и выносливее обычных негритосов. Мы приведём их на Горее и будем поставлять долбаным англичанам. Никто ещё не продавал матимба – мы будем первыми! Заработаем кучу денег – вернёмся в Европу богачами! Матимба нас озолотят!
– А откуда ты знаешь про этих матимба?
– Негры рассказывали. Но я им не верил, пока их болтовню не подтвердил один белый – миссионер по фамилии Джокер. Он их видел. Англичашка, но я ему почему-то верю.
Поход вглубь континента казался мне опасным, но интересным предприятием.
Я не боялся, потому что бояться мне к тому времени уже надоело, и был готовым составить Вальдеру компанию, тем более, что испытывал к нему симпатию. А если получится-таки разбогатеть, думал я, то местный климат как никакой другой пригоден для богатой жизни. Я мечтал о том, что куплю себе прислугу в виде женщин и буду наслаждаться океанскими видами и жареными оболтусами.
Мы накачались африканским ромом и вернулись домой под утро, потому что Вальдер, как вы уже знаете, любил петь и танцевать более всего на свете.
А на следующий день мы пошли на званый обед к губернатору.
Нас встречали, и губернатор выглядел счастливым.
– Добро пожаловать, господа! Я уже успел опрокинуть стаканчик без вас – не удержался. Надеюсь, вы меня извините. Мои негры научились делать отличный ром!
Судя по всему, геер ван Гульд не ограничился одним стаканчиком и был навеселе.
Мы поздоровались, и к нам вышла мефрау ван Гульд в чудесном европейском платье. Оно было украшено кружевами и блестело на солнце. Как и в прошлый раз, нежную белую кожу девицы прикрывала от губительных лучей негритянка с зонтиком.
Мы поздоровались и с мефрау – она была любезнее, чем в прошлую нашу встречу, и заговорила первой.
– Господа, прошу за стол! Утром поймали огромного оболтуса! И рыба тоже свежая.
Она вновь смотрела на меня с интересом, а я чувствовал мучительную неловкость. Тем более, после того, как Вальдер объявил мне о своих планах жениться на губернаторской дочке.
Мы сели за стол, а служанки принесли одно большое блюдо и множество маленьких. На большом разместили оболтуса – он и в самом деле был вдвое больше опробованного мной у Вальдера.
Ещё на столе была рыба самого разного вида и размера. Затем принесли приправы, соусы, овощи и фрукты. Нужно отдать должное ван Гульденам – стол в тот день прямо-таки ломился.
– А вот и венец! – сказал губернатор, когда принесли ром в большом графине. – Джентльмены, ничего лучше вы ещё не пробовали!
– Папа, пускай они сначала попробуют рыбу и оболтуса. Геер Джонсон, оболтуса лучше всего обмакивать в этот соус.
Мефрау поставила поближе ко мне соусницу с коричневым содержимым.
Она увидела, что вид соуса меня не вдохновил и поспешила развеять мои сомнения.
– Геер Джонсон, он из рыбы. Похожий соус готовили ещё римляне. Но у нас вкуснее – здесь он готовится по особому рецепту, который знают только негры. Пальчики оближите!
Мне положили ухо и пальцы оболтуса – вероятно, их-то я и должен бы облизать.
Я последовал совету мефрау и не стал брезговать коричневым соусом. Скайлер не обманула – оболтус был великолепен и таял во рту. Но захотелось пить, знаете ли.
Губернатор дождался, пока я проглочу оболтуса, встал и поднял бокал с ромом.
– Господа, я хочу выпить! От вас зависит наше будущее! Но я верю и знаю, что вы не подведёте старика. Я уже вижу, как в Америку уходят флейты, гружёные нашим эксклюзивным товаром. С этим, как его?
– Матимба, – подсказал я.
– Матимба! Как из Амстердама приходят хвалебные письма! И меня приглашают возглавить Генеральные Штаты!
– Папа!
– А что такого? Ты считаешь, что твой отец не способен возглавить государство?
– Я считаю, что ты утомляешь наших гостей.
– Да, я, пожалуй, увлёкся. Но за вас, мои дорогие! За вас!
Мы встали и выпили.
Ром был лучшим в моей долгой жизни.
– Геер Гульд, прошу вас продать мне негров, которые готовят такой прекрасный ром. Прошу вас, геер ван Гульд! В знак нашей дружбы, – сказал Вальдер.
– Дорогой Вальдер, Вы просите о невозможном. Я уже начал поставки рома под маркой «Африканский гульден» в Европу. В планах – покорение Америки. Продажи растут! Если я продам вам негритосов, то не смогу радовать бедных европейцев лучшим ромом на земле. Это бизнес, дорогой друг, – ничего личного.
Вальдер расстроился, налил себе полный бокал рома и выпил его.
– Но-но, милый Вальдер, не нужно так убиваться. Когда Вы вернётесь из экспедиции, то производство «Африканского Гульдена» станет нашим семейным делом, не так ли?
Мефрау оторвала взгляд от моих рук, которые разделывали ухо оболтуса, и перевела его на своего отца.
– Папа! Я не хочу, чтобы вы обсуждали семейные дела в присутствии… гостей, которым они совсем не интересны.
– Хорошо, детка. Обсудим детали потом. После смерти незабвенной фрау ван Гульд, Скайлер стала нервной. Прошу простить её, господа.
Какое-то время мы ели, но молчали. Потом девушка сказала, что ей пора, подарила мне нежный взгляд и покинула наше чудесное общество.
Вальдер с силой сжал и сломал вилку, но извинился и попросил другую, а губернатор снова разлил ром по бокалам.
– Ничего-ничего, образумится. Но когда прибудет следующая партия, Вальдер? Сегодня уже вторник.
– На днях, геер губернатор. Уже прибыл вестовой, сказал, что они на подходе. Мрут, черти, по дороге. Как мухи, ей богу! Слабый негр пошёл, не выносливый. Больных много.
– Ладно. Как-нибудь уйдут. С уценкой, возможно. Спрос большой – англичане не станут привередничать. Ашанти больше не бери! Ну их к дьяволу!
– Хорошо, геер губернатор.
– Тащите этих мат… мохуб… Тьфу! Чёрт бы их побрал с такими названиями!
– Матимба.
– Благодарю. Доставьте этих матимба, и утрём всем носы! Особенно англичанам. Я уже распорядился построить дополнительные склады.
– Правильное решение, геер ван Гульд. Привезём не меньше сотни живыми. Я Вам обещаю. В дальнейшем планирую поставлять пару сотен ежемесячно.
– Отлично! А Вы что скажете, Джонсон?
– Я готов отправиться за матимба хоть сейчас, – сказал я.
– Ну, сейчас не нужно. У нас ещё половина оболтуса лежит нетронутой. И у нас ещё есть ром!
Мы снова выпили, и я захмелел.
– Пойдёте на «Юном голландце». Оставите у побережья – они будут вас ждать. Сколько негров возьмёшь в сопровождение?
– Тридцать. Самых надёжных и проверенных. Эти не разбегутся, – сказал Вальдер.
– Прекрасно! Я буду молиться за вас.
Мы с Вальдером вернулись домой ночью в стельку пьяными, но с великими планами вкупе с большими надеждами, и легли-таки спать.
Через день пришла партия долгожданных невольников. С материка, под охраной других негров с копьями, их перевезли на остров на лодках.
– Пойдём принимать товар, Джонсон, – сказал Вальдер. – У тебя сегодня дебют.
Негров выстроили перед бараком, и Пугало стоял с плетью и ругался на вновь прибывших. Их было около сотни – в основном мужчины, но на вид какие-то слабые и худые.
Негр, который их привёл, был небольшого роста и без одного уха, но с накачанными мускулами, и казался деловым и авторитетным.
– Мастер заказывает, мастер получает, – сказал бизнесмен на прелестной англо-голландской смеси языков.
– Почему так мало? – спросил Вальдер.
– Много сдыхай. Не доходи. Этот крепкий.
– Я вижу. Крепыши! – сказал Вальдер.
Он подошёл к одному хиляку и с силой двинул его в грудь, а негр взял и упал на песок. Пугало приложился к упавшему своей плёткой и приказал подняться.
– Крепкие, говоришь? Чудила, ты что притащил? Как это продавать? По какой цене?
– Негр хороший. Негр хорошо и много работай, – сказал чернокожий делец.
– Чудила – славный малый, но торговаться не умеет, – сказал мне Вальдер. – Его племя охотится за неграми из других племён и продаёт их европейцам. Сейчас работает на меня. Возьмём его с собой, когда пойдём за матимба – он знает языки негритосов, и я доверяю этому сукину сыну.
Я согласился со своим другом.
– За мелких ничего не дам! Остальных сейчас посмотрим. Давай, Джонсон, осмотри их и поторгуйся с Чудилой!
Непривычная роль работорговца была интересной, но моральные установки, которые я впитал в университете и в обществе, в котором я вырос, мешали мне тогда. И я замешкался самым естественным образом. Думаю, вы меня понимаете – я впервые в жизни покупал людей.
– Смелее, Джонсон! Они должны видеть в тебе хозяина. Они как собаки: если дашь слабину – могут укусить, – сказал мне на ухо Вальдер.
Я волновался, но взял себя в руки и подошёл к толпе. Затем я протянул руку и попытался открыть рот негритянке с отвисшими по пояс грудями – она сопротивлялась и сжала свои зубы.
– Дай ей в морду! – сказал Вальдер.
Я дал негритянке пощёчину. Она упорствовала и посмотрела мне в глаза с такой ненавистью, что Сэндлер сделал шаг назад.
– Джонсон, что ты делаешь?
Вальдер подбежал и с размаху саданул негритянке в нос. Та упала и оросила песок своей кровью. К слову, она у африканцев тоже красная.
И тут на Вальдера навалился высокий негритос. Он схватил моего друга за горло и приподнял над землёй. Мы с Чудилой набросились на негра, а другие негры разволновались, и Пугало стал с азартом усмирять толпу своей чудесной плёточкой.
С трудом нам удалось оторвать рослого негра от Вальдера.
– Мастер, извиняй, – сказал Чудила.
Он взял копьё у охранника и проткнул бунтаря. А потом ещё раз. Тот упал, но шевелился, стонал и корчился от болезненных ощущений. Чудила протыкал его, пританцовывал и что-то напевал. Я отвернулся, потому что эта сцена казалась мне неприятной.
Тело смелого невольника унесли и выбросили в океан с высокого утёса.
Вальдер пришёл в себя и приказал выбросить туда же строптивую негритянку. Чудила выполнил приказ – её выбросили живой, а Вальдер отвёл меня в сторону.
– Брат, с ними так нельзя! Запомни! Это хороший урок для тебя! Да и для меня, пожалуй, тоже. Я чуть не отправился на небеса! Это с моими-то планами! Вот была бы потеха! А ван Гульд бы как расстроился! Зачем нам огорчать старика?
Я согласился с Вальдером и пообещал быть жёстким с неграми. Иначе я тогда поступить не мог. Или-таки мог?
– Продолжим, Чудила, – сказал Вальдер. – Этих двоих запиши на мой счёт!
Теперь негры показывали мне зубы с большей охотой, знаете ли.
– Заставляй их двигать руками и ногами – ломаные тоже дешевле. И пускай прыгают!
Я заставлял невольников шевелиться и прыгать – они с покорностью исполняли мои скромные приказы. А если я чувствовал неприязнь и злобу по отношению к Сэндлеру – бил в морду, а Пугало добавлял своей плети. В общем-то, профессию работорговца можно освоить в короткий срок, скажу я вам.
Мы заплатили Чудиле зеркалами, порохом, сукном и тремя шпагами самого низкого качества, а добрый Чудила остался довольным. Ну и мы тоже, пожалуй.
– На днях приедут англичане – сдадим им товар. Но халявы пускай не ждут – я в убыток работать не намерен! – заявил Вальдер.
Англичан ждали с самого раннего утра. Губернатор распорядился приготовить оболтуса и вынести побольше рома.
Где-то в полдень на горизонте показался корабль.
– Это они, – сказал Вальдер.
В знак приветствия с острова пальнули пушками.
Когда шлюпка пристала-таки к острову, мы с Вальдером и губернатором пошли встречать гостей.
Делегация состояла их троих джентльменов – один из них мне показался знакомым, и я не ошибся, знаете ли.
– Добро пожаловать на Горее, господа! Я губернатор острова ван Гульд, это – мои помощники: геер Вальдер и геер Джонсон, – сказал по-английски губернатор.
– Мы тоже рады приветствовать вас от лица Королевской Африканской Компании, – сказал главный англичанин. – Я – сэр Холмс, мистер Дженкс и мистер Уизли.
– Прошу вас за стол, господа. Обсудим дела за стаканчиком доброго рома.
Мы сели за стол, а негритянки принесли блюда и бутыли с ромом. Уизли смотрел на меня, но я старался на него не смотреть.
– Господа, ваше здоровье! И надеюсь, мы заключим сегодня пару- тройку выгодных сделок, а? Ведь вы за этим и приехали, джентльмены? – сказал ван Гульд.
– Именно, – сказал главный англичанин.
Мы выпили. Англичане похвалили губернаторский ром.
Ван Гульд предложил отведать оболтуса, которого, по его словам, поймали только что лучшие ловцы оболтусов на глубине трёх сотен футов. Гости до сих пор не видели такого чудесного обитателя океанских глубин и, конечно, были удивлены. Все, кроме Уизли, – он был увлечён мною и не чувствовал интереса к оболтусам.
Англичанам достались лучшие части чудовища.
– Пальчики оближите! – пообещал губернатор.
Гости сначала не поверили и отнеслись к словам ван Гульда с недоверием, но распробовали угощение и свои пальцы облизали-таки.
– Господин ван Гульд, я никогда не ел ничего подобного. Это восхитительно! И где же водится такое чудо? – спросил Холмс.
– В местных водах. Горее – отличное место не только для торговли, но и для чревоугодия, как видите, – сказал губернатор.
– Я возьму на заметку, мистер ван Гульд, – сказал Холмс.
– Возьмите. Но примите и скромный подарок лично от меня.
Привели огромного негра. Того самого, что пялился на мою рыжую шевелюру несколько дней назад и получил пинка под зад от моего друга Вальдера.
– Это для Вас, сэр Холмс. Лучший негр на всём побережье! Силён, как Геракл, вынослив, и предан, как преторианец.
– Мистер ван Гульд, я тронут.
– Вы посмотрите на его зубы! Это не зубы – это произведение искусства! Как будто итальянские мастера ваяли!
– Я верю Вам, господин губернатор.
– Я настаиваю на осмотре зубов, сэр Холмс. Я не хочу, чтобы Вы сомневались в моей искренности. Вальдер, покажите зубы сэру Холмсу.
Вальдер подвёл негра к главному англичанину и показал негритянские зубы.
– В самом деле, они безупречны, – сказал Холмс.
Англичанин был так поражён, что даже привстал и раздвинул челюсти негра пошире.
– Почему у меня не такие зубы? Какая несправедливость! – сказал Холмс и хлопнул негра по щеке. – Уизли, он будет прислуживать мне в английском замке.
Уизли кивнул, а Холмс сел на своё место.
– Вы меня порадовали и удивили, мистер ван Гульд.
– Вы удивитесь ещё больше, когда через несколько месяцев мы представим наш эксклюзивный товар.
– Что за товар?
– Это будут негритосы, каких Вы ещё не видели. Они выше, крепче и выносливее этого негра.
– И зубы у них хорошие?
– Лучшие зубы во всей Африке!
– Они будут дороже, надо полагать?
– Ненамного. О цене мы с Вами, я уверен, договоримся. Это будет выгодной сделкой для обеих сторон. Давайте выпьем за наш успех!
Выпили за успех – англичане захмелели, повеселели и забыли о своей врождённой чопорности.
Губернатор рассказывал Холмсу о своих планах, Вальдер налаживал деловые связи с Дженксом и заставлял его пить ром, а скотина Уизли подсел ко мне и пнул меня под столом своей ногой.
– Ну что, еврейская морда, я же говорил, что найду тебя!
– Полегче, Уизли. Я служу в Вест-индской компании. Ты приехал за неграми – забирай и проваливай! – сказал я.
– Прежде, я сделаю в тебе десяток дырок и отправлю твою дырявую задницу на морское днище.
– Это мы ещё посмотрим.
– Сэндлер, я слов на ветер не бросаю – ты уже в этом убедился!
Я воспользовался английским f-word и пожелал виконту всего хорошего, а сам пересел к Вальдеру и включился в деловые переговоры.
Уизли раскраснелся – то ли от злости, то ли от жары. Я чувствовал, что он был готов вцепиться мне в горло, и лишь присутствие уважаемых господ сдерживало его добрый порыв.
Встреча с виконтом не входила в мои планы – он был опасным малым, и мог выкинуть любой фортель, как вы, наверное, понимаете.
– А вот позвольте представить, господа. Моя дочь – Скайлер. Красавица и умница! – сказал губернатор.
Дочь губернатора смотрела из дома в окно.
Англичане оживились.
– Выйди к нам, детка! Я представлю тебе дорогих гостей.
Скайлер вышла, конечно, но без большой охоты.
Её папаша по очереди представлял ей гостей, а англичане целовали её руку.
– Ваша красота пьянит сильнее рома, и Вы прекрасны как сама любовь! – сказал Уизли.
Было заметно, что он решил приударить за молодой голландкой и подкатить к ней на своих полусдутых.
Виконт с преданностью заглядывал в её глаза и ждал от милой девушки ответной симпатии.
Но девушка придумала какой-то повод и удалилась.
Губернатор извинился и последовал за ней, а сэр Холмс отлучился по малой нужде.
– К сожалению, мефрау ван Гульд вряд ли ответит Вам взаимностью – у неё к англичанам предвзятое отношение, – сказал Вальдер виконту. – Я бы посоветовал Вам оставить Ваши надежды в покое.
– Спасибо, мистер Вальдер, за Вашу заботу, но я не нуждаюсь в советах. Тем более, если эти советы даёт голландец.
Вальдер подошёл вплотную к Уизли.
– А если голландец заденет Вас шпагой? Как Вы на это смотрите?
– Пусть только попробует!
Господа не успели схватиться за оружие, потому что вернулся весёлый сэр Холмс и предложил заняться, наконец, делом.
– Она всё равно будет моей! – прошипел скотина Уизли в сторону Вальдера.
Вальдер показал виконту один из своих длинных пальцев.
Впятером мы пошли к складу торговать добрых невольников. Нас качало, но мы стояли на ногах, поэтому захватили с собой ещё бутылочку рома, на всякий случай.
– Английская собака много о себе возомнила, – сказал Вальдер мне. – Заплатит вдвойне!
Негров выстроили перед англичанами – невольников было больше сотни. Пугало стоял со своей плёткой и был готов наказывать непослушных негров.
– А вот и товар! Все как на подбор! Смотрите какие красавцы, господа! – сказал Вальдер.
– А это что за старички? – спросил Холмс.
– Этих отдам со скидкой! Дети на пятнадцать процентов дешевле взрослых и на двадцать дороже потрёпанных. Есть женщины с приятными рожами – они идут наравне с крепкими мужчинами. Есть пять беременных – они на треть дороже обычных.
Англичане попытались сообразить что к чему, но Вальдер не унимался.
– Те, что справа, – с отличными белыми зубами. Те, что слева, – с зубами похуже. Посередине – без зубов. Им не нужно много есть, поэтому брать их выгодно – экономия на провианте.
– У многих зубы повылетают в пути, – сказал Дженкс.
– Этого лучше не допускать – с каждым потерянным зубом уменьшается цена. Американцы любят белые зубы и готовы за них платить! Возьмите неграм фруктов в дорогу и не бейте слишком сильно по мордам.
– Что-то пятерых беременных не вижу. У одной только живот круглый, – сказал Уизли. – Уж не пытаетесь ли Вы нас надуть, Вальдер?
– Эти тоже беременные, только ещё не успели вздуться.
– Почему мы должны Вам верить? Мы же не можем этого проверить!
