Андрей Валентинович Бездомный
Ложная королева
***
Мордред с глазу на глаз переговорил с рыцарем из лагеря Гальфрида. Выслушав рассказ о сокрушительном поражении саксов и наказав держать язык за зубами, новый король вернулся в тронный зал. Важно заложив руки за спину, с лицом без эмоций, он медленно подошел к распахнутому окну. Приколотый к желтому кафтану орел из оникса поймал на себе луч, ответив солнечным зайчиком на чьей-то физиономии, из-за чего дрыхнувший после попойки рыцарь застонал, что-то невнятно просипел и закрылся рукой. Задумчиво растянув светлую кудряшку на лбу, Мордред украдкой оглядел тронную залу.
Ангелы с мечами и арфами в руках на расписном потолке равнодушно взирали со своих высот на балаган внизу. Кто-то из остроумных вассалов додумался приказать сшить вместе сорванные знамена Артура и бросить этот ковер у подножия трона, из-за чего казалось, что стопы утопали в бело-сером море с грязно-красными дракончиками. Барон Деметрийский оставил один флаг для личных нужд и, горделиво поставив ногу на стул сэра Гавейна, чистил сапог. Сидя на огромном столе орехового цвета и болтая ногами, несколько рыцарей, обнявшись, горланили походные песни, причем разные люди исполняли разные произведения, но новоявленных менестрелей это не смущало. Позади них валялись объедки и огрызки, формируя памятную мозаику недавнего пиршества. Несколько опрокинутых кубков образовывали винную лужицу с островками в виде фиолетовых кусков хлеба и свиной головы с яблоком в пасти. На дорогих креслах с позолоченными спинками и красными седельными подушками последователи Мордреда, не стесняясь присутствия нового короля, тискали девок, которые отвечали кокетливыми смешками, пытаясь незаметно протиснуть руку в карман.
Только-только разместив свое седалище на троне, Мордред, стремясь быть лучше в глазах подданных, чем его предшественник, поспешил одарить своих последователей различными благами, превратив Камелот в бордель. Истощение казны мало волновало его. Преуспев во многих науках, Мордред знал, что любые тяготы станут легче, если взвалить их на многие спины, разделив невзгоды поровну. А народец выступит безотказным инструментом решения возникших проблем.
Опустошив сокровищницу столицы, Мордред надеялся разобраться с рыцарями Круглого стола. Главным сейчас было избавиться от преграды, что стояла между ним и абсолютной властью. Навстречу Артуру выдвинулось многочисленное войско наймитов и отряды рыцарей во главе с сэром Гальфридом. Еще вчера вопрос столкновения с дядей считался решенным. Заговорщики знали о возвращении короля Артура, им хотелось покончить с ним, но чужими руками. Саксы оказались весьма удобным орудием, поэтому, стоило последнему рыцарю Гальфрида покинуть замок, в столице появилась странная, ни на чем не основанная уверенность, что Артур будет разбит. За победу саксов и Гальфрида поднимались кубки до глубокой ночи, превратив пир в многодневную попойку. Шокирующая реальность дала о себе знать этим днем.
«Вот так новость принес гонец! Дядя жив, войско не разбито! Все придется делать самому! А о временных неудачах лучше умолчать! Эти еще разбегутся! Ждать тоже не стоит! Если неприглядная правда вылезет наружу, желающих рискнуть станет меньше, без гадалки ясно! А вот добить раненого дракона никто не откажется, тем более, если награда будет соответствующей!» – довольно кивнул сам себе Мордред.
Большинство нынешних союзников Мордреда ожидали получить что-то взамен, позволяющее вознестись над остальными. Мордред специально выставил незначительную часть своих воинов вместе с саксами, чтобы меньше заплатить жадным до денег наемникам. Вторая половина оплаты ждала выживших после победы, который не случилось. Саксов не жаль – черт с ними! Но он не ожидал, что победа Артура окажется настолько блестящей. Если верить сбежавшему рыцарю, то потери Артура убитыми и ранеными едва ли переваливают за пару сотен. И барон Восточный так и не явился на поле боя, подтверждая худшие опасения узурпатора.
Нынешняя армия Мордреда, со всеми наемниками и солдатами баронов, имеет более восьми тысяч воинов, из которых примерно тысяча – конные рыцари. Перевес огромный, но рыцари Артура сражаются с упорством фанатиков за короля и отечество, за свои идеалы, а воины Мордреда ценят больше всего на свете чеканную монету. И за свою шкуру трясутся: мертвецу золото ни к чему. Теперь это может стать проблемой. Но была у нового владыки Камелота и пара тузов в рукаве, про которые знать даже баронам не стоило. Этих союзников Мордред решил ввести в бой только при крайней необходимости.
Бодро вскочив по ступенькам на возвышение, Мордред снял корону и накинул ее на голову резного орла, что венчал его трон. Герольд трижды ударил тяжелым посох. Люди встрепенулись, оторвавшись от своих потех, сонные вассалы стали растирать красные лица. Храпевший на горке подушек рыцарь резко дернулся, завалившись вместе со стульями и опрокинув медный поднос с фруктами и ягодами. Увидев Мордреда у трона и поднявшихся со своих мест вассалов, он тут же вытянулся в струнку, гордо подняв козлиную бородку, в которую какой-то озорник вплел ромашки.
– Мои вассалы! – горделиво разнеслось по зале. – Войско Артура было ослаблено саксами! Верный рыцарь, сэр Гальфрид, сейчас сдерживает силы моего дяди у холмов Камланна. Наступает решающий момент в истории всей Британии! Мы выступаем сейчас, чтобы раздавить обескровленного врага! И старые порядки воцарятся на земле британской! Утраченные земли будут возвращены баронам и королям! Былые привилегии вновь обретут силу! Каким-то чудом Артуру до сих пор удавалось избегать смерти, хотя мне докладывали о его гибели! Но не печальтесь, ибо это повод для радости! Внемлите словам моим: кто принесет мне голову Артура, будет удостоен особой награды! Первенец того человека свяжет себя брачными узами с ребенком из королевской семьи! Но это будет после! А теперь, мои верные вассалы, настало время для решающей битвы!
Давать обещания Мордред всегда умел. Благо, сдерживать их не всегда приходилось.
Рыцари и вельможи какое-то время молча стояли в нерешительности и переглядывались. Услышанное в миг отрезвило их.
– Неужели сейчас? – растирая обрюзгшие лица пухлыми ладонями, с тревогой спрашивали вполголоса вельможи, которым нечего делать на поле битвы.
– Разве не за этим мы сюда пришли? – напыщенно отвечали другие, воинственные и подтянутые, отстраняясь от шлюх, с нотками бравады в голосе приказывая подать им доспехи и готовить войска к походу.
На чистом голубом небе палящий шар неуклонно двигался к линии горизонта. Колоннами войско Мордреда проходило по вымершим улицам города. Народ не высыпал на улицы, как это было при короле Артуре. Брусчатка не была устлана ковром из цветов. Не было слышно восторженных криков и искренних пожеланий. Только захлопнутые ставни, запертые двери и редкие горожане, которые шарахались в закоулки, едва завидев стройные ряды копий. Заслышав цокот копыт и тяжелую поступь солдат, дети сами заканчивали свои игры, спеша спрятаться под родной крышей. Только ветер был достойным провожатым для стального потока Мордреда, разнося по опустевшей округе приказы командиров, играя с желтыми знаменами и вращая скрещенные копья флюгеров.
Со скрипом разверзлись арочные ворота крепостного вала. Из главных ворот Камелота, чеканя шаг, помпезно выходили рыцари Мордреда. Столица словно извергала из своего чрева бесконечную ленту конницы и пехоты.
Старик-виллан, закинув вилы на плечо, шел с поля домой на обед. Завидев головной отряд с развивающимися знаменами, он поспешил стащить шапку с головы и встать в стороне, в тени одинокой липы. Никто не удостоил его даже взглядом. Смахнув пот со лба, старец прищурился. В проходившей мимо армии было много любопытного.
Выпрямив спины и гордо подняв аккуратные бородки, впереди шел цвет мятежников, мелкие царьки на своих кусочках земли: бароны, владетели и короли. Подле них, гордо подняв головы, вышагивали родовые знаменосцы. Воодушевленно глядя на развивающиеся флаги, за ними следовали рыцари-вассалы благородных домов в пестрых накидках с изображениями гербов. Их сменяли понурые пехотинцы в желтых манишках, составлявших костяк профессиональных армий. Самой длинной частью стальной петли были наемники. Эти не держали строй, шли как попало, с ухмыляющимися физиономиями рассуждая, где и как потратить уже полученные денежки и те, что еще заплатят. Казалось, грядущая битва и вероятность собственной гибели их совсем не беспокоили. Профессиональный риск со временем притупил страх смерти.
За конными и пешими воинами, утопая в клубах пыли, промаршировали лучники. Маги в синих и коричневых робах, спрятав руки в рукавах, плелись в хвосте.
Владетель Ландский блаженно щурился под лучами солнца в зените. Недавно он проскакал вдоль длинной вереницы войск, узрел всю мощь Мордреда, что настроило его на оптимистичный лад.
«Редкий вельможа отверг предложение Мордреда. Чтобы в нынешней ситуации сохранять верность Артуру, надо быть мечтательным придурком или придурочным мечтателем. Или самоубийцей. Король сам виноват, что при первой же возможности все обратились против него. С радостью и готовностью служить тому, кто вернет старые порядки. Артур так и не повзрослел как правитель, оставшись верным своей глуповатой мечте о равенстве и братстве. С бородой, а как был пацаном, так им и остался. История человечества писана кровавыми чернилами. Так было, есть и будет! А мечты о всеобщем счастье стоило оставить бардам в тавернах для захмелевшей публики. Выбрав человечность, разделив земельные наделы среди крестьян, облегчив налоговое бремя и дав больше свободы быдлу, Артур нажил себе кучу скрытых врагов из числа знати, которые стали невольными благодетелями для черни, лишившись владений, денежных поступлений и некоторых привилегий. Все было лишь вопросом времени. Почувствовав слабость короля, появился новый лидер, за которым выстроилась очередь последователей. Сейчас можно восхититься только упрямством ослов! Зная, что против них выступает армия в три раза большая, чем их войско, эти фанатики избрали королевские похороны вместо добровольной сдачи. Да будет так!»
Задрав голову, владетель какое-то время смотрел на небесное светило посреди голубого океана, пока желтые круги не стали плавать перед глазами.
«Считается, что за Артуром стоят силы небесные. Но ни ангелов с трубами, возвещающими о грядущем сражении, ни херувимов с огненными мечами, разрезающих куполами небесную гладь не видать. Даже я представлял себе эту битву с большей помпезностью и значимостью. Не такой рутинной. А на деле все оказалось еще одним сражением, еще одним походом за головой непокорного владыки, еще одной страницей истории рода людского, которая будет перевернута Мордредом, вероятно, еще до заката!»
Сам Мордред в черных доспехах с серебряной насечкой, был позади войска в окружении элитного отряда. Плащ с орлом, украшенный листами сусального золота, был накинут на правое плечо, держась на шелковом шнурке, проходившим червем сквозь медные заклепки на ожерелье из кольчуги, и ярко блестел на солнце.
Стальную змею было видно издали, о чем заблаговременно доложили разведчики Артура. Перед головным отрядом показались дугообразные нагромождения из бревен, корзин и коробок с воткнутыми острыми пиками и зарытыми в землю кольями у подножия холмов. Ощетинившийся красный дракон на знаменах, извергая пламя, приветствовал войско Мордреда. Было видно, как черные точки сновали от укрепления к укреплению, перетаскивая охапки колчанов и сумы с камнями. С треском, поднимая гигантское облако пыли, перевернулись три телеги, перегораживая основную дорогу, а над ними заблестели наконечники дротиков и стрел, готовые пролить кровь врагов. В стороне мутно-серебряным бельмом на зеленой поляне маячила конница Артура, к которой спешили возы с копьями, щитами и метательными топориками. Словно осколки мозаики, пехотинцы со щитами и копьями выстраивались у холмов, за ними виднелись фигуры пращников и метателей, а вершины венчали скопления лучников.
Стальной поток замедлил бег. О неприятеле тут же сообщили Мордреду. Информация получена, приказ отдан, стратегия утверждена. Конным рыцарям Мордреда понадобилось время, чтобы выстроиться в линию, начинавшуюся у дороги и заканчивавшуюся у одинокого черешчатого дуба в зеленом поле. Боевые кони фыркали, грызли удила и в нетерпении били копытами землю. Позади рыцарей семенили пешие копейщики и мечники, выстраиваясь рядами. Две живые стены смотрели друг на друга, ожидая, когда командующие досчитают последние мирные мгновения.
Получив финальный приказ от Мордреда к началу боя, желтые знаменосцы разорвали противоестественную тишину перед битвой. Словно нарастающий гул, звук боевых рогов и труб волной накатывался на поле Камланна от лагеря самозванца. Жребий был брошен, и теперь наступила пора противоборствующих сторон выяснить, кто из них способен оплатить цену победы кровью, а кто останется вечным должником-неудачником судьбы и будет гнить среди зеленых холмов и полей.
Конные отряды понеслись навстречу друг другу, зычно славя победителей. Но у Британии не может быть двух королей. Одна решающая битва. Один победитель.
***
Когда появился отряд из трех сотен копий барона Восточного, бой уже вовсю кипел. Только конных воинов взяли с собой рыцари Круглого стола, чтобы успеть к началу сражения. Скакали без длительных остановок, но не успели. Опоздав, сторонникам Артура выдалась возможность ударить неожиданно, парализовав крупные силы врага. С уступа холмистая местность казалась застывшей морской гладью с зеленым налетом на неподвижных бугорках-волнах, в которой копошились стальные рыбины различных размеров и причудливых форм.
Увиденное вызывало неописуемое чувство ирреальности, проверяя состояния духа на прочность. Кони с отрубленными головами и отсеченными копытами в лужах собственной крови, неведомо куда упрямо ползущие пехотинцы без ног, оставлявшие за собой двойную красную дорожку, рыцари передовых отрядов, утыканные, словно ежи, стрелами и дротиками. Оглушительный гвалт, грозные кличи, лязг оружия и бряцанье доспехов разносились на многие мили вокруг. Ковер зелени каждое мгновение пополнялся новыми элементами остывающих трупов, замирающих дьявольским узором на ратном поле.
Сражение только набирало ход, обе стороны регулярно вводили свежие силы, затыкая появившиеся дыры в построении. В центре бойни выделялось стальное, гудящее пятно воинов, которое постоянно изменялось, вытягивалось и сужалось, увеличивалось в размерах, прирастая подкреплениями, медленно двигалось то в одну, то в другую сторону, оставляя за собой след из убитых. Раненых не оставляли, но жестоко расправлялись с ними, вонзая сталь в лежачих рыцарей. Порой, с ожесточением добивая своего врага, рыцарь сам падал подле своей жертвы без головы, с проколотой насквозь шеей или разрубленной грудью. В этом месиве тактика уже не имела смысла. Только грубая сила, изворотливость, ловкость, холодный расчет и сила воли.
Также битва разделилась и на другие очаги, поменьше. Где-то красно-белые лучники короля Артура заняли высокий холм и оттуда метко посылали стрелы во врагов, а небольшой отряд пехоты, тыча копьями из-за стены щитов, удерживал подступ к ним. Рядом с дорогой, по которой еще недавно ходили мирные крестьяне и торговцы, теперь рыцари Мордреда стервятниками кружились вокруг взятых в кольцо пеших воинов с красным драконом на круглых щитах, стараясь найти брешь в оборонительном панцире. Из-за крестообразного частокола, который теперь украшали туши коней и тела всадников, что пытались наскоком преодолеть препятствие, дугой полетели последние дротики, а после с молодецким кличем на опешившего противника выскочил отряд Артуровых воинов, обнажая короткие мечи.
Со своей позиции Ивейн смог определить, что подлец Мордред находится далеко от центра битвы, в окружении своих рыцарей и поддерживающих его баронов. Сощурив глаза, Бедивер подметил, что какой-то странный отряд в несколько сотен мечей находится даже дальше пестрых палаток предателя с желтыми знаменами. Вероятно, то был важный резерв, который берегли для решительной атаки, элита сил Мордреда. Они неподвижно, будто статуи, стояли, облаченные в серые плащи с остроконечными капюшонами на головах. Во главе каждой группы была фигура в мешковатом балахоне цвета ночи, которая расхаживала вдоль рядов, придирчиво оглядывая таинственных солдат, иногда тревожно озираясь на поле брани. Скорее всего, маги накладывали усиливающие чары на своих воинов, предвкушая свое участие в битве.
– Вы видите Артура? – спросил Монтель, тщетно вглядываясь в происходящее внизу.
Король никогда не избегал схватки, ведь если рыцари и погибнут, то сделают это охотно за такого короля, который сам, в первых рядах, ведет их на врага. Таким и был король Артур. Вот и сейчас, в самой гуще, где боевыми молотами дробились черепа, клинками разрезалась плоть, палицами вышибался дух, время от времени вспыхивал ярким светом Экскалибур, разбивая щиты и насквозь пронзая наемников.
– Вон там! В сердце битвы! – указал Бедивер на серебряный отблеск, который вскоре погас.
Не теряя времени, сэр Ивейн вышел вперед на белом боевом коне и обратился с короткой речью к воинам:
– Чума Британии перед нами, братья! Король Артур долго вел нас по праведному пути к идеальному королевству и перед каждым новым препятствием любил повторять, что мы делаем шаг в нужном направлении, хоть конечная цель все еще кажется далекой, почти недостижимой. Все мы уже проделали трудный и долгий путь, но путь вперед тоже труден и долог. Вероятно, в этом и есть суть рыцарства Круглого стола. Никогда не будет рая на земле, но человек может и должен, даже спотыкаясь и падая из-за сложности жизненного пути, подниматься и делать шаг в правильном направлении, как велит совесть. Теперь нам предстоит сделать очередной шаг! Вероятно, самый важный, возможно – последний, но без сомнения – верный шаг! Верьте в свои силы и нашу победу! Ну а если встретим мы свою погибель… Мы умрем сегодня, чтобы вечно жить в легендах! Слава победителям!!!
Отряд барона Восточного понесся с холма вниз, внося ужас и неразбериху в ряды Мордреда, чтобы помочь изнуренным войскам Артура.
***
Мордред ударил кулаком в ладонь. С начала боя прошло уже много времени. Солнце медленно покидало небосвод. Приветливое лазурное небо становилось белым, готовясь смениться вечерней, пурпурной синевой, а там уже землю накроет ночная простыня темноты. Порыв морского ветра сдул карту с командирского столика, но Мордред поймал прямоугольник обработанной кожи за край. С презрением глянул на него в последний раз, а после ожесточенно смял и бросил себе под ноги. Сейчас тактические хитрости уступили главенство умению и опыту воинов.
Все раздражало новоявленного короля. Уже трех рыцарей-баронов потерял он в пучине схватки. Со смертью командира начинают сомневаться его вассалы в победе. Невольно начинают трястись их руки, яд нерешительности отравляет их, заставляя озираться по сторонам, ища поддержки. Теперь уже не имеет смысла сулить золото, серебро и замки, когда твоя жизнь на волоске.
С отчаянными криками бросаются в бой раненые рыцари Артура. Твердость их духа могла вызвать восхищение, если бы из-за нее рыцари Мордреда не разбегались в стороны, как куры при виде лисы.
Три стрелы пробили кольчугу на груди воина, залив кровью вышитого дракона на накидке, а он все продолжал идти вперед, хрипя и безумно вращая глазами, словно одержимый, безжалостно прорубаясь через ряды наемников. Лишь только подлое заклинание колдуна в виде молочно-прозрачной петли, вырвавшейся из клыкастой пасти змея на конце посоха, смогло испепелить несчастного, обвившись вокруг того незримыми путами: защитник Артура, объятый голубыми языками пламени, упал и еще какое-то время кричал, катаясь по земле и сгорая изнутри, расплавленные доспехи коричневой патокой растеклись по траве.
Один из таких магов Мордреда был подле своего господина. С поклоном обратился он к самозванцу:
– Мой король! Вероятно, пришло время ввести в бой тех, что ждут своего времени в тени основных сил?
Мордред понял, о ком идет речь, но не согласился. Слишком рано! Наемники должны измотать врага, нанести максимальный урон, а уж потом наступит черед решающего хода. Мрачные бойцы колдунов выступят в роли скальпеля в руках хитрого стратега, разом захлестнув Артура и его отряд. А там уже и остальное войско посыплется, словно игрушечный замок, у которого убрали брусок из основания.
Сын Моргаузы посылал лучшие отряды разных баронов на Артура и костяк его воинов. Словно волны о скалы, разбивалась конница. Пехотинцы растворялись среди рыцарей Артура, словно лед в воде. Магия? Сколько молний было поглощено Экскалибуром? Сколько огненных шаров было отбито заговоренными клинками рыцарей Круглого стола? Порой, эти же шары летели назад в заклинателей, сжигая незадачливых волшебников и оставляя после себя горстку пепла.
Неожиданно прозвучал рожок – сигнал к наступлению. Словно по команде, все окружение самозванца повернуло головы. Мордред услышал, как с крутого холма доносится топот целого табуна. Позже различил темно-синие знамена с грифоном над волнами. То была конница барона Восточного.
– Наконец-то… – с самодовольной улыбкой сказал Мордред и тут же побледнел.
Волна легкой дрожи пробежала по лицу узурпатора, когда лавина баронских рыцарей обрушилась на его же воинов. Сметая с пути копейщиков с ростовыми щитами, топча копытами легкую пехоту и вспомогательные отряды, поток вклинился в ряды желтых воинов, постепенно замедляясь. С ходу конные воины заняли один из холмов, что удерживали мятежники, подобно жерновам, размолов оборону. Легко были перебиты лучники, что не успели сбежать вниз по каменистому склону. Левый фланг был буквально смят за счет неожиданно подоспевшего подкрепления.
Мордред сжал зубы так, что скулы обозначились плитками, когда рыцари в темно-синих одеждах разбили отряд знаменосца на вершине. Древко с черным орлом на желтом полотне было победоносно поднято над головой, только чтобы через мгновение падающей звездой полететь вниз. На фоне прячущегося за верхушками сосен огненно-рыжего солнца теперь гордо реял серебряный грифон со щитом, парящий над золотыми волнами. Знамя барона Восточного.
Радостная весть для утомленных воинов иногда бывает ценнее свежего и многочисленного подкрепления. В этот раз рыцари Круглого стола получили все и сразу.
Каждый шаг сопровождался чавкающим звуком из-за почвы, что напиталась кровью. Находясь по щиколотку в этой кашице, Артур и немногочисленные рыцари его личного отряда, что еще были способны стоять на ногах, погнали врагов, увлекая за собой остальных. Желтая чума стала отступать, подгоняемая остриями мечей и копий. Воины красного дракона, воспряв духом, стали покидать укрытия, обращая сломленного врага в бегство. На плечах противника они врывались на вражеские позиции, разгоняя лучников.
– Враг контратакует! – не поднимая глаз, вкрадчиво произнес советник в желтом кафтане с меховым воротником.
– Спасибо, я вижу! Не слепой! – отрезал Мордред. – Вот теперь пришло время!
Мордред знаком подозвал к себе одного из черных магов. Шепотом дал указания: взять две сотни безмолвных рыцарей, что стоят за лагерем, и отправить их против всадников барона Восточного, который, очевидно, избрал неправильную сторону. Немногословный маг кивнул и удалился к спасительному резерву. Колдуны не обратились к солдатам с ободряющей речью, не сулили несметных богатств, не упоминали награду для храбрецов после смерти. Только отрывисто выкрикнули слова на древнем языке шумеров. Двести головорезов резко вытянулись в струнку, расправили плечи, подняли головы, словно до этого пребывали во власти сна. Под капюшонами карбункулами сверкали глаза. По рядам прошлась волна дерганных движений, будто незримый кукловод решил опробовать нити марионеток. Зловещий шепот повис над небольшой армией. Произносили они лишь одно имя, напоминавшее о цели их пребывания в мире людей. Огибая лагерь, они змееподобной колонной направились за холмы. Шагали туда, где бились Ивейн и Бедивер.
Завидев в стороне удаляющуюся вереницу воителей, вооруженную шипастыми дубинами, зазубренными двуручниками, пудовыми тесаками, ржавыми от запекшейся крови жертв, племянник короля до боли в пальцах сжал рукоять меча.
«Настала пора решительных действий! Теперь дороги назад нет. Или Артур сдохнет сейчас, или другого шанса может не представиться! Численный перевес все еще на моей стороне. А ярость этих истуканов превосходит все, что я видел за свою жизнь. Они не отступают, не боятся, не чувствуют боли. Их появление на поле боя внесет суматоху. Пускай… У наемников могут появиться вопросы, но… плевать на них! Победителей не судят!»
Перед палаткой Мордреда выстроились солдаты в клетчатых накидках с боевыми топорами и молотами на плечах. Опираясь на крестовины мечей, поигрывая пальцами, в стороне важно стояли рыцари в хауберках с шахматными плащами на плечах. Вперед вышел долговязый человек с бледным лицом. Поклонившись новому королю и клятвенно пообещав принести голову Артура, вельможа надел на голову шлем-ведерко, украшенный венком в виде белокрылого лебедя. По команде воины владетеля Ландского пошли навстречу красному дракону и его рыцарям. Небольшому отряду особых бойцов с сетями на плечах и связками отравленных дротиков дано важнейшее задание – оттеснить в сторону и умертвить самого Артура.
На левом фланге Ивейн продолжал рубить врагов мечом, когда очередной холм быт взят под напором конницы из восточных земель. Не останавливаясь, атакующие устремились на новый оплот.
Белый лев Овейн – вечный спутник рыцаря, сражался рядом. Сбившись в кучу под желтым флагом, пехотинцы Мордреда не давали подойти к возу, с которого пятерка лучников безнаказанно осыпала стрелами восточных рыцарей. Копейщики стойко отражали нападения, ловили щитами редкие стрелы, стояли до последнего за свой рубеж, отчаянно надеясь на скорый подход подкрепления.
Овейн в одиночку рванулся вперед, наступил лапой на копье, с хрустом сломав древко. Оглушающе рыкнув, он только заставил щиты с глухим стуком плотнее прижаться друг к другу. Пара ударов лап с крючковатыми когтями только поколебала стену, а из зазоров в ответ высунулись жала пик, оставив алые борозды на шкуре льва. Овейн отскочил назад, выгнулся, готовясь к прыжку, ощерил пасть. Вовремя подняв переднюю лапу, зверюга избежала двух стрел, что воткнулись в зеленую кочку.
Особо ретивый копьеносец вырвался из строя, сделал пару шагов вперед, надеясь оттеснить льва еще дальше с вершины холма. Стена щитов, ругаясь и призывая сохранять строй, нехотя стала ковылять за ним. Овейн резким прыжком в сторону увернулся от выпада, поднявшись на задних лапах, избежал подсекающего удара. Отпрянув еще дальше и продолжив пятиться, царь зверей заставил атакующих поверить в мнимое отступление. Стена уже не была столь плотной, между копейщиками появилось расстояние, лучники более не выцеливали белую гриву, боясь попасть по своим.
И в этот момент лев молнией рванулся вперед. Левой лапой завалил на землю ближайшего противника. Стоявший позади сбитого солдат поспешил атаковать, намереваясь выручить соратника. Прикрывшись щитом, он вслепую сделал выпад в сторону льва. Промахнулся. А в следующий момент его треугольный щит из дерева был мертвой хваткой зажат челюстями льва. Бедолага широко раскрыл глаза, вскрикнул, увидев ряд острющих зубов в локте от себя, и на ватных ногах попятился назад. Овейн по-царски прижал передней лапой валявшегося воина, поудобнее ухватил зубами щит, словно то был кусок сочного мяса. Лев принялся усердно работать челюстями. Послышался хруст дерева, щепки посыпались на лежачего солдата, который трясся под львиной массой осиновым листом. Закончив с желтой деревяшкой, Овейн выплюнул ошметки в сторону копейщиков и издал рык, вложив в него всю звериную и магическую ярость.
Представление возымело эффект. Лев разинул содрогающуюся от злобного рыка пасть. Между зубами можно было видеть застрявшие кусочки древесины. Он переводил свой взгляд с одного воина на другого, будто говоря, что игры закончились, и в следующий раз на месте щита будут их руки, ноги или даже головы. Первым не выдержал крайний слева, бросив копье и щит. Замотав головами, еще двое пустились наутек. Остальные последовали заразительному примеру. Последними сгинули лучники, увидев, что их прикрытие сверкает пятками у подножия пологого холмика.
Рыкнув в лицо побледневшему копейщику на земле, благородный Овейн дал возможность улизнуть и последнему врагу, убрав зацепившиеся когти с кольчужной рубахи. Тот, не веря в свою удачу, стал на локтях спиной отползать к телеге, не сводя круглых глаз со льва и без конца повторяя скороговоркой, словно шаманский заговор от укуса, одну и ту же фразу: «Не ешь меня, хороший котик!»
Сэр Бедивер, на скаку подхватив копье, которое было прислонено к дереву, повернул своего коня к волшебнику, поднимавшего голема из кровавой грязи. Подбросив снаряд и схватив его поудобней, Бедивер бросил пику в черную фигуру. Копье пробило чародея насквозь и вышло из груди. Маг не упал, так как наконечник копья уперся в землю, а тело его повисло на древке. Куча грязи, что могла стать могучим магическим существом, просто шлепнулась в коричневое месиво.
В суматохе боя воины с востока страны не заметили появления теней в плащах. Не было у них ни строя, ни особой тактики. Они появились из-за холмов, который удерживали лучники Мордреда. Воины шли по одному, небольшими группами и отрядами. Всего их было не более двух сотен. Наблюдательный Бедивер заметил, как волшебник, что был в окружении таинственного подкрепления, поднял свой посох вверх и прокричал что-то непонятное: на таком языке здесь не говорили.
На Монтеля устремились два желтых рыцаря. Предчувствуя легкую победу, они на бегу замахивались полуторными клинками, чтобы без прикрас зарубить мага, не дав тому произнести заклинание. Чародей выставил вперед свою ладонь, сдул какую-то пыль на наступающих недругов и вдогонку прошептал магические слова. Наемники остановились, будто напоролись на незримую стену. Белесая пелена окутала воинов. Миновало мгновенье, и те с дикими воплями стали падать, словно подкошенные, на землю, а когда доспехи ударились оземь, то в них уже не было тел – лишь многовековой прах.
Могущественный волшебник обернулся, услышав шумерскую речь. Фразы доносились из рядов появившихся воинов. Догадка магнием вспыхнула в сознании, а лицо исказила тревога.