Валерия Дмитриевна Лагутина
Лабиринты времени
Глава 6
На мгновенье оторвав взгляд от узкой щёлочки, Йорка пару раз зажмурила затёкшие веки, потёрла их кулачками и снова прильнула к своему тайному оконцу в надежде увидеть что-нибудь эдакое.
Пробравшись через плотное кольцо не стесняющихся своей наготы людей, Ант вышел в центр и, ловко перебирая руками и ногами, взобрался на высокий плоский камень. Выпрямив широкую спину, он оглядел толпу и, активно жестикулируя, начал говорить.
Но, то ли действительно речь была его слишком тихой, то ли шум водопада заглушал его своим гулом, но притаившаяся у двери Йорка так ничего и не расслышала. Да она особо и не переживала по этому поводу. Гораздо интереснее было рассматривать молчаливо слушающих его людей, неподвижно стоящих, задрав головы. Стройные, с крепкими загорелыми телами они вызывали неподдельное восхищение Йорки.
«И как это у них получается?»– Думала она, разглядывая собрание.
И действительно, как?
Даже совсем, казалось бы, дряхлые, совершенно седые старики с избороздившими лицо морщинами выглядели совершенными атлетами.
Йорка отвела лицо от двери и задумалась.
В чём секрет молодости их тел?
Ведь и охотники иирки, постоянно упражняющиеся в силе и ловкости выглядели более соответствующе своим годам, чем эти, затерянные в горных пещерах, люди.
Что уж говорить о других племенах!
Йорка вспомнила родную деревню, тяжело идущих с полей увесистых тёток, отца…
Скупая слеза навернулась на погрустневшие вдруг глаза и, вынырнув из-за века, покатилась по впалой щеке.
Отец…
Как он там?
Ждёт ли её, помнит ли?
Йорка вспомнила его ещё крепкие, но уже довольно дряхлые руки, покрытые мелкой сеткой тонких морщин, и тихо вздохнула.
Васильковое поле.
Тёплое ласковое солнце.
Маленькая белокурая девочка в длинной рубахе бежит, заливаясь звонким безудержным смехом по высокой траве, на ходу срывая белые ромашки. Чуть позади, держась за руки, идут отец и мать. Высокие, красивые, они ещё так молоды. И, хотя первые признаки подкрадывающейся старости уже запустили серебристые нити на висках отца, его взгляд был всё так же чист и лучезарен.
А мама…
Почему она не помнит её лица?
Иногда она приходит в её снах. Такая любящая и нежная. Расчёсывает густые локоны и тихо напевает:
– Расти колос к колоску, а волос – к волоску…
Тонкие длинные пальцы медленно перебирают её локоны и вплетают в косы яркую ленту.
Почему она ушла так рано?
Звучный вой прерывает размышления Йорки и она, вздрогнув, открывает глаза.
Ещё и ещё…
Что это там?
Бешено заколотилось от чувства неизвестности сердце девушки и она, ещё более подогреваемая любопытством, прильнула к щели.
…Потеряв из виду пляшущий среди веток огонёк факела, Кайра посмотрела через плечо и, увидев нетерпеливо выглядывающих из-за ёлок тургар, приложила палец к губам. Утвердительно кивнув головами, те снова спрятались и замерли в ожидании её сигнала. Девушка же, уверенно одёрнув меховое пальто, вышла из тени и, быстро оглядываясь, осторожно направилась к костру, у которого сидел иирк. Тот, задумчиво рассматривая язычки пламени, сложил ладони на воткнутую в землю палку и упёрся на них своим подбородком.
Тепло костра обдавало жаром склонённую над ним голову и иирк, сам не замечая этого, мирно задремал, поёживаясь закрывающей костёр от холодного ветра замерзающей спиной.
Кайра, думающая тихо расправиться с мужчиной, осторожно потянулась к висящему у бедра ножу, приблизившись к его спине, но тот неожиданно вздрогнул от опалившего жаром пламени лицо и, словно почувствовав что-то, быстро развернулся, выхватив нож и приставил его к горлу девушки.
Моментально отпрянув чуть назад с поднятыми руками, охотница широко раскрыла глаза и примирительно прошептала:
–Спокойно. Свои.
Опешив от увиденной им Кайры, иирк на мгновенье замер, а потом как-то глупо улыбнулся и, то-ли спросил, то-ли ответил сам себе:
–Кайра? – И, опустив руку с ножом усмехнулся:
–Ты откуда здесь? В деревне говорили, будто ушла ты. И Кантимир, вроде как, с тобой.
Снова присев к костру, иирк вытянул к нему руки и закрутил головой:
–А он-то где? С тобой, а ли сбёг уже?
И захохотал так звучно, что девушке стало даже как-то неловко убивать его.
–Ты один здесь?– Не отвечая на его вопрос, спросила она.
–А с кем же мне быть то? Да вот, недавно, Ратибор приходил. Полялякали, да ушёл. Вон, медовухи принёс. Я и прикимарил немного. Будешь?
И с этими словами охочий до разговоров иирк достал из-за пазухи небольшой кожух и протянул Кайре.
Девушка сладостно причмокнула сладковато-крепкий терпкий напиток и, заткнув отверстие плотной пробкой, засунула к себе за куртку.
–А ты-то как? Горяч Кантимир? – Не останавливаясь, продолжал спрашивать иирк, ничуть не заботясь о том, слушают его или нет. Видимо, ему вполне хватало как минимум присутствия кого-либо, кому можно присесть на уши, а больше и не заботило. – Куда ходила? Место охотное искала? А у нас то, как ты ушла, как-то всё завертелось, закрутилось. Да ты, наверное, и не в курсе.
Потирая руки над тянущимися вверх лепестками огня, охотник не обращал внимания на обошедшую его Кайру, вставшую за его спиной. Медленно доставая нож, девушка слегка наклонилась над ничего не подозревающим мужчиной.
–Сейчас, как расскажу, ты просто… – ухмыльнулся иирк, довольный, что именно он первый расскажет новость о пропаже так ненавистной Кайре славличанки, и только-только хотел продолжить, как слова, зародившиеся на тонких связках, захлебнулись в выливающейся из располосованного горла крови.
Хладнокровно вытирая своё оружие о подол куртки, девушка толкнула умирающего иирка лицом в костёр и безразлично добавила:
–Можешь не рассказывать, я не обижусь, – и, повернувшись в сторону леса, махнула рукой.
…Так же, как много лет назад, Айса осторожно ступила на гладкую каменную ступень, ведущую далеко вверх, почти к самой вершине скалы, навстречу к еле теплющемуся огоньку, мигающему среди камней.
–В тебе есть великая сила,– вспомнила она давние слова ведьмы.– Сила молодости и красоты. И твой новый хозяин слишком стар и уродлив, чтобы обладать ею. Но он, только он может привести тебя туда, где ты достигнешь своего истинного величия, девочка. Делай, как я скажу и весь мир будет у твоих ног.
И тут же перед глазами изумлённой девушки самыми сочными красками вспыхнули и тот час же погасли яркие картины её будущего: сверкающие всеми огнями радуги драгоценности, шуршащие шёлковые одежды, залитые солнечным светом огромные залы…
-Что, что я должна сделать?– жадно зашептала Айса, опьянённая на мгновение появившейся перед ней роскошью и схватила дряхлую руку.
В ответ женщина спокойно освободила свою ладонь и неожиданно спросила:
-Что бы ты попросила у своего хозяина, девочка?
Такой вопрос , конечно же, застал её в расплох и Айса, растерянно отпрянув в сторону, лихорадочно начала думать:
«Вернуть меня домой? Нет, мать снова может продать меня . Дать мешок денег?Деньги рано или поздно закончаться… Что же?»– мысли вихрем кружились в её хорошенькой голове, но она понимала, что всё это не то.
-Мысле шире, – тихо намекнула женщина, – думай о будущем.
-Помоги мне, – неожиданно даже для самой себя, вдруг приказала девушка, капризно топнув ногой и тут же замолчала.
Как может она приказывать этой женщине? А вдруг она сейчас прогонит её? Но старуха, на удивление Айсы, громко и противно засмеялась:
-Я не ошиблась! В тебе действительно есть сила! Только ты сама пока не можешь ею управлять. Ну, хорошо, первый раз я подскажу тебе. Попроси у твоего хозяина, – ведьма неожиданно замолчала и её пронзительный взгляд проник в самую душу Айсы, – попроси…взять тебя в жёны.
-Что?!– воскликнула девушка.– В жёны к этому борову?
-Тсс, – женщина приложила палец к губам.– Не нужно кричать. Просто послушай моего совета и вскоре ты станешь богатой и свободной.
«Да, наверное она права, – думала тогда Айса, спускаясь по каменным кривым ступеням. – Он стар, болен и жить ему осталось совсем недолго. А как умрёт, всё его богатство достанется мне. Ну, конечно! И как я сама не додумалась?»
…Смеркалось.
Последние тусклые лучи заходящего солнца бросали сквозь растопырившие пальцы мохнатых елей-великанов робкие блики на белоснежную перину, укрывшую озябшую от морозов землю. Тонкие, дрожащие под напором сурового ветра стволы берёзок, тянули продрогшие ветви к своим более утеплённым соседям и прятались среди их зеленеющих хвоёй стволов.
Ничто не нарушало покой готовящегося ко сну леса.
Тонкая, хорошо протоптанная тропинка извилисто виляла между деревьев, прячась где-то далеко в лесной чаще. И по ней, вжав головы в плечи, медленно брела группа потерпевших кораблекрушение людей. Продрогшие от пронизывающего их до мозга костей ветра, уставшие от долгой ходьбы по высоким сугробам и изголодавшиеся по горячей пище, они молча шли вперёд, не в силах уже шутить и смеяться.
Казавшиеся так близко клубы дыма, тянущиеся среди верхушек деревьев к небу, оказались не так близко, как могло показаться. А, может, это и было так, да только обессиленным людям этот путь казался ещё более долгим и утомительным, чем все проведённые до этого дни. Некоторые думали, что, может, тёмные струйки дыма – это лишь плод их воображения, галлюцинации, мираж? Ну, сколько же можно идти по этой бескрайней пустыне снега! Побелевшие от инея фигуры и свисающие с лица волосы, обрастающие сосульками от горячего дыхания на морозном ветру, делали путников похожими на неуклюжих снежных баб, которых лепят детишки во время зимних веселий, неспешно передвигающихся на толстых от налепленного на них снега ногах.
Сугроб…
Ещё один…
Идущий последним Малыш споткнулся о заснувшую под толщей снега преграду и упал в колющий мелкими иглами лицо холодный покров.
Не в силах самостоятельно встать, он лишь смог приподнять голову и что – то прохрипеть замёрзшими связками. Но его слова потерялись в скованном холодом горле и он, беззвучно шлёпая немыми губами, с отчаянием смотрел, как товарищи медленно удаляются от него всё дальше и дальше.
Словно почуяв неладное, Дохлый обернулся и, не увидев друга, стал вертеть головой из сторону в сторону:
–Эй,– хлопнул он по плечу идущего впереди Торвальда и остановился, – Малыш…
Потерявший голос купец передал послание Немому и так, по цепочке, весть дошла до возглавляющего шествие Капитана.
Остановившаяся колонна замерла и сквозь пелену мелко падающего снега заметила шевелящийся среди сугробов неуклюже ползущий комок, к которому тут же бросились Боцман с Дохлым и вскоре поднялии поставили на ноги облепленного снегом Малыша.
Но, то ли от бессилия, то ли от обморожения, тот,слегка качнувшись, снова упал на спину. Видя его беспомощность, товарищи подхватили его под руки и повели вперёд.
–Не могу…– хрипел крепыш, – простите, не могу …идти. Оставьте меня…
–Ишь, чего удумал! Оставить! Вот я тебе сейчас как оставлю!– замахнулся на него Капитан и обратился к команде:
–По очереди потащим, тут уже недалече осталось. Как-нибудь дойдём.
–Что-то такое я уже слышал, – недовольно пробубнил Дохлый и тут же втянул тонкую шею в плечи от брошенного в его сторону сурового взгляда Капитана:
–Это ещё что за нюни? Отставить ныть, как баба. Раз я сказал дойдём, так оно и будет. – С этими словами мужчина уверенно повернул в сторону уже совсем близкого леса и, высоко поднимая ноги, размашистыми шагами, продолжил преодолевать снежные сугробы.
Переглянувшись друг с другом, путники вздохнули и медленно, совсем без уверенности своего предводителя, поспешили за ним. Ну, в самом же деле, не замерзать же прямо здесь, среди поля? И что, не мужики они, что ли? Что бы вот так, без боя, сдаваться на милось разбушевавшейся природе?
А вот тебе, выкуси!
Надув от напруги щёки, Дохлый взвалил Малыша себе на плечи и прибавил шагу, догоняя ушедших вперёд товарищей.
А вскоре словно сжалившись над усталыми путниками, сугробы перед ними словно расступились и люди вышли на тропу ( явный признак недалёкого присутствия людей), идущую от склона реки в сторону леса. И тут же почти угасающая надежда с новой силой разгорелась в их измученных переходом душах и добавила силы для последнего броска.
Далёкий лай собак, учуявших приближение незнакомцев, стал ещё одним доказательством того, что они на верном пути и огонь очага и горячая похлёбка уже ждут их почти привыкшие к постоянному холоду тела.
Глава 7
Неожиданно яркий свет брызнул в узкую щель и на мгновение ослепил Йорку. Острая режущая боль кольнула прямо в глазное яблоко и ушла остриём в глубь головы. Зажмурив глаз, девушка скривила лицо, отвернувшись от двери, но жажда познать неизвестное была сильнее боли и славличанка, потерев веки кулачками, осторожно приставила глаз к щёлке.
В залитой необычно ярким белым светом пещере невозможно было ничего разглядеть, настолько ярким он был. Но через пару секунд привыкший к нему глаз начал различать расплывчатые тёмные очертания, которые, становясь всё отчётливее и отчётлевее, превращались в людей и…
В недоумении Йорка отвела от двери взгляд.
Что это?
Игра света?
Её воображение?
Или?..
Снова посмотрев в щель, девушка уже отчётливо различила среди людей несколько огромных серых волков, приветливо машущих им хвостами и скаля клыкастые морды.
Йорка снова оторвала взгляд от двери и в ужасе зажала рот ладонью.
Волки?!
Здесь?!
Откуда?!
Так вот почему никто не обратил внимание тогда на её крики!
Видимо, эти звери – вполне обыденное явление здесь, у пещерных людей.
Но почему тогда никто не сказал ей про них?
Почему молчали и отводили глаза?
Неожиданно громкий и мощный вой заставил её вздрогнуть и снова посмотреть в своё тайное оконце и мгновенно весь румянец словно стёрся невидимой рукой с её щёк, придав лицу мертвенную белизну.
Что это?
Ант стоял один на берегу озера, на другой стороне которого вилая хвостами и скаля морды стояла огромная волчья стая. Ничуть не пугаясь их, Вождь заиграл мускулами на загорелом теле и уверенно погрузился в прозрачную воде, заходя всё дальше и дальше в озеро, направляясь прямо к волкам. Вот голубизна скрыла его торс, плечи, шею… Длинные вьющиеся волосы змееголовым чудищем расползлись по водной поверхности и затем исчезли из виду… Несколько секунд тишины и…
Йорка уже было подумала, что он утонул, но тут…
…над водой взмахнули пара сильных рук и…
…из воды выскочил огромный чёрный волк и, встряхнув радужными брызгами, присоединился к ожидающим его на берегу сородичам.
…Несмотря на глубокую ночь, в землянке Стриборга ещё тихо полыхал огонь, бросая отблески на грубо вытесанные брёвна стен землянки.
Самого хозяина в доме не было. Он, как и говорил, с другими крепкими мужчинами ушёл рано утром на межродовые игрища, оставив в деревне только женщин, детей, да никуда не годных стариков, отгулявших свою удаль далеко не один десяток лет назад. Как и было заведено из поколения в поколение, раз в году, незадолго до празднования зимней Луны, лучшие мужчины из родов иирков собирались у подножия гор Мамая и Папая. И там среди самых ловких, сильных и метких иирков выбирали того, кто будет носить почётное звание великого охотника. Мужчины соревновались между собой в ходьбе на ступах с препятствиями, ловле добычи, кулачном бою и битве на ножах, в умении скрыться от глаз друг друга и, конечно же, мастерстве пить и не пьянеть. Три дня и три ночи шли веселые празднества. Днём соревнования в силе и ловкости, а вечером разгорячённую молодецкую кровь щедро разбавляли крепкой выпивкой.
Койву много слышал о таких боях, но собственными глазами их не видел. Да особо-то и не хотелось наблюдать за тем, как крепкие мужики колошматят друг друга изо всех сил, пока не разобьют в кровь носы и алые струйки заливилисто не побегут по их гладко выбритым лицам.
Вот уже несколько лет подряд абсолютным победителем в этих соревнованиях выходил, как рассказал ему вождь, Ратибор. Но теперь он из-за пропажи любимой был не в лучшей форме, да и годами уже подрос. На смену выросли и возмужали более молодые и крепкие парни. Надо и им шансы дать. А посему оставил Стриборг несчастного иирка с ещё несколькими не годными по разным причинам к такому празднику соплеменниками охранять деревню и бодро с сотней мужей отправился в поход, наказав тому не обижать гостей и оказать им более чем радушный приём.
Весь день в отсутствии вождя соперники обходили друг друга стороной, кося ненавидящими глазами, а вечером, отужинав добрым куском медвежатины, приготовленной на открытом огне старухой-иирчанкой, славличи увалились спать в доме Стриборга.
Однако сон никак не мог найти дорожку к не покинутой размышлениями голове Койву.
Выросший в смирении и доброте, он не понимал, зачем так попусту израсходовать свою силу на никчёмных боях, если она может пригодиться в действительно нужных и полезных делах? Например, в рубке и валке леса, строительстве домов. Ведь с их – то физическими данными можно было жилища сделать более привлекательными.
Койву ещё раз огляделся по сторонам, неодобрительно покачав головой при виде плохо выделанной древесины с торчащими от брёвен в разные стороны ошмётками коры.
И как только Йорка могла жить в таких условиях?
И Ратибор этот… Вот же, гад какой!
А он – то, дурак, тащил его на себе из леса!
Знал бы, так там и оставил! Пущай бы сдох под медвежьей тушей!
И Йорка то же хороша. Возилась с ним, как с маленьким. А, может?..
И страшная, доселе не приходившая в голову мысль стрелой пронзила молодого человека.
Может, и не крал он вовсе? Может, сама сбежала? По доброй воле и согласию?
И Койву на мгновение замер, сам испугавшись такой предательской мысли. Нет, не могло так быть. С кем угодно, но только не с Йоркой. Ведь не могла же она так быстро разлюбить его и променять на другого?
Или могла?
Странный шум с улицы прервал размышления мужчины и он, перевернувшись на жёсткой шкуре, покосился на дверь.
Что это там стряслось такого?
Да и Белояра давно что-то нет. Как вышел по нужде, так и запропал куда-то. Не заблудился ли случаем?
Шум, прерываемый бабьими криками, становился всё сильнее и не на шутку встревоженный Койву поднялся с ложа и выглянул за полог.
Но, только высунув нос за дверь, он тут же юркнул обратно, пытаясь успокоить стремящееся выскочить наружу в миг заколотившееся сердце.
То, что он увидел, никак не входило в его ближайшие планы.
…Вечером он снова пришёл к ней.
Противный, старый, жирный…
С капающей от вожделения слюной, он хотел обхватить её своими толстыми, покрытыми рыжими волосами руками, но…
Девушка юрко выскользнула из сомкнувшихся за её спиной объятий и, подбежав к окну, лихо вскочила на подоконник:
–Ты больше не дотронешься до меня, если я сама этого не захочу! Или.., – Айса быстро посмотрела на чернеющий за её спиной обрыв, уходящий своим основанием в ласкающие его камни волны и, на мгновение зажмурив глаза от страха, решительно прокричала: – Или я прыгну в низ!
И, сама удивлясь своей смелости, повернулась к мужчине, не осознавая, насколько прекрасной была в этот миг.
Освещённую белой луной, её тонкую фигурку, свободно помещавшуюся в широком оконном проёме, обдувал лёгкий морской ветер. Развевая густые кудри длинных волос на гордо поднятой головке, он скользил по складкам просторной одежды, открывая стройные голени ног и маленькие ступни. Тонкое полотно рубахи, словно парус на мачте, плотно прижималось к точёной фигуре, выставляя на показ молодые, упругие груди и тонкую талию, плавно перетекающую в округлые бёдра.
Богиня!
Не в силах оторвать взгляда от этого чуда, мужчина стоял с растерянно опущенными руками и, будучи уверенным в её намерениях, испуганно зашептал:
–Что же я должен сделать, что бы ты…
–Желание, – перебила его девушка. – Выполни моё желание.
«И всего-то?»– обрадовался было дворцовый распорядитель, но затуманенный похотью мозг не мог сконцентрироваться на простом, казалось бы, действии.
Чего? Чего может хотеть молодая девушка? Пообещать ей какое-нибудь украшение? Нет, слишком дорого для босоногой девчёнки.
–Ну? – неожиданно потребовала девушка и, злясь на своего хозяина за его нерещительность, чуть поддалась корпусом назад.
–Хорошо, хорошо, – заторопился остановить её мужчина. – Скажи, чего ты хочешь? Я выполню любое твоё желание, крошка моя. Хочешь… хочешь корзину сладостей?
«Мало ли чего она захочет? Совсем не обязательно выполнять. В конце-концов, что мешает мне взять её силой? Пусть только слезет с этого чёртового окна. А завтра… Завтра поставлю решётки. И засов на дверь».
«Она была права, – сощурив глаза, подумала девушка, вспоминая ведьму, говорившую, что сорвав бутон один раз, он захочет сделать это снова и пойдёт на всё ради этого. Но так дёшево ты меня не получишь!»
–Не хочешь сладости?-прикусил губу распределитель, увидев отрицательный кивок маленькой соблазнительницы. – Ну… тогда, может быть, новое платье?
И снова не то. А он-тодумал, что хорошо знает женщин. Все, что были у него раньше, конечно, и в подмётки не годились этой красотке. Его прежние рабыни, хоть и не обладали такой грацией, но были послушны и кротки, осознавая свою зависимость. И мужчина был уверен, что будет пользоваться прелестями своей новой избранницы до тех пор, пока она сама не надоест ему. Может, просто уйти сейчас, а утром посадить зазнавшуюся девчонку в сырой подвал? А потом отдать на утеху голодной солдатне? И мужчина красочно представил, как девушку лапают руки грязных наёмников, отчего желание стало её сильнее и сердце бешено заколотилось от прилива мощной струи крови. Боги мои! Как же она хороша! Нет, он сорвёт ещё этот цветок! И даже не один раз! А сейчас… Какая разница, что ей пообещать! Главное, что б слезла на пол. А там-то… Он поимеет её, как последнюю сучку в самом дешёвом доме утех… Как…
–… серьги?– судорожно сглотнув слюну, заикаясь, осторожно спросил распределитель.
Девушка молча повернула голову в сторону раскинувшейся за окном пропасти.
–…ожерелье?– почти выкрикнул он, раздражаясь её непокорности и с сожалением увидел, как Айса покачала головой.
–…личного раба?– уже злясь на самого себя проскрипел сквозь зубы мужчина.
И снова молчаливый кивок.
–…что же ты…
Изнывая от полыхающего в низу живота желания, он готов был пообещать ей в эту минуту весь мир, лишь бы она…
–Возьми меня в жёны!
…Расправившись с дурнем, якобы охраняющим тропу к деревне, Кайра дождалась выходящих из своих укрытий тургар и осторожно повела их через лес.
Пройдя несколько десятков шагов, она внезапно остановилась и, подняв руку, показала обойти тропу стороной.
–Зачем это?– Тихо поинтересовался идущий следом за ней Алгаш, хлопая её по плечу.
–Просто делайте так, как говорю, – ничего не объясняя, грубо отрезала Кайра, – или вы не хотите дойти до деревни?
Ничего не понимающие захватчики молча переглянулись, но спорить не стали и, высоко поднимая ноги, полезли в белоснежные сугробы.
Тут же они увидели и редкие, совсем свежие следы человеческих ног.
Кто-то совсем недавно до них ползал по этим же сугробам, обходя тропу стороной.
«Наверное, там стоят какие-то ловушки, – внимательно посмотрев на проводницу, решил предводитель тургар.– А она молодец, не обманула».
«Ну как же, – будто прочитав его мысли, подумала Кайра, – я же не дура. Ну, пару из вас завалит. А остальные? Сразу доверие потеряю. Нет, уж лучше я вас без потерь доведу, а там и сочтёмся».
И, словно в подтверждении их мыслей, далеко позади раздался истошный внезапный крик, но через мгновение всё стихло.
Дружно повернувшие голову тургары, уже вышедшие обратно на тропу, увидели, как две вертикальных решётки пронзили замешкавшегося позади них товарища, не свернувшего с тропы, длинными тонкими кольями, плотно зажав между собой окровавленное тело с поникшей головой и выпученными глазами.
«Одним меньше, – равнодушно решила девушка.– Но я-то тут ни при чём. Сам виноват. Нечего было моргалами хлопать».
–Ты спасла нас, – снова похлопал её по плечу подошедший к ней Алгаш, – хотя могла избавиться. Скажи, ведь здесь наверняка есть ещё что-то подобное?
«В том то и дело, что есть. Да только вы-то мне живые нужны. Пока нужны, – подумала Кайра и, ничего не ответив, утвердительно кивнула головой.
–Что же, наш правитель хорошо тебя наградит, когда мы прибудем в столицу. Эй, вы! – Обратился он к идущим за ним тургарам. – Делайте всё в точности, как эта воительница, – указал он пальцем на Кайру и снова повернулся к ней:
–Никогда не видел ничего подобного. Ведь ты знаешь, как она устроена и расскажешь мне?
Девушка снова молча кивнула и зло подумала: «Как же, надейся. Только тебе и расскажу. Если доживёшь до утра».
