Павел Георгиевич Чагин
Земля потерянных судеб
Глава 50. Праздник урожая.
Утро Рон встретил в заботах. К полудню прибыли командиры еще трех гарнизонов. Он еще раз убедился, что в этом графстве женщины равны мужчинам во всем, и это не исключение. Из них троих только один был мужем. Как и ранее, отряды их разместили в лагере у стены замка. Так случилось, что Рон встретил их первым. К тому времени он находился в поле за деревней и наблюдал с холма, как работают фермы. Конечно, разведка не дремала, и ему доложили о приближении войска. Но он решил оставить все как оно есть.
Молодой лорд присел на большой теплый валун у дороги, и поджидал гостей в тени кустарника. Завидев гвардейца, командиры выдвинулись вперед. Рон вышел на средину и поднял над головой символ своей власти. Офицеры осадили коней и спешились. Лица этих людей говорили об их высокой нравственности, преданности долгу и плохо скрываемом презрении к нему лично. Никто не ждал, что новый владыка встретит их лично. Однако, алые повязки на плечах означали, что эти воины выбрали свою сторону. Приклонив колено, офицеры склонили головы.
– Милорд, – мужчина взял на себя смелость представиться. – Командиры 11-го,13-го, 15-го гарнизонов прибыли согласно приказу. Готовы принять присягу.
– Хорошо, будем считать, что вы это сделали. Встаньте и представьтесь, – попросил Рон вежливо.
– Капитан Тенен, 11-й гарнизон, – доложил мужчина и крепко пожал предложенную руку.
– Капитан Шанохара, 15-й смешанный гарнизон. – Женщина с черными как смоль волосами, лет тридцати отнеслась к рукопожатию с осторожностью.
– Шеннон, 13-й штрафной гарнизон, смертники. – Руки она не протянула, лишь от дала честь.
– Ронан, лорд, с недавнего времени. И да, раньше меня звали Хаук, – сразу прояснил Рон.
– Смелости тебе не занимать, раз встретил нас в одиночку, – заметила капитан Шеннон.
– Как знать, – прищурилась та, что назвалась Шанохарой. – Говорят, он мастер устраивать засады. А тут мы как на ладони.
– Смелость без здравого смысла – ничто, – улыбнулся Рон. – Ведь вы, придя сюда тоже прислушались к нему?
– Выбор не велик, – рассудил Шенон. – По крайней мере, мы останемся живы и на своей земле.
– Засады здесь нет, но все же…
Рон отошел немного в сторону и свистнул громко. Где -то тут по любому есть его разведчик. Как он и думал, через минуту на дорогу вышли двое солдат в легкой амуниции. Один остался поодаль, а второй подошел ближе.
– Сколько у нас гостей? – спросил Рон.
– Три офицера, тридцать пять конных, и пятеро разведчиков. Но они уже возле замка, милорд.
– Хорошо. Офицерам комнаты, солдатам лагерь.
– Как в прошлый раз? – уточнил солдат.
– Верно.
Отдав честь, разведчик нырнул в заросли. Второй остался, на случай если у лорда будут приказы.
– А что было в прошлый раз? – насторожилась Шанохара.
– Диверсия… – просто ответил Рон. – С того времени как я здесь, на замок время от времени нападают. Вас, ваших людей и лошадей подвергнут досмотру. Отнеситесь к этому с пониманием.
– Кто? – спросил Шеннон.
– Это… не так важно, капитан. Главное помнить, что конфликты со мной заканчиваются печально. Но я все же предпочитаю диалог.
– Вы? – усмехнулась она.
Рон взглянул ей в глаза и протянул руку. На этот раз она не посмела ослушаться.
– У вас красивые руки. Должно быть, они умеют быть нежными? – спросил он спокойно.
– Умеют, – с опаской согласилась она.
– И сколько людей пало от этих нежных рук? Десятки, я полагаю?
– Я не считала…
– И вы получали от этого удовольствие?
– Нет, милорд. Но я выполняла приказ, – твердо ответила она.
– Хм… я убил больше тысячи, под тем же предлогом. Легко с этим жить, как вы полагаете?
– Нет милорд, не легко, – она отвела глаза и высвободила свою руку.
– Если не ошибаюсь, ваши гарнизоны близко друг от друга? – сменил тон Ронан. – Вы охраняете побережье возле разлома?
– Так точно! – ответил Тенен.
– И как там?
– Спокойно, милорд. Племена полукровок не докучают нам. А мы не суемся без повода к ним.
– Придерживайтесь той же тактики. Остальные инструкции вы получите после завтра.
– Два дня? – удивился он.
– Вы ведь останетесь на праздник урожая?
– Праздник… – опешила капитан Шанохара – Я… не ослышалась?
– Верно, – подтвердил Рон, довольный ее реакцией. – Следуйте за мной. Праздник только завтра, так что, за ужином мы успеем все обсудить.
Отвязав своего коня, Рон легко вскочил в седло и пустил его рысью.
– Что-то я не припомню, чтобы прежний владыка носил форму гвардейца, – заметила Шанохара.
– Я больше переживаю о том, как быстро он сменил флаги… – задумчиво процедил Тенен.
– Да бросьте, – махнула рукой Шеннон. – Как зверя не крась – зубы те же!
Вскочив в седла, офицеры пришпорили коней, и небольшое войско двинулось следом за новым лордом. Утром следующего дня в замке царила непривычная суета. Еще с вечера молодой лорд приказал всем, кто не на службе отдыхать и веселиться. Горничные надели красивые наряды из закромов владыки. Солдаты и офицеры начистили сапоги до блеска. Сняли тяжелую броню и оставили при себе лишь ножи и кинжалы. Со стороны поселка доносилась обрывками какая-то музыка. С кухни замка поднимались вверх невообразимые ароматы. Люди небольшими группами и поодиночке отправлялись в сторону селения, не веря в происходящее до конца. Только молодого лорда нигде не было видно.
Рон наблюдал за всем свысока. Пользуясь суетой, он тайком пробрался на крышу, над тем местом, где обедал впервые в этом замке. Отсюда поселок отлично просматривался. Небо было чистым, воздух прозрачным. Можно было обойтись и без подзорной трубы. Людей в замке много, плюс сами деревенские и три десятка гостей… На маленькой площади всем места не хватит, так что столы и помосты для музыкантов расставили по всей деревне и за ее пределами. Осталась не при деле лишь местность возле сараев, где не так давно кипел жестокий, бессмысленный бой. Это было бы кощунством. Сам Рон идти на празднество не хотел. Он бывал пару раз на таких пирушках, но чувствовал себя там чужим, и долго не задерживался. Уж больно он был одержим своей целью. Да и радости в его сердце не было места. Не находил он себе места и сейчас.
– Эй, хозяин жизни, выгляни на минутку… – послышалось с низу.
Меньше всего он хотел бы сейчас видеться с Марен и что-то ей объяснять…
– Слышь, я тебя с башни видела, так что не прикидывайся черепицей! – выкрикнула она и швырнула в него камнем наугад.
– Чего тебе?
– Ты весь день там проторчишь?
– Возможно.
– Может спустишься, и поговоришь с дамами как полагается?
Поняв, что от него не отстанут, Рон уцепился за край крыши. Свесившись вниз, он перевернулся и спрыгнул на балкон. Помимо старухи там была еще Даева и Джул.
– Почему ты еще не одет? – сердито высказала Марен.
– Потому, что я не пойду. Разве не ясно? – заявил Рон, отряхивая ладони и одежду от пыли.
– А какого хрена ты тогда все затеял, сдурел что ли?! Праздник без тебя не начнется.
– Это еще почему?
– Дубина! Ты тут владыка или как? Включи мозги то! – разозлилась она не на шутку.
Рон поморщился, поняв, что отвертеться на сей раз не получится. Марен права. Люди этого графства сто раз подумают, прежде чем сделать что-то по своей воле.
– Тут есть одна проблема, – предупредил он.
– И какая?
– Я не знаю как вести себя в такие моменты. Слишком много людей…
– Ты все еще думаешь, что кругом враги… – догадалась Старуха.
– Умом я понимаю, что все изменилось, но подспудно меня преследует это чувство. Много людей, громкие звуки, непонятные передвижения вокруг… Это сводит меня с ума.
– Но мне то ты веришь? – улыбнулась Марен.
– Тебе? Верю… по большей части.
– А ей? – она ткнула в бок золотую деву.
– Да, пожалуй – кивнул Рон.
– Тогда мы просто будем с тобой рядом. Так пойдет?
– Ну не знаю…. Но если я почувствую в себе неладное – уйду немедля! – предупредил Рон.
– Так-то лучше, – повеселела Марен. – Скажешь пару слов во всеуслышание и гуляй на все четыре стороны!
– Ваши одежды внизу. Помочь вам одеться, милорд? – предложила Джул с ехидной ухмылочкой.
Рон хотел было ответить, но, наконец заметил, что и она, и Даева, и даже старуха, сегодня приоделись. С Марен и девой все понятно. На одну смотреть страшно, а другая невыносимо идеальная. Но Джулия – другое дело. Сегодня в ней ощущалась жизнь. Словно вместе с броней она сбросила и свою личину. Щеки подернуты румянцем, губки подкрашены, ресницы чуть подведены. Длинное светлое платье, с рисунком из мелких цветков обнимало ее тело бережно и любя. Глаза блестели в предвкушении веселья…
Вздохнув всей грудью, Рон окончательно сдался. Четверть часа спустя, он уже спускался по парадной лестнице. Вэл приготовила своему лорду белоснежный китель с алой оторочкой и брюки под стать. Белую кружевную сорочку, широкий черный пояс из щелка, который пришлось наматывать на себя при помощи Джул. Лаковые черные сапоги без шпор, и черные перчатки. Все это великолепие пронизывали тонкие, хорошо заметные швы, простроченные золотой нитью. Довершал костюм тонкий изящный клинок с голубоватым лезвием, золотым эфесом и дорогими ножнами, на тонкой перевязи. И сидело все это на нем уж слишком хорошо!
Сразу за воротами Рон наткнулся на офицеров, прибывших вчера. Они держались в сторонке, нервозно переговариваясь между собой.
– Тенен, почему вы и ваши люди до сих пор здесь?! – строго спросил он.
– Простите, милорд… но у нас не было приказа.
– Сегодня приказов нет, только просьба. Скажите людям оставить оружие и взять поселок в кольцо.
– Но… зачем?
– Если двигаться с краев к середине – больше шансов надраться и набить брюхо.
– Вы ведь не шутите над нами милорд? – голос Шанохара сквозил недоверием.
– Вас ведь зовут Рин, верно?
– Верно… – смутилась она.
– Могу я предложить вам свою руку? – склонившись, он галантно подставил свой локоть. Так делал Седрик, желая чего-то добиться от дам.
Она оцепенела. Настоящий лорд, в сияющих белоснежных одеждах предложил свою руку…
– Может быть вы, Анабель? – Рон обратился к Шенон.
Шанохара отбросив сомнения, скинула перчатки и шлем. Отстегнув портупею с клинком, она сунула их в руки хмурого Тенена. Собрав свои блестящие длинные волосы заново, Рин шагнула вперед и решительно ухватилась за локоть Рона.
– Догоняйте, – кинул он напоследок, и двинулся навстречу выпивке, танцам и музыке.
– Да как так! – Взревела Шеннон. Закусив перчатку, она сомневалась еще несколько минут, а потом ринулась к своей палатке, на ходу отстегивая ножны.
– Чтобы я пропустил пьянку? – Пробурчал себе под нос Тенен. – Да не в жизнь!
Во поселке собралось много народу, можно сказать – не пропихнуться. Дома украсили весенними цветами, колосьями прошлогодней пшеницы, яркими лентами. Солнце еще не взошло в зенит, и было прохладно. Столы и прилавки ломились от явств, музыканты, приплясывая на помостах играли какие-то давно забытые мелодии. Расступаясь, веселая толпа пропускала своего лорда вперед и тут же смыкалась позади него. Пробравшись вглубь деревни, Рон со своими спутниками вдруг оказался на пустом месте. Это был центр базарной площади. Его верные нефилимы, одетые в туники, и вооруженные лишь кинжалами, оцепили прямоугольный участок, в дальнем конце которого, рядом с башней, стоял свеже выстроганный помост.
– Твоя работа? – он незаметно пихнул Марен локтем.
– А то. Надо же кому-то думать наперед. Давай, дуй на помост. Толкни речь чтоб у людей слезы радости брызнули!
– Ох старая, припомню я тебе… – пригрозил лорд.
– Давай, топай, ваша милость! А то жрать охота, с вечера маковой росинки во рту не было…
Перед помостом капитан Рин хотела покинуть его, но Рон мертвой хваткой вцепился в ее руку.
– Милорд, – еле слышно взмолилась она. – Я не одета, как подобает. Неудобно…
– Не удобно? Да я вообще тут голым себя чувствую. Терпи, ты же солдат!
– Но вы тоже солдат!
– Тем более. Где твое боевое братство? – так же тихо пристыдил он. – Вместе краснеть не так страшно.
Поняв, что ее не отпустят, Рин сдалась без боя, и заняла место по правую руку от своего лорда. Музыка стихла, люди умолкли. Воцарилась такая тишина, что Рон мог слышать плеск волн со стороны озера. Внимание сотен людей теперь было приковано к нему. Нужно было что-то сказать, но язык будто онемел. Старуха больно ткнула его в бок.
– И что мне сказать?!
– Да какая разница? Ты лорд! Что есть на душе, то и выкладывай.
Рон отпустил руку капитана, и она спряталась за его спиной. Он перестал улыбаться и на миг прикрыл глаза. Облизав пересохшие вдруг губы, Рон обвел площадь взглядом, и выдохнул.
– Вы ждете от меня каких-то слов… но я не мастер говорить речи, поэтому выложу то, что есть на душе.
Люди, казалось, ловили каждое слово, что слетало с его губ. Никто не шептался и не хихикал за спинами. И это придало молодому лорду немного сил.
– Все вы знаете, кто я такой. Многие из солдат до сих пот считают меня врагом, и ненавидят, скрепя зубами за спиной. И есть за что. Крестьяне, как ни странно, наоборот считают меня героем, и в тайне ненавидят солдат. И на это тоже множество причин. Да что говорить, я сам люто ненавидел владыку всю сознательную жизнь.
Где-то месяц назад, по мановению пера его величества, я из наемника превратился в лорда. И волею судеб, обрел земли, в которых был рожден. Если кто не знает, – он вытянул руку. – Я родился вон там, где сейчас руины. В деревне гончаров.
Тихие возгласы пронеслись по толпе. Кто-то удивился, а кто-то гордился, что уже знал.
– Так к чему я это? – громко спросил Рон. – А к тому, что это моя земля. По праву лорда, и по рождению. Я хочу, чтобы эта земля процветала. А ненависть и процветание не живут вместе. Как и земля, если ее не возделывать, дает только сорные травы, да кусты… Чем скорее вы забудете свои обиды, тем лучше станете жить. Я хочу, чтобы армия защищала свой народ. Народ кормил свою армию. Достаток рос с каждым годом. Налоги не душили людей. Чтобы строились города, дороги и мосты. Чтобы у людей был смысл, а главное – желание здесь жить! Ведь у всех нас одни корни, одна родина.
Он перевел дыхание и вспомнил, о чем еще нужно сказать.
– Завтра, или после завтра, я заложу здесь город. Пока небольшой. Уго сказал, что к осени он будет готов. Дома, наверное, покажутся странными, но в них будет удобно жить. Солдатам больше не придется ютиться в казармах. Многие смогут обрести семьи и освоить ремесло. Мы начнем торговать с остальным королевством. Не сразу, конечно, но это будет!
Оброков и барщины станет меньше. Я введу разумные налоги. Но, крестьяне получат плату за свой труд. Солдаты – жалование. Король наказал мне хранить границы на замке, но это не мешает вам растить хлеб и пасти стада. Места для этого навалом, нужно лишь приложить руки…
Войны больше нет… Но всегда есть люди, которым не живется мирно. И пока страх пред владыкой еще силен в королевстве, у нас есть время подняться с колен. Рожайте детей, возделывайте землю. Сытая армия, пусть оттачивает свое мастерство… А если на эту землю вновь ступит враг, клянусь, я вспомню, что такое ненависть!
Лицо у него было такое в этот момент, что даже Марен побледнела разом.
– Однако, сегодня праздник! – опомнился Рон. – Мы просим небо дать нам урожай. А еще готовимся к трудам праведным. Так давайте первой чаркой воздадим почести павшим и невинным. А потом, во славу их, от души повеселимся. Да начнется пир!
Сказав это, молодой лорд спрыгнул с помоста. Толпа расступилась… Схватив со стола первую попавшуюся бутыль он сорвал с нее пробку. Приложившись к ней от души, лорд громко стукнул донышком о стол.
– Ура! – громко и от души воскликнул кто-то рядом, и люди, что потрясенно слушали его слова, громогласно подхватили этот клич. Задорная музыка своими аккордами вплелась в этот гул, возвещая что пора веселья пришла. Звон бокалов и суета наполнили все пространство вокруг.
– Ура, милорд… Ура! – Повторил Дорн, крепко встряхнув его за плечо.
Сквозь толпу, словно таран пробилась Даева, волоча за собой Марен, Джул и в конец ошалевшую Рин. Старуха смотрела на него с укором, но и с какой-то непонятной гордостью.
– Что, дал маху? – усмехнулся Рон.
– Вот ты дубина… я ж просила слезу выдавить. А ты меня чуть выть не заставил навзрыд. Ты где слов то таких набрался, милость наша?
– Ты ж сама ему сказала, выложить что на душе, – напомнила Джул с ехидцей.
– Да кто ж знал, что он все вывалит… Как только ком такой в себе держал. Вон, даже у Дорна сердце дрогнуло.
– Видел бы меня Седрик… Ох и нашел бы он слова! – Руки Рона трясло мелкой дрожью, и он поспешил занять их чем-то. И жаренный окорок пришелся очень кстати. Учитывая, что завтрак он пропустил.
Народу вокруг стало заметно меньше. Людской поток расплескался по всей деревне и за ее пределы. Остались только те, кому хватило место за столами. Вскоре к ним подсели Джеймс и Вэл. Риз тоже бродил по близости. Затою приволок за руку Хорст. Вместе с детишками и женой, он уселся за соседний стол. Вскоре появилась и Амаду со своей охраной. Ольга тоже была одета в тунику, как и остальные нефилимы. Джул устроила все так, чтобы эти места никто не занимал. Последней за стол подсела Айрин, о существовании которой, Рон чуток подзабыл. Склонившись в приветствии, она как-то по-свойски втиснулась между Даевой и Дорном. И его верный генерал, казалось, совсем не возражал.
– Кстати, – Рон повернулся к старухе. – А не опасно приводить их сюда?
– Опасно? Да шут с тобой. Смотри чего будет сейчас!
Старуха вылезла из-за стола и подошла к музыкантам. Перекинувшись парой слов, она взяла за руку Ольгу и потащила за собой. Поставив деву у края импровизированной площади, она хлопнула в ладоши, привлекая внимание нефилимов.
– Девочки, смотрим на меня, все смотрим. И… музыка!
Она кивнула пожилому скрипачу, и быстренько вернулась за стол. Отбивая незамысловатый ритм, вступил барабан. Скрипка и флейта подхватили его. Когда же голос свой подала лютня, случилось нечто удивительное….
Все двадцать четыре нефилима синхронно пришли в движение. Отбивая ладонями ритм, они вдруг пустились в пляс. Выполняя замысловатые движения ногами, воинственные девы легко кружились, едва касаясь земли. Ритм все ускорялся, и движения их становились то быстрее, то плавнее. Они сходились к центру и снова, образовывали круг…
– Они что… танцуют? – изумленно прошептал Рон.
– А что, глаз нету? – рассмеялась старуха, глядя на его растерянную рожу.
– Но как… когда?!
– Я столько лет в замке, надо же было как-то развлекаться. Не за один день, конечно. Владыка часто бывал в разъездах, брал с собой только половину из них. А я в молодости так любила танцы…
– А это вообще кто!? – подала наконец голос Шанохара.
– Как бы тебе сказать, – усмехнулся Дорн. – Помнишь, у владыки была личная гвардия? Ну вот…
– Ты знал, да? – чуток захмелевший Рон кинул в Дорна пробкой.
– А кто, ты думаешь, музыкантов ей приводил? – загадочно намекнул он.
Превосходный танец нефилимов не оставил равнодушным никого. Когда музыка стихла, каждая из дев оказалась снова на своем месте. Но стоило музыкантам немного отдохнуть, и сменить мотив, как на площадь хлынули женщины и мужчины всех возрастов, чтобы показать уже себя в танце и во всей красе. К своему удивлению, то, чего так боялся Рон – не случилось. Тревожные мысли ушли. Странное чувство, посетило его. Что-то важное, казалось, оттаяло в его душе. Сегодня он был по-настоящему не один. И не потому, что лорд, которому подчиняются. И не потому, что Хаук, которого все боятся. Просто Рон, которому старуха не боится высказывать все в лицо, а Дорн подставит плечо. Волк в очках поделится своей мудростью, а Джул безнаказанно залезет под кожу своим острым языком… От чего-то стало тепло и радостно в груди. Словно солнечный свет в хмурое утро проронил яркий лучик сквозь серую пелену…
Глава 51. Всходы.
Праздник кончился. Два дня пролетели словно один миг. Люди соскучились по хорошим событиям и буквально каждый веселился так, будто это был последний раз. Был смех, были слезы… Но никто не позволил себе затеять драку или помянуть старые раздоры. Удивительно, но это так. Пожалуй, кроме детей никто не остался трезвым. Айрин, к удивлению, Даевы, оказалась теткой не робкого десятка. Дорн все же помянул ласковым словом те дни, что провел в каменоломнях, и она, вступившись за госпожу Жиль, зарубилась с ним на выпивку. Рон, памятуя чем это кончается, участия принимать не стал. И когда битва закончилась ничьей, далеко за полночь, Даева сгрузила два тела в телегу и отправила трезветь в замок. Сам Рон покинул деревню последним из своих людей, горячо поблагодарив Марту и Джул за их старания.
Капитан Шанохара, оказалась весьма приятным собеседником, не смотря на свою строгость и сдержанность. Алкоголь быстро развязал ее язык. А танцующая гвардия владыки повергла ее в смятение. А потом она в ужасе наблюдала как Амаду пытается споить Ольгу. Было забавно на это смотреть. Офицеры дальних гарнизонов все же пришли на праздник. Но, судя по лицам, расслабиться как следует, не смогли. А вот их подчиненные напротив взяли от жизни все. Утром третьего дня, Рон, как и обещал выдал им письменные указания, золото, и проводил с миром. Их растерянные лица немного повеселили его.
Жизнь потекла своим руслом. Даева запустила машину, и за один день пробила тоннель прямо на задний двор замка, не на шутку всполошив его обитателей. К чести, Лорны, она не пыталась выбраться наружу, хотя с легкостью могла бы это сделать через тоннель. Не теряя времени, люди Уго соорудили надежный люк из толстых брусьев и намертво вкопали его. Не смотря на свой жуткий вид, машина, напоминавшая остов какого-то страшного зверя, работала исправно. За три дня, не считая дороги, она сровняла с землей руины старой деревни. Перемолов в труху все на своем пути, железный монстр расчистил огромную площадку и укатал ее так, что можно было ходить не спотыкаясь.
На замок никто не нападал, разведка не тревожила молодого лорда своими донесениями. Дни проходили в трудах праведных. Приезжали офицеры оставшихся гарнизонов. Получали свои бумаги, золото и отбывали по домам. Теперь это не тяготило Рона. За тот месяц, что он провел в замке, худо-бедно, но удалось сдвинуться с мертвой точки. Сначала он делал все по привычке, можно сказать, инстинктивно. Но потом, когда немного привык к своей новой роли – возник какой-то план. Теперь же, он четко видел, что и к чему должно прийти.
У Джул теперь появилось новое увлекательное занятие. Она вызвалась составить календарь, в котором будут отмечены как старые, традиционные праздники, так и новы памятные даты. В свободное время она опрашивала жителей деревни и своих солдат по этому поводу.
Капитан Амая со Стоуном и его семьей выдвинулись сразу после пиршества. Замок опустел. Дорн то и дело появлялся в компании Айрин. Похоже, чем-то она его зацепила. Впрочем, мужчина он свободный…
– Чего задумался, молодец?
Марен, в свойственной ей одной манере, прервала ход его мыслей.
– Да так… солнце, ветерок теплый. Наслаждаюсь.
– Я смотрю, прыти в тебе поубавилось. Не заболел часом, спишь хорошо?
– Нормально. Забот стало меньше. Все при деле, стройка идет… Жду первых вестей из гарнизонов.
– Какие теперь планы вынашиваешь?
– Никаких, разве что по мелочам. Теперь нужно набраться терпения. Как думаешь, скоро начнет жаловаться знать?
– Знать? – рассмеялась Марен. – Они не посмеют. Владыка так крепко заткнул им рты, что они до сих пор, наверное, трясутся. Боятся потерять то немногое, что имеют. А зная, кто сейчас у руля – они будут очень осторожны.
– Это хорошо. Я пока не буду их созывать, пусть терпят. Как найдется кто посмелее, будем разговаривать. Хотя, я думаю, они сначала придут к Торнтону. Пусть старик потешится.
– Это все хорошо, – улыбнулась Марен. – Но все-таки, я тревожусь о твоем здоровье. Пойдем ка в лазарет, я тебя осмотрю.
– Ну, если тебе станет легче…
Рон сполз с края крепостной стены, откуда осматривал свои земли, и спрыгнул на пол. Марен шла впереди. Он – чуть поодаль. Странно, но старухой ее назвать теперь язык не поворачивался. Он начал понимать, что имела в виду, жиль, говоря о времени, которое пойдет вспять. С того дня, как Марен получила кристалл, она стала меняться. Сначала она перестала хромать. Потом, стала ходить ровно, и, кажется, подросла немного. Ее руки лишились морщин, кожа обрела румянец, а ногти стали ровными и блестящими, как у Джул. А совсем недавно, переменился ее голос. Теперь он не был скрипучим, обрел мягкость и глубину. Рон с интересом ждал, когда же изменится ее лицо. Ему было интересно, как выглядела Марен в то время, когда владыка обратил свое внимание на нее.
Лазарет сиял чистотой. С того дня как Август писал свой список, тут все изменилось. Новые кровати, чистые простыни, занавески на окнах. Свежий деревянный пол под ногами. Шкафы со склянками и прочей нужной мелочевкой.
– А здесь стало уютнее, – заметил Рон.
– Да, Август старается во всю.
– А как поживают раненые?
– Ну ты вспомнил! Давно уж никого нет, – усмехнулась Марен. – Тот офицер был последним пациентом. Кто-то ушел, кто-то остался строить твой город. Так и живут в конюшнях.
Рон снял свой китель и скинул рубаху.
– Весь раздевайся! – приказала Марен.
Ощупав каждый дюйм его тела, своими прохладными пальцами, она слегка постучала по ребрам, взглянула на язык. Потом прильнула к его спине и груди, слушая как шумит дыхание, и колотится сердце. Прощупала пульс…
– А я при свете то тебя толком и не видела. Это сколько же на тебе шрамов! Ведь живого места нету… – вздохнула она. – И за каждым скрывается боль.
– Грустить об этом поздновато, – улыбнулся Рон. – Ну как, жить буду?
– Определенно жизнь лорда идет тебе на пользу. Состояние куда лучше, чем было. Питаешься, совокупляешься вовремя?
– Опять ты за свое?!
– Не шуми. Горничные жалуются. Говорят, не справляется лорд с обязанностями, – рассмеялась она.
– Ох уж эти горничные… что делать – ума не приложу. Может замуж всех отдать?
– Не вздумай! – перепугалась она. – Не ломай девчонкам жизнь. Владыка уже сделал это однажды и одного раза хватит!
– Ладно, ладно, я понял, – сдался Рон. – Оставлю все как есть.
– То-то же. Одевайся, человек тысячи шрамов.
Поняв, что осмотр окончен, Рон быстро облачился в свои одежды и нацепил портупею.
– Смотрю, ты хорошеешь с каждым днем, а?
– Есть такое, – немного смутилась она. – Снова чувствую себя молодой. Возвращаются помаленьку былые силы. Жизнь обретает краски…
– Рад за тебя… – Рон хотел добавить слово «старуха», но сдержался.
Уловив это, марен заулыбалась. Она ведь женщина, а внешность для них штука важная.
– Да, кстати, я видела нашего волчонка. Он просил тебя спуститься, – спохватилась она.
– Хорошо. Прямо сейчас и спущусь, пока здесь ,– пообещал Рон.
Сказано – сделано. Минут через пять он уже топал по железным ступеням подземелья к подвесному мосту. Часовой суетливо отпер решетчатую дверь и впустил его в пещеру. Легкий запах серы и гари ударил в нос. Работа внизу шла размеренно и не торопливо. Несколько солдат в легком одеянии сортировали и пересчитывали монеты, фасуя их в холщовые мешочки разных размеров. Вернее, это были нарезанные квадраты ткани, в центр которых ссыпались монеты, а потом края поднимались и крепко стягивались тесьмой. Чтобы сшить такое количество мешков ушла бы уйма времени и сил. А так, рулон холста резали сразу на месте, по мере надобности. Собрав монеты, они докладывали Джеймсу, и тот, с деловитым видом, поправляя очки на носу, уже делал записи. После чего мешок занимал свое новое место. Судя по небольшой кучке монет на полу, дело двигалось к развязке. Джеймс хотел отчитаться на месте, потому и позвал.
– Ну, что, друг мой, задал я тебе работы?
– Да, милорд. Но теперь моей душе спокойнее. Все учтено и записано здесь и здесь!
Он показал на свою голову и на книгу в своих руках. Так же подсчеты были расписаны на большой доске возле скалы, для удобства. Взял – зачеркнул. Вложил – дописал. В таком духе.
– Вещи, что вы просили вон в том сундуке. Кроме громоздких предметов, конечно. Остальное вон там, у стены. Но ничего необычного. Посуда, сосуды под вино и масло, подсвечники, и тому подобный дорогостоящий хлам.
– А не попадался ли тебе лук или стрелы? – поинтересовался Рон.
– Нет, таких вещей не было. Впрочем, сундук полон странными безделушками, которые могут быть интересны вам.
– Долго тебе еще?
– Пару часов… – предположил волк.
– Это хорошо. Награди людей, на свое усмотрение, и отдохни денек, – приказал Рон.
– А потом в хранилище? – дрогнувшим голосом спросил Джеймс.
– Скорее всего. Машину мы извлекли, лишних людей там не будет. Так что…
– А эта тварь надежно скована? – удостоверился он с волнением.
– Как тебе сказать… – замялся Рон, – цепей больше нет. Да они и не удержали бы ее.
– Как нет цепей… – должно быть сейчас под шерстью Джеймс побледнел.
– Тут такое дело, Джеймс… Она с самого начала знала, что может их порвать. Но вела себя хорошо, доказав тем самым, что ей можно доверять.
– С начала…? Я же мимо нее ходил. Даже еду приносил… – Его пасть приоткрылась, от волнения стало трудно дышать.
– Ну вот, видишь, жив же, и невредим. Да ты не бойся, пока она сыта опасаться нечего. И потом, вспомни – с тобой будет Даева. А по части монстров ей равных нет, – успокоил Рон дружески.
– Да, это я помню. Но все же, не по себе от одной только мысли, ваша милость.
– А ты видел стеллажи с книгами у дальней стены?
– Книги? – удивился он. – Признаться, зрение иногда подводит меня, милорд. Да и смотреть по сторонам особого желания не было.
– Понимаю. Но все же там огромные стеллажи почти до потолка, – Рон подмигнул с намеком. – Как знать, может это те самые книги, которые привез с собой основатель замка?
– Не честно с вашей стороны, давить на мои слабости, – возмутился волк.
– Как закончишь с казной – сможешь заняться этими полками, – пообещал лорд своему счетоводу.
Джеймс тяжело вздохнул и снял с носа очки.
– Хорошо. Вы могли бы приказать, и я бы подчинился. Но вы лишь просите… а значит отказаться я тем более не могу. Спасибо за ваше доверие, милорд!
Джеймс отставил ногу в сторону и низко поклонился.
– Какой же ты все-таки… правильный Джеймс, – Рон не нашел ничего лучше, как потрепать его по мохнатой холке. От чего хвост волка предательски дрогнул.
– Вы смущаете меня, – тихо сказал он.
– Ну прости, больше не буду, – улыбнулся Рон. – Заканчивай тут, не стану отвлекать….
Солдаты окончили перекур и принялись за дело. Рон еще какое-то время побродил по пещере. Проверил решетку, которой перекрыли тоннель. Изучал потолок, пока шея не заболела. Снова и снова удивляясь инженерному гению Жиль. А еще он хотел найти ту штуку, которая делает воду в замке горячей и нагревает в купальне полы. Но, как ни старался не смог сделать этого. Вдоволь надышавшись серой и гарью, вспотев до исподнего, Рон взял небольшой сундук подмышку и поднялся на поверхность. Дел важных не было. Закинув сундук на ходу, Рон прыгнул в телегу, что шла в поселок за продуктами. Амаду должна была уже вернуться из полей, и ему почему-то не терпелось порадовать ее найденными безделушками. Как знать, может она узнает среди них дорогие ее сердцу вещи.
