Александр Николаевич Лекомцев
Неолит – не заграница
«Они не помогут Зуру, – кто-то заговорил в голове Идущего по следу. – Если бы они так поступили, тогда не было бы смысла появляться Зуру на Земле».
«Зур желает знать, кто проник в его разум и ведёт с ним беседу».
«Посланник самого Дагу-Бо, тот, кому Уходящие дали имя Лики-Ти. Он же и пастух Священного оленя Охона и других Животных, дающих свет тысячам племён».
«Но ведь Зур сегодня не жевал листья и стебли растения Таку-Таку и он не звал Лики-Ти, потому что Великий Посланник не обязан очень часто приходить даже к Великим».
«Зуру не надо жевать никакую траву. Лики-Ти будет являться к нему, когда этого пожелает. Даже невидимый, он будет с Идущим по следу всегда, потому что так хочет Всё Небо. Иногда Лики-Ти можно будет и увидеть».
«Но ведь так же к Зуру может прийти и Чёрный дух Горячей реки жестокий Носон. Он может назвать себя Лики-Ти. Пусть Лики-Ти не обижается за такие мысли на Зура».
«Злые боги и духи приходят только к тем, кто никогда не тянулся к добрым богам и духам. Чёрные силы, в виде людей, животных, даже дождя и ветра, являются и к тем, кто их зовёт, чтобы совершить зло или взять то, что им не принадлежит. Добрых дел такие пришельцы не творят».
«Зур хочет видеть Лики-Ти, иначе в сердце его останется сомнение».
«Пусть будет так. Лики-Ти явится к нему в виде огненного шара. Но Зур должен быть осторожен и лежать без движения».
Отважного Зура почему-то в это мгновение обуял страх. Он знал и видел, что делается с живыми существами, когда взрывается шаровая молния – Огненная Смерть. Она легко обугливает даже труп большого медведя Сакн-Ника, пережигает мощный ствол эвкалипта Яняр-Ряс… Но, может быть, с Зуром беззвучно беседовали добрые или злые духи Лько. Они часто любят пошутить и посмеяться над людьми.
Это те разумные двуногие, что после своей земной смерти остались среди деревьев, трав и жилищ. У них по какой-то причине не хватает силы подняться к Богу и даже родиться снова в образе человеческом или стать зверями, птицами, цветами…Они, наверное, виноваты в этом сами, потому что не очень верили в существование Великого Дагу Бо и Священного Охона. А вот теперь они сами черпали силы из земной природы, чтобы когда-нибудь, всё же, подняться «вверх» или появиться на свет новорождённым человеком или деревом… Да мало ли кем!
Не исключено, что духами Лько «до конца не ушедших» людей сделала очень сильная тоска их родственников и друзей после того, когда сожгли умерших на погребальных кострах. А ведь чрезмерно печалиться и тосковать по тем, кто шагнул в один из Других Миров, категорически запрещали Боги всех племён.
Многие из духов Лько попадали в ловушки Чёрных Сил, и тогда навсегда или надолго уходили в один из Сумрачных Миров, далёких от Всевышнего и его Благих Помыслов. Но в этом Зур (да и Алексей Зуранов) сомневался, ибо нет в Мироздании «плохих» или «хороших» Обителей. Есть только состояние души живого существа, и оно, как и многое другое, делает его в любом мире несчастным или счастливым.
Иногда Лько подселялись в тела живущих растений, птиц, зверей и людей. Правда, из этого ничего хорошего не получалось. Слишком добрый Лько мешал человеку, к примеру, заниматься охотой на зверя, потому что жалел таких же духов, как и он сам… подселённых. Трудно представить себе существо разумное (да и не очень разумное), которое отказывается защищать даже свою телесную оболочку, чтобы не навредить другим. Случается и такое.
Но во всём виноваты добрые духи Лько, которые поселились в теле какого-нибудь живого организма. Душа человека в соседстве с ними, как бы, теряется, и такая её «святость» вовсе не от Дагу Бо и приводит к земной смерти и к мытарствам в загробной жизни.
Если же подселиться в тело живого существа злой Лько, то результат будет ещё хуже, ибо зло, хоть и обучает, в какой-то степени, добру, но, всё же, чаще всего, порождает зло. Вот почему человек не должен спать с открытым ртом. Так в него с лёгкостью мог войти любой нежелательный дух. Некоторые из Племени Уходящих во время сна зажимали зубами кусок оленьей кожи, или иначе оберегались от незримых духов… старались, к примеру, засыпать, лёжа на животе.
Думая об этом, Зур уже почти засыпал, совершенно убеждённый, что с ним беседовал кто-то из бестелесного и Великого племени Лько. Но вдруг он увидел плавно влетающий в пещеру яркий огненный шар, размером с человеческую голову.
«Теперь Зур понимает и верит, что перед ним Великий Лики-Ти, – не без страха подумал Идущий по следу. – Но для чего же он здесь, если не хочет помочь Зуру убийцу женщины, по имени Ловс?».
«Для того он здесь, чтобы Зур знал, что отныне и всегда с ним будет Лики-Ти. Идущий по следу должен помнить, что след бывает невидим для глаз, но доступный разуму, а если не ему, значит, тому, что выше его».
«Выше разума только Дагу Бо».
«Есть нечто среднее между богом и разумом двуного мыслящего. Итак, Лики-Ти исчезает, но Зур должен помнить о том, что Оис и Тау теперь такие же свободные люди, как любые мужчины в племени. Правда, нет свободных людей и даже богов. Но у Тау и Оис должно быть оружие и свобода выбора… Они будут помогать Зуру, пока не окончится их земной путь».
«Долог ли их путь?».
«Зур об этом не должен знать и думать, у него другие дела. Он обязан верить и Вла, своему отцу, который никогда не предаст, не обманет, не скажет лишнего слова. Вла честен и прост, пусть не так умён и силён, как Зур».
«Может быть, Зур сошёл с ума, отдав своё тело множеству духов Лько и других существ?– Вновь усомнился в происходящем молодой сыщик. – Может быть, ему мерещится голос Лики-Ти?».
«Но ведь Зур видит над собой огненный шар, – укоризненно заметил невидимый Лики-Ти. – Пусть знает Зур, что далеко видеть и слышать будет не дано людям грядущих столетий. Земной разум их станет великим, но они потеряют небесный – уйдут от бога. Им только будет казаться, что они истинно верят в его существование и служат ему… Станут рисовать его образ таким, какой им больше нравится… с выгодой для себя. Пусть Идущий по следу больше не задаёт вопросов. Ни Зур, ни Зуранов, которые находятся в его теле, пока не сможет понять ответов на многие вопросы. Посланник Неба уходит!».
Шаровая молния, описав круг над Зуром и спящими, не торопливо вылетела из пещеры, оплавив ненароком выступающий кусок базальта, торчащим над входом… Тяжёлая шкура бизона, разделённая на две половины и служащая дверью в жилище, была подпалена и поднята наверх неведомой силой. Её набросило на прочную лиану вьющегося растения, пристроившегося у самого входа, чьи плоды формой напоминали актинидию, только раз в пятьдесят крупнее.
До самого утра Зур не видел никаких снов, но, всё же, он спал, и когда его разбудил лёгким толчком в плечо Вла, приглашая к завтраку, Идущий по следу внезапно вспомнил ночную беседу с Лики-Ти. И ему стало немного не по себе.
Потом они с Вла сделали довольно хорошие луки и большое количество стрел. Оис и Тау сшили из козьего меха два мешка-колчана, которые, благодаря лямкам-полоскам из шкуры буйвола, можно было вешать на плечо. Вла был доволен. Правда, закладывая стрелы в мешки, он озабоченно сказал:
– Зуру и Вла нужны луки покрупнее. С них будет гораздо удобней метать стрелы. Но радует другие. В таких колчанах поместятся, сын мой, и автоматы и в каждом – по паре гранат.
– У нас с тобой, батя, будут большие луки и длинные стрелы, – Идущий по следу спрятал в отдельный мешок две стрелы, которые чудом не прервали его жизнь. И туда же бросил и Солнечный Камень.– Сегодня же вечером начнём изготовлять их.
– А эти куда?
– Эти для Тау и Оис,– невозмутимо пояснил Зур,– свободных женщин, достойно прошедших через Ти-Ри-Ти. И хоть они – жёны Зура и Вла, им разрешено вести себя так же, как мужчинам племени.
Конечно, Вла не возражал, а только с изумлением разглядывал женщин. В нём боролись два начала, почти две личности, «дикаря» и, так сказать, более или менее, цивилизованного человека. А Тау и Оис, счастливые и довольные, не прятали от него глаз.
– Но ведь у Тау и Оис когда-нибудь родятся дети, – задумчиво произнёс Вла, неожиданно для себя на языке Племени Уходящих.– Возможно, это будут дети только Зура или Вла, но…
– У таких женщин никогда не будут рождаться дети, – улыбнулся Зур, у них давно очень синие рты.
– Что ты гонишь пургу, сын? Разве женщинам с синими ртами нельзя иметь детей?
– Они едят сладкие бобы Каро-Ри, – пояснил Идущий по следу, – которые красят в синий цвет даже грубую звериную кожу. Если даже во время Ти-Ри-Ти Зур послал во внутренности Оис и Тау будущих детей, то Каро-Ри уже усыпили не родившихся. Такая вот сила у сладких бобов.
– Если это так, – сказал Вла, почесав в затылке, – то Вла глубоко огорчён. Уж я то, как-нибудь, нашёл бы возможность дать своим детям высшее образование.
– Не обижайся, папа. Но ты ничего бы им не дал. Ты по натуре, никчемный человек, пьяница и бич. Благо, что ты нашёл себя в… неолите, в мире, о котором ни хрена особенного не знают археологи и антропологи, – несколько грубо возразил отцу Зур и уже мягче сказал. – Вла не должен огорчаться. Он должен радоваться за свободных женщин, ставших воинами и охотницами, и даже… идущими по следу.
– Всё! Хватит с меня унижений и оскорблений! – закричал Вла.– Немедленно переправляй меня, нечистая сила, в мою родную страну, в моё родное время! Я докажу тебе, что я не бомж и не бич! Я – инженер-технолог, чёрт возьми!
– Успокойся, батя. Скажу тебе прямо, – Зур был не преклонен в своих суждениях. – Никому ты там не нужен, как и многие тысячи или даже миллионы других людей… Способных, умных, талантливых, но слабовольных и задавленных… действительностью.
– Не зарывайся, Лешка! – не успокаивался Вла. – Это ты, а не я, сидишь на двух стульях одновременно. И тебя никто и нигде не считает своим – ни там, ни здесь. Тебя боятся и в тайне ненавидят! Ты вбил в свою дурную голову, что ты – мессия. А на самом деле, сын, ты – несчастный человек… Тебя никто и никогда не отблагодарит за твои старания. Ты – изгой. Ты – изгой двух миров!
– Всё так! – засмеялся Зур. – Вот именно потому я такой вредный.
– Почему отец и сын очень сильно кричат друг на друга на звериных и непонятных языках?– Довольно смело поинтересовалась Оис. – Женщины одной семьи тоже хотели бы знать о причине их гнева.
– Пусть знает Оис, что никакого гнева нет, – ответил Зур. – Просто, Вла считает, что женщинам необязательно есть плоды Каро-Ри.
– Оис долго думала, прежде чем решила есть бобы Каро-Ри, – тихо прошептала жена Зура. – Но она, прошедшая Ти-Ри-Ти, не нарушила своими действиями закона племени, которому всегда подчиняется. Оис хотела иметь детей, но если она стала существом, подобным мужчине, значит, так надо Великому Дагу Бо и Священному Охону.
– Точно так же считает и Тау,– подала голос жена Вла.– Великие Боги не оставили женщинам, живущим в этой пещере, другого выбора.
– Бедные девочки, – у Вла из глаз побежали слёзы. – Жаль мне вас. Я с большим удовольствием напился бы и упал головой в мусорный бак… Но я понимаю, здесь, почти что, не племя, а общество трезвости.
– У Оис и Тау было право сделать выбор. Но мужчины всё поняли. – Зур закинул себе за плечи мешок, где лежали две стрелы с зелёным оперением и Солнечный Камень, привязал к поясу дубинку. Проверил, на месте ли бластер. – Пусть женщины берут луки и колчаны со стрелами, а Вла – дубинку и… пистолет Макарова. Только спрячет его так, чтобы комар носа не подточил. Надо искать человека, убившего Ловс и других нарушителей закона племени.
По дороге к пещере Великого Нму все четверо шли молча. Каждый думал о своём. Когда же закончился не такой уж и длинный путь, вооружённые слуги Великого вождя Племени Уходящих спросили у Зура, почему он пришёл не один. Но он объяснил им, что попутчики Идущего по следу – его помощники.
Охранники попустили всех четверых на площадку перед пещерой, где Нму в гордом одиночестве ел дикие апельсины, облокотившись на круглый валун плечами. Потом он со скучным видом оглядел прибывших к нему и закурил довольно «крутую» сигарету российского производства.
В уже грязном и поношенном джинсовом костюме, надетым на голое тело, он выглядел не очень здорово. На голове его красовалась матерчатая дамская шляпа, которую он настойчиво позаимствовал у Пуги, не так давно, в ином мире, называвшей себя ведущим нотариусом города Владленой Симоновной Кряковой. Но всё, как говорится, в жизни меняется. Колода, как ни крути, в руках божьих тусуется… причём, неоднократно.
– Ну, и бичара! – неожиданно сорвалось с губ Вла.
– Что означает громкое слово «нуибичара» на лающем языке? – хмуро поинтересовался вождь.
– Этим словом в Мире Будущего приветствуют самых великих, могучих и мудрых людей,– невозмутимо солгал Зур. – А то, что Нму именно такой, видит даже ещё не родившийся человек.
– Хорошее приветствие и справедливое по отношению к Великому Нму, – согласился вождь.– Но он хотел бы, чтобы его поприветствовали нормальным человеческим языком, а не собачьим и даже не обезьяньим.
– Пришедшие сюда исправляют свою ошибку. Зур и его попутчики приветствуют Великого вождя! – крикнул Зур, подняв правую руку вверх. – То же самое говорят и помощники Идущего по следу.
– Об этом уже давно догадывается не только Нму, но даже поющая Пуга, которая хорошо научилась издавать звуки не только птиц и зверей, особенно тогда, когда Нму старательно бьёт её палкой, перегружает работой и не даёт много есть, – сказал вождь, садясь на камень. – Великий Нму видит, что женщины… решили не отставать от мужчин. Что ж, они заслужили такое право. Пусть сюда подойдут все!
Отец и, можно сказать, заместитель главного сыщика племени Вла и свободные женщины подошли к вождю, склонив перед Нму головы. Они ведь не входили пока в круг старейшин и в клан колдунов, поэтому должны были подобострастно преклоняться перед «Могуществом» и «величием» вождя. Нму тут же начал неторопливо беседовать с ними, позволив жестом всем четверым присесть на ствол огромного поваленного дерева. Он играл здесь роль скамейки.
Оказалось, что Нму уже знает о многом из того, что произошло в последние дни. Во всяком случае, он находился в курсе того, что Зур и Вла нашли шкуру барса… с человеческими костями. Значит, разведчики у Нму оказались не такими уж и плохими.
– Нму желает, чтобы Зур отдал ему кости Ловс, – сурово и повелительно сказал вождь. – Он хочет сжечь их на большом костре… как положено.
– Если Нму лично сожжёт кости Ловс, – смело ответил Зур, – то он нарушит священное табу, ведь Великий вождь не состоял в телесной близости с Ловс и не мог состоять. Эти кости может сжечь только её отец Орс или новый Главный старейшина Рав. Но пока Зур не найдёт нарушителя Закона племени и убийцу, он не может никому отдать останки Ловс и шкуру барса.
– Зур очень дерзок со своим повелителем, – заметил вождь, – но он прав. Пусть будет так! Нму помнит, что Идущий по следу сделал кое-какие подарки Нму и, главное, доставил в его пещеру из Мира Будущего поющую женщину Пугу. Кто же убийца?
– Пока Зур не может сказать, кто убийца, – спокойно и с достоинством ответил Идущий по следу. – Ведь нарушителем закона может быть любой, даже… Нму.
– Нму совсем это было не нужно,– засмеялся вождь, – ведь ему нравилась Ловс, и она должна была принадлежать только ему. Нму дал ей время…так просто. Нму добрый и… терпеливый. Он не из тех, кто нарушает законы племени.
– Тогда пусть Нму скажет, кто из его жён или детей мог желать Ловс зла,– поинтересовался Зур.
– Все дети Нму очень малы и не в состоянии владеть оружием, – угрюмо ответил Нму, закуривая сигарету. – Пусть знает Идущий по следу, что ещё раньше, две жены Великого Нму, которые были почти такого же возраста, как и он, умерли от Чёрной болезни. За ними последовали две их дочери и сын. А старший из детей Нму, сын, по имени Нко, был похищен Длинноносыми. Племя Уходящих было тогда гораздо слабей и меньше по численности, чем они. Тогда ещё Нму не называли вождём.
Нму красноречиво посмотрел на спутников Зура, скорее, не приказывая, а, прося их взглядом, не присутствовать при его разговоре с Идущим по следу. Они поняли это и перебрались в довольно уютную беседку, если можно так назвать небольшой виноградник с десятками камней-валунов, вероятно, исполняющих роль табуреток или стульев. Идущий по следу выдержал небольшую паузу и сказал:
– Зур вернёт Нму сына, если он жив,– Идущий по следу ударил себя ладонью в грудь,– но сначала надо сделать первое дело.
– Нму нравятся слова Зура! Но чем же он может помочь Идущему по следу? – вождь опять закурил сигарету. – Пусть Зур говорит дальше.
– Вот, – главный сыщик племени извлёк из своего мешка две стрелы с зелёным оперением, – этими стрелами хотели убить Зура. Пусть скажет Великий из Великих, имеются ли у его слуг или знакомых людей такие стрелы.
– Нму даже не желает смотреть на стрелы. У него, его слуг и знакомых совсем другие и гораздо длинней и толще. Сделаны так же из Каменного дерева, из его веток, но другого – не коричневой древесины, а чёрной. Наконечники – из солнечного камня (самородного золота), оперение белое и чёрное, из крыльев аиста и коршуна.
Зур кивнул головой и тоже закурил. Он решил не показывать найденный оберег вождю, потому что на шее Нму красовался такой же. Вождь амулета не терял. А заменить старый Священный талисман на новый он не мог. Не имел права. За своеволие его покарали бы Боги. Это современным «вождям» всё до лампочки, скажем так, Чубайса. Если бы Нму решился бы сделать для себя ещё один амулет, то такое его действие потребовало бы публичных объяснений.
Ведь не существует ни в одном мире даже свободных вождей и… президентов. Ими, обязательно, правит какая-нибудь «чёрная кошка» в человеческом обличье. Многие из них, если и не пляшут под чужую дудку, то, без сомнения, выполняют волю своего клана или рода.
Сыщик попросил разрешения у Нму побеседовать с его жёнами и детьми, на что глава племени не очень охотно, но согласился. При этом Нму не постеснялся заметить, что такая беседа – лишь предлог для Зура, чтобы ещё раз встретиться с Сиа. Вождь был не так глуп и заметил, что слишком уж часто она, его жена, вспоминает Идущего по следу.
– Пусть Великий вождь не огорчается, – сказал сыщик, – с Зуром его отец, друг и помощник Вла. Рядом с ним – две женщины. Они свободны после достойного прохождения Ти-Ри-Ти, поэтому Зур и Вла не может приказать им стать временными подругами для Нму, но дать им добрый совет Идущий по следу в состоянии… Но ведь Великий из Великих сам способен столковаться с ними. Можно четверым, оставшимся здесь, уйти в запасную пещеру, пока Зур расспрашивает о деле жён и детей Нму.
С большой охотой Нму согласился поступить именно так, как посоветовал Зур. Но, как бы, между прочим, он заметил, что в Мире Будущего наверняка люди пользуются самыми лучшими луками и стрелами. Вождь, между прочим, приказал Идущему по следу подарить ему такое оружие. Желательно, два лука. Презент в двух экземплярах. Вождей надо одаривать, даже если ты их хронически не перевариваешь.
Зур заверил Нму, что сделает это очень скоро, потому что в его пещере имеется, как раз, два спортивных лука с большим запасом стрел. Но он предупредил вождя, что многих старейшин и колдунов, да и людей племени, такой подарок может обидеть и насторожить других Великих.
Вождь ведь должен пользоваться тем, что даёт ему его Время и здешняя природа. Лично он, Идущий по следу, Вла, их жёны намерены стрелять из луков, которые сделают сами. Иначе нельзя. Естественно, Зур скрыл тот факт, что он обладатель бластера, кроме того, у них в жилище, имеется несколько автоматов, пулемёт, гранатомёт, целый арсенал, куда входят ручные гранаты и пистолеты. Он не горел желаньем наживать себе врага и раскрывать карты, ибо Нму был не так прост и довольно коварен.
Подумав немного и выкурив ещё одну сигарету, Нму потребовал для себя ещё новый джинсовый костюм, очень много водки, варёной колбасы и, главное, большой запас сигарет и спичек. Зур обещал, что со временем, всё… заказанное доставит сюда. Кроме того, вспомнив, о поющей Пуше, пленнице и женщины для утех и поднятии настроения, то есть нотариусе Владлене Симоновне Кряковой, он решил, что должное наказание за липовое оформление деловых бумаг она частично получила.
Поэтому он заверил Нму, что Пуга стала не только жителем Племени Уходящих, но и почти полноправной женой вождя. Время прошло – и теперь не надо её так часто бить, заставлять работать день и ночь, и кормить впроголодь. Уже то, что она находится здесь, для неё «великое счастье». Зур чуть не сказал «пожизненная каторга», но успел вовремя остановить себя.
А что касается тех, не очень хороших людей, коих Зур доставляет сюда из Мира Будущего и которые, сбиваясь в группы, уже нападали на жителей Раннего Неолита, то Нму и его воины могут делать с ними всё, что пожелают. Ибо такие люди ничего, кроме смертной казни, не заслуживают.
Даже если и мизерная часть из мерзавцев, изощрённых убийц, не ведает, что творит, то их должны лишить жизни. Не стоит целовать в задницу негодяев за то, что они, как бы, больные. Такие монстры не должны жить. Всё справедливо, ведь убиваем же мы медведей или тигров-людоедов, не вникая, на каком уровне находится их интеллект… Человеческое обличие ещё не определяет того, что находится внутри его оболочки. Там может царствовать нечто ужасное, но, увы, спасённое «благодетелями» для того, чтобы монстры, «после излечения» снова совершали свои страшные «чудеса».
Вождь, частично удовлетворённый посулами Зура, отправился к винограднику осуществлять более тесные контакты с Вла и женщинами, пришедшими сюда вместе с сыщиками. Издали Идущий по следу слышал весёлый смех всех четверых. Он понял, что они нашли общий язык. Когда они, наконец-то, удалились в запасную пещеру, Зур велел одному из слуг вождя привести сюда, на площадку, старшую жену Нму по имени Кон с её тремя дочерями-подростками.
Короткая беседа с ними ничего не дала. Потом он разговаривал с женщиной Дра, пришедшей сюда с двумя мальчиками, помладше, чем дочери удалившейся с детьми Кон. И у этих амулеты – Солнечные Камни – на месте. Висели на шее, как и полагается.
Потом явилась, чуть смущённая, Сиа с трёхлетним сыном, носящим имя Ик, ещё не умевшим говорить, да и, как следует, ходить. Зур увидел амулет на шее обнажённого ребёнка. Красовался он и на слегка волосатых грудях Сиа, точнее, в ложбине между двумя тугими телесными шарами. Сквозь отверстие в Солнечном Камне было продето, как и положено, сухожилие карликового оленя.
Но Зур знал, что самородным золотом в окрестностях основной стоянки распоряжается лишь Нму. Под страхом смерти никому, кроме вождя, его жён и детей нельзя было носить на шее Солнечный Камень. Даже наконечники для стрел из самородного золота делали только те, кому такое разрешалось свыше, самим вождём. Правда, чуть подальше от Серых камней имелись и другие месторождения золота… Его-то, как и драгоценные камни, постоянно прихватывал с собой, в Мир Будущего, Зур.
Это золото брать не воспрещалось. Но никто и никогда не осмелился бы воспользоваться драгоценным металлом из «россыпей вождя», без его соизволения и разрешения. Тем более, племена Раннего Неолита не знали ему цену, точнее, не успели объявить его драгоценным металлом. Ни к чему.
Получается, что лишних талисманов не могло быть. Да и Нму не стал бы приказывать своим слугам производить их про запас. За такое своеволие, даже со стороны главы племени, очень бы прогневались боги и духи, добрые и злые. Мог ли Нму, к примеру, сжечь тела своих ранее умерших детей, сняв с них Солнечные Камни? Нет! В этом случае талисман тоже принадлежал огню. Священный амулет отправлялся с ними в неведомый Запредельный Мир. Иначе быть не могло.
Зур пристально и с осуждением смотрел на Сиа и на амулет, что покоился на её груди.
– Сиа немного скучала по Зуру, – сказала женщина, отводя глаза в сторону. – А теперь Зур пришёл к ней с недобрыми мыслями.
– Зур очень рад, что Сиа умеет слышать мысли Идущего по следу. Но сейчас их услышал бы даже ребёнок, – и вдруг он явственно вспомнил, где только что видел такой же амулет. Ведь все они не были абсолютно одинаковыми. – Нельзя на своей шее носить чужие талисманы. Это приносит несчастье тому, кто так поступает. Сиа должна вернуть Дра её Солнечный Камень. Он принадлежит ей! Зур хорошо запомнил форму талисмана и то, что шея у Дра толще и длинней, чем у Сиа. Вот почему у Сиа амулет располагается очень низко…
Сыщик понял, что добрая толстуха часто выручала Сиа и давала ей, когда нужно, свой амулет. Ведь вряд ли Нму слишком часто занимался любовью со всеми тремя жёнами одновременно. Это ведь для него уже привычные женщины. Такое может быть с ещё непознанными. Но получается, что вождь оказался не очень наблюдательным человеком.
Лицо Сиа перекосила гримаса ужаса. Она осознавала, что грозит ей за потерю амулета: немедленная смерть с пытками, а может быть, даже съедение её тела по частям – левая рука, правая рука, а потом только – голова. Не очень-то приятно, истекая кровью, наблюдать как торжественно старейшины и колдуны сжирают тебя по частям. Зур достал из мешка Солнечный Камень и молча вручил его растерянной женщине. Она трепетно взяла оберег и с благодарностью посмотрела в глаза сыщику, крепко сжимая амулет в кулаке и ничего не объясняя Идущему по следу.
Но Зур решил ничего от неё не утаивать и коротко рассказал о найденных костях в барсовой шкуре.
– Конечно, Сиа не любила Ловс, – чистосердечно призналась Сиа, – за то, что она долго не хотела стать женщиной Нму на священной горе Ова-Би. Но Сиа не убивала её.
– Об этом Зур хорошо знает. Талисман не мог упасть с шеи того, кто ударил жертву коротким и толстым копьём. Солнечный Камень насильно стащили с шеи Сиа, сняли через голову и потом подбросили убитой и наполовину съеденной женщине. Кто же похитил Солнечный Камень и как?
Жене Вождя ничего не оставалась делать, и она рассказала сыщику о том, что произошло с ней почти тридцать дней и ночей тому назад (в это время Зур находился ещё в изгнании), на большом Празднике Мамонта. В тот день всё племя собралось на берегу реки Ом-Лом, где люди ели жареное мясо и пили сбраженный сок манго.
Именно там, на неё в зарослях бамбука напал мужчина и грубо овладел телом Сиа. А кто-то второй в то же время закрыл её лицо козьей шкурой, похоже, что женщина. Злодейка слегка придушила Сиа, отдающую себя неизвестному человеку, желающему её.
Когда жена вождя пришла в себя, она даже не поняла, что лишилась амулета. Нет, Сиа тогда почти не теряла сознания, но в тот момент она старательно «прислушивалась» к нижней части своего тела. Ведь всё основное происходило там… Кто-то большой и сильный лежал на ней, и он несколько раз подряд, не вынимая наружу телесного дротика из её влагалища, сделал несколько раз подряд хорошо себе и Сиа. Она не видела этого челдовека, не поняла, кто он.
Лицо Сиа было закрыто козьей шкурой. Но зачем? Ведь во время Праздника Мамонта разрешалось добровольно сближаться телесно мужчинам и женщинам, если они не прямые родственники. Для чего такое было сделано? Может быть, насильно поимевший Сиа был её родной дядя или племянник? Вот только тогда он не мог показать своего лица.
– Он не мог показать своего лица по другой причине. – серьёзно сказал Зур. – Он, наверняка, не родственник Сиа, и причина его нападения на Сиа одна – ему надо было срочно завладеть амулетом, чтобы потом бросить его вовнутрь белой шкуры барса. Он и рассчитывал, что мысли Сиа в это время будут не в голове, а гораздо ниже. Так и произошло. Он оказался прав.
– Сиа не может долго обходиться без телесных дротиков! – пояснила женщина. – Но Зур гораздо лучше того, незнакомого человека!
– Пусть так. Но Зур сейчас говорит о другом. Убийца рассчитывал, вернее, понимал, что останки Ловс когда-нибудь найдут. Он не мог незаметно вынести их из Розовой рощи. Злодей надеялся, что подозрение упадёт на потерявшего Священный амулет. Но убийца ошибся. Никто, кроме Зура и Вла, не нашёл этой шкуры. Ведь её умышленно перенесли с того места, где обычно отдыхала Ловс.
– Тогда Сиа, вообще, ничего не понимает.
– Сиа не такая уж и простая, – Зур шутливо погрозил ей пальцем, – она ведь смогла в сговоре с Дра обмануть мужа. А если бы Нму был внимательней? Видно, много других мыслей таится в его голове, и они мешают ему замечать то, что делается вокруг.
– Вечная Слава богам за то, что у Нму много всяких других забот! Теперь он проводит много времени с поющей женщиной Пугой. Он любит слушать, как она поёт и часто избивает её ногами. Великий Нму узнал из вещи, показывающей людей из Мира Будущего (монитор дивиди на батарейках), что такие действия называются «кун-фу». Пуга совсем ослабла и, наверное, скоро уйдёт в Сумрачный Мир. Но она, почему-то, счастлива, когда её бьют и не дают ей много есть…
– Нму больше не будет так поступать с Пугой. Боги хотят, чтобы она жила так же, как и другие жёны и подруги Великого вождя. Нму согласился с этим, – серьёзно сказал Зур.– Но жаль, что Сиа не видела, кто лежал на ней во время Праздника Мамонта.
– Во время праздника на Сиа лежали многие,– кокетливо и не без гордости ответила женщина. – Просто, тот, кого она не ждала, оказался первым… в тот день и ночь. Но Сиа скинула с лица козью шкуру, когда он уходил, пробираясь сквозь заросли бамбука. Она видела его спину.
– О чём Сиа рассказала эта спина?
– На ней, на спине имелось два шрама,– Сиа на мгновение задумалась.– Нет, на спине только один, но очень большой шрам. Похоже на след медвежьего когтя, от правой лопатки – до поясницы. А другой шрам – на левом бедре. Не маленький и очень широкий. Сиа заметила. Ведь там, где следы ранений, не растёт шерсть… Но она есть. Шерсть на этом человеке чёрно-белая. На голове – поляна, где нет волос. Может, он почти старик.
– Зур благодарен Сиа за то, что она рассказала, – сыщик остался доволен, – теперь Идущий по следу кое-что знает. А сейчас пусть Сиа уходит. Идущий по следу слышит шаги человека. Это женщина, хромая… больная. Пусть Сиа побыстрее отдаст Дра её талисман и отныне пользуется только своим, и старается больше не потерять его. Обе женщины должны молчать о том, что знают.
– Но когда же…
– Придёт время – и Зур обязательно воткнёт своё телесный дротик в «яму желаний» Сиа. Такой день или ночь обязательно настанет.
Не раздумывая, Сие убежала прочь. Она была очень рада тому, что, пусть чудом, но нашёлся её Священный Камень.
К Зуру, припадая на левую ногу, проковыляла совершенно голая Пуга. Никто и никогда в худой, жалкой, измождённой женщине, на теле, руках, ногах и лице которой, красовалось множество не заживающих ран, не узнал бы ранее преуспевающего, состоятельного и довольно известного нотариуса Владлену Симоновну Крякову. … Измождённая тень человека, вот-вот готового принять смерть.
