Лейла Тан
Сущность
Эпизод 37
Дети не спали. Едва открылась дверь, они с криками бросились навстречу отцу и вцепились в его одежду, будто боялись, что он снова оставит их одних. Николай с трудом переступил порог, волоча на себе ревущих Сашу и Дашу, освободил дорогу остальным, присел и обнял детей, сам едва сдерживая слезы.
Вот это и есть счастье, подумал Лин и незаметно осмотрелся. Как хорошо, когда повсюду родные лица. Он обрадовался даже Куперу, хотя и удивился, заметив его. Друзья… Он был рад видеть всех и каждого, но сейчас, после перенесенных испытаний, ему была нужна только одна Тина. Болтун ничего не говорил о ней, только таинственно улыбался, а сам он не спрашивал, опасаясь не получить ответа. Конечно, было бы слишком невероятно и слишком хорошо для него, если бы Тина тоже оказалась здесь. А если?.. Что-то там Оскар говорил о каких-то новостях для него. Что парень имел в виду? Да что бы ни было – все равно, ведь Тины здесь нет. Нет!
Лин заранее приготовил себя к разочарованию, но ему все-таки стало не по себе. Сразу навалилась смертельная усталость, и он ясно ощутил слабость своего поля, пробитого в некоторых местах и побледневшего от перенесенных за последние сутки нечеловеческих нагрузок. До сих пор он держался, желая выглядеть молодцом в ее зеленых глазах, теперь же было все равно. Почему бы не упасть и не заснуть прямо здесь на полу? Сил так мало, что, кажется, не дойти до постели. Вот только друзья будут беспокоиться, он не хотел никого волновать, ведь с ним не происходит ничего страшного, ему надо только отоспаться. И еще увидеть Тину, или хотя бы узнать, что с ней все хорошо.
Басанти, загадочно улыбаясь, взяла его под руку и отворила одну из боковых дверей. "Почему они все так странно улыбаются?" – успел удивиться доктор Лин, прежде чем весь мир, включая дорогих его сердцу друзей, перестал для него существовать. На полу посреди комнаты с ободранными стенами накрытая несколькими одеялами лежала Тина. Она сильно осунулась, на бледном лице остались одни глаза. Они горели так же ярко, как и раньше, но что-то в ней изменилось. И что это за сверток она прижимает к груди?..
Тина приподнялась на локтях и приоткрыла рот в беззвучном крике. Таинственный сверток сполз на бок, шевельнулся и запищал, сначала тихо, а потом все громче и громче. Женщина же не произнесла ни звука, она только смотрела во все глаза, словно никак не могла поверить тому, что видит.
Лин застыл у порога как вкопанный – крик ребенка совершенно парализовал его. Хлопнувшая за спиной дверь вывела из оцепенения. Он, пошатываясь, подошел к постели, устало опустился на пол и наклонился к заливающемуся плачем ребенку. "Красавица, – подумал он и ткнулся лицом в сморщенное личико дочери. – Сейчас папочка мокрый, грязный и вонючий, и он очень устал, а завтра мы с тобой поболтаем". Тина молча подвинулась, он лег рядом поверх одеял и прижался щекой к ее руке.
Эпизод 38
Сияющая спираль освещала темноту подземелья лучше любого светильника. Она притягивала к себе внимание, и Клара не могла оторвать от нее взгляда. Пока Дэвид дремал, трогательно посапывая и обнимая ее колени, она смотрела на Небо. Впрочем, ничего другого не оставалось. Здесь не было ни выхода, ни надежды его найти. Она сидела и перебирала в памяти формулы, бесконечные цепочки цифр и символов, неоднократно пережеванные и переработанные умной машиной. Теперь они не значили ничего, потому что задачка, вроде бы разрешившись, поставила новые вопросы. Клара чувствовала – ответы находятся совсем близко, может быть, даже ближе, чем она думает. Они где-то там, в пределах сияющего шара, заключающего в себе все тайны и истины этого мира. Что должно открыться тому, кто познает Небо? Выдержит ли человеческое сознание бесконечность и глубину этой истины? А, может, она окажется так же проста и естественна, как капля росы или рассвет, который видел тысячу раз. Ведь самые великие истины, как правило, всегда бесхитростны. Но не каждому доступно понимание величия простоты, кто-то, наверняка, разочаруется и станет вновь искать истину за облаками, чтобы в сотый раз ощутить то же замирание сердца и то же разочарование. И так до бесконечности, пока красота рассвета не откроется ему…
Как странно обошлась с ней судьба, размышляла Клара, глядя на спящего мужчину. Трудно поверить, что он еще не родился, когда она уже умерла. Как давно все это было… Или не было? Никакого параллельного мира. Она просто заснула и проснулась в другой жизни. Сегодня она вспоминала о прошлом с трудом, память, словно специально, не впускала ее дальше того момента, когда они с Элиотом из спецназа вывалились из другого мира на золотые пески Курортной зоны. Она не жалела об этом, ведь все, что ей было нужно, находилось здесь – сияющая спираль Неба и бесконечно близкий и родной человек по имени Дэвид.
Клара улыбнулась. Он так смешно причмокивал во сне, совсем как ребенок… Наверное, в детстве он был очень забавным, подумала она с нежностью, таким толстым неповоротливым добряком, читающим книжки за обедом. Он кажется совсем беззащитным и уязвимым, мягким и податливым. Но она чувствует несгибаемый стержень, сложенный из доброты, упорства и преданности. Наверное, она прошла через все испытания для того, чтобы найти в новой жизни его, а наука, работа – всего лишь указатели, помогшие им встретиться. И что, в конце концов, нужно женщине для счастья? Только ее мужчина. Он рядом, и ей все равно, что будет дальше.
Проснувшись, Дэвид не сразу понял, где находится.
– Как хорошо, а я боялся, что это было во сне, – произнес он, остановив на ней взгляд.
Клара улыбнулась.
– И ты рад узнать, что действительно замурован под землей?
– Хочу уточнить – замурован вместе с тобой, а это совсем другое дело. Замечательно. – Он опять улегся, положив голову ей на колени, скрестил руки на груди и стал смотреть на сияющую спираль.
Некоторое время они молча глядели на противоположную стену, словно там была сцена или экран.
– Очень все это интересно, – задумчиво проговорил Дэвид. – Почему бы храму, посвященному Небу, находиться под землей?
– Я думаю, он не был под землей, просто это очень древний археологический слой. Ему, наверное, не одна тысяча лет.
– Очень все это интересно, – повторил Дэвид. – Что бы эта спираль могла значить? – Он провел пальцем по воздуху, повторяя очертания Неба. – Ну, я жду, что думает об этом тео-генетика?
– Наука не рассматривает ненаучные факты, – важно сказала Клара и поправила воображаемые очки. – А я лично думаю вот что. Спираль, уменьшающаяся в диаметре кверху, означает путь восхождения.
– Кого и куда.
– Всего живого во Вселенной, конечно же. Чем ближе душа к тому шару, то есть к Небу, тем короче витки спирали, тем больше ускоряется ее движение. Все живое развивается по спиральной системе, восхождение происходит постепенно, от уровня к уровню, завершив очередной виток развития, мы приближаемся и приближаемся к Небу. Этой спирали много веков, а она все светится. Это означает, что путь восхождения пока еще открыт. И то, что мы тут замурованы – дело темных сил, которые не хотят, чтобы кто-то узнал об этом месте. Как тебе моя идея?
– Мне понравилась твоя гипотеза, она обнадеживает. Особенно то место, насчет темных сил. Очень вдохновенно… Итак, уважаемый коллега, другой вопрос: путь восхождения – это возможность или неизбежность?
– Наверное, все-таки возможность, иначе мы все давно превратились бы в ангелов. Или нет, лучше так: неизбежная возможность.
Дэвид задрал голову и весело посмотрел на нее.
– А это еще что такое?
– А это, уважаемый коллега, игра слов. – Клара со смехом всплеснула руками: – О чем мы тут рассуждаем? Ты хоть понимаешь, что с нами случилось? Мы – под землей, под землей, слышишь меня? Нас откапают через десять тысяч лет, поместят в музей и повесят табличку с надписью.
– Если мой череп будет лежать рядом с твоим, я согласен. Ну, а если серьезно, то я предлагаю пошарить по углам – вдруг найдется какая-нибудь крысиная нора. Учитывая, что эта место не должно оставаться под землей еще десять тысяч лет, мы обязаны вылезти отсюда, чтобы рассказать о нем людям.
– Что ж, вполне научный подход.
Здесь не было крысиной норы. Они поняли это очень скоро, но продолжали упорно шарить вокруг. Первой сдалась Клара.
– Хватит, – сказала она, села на землю и уронила голову на руки.
Дэвид что-то промычал, стряхнул со лба пот и пополз в другой угол. Наконец и он сдался, растянул на полу изможденное тело и затих.
– Никто не знает, где мы, – произнес он через некоторое время. – Не могу это объяснить, но мне почему-то не страшно. Может, я тронулся умом? Как думаешь? Клара, ты меня слышишь? – Он приподнялся, нашел глазами понуро примолкшую женщину и успокоился. – Не расстраивайся, что-нибудь придумаем. Главное, чтобы было чем дышать. Освещение у нас есть… Постой-ка, между прочим, мы обследовали тут все, кроме самой спирали.
Клара вскинула голову. А правда, почему в своих поисках они обошли Небо? Она вспомнила: какое-то благоговейное чувство не позволило ей прикоснуться к сияющему изображению. Да, именно так – благоговение, которое испытывает верующий, стоя перед священным ликом.
Не сговариваясь, они одновременно поднялись и подошли к Небу.
Протянутая рука растворилась в сиянии. Клара испуганно отдернула ее обратно и осмотрела пальцы. Все пять были целы и невредимы. Попробовала еще раз и вскрикнула от ужаса, увидев, что рука по локоть ушла в стену.
– Ясно, это выход, но не из подземелья, – задыхаясь от волнения, прошептал Дэвид. – Невероятно, он все еще действует! Представляешь?!
– Что… действует? – шепотом спросила Клара.
– Ну, он.... она… оно… Войдем?
– Я боюсь. Что, если мы не вернемся оттуда?
– Зато мы узнаем, что там. Неужели тебе не хочется это узнать? К тому же у нас нет другого выхода. Если мы пропадем под землей, никто не узнает о Небе еще миллион лет.
Дэвид сгорал от нетерпения, и не раздумывал бы ни секунды, если бы был один.
– Может быть, все-таки… – Клара посмотрела ему в глаза и махнула рукой. – Ладно, рискнем. Надеюсь, мы просто стукнемся лбом в стену… Только держи меня за руку, пожалуйста, мне страшно остаться там одной.
Дэвид обнял ее за плечи и неистово прижал к себе. Ей сразу стало спокойнее, дрожь прошла и внутри разлилось приятное тепло. В объятиях этого большого человека и смерть была не страшна.
Не размыкая объятий, они перешагнули черту этого мира и понеслись в бесконечный свет, то ли падая, то ли взлетая, но чувствуя за спиной расправленные крылья. Это был невероятный полет.
Они перестали существовать во времени и пространстве. Мысли и чувства были ясными, даже еще более обострились, но они совершенно не ощущали своих тел. Тела превратились в сгустки света и слились с сиянием, наполняющим бесконечность. Пронзив пространство в общем потоке таких же быстрых лучей, они устремились куда-то по лабиринту невидимых дорог.
Не успели они опомниться, как оказались у прозрачного экрана, за которым плескалась темная вода, подсвеченная голубоватым светом, носились среди камней светящиеся рыбы, шевелились водоросли. Здесь они вновь обрели человеческий облик, но очертания были призрачными и зыбкими, словно отраженными в воде .
– Что это? – с восторгом произнес Дэвид, проведя ладонью по экрану и ощутив холодную влагу. Он тронул оставшуюся на руке каплю языком. Она была соленой!
– Это другой выход, – прошептала Клара. – Боже мой, он действует… Боже мой, этот механизм вечен… Ты понимаешь? Он вечен! Цивилизация давно погибла, а система до сих пор действует. Это же великое открытие, Дэвид, ты понимаешь?
– Да! – Дэвид вновь коснулся воды и радостно засмеялся: – А этот выход, наверное, находится в затонувшем городе атлантов! А? Я потрясен, потрясен! Попробуем выплыть отсюда?
– Это океан, дорогой мой, – рассудительно заметила Клара. О-ке-ан.
– Тогда летим дальше! – весело предложил Дэвид и удивился тому, с какой обыденностью он произнес это «летим». Как все меняется!
Бесконечность манила, обещая еще много открытий. Они оглянулись и снова превратились в свет и устремились к другому концу мироздания.
Следующий выход открывался на красную пустыню, исполосованную черными трещинами. Вокруг из красных тоскливых барханов виднелись останки странных неземных сооружений, тоже красных от въевшегося за тысячелетия песка. И над всем этим царило черное безлунное звездное небо. Планета была мертва, однако неподалеку между руин тянулась цепочка четких круглых следов. Следы были совсем свежими. Здесь недавно прошло живое существо или механизм.
Люди затаили дыхания и всмотрелись в ночь, но руины не подавали признаков жизни.
Третий и четвертый выходы оказались замурованы. Стена закаменевшей земли не оставляла никаких надежд. Следующий был зеркалом, в которое смотрелось, поправляя живые шевелящиеся локоны, большеглазое существо. Оно не видело людей и спокойно занималось своим делом.
Они двигались от выхода к выходу. Большинство чудесных ворот смотрели в чужие миры или в кромешную тьму. Одни лежали в жерле действующего вулкана, другие висели в космическом пространстве среди звезд. Но поиски оказались не напрасны.
Очередной выход нависал над растрескавшимися плитами пола почти горизонтально, оставляя узкое пространство, в которое все же мог поместиться человек. В голубом свете они разглядели, что щель уходит в темноту, постепенно расширяясь.
– Выйдем здесь, – сказала Клара, доставая укрепленный на поясе фонарь.
– Ты уверена, что это Земля?
– Совсем не уверена, но надо попробовать. Я высунусь и, если что не так, сразу нырну обратно.
– Ну уж нет, – заявил Дэвид, – на этот раз я пойду вперед. Мужчина я, в конце концов, или нет! Я не позволю тебе рисковать.
– Ты не увидишь ничего без очков.
– Постараюсь. В любом случае, ты туда не пойдешь. Все!
Клара послушно отдала ему фонарь. До чего же надоело быть сильной и решать все самой! Он большой, он мужчина, он защитит ее и все сделает правильно.
– Будь осторожен, – сказала она.
Для начала Дэвид попробовал неизвестность на ощупь. Вроде бы ощущения были вполне земными. Убедившись, что больших неожиданностей не предвидится, он встал на четвереньки, на всякий случай сделал глубокий вдох и вывалился за порог этого мира.
Да, это была Земля, но проем, оставшийся между полом и нависшей стеной, оказался уже, чем виделось с той стороны. К тому же совершенно нечем было дышать. «Ничего, придется потерпеть. Хорошо, что я немного похудел за эти дни», – подумал Дэвид, втянул живот и протиснулся вглубь. Выбравшись на щели, он почувствовал себя самым счастливым человеком на свете.
Здесь было много места и много воздуха. Он просачивался сквозь крошечные отверстия в стене вместе с тонкими острыми лучами света. Там, за стеной, была свобода.
– Спасены-ы-ы! – закричал он, и потревоженная тишина отозвалась недовольным шорохом посыпавшегося с потолка песка.
Он посветил фонарем вверх, по стенам и опустил сноп света вниз. Тут он снова вскрикнул, но уже от страха. На полу вдоль стен лежало и сидело несколько человеческих скелетов, прикрытых истлевшими лохмотьями. Дэвид отпрянул, ударился в стену затылком, фонарь выпал из рук.
Немного придя в себя, он поднял фонарь, посветил в ту сторону, где находились мертвецы, и жуткая догадка пришла ему в голову. Эти люди так же, как и они с Кларой, побывали в лабиринте и… Нет, неправда, здесь должен быть выход. Он здесь есть. Если даже нет, он, Дэвид, найдет его. Он не допустит, чтобы с Кларой что-нибудь случилось, он спасет ее. Что же это за любовь, если не можешь сделать для любимой женщины такой ерунды, как снести стену! Для любимой женщины можно сдвинуть даже земной шар, не то что…
Дэвид отошел подальше и просветил фонарем весь путь до стены, утыканной острыми световыми лучами. Он должен был все точно рассчитать, чтобы не споткнуться. Он положил фонарь на пол и сказал себе: «Ну, давай, Дэвид, покажи, на что ты способен. Вперед!»
– А-а-а! – закричал он и бросился на стену, ударился в нее плечом и почувствовал, как молекулы его тела сошли со своих мест.
Это его не остановило. Он отошел на исходную позицию и ринулся на препятствие с удвоенной силой. Он боролся со стеной, не думая больше ни о чем. В этом мире был только он и стена, преграждающая путь к свету.
Стена вздрагивала, отваливались и падали вниз куски облицовывающего ее материала. В верхнем углу откололся довольно большой треугольный осколок и черед образовавшуюся дыру внутрь хлынул дневной свет. Эта маленькая победа придала Дэвиду сил, он яростно набросился на противника и вдруг оказался лицом в снегу.
Первое, о чем он подумал, была пробирка с вакциной, спрятанная на груди. Она могла разбиться от удара, ведь он упал на живот. Только не это! Он зашарил по карманам, дрожащими пальцами выхватил футляр, убедился, что тот цел, облегченно вздохнут и только теперь понял, что идет снег. Свобода! Он закричал от радости, перевернулся на спину, раскинув руки, и снежинки летели ему прямо в открытый рот.
Эпизод 39
С приближением пятницы Ананд нервничал все больше. Он чувствовал, что события ускоряются, уже ничего нельзя не изменить и не вернуть назад. Невозможно даже на мгновение остановиться, чтобы обдумать следующий шаг. Только вперед.
Он не хотел устраивать демонстрацию чудес. Крики «святой!» до сих пор звенели в ушах и заставляли содрогаться. Ананд Чандран не хотел быть святым. Он хотел быть обычным человеком, таким же, как другие жители Земли, одним из многих. Если он будет одним из них, люди смогут понять его слова. Так думал Ананд,.
Разведчики вернулись сегодня раньше обычного, взволнованные и напуганные. Последние сведения, принесенные Мишей и Саламом сверху, были очень тревожны. «Синие» и «зеленые» не собираются покидать Столицу и стоят лагерями по окраинам, посыпая друг друга угрозами и оскорблениями. Ходят слухи о вероятности новой священной войны, но никто пока не сделал первого шага. Стороны чего-то ждут. Тем временем город наводнили всевозможные банды, открыто орудуют Пираты, замечены также группы странных двуногих человекообразных существ
– Все очень плохо, Мастер, – заключил Миша.
– Да, – подтвердил Салам.
«Все очень плохо», – повторил мысленно Ананд.
– Это наш последний совет, и сегодня мы должны решить, что делать, – вздохнул он. Последний совет… как нехорошо это звучит. – Послушайте, что расскажет Лин.
Лин кашлянул и сказал:
– Не знаю, как, но мы должны любым путем помешать кровопролитию. Не только потому, что война – это смерть и несчастье. Мне удалось узнать кое-что… Желтое пятно – это проход в темные миры. Это дверь, которая вот-вот должна открыться. К сожалению, я ничего не узнал о конкретной дате открытия этой двери, но, кажется, они должны сделать это до конца года. Вряд ли этот срок определен земной хронологией. Скорее всего, речь идет о какой-то космической величине. Возможно, в это время Земля будет проходить через какой-то энергетический поток, или во Вселенной откроются какие-то каналы. У некой темной сущности, которую они называют Отцом, появился шанс проникнуть в нашу Вселенную и воцариться в ней. Темным не нужны наши души, это они считают пройденным этапом, у них и так много сознательных сторонников среди людей. Они все хорошо продумали и действуют в соответствие с так называемой Инструкцией. К указанному сроку человечество должно было, по Инструкции, полностью подпасть под влияние темных, разучиться соображать и думать только о продлении удовольствий. Все так и случилось бы, если бы не господин Ананд Чандран, нарушивший их планы. Твоя работа не была бесполезной, как ты думал. Ты тормошил этот мир, не давал людям забывать о том, что они люди. Ты был признан всеми, и белыми, и желтыми, и прочими, и мог стать вождем. Твои идеи пробивались с трудом, но ты добивался своего, Путем реформ тебе удалось бы бескровно примирить Восток и Запад, добиться равноправия и возрождения духа, потому что тебе верили. У тебя почти получилось, сам того не ведая, ты почти взял власть над людьми в свои руки. Тут темные перепугались и подбросили Эпидемия. Им нужен был свой вождь. Так появился Спаситель с чудотворной вакциной и стал альтернативой тебе. Человечество у его ног, и ничего с этим не поделать.
Они хорошо все продумали, хорошо изучили людей и попали в точку. Но конец года приближается, а нужных им для Проникновения «испарений», то есть энергии, нет, потому что всеобщая вакцинация оказалась затяжным процессом при наличии Язычников. По-видимому, это единственная возможность для них в ближайшие миллионы лет, иначе они бы так не старались. Две последние войны создали питательную среду, темные начали плодиться в мире людей. Несмотря на райскую жизнь, человечество в последние десятилетия как никогда близко подошли к пропасти. И все бы у них шло как по маслу, но все еще остается большая проблема – господин Ананд Чандран. Они не могут пустить в него молнию, они могут расправиться с ним только руками самих людей.
Одна-две провокации сегодня – и дело сделано, «испарения» увеличиваются день ото дня. Религиозная война вообще считается у темных особенно продуктивной, потому что дает намного больше «испарений», чем война за территорию, например. Убийство во имя Бога очень высоко у них ценится. Везде, где происходят такие события, надо искать их след. Именно после Большой войны они активизировались, получив свои испарения, за счет которых держатся до сих пор. Сталкивая две армии в Столице, они рассчитывают решить сразу две проблемы – обеспечить себе необходимую энергию и разделаться с Язычниками, то есть с Учением Братства. И все это должно произойти до конца года, так что у нас совсем немного времени. Вот так вот. Но не нужно унывать, потому что есть мы. Они нас боятся, они боятся даже убить нас, потому что сила Воина сразу перейдет к кому-то другому, кого им придется заново разыскивать. Они просто не знают, что с нами делать. Кроме того, у нас немало сторонников на Земле, но они не могут добраться сюда благодаря «нерабочему месяцу», придуманному темными. Они устроили все так, что мы остались в меньшинстве, изолированными от остального мира.
– Откуда такие сведения, Лин? – поинтересовался капитан.
– Это все я узнал от них самих. Сейчас в наш мир через Желтое пятно проникает много всяких потусторонних тварей, но они не могут удержаться здесь долго, потому что им не хватает энергии. Мы должны воспользоваться этим и помешать им получить силу. Не только у них мало времени, но и у нас тоже.
– Что будет после этого Проникновения? – спросил Купер. – Ты узнал об их планах насчет людей?
– Они уготовили нам страшное будущее. По их Инструкции, люди будут трансформированы не только духовно, но и физически. Самые красивые и здоровые тела будут распределены, а все остальные – превращены в рабов. А господствовать над нами будут жуткие твари, которым откроется дорога в наш мир. Мне и Николаю пришлось столкнуться с существами, которых мы назвали Змеями. Признаться, мне не хотелось бы больше с ними встречаться. Это отвратительные существа. Они живут в черном мире среди красной липкой паутины, размножаются как тараканы… Во всяком случае, так я это все увидел. Может быть, это интерпретация моего человеческого мозга, но местечко все равно отвратительное. И сами твари отвратительны, их миллиарды, они копошатся как насекомые и только и ждут возможности пролезть в наш мир. Пока им недостает энергии, но в случае начал новой войны они хлынут к нам в гости, не дожидаясь приглашения. И не только они, в темных мирах обитает много всякой пакости, которая ожидает Проникновения. Они хлынут на Землю и очистят ее от нас.
– Какой ужас, – содрогнулась Басанти – Нет, я верю, что Бог этого не допустит.
– Я думаю, что на это раз человечеству придется по-настоящему заслуживать внимания Неба, – сказал Ананд. – Никакого снисхождения на неведение не будет. Никакого неведения, сознательно принятое зло, сознательный выбор. Я рад узнать, что все-таки что-то сделал для Земли, но я должен был начать говорить об Учении гораздо раньше, не дожидаясь появления Спасителя.
– Я же предупреждал, – заметил Миша. – Помните? Надо было действовать!
– Надо – не надо, ерунда все, слова, – проворчал Николай. – Наше дело – поскорее разбираться со Спасителем и его кампанией и замуровать эту чертову дверь, или что у них там, навсегда.
– Правильно! – Салам рубанул по воздуху кулаком: – Мы победим этих Змей! Мы им еще покажем!
– Точно! – поддержал Болтун. – Загоним их обратно в их паутину!
– Я учту ваши предложения. – Ананд мучительно улыбнулся и покачал головой. Как все эти разговоры были наивны по сравнению с тем, что неизбежно случится уже завтра. Хорошо, что мальчики этого не осознают. Они еще успеют и испугаться, и умереть. – Ситуация, как видите, еще сложнее, чем мы предполагали. Предлагаю всем идти спать. Мы теперь знаем, что у нас мало времени. Мы также знаем, что должны умереть, но победить. Завтра я пойду к Башне и буду говорить с людьми. Я не очень рассчитываю на то, что меня сразу забросают розами, но попробовать надо. Они должны узнать правду. Спокойной ночи всем.
Все было сказано. Но люди не торопились расходиться и еще долго сидели в молчании.
Когда Басанти заснула, Ананд оделся и осторожно выбрался наружу.
Из камер несло гнилью и крысами, но сверху через люк пробивался свежий воздух. Ананд вышел к металлической лестнице и прислонился к ней спиной, подставив лицо морозному сквозняку. Внутри все горело как в прежние времена, когда в груди еще билось живое сердце. Но это была душа. Она болела и рвалась наружу. Он не мог объяснить своих чувств и не пытался в них разбираться.
В темноте Ананд не сразу заметил сидящего в углу человека и вздрогнул, увидев сгорбленную фигуру.
– Не пугайтесь, господин Ананд, это я, – сообщил Купер и снова замолк.
Присутствие Купера почему-то еще более усилило тоску. Ананд больше не мог бороться с ней, она сдавила горло и хлынула из глаз солеными слезами. Он отвернулся к лестнице и прильнул к холодному металлу, надеясь, что в темноте никто ничего не разберет. Он закусил кулак, чтобы не помешать тишине, но рыдания сотрясали его плечи.
Рядом кто-то остановился. Он повернул мокрое от слез лицо и увидел огромные глаза Салама. Парень смотрел то ли с ужасом, то ли с недоумением. Ананд провел по щекам рукавом.
– Что, сынок, разочаровал я тебя? Ты думал, что у таких, как я, не бывает слабостей? Не бери пример с меня, лучше равняйся на нашего доктора, вот кто держится как настоящий мужчина.
– Он тоже боится, – жестко сказал Салам, – я вижу это по его глазам. Почему вы все считаете, что мы проиграем?
«Неужели я так считаю?» Ананд искренне ужаснулся.
– Ну, что ты, сынок, это не так.
– Надеюсь. Но вы так себя ведете, будто не уверены в том, что делаете. Как же вы хотите убедить остальных? – Салам был беспощаден. – Если бы я не был уверен сам, вам не удалось бы меня убедить, или же, видя ваши сомнения, я бы тоже усомнился. Вот вы смотрите на нас с Мишей как на птенцов, которые не знают, что происходит за пределами гнезда. Да, я много чего не знаю, я не готовил себя к такой жизни, я хотел жить у реки, встречать каждое утро рассвет и посвящать стихи Всевышнему. Вместо этого я оказался здесь, но мне не страшно, потому что теперь я знаю, кто я и зачем я. Когда я узнал об этом, я избавился от всякого страха и неуверенности. Вы тоже должны избавиться от своих сомнений. Вы должны перестать бояться правды и признаться себе в том, кто вы есть на самом деле, и вам сразу станет легче… Подождите, я еще не закончил. Я видел то, что вы сделали в тот день у костра. Я убедился. Я поверил в вас уже тогда, когда моя сестра начала выздоравливать в вашем доме. Когда же вы сами поверите в себя? Вы всю жизнь старались жить как обычный человек, и это было вашей ошибкой. Вы не обычный человек, и вам придется признаться в этом хотя бы себе самому.
Ананд был потрясен. Он не ожидал, что Небо будет говорить с ним через этого худощавого большеглазого мальчишку. Хотя почему бы не через Салама? Оно уже говорило с ним однажды устами капитана. Да, в ту ночь у костра ему показалось… Значит, не показалось, это действительно был Учитель!
Купер покашлял и глухо проговорил из своего угла:
– Мальчишка прав, господин Ананд. Я с ним согласен.
«Я тоже, – подумал Ананд Чандран. – Мальчику нет и пятнадцати, а он уже мудрее меня. Так просто сказать о самом главном… А я, старый дурак, распустил сопли. Позор! Спасибо, сынок, это был хороший урок».
– Я никому не расскажу, что вы плакали, – сказал Салам серьезно. – Можете на меня положиться.
– Обещаешь? – так же серьезно спросил Ананд, но глаза его улыбались
