Андрей Валентинович Бездомный
Ложная королева
– Священник, освятите воду в крайней вазе, рядом с выходом! Рыцарь, прошу вас только об одном: отбейте лишь один удар этой твари, а после отступите назад, к первым ступеням. Мы будем у выхода на лестницу, за углом. А там, я вам обещаю, будет у вас мгновенье, чтобы прикончить гада!
Сэр Парсифаль и так смиренно надеялся лишь на свое мастерство, но если в самоубийственной попытке предлагают помощь и компанию, то отказываться не стоило.
Все произошло быстро. Святоша освятил воду в сосуде. Телец, издав пронзительный вопль перед атакой, обдав все вокруг вонючими брызгами слюны, причудливо перебирая копытами, вприпрыжку набросился на рыцаря Артура. Как и было оговорено, отбив удар, после которого щит развалился на четыре части, Парсифаль отступил назад, чувствуя вибрирующий звон во всем теле.
В это время маг опрокинул большую вазу, разлив святую воду по полу. Коснувшись монстра, лужа замедлила его и заставила оглушительно взвыть. Волшебник, выкрикнув заклинания и поочередно подняв указательные пальцы обеих рук, создал ледяные пики, которые мгновенно вытянулись из водяной кляксы и насквозь пробили колени тельца, не давая тому сдвинуться с места.
Телец застыл, не имея возможности ступить и шага. Белые клыки, местами почерневшие от сукровицы, тонкими шипами выглядывали из серой кожи. Тут же сэр Парсифаль налетел на демона с ответной атакой, одним ударом разрубив выставленную для защиты косу пополам. Мгновенный выпад не оставил тельцу и шанса. Синяя сталь, опоясанная серебряной спиралью магии, впилась в широкую грудь.
Выронив разрубленную косу из лап, монстр обмяк. Телец безжизненно уронил голову на могучей шее, лапы болтались, словно у кукольной марионетки с подрезанными нитями. Рыцарю стоило больших усилий уложить падающую тварь на бок, чтобы тот не прижал его самого к земле своей тушей. Бой был окончен чистой победой.
Радостными и влажными глазами смотрел монашек на то, как исчезает из мира людей существо, которому не место в Камелоте. Злорадно хихикнул маг, потирая пальцами спираль щегольского рыжеватого усика под носом, когда показались ползучие гады из кожаного мешка.
Парсифаль нервно сглотнул, вытер пот со лба, который лился ручьем, и обратился к своим компаньонам.
– Друзья! Не время почивать на лаврах! Вероятно, сэр Ланселот отчаянно нуждается в нашей помощи!
И отряд из троих человек поспешил вниз. Туда, где ранее скрылся барон Римский.
***
Монтель перенес свой отряд на вершину башни, что стало полной неожиданностью для пары лучников. Артория молниеносным рывком подскочила к врагу, который даже не успел понять, что произошло, когда черный клинок пронзил его. Второй воин просто отбросил лук и колчан в сторону и поднял руки, давая понять, что не станет бороться с отрядом, который появился из воздуха.
– Пленных мы не берем! – пожал плечами колдун.
На это Бедивер, который был рядом с лучником, одним ударом кулака в челюсть заставил того упасть без чувств.
– Тоже вариант! – с усталой ухмылкой заметил Монтель.
Спустившись вниз и войдя в коридор, по которому разносились отголоски сражения, трио оказались рядом со входом в северную залу.
Веселье было в самом разгаре. Об этом говорили сорванные с петель двери, развороченные крепления, валявшиеся обломки стены, кровавые разводы на стенах и дорожка из обезображенных трупов. И если такая картина встречала их снаружи, оставалось только с содроганием гадать, какое лихо поджидало их внутри.
Отряд барона Озерного не смог удерживать вход долго. Адские воины вклинились в порядки защитников, рассеяв их. Численное превосходство было на стороне воинов Данталиона. Герцог ада с облегчением оглядел залу: теперь баронские воины отчаянно сражались с превосходящим противником в разных уголках залы, лишь защищая свои жизни. Порой, один рыцарь противостоял нескольким противникам в безнадежной попытке спастись.
Получив сильнейший удар щитом в грудь от давно умершего мирмиллона, барон Озерный отлетел ко входу, грохнувшись на спину. На его счастье, обходя свисавшую балку, в залу входило подкрепление, которое обещало явиться при первой возможности. Бедивер помог подняться представителю знати, а дева в черном, поигрывая клинком, вышла вперед, чтобы прикрыть их от атак.
– Вы целы? – поинтересовался беловолосый рыцарь.
– Да! Мы сдерживали их… Ланселот с отрядом… за предателем… Грааль… у него! – задыхаясь, с трудом выговаривал вельможа отдельные фразы.
Не видя в Артории серьезной угрозы, гладиатор ринулся на девушку, которая непринужденно отбила выпад клинком в сторону, отскочила назад, когда противник хотел толкнуть ее прямоугольным щитом, и, молниеносно сорвавшись с места, нанесла смертельный прямой удар черным клинком в открывшуюся грудь мирмиллона. Отточенным движением вытащив клинок из тела, Артория не дала тому упасть. Схватила поверженного свободной рукой за горло, слегка подняла над собой и приблизила золотую, дырчатую маску с гребнем из синих перьев к своему лицу, оскалилась, показав ряд ровных и белоснежных зубов. Со стороны казалось, что она вообще не прилагает усилий, чтобы отшвырнуть деформирующееся тело гладиатора. Посланец ада громыхнул в пяти шагах от Артории и преодолел некоторое расстояние, перекатываясь по каменному полу, пока не остановился у ног алого рыцаря и призванного сирийского рабовладельца.
Такое эффектное появление привлекло внимание к прибывшим людям. Поигрывая клинками, осторожной поступью обходя Арторию с обеих сторон, противники с неподдельным интересом разглядывали черную воительницу. Сильнее стали сжимать рукоятки своих мечей красные воины, ощетинились посланники преисподней. Слишком легкая победа незнакомки над сильным врагом настораживала.
Если рыцарей и демонических воинов привлекла победа девы в черном доспехе, то сам герцог Данталион явственно ощущал нечто большее: от этой девки просто несло смертью и разило какой-то неведомой магией. Неведомой даже для великого духа зла. Кроме того, помощник Белиала узрел лысого колдуна в балахоне. Этого предателя и обманщика он узнает везде и всегда. Слишком уж хорошо был известен высшим силам ада маг времени Монтель. В гневе Данталион проревел несвойственным для его нынешнего облика рокочущим голосом:
– Убить их!!!
– Ра-а-а! – со всех сторон на Арторию ринулись противники.
Бедивер, даже не сомневаясь, оставил раненого барона Монтелю и помчался на помощь королеве. Маг времени даже не успел открыть рот, чтобы остудить пыл белоголового. Лишь отрицательно покачав головой, чародей выпростал свои руки из рукавов мантии и сотворил, на сколько хватало его истощенных сил, замедляющий барьер, который, постепенно набирая силу, сомкнулся дымчатой стеной после черной королевы и настиг атакующих. Каждый рыцарь или демон, проходивший сквозь него, временно становился медленнее, будто двигался по колено в вязкой жиже.
Это дало преимущество Артории, когда она, словно наместница смерти на земле, стала быстро двигаться среди окруживших ее врагов, точными ударами унося одну жизнь за другой, иногда отправляя некоторых своих врагов в ад повторно. За ее движениями было не уследить, она была слишком быстра и проворна. Тело изгибалось на немыслимые углы, уходя от вражеских клинков. Она играла мечом, словно хотела превратить бой в представление, иногда допуская непозволительную роскошь в ближнем бою, но клинок девы не знал ни промаха, ни жалости. За черной воительницей следовала густая тень, темной дымкой оставаясь позади на несколько мгновений. Когда к ней присоединился Бедивер, то Монтель сначала не на шутку затревожился. Но вскоре его опасения уступили место догадке.
Юный воин и Артория, которая была словно олицетворением всех этих баек про рыцарей смерти – так она была похожа на этих мифических воинов тьмы, сильно обескровили ряды врагов. Монтеля поразило откровение. Их манера ведения боя, взмахи, плавные уходы от мечей противников, использование отточенных до автоматизма серий ударов и выпадов, вместо истинно рыцарской веры в единственный и решающий удар. Всему этому Арторию научит Бедивер, поэтому он сейчас и не выбивался из стиля королевы.
Словно два крутящихся веретена, они щедро раздавали удары, прикрывая и дублируя друг друга. Порой, один противник получал ранение от рыцаря, который тут же перемешался, а на его место вставала Артория, нанося смертельную рану. А после, даже след подвижной девы терялся в толпе врагов, оставляя после себя лишь теневую ленту.
Враги не горели желанием вступить в бой, наученные горьким опытом своих предшественников. Стоило кому-то из враждебного окружения замахнуться мечом или приблизиться для удара, как они отшатывались после пропущенного выпада, гремя доспехами, валились с перерезанным горлом, выколотым глазом либо вовсе без головы.
Пешки Данталиона падали, будто высохшие деревья в лесу под топорами дровосеков. Беспокойство переросло в реальную угрозу. К тому же, воины барона Озерного и сам вельможа еще могли держать оружие в руках. А ведь совсем недавно казалось, что беда миновала. Тельцы непременно доставят ему часть Грааля и перебьют рыцарей. Непременно. Но вот эта девка…
Решив уравнять шансы, Данталион попытался сотворить двойника Артории. Впившись в нее ненавистным взглядом и произнеся тайные слова, герцог ада раскрыл толстую книгу, прошелестев вековыми страницами, но в древнем фолианте ничего не было! Лишь пустота на пожелтевших от времени страницах. Не поверив этому, Данталион переворачивал страницы гримуара снова и снова, но это не дало результата.
– Не может быть! Невероятно! Значит… ее просто нет! Откуда она в этом мире? – шипел себе под нос могущественный дух ада, бегая глазами по пустоте страниц.
Стараясь не отставать от смертоносной дамы меча, Бедивер подсек ногу еще одного алого рыцаря, выбив противника из равновесия, а девушка сделала кувырок через плечо, уходя от выпада спартанского копья. Наконечник ударился позади нее, оторвав кусочек черного платья. Выпрямившись, королева прочертила дугу, заставив уже медлительного римского легионера схватиться за грудь – таким стремительным был взмах ее клинка.
Плюнув на желание призвать копию черной воительницы, Данталион решил сотворить злобного двойника Бедивера. Еще один рыцарь Круглого стола на своей стороне лишним никогда не будет.
Остановив свой взор на рыцаре с короткой кисточкой волос на затылке, герцог прошептал заклинание и раскрыл свою книгу вновь. Там появились заветные надписи. Вскоре из бурлящей воздушной массы перед повелителем адских легионов возник черноокий Бедивер с чернильными дорожками вдоль лица.
Указав перстом на Арторию и рыцаря, демон преисподней натравил свою марионетку.
Именно в тот момент сэр Бедивер совершил опрометчивый поступок, отдалившись от Артории, которая время от времени прикрывала его спину. Окрыленный ратными успехами, Бедивер зарубил алого рыцаря, сделал пару шагов вперед, толкнув очередного предателя щитом, из которого, ко всеобщему удивлению, после яркой вспышки появился величественный белый лев. Одной лапой Овейн сбил с ног сирийского воина с черными волосами, заплетенными в десятки косичек. Сириец не упал, но сделал перекат, отпрянул и изящно ушел в сторону. Смуглый парень сверкнул пятками в воздухе, сделав боковое сальто и создав расстояние для удара хлыстом. Бронзовый шарик на конце кнута пролетел над гривой льва.
В это же время послышалось:
– Аргх!
Нечестивый близнец Бедивера, брызгая слюной, набегал на своего злейшего врага сзади. Рыцарь Круглого стола не мог его видеть, так как стоял к нему спиной. Смерть была неизбежной. Никто не мог прийти на помощь сэру Бедиверу.
Именно в этот момент Артория, которая и до этого, раздавая удары направо и налево, опекала своего первого рыцаря вечности, рванулась к седому воителю. В тот момент она не заботилась о своей сохранности, поэтому получила несколько ранений. Вражеская сталь впилась в ее запястье, из-за чего она чуть было не потеряла Вечность. Персидский воин кривым клинком прочертил дугу ниже колена, по икрам.
Хромая и представляя для своих врагов теперь желанную и легкую добычу, светловолосая дева растворилась в темном тумане. Неприятельские мечи, развеяв клубы пепельного дыма, поразили пустоту. Сама королева появилась в тот же миг за Бедивером, выставив Вечность для защиты. Оружие ненастоящего Бедивера со звоном отскочило от черного клинка. Этот удар должен был поразить затылок беловолосого воина. Артория, сделав оборот на месте, быстрым движением отсекла голову демоническому подобию Бедивера.
И хотя беда миновала, но далее произошло то, что не могли понять остальные. Сэр Бедивер, рыцарь Круглого стола, упал на колени и закричал, словно от неописуемой боли. Выронив меч, он схватился за голову и завалился на бок, издавая нечеловеческие стоны, хотя даже волос не упал с его головы.
Отбиваясь, девушка выигрывала время для расторопного льва. Аккуратно схватив зубами Бедивера за доспех, Овейн стал тянуть того подальше от врагов, поближе к опрокинутому столу с беспорядочными горками фруктов и печенья вокруг. Воинственная дева продолжала защищать их, выкрикнув в сторону мага времени:
– Монтель!
Пожалуй, кроме пришлой королевы, был тут еще один человек, который тут же понял, что произошло. Именно так появляются вампиры в этом мире. Тот, кто минует свою горькую участь, кто сумеет обмануть смерть и в предписанное мгновенье не лишится жизни, тот получит дар и проклятье одновременно. Будет этот человек перерожден. Мгновенно эта душа почувствует перемены, ибо судьба была обманута и переписана.
Сейчас несчастный Бедивер не чувствует ничего, кроме неописуемой боли и заполнившего разум отчаяния. Но спустя время, вероятно, даже долгие годы, поймет он, что более не является смертным. В тот судьбоносный день потребует его новая природа дань за жизнь вечную и свободу от оков судьбы. В тот день вкусит обновленный Бедивер крови.
А теперь этот трепыхающийся паренек в доспехах просто не понимал, что случилось, и кричал из-за телесных и душевных терзаний. В ближайшее время он уже не воин – было необходимо убраться с ним подальше от места схватки. Поэтому Артория и привлекла внимание волшебника.
Используя остатки своих сил в урон себе, лысый маг мгновенно переместился к истошно вопящему рыцарю. Упав на колено рядом со львом и рыцарем, задыхаясь, Монтель произнес королеве, которая была к нему спиной:
– Старый замок… моя королева!
– Знаю! Я найду вас там! – не поворачивая головы, сказала Артория, грозно выставив клинок перед собой.
В этот же миг маг и рыцарь исчезли и появились в комнате, где они остановились, когда только прибыли в Камелот.
***
На морщинистой ладони дрожали алые капли. Чародей кашлял кровью. Монтель пообещал сам себе не прибегать к высшей магии какое-то время, ибо теперь это опасно для жизни. Отдышавшись, колдун вытер губы рукавом и помог Бедиверу вскарабкаться на ложе.
Теперь все зависело от черной королевы. Стало понятным, почему девушка не явилась раньше и не попросила об этом. Артории нужен был ее первый рыцарь, а сотворить настоящего вампира можно лишь вырвав того из лап смерти, изменив горький удел человека. В нужный момент.
Королева спасла Бедивера, а тот должен будет вернуть долг, защитив ее от убийц в прошлом. И таким образом, сам того не ведая, сэр Бедивер спасет, пожалуй, сильнейшую представительницу темного воинства: черную королеву Арторию, которой было предписано самой судьбой умереть еще во младенчестве.
Круг замкнется, чтобы потом расползтись по Британии кровавым пятном.
Усмехнувшись, Монтель глянул на своего молодого единомышленника. Тот в забытьи мотал головой в разные стороны, что-то едва слышно шелестел губами, лежа на спине. Под дрожащими веками бегали беспокойные глаза. Слипшиеся от пота и чужой крови волосы сосульками упали на потемневшую подушку. Сложенные на груди руки поднимались и опускались в такт тяжелому дыханию. Криков больше не было, но через какие ужасные пытки пришлось пройти юноше за этот короткий срок – чародей мог только гадать.
Сам колдун думал, что еще там, у озера в лесу, рядом с полями Камланна, когда Бедивер отказался выбрасывать в воды озера Экскалибур, его превращение началось. Но там молодой рыцарь испытал лишь небольшую толику страданий, которые обрушиваются на головы смельчаков, которые сумели бросить вызов судьбе, отказавшись от предназначения.
Тот, кто становится вампиром, уже не зависит от рока. Для таких существ нельзя предсказать будущее. Монтель знал это, так как у него самого были помощники-вампиры из Византии.
И, частично правы те, кто рассказывает о кровавых слезах, которыми плачут вампиры. Таков их удел в самом начале пути в вечность. Опирается чернь в этих рассказах на домыслы и приукрашивания менестрелей, но, то есть правда, пришедшая из глубины веков.
Взяв платок со стола, лысый чародей аккуратно стер алые линии с лица Бедивера.
– Хитро, королева Артория! Очень хитро! Так хитро, что за вами потребуется глаз да глаз! – тихо самому себе прошептал Монтель.
***
В зале северной башни сражение на истощение подходило к концу. Обе стороны понесли большие потери. Обстановка в зале напоминала попойку, учиненную кровожадными безумцами с маниакальными наклонностями. Отрубленные конечности лежали вперемешку с деликатесами в лужах красного вина, присыпанные ягодами земляники и вишни. Разломанная и потрескавшаяся мебель покоилась под разорванными скатертями и спутанными гобеленами. Дрыгая ногами, раненые отползали к стене, к упавшим картинам, обрамленным позолотой, только чтобы через мгновения застыть, испустивши дух. Гипсовый бюст Утера Пендрагона, упав в мешанину из обломков мебели, мертвецов и рассыпавшегося букета алых роз, хмуро наблюдал за происходящим.
Держась за левый бок, барон Озерный демонстрировал навыки владения мечом одной рукой на фоне усталости, из последних сил отбиваясь от черноглазого Парсифаля. Сэр Борс поспешил на помощь, обрушив на демона режущий удар, который был отбит. Объединив усилия, рыцари поочередно атаковали копию Парсифаля. Разбив флакон со святой водой под ногами у призванного демона, рыцари заставили того завопить от боли и переключить внимание на лужу под ногами. Смертоносные клинки исполосовали тварь, заглушая вопли агонии.
Оставшиеся рыцари баронов сражались за свои жизни, напрягая последние силы. Сейчас стальные воля и дух были не менее важны, чем бычья сила и выносливость. Здесь уже не было финтов, изящных пируэтов и стремительных выпадов. Воины с большим трудом поднимали мечи для ударов, сопровождая их жалкими вскриками, напоминая умирающих на веслах галеры рабов, закованных в цепи. Даже Артория, подпрыгивая на здоровой ноге, ослабевшей рукой волочила свой клинок, позвякивая острием о пол и помышляя лишь об обороне. Почувствовав свой шанс, четыре воина в красных плащах во главе с призванным спартанцем ринулись на девушку.
Доковыляв к стене, где чудом сохранились нетронутыми стулья и стол с яствами, дева в черном выставила в левую сторону указательный перст, а после резко дернула рукой в сторону нападавших. Стул сорвался с места, вылетел из-под скатерти и полетел в рыцарей, сбив одного из них с ног. Древесина разлетелась на куски после удачного попадания, осыпав снегопадом из щепок завалившегося на спину воина. Это заставило остальных замешкаться. Те воины, кто обладал щитами, поспешили спрятаться за них. Продвижение в сторону королевы замедлилось, так как новые предметы полетели в атакующих с завидной частотой. Девицу окружили полукругом, отрезая пути для бегства. О красные щиты разбивались вазы и керамическая посуда, взрываясь брызгами напитков и закусок. У Артории был целый арсенал различных снарядов, которые позволяли ей выиграть время для регенерации. Свиная голова нанизалась на выставленный клинок рыцаря, а через миг и целый поднос из серебра с запеченными яблоками, картошкой и зеленью упал на голову несчастливца, заставив того упасть на колено и раздраженно отряхнуться от снеди.
Когда стулья, серебряные блюда, вилки, ложки и прочая мелочь закончились, Артория указала пальцем на стол, желая с помощью телекинеза бросить и его в рыцарей, но магические способности девы были посредственными. Дубовая мебель лишь поднялась в воздух на мгновение и со стуком опустилась на ножки, колыхнув складки скатерти.
– Вперед!!! – скомандовал демон в красном плаще, накинутом на шею.
Всего лишь какой-то десяток локтей отделял Арторию от врагов. Прыгнув на здоровой ноге к столу, девушка схватила мебель за ножку, легко подняла массивную конструкцию и ударила ею весь отряд одновременно, сметая воинов. Дубовый стол треснул и переломился, высвобождая из-под белого покрова половину, которая перевернулась на плоскую часть и, закручиваясь, заскользила к центру залы. Противники ерзали и катались по полу, кряхтя от боли и ругаясь.
– Сразу бы так! – в пылу сражения сказала воительница, сдув челку со лба.
Методично добивая поверженных, Артория застыла над спартанским бородачом в позолоченных поножах. Разорванный плащ скомкался и складчатой линией пересекал мускулистую грудь без единого волоска, которая резко вздымалась и опускалась, сопровождаемая хрипом. Булькая кровью, спартанец выплевывал слова:
– Делай… что… должно…
Приставив острие к груди, Артория равнодушно нанесла удар милосердия, даже глазом не моргнув.
Прикончив воина Спарты, Артория, прихрамывая, пошла к одинокой фигуре в проходе. На ходу она сорвала с пояса пузырек, зубами вырвала пробку и жадным залпом выпила целебный нектар кровососов.
Медленно скользя по залу, тени преградили ей дорогу. Между Данталионом и воинственной девой были подручные герцога. Сирийский рабовладелец, который с самодовольной улыбкой размахивал парой хлыстов, и демонический двойник Борса.
Увидев, как светловолосая воительница медленно ковыляет, словно балласт, тянет за собой правую ногу, сириец в тканой жилетке на голое тело и свободных штанах из тончайшего шелка хищно оскалился белоснежными зубами, сильно контрастировавшими со смуглым лицом. Обычно, раны быстро заживали на вампирах, но только не те, что были нанесены серебром или магическим оружием. Также замедляло исцеление ранений то, что воительница скрывала свою истинную сущность. Поэтому Артория тянула время и не начинала схватку, подпрыгивая на здоровой ноге, чтобы встать поудобнее лицом к врагу.
На ее счастье, копия Борса только прикрывала восставшего из ада работорговца, размахивающего своими кнутами из витых полос кожи с бронзовыми шариками на концах. Щелкая бичами, адский воин заставлял Арторию неуклюже отбиваться и запоздало отмахиваться мечом. Даже с ее реакцией было сложно отличать отвлекающий щелчок от прицельного удара.
– Тебя бы ко мне в ад, а уж там я бы тебя отхлестал от души! И не только кнутом! – злорадно посмеиваясь, произнес сириец, закручивая плеть над головой.
Приятное тепло стало расползаться внутри, поднимаясь от живота к груди. Вампир почувствовала, как раны на ее теле хоть и медленно, но стали затягиваться. Производя более запутанные движения и щелчки, торговец рабами сумел ударить Арторию по лицу. Девушка вскрикнула и прижала ладошку к правой щеке.
– Только не плачь, красавица! В Дамаске за такую шлюху, как ты, отдали бы целое состояние!
Артория пропустила мимо ушей насмешки и оскорбления. Она за свою жизнь слышала и не такое. Почувствовав, что ее чело исцеляется, юная воительница медленно отняла ладонь от щеки, где не было ни раны, ни синяка, ни царапинки.
Увидев это, смуглый воин сузил карие глаза и удивленно произнес:
– Какого…
После следующего щелчка кнутом, Артория кувырком ушла из-под удара. Резво отскочила в сторону. Когда негодяй попытался намотать свой бич вокруг ее шеи, девчонка поймала плеть левой рукой. Усмехнувшись, сирийский воин ада потянул хлыст на себя, напрягая канаты мышц, но королева не сдвинулась даже на волосок.
Уже Артория, широко улыбаясь, со всей силы рванула кнут на себя. Удивившись мощи противницы, но не растерявшись, рабовладелец позволил своему телу полететь на нее, выставляя ногу для удара. Артория уклонилась, сделав оборот вокруг своей оси, рубанула клинком, промахнулась. Босоногий сириец вновь засверкал пятками, отступая и поражая своими акробатическими способностями.
Тут же чудовищный Борс с воинственным кличем поспешил на подмогу. Обменявшись с ним ударами, Артория отошла назад, встала боком и подняла клинок под углом над головой, имитируя уход в оборону. Ложный Борс последовал за нею, яростно занеся клинок над головой. Вихрем рванувшись вперед, дева поймала оппонента на противоходе, легким движением отбила ожидаемый удар и мгновенно перешла в атаку, отсекая голову подделке Данталиона.
Сирийский грешник, бросив рукояти хлыстов себе на ногу, достал два кинжала из ножен на поясе. По одному в каждой руке. Замахнувшись, быстрым движением он бросил их в Арторию. Девушка, только выйдя из боя, не успела среагировать должным образом, отбив лишь один кинжал круговым движением клинка вокруг головы. Второй нож достиг цели, отозвался толчком в районе груди и отскочил от черной брони, звякнув о пол.
Стремясь сократить расстояние, воительница стрелой метнулась к сирийцу, который подбросил стопой один из своих хлыстов, ловко поймал его в воздухе и широко размахнулся, чтобы ударить деву сверху вниз, но удара так и не последовало. Позади воина ада был барон Озерный, который придавил ногой кнут к каменной плите. Когда работорговец понял, что произошло, было уже поздно. Артории понадобилось мгновение, чтобы отделить голову нечестивца от его шеи.
Тут же подоспел и маг барона, который поспешил наложить защитные чары на вельможу и деву-воительницу. Королева Артория недовольно поморщилась от такой заботы.
Еще оставался герцог Данталион. Королева понимала, что, справившись с ним, можно будет окончательно устранить угрозу Белиала для Камелота. И для себя. Вот только помощники в этом бою ей не были нужны.
– Оставьте его мне! Барон, возьмите с собой мага и проскользните в комнаты, что находятся за коридором, который прикрывает черный колдун! Я отвлеку его! Сдается мне, что именно там находится связующий портал! Без него все демоны, что пришли в Камелот, сгинут за считанные мгновенья!
Люди молча согласились. Чтобы закрыть портал в Камелоте, не требовалось больших магических умений. С этим справится любой волшебник, умеющий рассеивать чары.
В зале еще велись вялые бои, хотя обе стороны вместе сейчас вряд ли насчитают и дюжины воителей, что были на ногах.
Артория вышла вперед, указав острием клинка на Данталиона, словно вызывая того на бой.
Усмехнувшись, герцог опустил голову, едва заметно кивнув, словно соглашаясь на дуэль. Убрав ладони от гримуара, который остался висеть в воздухе, Данталион принялся водить ими над головой, формируя сгусток из воздуха. Капюшон упал на плечи, явив Артории седовласую голову. Рукава балахона съехали к локтям, обнажив тощие и бледные руки. На кончиках когтистых пальцев стали проявляться разноцветные шары.
Выставив клинок в сторону, воительница стала подходить к духу зла по дугообразной линии, медленно скрещивая ноги, плавно двигаясь, вжав голову в плечи и чуть подавшись вперед, будто пантера перед прыжком. Этот маневр не ускользнул от Данталиона, но тот продолжал накапливать мощь, которую намеривался пустить в ход. Противники словно выжидали, давая возможность сделать первый шаг оппоненту.
– Vae victis! – с этим кличем Артория бросилась на своего противника, но не смогла даже приблизиться к могучему духу во плоти, проворно отскочив назад.
Спрятавшиеся за груду поломанной мебели барон и волшебник могли видеть, как из материализовавшейся сферы над головой колдуна в девушку полетели призванные огненные шары, молнии и магические лучи, плавившие камень. Смесь гари и озона ударила в нос. Артория прыгала, уклонялась и отбивала магию герцога ада клинком. С каждой атакой количество шариков внутри сгустка сокращалось. Убегая от фиолетового луча приставным шагом, Артория изящно выполнила бедуинский прыжок, расправив полы черного платья. Смертоносная пурпурная линия прошла мимо. Цветок тьмы на мгновенье распустился и свернулся вновь, когда девушка приняла вертикальное положение, держа клинок в боевой стойке над плечом. Энергия исчерпалась, и сфера над сединой Данталиона развеялась. Пожелав Артории бурной, длинной и малоприятной ночи любви с табуном коней, Данталион грязно выругался на древнем языке и начал творить новое вместилище для множественных заклинаний.
У каждого мага был свой предел. Даже у Монтеля, даже у Мерлина. И Данталион не был исключением. Идти в самоубийственную атаку дева явно не хотела, поэтому решилась брать измором запас магии противника.
Прочертив мечом линию перед собой, королева сделала движение левой ладонью, поднимая из каменного пола белесую завесу и создавая защитный барьер. Новая волна магии герцога разбивалась о него, но уже не была такой яростной, что девушка списала на усталость чародея. Седовласый хитрец направлял атакующие заклятья лишь одной рукой, а вторую выставил в сторону, слегка шевеля пальцами на манер паучьих ножек, от которых к Артории тянулись незримые нити. Ослабленный штурм продолжался, пока воительница не поняла, что коварный Данталион волшебными цепями приковал ее к полу. Незримые щупальца стальной хваткой стиснули икры и колени мечницы, медленно подбираясь к бедрам. Резвой деве теперь было даже не сдвинуться с места, а заслон начал давать трещину.
Самодовольная улыбка на физиономии старика сменилась искренним удивлением, а после – неподдельным испугом.
За один момент на месте, где была черная воительница, возникло темное облачко, которое быстро рассеялось, демонстрируя пустоту. А сама королева мгновенно оказалась за спиной старца в робе волшебника. Казалось, герцогу некуда деваться, Артория, уперев свободную ладонь в змеиную голову с сапфиром и вложив все силы вампира в выпад, нанесла прямой удар в спину, целясь в сердце, но клинок глухо чиркнул о что-то твердое и непробиваемое, будто бы напоролся на каменную глыбу. Рукоять на миг вырвалась из девичьих ладоней. Ее меч запутался в складках одеяния колдуна.
Пока шла эта возня, барон Озерный сказал своему магу:
– Сейчас!
Два человека смогли незамеченными пробраться в коридор с развороченным входом и сияющей дырой в стене.
Данталион, не ожидая такого маневра от девицы, сумевшей перехитрить его, был в ярости. От одеяния мага отделилось суконное щупальце, в мгновение ока намоталось на локоть девчонки, парализовав правую руку. Отросток резко притянул Арторию, заставив ее руку с мечом утонуть в робе мага и выйти из подмышки Данталиона. Маг ада схватил ее когтистой рукой за наруч, а другой он выбил оружие. Меч жалко лязгнул и зазвенел, поочередно ударяясь рукоятью и долом о пол, пока не затих. Не растерявшись, левой рукой Артория обхватила шею Данталиона, зажав ее в замок, и сдавила изо всех сил.