Андрей Валентинович Бездомный
Ложная королева
Собравшись, Артур пошел в последнюю атаку. Отбив круговым движением меча прямой удар в голову, он мгновенно выкинул руку с оружием перед собой. Острие промелькнуло перед расширившимися глазами предателя. Проявляя удивительную сноровку и резвость для пораженного зельем, Артур с размаху опустил клинок на голову врага, заставив того, горизонтально вскинув полосу стали для защиты, сделать пару неловких шагов в сторону. Ошеломленный Мордред только выставлял клинок для защиты, считая это последней вспышкой сопротивления, но удары следовали один за другим, не прекращаясь, выцеливая разные части тела.
При ограниченном запасе сил и возможностей необходимо использовать старые, безотказные приемы, отточенные до автоматизма. Раскачивая корпусом противника, Артур чередовал отвлекающие взмахи с рубящими ударами, полностью перехватывая инициативу. Мордред контратаковал на отходе, лишь когда Экскалибур со свистом не рассекал пространство у него перед носом.
Рванувшись на правой ноге вперед и проведя клинком косую линию по вражеским поножам, Артур подставил бок, чем поспешил воспользоваться Мордред, но на это и был расчет. Выпад Мордреда немного запоздал, из-за чего колющий удар поразил пустоту, слегка царапнув кольца кольчуги лезвием. Не останавливаясь, король продолжил движение, слегка подпрыгнув и вложив в мощный удар с разворота все оставшиеся силы. Мордред краем глаза заметил блеснувший в стороне клинок, который закончил движение по широкой дуге в черепе узурпатора, войдя в висок на мизинец.
Часть декоративного меча, что горделиво держал орел в своих когтях на шлеме предателя, упала вниз, срезанная Экскалибуром. Следом упал отколовшийся кусочек металла в крови. Шлем не спас своего хозяина. Негодяй так и застыл на мгновение со скошенными влево глазами, в сторону смертельной раны, от которой струйками вниз побежали кровавые ручейки.
Охнув, словно от досады, Артур рванул Экскалибур на себя и сделал пару неуверенных шагов, отходя в сторону. Окаменевший Мордред, словно лишившись опоры, выронил меч и завалился на бок.
Поднеся дрожащую руку ко лбу, Артур позволил себе закрыть глаза. Качнувшись назад, едва успев сделать шаг, чтобы не упасть на спину, король подался корпусом вперед, вонзил верный меч в землю, опираясь на эфес. Встав на колено, победитель долго втягивал воздух ртом и носом, пытаясь унять нараставшую дрожь в теле, не спеша поднимать веки, словно страшась еще раз увидеть мертвые земли.
Чувствуя непреодолимое желание завалиться в траву и забыться сном, король с усилием открыл глаза. Дрожащие, свинцовые веки медленно поползли наверх. Нельзя было поддаваться отраве. Вероятно, также погибают люди, замерзая в вечных снегах. Не имея сил идти дальше, садятся, накидывают на себя имеющееся тряпье, засыпают, сбегая от неприятной действительности, и видят сны, в которых они здоровы, счастливы и беззаботны, превращаясь в синие статуи.
Окинув, на сколько хватало глаз, поля внизу, Артур сжал крестовину Экскалибура. Кошмар наяву никуда не пропал. Неизбежный конец рыцарства Круглого стола наступил, предреченный Мерлином много лет назад. Но еще необходимо вернуть последний должок.
На фоне восходящего солнца узрел король, как небольшая ладья под зеленым парусом плыла к берегу. Среди воронья, для которого настало время трапезы, появилась небольшая, уже знакомая, пестрокрылая пташка. Быстро размахивая крылышками, она повисла перед Артуром, облетела его по кругу и села на плечо.
– Я помню о своем обещании Владычице Озера! – дотронувшись до клюва крылатого посланника, произнес Артур.
Получив ответ, птичка едва заметно наклонила голову, словно одобрительно кивнув, вспорхнула, по спирали взмыла в вышину, и направилась к ладье, прибывшей с Авалона.
***
Бедивер очнулся из-за лучей солнца, ударивших в лицо. Восход заявил свои права и, о Господь, лучше бы солнце не поднималось. Впервые в жизни Бедивер пожалел, что он зрячий. Куда ни глянь, везде были мертвые участники отгремевшего сражения: воины Мордреда, королевские защитники, велиары, волшебники. Даже пристально вглядываясь в узоры этого гобелена смерти, сложно было установить, где кончался один труп и начинался другой.
Голова нестерпимо болела. Рядом валялся шлем со вмятиной. В бою седовласый воин был оглушен. Наемник ударил его кистенем по затылку, где сейчас красовалась здоровенная шишка. Скатившись по холму, Бедивер угодил в заросли аконита с лиловыми наконечниками, где в бессознательном состоянии провалялся до рассвета.
Липкие струйки засохшей крови ползли вниз по спине. Промокший от пота поддоспешник неприятно лип к телу. Коса, лишившись в пылу сражения нижней части, распуталась. Шелковистые волосы превратились в распущенную паклю, достававшую до плеч. Поврежденная лодыжка заставляла медленно ковылять. Каждый шаг, словно укол иголкой, отдавался болью в бедре.
Выдернув копье из окоченевших рук павшего, Бедивер стал использовать его в качестве посоха. Движения правой рукой, на которой все еще красовалась метка, оставленная Ланселотом, отзывались слабым покалыванием в локте и плече.
Хромая, Бедивер проходил по полю брани и думал: «Если бы я не поседел после битвы с нежитью у склепов, то произошло бы это сейчас!»
Сэру Бедиверу хотелось увидеть хоть кого-то живого. Он мог поклясться, что даже предателю из числа воинов Мордреда он был бы рад, лишь бы прервать эту звенящую тишину смерти. Из-за гнетущего соседства с трупами рыцарю стало казаться, что он сам уже мертв. Способность двигаться, дышать и видеть казалась ему самому чем-то противоестественным во владениях мертвых. Если ад существует, то после этой битвы он едва ли сможет ужаснуть выживших.
Неловко подпрыгивая, опираясь на древко, исполосованное кровавыми спиралями от самого наконечника, беловолосый воин вертел головой, высматривая стяги короля. Клятва верности связывала его и Артура. Долг рыцаря Круглого стола: служить своему королю до конца, даже до такого горького конца.
Широкий и пологий склон встречал Бедивера остовами баррикад. Коробы и плетеные из лозы корзины догорали в горках пепла с приходом рассвета. Потерявшие седоков лошади разбрелись по полю боя. Дойдя до холма, где, вероятно, произошла одна из самых кровопролитных схваток этой ночи, рыцарь остановился у частокола. Заостренные колья под углом уходили вверх. Несколько лошадиных туш, собрав над собой рой мух, застыли с закинутыми на шипы передними копытами и пробитыми ребрами. Один мертвец даже после смерти оставался в седле, с торчащей стрелой из прорези для глаз в шлеме. Упав грудью на лошадиную шею, руки рыцаря безжизненно повисли, слегка покачиваясь при порывах ветра.
«Есть в этом некий мрачный символизм. Всадник погнал лошадь на штурм укреплений. Встретил ли он смерть первым, а конь только продолжал мчаться вперед, на верную гибель, или сперва животное напоролось на смертоносную преграду, сделав седока легкой мишенью для лучника? Уже не узнать! Но точно понятно одно: виновна в их гибели сила, что гнала несчастных вперед. Слепые амбиции того, кто, не считаясь с последствиями, хотел всеми правдами и неправдами возвыситься над остальными! А теперь… да выжил ли он сам? Из-за Мордреда вся Британия лежит таким же мертвым грузом на пиках истории!»
Из-за холма ветер донес слабый, приглушенный стон и удар металла о камень. Бедивер прислушался. С таким лязгом передвигались рыцари. Когда рыцарь нашел источник звуков, то радости его не было предела.
– Король! Вы живы!
Раненый рыцарь выронил копье и бросился к своему господину, торопливо подтягивая правую ногу за собой. И вовремя, так как яд стал оказывать пагубное влияние на короля. Артур, положив руку на валун, качнулся, потерял равновесие, но был подхвачен своим вассалом.
– Бедивер… мой верный Бедивер! Как я рад, что ты жив!
– Не говорите, мой король! Вам надо беречь силы!
Артур попросил довести его до ветвистого дуба. В тени шумевших листьев, прислонившись к шершавому стволу, Артур обратился с последней просьбой:
– Бедивер! Не переживай за меня! Мне был дан знак. Но есть обещание, которое мне уже не сдержать без твоей помощи! Меч…
На дрожащий руках король держал окровавленный Экскалибур. Меч жалобно звенел, слабо ударяясь о стальные перчатки, словно не хотел расставаться со своим хозяином.
– Скачи к ближайшему озеру, мой верный рыцарь! Брось клинок в воду и возвращайся! Поведай мне о том, что увидишь и тогда я смогу со спокойной душой…
– Нет, мой король! Неужели это наш конец? Пока вы живы, живет и надежда!
Тяжелый вздох вырвался из груди Артура.
– Мое время пришло! Но ухожу я с легким сердцем! Мои славные рыцари отстояли справедливость и наши идеалы! Совершили последний подвиг, который станет путеводной звездой для многих поколений. А теперь скачи… прошу тебя… это очень важно…
Когда тебя просит умирающий, даже самый черствый человек постарается выполнить последнюю волю. Встав на одно колено, Бедивер склонил голову, принимая Экскалибур. Запрыгнув на белого коня, рыцарь направился в лес, где было небольшое водоем, сокрытый густым лесом.
***
– Сдается мне, даже чертям будет тошно в пекле!
Монтель с кривой ухмылкой оглядел поле битвы. Возвышенности и низины, усеянные мертвыми воинами – рай для злобного некроманта из легенд, что хочет поработить мир. Тех немногих, что привел с собой Мордред, уже давно отправили в объятия столь любимой ими смерти. Но очень скоро надо будет бояться не безмозглой нежити. Монтель не забывал о своих основных конкурентах в гонке за Граалем.
Рваная рана, расплываясь темно-алым пятном на правом боку, давала о себе знать. Один из велиаров сумел добраться до волшебника, через мгновение превратившись в пыль внутри проклятых доспехов. Присев на остывающую лошадь, маг произнес вслух магическую формулу, ускорившую обратный ход времени. Монтель легко провел ладонью по багровой кляксе. Кровавое пятно стало сужаться, затягиваясь в воронку раны. Нити балахона стали переплетаться, закрывая разрез. Мышечные ткани срастались, кожа затягивалась. Мелодичная игра слов, фразы, известные лишь избранным, вместе с навыком концентрации и умением направить энергию в нужное русло, сделали все за мгновения.
Проходя мимо обезображенных тел лучников, Монтель удивлялся извращенной фантазии вояк Артура. Прислонившись спиной к колесу, стрелок в разорванной накидке с орлом задумчиво глядел остановившимися глазами на свои внутренности, вывалившиеся на колени из распоротого живота. Обезглавленный труп, свесившись по пояс с телеги, словно искал голову на земле безвольно болтавшимися руками. Кровь все еще продолжала капать в красную лужу внизу. Заколотый воин лежал на спине с гримасой ужаса. Внимательный маг заметил рукоятку кинжала, торчавшую из коленки. Видимо, кто-то из благородных рыцарей желал, чтобы враг помучился перед кончиной.
«Война из всех делает зверей, возвращая людей к историческому началу! Исходной точке! К варварству. И рыцари Круглого стола, что бы там ни болтали, исключением не являются!»
Волшебник засеменил к холму, чтобы осмотреться. Чудом сохранившись, на вершине развивалось, трепеща на ветру, знамя с алым драконом. Поднимаясь, Монтель увидел одного из своих людей. Запихнув тонкое жало стилета в глазницу велиара, воин тени лежал на боку, вспоротый хопешем.
Опустившись на колено, маг времени приложил пальцы к шее своего охранника, слабо надеясь нащупать пульс. Глубоко вздохнув, колдун выпрямился, сожалеюще поджав губы. Монтель мог сотворить чудо для еле живого, обратив время вспять, но возвращать души было не в его власти.
– Что ж, все победы требуют жертв! Тем более, вы прожили долгую и кровавую жизнь! Никогда не знаешь, где печальный конец тебя настигнет, если судьба не властна над тобой! – со вздохом проговорил себе под нос колдун.
С вершины был виден торговый путь. Медленно ведя глазами по дороге, Монтель мог угадать по расположению трупов последнее направление атаки. Внимание мага привлекли тлеющие на солнце доспехи. Над грудами покореженных железяк, испещренных сетью желтых и оранжевых прожилок, поднимался едкий дымок. Сердцевина велиаров была уничтожена, и проклятая броня, чуждая миру людей, испарялась.
Вдоль дороги, шатаясь из стороны в сторону, брел рыцарь Мордреда в изорванном золотом плаще, на вытянутой руке, словно поводке, волоча по земле полуторный клинок.
– Счастливчик! – осклабился Монтель.
Сделав еще один шаг, мятежник выронил оружие, выставил руки перед собой, согнулся пополам и, упав на колени и сцепив пальцы, будто молясь, застыл, не доходя дюжины шагов до рыцаря с торчащим из груди копьем, которое, словно концентрируя на себе солнечные лучи, светилось чистейшим белым светом. Монтель поспешил туда.
Выживший приспешник Мордреда раскачивался взад-вперед, беспрестанно бормоча себе под нос. Творя молитву и прося прощения у короля Артура, он даже не заметил Монтеля. Можно было только догадываться, чем воспаленное сознание посчитало Ронгоминиад.
Стеклянными глазами в бескрайнюю высь лазурного неба смотрел владетель Ландский. Шлем с головы сорвало, когда лошадь тащила тело, и чародей мог видеть застывшую гримасу предсмертного ужаса на лице знатного господина. Но магу было плевать на этого мертвеца. Куда важнее копье, которым он был убит.
Ронгоминиад. Копье, которое призывает зарю. В какой бы части мира не находилось оно, если поднимают его ради справедливости, защиты невинных, против порождений ночи, то призовет это оружие солнечные лучи даже с края света. Ночь может превратить в день это копье. Немногие знали, что именно этим копьем был убит Спаситель, Иисус Христос. С того времени это оружие видоизменили, но, впитав кровь мессии, назначение его оставалось неизменным: борьба со злом в любом проявлении.
– Что ж, прекрасно! Королева найдет применение этому скромному подношению! – скаля белые зубы, Монтель оценивающим взглядом окинул реликвию.
Нахождение этого копья подтверждало, что Монтель не ошибался в своих расчетах, правильно трактовал короткие видения будущего. Игры с судьбой очень опасны, но, если он сумеет добраться до Артории, то уже она будет вдоволь играться с судьбой. Монтель, хоть и мимолетно, но видел, на что эта воительница способна в бою, когда заглядывал в грядущее, приподнимая полог тайны альтернативных событий. За невинной внешностью скрыт потенциал Афины. Такая сможет постоять за себя. Да, сначала надо будет оберегать ее, воспитать в нужном ключе, а потом можно будет смело прятаться за ее юбку и натравливать на своих врагов.
Уперевшись сапогом в плечо трупа, волшебник вырвал иссеченное велиарами копье из тела. Сняв с пояса перевязанный бечевкой куб, который оказался мастерски компактно сложенным полотном, колдун замотал Ронгоминиад в мешковину. Закрепив рулон срезанными поводьями, он продел веревку и накинул импровизированную суму на плечо. У светящегося копья отсутствовала большая часть древка, но это не интересовало мага. Нужные мастера сумеют сделать из этого фрагмента достойное черной королевы оружие.
Скосив глаза и снисходительно покачав головой, чародей тенью прошел мимо причитавшего рыцаря, бившегося, словно в трансе, лбом о землю.
В это же время, огибая с дальней стороны холм, окруженный горами трупов, тлеющими заграждениями и кровавыми валунами, всадник на белом коне удалялся в сторону леса. Застыв неподвижно, Монтель проводил глазами наездника. По белым волосам маг догадался, что это Бедивер. А где он – там и Экскалибур. Человек в балахоне хитро улыбнулся:
«Все так, как я предвидел! Теперь надо не опоздать! Жаль, но для Бедивера я не увидел будущего после нашей встречи! Еще одна смерть во имя достижения намеченной цели!»
Пешему догнать конного невозможно, но в распоряжении Монтеля была магия. Само время частично раскрыло ему свои секреты. Колдун сделал несколько шагов в сторону леса, на ходу посохом описал в воздухе правильный круг, оставляя после навершия фиолетовую дымку. Ступив в появившийся портал, он исчез.
Появился чудотворец рядом с небольшим и тихим озером, среди приземистых елок, колючими ветками укрывавшими свои грибные сокровищницы. При каждом шаге сапоги утопали в мягком мху. Завидев гостя лесных владений, заяц дал стрекача, скрывшись в осоке. Рубины земляники сверкали среди изумрудной зелени. Поделив холмик с трухлявым пеньком на вершине, обобранные кустики черники соседствовали с по-летнему зелеными ягодами брусники.
Монтель без труда преодолел время и расстояние, так как знал это место. Десятилетия назад он и его люди гостили в ветхом домишке отшельника-собирателя, что жил в паре миль отсюда. Надо пройти немного вперед и там он увидит Бедивера. Все, как он прочел в глазах обреченного рыцаря, стоя во дворе прибрежной крепости Святого Петра. Идя в сторону озера, маг наклонился и сорвал пару темно-синих ягодок. Кисловатый сок заставил поморщиться. Послышался топот копыт.
Бедивер спешился и достал Экскалибур. Доковыляв до утеса в три человеческих роста, резко уходившего вниз, молодой воин подбросил меч на руках, залюбовался произведением мастеров Авалона. Жаль было терять столь славное оружие и напоминание о короле Артуре, но воля умирающего должна быть исполнена. Он уже собрался бросить клинок в воду, как услышал чавкающие шаги за спиной.
– Что же ты собираешься совершить, друг Бедивер?
– Монтель? Рад, что ты жив! Экскалибур… я должен вернуть его Владычице Озера! Такова воля короля…
Бедивер печально уронил голову на грудь, а Монтель незаметно сунул руку в карман балахона, где был пузырек с настойкой, пропитанной магией Хроноса. Нужно всего лишь бросить колбу в рыцаря. Разбившись, эликсир ускорит время для несчастного. Он ничего не почувствует, обращаясь в прах. Смерть рыцаря будет милосердной и быстрой.
– Король? – чародей остановился в пяти шагах от воина. – Ах, Бедивер! Не король должен был править этими землями! До чего довело страну и славных рыцарей его правление? Разве ты не видел бойню, которую осветило солнце на рассвете? Это ли достойная участь для всех героев Артура?
Бедивер хмуро глянул исподлобья на говорившего.
– Время ли сейчас вести такие разговоры? Ты сам участвовал в сражении! Время назад не воротишь…
На это Монтель только громко рассмеялся в лицо рыцарю, да так, что испуганные птицы вспорхнули с ближайших деревьев.
– Да, шутить со старцем-временем – опасная затея, но не безнадежная, если быть посвященным в его секреты! И не торопись бросать меч в воду! Есть та, которой этот клинок гораздо нужнее!
Бедивер сделал шаг назад, сбитый с толку. Брови нахмурились, лоб исказили морщины непонимания.
«О ком он может говорить? О Моргане? Моргаузе? Но эти волшебницы уже давно покинули Британию, удалившись на Авалон! Они стремились завладеть Экскалибуром, но что он им даст сейчас? Вероятно, он имел в виду Вивиану? Не может быть! Ее отравила сама Моргана, опасаясь тайных знаний, которые способная ученица выведала у Мерлина. Так кому же может пригодиться этот клинок? Деве из снов…»
Читая озадаченность на лице рыцаря, чернокнижник продолжил, незаметно доставая из кармана флакон.
– Не красному дракону следовало управлять этой землей! Но гордой и величавой походкой золотой лев должен был обходить свои владения! Впрочем, это уже не твоя печаль…
Колдун уже хотел пустить в ход грязный трюк, чтобы просто избавиться от Бедивера, как тот успел в задумчивости произнести, отрешенно глядя сквозь Монтеля:
– Золотой лев на лазурном поле… девушка неописуемой красоты… воительница и королева…
Тут уже настала очередь мага изумляться. Широко раскрыв глаза от искреннего удивления, Монтель даже сделал шаг назад.
– Что… что ты сказал?
– Золотой лев на лазурном поле – знамя девушки, что являлась мне во снах вплоть до сего дня. Даже будучи оглушенным, я увидел ее… она просила… Нет, даже требовала вспомнить ее в нужный момент…
Тишина повисла между магом и рыцарем. Бедивер даже не представлял себе, насколько этот момент был нужным для сохранения его жизни. Чернокнижник был озадачен и явно что-то скрупулезно обдумывал, да и рыцарь медлил и не избавлялся от меча.
– Опиши мне ее! – выпалил Монтель.
Слишком хорошо, чтобы просто угадать. Колдун все еще сомневался, но если видение действительно было нашептано королевой, то это было еще одним свидетельством ее вмешательства, которое подтверждало правильность намерений чародея.
– Пожалуй, таких воспевают менестрели в своих балладах! – мечтательно глянув в сторону, сказал Бедивер. – Могучая и непорочная воительница-красавица. Светлые волосы, заплетенные в косу до пояса. Голова увенчана короной со странным… перевернутым крестом. Зеленые глаза, словно смарагды. Правильные черты и пропорции лица делали ее похожей на ожившую героиню картины, а гордая осанка свидетельствовала о том, что она умеет обращаться с оружием и высокородна. Прозвучит глупо, но иногда она представала в обличии вампира. Эти ужасные клыки…
После этих слов волшебник уже не слушал. Это была она. Сомнений не осталось. И какой же мощью она обладает, если даже сквозь пространство и время может взывать к своим последователям? Это и радовало, и пугало кудесника одновременно. Видимо, сэр Бедивер даже не подозревает, какую честь ему, избранному воину, оказали. Монтель также незаметно опустил руку в карман. Бутыль неслышно скользнула в карман из широкого рукава.
– Да, это она! Значит, она взывала к тебе! Заговаривала с тобой!
– Лишь отдельными фразами! Признаться, я мало что мог понять. Она сказала мне, что ждут нас великие свершения! И обращалась ко мне так, будто мы знаем друг друга! Но я ее никогда и нигде не видал ранее! Где же она была, когда все предатели вышли против короля Артура?
На вопросительный взгляд Бедивера чародей лишь подошел ближе и, по-дружески взяв того под локоть, произнес:
– О, Бедивер! Сколько лет сейчас королю Артуру? Столько лет королева мертва! Могучую противницу легче всего умертвить, когда та всего лишь младенец! И позволь мне поправить тебя! Где она – не совсем правильный вопрос! Когда – вот истинное знание, которое послужит началу всего!
– Ее убили? – с дрожью в голосе произнес рыцарь Артура.
– Да! Такова уготованная ей судьба! Вспомни! Сказание о Мерлине, который увез новорожденного Артура из королевского замка.
Бедивер, обведя взглядом зеленые пирамидки елок, закивал. Он хорошо знал историю о спасении младенца, накануне атаки замка неизвестным противником.
– Да, сэр Эктор в тайне ото всех воспитывал нашего короля. Никто из алчных баронов не догадался, что наследник жив!
Глядя в глаза и улыбаясь, Монтель продолжал:
– Именно! Когда в замок проникли убийцы, которые вырезали верных королю людей, Утер и Игрэйна также были убиты!
– Я помню!
Чародей кивнул, продолжая:
– Также таинственные ассасины не пощадили и младенца, которого Мерлин не взял с собой, обрекая на верную гибель! У королевы была двойня! Сестра-близнец нынешнего короля, Артория, едва получив имя, была безжалостно заколота в своей колыбели!
– Невозможно! Если она убита, как же она может общаться со мной? Ты говоришь о младенце, а я видел девушку!
– О, мой друг Бедивер! Тело человека можно пронзить, разорвать, отравить, раздавить… и еще сотней способов отправить душу прямиком в чистилище. Но дух нельзя уничтожить! Даже мне за долгую жизнь удалось собрать лишь крупицы знаний о Небытии, которое вы называете чистилищем. Возможности души в загробном мире могут быть безграничными! Но я все равно читаю сомнения в твоих глазах. Ты даже не представляешь, сколько грязных тайн скрывали и скрывают стены Камелота! Сколько скрытых возможностей в этом мире! Даже Артура еще можно спасти! Все во власти могучей королевы! Я бы сказал, что она будет ответом на все вопросы, золотым ключиком от потаенной двери! Имей при себе нужный ключик и сможешь открыть любую дверцу! – усмехнулся маг, легко ткнув кулаком Бедивера в плечо, а после серьезно добавил: – А теперь отдай мне клинок!
Волшебник осторожно выставил вперед руку, ожидая, что Бедивер добровольно отдаст ему Экскалибур.
– Я обещал королю… выполнить последнюю просьбу!
Словно самому себе напоминая, сказал рыцарь, но уже с нотками сомнения в голосе.
– Экскалибур поможет королеве! Докажи свою верность, отдай мне волшебный меч! Выкинув клинок, ты только исполнишь просьбу, а сохранив – спасешь Британию! – сделав упор на последнее утверждение, вкрадчиво сказал Монтель, глядя в глаза воина.
Немного подумав, посмотрев на спокойную водную гладь озерца, рыцарь промолвил:
– Пускай он останется у меня!
В это же время рыцарь пошатнулся, словно от удара, и громко охнул. Уши Бедивера поразил грохот и скрежет, словно башни всех замков мира рушились в шаге от него. Тело била дрожь, волнами проходя от макушки до пят. Перед глазами заплясали разноцветные круги, сменившись беспросветной темнотой. Седовласому казалось, что земная твердь разверзлась и поглотила его. Поскользнувшись, воин рухнул на колени, выронив Экскалибур на траву, пытаясь заткнуть уши ладонями. Едва ли это помогло. В голове не смолкал чудовищный гул, сотрясавший мозг. Рыцарю казалось, будто десятки пальцев прощупывали его череп изнутри.
– Что происходит… Монтель? Это твое волшебство?
– Нет! Как бы дико ни звучало, но это результат твоего поступка. Ты сделал свой выбор! Правильный выбор! Считай это присягой вечной королеве! Служить королю – это долг! Служить избраннице самой судьбы – великая честь!
Когда мир перестал сходить с ума и круговерть для Бедивера закончилась, он сумел встать на дрожащие ноги при помощи мага. Монтель пояснил ему так доходчиво, как только мог:
– Отказавшись вернуть Экскалибур Владычице Озера, ты изменил написанную для себя историю, попутно сделав шаг навстречу новой! Новая эпоха началась здесь и сейчас для всех нас! Знай же, что теперь судьба не властна над тобой, рыцарь Бедивер! А когда мы вырвем из липких лап злого рока Арторию, то нас будет не остановить! Идем, мой друг! Эра справедливости и процветания ждет нас! Тысячелетнее королевство под сенью знамени бессмертной королевы уже готово принять нас в свои объятья!
После такой воодушевляющей речи беловолосый воин устало промолвил разочаровывающие для Монтеля слова:
– Король Артур! Я обещал вернуться к нему! Теперь я хочу задать ему свои вопросы!
Чародей, поджав губы, только пожал плечами:
– Быть по сему! Мы вернемся к нему в мгновение ока, я покажу тебе свое магическое мастерство! Спрашивай, рыцарь, о чем хочешь, только даже король не все знает! И еще одно! Скажи, что когда бросил меч в воду, ты увидел женскую руку, которая на лету поймала клинок и скрылась с ним под водой! Это желает услышать справедливый Артур, чтобы обрести покой!
Взмахнув посохом, маг открыл портал. Шар на вершине посоха вспыхнул ядовито-зеленым, начертив круг, который заполнился пурпурными вихрями, уходившими по спирали к центру окружности. Монтель рукой пригласил рыцаря пройти первым.
Внутренне напрягшись и втянув голову в плечи, Бедивер сделал вдох и резко выдохнул. Шагнув в неизведанное с открытыми глазами, он на мгновение был ослеплен яркой вспышкой. На мгновение почувствовал себя в невесомости, парящим по воздуху. На мгновение разум очистился от всех переживаний и забот. На мгновение звуки лесной жизни врезались в уши приглушенным эхом. Но наваждение сразу же прошло, как только сапог наступил на расколотый щит. Они снова стояли на поле брани, совсем рядом с тем местом, где Бедивер оставил раненого Артура.
Солнце поднялось еще выше над морем, проложив позолоченную дорожку на синем, колыхающемся полотне. Было видно, как к берегу причалила ладья. Весла сами, без гребцов, развернули судно и застыли над водой, поднявшись под углом. На единственной мачте развивался зеленый стяг со всевидящим оком Хроноса, первоначального и всезнающего божества, обрамленным двумя золотыми ветвями оливы. Поднявшись со скамьи, фигура в накидке с накинутым капюшоном, начертав знаки в воздухе, стала подниматься по невидимым ступенькам на незримую дорожку, по которой и остальные благополучно добрались до песчаной полосы берега.
Монтель заметил их, и лицо его исказилось недовольством.
«И эти здесь! Неожиданно! Вряд ли это помешает моим планам, но посланники Авалона всегда вызывают тревогу! Должно быть, прибыли они за Артуром!»
А вслух чародей обратился к Бедиверу, изобразив скорбь на лице:
– Поспеши, мой друг! Вижу я, что за королем Артуром уже прибыли! Дальше мне нет пути, иди один! Скажи ему последние слова, попрощайся и возвращайся ко мне! Король храбро бился за добро и справедливость против ложной истории и судьбы! Но, увы, такие схватки нельзя выиграть!
Кивнув, Бедивер направился, подпрыгивая на поврежденной ноге, к своему умирающему королю, оставив Экскалибур с Монтелем.
Положив руку на грудь, безжизненным взглядом Артур смотрел на горизонт. Грудь едва вздымалась. Увидав своего короля в таком состоянии, рыцарь устыдился своего желания расспрашивать умирающего. Тихо подойдя, Бедивер опустился на колено рядом со своим королем. Артур поднял на него глаза и тихим-тихим голосом задал вопрос:
– Что ты увидел, брат мой?
Иногда рыцари Круглого стола называли друг друга братьями, ибо не раз они спасали жизнь друг друга в боях и считались одной семьей.
Было трудно сдерживать рвущиеся наружу эмоции. Ком отчаяния железной хваткой вцепился в горло, глаза увлажнились:
– Женская рука… на лету поймала меч Экскалибур… и скрылась с ним в воде! Такое диво узрел я!
Король еле заметно кивнул:
– Вижу, говоришь ты правду! Благодарю тебя, брат мой! Не печалься, Бедивер! Будем все мы вечно жить в легендах! Ведь были рыцари Круглого стола! Были и подвиги! Были защитники добра и справедливости в Камелоте! Память о нас подвигнет новых героев встать на защиту слабых и обездоленных. Сделает мир лучше…
Беловолосый рыцарь поднял взгляд к небу, словно ожидая чуда, божественного вмешательства. Он обманул короля, сказал неправду, подвел брата своего. Сколько обещаний честного рыцаря нарушил он сейчас, пройдя через все тернии испытаний? И все ради призрачного шанса, ставки на какую-то королеву.
Не время приставать с вопросами к королю, но не сдержался Бедивер:
– Мой король! Скажите… была ли у вас сестра?
Удивился этому вопросу Артур, подняв брови и наморщив изодранный лоб. Был у короля только названный брат, Кай, да единоутробные сестры.
– Сестры мои: Моргана и Моргауза…
На выдохе произнес Артур. Последние силы покинули короля. Он закрыл глаза и выглядел так, будто уже не дышал.
В это время от берега, неслышно скользя по окровавленной траве, приближались четыре тени. Молча отступил назад рыцарь, опершись рукой о дерево и наблюдая, как женщины стали заботиться о короле. В одной из них воин узнал волшебницу Моргану. Также была там и другая сестра Артура, давно покинувшая мир людей – Моргауза.