Тамара Шаркова
Приключение кошки ЛУны и ее друзей
Сэм Лодли ищет человека, которого ущипнул Гусенок
Сэму было ясно, что человек в кустах вел себя странно, и это могло быть связано с исчезновением ЛУны и малыша Ди. Кто это был?! Пока Жан-весельчак и матушка Крибли разговаривали с соседями, Сэм поспешил обсудить с Матильдой, как с самой опытной и разумной кошкой, что нужно сделать в первую очередь. Необходимо было узнать, какие джентльмены навещают матушку, и нет ли среди них того, кто бы обращал особое внимание на сиамскую кошку и вообще вел себя необычно.
Эби было поручено разыскать Сороку, которая так некстати куда-то запропастилась. Матильда вспомнила, что однорогая Коза часто пасется на лужке, который находится в конце улицы, и могла бы заметить того, кто проходил по ней после полудня.
–Коза большая трусиха и потому постоянно озирается,– сказала трехцветная кошка.– Должна была что-то заметить.
Стали думать, кто бы мог вести с ней переговоры.
– Иногда она любит немного поболтать с Гусыней, когда они пасутся вместе. Придется рассказать ей о том, как больно было Гусенку. Может, Коза расчувствуется и постарается припомнить, кого она видела на улице в тот день.
–А как мы будем держать связь с вами, господин Сэм?
–Я полагаю, госпожа Матильда, что мог бы положиться на Мурру и Мурлыку. И Сороку, конечно, если она найдется.
– С нашей стороны посыльным может быть Эби. Она большая любительница путешествий.
– Итак, ЛУна и малыш Ди не появлялись в соседних дворах. С другой стороны, во дворе матушки Крибли в кустах в это время прятался странный человек. И, похоже, именно в кусты ведут следы ЛУны. Мы должны узнать, кто этот незваный гость,– подвел итог Сэм.
Тут раздались голоса матушки Крибли и Жанно. Сэм и кошки прекратили переговоры и притихли.
– Смотрите, господин Жанн, какими грустными выглядят мои милые киски и Ваш песик. Вы думаете, они переживают за сиамскую кошечку?
– Ну, про кошек я не знаю, а вот старина Сэм действительно расстроен, что не повидал свою подругу. За это я ручаюсь. Но нам пора возвращаться в «Зеленый стручок».
ЛУна и Служанка Мадам становятся врагами
Проснувшись, ЛУна сразу же стала звать малыша Ди, но он не откликался. Голос у нее начал восстанавливаться, но сама ЛУна была еще очень слаба после всего пережитого. К тому же она почти сутки ничего не ела. Хорошо еще, что добрая Кухарка поставила рядом с ней плошку с водой. Напившись, ЛУна опять принялась призывно мяукать. Вместо котенка отозвалась Кухарка, которая, скрипя ступенями, спустилась в кухню из прихожей.
– Похоже, у тебя прорезается голосок, моя милая! И он приятней, чем у той киски, вместо которой ты будешь выступать.
ЛУна продолжала мяукать.
– Может, ты зовешь своего сыночка? Так его здесь нет. Я отнесла его к себе домой. Там ему будет хорошо. Уж моя дочурка о нем позаботится. Очень она любит всяких зверюшек. Если найдет птичку с перебитым крылом или кролика с перебитой лапкой, то выходит и отпустит на волю.
ЛУна притихла.
– Гляди-ка! Может и вправду, ты понимаешь, о чем я говорю. А теперь я налью тебе вкусной мясной похлебки. Пусть хотя бы это тебя немного утешит. Ведь если ты была бродячей кошкой, то вы с малышом жили впроголодь, хотя по вам этого не скажешь. Боюсь, хитрый Уриэль кого-то обвел вокруг пальца.
ЛУна громко замяукала, пытаясь показать кухарке, что ее подозрения верны. Но Кухарка поняла только то, что ЛУна не может смириться со своей неволей.
– Ах ты, бедная моя! Постарайся поскорее привыкнуть к новому дому. Тут ты будешь хотя бы сыта. А сейчас поешь, милая. Силы тебе еще пригодятся.
В это время послышались шаги и на площадке лестницы, ведущей в подвальной помещение кухни, показалась Служанка Мадам Анри-Димо. Это была худая темноволосая женщина с сердитым выражением лица. Маленькие острые глазки ее цвета озерного льда смотрели так же холодно.
– Мадам приказала привести к ней кошку, – проскрипела она.
– Бедная Киска еще не пришла в себя. Пусть побудет здесь денек-другой пока не успокоиться, – ответила Кухарка.
Но Служанка уже принялась отвязывать ЛУну, которая выгнула спину и зашипела. Когда Служанка попыталась тащить ее к лестнице, кошка с яростью вцепилась передними лапами в край ее юбки. А выпущенные когти задних лап ЛУны стали больно царапать пухлые лодыжки Служанки и рвать тонкий шелк ее чулок.
– А-а-а! – закричала она. – Какая дрянь! Противное животное! Мои новые чулки!
И она попыталась отцепить от себя разъяренную кошку. Но все окончилось тем, что та укусила ее за палец.
На помощь Служанке пришла Кухарка, и, в конце концов, ЛУна оказалась на руках у доброй женщины.
Служанка осматривала ногу в царапинах, порванные чулки и голосила:
– Эту кошку нужно усыпить! Она бешеная!
– Бог с вами ! У киски только что отобрали котенка! Посмотрите, какая она славная! Только дайте ей привыкнуть к новому дому и хозяевам! – уговаривала ее Кухарка.
– Вот и скажи это Мадам САМА! – крикнула разъяренная Служанка.
ЛУну поселяют в комнате беглянки
Так на руках у кухарки ЛУна и поднялась наверх в покои Мадам Анре-Димо. Хозяйка сидела перед трюмо, примеряя к платью большой белый воротник, отделанный кружевами. Все в ее одежде и обстановке комнаты соответствовало старинной моде.
Мадам бегло взглянула на ЛУну и приказала отнести ее в комнату, где жила сбежавшая кошка. ЛУна при этом скалилась и тихо шипела.
– Но, госпожа, она совершенно дикая! – сказала ей Служанка, все еще трясясь от злости.– Расцарапала мне ногу, порвала чулки. Хороша будет новая подружка для наших милых кошечек!
– Посмотрим, как она поведет себя, когда услышит музыку, и потом решим. А пока держите ее на привязи,– приказала мадам Анри-Димо и потянулась за другим воротником еще больше и нарядней.
Комната, куда Дэбби принесла ЛУну, была похожа на большой чулан, где хранили старую мебель. Огромная кровать занимала едва ли не большую ее часть. К ней прилагались кресла с жесткими сиденьями. Казалось, это два строгих сухопарых старика сидят на широких табуретах с прямыми окостеневшими спинами и костлявыми руками, согнутыми в локтях. О, как это не походило на спальный диван и уютное кресло господина Гераклидиса, где среди подушек приятно проводил время сам Хозяин, а в его отсутствие – ЛУна и малыш Ди!
Кухарка опустила Луну на пол и, придерживая ремешок, потянула в дальний угол комнаты, где за тяжелой портьерой у окна стояло все, в чем нуждается приличная кошка. Но едкий чужой запах от подстилки в изящной плетеной корзинке заставил нашу сиамскую леди отпрянуть и даже зашипеть.
– Какая ты неженка, однако!– сказала Кухарка.– Не похоже, чтобы Ури нашел тебя в камышах! Но теперь уж ничего не поделаешь. Деньги, которые он за тебя получит, закроют его болтливый роток на крепкий замок.
Кухарка подошла к окну и отодвинула тяжелую портьеру.
– Наша хозяйка слишком долго играла девочкой в принцесс, а теперь изображает из себя королеву. И вместо фрейлин у нее кошки, – сказала она со вздохом, то ли сама себе, то ли обращаясь к ЛУне.
– Коврик я тебе поменяю, милая, – продолжила она,– а теперь послушай моего совета: выполняй все, что тебе прикажет Мадам, и в твоей плошке всегда будет хорошая еда. И еще постарайся поладить с другими кошечками. Ну, а я обещаю, что с твоим сыночком все будет хорошо, и, при случае, я помогу вам увидеться.
ЛУна выдерживает испытание и получает новое имя
Гостиная, в которой мадам-хозяйка Анри-Димо собиралась проверить музыкальные способности ЛУны, была просторной и даже, как показалось ЛУне, нежилой комнатой. У стен стояла сороконожка из сидений без спинок. На стене висел большой ковер с изображением двух танцующих крестьян. Плясунам подыгрывал толстенький человечек в красном плаще и широкополой шляпе. Он дул в одну из трубочек, соединенных с большим зеленым пузырем*. На потолке, отражаясь в натертом до блеска паркетном полу, висела красивая люстра с лампочками в форме свечей. А в углу у большого окна на небольшом столике с изящными ножками лежал плоский длинный ящик.
Вскоре после того, как Дэби привела ЛУну в гостиную, туда, подметая пол подолом длинного платья, вплыла Мадам. Он опустилась на сиденье у столика с ящиком, который открыла маленьким ключиком. Крышка откинулась, и ЛУна увидела, что на ней нарисована дивная картина!
Три маленькие девочки в нарядных платьицах шагали по садовой дорожке. У каждой в руке была корзинка, украшенная разноцветными лентами, а из них выглядывали мордочки премиленьких котят!
Один из них – беленький – был так похож на малыша Ди! И потому, когда Мадам стала перебирать пальцами по клавишам, расположенным на нижней стороне ящика*, и раздались отрывистые, но мелодичные звуки, ЛУна отозвалась на них печальным пением. Она продолжала свой грустный вокализ* даже тогда, когда хозяйка убрала руки с клавиш.
– Прекрасно, – сказала Мадам, опуская крышку ящика и запирая его на ключ. – Передайте Уриэлю, что товар мне подходит. Называй ее «Китти», пусть привыкает.
Знакомство с новыми подругами
Охваченная печальными воспоминаниями, ЛУна не заметила, как вновь очутилась в комнате с огромной кроватью. Ремешок, прикрепленный к железной трубе, удерживал ее у плошки с водой и корзинки, из которой Дэби унесла коврик. ЛУна не стала залезать в корзину, а устроилась рядом на полу. Но внезапно острый запах чужих кошек заставил ее подхватиться, выгнуть спину и прижать уши.
В комнату неторопливо вошли три кошки. Они уселись на пороге, выставив уши вперед.
Наконец, вдоволь насмотревшись на ЛУну, Кофейная кошка встала и резко подняла хвост, что на всех кошачьих языках обозначало приветствие.
ЛУна ответила покачиванием головы.
Когда ритуал первого знакомства был закончен, кошки подошли к новенькой поближе. ЛУна отметила их ухоженный вид и необычные украшения. Ее поразило великолепное колье Кофейной кошки, прелестный бант кошки с пушистым хвостом и странный белый чепчик длинноухой.
Стараясь быть деликатной, ЛУна обратилась к кошке с колье, которая, по ее наблюдению, была Главной кошкой этого дома:
– Мяуи, Благородная кошка, Хозяйка этого дома, вероятно, чрезвычайно любит вас и ваших подруг. Но вот чему Я обязана своим появлением в ее доме – для меня загадка. вы не поможете мне разгадать ее?
– Фыр-фыр, – зафыркали все кошки одновременно.
– Мадам любит исключительно себя и куриную грудку! – промяукала Кошка с бантом.
– Ты забыла её драгоценности! – дополнила Кошка с колье.
– И деньги, которые она получает за наши выступления! – вставила свое мяу Киска в чепчике.
ЛУна собралась было продолжить беседу, но тут вошла Кухарка с ковриком в одной руке и плошкой, полной ароматной каши – в другой.
– Расходитесь по своим комнатам, милашки, – сказала она, обращаясь к кошкам. – Хозяйка не любит, когда вы собираетесь вместе без дела, да и новенькой нужно отдохнуть.
Друзья Сэма ведут переговоры с Однорогой козой
У Хозяйки пугливой Однорогой козы были стройные ноги с очень тонкими щиколотками и каштановые волосы. В этом у нее было что-то общее с ее рыжей любимицей. Она мастерила шляпки для дам, украшенные букетиками искусственных цветов. Мисс казалась очень застенчивой, и только Смотритель Маяка и его жена знали, какое отважное и благородное сердце бьется в груди скромной Шляпницы. Дело в том, что Смотритель Маяка и его жена очень боялись двух вещей: подагры и того, что об этом кто-то узнает. Так вот, мисс Шляпница по обоюдному согласию часто поднималась вместо них по узкой спиральной лестнице на башню маяка и протирала стекла фонаря, о которые разбивались тысячи бабочек, привлеченных ночью ярким светом. И никому об этом не говорила.
У Однорогой Козы тоже была тайна. Никто не знал, почему у неё только один рог. А она постаралась забыть, что ее прежний злой хозяин пытался лишить ее рогов с помощью резинки*, как ей было больно
Но мисс Шляпница её спасла и забрала к себе. Забыть это Коза может быть и забыла, но навсегда осталась нервной и пугливой.
Для разговора с Козой решено было отправить кого-то из семейства гусей.
Первым на переговоры отправился отец гусиного семейства. Как истинный джентльмен, Гусь не сразу приступил к расспросам. Он поприветствовал Козу, изгибая шею, потом поговорил о погоде и сладком клевере. И, наконец, спросил, не заметила ли она вчера утром что-то необычное. Слово «необычное» насторожило пугливую Козу. Она перестала пощипывать траву и с тревогой стала оглядываться по сторонам.
– Мэ-э-э! Что вы имеете в виду, господин Гусь? – наконец проблеяла Коза и вдруг задрожала все телом. – Козодои?! У нас объявились КОЗОДОИ*?!
И не успел Гусь открыть клюв в ответ, как, взбрыкнув задними ногами, она поскакала домой.
– Гав! – расстроенно произнес Сэм, узнав о неудачном разговоре Гуся с Козой, – Это моя вина. Когда имеешь дело с такими впечатлительными особами, спрашивать нужно по-другому. А козодои – обычные птицы, которые ловят жучков. Но даже в настоящее время:
Басням верить повелось:
«Козодои доят коз!»– продекламировал он, вздохнув. Оттого все козы пугаются этих безобидных пташек.
И вот, следуя советам Сэма, на лужок, куда вернулась уже успокоенная Однорогая Коза, теперь отправилась Гусыня. Она довольно долго пощипывала травку рядом с козой, а потом сказала мечтательно:
– Га-гак! Как хороши эти спокойные дни, когда ничего не меняется ни в нашем дворе, ни на лугу, ни на нашей тихой улице. Никаких происшествий. Мой муж, правда, считает, что я бываю невнимательна к мелочам. А вот о вас, моя дорогая, он очень высокого мнения. Но ведь вы поддержите меня. Последние два утра, например, просто неотличимы друг от друга.
Чуткая к похвалам в свой адрес, Коза оторвалась от кустика лугового василька, подняла голову и задумалась.
– Думаю, ваш муж прав, милая. Я, мэ-э-э, чрезвычайно наблюдательна. И потому могу найти, по крайней мере, три отличия в том, что происходило на нашей улице в эти дни.
– Неужели?! – воскликнула Гусыня, изображая крайнее удивление. – Не могли бы Вы поделиться со мной своими наблюдениями?
– Ну, мэ-э-э, взять хотя бы Вас. Ведь вчера Вы сюда не приходили, – проблеяла Коза довольно иронично.
– Га-га, соседка, просто чудо, как Вы находчивы.
– А другие различия…мэ-э-э – Коза замерла, даже жевать перестала. – Вчера наглая Ворона все утро каркала у меня над ухом, а потом увела из-под носа отличный яблочный огрызок.
Тут она сделала такое движение, как будто хотела кого-то боднуть единственным рогом.
И Коза победоносно посмотрела на гусыню.
– О… это уже два отличия! – отозвалась мудрая Гусыня, которой перечисленные особенности рокового утра показались не очень важными. – Еще одно – и вы самая наблюдательная особа на нашей улице!
Коза задумчиво пожевала стебелек конского щавеля.
– У ограды «Кошек-мышек» стояла тележка Зеленщика. Сама по себе! – наконец проблеяла она. – И в ней не было ни пучка морковки, ни яблочка, ни даже свекольной ботвы. Только какая-то сумка. Возмутительно! Я ведь подумала, что Зеленщик устроил бесплатное угощение!
На этом приятельницы распрощались, довольные собой и друг другом.
Сэм получает известие от Матильды и встречается с Сорокой
Рассказ Козы, переданный Сэму через трех кошек (Матильду, Эби и Мурру), немного отличался от того, что услышала Гусыня. Но то, что в тележке Зеленщика не было угощения – передали правильно.
– Гав-гав! Весьма интересно, – произнес Сэм и задумался.
Мурра и Рекс, которого хозяин отпустил прогуляться, терпеливо ждали, какой вывод он сделает из услышанного.
– Фр-р-р !
Сэм, наконец, встряхнулся и спросил Мурру, которая замерла у его ног, обвив лапки хвостом.
– А кто привез или увез тележку, Коза не сказала?
– Нет, – промяукала Мурра. – Но боюсь, от Козы мы больше ничего узнаем.
– Какая жалость, что Сорока куда-то запропастилась, – покачал головой Сэм. – Вот у кого не только острое зрение, но и отличная наблюдательность. Я уже начинаю волноваться, не случилось ли с ней самой что-то неприятное.
– Чиррл – чирк! Кто тут вспоминает обо мне? – внезапно раздалось знакомое стрекотанье, – и сорока, спорхнув с вершины серебристого тополя, приземлилась на ветку груши.
– Какое чирл -звычайно приятное общество! Рада встрече, господа!
Рекс от неожиданности подпрыгнул. Мурра, вскочив, выгнула спину и подняла хвост. И только Сэм сохранил свою обычную невозмутимость.
– Сорока, дорогая, – ответил он, попятился назад и сел на задние лапы, чтобы лучше видеть собеседницу. – Приятно видеть Вас в здравии! Мы уже начали тревожиться! Ласточке кто-то сказал, что Вы могли заиграться с чайками и податься на мыс Четырех ветров. Не мне Вам напоминать, что там случается с нежными птицами!
– О, господин Лодли! Не напоминайте мне о судьбе бедного аиста, у которого от ветрокручения шея чуть узлом не завязалась!
Тут Сорока, расстроенная воспоминаниями, стала энергично клевать сочную грушу.
–Нет, – прострекотала она, несколько успокоившись, – я была на юбилее сойки-пересмешницы! Четырнадцать лет! Дальняя родственница! Редкое долголетие ! Мы вместе учились в классе птичьих языков Господина Удода. Ах, какой народ прилетел на праздник! Кузены грачи! Кузина Галка! Двоюродная тетка-ворона. Надеюсь, я не пропустила на Улитке ничего интересного?
– Пропустила-пропустила! – торопливо протявкал Рексик.
– Мяу! – подтвердила Мурра. И все вместе посмотрели в сторону Сэма, которому пришлось рассказать Сороке печальную историю исчезновения Леди ЛУны и малыша Ди.
Пока Сэм говорил, Сорока прыгала с ветки на ветку, хлопала крыльями и стрекотала:
– Странно! Как странно! Однако, это странно! И чирл-звычайно загадочно!
Вспорхнула и на лету сообщила:
– Клянусь самым сочным чирл-вячком! Фазанья курочка ничего об этом не знает! Если у бедняжки пропадет еще один птенец – она этого не переживет! Полечу …стремглав*!
Прокричав последнее слово, она опустилась на ветку и спросила Сэма с сомнением в голосе:
– Я правильно выразилась, Сэм?
– Урр-Уррр, – проурчал несколько растерявшийся Сэм. – По-моему, это выражение скорее подходит кому-то четырехлапому. Но ведь и птица, может бросаться вниз головой. Впрочем, у этого слова есть и другое значение. Делать что-то очень внезапно, быстро.
– А, по-моему, это значит «потерять голову»! – недовольно промяукала разумная Мурра. – Сейчас, Сорока, вы нужны Сэму, чтобы обсудить создавшееся положение, а не разносить на хвосте пустые новости.
Сэм, по примеру сыщика Эркюля, «включает серые клеточки»
Сэм, опустив голову, стал тяжелой трусцой обегать маленький дворик и размышлять над тем, какое поручение он должен дать Сороке прежде всего. Сэму нравилось думать, двигаясь подобно его хозяину, который любил размышлять, расхаживая взад и вперед по комнате. При этом господин Гераклидис, решая какой-нибудь замысловатый географический кроссворд, любил произносить вслух, что «надо включить серые клеточки». Сэм, вначале, предполагал, что «клеточки» – это то, куда хозяин вписывает какие-то буквы. Но однажды он лежал в ногах у господина Гераклидиса и смотрел вместе с ним его любимый фильм о сыщике Эркюле. И вдруг Сэм услышал, как эту фразу выразительно произнес знаменитый Детектив. «Гав, – решил умный питбуль. – клеточки у Эркюля не в кроссворде, а в голове. Он «включает голову»! Он думает!»
Сэму всегда нравилось узнавать от хозяина, как разные слова и их сочетания могут обозначать приблизительно одно и то же. И вот теперь пришла пора самому питбулю серьезным образом «ломать голову», «обдумывать» и «раскидывать умом», потому что от этого зависела судьба его пропавших друзей.
–Фырр! – наконец выдохнул он и остановился.
Рекс и Мурра замерли, а Сорока перескочила на ветку пониже.
–– Сорока, дорогая, нужно узнать, кто привез или увез тележку. Я знаю, что Вам это не очень приятно, но постарайтесь пообщаться с Вороной. Она часто таскает овощи у Зеленщика.
А ты, Мурра, спроси Матильду, кто приходил к Матушке Крибли после того, как у нее поселилась ЛУна с малышом. Всё это нужно сделать срочно.
Ночная беседа ЛУны с новыми знакомыми, которая открывает ей глаза на происходящее, но не приносит облегчения
ЛУна была обессилена событиями дня, но тревога за малыша Ди и собственную судьбу не давали ей уснуть. В окне появился месяц, скользнул лодочкой по белому облаку, как по гребню волны, и скрылся за оконной рамой, а она все не засыпала. И вдруг ЛУна увидела три пары светящихся глаз: зеленых и желтых. По запаху она поняла, что ее навестили новые знакомые.
– Мяу-Мяув! Посмотрите, у этой новой голубоглазой кошки глаза светятся красным, как у Китти. Наверное, и характер у нее такой же сумасбродный, – промяукала одна из них.
– Так или иначе, но работать нам предстоит вместе,– отозвалась, судя по всему та, которую ЛУна признала как Главную кошку.
– Работать? – удивилась ЛУна. – Разве кто-то может заставить кошку делать что-нибудь без ее желания?!
– Голод, моя милая, – промурлыкала Главная кошка ей в ответ.– Когда твоя плошка будет пуста, ты будешь исполнять желание любого, кто наполнит ее.
– А что же заставляет вас делать жестокая Дама, которая велела привязать меня в этой комнате?
– Выступать перед зрителями под музыку. Мы разыгрываем сценки и танцуем.
– Мяуи! Значит, вы – цирковые кошки?!
– О, нет! Мы – театральные киски. По канату мы, слава Вискасу, не ходим.
– Но я не способна к танцам!
– Этого от вас и не потребуют. Вы почти точная копия кошки, которая сбежала. Потому вы и понадобились Мадам. Вы будете петь, как она.
– На веревке?!
– Когда убедятся в вашей благонадежности, мяуи, вас отвяжут. Но помните, мы первые, кто не даст вам поступить опрометчиво. Образно выражаясь, вашей веревкой повязаны мы все, милая. Неудачное выступление – и все четыре плошки будут пусты.
Гостьи разошлись по своим комнатам, а бедная ЛУна осталась в одиночестве. Она думала о своем малыше, о любимом хозяине и Сэме, перебирая все возможные способы, как вырваться на волю или дать знать друзьям из «Кошек и мышек» о том, где она находится. Но положение казалось совершенно безвыходным. И короткий сон ЛУны на рассвете был полон тревожных сновидений.
