Павел Бондарь
Не время для человечности
XXIV. Ворон 3. Чего найдешь первое
Нельзя сказать прозревшему: “Насмотрелся? А сейчас выколи себе глаза”.
Скиталец – самому себе
Как-то мне уже надоело за последние несколько часов терять сознание. В этот раз я еще и застрял в чем-то… Твою мать! Не просто застрял, меня почти утащили в землю какие-то черные скользкие корни. С трудом освободившись из их тисков, я отполз подальше, наблюдая, как пучок корней недовольно сворачивается и зарывается под землю.
Вокруг была новая локация – лес сменился болотом, топкая поверхность которого транслировала эпизоды из жизни каких-то людей. Так, что-то у меня нет желания тут задерживаться. Я терпеливо ждал на берегу островка, на котором пришел в себя, пока картинки на болоте сменялись другими. Ждал, ждал… И вот, наконец, увидел что-то знакомое – зал, в котором меня недавно убили. Отлично, то, что надо! Надеюсь, это работает именно так, как я думаю.
Не без замирания в груди я шагнул вперед, прямо в картинку. К счастью, я оказался прав, и это был портал, и через секунду мои пятки стукнулись о деревянный пол гостиной Аватара. Вот только ни его самого, ни Видока с Ловцом тут уже не было – как не было и каких-либо признаков того, что тут не так давно убили пятерых человек и вообще происходили разборки с ножами и пистолетами. Ну, пока я разберусь, в чем тут дело, я потеряю время, так что нужно идти дальше. На выходе из дома я сразу понял, куда именно – в одном из соседних зданий, ниже по улице, происходила какая-то дьявольщина: воздух вокруг дома был багровым и плотным, в крышу били молнии, а в окнах мигал желтый цвет. Естественно, я тут же направился туда.
* * *
Так вот в чем дело. В лесу я видел приквел того кошмара, который уже случился в реальном мире, кошмара, истоки которого я наблюдаю сейчас. Я старался не думать, что еще совсем недавно мог как-то предотвратить это.
Потому что если мог – зря не предотвратил.
Это было похоже на групповое жертвоприношение. На полу лежали четыре изуродованных до неузнаваемости тела, весь зал был в крови, внутренностях и начертанных светящейся жидкостью символах – то ли сатанинских, то ли каббалистических. В потолке зияла такая же червоточина, что я видел в доме на холме, только эта была менее аккуратной, похожей на отверстие в гигантском внутреннем органе чудовища, сквозь которое что-то вырвалось наружу.
То, что вырвалось, сейчас склонилось над одним из трупов и жадно, с причмокиваниями и хрустом пожирало его. Это был очень массивный, покрытый переливающейся черным чешуей антропоморфный силуэт – антропоморфный лишь в том смысле, что он имел характерное для человека строение. Однако помимо головы, ног и рук, нечто было укомплектовано крыльеобразными наростами на спине, хвостом и вытянутой крокодильей мордой, на которой находились три дополнительные пары глаз. Одна из пар была обращена назад, так что не оставалось никаких сомнений, что оно видело меня – впрочем, пока что никак не реагировало, не желая, видимо, прерывать свою трапезу.
Я старался не поддаваться панике и искал способ если не убить тварь каким-нибудь быстрым способом, то хотя бы выбраться из дома так, чтобы она меня не догнала. Как будто в ответ на мои мысли за спиной громко захлопнулась входная дверь – так в фильмах ужасов обычно захлопываются двери, которые уже нельзя открыть.
Тем временем монстр доел труп, медленно поднялся на ноги и повернулся ко мне. Хвост грузно скользил по полу, оставляя на нем след, расправленные за спиной кожистые крылья царапали потолок. В тот момент, когда мой взгляд встретился с восемью неистово вращающимися инфернальными торнадо в его буркалах, время замерло и подернулось инеем.
В воздухе материализовался еще один силуэт – на этот раз стопроцентно человеческий, только вот слишком прозрачный, чтобы можно было разглядеть какие-то определенные черты. Он огляделся, сел на пол, вытянул ноги и закурил.
– Ну вот, ты опять за свое.
Обращался он явно ко мне, потому что смотрел прямо на меня.
– Да при чем тут ты, ты просто на пути. Я говорю с тем, кто стоит за тобой. Так что, старик, какого черта? Я думал, что с этим покончено еще тогда, когда ты куда-то там шел ночью по полю и смотрел на звезды. Потом – тогда, когда ты героически пропал в варп-воронке на асфальте. Хотя следовало догадаться. Никогда не было такого – и вот опять, как говорится. Давай обсудим кое-что, пока ты еще только начинаешь и не вошел во вкус, ладно?
Если этому человеку кто-то и отвечал, то я не слышал. Однако судя по тому, как внимательно вслушивался призрак в тишину, у него с этим проблем не было.
– О чем, как не о твоих мотивах? О том, зачем ты это все делаешь. Знаешь, сначала я думал, что ты просто балуешься, пробуешь себя в роли бога, так сказать, потом мне казалось, что ты хочешь выговориться, потом – что желаешь донести какое-то очень важное послание, превращая все действие в один большой шифр. Теперь же я думаю, что ты просто ебучий псих, который не совсем контролирует свои слова, мысли и действия, и ты хочешь вывернуться наизнанку, что-то этим кому-то доказав. Подумай вот о чем: то, что ты делаешь – преступление над совестью, надругательство над свободой воли. Ты вообще нормальный?
Очередная минута тишины, призрак все так же сидел и курил, качая головой.
– А чья тогда? У тебя есть свобода, есть выбор не делать этого. Но ты ненавидишь себя не зря – сам-то ты понимаешь, что ты действительно так плох, как себе кажешься, и это никакие не наговоры или самоедство. Давай я тебе немного расскажу о том, что тебя ожидает впереди. Буду краток. Ты думаешь, что потерял все, потерял смысл жить дальше, но – поверь – ты еще не знаешь, насколько больше можешь потерять. В конечном счете из-за своего безволия, ошибок восприятия реальности и наивности ты лишишься того, ради чего все это делаешь. Затем ты потеряешь последних людей, кого можешь считать друзьями. Потом ты потеряешь семью. После этого станешь пить по-настоящему, этого будет мало, и ты перейдешь на другие, более интересные вещи. Из-за этого лишишься работы и денег. Чуть позже – и дома. В самом конце, который не так уж и далеко, ты останешься совершенно один – и это будет уже не твоя пафосная поза в стиле “Я одинок, потому что мне некому открыть душу”, а одиночество в прямом смысле, в мире просто не будет человека, кто помнил бы о твоем существовании на дне жизни, ставшем существованием животного. А потом, как вишенка на торте, ты потеряешь надежду, даже тот тоненький луч света, который видишь сейчас. И ты будешь рад потерять и жизнь тоже, но будет уже поздно – ты потеряешь разум, который ты так обожаешь и которым восхищаешься, потеряешь способность не то, что придумывать вселенные и создавать запутанные абстрактные концепции, ты даже слова в предложение не сможешь составить. Почувствуй эту перспективу. Это твое будущее, и оно совершенно реально, ты никуда от него не денешься, даже не пытайся принять это за бредящий голос в голове, нет, это абсолютная истина и совершенно точная модель твоей жизни. Уверен, ты не можешь осознать это, ведь люди так оптимистичны, а ты пока еще человек. Но скоро, уже довольно скоро, твой вечный кошмар претворится в жизнь, и ты умрешь после того, как красный шар столкнется с черным. Так что же ты делаешь? Пытаешься утащить кого-то с собой, просишь о помощи, ищешь ответ, учишь других, хочешь успеть разобраться в себе? Ничего не выйдет. Последняя глава твоих фантазий станет твоей предсмертной запиской.
Тишина. Я не знаю почему, но все, что сказал призрак, так сильно задело меня, что я не мог сделать и вдох, сердце сдавили тиски, а перед глазами все плыло.
– Знаю, что страшно. Я могу предложить тебе только один выход, и ты уже давно понимаешь, какой. Жизнь пуста и бессмысленна, жестока и холодна к нашим душевным порывам, и ей совершенно наплевать, как скоро мы из нее уйдем. Все заканчивается, и ты много раз пережил подобное, так неужели ты не готов для самого главного завершения? Я знаю, тебе надоело – сколько ни выплескивай боль и страх, непонимание и отчуждение, злобу и отчаяние, в тебе их меньше не становится. Подумай над этим. Я поднимаю эту тему только один раз, сейчас, и до конца не скажу ни слова – решай все сам и, если хочешь, продолжай свою драму. Но помни, что у тебя еще есть выбор. Пока что.
И вдруг все пропало. Дом, монстр, призрак – все исчезло, и я оказался совершенно в другом месте – на распутье большой дороги. Передо мной лежат три пути, два из которых завалены камнями, а третий подобен дороге в ад – земля испещрена трещинами, из которых выплескивается лава и вырываются столбы дыма, небо в том направлении затянуто багровыми тучами, в глубине которых то и дело сверкают молнии. Очень похоже на то, что я опоздал, и они снова привели программу в действие, и моя роль опять не дотянула даже до середины нейромодели. Неужели это будет происходить в каждом цикле? Сучье племя, в этот раз я так вжился, что уже почти забыл, что я на работе.
Болезненно скрипнув зубами, я быстрым шагом двинулся прочь от катаклизма, судорожно набирая на клавиатуре старой раскладушки номер, который был бы не прочь забыть, как только выйду отсюда. Абонент не заставил себя ждать, и гудки почти сразу сменились напряженным молчанием, которое все равно звучало хрипло и устало. Я глубоко вздохнул и откашлялся.
– Я так понимаю, он опять это сделал, и все вот-вот начнется заново, и в этот раз как-то совсем просто. Чтоб вас там самих до четвертой отметки выкрутили, я же говорил – нехрен вводить сюда непроверенных тестеров, особенно с ушитой…
Голос на том конце фотонного провода сходу захлебнулся в отрицании и апелляциях к производственным инструкциям. Как неожиданно, никогда ведь такого не было, да? Обожаю эту плодотворную командную работу, когда несколько внедренных срут кирпичами в нейромодели, пытаясь как-то вытащить из мозгов этого отбитого урода еще хоть частичку информации, а остальная гоп-компания попивает чай в штабе, важно кивая на все распоряжения сверху, ведь они все так замечательно контролируют, что могли бы сдать проект хоть сейчас, а все эти перезапуски – это так, интерфейс еще разок проверить. И пусть хоть кто-то посмеет посягнуть на мое право на сарказм. Я охренеть как уверен, что еще два-три погружения – и я навсегда останусь этим сраным преисполненным пафоса кладезем банальностей, бюджетным Гэндальфом на побегушках выкидывающего тошнотворно-избитые коленца сознания накачанного цифровой наркотой Горлума-имбецила.
– Ладно, парни, все равно наверх докладывать будете вы. Филин, скажи, как будете готовы меня возвращать. Мне нужно отдохнуть от этого дерьма хотя бы неделю…
XXV. Ловец 3. Дары с той стороны
– Может расскажешь, что особенного было в той истории?
– А разве ты сам не заметил? Она была слишком подробной для нашей простенькой игры. Слишком драматичной и размашистой.
– И что с того? Может, ему нравится придумывать такие истории?
– А почему тогда он делился ею так неохотно? Эх, совсем ты не понимаешь, как работает та сторона.
Разговор Ферзя и Дофина в спортивном зале
Я поморщился, потирая ушибленную задницу. В последнее время Видок относился к удобству во время переходов весьма и весьма безответственно. Наверное, потому что сам научился ориентироваться и группироваться перед выходом в пространство. А я? А я пошел нахер, конечно же. Хотя какой смысл жаловаться, если я сам на все это подписался? Путешествия по Вывороту и охота за межгалактическими (или какое слово тут лучше подобрать, может, межреальными?) маньяками не предполагали комфорт бизнес-класса и услуги вроде “все включено”. Порция загадок и мистических головоломок? Да. Стычки с очередным представителем стремной фауны (кстати, можно какого-нибудь мелкого в следующий раз прихватить с собой, всякие уфологи с руками оторвут)? Да. Ловушки и засады? Снова да. Комфорт? Определенно нет.
– Я понимаю, чувак, тебе не повезло попасть сюда в двадцать четыре. Но я не верю, что уже в таком возрасте начинаются проблемы со счетом. С каких пор “на счет три” стало значить “на счет два”?
– Примерно с тех самых, когда “задержи их еще на минуту” стало сопровождаться трехминутной возней с архивами.
Вот же падла злопамятная, припомнил. Я бы посмотрел, как он справится с сотней-другой бумажных папок за минуту. А вот отстреливать волосатых амеб с луками любой дурак сможет.
– Очевидно, это была фигура речи. Ладно, проехали. Ты его чувствуешь?
Видок прикрыл глаза, и глазные яблоки под его веками задрожали. Вот уж неприятное зрелище, я до сих пор не смог привыкнуть. И как меня вообще угораздило? С тех пор, как все началось, прошло около года. Сложно следить за временем, когда надолго не задерживаешься в каком-то определенном. Учит относиться к таким вещами философски. А началось все сразу после той злополучной встречи в доме Аватара. Вместо того, чтобы умереть, как поступил бы любой благоразумный человек после трех ножевых ранений в живот, я пришел в себя в комнате, в чудовищной комнате, которая мне до сих пор снилась в кошмарах. На полу и стенах были кровь и прочие жидкости тела, остатки человеческих внутренностей, сажа, слизь, тускло светящиеся символы – наверняка сатанинские. И во всем этом безумии нас было трое: я, Видок и Аватар. Вскоре мы обнаружили на полу записку, оставленную Вороном (по крайней мере, подписана она была именно так). В записке было сказано, что тот, с кем мы сражались в доме Аватара, провел один неприятный ритуал, и теперь наши судьбы отчасти в его руках. Ворон говорил, что озаботился проверкой наших оригинальных реальностей, и оказалось, что именно изначальные наши версии и попали под прямой контроль. Нам было необходимо – я все еще осмысливал значение слов “изначальные версии” – помешать ему при помощи одного из нас совершить еще один ритуал (похоже, этот тип был конкретно двинут по оккультной теме), найдя информацию о Вывороте, при помощи которого можно было бы отследить и убить врага. Ворон дал нам вводную информацию, а сам отправился “на другой цикл”, где собирался каким-то образом предотвратить то, что уже случилось. Надо сказать, все это не слишком-то убедило бы кого-то из нас, пока мы не обнаружили, что в этой реальности следов нашей жизни просто нет, и нам некуда возвращаться. Кроме Аватара, для кого этот мир был родным. Но он тоже, видимо, нашел какие-то причины для себя. Воспользовавшись сведениями, полученными от Ворона, мы нашли человека, который рассказал нам о Вывороте – странной изнанке реальности, вечно изменяющейся и непостоянной, населенной самыми разными существами (в том числе и людьми). Из этого места в теории можно было попасть куда угодно – в любую из реальностей, если знать дорогу. Он показал нам место, где мы могли попасть в Выворот – воронку посреди высокогорного озера, и мы, ничтоже сумняшеся, прыгнули туда. Место оказалось еще более странным, чем я ожидал. За то время, что прошло с моего воскрешения и до сегодняшнего дня, я видел там многое, и о многом хотел бы забыть. Довольно скоро Выворот принял нас, и у нас проявились особые способности, что предсказывал в записке Ворон. В общем, если кратко, то я попал в фильм о супергероях с фэнтезийным уклоном.
Все шло неплохо, мы долго пытались выйти на след Чужого, пару раз нам это почти удавалось. Мы попадали в места, где он побывал, давно или недавно. Видок был чувствителен к остаточным следам воздействия на реальность, а Чужой оставлял много таких следов. В какой-то момент мы обнаружили, что планы нашего убийцы завязаны на чем-то под названием “багряные грезы”. Вскоре знание о том, что это такое, открылось нам, и это оказалось именно такое знание, которое приносит множество печалей. Видок, кажется, со временем начинал понимать все больше, но все реже делился с нами своими выводами. А совсем недавно куда-то пропал Аватар. Меня уже давно грызли сомнения на его счет. Ведь Ворон сказал, что в наших оригинальных реальностях мы – те версии нас, что находились там – попали под контроль врага, но для Аватара родным был именно этот мир. Думаю, все думали об этом, но до исчезновения Аватара мы не решались высказывать опасения вслух. Но теперь они начинали подтверждаться.
Видок открыл глаза, закончив сканировать местность.
– Да, он здесь. Они оба здесь.
Меня пробрала дрожь. “Оба” могло значить только одно – Аватар и Чужой.
– Как думаешь, он уже превратился в марионетку?
– Думаю, он изначально был, но пытался сопротивляться.
– Так долго? И как ему это удавалось?
– Есть у меня одна догадка, но с ней можно обождать, пока не найдем их. Пошли.
Я поднялся с холодного камня и двинулся за Видоком. Похоже, мы приближались к своей цели. Мы приближались к свободе. Что будет, если у нас получится? Сможем ли мы вернуться в наши родные миры? И не натворили ли там дел наши оригиналы, подконтрольные Чужому? Эх, а я ведь так хотел написать, наконец, роман. Теперь, если выживу, придется писать фэнтези.
* * *
Мы стояли на перекрестке двух коридоров. Чужому нельзя было отказать в рациональности, с которой он подошел к выбору убежища – все это место сплошь состояло из коридоров, развилок и запертых комнат. Видок озирался по сторонам, пытаясь найти правильное направление.
– Братан, мы походу опоздали.
Черт, неужели Аватар мертв?
– Что ты видишь?
– Только одного, нашего невольного предателя. Похоже, он знает, что мы здесь, и ждет нас.
– Ловушка? А что, если он освободился и сам справился с этим поехавшим?
– Нет, уверен, что это все же ловушка. Чужой появится, и с двоими мы точно не справимся.
– И что теперь? Мы ведь не можем просто уйти.
Видок задумчиво потер переносицу. Он часто жаловался, что от “чистого зрения” глаза ужасно болят. Я мог его понять – моя способность поглощать материю в Выворот тоже шла в сопровождении максимально неприятных ощущений.
– Здесь есть еще что-то. В другой стороне убежища, видно очень плохо, будто помехи.
– Или он пытался спрятать это место.
– Наверное, так и есть. Это похоже на его личный проход, и, что еще важнее, список координат.
– Интересно. Думаешь глянуть, куда он наведывается в свободное время?
– Можно попробовать. Только не жди, что это будут лаунж-бары и стриптиз-клубы.
– Да уж куда там. Жерло вулкана, черное гетто, лекция по матану. Только вот…
– Что?
– Не хочется оставлять тут Авика.
– Не переживай, если он еще жив, значит нужен ему для чего-то. Убьем Чужого – освободим нашего торчка.
– Добро. Ну, двинули.
* * *
Личный портал Чужого оказался куда более удобным способом перемещения, чем телепортация Видока. К тому же, когда мой напарник увидел список координат, для перехода по которым использовался портал, его глаза загорелись, и он в спешке, пока настраивал переход, сообщил, что одно из этих мест – корневой мир человека, который играл ключевую роль для проведения ритуала с грезами. И если мы сможем к нему попасть и предупредить о том, что хочет сделать Чужой – это будет половина дела.
Я озирался по сторонам, пытаясь понять, куда мы попали. Огромный зал, похожий на внутренности какого-то храма или собора. Пол из черно-белых плит, каждая площадью в десяток метров. Колоссальные колонны, на которых были вырезаны затейливые узоры и сцены. Очень пафосное и эпическое место, похожее на зал для битвы с боссом в какой-нибудь игре в сеттинге темного фэнтези. Да, в последнее время все вокруг постоянно напоминало мне о фэнтези.
А еще здесь стоял тяжелый, тошнотворный, невыносимый запах разложения. Да и неудивительно, если принять во внимание тот факт, что по всему залу были разбросаны десятки гниющих трупов.
– Какого хера здесь случилось?
Видок только покачал головой, зажимая нос и рот. Я последовал его примеру, потому что чувствовал, что не смогу долго оставаться в сознании, если буду дышать этим воздухом.
Мы быстро обошли зал, вглядываясь в мертвые лица. Напротив одного из тел Видок остановился и прищурился. При жизни это был высокий человек с копной рыжих волос. На остатках его лица виднелись страшные шрамы, будто кто-то наспех сшивал физиономию.
– Это он?
Я уже с трудом сдерживал рвоту – запах был все же понемногу проникал в нос, и голова кружилась от сладко-гнилостной вони разложения.
Видок с сомнением покачал головой.
– Он, но не совсем. Не тот мир.
– Это как?
– Ошибка в кордах. Мы зря сюда пришли.
– Ошибка или… Твою ж мать!
Краем глаза я увидел, как в стене открылась червоточина перехода. Ну конечно, если бы он хотел действительно спрятать портал в своем убежище, он бы спрятал его так, чтобы мы ничего не увидели. Я попятился к стене, извлекая из ножен на спине кривой клинок – трофей, который я прихватил во время одной из вылазок в чужие миры. Если опять переводить все в плоскость фэнтези, артефактом его можно было назвать лишь с натяжкой – меч всего лишь был очень легким и невероятно прочным. Видок сместился за одну из колонн, доставая пистолет из-за пояса.
Из червоточины в зал шагнул высокий силуэт в балахоне. В этот раз он был без капюшона, и по его лицу змеилась самодовольная ухмылка. В руках Чужой держал серп на длинной цепи, с другой стороны которой был прикреплен шипастый шар. Я быстро оценил потенциал этого оружия и понял, что в этом бою нужно быть очень, очень осторожным. И это если он будет пользоваться только серпом, а ведь не факт, что у него не припасена какая-нибудь сверхъестественная способность. Если нам они доступны, почему бы и Чужому не владеть ими?
Видок на удачу выстрелил, целясь в противника, но тот продемонстрировал ту же пугающую скорость движений, которая позволила ему вырезать всех нас в прошлый раз – еще до того, как ствол выплюнул пулю, Чужой уже был в метре от ее траектории.
– Приглашаете меня на танец?
Да что у него за странный фетиш насчет танцев? Я прикидывал свои шансы, двигаясь полукругом от Чужого так, чтобы держать в поле зрения червоточину, которая еще не закрылась. Надеется справиться быстро? Или нам ждать еще гостей? Ох и не хотел бы я драться против Аватара.
– Приглашаем тебя нахуй. Что ты сделал с Аватаром?
Он неопределенно повел плечами, угрожающе взмахнув серпом. Длины цепи должно хватать не больше, чем на четыре метра. Нужно держаться от него дальше, чем в четырех метрах.
– Я бы предпочел, чтобы мы потанцевали в Вывороте, но сомневаюсь, что вы согласитесь переместиться туда добровольно.
Он остановился, покачивая серпом в паре сантиметров от мраморных плит. Мы с Видоком переглянулись, пытаясь оценить наши шансы. Видок кивнул, и я медленно начал сближение.
– Надо сказать, что вы совершили ту же ошибку, что и я. Нужного вам человека здесь нет.
Он медленно отступал от меня, и серп волочился по плитам, заполняя зал скрежетом. Видок вздрогнул и оглянулся на труп со сшитым лицом.
– Ты убил его?
– И да, и нет. Мне кажется, ты уже все понял. Это не его корневой мир, а один из снов.
Что он несет? Я, конечно, помню, как Видок рассказывал о том, что любой из миров, в который мы можем попасть через Выворот, является сном, но я тогда не особо понял, что он имел в виду.
– Это не его настоящее тело?
– Браво, ты тоже понял. Да, это лишь проекция его разума, местный божок. Я был очень разочарован, когда понял, что не могу отследить его корневой мир по координатам другой его сущности. Все, что я мог – убить их всех, и я сделал именно это.
Медленно перемещаясь по кругу, я подвел Чужого к стене зала. Сейчас можно попробовать – я подал Видоку условный сигнал для четвертого построения и приготовился к прыжку. В этот раз преимущество в скорости будет за мной. Попав в Выворот, я обнаружил, что обрел способность очень быстро перемещаться – вперед и по прямой, но действительно очень быстро и на почти не ограниченные расстояния. За доли секунды я мог преодолеть несколько десятков метров.
Видок резко вскинул пистолет и несколько раз выстрелил в направлении врага – так, чтобы ему оставалось уклониться, сместившись в сторону стены зала. Прежде, чем первая пуля преодолела даже половину расстояния, разделяющего Видока и Чужого, я сделал рывок вперед, выставив меч перед собой. Он сместится к стене – именно туда, куда я направлял удар. И я отделю его чертову голову от туловища. Но он, похоже, был готов к этому – за миг до того, как я оказался в нужной точке, Чужой, вместо того, чтобы сместиться в сторону, подпрыгнул, пропуская пули под собой, а еще через мгновение цепь его серпа уже свистела в воздухе, устремляясь ко мне. Я едва успел попасть по грузу на конце цепи, чтобы отбить ее – пробовать рассечь саму цепь я не рисковал. С громким звоном шипастый шар отлетел в сторону, но в воздухе уже сверкнуло лезвие серпа – Чужой резко сократил дистанцию, целясь мне в шею. Я пропустил лезвие над собой и нанес удар снизу вверх, пытаясь рассечь врага от паха до плеча, но он блокировал удар натянутой цепью. Я отскочил назад. Он не стал меня преследовать и начал раскручивать цепь, но я отступил еще на два шага, чтобы оказаться вне радиуса поражения. Видок, незаметно переместившийся за колонну, снова выстрелил, но в этот раз Чужой отбил пулю серпом. Хоть не разрезал пополам, и на том спасибо. Через секунду в Видока полетел нож, но тот успел уклониться, и лезвие просвистело в каких-то миллиметрах от его лица.
– Я вижу, вы кое-чему научились. Похвально, но сможете ли вы сладить с моей зверушкой?
Я бросил взгляд в сторону червоточины – и застыл на месте, забыв о том, что нахожусь в центре схватки. Из портала протянулись два огромных кожистых крыла с когтистыми лапами, которыми тварь зацепилась за стены, пытаясь вытолкать себя наружу. Чужой взмахнул рукой, и червоточина расширилась в два раза, пропуская остальное тело “зверушки”. Чудовище шагнуло в зал, и внутри меня что-то дрогнуло. Оно было ростом под три метра, стояло на двух массивных задних лапах, а передними перебирало воздух, будто ощупывая пространство. Морда у него была похожа на морду крокодила, только глаз было восемь, как у паука. По полу за ним тащился тяжелый хвост. Тварь озиралась по сторонам, пока не остановила взгляд на Видоке. Черт, какая смышленая!
– В прошлый раз тебя прогнали, малыш, не дали поживиться. Но сейчас тебя ждет настоящий пир.
Чужой вдруг оказался совсем рядом, и я едва успел парировать удар. Лезвия серпа и моего клинка столкнулись, издав неприятный лязг.
– Братан, сколько?
– Пять! Хотя бы пять!
Видоку понадобится пять секунд, чтобы подготовить проход в Выворот, в который эти двое за нами не сумеют пройти. Ох, надеюсь, у него-то с оценкой времени было все в порядке, и он имел в виду ровно пять секунд.
Несколько минут пролетели почти мгновенно – я отбивался от Чужого и крылатого крокодила, Видок пытался пять секунд держаться вне боя, но ему мешали. Тварь оказалась не такой быстрой, как ее хозяин, но ее размеры давали ей преимущество, и нам то и дело приходилось исполнять чудеса акробатики, чтобы разминуться с ударом хвоста или лапы, чтобы не быть перекушенными огромной плоской пастью. Чужой не стоял в стороне, и дважды я чуть не попал в объятия его цепи, но один раз успел уклониться, и еще раз меня спас Видок, метнувший нож Чужого в центр цепи, изменив направление ее полета. Было очевидно, что бой нам не выиграть. Крокодил задел Видока хвостом по ноге, Чужой рассек мне предплечье серпом. Мне не удавалось поймать его, а в коротких схватках в ближнем бою он демонстрировал превосходящую ловкость и нечеловеческую силу, и мне приходилось отступать. Видок всадил уже, наверное, целую обойму в крокодила, но тому все было нипочем. Под высокими сводами зала раздавался лязг стали, плевки огнестрела, воздух пронзали наши вскрики и рык монстра. Я понял, что оставался единственный шанс – рискнуть и дать Видоку время для создания прохода. Я ждал, пока Чужой и чудовище не окажутся в максимально удобном для меня положении. Уклонения, отскоки и перекаты, выпады и свист цепи в воздухе. Влево, вперед, рывок, удар, вправо, вперед, ложный выпад, отскок, рывок, удар, влево, влево, блок, отскок. Пригнуться, уклониться от хвоста, отбить цепь. Влево, назад, влево, перекат, рывок, выпад, блок, удар, удар, блок, отскок. Мне казалось, что это продолжалось целую вечность, но вот, наконец, Чужой сместился вправо. Сейчас!
– В лобовую!
Я не видел Видока, но знал, что он меня понял. Этот сигнал-обманка значил одно: начинай создавать портал. Чужой бросил взгляд на Видока, ожидая от него перехода в ближний бой, и я воспользовался этим, сделав ложный выпад. Он, разумеется, успел среагировать и понять, что выпад ложный, начав собственную контратаку. Цепь засвистела совсем рядом, но я уже был в воздухе, пропуская ее под собой, и вместо меня она поймала колонну за моей спиной, обвилась вокруг нее, сделав полный оборот под весом груза. Все еще находясь в воздухе, я бросил клинок вертикально вниз, вложив в это все силы, и он, пройдя в одно из звеньев цепи, воткнулся в тонкий зазор между плитами. Цепь рвануло вниз, прибивая к мраморному полу, а Чужого рвануло вперед, ко мне. Прежде, чем он успел что-то сделать, я в падении со всей силы пнул его ногой в лицо, и он отлетел на несколько метров. Я перекатился и бросил взгляд влево – тварь надвигалась на Видока. Три секунды. Я оказался за спиной у чудовища и коснулся его чешуйчатой шкуры. Оно остановилось и взвыло, поглощаемое куда-то далеко в Выворот. Две секунды. Я заметил, как Чужой встал и нашел меня взглядом – его глаза сейчас выражали чистую, незамутненную ненависть. одна секунда. Еще одна секунда, и мы с Видоком отсюда…
Серп воткнулся мне в спину, пронзая позвоночник и разрывая плоть и кожу по мере того, как Чужой тянул лезвие вниз.
Я еще успел услышать крик Видока, уже исчезающего в воронке портала. Я успел поглотить монстра целиком, заперев его в Вывороте – возможно, даже хозяин не сумеет его найти там. Я успел увидеть, как злоба исказила страшное лицо Чужого, провожающего взглядом Видока, знающего, что остановить переход он не может. Я успел пожалеть, что в этот раз я уже наверняка не воскресну. Я успел подумать, что определенно, уже совершенно точно не напишу великий роман, который изменит людей. Сколько же я всего не сделал, сколько всего не успел! Сожаление остро кольнуло меня в эту последнюю секунду. Где-то жил другой я, в моем родном мире, в плену у моего убийцы, и глупо было бы рассчитывать на хороший исход даже для этого меня, но я все же надеялся, что у него все будет нормально. Потому что для меня – для меня все уже закончилось.
